Экспозиция народного костюма в музеях города Смоленска и города Гагарина

СОГБОУ СПО « Гагаринский педагогический колледж»

Народный костюм в экспозициях музеев г.Смоленска и г.Гагарина

Учебное пособие по дисциплине  «Основы организации внеурочной работы»

СОДЕРЖАНИЕ

Введение	3
1. Смоленский музей: экспозиция народного костюма	6
2. Народный костюм в экспозиции краеведческого музея города Гагарина	17
3. Изготовление и украшение одежды	19

Литература                                                                                                        33

ВВЕДЕНИЕ

Национальная одежда – своеобразная летопись исторического развития и художественного творчества народа. Будучи одним из устойчивых элементов материальной культуры, она издавна отражала не только этническую принадлежность и географическую среду, в ней сказывался уровень экономического развития, социальное и имущественное положение, религиозная принадлежность.

Не случайно коллекции одежды, собранные в музеях нашей страны, постоянно привлекают внимание исследователей – историков, этнографов, искусствоведов. Тем более, что в сегодняшней жизни традиционная одежда почти исчезла и уже не сохранилось той сложной и пестрой картины, того разнообразия вариантов, которые наблюдались ранее. Приверженцы национального костюма (или его частей) чаще всего, естественно, пожилые люди. Но за последние годы все больше интереса к традиционной одежде проявляет и молодежь. Старинные элементы успешно используются и переосмысливаются при современном моделировании костюма. Создаются новые профессиональные и самостоятельные коллективы, артисты которых выступают в традиционной национальной одежде. Тут и сохранившиеся подлинные вещи, и новые, сшитые по образцам прошлого. Художники, модельеры, режиссеры все чаще обращаются к музейным фондам.

Русские – самый крупный и широко расселенный народ. Разнообразна их традиционная одежда, в особенности женская.

Наряды были разнообразны. «На ярмарке очутившись, и двух одинаковых не сыскать». За века в каждом селе России сложились собственные традиции – так что по расцветке и узору можно было отыскать, откуда хозяйка родом. Местный традиционный костюм повторял старинные образцы и нес в себе древние художественные традиции.

В русской женской одежде вплоть до XIX века четко выделялись четыре типа: комплекс с поневой (южнорусский), с сарафаном (северорусский), с юбкой и с платьем-кубельком. Наиболее распространенными являлись первые два.

Сразу после рождения ребенку завязывали пояс-оберег из овечьей шерсти (круг - солнце, ограждает от злых духов). До 1 года не было одежды. Пеленки меняли нечасто (считалось, что моча – хороший антисептик).

В 1 год одевали рубахи и до 12 лет и мальчики и девочки носили их. Обязательно подпоясанные. Рубахи очень скромные, обереги по основным швам (швы закрывали вышивкой, спасаясь от нечистой силы).

С 12 до 17 лет парни и девушки ходили в хоровод.

С этого возраста парни носили портки. Вдоль верхнего их края в гашник (кулиска) продергивался ремешок или веревка, благодаря чему порты держались на фигуре, внизу штаны заправлялись в сапоги или онучи. Онучами, или иначе – портянками, обматывали ноги снизу вверх, до колен, поверх портов. На онучи сельские жители надевали лапти, а городские – сапоги. Мужчины всех сословий носили шапки. Средней длины волосы стригли «в кружок». Коротко же остриженные волосы считались признаком рабства. Усы и бороду отращивали смолоду – они были признаком мужской зрелости. Рубаху – без воротника, с глубоким разрезом спереди, длиной почти до колен, носили навыпуск обязательно с поясом.

Девичья одежда состояла из домотканой рубахи, перехваченной поясом, богато вышитой. В рубахе украшались рукава, полики, обшлага. На  месте сердца в мужских рубахах вышивали ромб (сердце закрыть). На каждый праздник была специальная рубаха (троичные, покосницы), т.к. язычники в разные времена года поклонялись разным божествам.

На голове девушки носили повязку, ленту, оставляя открытыми затылок и косу. Назывался этот девичий головной убор – волюшка (девушка пока вольна).

Когда же женщина выходила замуж, она надевала поверх рубахи шерстяную поясную одежду типа юбки – поневу (крестьянки называли ее «вечный хомут» или «бабья кабала») и тщательно закрывали голову сложным головным убором – сорокой.

1. СМОЛЕНСКИЙ МУЗЕЙ: ЭКСПОЗИЦИЯ НАРОДНОГО КОСТЮМА

Смоленская губерния, расположенная на стыке разных в историческом, экономическом и этническом отношениях регионов, пред­ставляет особый интерес в этнографическом плане. На это указывал еще В.И. Сизов, составляя программу собирательской деятельности М.К. Тенишевой, основательницы историко-этнографического музея в Смо­ленске.

Одним из основных элементов материальной культуры народа явля­ется его одежда. Русский крестьянский костюм рубежа XIX-ХХвв., не­смотря на быстрое его эволюционирование, в районах, удаленных от больших промышленных центров, сохранял свои особенности еще до­вольно долго. Особым разнообразием и традиционностью отличался женский костюм.

Смоленский музей располагает большой коллекцией женской кресть­янской одежды Смоленской губернии. Основу ее составляет тенишевское собрание (коллекция русского народного  искусства  знаменитого  му­зея М.К. Тенишевой «Русская старина»),  дополненное  позже  коллекция­ми  Е.Н. Клетновой, М. И. Погодина, отдельными поступлениями, экспе­дициями музея.

Знакомство с вещественным материалом коллекций музеев, экспеди­ции по области с целью сбора и изучения крестьянского костюма Смоленщины дали автору возможность определить типы, комплексы женс­кой одежды, установить границы их распространения, установить хро­нологические рамки музейной коллекции, датировать отдельные пред­меты, дать им этнографическую и художественную характеристику.

Этническая неоднородность смоленского этнографического региона определила бытование на его территории разных комплексов крестьянс­кой одежды.

В северо-восточной части Смоленской губернии бытовал комплекс женской одежды с косоклинным сарафаном. В результате экспедиций установлено место его распространения. Данный комплекс женского кос­тюма бытовал в Вяземском, Гжатском, Сычевском, Юхновском уездах, а также - в пограничных с ними волостях Вельского, Дорогобужского и Ельнинского уездов. Определяющим предметом женского костюма это­го довольно большого региона Смоленской губернии XIX — нач. ХХв. был косоклинный сарафан. В разновидностях этот тип сарафана был ши­роко распространен в европейской, великорусской части России. По слож­ности кроя, технологическим особенностям пошива, по значимости его в комплекте женского костюма, по художественным достоинствам - этот тип одежды требует особого внимания. Поэтому ему и посвящена значи­тельная часть данной публикации.

