ЦЕНЗУРА В СССР В 1920 -1930-Е ГОДЫ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. Свобода слова – одна из проблем, которую можно назвать вечной, так как во все исторические времена для общества она оставалась и остается наиболее актуальной. В любом государстве не вся информация поддается гласности, что подтверждает наличие различных тайн: государственной, военной, партийной.

Циркулирующие потоки информации в обществе регулирует такой государственный институт, как цензура.

Цензура в СССР — это контроль советских государственных органов и органов коммунистической партии над содержанием и распространением информации, в том числе печатной продукции, кинематографических и фотографических произведений, передач радио и телевидения, с целью ограничения либо недопущения распространения идей и сведений, которые власть полагала вредными или нежелательными.

Понимание феномена цензуры осложняется высокой степенью политизации проблемы, эмоциональностью оценок[1]. Вместе с этим крайне важно осознать суть этого явления и по большому счету не для того, чтобы в будущем не допустить его появления, а для того, чтобы иметь возможность использовать этот социальный институт на благо общества.

Функции цензурного контроля были возложены на специальные государственные учреждения[2]. Цензура контролировала как все внутренние официальные каналы распространения информации: книги, периодические издания, радио, телевидение, кино, театр и т. д.[3], так и информацию, поступающую извне (глушение нежелательных радиоголосов, скрупулёзный контроль печатной и прочей продукции зарубежных СМИ на предмет «антисоветчины»).

Большинство исследователей отмечает тотальный характер советской цензуры и подчинение цензурных органов контролю со стороны Коммунистической партии Советского Союза[4].

Степень изученности проблемы. Анализ цензурной политики советской власти осуществлялся еще в начале 1920-х гг. В вводных замечания к сборнику "Закон о печати" показан эволюционный путь развития цензурного ведомства от определенных раздробленных учреждений до целостного ведомства. Госиздат считается первым учреждением, проводившим прямой политический контроль, и только после организации Главлита он был лишен этих функции, отмечается и прямая связь Главлита с Реввоенсоветом и Госполитуправлением .

С 1923 г. по 1989 г. публикация работ по проблеме советской цензуры становится невозможна. Но даже в этой ситуации, вопреки распространенному мнению, изучение этого аспекта советской действительности продолжилось, правда, проделанная исследовательская работа не была доступна для широких слоев населения, а предназначалась сугубо для служебного пользования.

Изучение советской цензуры имело место и в период существования СССР, правда, эти работы были рассчитаны не для массового читателя.

В постсоветской России рассекречивание архивов предоставило огромнейший материал для изучения цензурной политики советского государства.

В современной историографии одним из дискуссионных моментов выступает проблема взаимоотношения ВКП(б)/КПСС и органов Главлита. «Цензура в России: история и современность» в двух частях М.Б. Конашева[5]. В этих книгах собраны материалы различных конференций по вопросу изучения цензуры.

Некоторые исследователи,  Соколов А. В. «Тотальная цензура»[6], активно применяют концепцию тоталитаризма в изучении цензуры, а это, наряду с интересными и мало известными фактами, не позволяет дать им адекватного толкования.

Спорным представляется утверждение о "тотальности" советской цензуры в 1920-е - 1930-е гг. Необходимо отметить, что выбор именно такой дефиниции для описания советских цензурных реалий формирует однобокое и весьма схематичное понимание.

Еще одним дискуссионным моментом является вопрос о централизации цензуры в лице Главлита. Г.В. Жирков считает, что «в начальный этап деятельности Главлит постепенно сосредоточил основные направления цензуры в своих руках и централизовал их»[7].

Но вместе с этим говорить о некой завершенности в разработке проблемы советской цензуры не представляется возможным, еще достаточно много документального материала требуется ввести в научный оборот.

Объектом исследования является становление и развитие советской цензуры, создание отделений Главлита и Госиздата, их функции.

Предметом исследования выступает структура, кадровый состав, основные направления деятельности советской цензуры.

Хронологические рамки исследования. 1920-1930 годы – период становления и централизации советской цензуры.

Цель данной работы  - проанализировать историю цензуры в тот период, когда она приобретает тотальный характер, то есть в период советского диктата 1920-1930-х годов.

Задачи исследования:

·     рассмотреть процесс становления советской цензуры (1917-1920гг.);

·     определить роль военной цензуры;

·     обозначить работу основных институтов цензуры, проследить процесс централизации ее в руках правящей партии;

·     охарактеризовать период политики тотальной цензуры.

Методологическую основу составляют принципы историзма, системности научного анализа, а также совокупность аналитических подходов. Принцип историзма в изучении системы политической цензуры предполагает выявление причин ее становления в конкретно-исторической обстановке, развития основных институтов.

Системный метод предполагает целостное исследование сложных систем, состоящих из подсистем и элементов, и позволяет рассматривать общество как сложно организованную систему, элементами (подсистемами) которой являются, в частности, политические и социальные структуры.

Метод сравнительно-исторического анализа раскрывает общие и особенные черты мировоззрения адресатов политической цензуры, а также выявляет специфику работы органов цензуры.

Историко-антропологический метод направлен на выявление форм духовной культуры, особенностей изменения и сохранности мировоззрения, менталитета, духовных ценностей и стереотипов поведения.