Первоосновой коллекции косоклинных сарафанов (как и всего собра­ния крестьянкой одежды смоленского музея) является тенишевская кол­лекция. Это самые «старые», самые ранние по времени изготовления предметы. Точная датировка их затруднительна из-за устойчивой тради­ционности одежды. Тенишевская коллекция смоленской крестьянской одежды формировалась в конце 90-х годов XIX - в начале 900-х XX сто­летий. Учитывая покрой, материал, способ изготовления, степень изно­шенности, а также, что одежда делалась крестьянами часто смолоду и впрок, передавалась по наследству, можно отдельные предметы этой кол­лекции датировать I половиной XIX столетия. Как например, (цитирую по каталогу музея М.К. Тенишевой, № 5914): «Ферязь синяя, крашенин­ная, подол украшен полосатой лентой, подкладка холщевая, пуговицы оловянные. Из дер. Пантюхина, Песковской волости», (см. каталог СОМ № 2339)

Что касается другой части коллекции, количественно большей, по­ступившей в результате экспедиций и через фондово-закупочную комис­сию музея, то она представлена в основном концом XIX - первыми деся­тилетиями XX века. Ранние образцы встречаются здесь как исключение (см. каталог СОМ № 12820). Эти источники дают интересные поздние экземпляры. В некоторых районах Смоленской области, удаленных от больших городов, и после революции продолжали шить косоклинные са­рафаны, используя и домотканину и фабричную ткань. В 20-х годах в Знаменском районе были исполнены сарафаны СМИ № 2901 и СМЗ № 23966. Так что, временной охват музейной коллекции косоклинных сара­фанов - I половина XIX - 20 годы XX столетий.

Косоклинный сарафан этнографы считают ранней формой русской одежды и относят его сложение ко времени образования Московской Руси. Общий силуэт этого типа сарафана — трапецевидный. Кроме ос­новных полотнищ спереди и сзади - обязательно наличие косых боко­вых клиньев (отсюда и его название - «косоклинный»).

Занимая промежуточное положение между северными и южными ве­ликорусами, Смоленщина по типу этого сарафана больше тяготела к се­верному. Но в восточной части территории его бытования (Юхновский уезд) можно отметить черты южного типа Калужской губернии.

Самый древний косоклинный сарафан, так называемый «глухой», смоленские долгожители 1960-70-х годов вспоминали как одежду своих бабушек («костоланы»), но сами уже не носили ее. И в нашем собрании они не сохранились. Переднее и заднее полотнища таких сарафанов еди­ное, перегнутое на плечах по утку, с небольшой горловиной, маленькими проймами для рук, с боковыми клиньями (по два). Общее представление о таком типе сарафанов дают насовки Вяземского уезда I половины XIX в. из собрания Е.Н. Клетновой. Они из отбеленного холста, горловина и подол украшены вышивкой, ткачеством, полосами крашеного холста. Ис­пользовались такие сарафаны-насовки на жатве, сенокосе.

Прекрасным образцом внешне похожим на «глухие» сарафаны явля­ется ферязь из тенишевского собрания - № 5915 (см. каталог СОМ № 2356). Он также сильно закрыт вверху, имеет маленькие гор­ловину и проймы, (т.е. лямки еще не обозначились, это как бы платье без рукавов). Но в нем: спереди уже два полотнища, увеличилось количество боковых клиньев, а, следовательно, изменилась и ширина сарафана, осо­бенно внизу.               

Примером следующей ступени в трансформации косоклинного сара­фана является группа сарафанов-ферязей Сычевского и Вельского уез­дов. Они более открыты вверху: шире горловина и проймы, из-за чего обозначились лямки и трапецевидная «спинка». (См. СОМ - №№ 2339, 2341, СМИ № 2903…)

В этих же уездах, по соседству с выше названными бытовали косоклин­ные сарафаны-сорококлины (см. СОМ-№ 910, 2366, 16353). У них - сильно увеличена горловина (открыта верхняя часть груди), выкройная спинка совсем маленькая, длинные, узкие лямки.

Но большую часть коллекции составляют поздние экземпляры (кон. XIX – нач. XX вв.). Основа их также из трех целых полотнищ, до­полненная боковыми клиньями. Передние полотнища основы опущены ниже на груди. Спинка выкройная из заднего полотнища. Но лямки уже не цельнокроенные, а пришивные. То есть на смену традиционности и красоте, плавным, округлым линиям пришли излишняя рассудочность, практицизм (экономия материала), некая упрощенность, «геометрич­ность».

На Смоленщине косоклинный сарафан (кроме общего современного названия «сарафан») в зависимости от типа его, места бытования, покроя, материала называют по-разному: ферязь («ферзя»), сукман, сукманка, синикин, клинастик, насовка, полбумажник, китайка («титайка»). Наи­более распространенное его название - сорококлин подчеркивает фор­му сарафана; покрой, наличие боковых клиньев, которые в некоторых видах сильно расширяли его книзу. В музее имеется сарафан с 12-ю клиньями (СОМ № 2356). В музее имеется сарафан с 12-ю клиньями (СОМ № 2356). Самый широкий сарафан – по подолу 5 метров (СОМ № 19613).

В музейной коллекции преобладают праздничные экземпляры (их бе­регли, передавали по наследству, поэтому и собирателям они доступней). Отличаются они шириной, богатством отделки, качеством и красотой ткани, аккуратностью исполнения. И называют их на Смоленщине соот­ветственно: «бодрый», «добрый», «богатый», «свадебный» (СОМ №№ 2356, 2364, 16353; СМИ №№ 2903,2914). Будничный (или как их назы­вали «постный», «хожий») шили для повседневной носки, для работы. Для него использовали ткань более грубого изготовления. Такой сарафан часто не имел совсем украшений. Иногда в будничный превращали быв­ший в долгом употреблении праздничный сарафан. «Был добрый, споро­ла справу - стал хожий» - призналась одна из владелиц такого сарафана.

Были сарафаны, которые предназначались для траурных обрядов («пе­чальный»), которые готовили на смерть, в которых хоронили («смерётный»). Но хоронили и в праздничной одежде и в «свадебной».

Материалом для косоклинных сарафанов служила домотканина, из­готовляемая крестьянами в домашних условиях на кроснах, на стане, из льняных или шерстяных нитей, или в соединении их (основа - лён, уток - шерсть). Использовали по утку и хлопчатобумажные нити. Тип ткаче­ства - простое полотняное переплетение. Ширина ткани - 38-40 см.

Способом украшения домотканины для косоклинных сарафанов было крашение. Обычно это - темно-синий, реже черный цвет. В коллекции музея имеется сарафан красного цвета (СОМ № 2366).

Часто после крашения готовая ткань лощилась. Серебристые волны на темной ткани переливались и придавали ей «богатый», вид. До сих пор на некоторых сарафанах сохранился этот лоск - «волны» (СОМ №№ 16353,21486,21507)'.

Кроме домотканины во второй половине XIX века для косоклинных сарафанов использовались и фабричные ткани. Особенное распрост­ранение получила хлопчатобумажная ткань «китайка», чаще всего - раз­ных оттенков синего цвета (СОМ № 2364, СМИ № 2914), реже - красно­го (СОМ № 2341). При этом, даже при соблюдении общего покроя сара­фана в деталях его происходят изменения. Так, иная ширина фабричных тканей сказалась на числе полотнищ, их расположении, ширине сарафа­нов. В поздних, когда использовалась более светлая и яркая, чем домаш­него крашения, фабричная ткань (например, ярко-синяя) и когда появи­лось множество отделочного фабричного материала, чувство меры и вкуса порой изменяло народным мастерам. Появляется не свойственная этой одежде общая яркость, цветовая дисгармония, «крикливость», перегруз­ка деталями.

Но говоря о промышленном влиянии на одежду, надо иметь в виду, что на Смоленщине этот процесс проходил неравномерно. В первую оче­редь и в большей степени это каснулось, если иметь в виду регион с косоклинным сарафанрм, территорий в непосредственной близости к та­ким большим уездным городам, как Гжатск, Сычевка, Вязьма.

В покрое сарафанов, в его внешнем виде существенное значение име­ют принципы кроя. Один из них - как стыкуются, как крепятся между собой два передних полотнища. В этом плане музейную коллекцию косоклинных сарафанов можно разделить на две группы.

1. Распашные: два передних полотнища не сшиты между собой, офор­млены как полы, имеют застежку (пуговицы, петли). (СОМ №№ 2339, 2341, 2356, 16791/3...)

2. Со срединным швом: передние полотнища сшиты между собой.

В покрое косоклинного сарафана важным было не только само нали­чие боковых клиньев, но и их расположение по отношению к основным полотнищам и между собой. В этом плане можно отметить много вари­антов. Два примера: 1. К передним и заднему полотнищам клинья при­шиваются параллельно, по прямой, а между собой стыкуются по косой, образуя как бы рисунок «елочка». Этот принцип был характерен для ран­них форм сарафанов. В нашей коллекции такое расположение клиньев «(классически» представлено на уже упоминаемой ферязи из Тенишевского собрания (СОМ № 2356). 2. К передним полотнищам клинья при­шиваются параллельно, по прямой, а к заднему - под углом, по косой, между собой стыкуются по косой (СОМ № 2339). Нужно за­метить, что в поздних образцах, особенно из фабричных тканей располо­жение клиньев бывает хаотично и порой не поддается классификации.

Для уплотнения легкой ткани, устойчивости формы, для утепления некоторые косоклинные сарафаны делались на подкладке (полностью или только подол).                                                

И еще - праздничные косоклинные сарафаны, как правило заклады­вались по вертикали в складку (от подола вверх и на нет выше талии). Как объяснила пожилая женщина из села Нахимовского Холм-Жирковского района сарафаны «набирали в гармони».) И в этом еще раз прояви­лось золотое правило народного творчества - сочетание красоты и прак­тичности. Заложенный в складку, перевязанный шнуром в нескольких местах, он надежно хранился в сундуках, не мялся. И в тоже время, склад­ки украшали сарафан. Можно представить, как сильно расклешенный сзади и по бокам, заложенный в складку сарафан «играл» при движении!

Один из таких сарафанов нашей коллекции имеет, если можно так сказать, необычную конструкцию. Это китайка (СОМ № 2364) из собрания М.К. Тенишевой. У него с изнанки на трех уровнях через петли на внутренних ребрах складок пропущены шнуры (длина их увеличивается сверху вниз). При движении они являлись ограничителями, сдерживали полное раскрытие складок, придавали сарафану строго-конусовидную форму.

Можно отметить и такую редкую деталь в покрое косоклинного сара­фана как карман. (СОМ №№ 910, 2366) Карман прорезной, сделанный наискось, расположен вверху с правого бока.

Сшитый из однотонной, «скромной» (в основном из темно-синей или черной) ткани праздничный косоклинный сарафан богато украшался. Для этого использовались всевозможные нашивки: ленты (шелковые, хлоп­чатобумажные, пестротканые, атласные, муаровые), полосы ткани (си­тец, сатин, шелк, камка, шерсть), тесьма (хлопчатобумажная, шерстяная, различная по цвету и форме), позумент, кружево, шнуры, пуговицы. Ко­личество, богатство украс зависело от назначения сарафана, от состоя­тельности владелицы.

Расположение «украс» - нашивок на косоклинном сарафане было традиционно. Обязательно украшался подол: несколько горизонтальных ря­дов нашивок завершались обшивкой края подола плетеным шерстяным шнурком (чаше зеленого цвета), который выполнял не только декоратив­но-завершающую роль, но и практическую — он предохранял от повреж­дения нижний край основы сарафана (поврежденный шнур легко заме­нялся; новым).

Украшался и верх сарафана. Обшивались полосками ткани проймы, лямки нашивались ленты, позумент на лямках, сзади - на спинке. Офор­млялся спереди распах и шов. Полы распашного сарафана украшались несколькими рядами нашивок по вертикали (ленты, тесьма, позумент, шнур), красивыми пуговицами.