В числе основных методов исследования в данной работе используется метод институционального анализа, включающий изучение общепринятых правил – формальных  и неформальных, а также субъектов общественно-политической жизни, наделённых материальными, правовыми, моральными и другими ресурсами и полномочиями для осуществления жизненно важных функций, в число которых входит и контроль над советским человеком.

Источниковая база  исследования включает архивные документы, а также опубликованные документы – постановления ЦК ВКП(б), Совета Министров СССР и Совета Министров РСФСР; Декрет о печати[8], партийные и ведомственные циркуляры, отчеты краевых партийных органов, доклады партийных функционеров и т.д. Значительная часть опубликованных документов включена в крупные тематические сборники: Блюм А.В. Цензура в Советском Союзе 1917–1991гг.: Документы[9], а так же «Советская цензура эпохи большого террора»[10], которая основана на секретных бюллетенях Главлита СССР.

После победы над нацистской Германией и милитаристской Японией Главлит инициировал новые, дополнительные списки запрещённых к опубликованию сведений. Возросла численность «спущенных» из центра документов, которые регламентировали и определяли деятельность цензуры в регионах: «Сводные указания по цензуре», «Циркуляры всем органам цензуры», «Инструкция цензору», «Правила производства и выпуска в свет произведений печати», приказы, которые регулярно рассылались из Москвы уполномоченным Совета Министров СССР по охране военных и государственных тайн в печати на места[11].

Информация, содержащаяся в прессе той эпохи, часто представляла желаемое для властей состояние общества и в то же время дает нам представление не только о «языке» власти, но и о целях политической цензуры, методах её осуществления, роли средств массовой информации.

Структура исследования обусловлена последовательностью решения поставленных задач исследования. Исследование состоит из введения, основной части, заключения, списка литературы.

ГЛАВА 1. СТАНОВЛЕНИЕ  СОВЕТСКОЙ ЦЕНЗУРЫ

1.1.          ВВЕДЕНИЕ ЦЕНЗУРЫ  И ОБОСНОВАНИЕ ЕЁ НЕОБХОДИМОСТИ

Русская революция 1917 года привела к коренным преобразованиям во всех сферах жизни народов СССР и явилась главной предпосылкой невиданных темпов развития книгопечатания, сделав печатный станок основным «идеологическим оружием».

Жёсткая цензура была введена большевиками вскоре после захвата власти в России. Были захвачены типографии и прекращено печатание «буржуазных» газет. В. И. Ленин говорил: «Мы и раньше заявляли, что закроем буржуазные газеты, если возьмём власть в руки. Терпеть существование этих газет, значит перестать быть социалистом» [12].

Уже 9 ноября 1917 года, на первом заседании правительства, Совнаркомом был выпущен  «Декрет о печати»[13], который сыграл  решающую роль в становлении советской книги, т.к. сразу же в руки победившего пролетариата были переданы частные типографии, и более чем на семьдесят лет определилось отношение социалистического государства к книжному делу  как к отрасли, с помощью которой можно влиять на массовое сознание.

10 ноября 1917 года Декрет был опубликован в «Газете Временного рабочего и крестьянского правительства», «Известиях», «Правде». Закрытию подлежали «органы прессы: 1) призывающие к открытому сопротивлению или неповиновению Рабочему и Крестьянскому правительству; 2) сеющие смуту путем явно клеветнического извращения фактов; 3) призывающие к деяниям явно преступного, т.е. уголовно-наказуемого характера»[14].

В СССР провозглашалось «социально-политическое и идейное единство общества», а идеологический плюрализм отвергался в принципе: «ленинская партия непримиримо выступает против любых взглядов и действий, противоречащих коммунистической идеологии»[15].

17 ноября Всероссийский центральный исполнительный комитет большинством голосов принял резолюцию большевистской фракции о поддержке политики Совнаркома в области печати. 19 ноября собрание уполномоченных Союза рабочих печатного дела, руководимое меньшевиками, решило начать всеобщую забастовку протеста против закрытия газет. Центральные комитеты меньшевистской и эсеровской партий, Петроградская городская дума, Союз рабочих печатного дела создали «Комитет борьбы за свободу печати». Однако забастовка не состоялась, поскольку её не поддержало большинство полиграфистов[16].

Следующим важным шагом советской власти по устранению инакомыслия был Декрет о революционном трибунале печати, принятый Совнаркомом 28 января 1918 года. Он состоял из трех лиц, избиравшихся Советом не более чем на 3 месяца. Характерной чертой трибунала была широкая гласность его работы. Весь ход его деятельности освещался в прессе.

Декрет определял целую систему наказаний, включая штрафы, лишение свободы, политических прав, национализацию типографий и полиграфического имущества лиц, привлеченных к суду. Большинство этих наказаний стало использоваться на практике. К примеру, газеты: «Петроградский голос», «Вечерние огни», «Новые ведомости» – были оштрафованы на 5 тысяч рублей; «Новая газета», «Наш век», «Сведения о Латвии» – на 10 тысяч рублей. Трибуналами были закрыты газеты: «Новая жизнь», «Дело народа», «Луч», «Заря», «Знамя борьбы».

4 марта 1918 года было принято Постановление СНК «О контроле в кинопредприятиях», подчинившее частный кинематограф местным Советам, а в августе 1919 года вся фото- и кинопромышленность были национализированы[17].