Сарафанов со средним швом в собрании музея больше, чем распаш­ных. Декорировался шов по-разному: просто, одной нашивкой (СОМ №№ 22138/2, 22431) и «богато», несколькими рядами нашивок (СОМ №№ 2335, 2337; СМИ №№ 2914, 2915). Часто такая декорировка создавала иллюзию распаха, так называемый «ложный распах», то есть по шву еще нашивались пуговицы и петли из шнура.

Как и в других областях народного искусства в одежде, в её покрое и украшении проявилось художественное чутье народа. В косоклинном са­рафане это выразилось в его форме, в общем силуэте, композиционной продуманности, в цветовом решении, уравновешенности украшений, рит­мической завершенности. Чувство ритма подсказало народным масте­рам, например, и неравномерное расположение пуговиц на срединном шве и распахе: расстояние между ними увеличивается сверху вниз, то есть с увеличением общего объёма сарафана. Словом, все до «мелочей» продумано создателями этой одежды.

Однотонный по цвету косоклинный сарафан красиво сочетается с ру­бахой. Если сарафан является определяющим предметом, дающим на­звание типу, комплексу женского костюма северного региона Смолен­щины, то рубаха является главным предметом женского костюма и часто была единственной домашней одеждой (у девочек и старых женщин).

Женские рубахи северо-восточного региона Смоленщины даже в од­них временных рамках были весьма разнообразны по материалу, покрою, назначению, «украсам». Отличия в деталях наблюдается, порой даже в соседних деревнях. Но несмотря на различия, можно отметить общие, главные характеристики для рубах северного региона этого комплекса женского костюма.

Основным материалом для рубах был домотканый льняной холст. Ис­пользовался льняной холст с добавлением по утку хлопчатобумажных нитей, посконный холст, применялись и фабричные ткани. Рубахи сва­дебные, праздничные, например, шились целыми («станы»), из хороше­го отбеленного холста. В тех случаях, когда рубахи были составными (вер­хняя часть - «станок», «станушка», «чехлик», нижняя - «подстава»), то в целях экономии часто использовались материалы разного качества. Иног­да в одной рубахе можно видеть несколько разных холстов, и тканей, не считая отделочных. (СОМ № 2659). Самый лучший материал шел на верх­нюю часть рубахи, на рукава.

Основа рубах («стан») шилась из трех прямых полотнищ. Горловина сильно сосворенная, с узкой обшивкой, на которой спереди по центру -пуговица и нитяная петля. Плечевые вставки - «полики» — прямые, при­шиты к стану, в основном, по утку. Есть рубахи, в которых - полик не отрезной, выкроен вместе с рукавом. Рукав этих рубах прямой, внизу сосборенный или зауженный книзу, дополнен к пройме клином и ластовкой.

Расположение тканых и шитых украс на женских рубахах этого реги­она было традиционно. Цветовой и орнаментальный акцент — на оплечье (полик и верх рукава). На поляках - широкая полоса браного ткачества или вышивки строчкой («строки») с перевитью, с традицирными геомет­рическими ромбовидными мотивами. Цветовая гамма-сочетание крас­ного с желтым дополняется яркими нашивками-полосами кумача, «золо­того» позумента, красными ткаными и шитыми полосами на верхней ча­сти рукавов. Звонкий, мажорный цветовой строй оплечья рубах поддерживается «легким» цветовым аккордом на вороте (обшивке) и внизу ру­кавов.

В противоположность северным уездам рассматриваемого региона -в его восточной части в комплексе с косоклинным сарафаном бытовали иные женские рубахи. Одни из них - бытовали в Юхновском уезде. На современной карте нашей области - это Угранский район (ориентир -Знаменка)'. Рубахи этого типа были выявлены и собраны для музея впер­вые во время экспедиции автора в 1969 и в 1970 годах. В Дальнейшем коллекция пополнялась.

Основа (стан) этих рубах целая, не составная, - из четырех прямых полотнищ. Длина их такова, что подол с полосой браного ткачества ви­ден из-под сарафана. Горловина сильно сосборена, с узкой обшивкой, на которой спереди застежка - пуговица и нитяная петля. Рукава в верхней части широкие, слитные с ноликами, книзу очень заужены и удлинены. Вся видимая из-под сарафана часть рубахи (ворот, воротушка, полнос­тью рукава, край подола) имеет сплошную, «ковровую» декорировку: го­ризонтальные полосы затканки и браного ткачества с обилием красного цвета, вкраплением желтого, синего, черного.

Южнее, в пограничье Дорогобужского уезда с Юхновским (деревни Полднево, Кислово, Пустошка, Дубровка...) экспедиция 1980 года выявила рубахи в комплекте с косоклинным сарафаном, которые имели сплошную декорировку ткачеством, но только на рукавах. Этот тип рубах близок к этнографическим образцам Калужской губернии.

Необходимо отметить, что в северной части рассматриваемого региона в «украсах» женских рубах преобладает вышивка в многообразии ее разновидностей, в том числе и знаменитая «строчка-перевить», в восточной же части региона, как мы видим, преобладает узорное ткачество.

В конце XIX - начале XX веков постепенно на смену традиционным шитым и тканым геометрическим орнаментам приходят повсеместно растительные, так называемые «брокаровские» мотивы, исполняемые, в основном, вышивкай «крестом» красными и черными нитками по счету нитей холста или по канве - на фабричных тканях.

В общем комплекте женского крестьянского костюма важным пред­метом был головной убор. На Смоленщине в комплексе о косоклинным сарафаном в конце XIX века продолжали бытовать старые, традицион­ные формы головных уборов: сборники, повойники, кокошники, ряски, кички, сороки, ширинки, платки «храшгуские», «пунцовки» шелковые, шали... Заготовки, отдельные части для головных уборов поступали в основном из соседней, Тверской губернии: из Торжка - бархатные и парчовые, шитые золотными, серебряными и шелковыми нитями налобни­ки, позатыльники; из Ржева - жемчужные и бисерные ряски... Головные уборы эти были дорогими и далеко не каждый их имел.

Изобилие красивых и дешевых фабричных тканей, отделочных мате­риалов, бус, блесток, бисера способствовало тому, что молодые женщи­ны быстро перешли на новые, модные головные уборы. Это - сорокообразные «шапки-косынки». Относительная дешевизна позволяла теперь женщине иметь их несколько, разных тканей, разных по цвету.

Дополнялся костюм с косоклинньм сарафаном часто и поясом - тка­ным или плетеным, многоцветным («рябушки») или из фабричной тесь­мы с кистями из бисера («рассодки»). Обязательными были разные шей­ные и нагрудные украшения...

«Строгий», однотонный по цвету косоклинный сарафан объединял многоцветие всех предметов костюма, а вытянутая по вертикали, трапецевидная его форма придавала женской фигуре стройность, величавость.

2. Народный КОСТЮМ В ЭКСПОЗИЦИИ КРАЕВЕДЧЕСКОГО МУЗЕЯ ГОРОДА ГАГАРИНА

В музейной экспозиции г.Гагарина «Город Гжатск XVIII-XIX в.в.» создан образ постепенно складывающегося города. XVIII век имел особое значение в истории Гжатска. В течение всего столетия Гжатская пристань, затем уездный город играли важную государственную роль торгово-экономического центра, посредника между центральными и северными районами России. Это период наивысшего расцвета города.

Через музейные  коллекции посетитель получает информацию о традиционных ремеслах, обеспечивающих жизнедеятельность пристани, о зарождении промышленности и городской торговли, о быте различных социальных сословий (купечества, дворянства, крестьянства).

В разделе «Гжатская ярмарка» наряду с предметами бытовой культуры особое место отводится комплексам женского и мужского крестьянских костюмов.

Комплекс женского праздничного крестьянского костюма состоит из косоклинного холщового сарафана черного цвета, декорированного по переднему шву, подолу и лямкам нашивками пестротканными лентами и тесьмой; рубахи из отбеленного льняного холста, сильно сборенной по горловине и манжетам, украшенной на оплечье вышивкой крестом растительного характера с использованием хлопчатобумажных ниток красного и черного цветов. Комплекс дополняется поясом, выполненным из фабричной тесьмы двух видов, с бисером и кистями на концах.

В экспозиции представлены женские и девичьи головные уборы: платки, кики, повойник, венец, а также ожерелок – шейное украшение.

Однотонный по цвету косоклинный сарафан объединял многоцветие всех предметов, входящих в костюм, а вытянутая по вертикали трапециевидная его форма придавала женской фигуре стройность и величавость.

Мужской крестьянский костюм был более прост в сравнении с женским. В экспозиции представлен элемент мужского костюма – длинная туникообразная рубаха-косоворотка с воротником-стойкой, сильно сборенная по плечам, выполненная из льняного полотна с набивным узором (клеткой). Рубаха являлась главной частью мужского костюма.

Наиболее распространенной обувью в Гжатском уезде XVIII-XIX в.в. являлись лапти. В экспозиции представлены лапти плетеные из лыка (косое плетение).

Таким образом, в музейной экспозиции достаточно полно представлен крестьянский костюм XVIII-XIX в.в., для которого был характерен свободный прямой крой, значительная длина одежды, многослойность ансамбля, насыщенный колорит с контрастным сочетанием окраски отдельных частей костюма.

Наличие в экспозиционном поясе вещевых источников дает возможность на базе музейной экспозиции «Город Гжатск XVIII-XIX в.в.» проводить экскурсии, лекции, занятия и другие самые разнообразные формы работы с посетителями по темам: «Орнамент русской народной вышивки», «Русский костюм XVIII-XIX в.в.», «Народные промыслы Гжатского уезда», «Гжатская ярмарка», «Льняные традиции гжатской  земли» и др.

Русский крестьянский костюм является одним из наиболее интересных вещевых источников материальной культуры края, сохранивший свои особенности и традиции до наших дней, позволяющий проводить большую работу с населением по возрождению духовных культурных традиций родной земли.

3. ИЗГОТОВЛЕНИЕ И УКРАШЕНИЕ ОДЕЖДЫ

На Смоленщине ткацкий станок назывался «кросна», а ткачиха – «ткахой». Устройство станка подробно описано В.Н. Добровольским в брошюре «Обряды и поверия, относящиеся к домашним и полевым работам крестьян Смоленской губернии». (Смоленск, 1908 г.). Во всех случаях этнограф дает местное название деталей, а в целом смоленский ткацкий станок мало чем отличается от традиционно русского.

В.Н. Добровольский подробно описал и процесс подготовки ткачества. «Ставит баба ставы, укрепляет их, с одной стороны кладет «навои», а с другой стороны кладет тоже «навои» или «пришву». Берет основанные для кросен нитки; нитки эти сплетены в плетенку. Со стороны, где чины, баба немножко расплетает плетенку. В чины укладывает тоненькие досточки и привязывает досточки шнурком так, чтобы досточки с чином не выпадали и могли двигаться по кроснам по мере надобности - досточки должны пройти через все кросна. Один конец кросен баба надевает на навой (баба начинает «навивать кросна»), а плетенку с кросен надевает на ногу и натягивает нитки на ставах довольно туго: другая же баба сидит возле навоя и следит, чтобы нитки ложились ровненько на навой; расправляет нитки, раздвигает их по навою, как нужно; перегоняет досточки и чины на свежее месте, а перегнанные и перебранные нитки кросен третья баба закатывает на навой, с ноги понемногу спускает петли кросен, и так продолжается до тех пор, пока навьются все кросна. ... Баба принесет нит, приготовленный для кросен, и начинает «кидать» разрезанные нитки в нит, а потом кидает их в бердо; тогда навой с навитыми кроснами кладет назад, а спереди кладет навой-пришву; к пришве привязывает прутик, а к другому прутику привязывает разрезанные нитки, идущие от берда, связывает эти два прутика тесемкой или веревочкой; наверху кросен кладется «понебница» к которой привязываются веревочками «чепелки», в «чепелки» вдеваются «котелки», на «котелки» вешаются шнурочки, идущие от нита; при помощи котелок и шнура, идущего от нита, нит «вспархивает , т. е. подлетывает - поднимается и опускается так быстро, словно птица. С низу кросен к ниту на веревочках прикрепляются «собачки» (или «волчки», или «горностайки»). К собачкам прикрепляются посредством веревочек «поножи». На полу, впереди кросен, внизу кладется палка, к ней и привязываются тоже небольшими веревочками «поножи», без этой палки «поножи» не держались бы ровно и передвигались бы со своих мест. К понебнице прикрепляются посредством веревочек «набелки». Баба наматывает на «цевку» нитки, предназначенные для уток кросен; в цевку уже укладывает «прутик», и прутик с цевкою помещает в челнок. После этого баба садится за кросна, перекрестится, берет челнок в руки и начинает ткать». Если в избе находится мужчина, то он говорит : «Прямина в кросна, а кривинав лес!»