В 1918—1919 годах были конфискованы все частные типографии и бумажная промышленность, таким образом, ни один орган печати уже не мог появиться без разрешения правительства. Юридическая основа такой ситуации была подведена в Конституции РСФСР 1918 года, по которой свобода слова гарантировалась только рабочим и беднейшему крестьянству, но не всем остальным классам общества.

В 46-м томе 2-го издания Большой советской энциклопедии (1957) в статье «Цензура» было написано: «Цензура  в СССР носит совершенно иной характер, чем в буржуазных государствах. Она является органом социалистического государства, её деятельность направлена на охрану военной и государственной тайны в печати, а также на предотвращение публикации материалов, которые могут нанести ущерб интересам трудящихся. Конституция СССР (ст. 125) гарантирует всем трудящимся свободу печати, которая обеспечивается предоставлением типографий, запасов бумаги и других материальных условий в распоряжение трудящихся и их представителей»[18].

По мнению доктора исторических наук Александра Некрича, цель советской цензуры заключалась в том, «чтобы создать новую коллективную память народа, начисто выбросить воспоминания о том, что происходило в действительности, исключить из истории всё, что не соответствует или прямо опровергает исторические претензии КПСС»[19].

Таким образом, для сохранения своей власти советское правительство всегда старалось ограничить свободу слова. И одним из первых декретов СНК становится Декрет о печати, направленный на подавление всякого инакомыслия. Он включал в себя целую систему наказаний, включая штрафы, лишение свободы, политических прав сфере издательского дела. В добавок к этому была введена военная цензура.

1.2.          ВОЕННАЯ ЦЕНЗУРА И ПОЛИТКОНТРОЛЬ ОГПУ

В связи с началом Гражданской войны на занимаемой РККА территории страны появилась военная цензура, которая контролировала всю информацию, связанную с военной тематикой. Вначале цензурой занимался Реввоенсовет и Наркомпочтель, в 1921 году все функции военной цензуры были переданы ВЧК (позднее ОГПУ)[20].

21 июня 1918 года председатель Реввоенсовета Республики Лев Троцкий утвердил «Положение о военной цензуре газет, журналов и всех произведений печати повременной» и «Перечень сведений, подлежащих предварительному просмотру». Была также разработана «Инструкция военным цензорам», создано военно-цензурное отделение оперативного отдела РВСР. 23 декабря вышло в свет новое «Положение о военной цензуре». В рамках этого положения учреждались военно-цензурные отделы. Положение ежегодно уточнялось и совершенствовалось[21].

10 августа 1920 года Реввоенсовет принял документ, согласно которому все редакции газет, издательства, фотографии и т. д. должны были «представлять в двух экземплярах гранок и полос на предварительную военную цензуру весь предполагаемый к опубликованию печатный материал (за исключением бланков, торговых книг и т. п.), а по выходе в свет высылать в Управление военной цензуры по 2 экземпляра печатного материала, процензурованного предварительной цензурой». «Все киноиздательства при выпуске новой киноленты должны приглашать представителя военной цензуры на пробный сеанс». При этом функции военной цензуры почт, газет и телеграфов были переданы в Особый отдел ВЧК. Полная передача всех функций военной цензуры в ВЧК была завершена в августе 1921 года.

21 декабря 1921 года в рамках ОГПУ был организован отдел политконтроля, который занимался перлюстрацией почтово-телеграфной корреспонденции. Полномочия этого отдела были шире, чем у упразднённой немногим ранее военной цензуры: помимо перлюстрации и изъятия корреспонденции, сотрудники этой службы вели наблюдение за работой типографий, книжных магазинов, просматривали ввозимые и вывозимые из страны печатные издания, полиграфическую и кинопродукцию, с 8 марта 1922 года осуществляли политический контроль за деятельностью театров и кинотеатров[22]. Отдел политконтроля с 21 июня 1922 года возглавил Борис Этингоф, а с 1 мая 1923 года его сменил Иван Сурта.

В дальнейшем сотрудники политконтроля вносили на рассмотрение руководства предложения об отмене разрешительных постановлений Главлита и Главреперткома по литературным произведениям. В частности, по представлению этого отдела ОГПУ было принято решение о конфискации сборника рассказов Бориса Пильняка «Смертельное манит», пропущенного цензурой.

Согласно докладной Этингофа заместителю начальника секретно-оперативного управления ГПУ Генриху Ягоде от 4 сентября 1922 года, в течение только одного месяца августа 1922 года работники политконтроля проверили 135 000 из 300 000 поступивших в РСФСР из-за границы почтовых отправлений и отцензурировали все 285 000 писем, отправленных из РСФСР за границу[23].

После окончания Гражданской войны и провозглашения новой экономической политики в РСФСР появилось много новых частных издательств, газет и журналов, вошёл в обиход термин «неп» — независимая печать, а партийно-советская пресса оказалась в «тягчайшем кризисе»[24]. В это же время произошла публичная дискуссия между Г. И. Мясниковым, призывавшим к демократизации, в том числе к «свободе слова и печати» — «свободе печати от монархистов до анархистов включительно», и В. И. Лениным.