Для изготовления верхней одежды, а также сарафанов и понев, ткани (делались гладкие с введением цветных нитей. По темно-синей, фиолетовой и красной основе пропускались тонкими полосами нитки более светлых тонов, образовывая, таким образом, клетку на ткани. Белая ткань использовалась для шитья рубах,  полотенец, фартуков. Для скатертей делалась фактурная ткань, это были орнаменты из крупных и мелких квадратов. Всем этим узорам крестьянки давали названия разных птиц, животных, но это не озна­чает, что в ткачестве фиксировались реалистические изображения. В. Н. Добровольский приводит список таких названий: павлин, утка, курица, гусыня, журавль, ястреб, заяц, лисица, белка, выдра, собака, котик и т. д.

Местные названия в одежде фиксировала М.К. Тенишева в каталоге своего собрания. Так сарафаны в разных уездах назывались «снованка», «саян», «андарак», «сорококлин», «сукмана»; безрукавка женская – «куфайка»; мужские штаны – «порты»; верхняя одежда – «шушпаня» и «косталан»; женская летняя рабочая одежда – «насовка»; головные уборы – «рога», «затыльник», «начельник» (повойник), «наметка», «косыня», «хустка», «ширинка» (девичья повязка). Бусы – «крали», «почепня»; полотенца «утиральник»; онучи – «поглянки».

Е.Н. Клетнова, посетив Духовщинский уезд, отметила, что самое длинное полотенце там называлось «подвязань», рубаха – «кошуля», ворот – «переда», а прорезь спереди – «ворот». В тех местах еще в конце XIX века женщины для кроя использовали нож; кусок ткани зажимали зубами, натягивали левой, а прорезали правой рукой. Одежду хранили в кубеле, где, по замечанию С.В. Максимова, лежал холст на новые рубахи, платок – «хустка», «косник» - для незамужней дочери. Жилет «камзелька» приобретался один на двоих сыновей и только для того, чтобы они носили его по праздникам и по очереди. Точно так же и бусы – «крали» принадлежали старшей снохе и одевала она их, когда шла в церковь или на праздник. Тогда же она одевала и «ходаки» - башмаки. «Все остальное богатство, все носильное платье - на себе не снимаемо, и не сменяемо   пока   не   превратится   в   труху,   за   исключением   зимнего коротенького пулушубка, надеваемого под летнюю свиту».

То, что мы сейчас воспринимаем как украшение одежды в виде вышитых и тканых орнаментов, сами крестьяне понимали несколько иначе. В. Н. Добровольский записал: «Песни, как и украшения, если и дозволительны, то бесполезны, - дело мирское, даже дьявольское, но во всяком случае не Божье». Далее: «Любовь к нарядам осуждается: мать советует сыну выбрать себе жену из крестьянского звания, и притом не франтиху, а скромно одетую – «в поле работницу, хорошую помощницу». В одной из песен «андарашница» считалась лучшей невестой, чём «саяница» и «кумапшица», одетая более роскошно, чем это соответствовало крестьянскому положению. Понятие красного цвета включало в себя не эстетические, художественные признаки, а отличительную примету цвета - символ любви. Красное в виде поликов на рукаве, прошвы на подоле, ластовицы под мышками соединено с белым, в действительности, несколько сероватым, цветом льняной ткани. Именно такие детали позволяли организовать архитектонику всей одежды, перенести через геометрические орнаменты охранительную суть языческих верований. Поэтому, когда мы говорим об особенностях одежды, то отличительным признаком, среди прочих, является доля красного цвета в общем объеме изделия. И когда мы встречаем небольшие полосы красного или брусничного цвета в оформлении одежды южных уездов и полностью затканный и вышитый рукав на рубахах Юхновского уезда, то это означает уже принципиально разные подходы к оформлению одежды.

На севере губернии имел распространение многоклинный сарафан черного или темно-кубового (синего) цвета грубой ткани. Сарафан имел прямоугольный или круглый вырез, широкие лямки, иногда спереди разрез, отделанный, как и подол, позументными лентами. Такие сарафаны характерны для центральной России.

В центре губернии бытовал своеобразный наряд - андарак. С. В. Максимов писал: «Андарак - женский наряд - праздничная суконная синего цвета юбка, летом и зимой одна и та же. К нему пришивается кабат-суконный же лиф всегда красного цвета, без рукавов, и оба домашнего изделия». Это один вид подобного наряда, второй описан В. Н. Добровольским: «Андарак, андырак - юпка, отсюда: андарашница-юпочница, любящая рядиться в юпки. - признак зажиточности».

Юбка исполнялась из шерстяной клетчатой ткани, в первом случае механически присбаривалась выше пояса, к ней крепился кабат. Одна юбка называлась «саян». Кабат шился на подкладке, слева имел разрез и застегивался на пуговицу. Эти детали, как и весь облик андарака, позволяют сделать вывод, что этот тип одежды на Смоленщине сложился под влиянием женской балто-скандинавской одежды, а укоренился он на Смоленщине благодаря скандинавским поселениям в Гнездове - том пункте, где проходил путь «из варяг в греки». Исследовательница Гнездова Т. А. Пушкина писала о результатах раскопок 1993 года: «Погребальный обряд и его особенности достаточно ясно говорят о том, что здесь постоянно присутствовала группа скандинавов. Они принесли с собой и использовали особый покрой женской одежды, характерные языческие амулеты в виде молоточков Тора и миниатюрных изображений вооружения, железные шейные гривны». В дохристианский период женщина поверх андарака набрасывала на плечи ипфокое покрывало или платок и скрепляла его на груди скорлупообразной фибулой, которая также встречается при раскопках в Гнездове. Меньшей фибулой крепили разрез на кабате.

Если рассматривать андарак с художественной стороны, то он не имеет выразительной пластики; соединение юбки с лифом иногда выглядит грубо, нелогично. Эффектнее юбка-саян, которую носили поверх рубахи с небольшим напуском ее на талии. Холст для саяна ткался в вертикальную полосу, цвета насыщенные.

На юге Смоленской губернии тоже встречается сарафан, но он значительно отличается от северного. Исполнялся из прямой полосы ткани, оформленной мелкой цветной клеткой, отчего назывался «рябушка». Ткань присбаривалась на груди, вырез был квадратным, лямки узкие. Такой сарафан предназначался для повседневного ношения.

Но основной наряд - понева. На Смоленщине она глухая, в отличие от распашных в южных губерниях России. Это короткая юбка, которая надевалась поверх рубахи, вернее это была набедренная повязка и всегда крепилась ниже пояса, из под нее выходила рубаха и ее подол был виден. Понева делалась из черной, синей или красной шерстяной ткани. Узор представляет крупную клетку, образованную белой, красной, желтой и зеленой нитями. Спереди пришивалась прошва из сатиновой одноцветной ткани. Понева гофрирована в крупную складку. Она являлась одеждой замужней женщины и одевалась во время свадьбы.

Нижней одеждой крестьян являлась рубаха. Шили ее из нескольких продольных полос, и она называлась «сплошница». Рукава имели ластовицу (вставку под мышками) иногда цветную. Рукав у рубахи прямой, к низу суженный. Это образец древней формы. В Смоленской губернии бытовали именно такие образцы, но в каждом уезде, даже деревнях можно было встретить какие-то свои отличительные признаки в крое. В конце XIX века стали появляться и наслоения городского костюма, о чем мы говорили выше.

Рубахи   различались   по   назначению:   для   повседневного   ношения, свадьбы, для сельскохозяйственных работ (покос, жатва), обрядовые (зимние праздники, выгон скота и т. д.). Специально готовилась рубаха смертная. Свадебная рубаха была самой нарядной, и ее украшение составляло наиболее насыщенную знаками симантическую картину. Отличительной особенностью жатвенной рубахи являлась широкая полоса вышивки или ткачества (узорного) на подоле, поневная рубаха имела трапециевидную вставку на плече из красной ткани, но почти все рубахи имели на рукаве ниже плеча полик - украшение в виде полос с геометрическим орнаментом. На Смоленщине была распространена летняя одежда - насовка. Она имела прямой покрой, надевалась поверх основной одежды, предохраняя ее от загрязнения во время работ. Насовка также украшалась вышивкой и ткачеством. Наиболее сложная и древняя форма кроя бытовала в Духовщинском уезде. Вырез горловины у нее треугольный, а украшения расположены по вертикали и встречаются только в данном образце.

Рубаху для жениха готовила невеста, в ней он венчался и позже носил по праздникам. Мужские рубахи украшались по вороту, подолу и рукавам на запястье. Женская одежда и мужская рубаха всегда должны быть подпоясанными. Пояс служил оберегом и без него нельзя носить одежду (кроме незамужних).

Традиционен для женщины передник, на Смоленщине его называли «хвартук». В большинстве уездов ткань для передника делали с рельефным ткачеством, а к низу пришивали большую полосу ткани с вышивкой. Головные уборы смоленской крестьянки были скромны. Девочки носили повязки, к венцу шли в «коруне», а после свадьбы одевали повойник. Замужняя женщина не могла показываться с открытыми волосами («простоволосою») ни перед кем, кроме мужа.

Иметь дорогой головной убор могла себе позволить не всякая женщина, поэтому, когда он снашивался, ветшал, его распарывали и какие-то части сохраняли. Праздничным убором была «кика», в ее оформлении применяли бархат, жемчуг, золотное шитье. Когда голову повязывали косынкой, то прежде одевали небольшую шапочку – «рога». Она не только меняла форму, но и была языческим оберегом. На юге Смоленской губернии были распространены два вида головных уборов: кичка под названием «сорока» и мягкая повязка-наметка. Вот как описал наметку С .В. Максимов: «Пришла старшая сноха в праздник от обедни вместе с ребятами: в чистой и белой на голове наметке из куска холста в 4 аршина длины, навитого на голову так, что концы на пол-аршина висят на плечах, что-то вроде чалмы - некрасиво, но типично, потому что наметки носят одни белорусские женщины, и в этом   для   нас   также   этнографический   признак   племени».   Наметка присутствовала в свадебном обряде.  Г.С.  Маслова писала:  «Когда же завивальщицы приступали к завиванию наметки, девушки их не пускали, били розгами по рукам. Плач невесты, трехкратное сбрасывание   убора нередко заканчивались пляской». И далее на второй день свадьбы обряд с наметкой еще раз повторялся, но уже в несколько ином варианте.

Все обряды отвечали основной идее крестьянского быта: защите и магии привлечения добрых сил. Обряд свадьбы связан с символом продолжения рода, что соответствовало культу Рода и Роженицы. В древности Житная Баба считалась главной в пантеоне языческих богов. В любых вариантах, даже самых примитивных и стилизованных, ей придавали черты человеческого изображения. Звери, птицы в вышивке и ткачестве отражали поклонение древних магической силе природы, космогоническим представлениям о стихийных бедствиях. Конь по древним поверьям -солнце, венец дома, древнейший символ славянской культуры. Любили изображать утку, лебедя, олицетворяющих водную сти­хию. Отсюда и ковши, солонки в виде лебедя. Птица - символ весны, одновременно и судьбы, беды, а две птицы - символ семейного счастья.

На Смоленщине в украшении предметов мы почти не встретим реалистических изображений птиц, зверей, растений, здесь основным мотивом украшений является геометрический орнамент. Е. Н. Клетнова писала: «Самая существенная особенность узоров - это абсолютная заполненность всей полосы для него предназначенной и притом двусторонность, т.е. узор является выполненным на каком-либо «фоне или земле, как в старину выражались, но всякая комбинация прямолинейных фигур давала в своих пустых пространствах опять-таки иную комбинацию разных фигур.»