В ответ на предложения Мясникова Ленин написал: «Свобода печати в РСФСР, окружённой врагами всего мира, есть свобода политической организации буржуазии и её вернейших слуг — меньшевиков и эсеров. Это факт неопровержимый. Буржуазия (во всём мире) ещё сильнее нас и во много раз. Дать ей ещё такое оружие, как свобода политической организации (свободу печати, ибо печать есть центр и основа политической организации), значит облегчать дело врагу, помогать классовому врагу. Мы самоубийством кончать не желаем и потому этого не сделаем»[25].

Кроме известной фразы о том, что «важнейшим из всех искусств … является кино», Ленин в той же самой беседе с А. В. Луначарским заявил: «Конечно, цензура всё-таки нужна. Ленты контрреволюционные и безнравственные не должны иметь место».

Ленин требовал более жёстких цензурных ограничений, а также санкционировал высылку из России большой группы литераторов, философов и других учёных и деятелей культуры, которых большевики считали врагами советской власти.

Таким образом, практика использования военной цензурой запретительных мер отнюдь не способствовала распространению объединительных тенденций в российском обществе. Контроль над военными публикациями одновременно осуществляли как военно-цензурные комиссии в войсках и округах, так и цензурные установления общего типа на местах. Каждая из названных инстанций по своему усмотрению определяла соответствие публикаций военного характера перечню запрещенных сведений. После усиления политической цензуры, все цензурные функции переходят к главным цензурным органам: Госиздату и Главлиту.

ГЛАВА 2. ЦЕНТРАЛИЗАЦИЯ ЦЕНЗУРЫ

2.1. ГЛАВНЫЕ ЦЕНЗУРНЫЕ ОРГАНЫ И ИХ ФУНКЦИИ

В 1920-е годы разрозненные органы цензуры были централизованы. Главным из них в итоге многочисленных преобразований и реорганизаций стал «Главлит» — Главное управление по делам литературы и издательств. Созданная в эти годы система цензуры оказалась настолько эффективной, что просуществовала без принципиальных изменений до самого распада Советского Союза.

В течение этого периода цензурные ограничения усиливались. Происходило внедрение сотрудников ОГПУ в среду литераторов для выявления и пресечения публикации «антисоветских» произведений. Одной из первых жертв цензуры стал Михаил Булгаков. Кроме того, запрещалось распространять информацию о Соловецких концлагерях, о крушениях поездов, отчёты о заседаниях Комиссии по делам несовершеннолетних, «сведения о забастовках, массовых антисоветских выступлениях, манифестациях, о беспорядках и волнениях» и многое другое. Были взяты под контроль репертуары театров, лекции в сельских клубах и даже стенгазеты[26].

Для избежания проблем с цензурой редакции были иногда вынуждены прибегать к всевозможным ухищрениям. Так, вторая часть перевода романа Артура Конан-Дойля «Маракотова бездна», появившаяся в номерах 5 и 6 журнала «Всемирный следопыт» за 1929 год, была сокращена, причём переводчик заменил часть текста Конан-Дойля своим собственным.

В 1925 году был введён запрет на публикацию информации о самоубийствах и о случаях умопомешательства на почве безработицы и голода; нельзя было писать «о заражённости хлеба долгоносиком, клещом и прочими вредителями, во избежание паники… и злонамеренного истолкования этих сведений».

В 1929 году Главлит предписал согласовывать проведение танцев: «Настоящим разъясняется, что в каждом отдельном случае вопрос о разрешении танцев должен согласовываться с Гублитом и местными политпросветорганами»[27].

По мнению историков, важную роль в становлении советской цензуры сыграл период 1919—1921 годов, когда была предпринята первая попытка централизации контроля. Для этого путём слияния издательских отделов ВЦИК, Московского и Петроградского советов и ряда других было создано «Государственное издательство РСФСР» (Госиздат). 21 мая 1919 года было обнародовано Положение ВЦИК о Государственном издательстве. Руководителем Госиздата был назначен Вацлав Воровский. Госиздат стал государственным органом и выполнял централизованные цензурные функции всей издательской отрасли до появления Главлита[28].

Цензурой в составе Госиздата занимался Политотдел. Его возглавил Николай Мещеряков, который впоследствии стал первым руководителем Главлита.

6 июня 1922 года декретом Совнаркома РСФСР было создано Главное управление по делам литературы и издательств при Наркомпросе с целью «объединения всех видов цензуры печатных произведений». Формально Главлит подчинялся Наркомпросу, а с 1946 года — Совету министров СССР, но реально цензура практически изначально контролировалась партийными органами[29].  Кандидатура руководителя Главлита утверждалась Центральным комитетом коммунистической партии по представлению руководителя отдела печати и издательств ЦК.  После создания СССР Главлит организовал местные структуры: республиканские Главлиты и сеть местных облгорлитов. Единственной республикой, не имевшей отдельного республиканского Главлита, была РСФСР, её курировал союзный Главлит.

9 февраля 1923 года в рамках Главлита создан Главрепертком для контроля за всеми зрелищными мероприятиями[30].

В 1925 году под грифом «Совершенно секретно» Главлит выпустил первый «Перечень сведений, составляющих тайну и не подлежащих распространению в целях охранения политико-экономических интересов СССР». Текст первого списка имел 16 страниц и содержал 96 пунктов. Кроме перечня выпускались циркуляры с указанием запрещённых тем. Их число быстро росло. В документе, с которым работали цензоры в последние годы существования СССР, насчитывалось 213 параграфов, и в каждом — по 5, 6, а то и 12 пунктов.

В дальнейшем появился термин «залитовать » — заверить у цензора Главлита, получить разрешение на публикацию.

Без разрешительной визы органов Главлита не могло появиться ни одно печатное произведение, имеющее хотя бы оттенок вербального смысла, — вплоть до почтовой марки, визитной карточки, спичечной наклейки и пригласительного билета.

От контроля Главлита (то есть от любой цензуры за исключением военной) были освобождены издания РКП(б), Коминтерна, издания Госиздата, «Известия ВЦИК», научные труды Академии наук. В дальнейшем от предварительной цензуры освобождались также издания ИНИОН и, по некоторым сведениям, ряд узкопрофильных журналов.

7 марта 1927 года начальник Главлита Лебедев-Полянский представил в Оргбюро ЦК ВКП(б) докладную записку о работе организации. В ней, в частности, было сказано: «В области художественной литературы, по вопросам искусства, театра и музыки ликвидировать литературу, направленную против советского строительства… Литературу по вопросам философии, социологии, ярко идеалистического направления не разрешать, пропуская лишь в ограниченном тираже классическую литературу и научного характера… Можно и должно проявлять строгость по отношению к изданиям со вполне оформившимися буржуазными художественными тенденциями литераторов. Необходимо проявлять беспощадность по отношению к таким художественно-литературным группировкам…»[31].

13 апреля 1928 года постановлением Совнаркома был создан единый орган для руководства всей сферой культуры — Главискусство. Его функции настолько часто пересекались с функциями Главреперткома, что 26 февраля 1929 года Наркомпрос издал распоряжение «О разграничении функций между Главреперткомом и Главискусством», по которому на Главрепертком возлагался «политический контроль за репертуаром зрелищных предприятий» без вмешательства «в ту или иную трактовку или стиль публичного исполнения (постановки) произведения»[32].

Таким образом, одним из первых способов централизации цензуры в руках правящей партии является создание Госиздата. Вместе с обычными издательскими функциями Госиздату предоставлялось беспрецедентное право контроля и цензуры над всем издательским процессом. Уже в этот период цензура использовалась как средство партийной борьбы.

И в июне 1922 года правительство усиливает политическую цензуру, все цензурные функции переходят к специальному новому учреждению – Главлиту.

Анализ институционального становления цензуры как важнейшей составляющей советской государственности показал, что ещё в 1917–1931-е гг. произошло утверждение системы советской политической цензуры. 

Именно в этот этап истории страны на долгое время закрепилось полное господство идеологической и политико-воспитательной деятельности партии, сформировались важнейшие каналы получения информации о настроениях в обществе, определились функции политической цензуры, «встроенность» в систему управления идеологии и основные формы влияния на общество.

2.2.          ПОЛИТИКА ТОТАЛЬНОЙ ЦЕНЗУРЫ

Этот период в развитии советской цензуры Арлен Блюм называет «эпохой тотального террора »[33], а Геннадий Жирков — временем «тотальной партийной цензуры »[34]. В эти годы окончательно сложилась многоуровневая система цензуры — от самоцензуры до партийного контроля за цензорским аппаратом, цензурному запрету были подвергнуты не только любые произведения репрессированных авторов, но даже упоминания о них. Целые направления в науке (особенно в гуманитарной сфере) оказались под запретом.

5 сентября 1930 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение «освободить центральный аппарат Главлита от работы по предварительному просмотру печатного материала» . Для этого был создан институт уполномоченных Главлита при государственных и общественных издательствах, радиовещательных организациях, телеграфных агентствах, почтамтах и таможнях. Число уполномоченных определялось Главлитом, но содержались они за счёт тех организаций, при которых состояли.  С 1931 года за пропуск в печать секретных, «антисоветских или искажающих советскую действительность» материалов уполномоченные несли ответственность вплоть до уголовной.

В 1930 году подверглись разгрому и были запрещены как «троцкистские» первые исследования в области теории информации. Руководство «Коммунистического института журналистики» (КИЖ), в которое входили учёные Михаил Гус и Александр Курс, было объявлено «импортёрами буржуазного газетоведения»[35].

В начале 1930-х годов были запрещены упоминания о голоде в СССР, о стихийных бедствиях и даже плохой погоде. В этот же период был введён запрет на любую информацию о проявлениях антисемитизма в СССР, а антисемитизм в дореволюционный период представлялся исключительно как провоцируемый царским правительством. В результате изданный в 1937 году рассказ Александра Куприна «Гамбринус» в собрании сочинений писателя был опубликован с купюрами.

В это время подверглось разгрому как «немарксистское» такое модное в 1920-е годы направление в педагогике как педология. В результате все книги по педологии были изъяты из библиотек и торговой сети, были изъяты все библиографические материалы, содержащие упоминания этих книг, все они вошли в «Списки книг, подлежащих изъятию из библиотек и книготорговой сети», издаваемых Главлитом, и находились в этих списках до 1987 года[36].

6 июля 1931 года Совнарком опубликовал новое положение о Главлите. Как отмечает Геннадий Жирков, «впервые в практике государства, да еще социалистического, была введена одновременно и гласно предварительная и последующая цензура».

В этом же году новым начальником Главлита был назначен Борис Волин. Он был сторонником объединения всех видов цензуры (военной, иностранной и идейно-политической), а также объединения всех республиканских Главлитов, то есть создания на базе Главлита РСФСР объединённого Главлита Союза при СНК СССР.

С 1933 года началось усиление военной цензуры. В январе 1933 года СНК СССР принял постановление об усилении охраны военных тайн, которым предусматривалось создание института Уполномоченного СНК СССР по охране военных тайн в печати. «Положение об Уполномоченном СНК СССР по охране военных тайн в печати и об отделах военной цензуры» было утверждено постановлением СНК СССР в ноябре 1933 года. Уполномоченный СНК СССР (он же начальник Главлита РСФСР) должен был осуществлять охрану военных тайн в гражданской печати на территории всего СССР. Главной задачей Волин считал предварительную цензуру.

В 1933—1935 годах после приказа Наркомпроса РСФСР в феврале 1933 года «О порядке комплектования, хранения и изъятия книг из библиотек» изъятия книг несколько сократились. Однако затем чистки библиотек вновь продолжились. Как пишет Арлен Блюм, по отчётным документам за один только июль 1935 года «500 проверенных коммунистов Ленинграда проверили 1078 библиотек и книжных магазинов, изъяли около 20 тысяч книг, которые были сожжены на мусоросжигательной станции»[37].

С 1 июня 1935 года Приказом НКО № 031 (0131) в армии и на флоте введено новое Положение «Об организации военной цензуры в РККА». Таким образом, была восстановлена военная цензура в рамках армии, ранее переданная в состав ВЧК/ОГПУ.

В 1935 году произошла реорганизация работы Радиокомитета, основанная на решении Оргбюро ЦК ВКП(б) от 9 июля 1935 года. Цензура радиопередач также была реорганизована на основе приказа Наркомпроса РСФСР № 7 от 27 декабря 1935 года. Главлиту была поручена «последующая цензура и оперативно-организационное руководство цензурой центрального, местного и низового радиовещания». При Управлении центрального радиовещания была организована «самостоятельная цензорская группа с уполномоченным Главлита для осуществления предварительного контроля над центральным вещанием» . Радиокомитет разработал детальную регламентацию для проверки предварительной цензурой всех текстов радиопередач[38].

С 1930 по 1937 годы высшие партийные органы (Политбюро, Оргбюро и Секретариат ЦК РКП(б) — ВПКП(б)) приняли 19 постановлений, касающихся работы Главлита.

В 1937—1938 годах политика цензуры изменилась: если ранее контролировалось содержание книг на предмет идеологических расхождений с политикой компартии, то с этого времени основанием для помещения книги в спецхран стала личность автора. Если автор попадал в списки «врагов народа», его книги немедленно изымались из библиотек. Характер издания не имел при этом никакого значения — изымалась любая литература, включая научно-техническую. Кроме изъятия самих книг, уничтожались ссылки из других изданий и просто упоминания фамилии. За 2 года из библиотек и книготорговой сети было изъято 16 453 наименования книг общим тиражом 24 138 799 экземпляров. Первые акции такого рода происходили с 1933 года[39].

К концу 1930-х годов Главлит контролировал 70 000 библиотек, около 1800 журналов, предварительно цензурировал почти 40 000 названий книг общим тиражом порядка 700 млн. экземпляров. Штат Главлита в 1938 году составлял 5800 человек.

После заключения пакта Молотова-Риббентропа из библиотек была изъята антифашистская литература, из репертуаров театров и кинопроката сняты произведения с критикой фашизма. Критика Гитлера и других нацистских лидеров, которая публиковалась до августа 1939 года, была запрещена. Более того — под запретом оказались произведения о русско-прусской войне и любые другие упоминания о войнах между Россией и Германией в истории[40]. Запрет был снят только после начала Великой Отечественной войны.

Таким образом, тотальный контроль партийной цензуры этого периода выразился в трансформации партийной и литературной критики в политический донос, их объединение с цензурой. Главлит развернул бурную деятельность по искоренению, недопущению, запрету.

В течение длительного времени система цензуры и вообще её характер практически оставалась неизменной.

Политическая цензура была важной частью советского модернизационного проекта и должна была воплощать в жизнь амбициозные стремления партийного руководства – полное искоренение  традиционной русской картины мира, а также западного «буржуазного» типа мышления и замена его сознанием нового типа. Для закрепления результатов этой деятельности использовалась вся мощь репрессивных органов и партийного государства в целом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Приход к власти в 1917 году рабочей коммунистической партии большевиков изменил многое в жизни и сознании человека, так как на протяжении всей истории Советского государства правящая верхушка пыталась контролировать и, можно сказать, управлять всеми сферами жизни людей.

Для сохранения своей власти советское правительство всегда старалось ограничить свободу слова. И одним из первых декретов СНК становится Декрет о печати, направленный на подавление всякого инакомыслия. Он включал в себя целую систему наказаний, включая штрафы, лишение свободы, политических прав сфере издательского дела. В добавок к этому была введена военная цензура.

Практика использования военной цензурой запретительных мер отнюдь не способствовала распространению объединительных тенденций в российском обществе. С момента возникновения военная цензура в России, несмотря на наличие законодательной базы, не была структурирована в соответствие с целями, которые перед ней ставились, не было создано единого организующего центра. Контроль над военными публикациями одновременно осуществляли как военно-цензурные комиссии в войсках и округах, так и цензурные установления общего типа на местах. Каждая из названных инстанций по своему усмотрению определяла соответствие публикаций военного характера перечню запрещенных сведений.

Наконец одним из первых способов централизации цензуры в руках правящей партии является создание Госиздата. Вместе с обычными издательскими функциями Госиздату предоставлялось беспрецедентное право контроля и цензуры над всем издательским процессом. Особенно жёсткой цензуре подвергались частные и кооперативные издательства. Цензурным гонениям подвергались народники, эсеры, анархисты и меньшевики. Уже в этот период цензура использовалась как средство партийной борьбы.

И в июне 1922 года правительство усиливает политическую цензуру, все цензурные функции переходят к специальному новому учреждению – Главному управлению по делам литературы и издательств.

Анализ институционального становления цензуры как важнейшей составляющей советской государственности показал, что ещё в 1917–1931-е гг. произошло утверждение системы советской политической цензуры. 

Именно в этот этап истории страны на долгое время закрепилось полное господство идеологической и политико-воспитательной деятельности партии, сформировались важнейшие каналы получения информации о настроениях в обществе, определились функции политической цензуры, «встроенность» в систему управления идеологии и основные формы влияния на общество.

Цензурно-репрессивный режим тех лет вел к своеобразному отбору в журналистских кадрах: «отсеиванию» наиболее активных творческих людей, открывая простор карьеристам. Тотальный контроль партийной цензуры этого периода выразился в трансформации партийной и литературной критики в политический донос, их объединение с цензурой. Главлит развернул бурную деятельность по искоренению, недопущению, запрету.

В течение длительного времени система цензуры и вообще её характер практически оставалась неизменной.

Политическая цензура была важной частью советского модернизационного проекта и должна была воплощать в жизнь амбициозные стремления партийного руководства – полное искоренение  традиционной русской картины мира, а также западного «буржуазного» типа мышления и замена его сознанием нового типа. Для закрепления результатов этой деятельности использовалась вся мощь репрессивных органов и партийного государства в целом.

Стратегические цели развития цензуры часто искажались или дополнялись ситуативными тактическими задачами: внутрипартийной борьбой в центральном  партаппарате, авторитарным произволом начальства или личными предпочтениями цензоров. Это порождало для всех участников культурной деятельности ситуацию правовой неопределённости и приводило к росту доносительства, шаткости политических убеждений, иногда к моральной нечистоплотности.

Все это позволяет сделать вывод, что советское общество, из-за получения выборной и дозированной информации, сильно отстало не только в научно-техническом, но и в культурном развитии, так как многие произведения выдающихся деятелей литературы были под строжайшим запретом, а авторы объявлялись «врагами народа».

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

ИСТОЧНИКИ

1.     Блюм А. В. Цензура в Советском Союзе. 1917-1991. Документы. Российская политическая энциклопедия. 2004;

2.     Декрет о печати // Декреты Советской власти. — М., 1957;

3.     История советской политической цензуры. Документы и комментарии / Составитель Т. М. Горяева. М., «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1997;

4.     Ленин В. И. Сочинения. Изд. 4-е. Т. 26 С. 253;

ЛИТЕРАТУРА

5.     Агапова Е.А. Феномен цензуры. Ростов-на-Дону, 2008. С. 184;

6.     Блюм А. В. Советская цензура эпохи большого террора // Индекс/Досье на цензуру. 1997. № 2;

7.     Блюм А. В. Рукописи не горят? К 80-летию основания Главлита СССР и 10-летию его кончины // Звезда. М., 2002. № 6. С. 201-211;

8.     Блюм А. В. Глава I. Система тотального контроля // Советская цензура в эпоху тотального террора. 1929—1953. Монография. СПб., 2000;

9.     Блюм А. В. Глава II. Главлит и его структура // Советская цензура в эпоху тотального террора. 1929—1953. Монография. СПб., 2000;

10. Блюм А. В. Начало Второй мировой войны // Посев. 2003. № 11;

11. БСЭ. Изд. 2-е. Т. 46, стр. 519;

12. Жирков Г. В. Советская цензура периода комиссародержавия 1917—1919 гг. // История цензуры в России XIX—XX вв. М., 2001;

13. Жирков Г. В. Цензура и социалистические идеалы // История цензуры в России XIX—XX вв. Аспект пресс, 2001;

14. Жирков Г. В. История цензуры в России XIX—XX вв. М., 2001;

15. Жирков Г. В. Цензор цензоров // История цензуры в России XIX—XX вв. М., 2001;

16. Колпакиди А., Серяков М. Щит и меч / А. И. Колпакиди. — М., 2002.  С. 357-358;

17. Молчанов Л. А. Глава 3. Цензура газет // Газетная пресса России в годы революции и Гражданской войны (окт. 1917 - 1920 гг.). Издатполиграфпресс, 2002;

18. Мильчин К. Что наша жизнь? Цензура. Русский журнал (6 декабря 2002);

19. Некрич А. М. Отрешись от страха // Нева. М., 1995. № 6;

20. Суров А. Краткий обзор цензурной политики советского государства, 1999;

21. Суетнов А. Тур вокруг цензуры. Недальняя история // Журналистика и медиарынок. 2006. № 9;

22. Соколов А. В. Тотальная цензура. Опыт Советского Союза // Общая теория социальной коммуникации.  СПб., 2002;

23. Яковлев А. Н. Сумерки // Народная воля. 2007.

---

[1] Агапова Е.А. Феномен цензуры. Ростов-на-Дону, 2008. С. 184.

[2] Блюм А. В. Рукописи не горят? К 80-летию основания Главлита СССР и 10-летию его кончины // Звезда. 2002.  № 6.  С. 201-211;

[3] История советской политической цензуры. Документы и комментарии / Составитель Т. М. Горяева. М., «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН). 1997.

[4] Блюм А. В. Глава I. Система тотального контроля // Советская цензура в эпоху тотального террора. 1929—1953.  СПб., 2000.

[5] Конашев М.Б. Цензура в России: история и современность. М., 2001;

[6] Соколов А. В. Тотальная цензура. Опыт Советского Союза // Общая теория социальной коммуникации.  СПб., 2002;

[7] Жирков Г. В. История цензуры в России XIX—XX вв. М., 2001.

[8] Декрет о печати// Декреты Советской власти. М., 1957;

[9] Блюм А. М. Цензура в Советском Союзе. 1917-1991. Документы. Российская политическая энциклопедия. 2004;

[10] Блюм А.В. Советская цензура эпохи большого террора//История цензуры в России ΧΙΧ – ΧΧвв. М., 2001;

[11]История советской политической цензуры: документы и комментарии... С. 144–148, 294–296; Елпатьевский А. В. О рассекречивании архивных фондов // Отечественные  архивы. 1992. № 5. С. 15–20.

[12] Ленин В. И. Сочинения. Изд. 4-е. Т. 26. С. 253;

[13] Декрет о печати // Декреты Советской власти. М., 1957;

[14] Жирков Г. В. История цензуры в России ΧΙΧ – ΧΧ вв. М., 2001.

[15] Конашев М.Б. Цензура в России: история и современность.  М., 2001. Ч 1. С 103-107;

[16] Жирков Г. В. Советская цензура периода комиссародержавия 1917—1919 гг. // История цензуры в России XIX—XX вв. М., 2001. С 358.

[17] Суров А. Краткий обзор цензурной политики советского государства. 1999;

[18] БСЭ. Изд. 2-е. Т. 46. С. 519;

[19] Некрич А. М. Отрешись от страха // Нева.  М., 1995. № 6.

[20] Мильчин К. Что наша жизнь?.. Цензура. Русский журнал (6 декабря 2002);

[21] Молчанов Л. А. Глава 3. Цензура газет // Газетная пресса России в годы революции и Гражданской войны (окт. 1917 - 1920 гг.). Издатполиграфпресс., 2002. С 272.

[22] Колпакиди А., Серяков М. Щит и меч / А. И. Колпакиди.  М., 2002. С. 357-358;

[23] Яковлев А. Н. Сумерки // Народная воля. Минск, 2007. С. 159-160;

[24] Жирков Г. В. Цензура и социалистические идеалы // История цензуры в России XIX—XX вв. Аспект пресс, 2001. С. 358.

[25] Жирков Г. В. Цензура и социалистические идеалы // История цензуры в России XIX—XX вв. Аспект пресс, 2001. С. 358.

[26] Суров А. Краткий обзор цензурной политики советского государства. М., 1999.

[27] Суетнов А. Тур вокруг цензуры. Недальняя история // Журналистика и медиарынок . 2006.  № 9;

[28] Соколов А. В. Тотальная цензура. Опыт Советского Союза // Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. С. 461;

[29] Жирков Г. В. Партийный контроль над цензурой и её аппаратом // История цензуры в России XIX—XX вв. М., 2001. С. 358.

[30] Блюм А. В. Глава II. Главлит и его структура // Советская цензура в эпоху тотального террора. 1929—1953. СПб.,  Академический проект, 2000. С. 283.

[31] Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) - ВКП(б), ВЧК - ОГПУ - НКВД о культурной политике. 1917-1953 / под ред. А. Н. Яковлева. М., 2002. С. 872.

[32] Блюм А. В. Глава II. Главлит и его структура // Советская цензура в эпоху тотального террора. 1929—1953.  Монография. СПб., 2000. С. 283.

[33] Блюм А. В. Советская цензура эпохи большого террора // Индекс/Досье на цензуру. 1997. № 2;

[34] Жирков Г. В. История цензуры в России XIX—XX вв. М., 2001. С. 358;

[35] Жирков Г. В. Цензор цензоров // История цензуры в России XIX—XX вв.  М.,  2001. С. 358.

[36] Блюм А. В. Советская цензура эпохи большого террора // Индекс/Досье на цензуру. 1997. № 2.

[37] Блюм А. В. Советская цензура в эпоху тотального террора. 1929—1953. — Монография. — СПб.: Академический проект, 2000. — 283 с. — ISBN 5-7331-0190-3, рецензия

[38] Горяева Т. М. Конец правды // Радио России. Политический контроль советского радиовещания в 1920-х — 1930-х годах. Документированная история. — М., 2009.

[39] Блюм А. В. За кулисами одного события // Новый мир. 1999. № 7.

[40] Блюм А. В. Начало Второй мировой войны // Посев. 2003. № 11.