Археологические памятники на Смоленщине позволили выявить образцы ткани с самым ранним ромбом на территории страны. Это были раскопки 1910 года длинных курганов скандинавского происхождения. Особенно ценные материалы дали раскопки А. Е. Шмидта, проведенные в 1952-1953 годах у деревни Харлапава в 9 километрах от Дорогобужа. Поселение датировано XI-XIII веками. Были обнаружены всевозможные изделия из металла, а также и фрагменты шерстяной ткани, которые археолог зарисовал и опубликовал в статье: «Курганы Х1-ХШ веков у дер. Харлапава в Смоленском Поднепровье» в сборнике «Материалы по изучению Смоленской области». (Смоленск, 1967, вып. 2). Е.А. Шмидт писал: «Курганные древности дают возможность решать вопрос племенного происхождения крестьян.(...) Особенно это относится к женской одежде и украшениям». Такой вывод позволяет думать, что археолог располагал достаточными образцами женской тканой одежды, чтобы говорить о ее своеобразии. В действительности сделана слишком большая переоценка курганного материала. Женской одежды нет, а сохранились лишь фрагменты тканей не более 5 сантиметров и их повторяемость на одних и тех же местах костяков, говорит о том, что, скорее всего, шерстяная ткань использовалась как отделочный материал. В кургане № 1 «на грудной клетке... под подвесками сохранились куски шерстяной материи. (...) Одежда в обеих захоронениях была из шерстяной материи, ее незначительные остатки видны у височных колец и у браслетов, цвет ткани – бурый». В кургане № 5 «под костяком черепа найдены остатки шерстяной ткани». В 28 кургане опять же «у височных колец и браслетов сохранились остатки шерстяной ткани». В курганах № 46, 48, 49, 51, 71 найдены остатки тканей в области черепа, кистей рук и у поясов.

Изучение остатков этих тканей в Смоленском   музее-заповеднике позволяет сделать вывод, что перед нами образцы тканей среднеазиатского региона, двухслойные, сложного саржевого плетения. Е. А. Шмидт на основе этого материала сделал вывод: «Одежда женщин была с вышитыми узорами, особенно обильно расшиты рукава. Узоры на одежде представляют собой сочетание ромбиков, четырехугольников и сопряженных уголков, образующих сложные ромбы и кресты. Вышиты эти узоры нитками черного и красного цветов. Подобного рода вышитые узоры на одежде бытуют у крестьян в этом районе и до сегодняшнего дня». Однако ни в музее, ни в зарисовках описанная одежда не представлена.

В статье Е.А. Шмидт дает рисунок фрагмента ткани с теми узорами, которые он назвал. Этот рисунок представляет наибольшую ценность. Мы видим графические очертания каждого знака и характер их расположения на ткани. Знаки имеют геометрическую форму ромба с отметами, лопасти, креста. Они традиционны для земледельческого календаря и имеют распространение по всему свету. Для нас же важно отметить, что названные фигуры станут наиболее характерными для орнаментов Смоленщины и не изменятся до конца XIX века.

Одновременно важно подчеркнуть, что вышиты эти знаки на археологических тканях хаотично, вне структуры классического орнамента, которая определяется повторением раппорта. Из этого можно сделать вывод, что в ранний период знаки служили только оберегами. Такую же функцию исполняли и рисунки из перекрещенных полосок на металлических браслетах, на подвесках и других ритуальных и бытовых предметах. Они совпадали с татуировкой на теле человека. Таким образом, предметы из раскопок Харлапава, в том числе и фрагменты тканей, выявляют принцип не орнаментального построения украшений, а выражают   символический,   сложный   синкретический   смысл.   Понятие «орнамент» на этом этапе употреблять не стоит.

Изменения в оформлении одежды, вообще тканей и других предметов произошли позже, когда христианство получило широкое распространение и с ним на Русь пришел классический греческий орнамент, построенный на повторении раппорта и организации узора в полосу. Так как такое решение есть плод художественного творчества, то заимствование его позволило и крестьянкам выстроить знаки-символы именно орнаментально, создавая уже полноценную декоративную картину, которая сохранилась до наших дней. В народных «украсах» мы можем выявить и принцип «золотого» сечения.

Разный размер полос, квадратов, ромбов, их слитность, почти нерасчлененность в орнаментах - это опыт многих столетий, который вылился в неповторимые и не подлежашие копированию образцы.

Все в крестьянском быту было продиктовано рациональностью и одновременно гармонией, которую подсказывала природа, окружающий мир. В одежде, в первую очередь, ценилась сама ткань. Крестьянки ее отбеливали, сохраняя сероватый оттенок. Они же окрашивали и нитки натуральными природными красителями, отсюда и цвета мягкие, созвучные.

Хотя смоленский геометрический орнамент является основой украшения вышивки и ткачества, он все же не однороден, а включает несколько наиболее ярких  фигур, подчеркивающих локальные признаки. Е.Н. Клетнова выявила пять основных видов: круговые, крюковые, пальчатые, лопастные, крестовые.

Круг в геометрическом орнаменте - это ромб, который является несущей фигурой для всякого другого узора. Ромб, как и круг, символ солнца и наделен магическим значением оберега. Когда ромб представлен половиной фигуры, то такой узор называется «расковка». Его чаще всего можно встретить на тканых поясах. Там этот узор ткали наискось. Иногда чередовали треугольники, поставленные на угол, с треугольниками, поставленными на грань.

Ромб, имеющий отметы в наружную сторону, назывался «гребенка». Когда концевые отметы, приходящиеся на углы, соединены вверху перекрытием, они составляют мелкие ромбики, и такой узор называют «городок». В Духовщинском уезде у каждого угла ромба вышивались отростки, и такой узор назывался «кучерявый».

Пальчатые  узоры   встречаются   редко.   Вот   как   о   них  писала  Е.Н. Клетнева: «Это – «баранчик» простой, завивастый, кучерявый, и «пальцы». Узор «пальцы», или «в пальцы» включен опять-таки в ромб, посреди которого, параллельно всем четырем сторонам, идут полосы по три и тогда он называется в 12 пальцев, по четыре - в 16 пальцев». Часто пальчатый орнамент соединялся с ромбическим и крюковым.

Лопастный узор на Смоленщине назывался «мельница» или «гусиные лапы». Основой этого узора является восьмиконечная звезда. Форма такого узора близка к цветку. Е.Н. Клетнова высказывает мысль, что лопастные узоры могли украшать изделия, большей частью связанные с погребальным обрядом.

Крестовые узоры чаще сочетаются с другими мотивами и разделяются на три вида: прямые кресты, косые, звенчатые и лопастные. Все они вписывались в ромб. Встречаются процветшие кресты с двумя спиралями в верхней части с такими же по бокам. Они являются стилизованным изображением женской фигуры - главной в синкретическом пантеоне богов. И наконец, в смоленских орнаментах встречается перекрещенный крест – «знак Мары», характерный для латышского орнамента. Мара - древнее латышское божество, имеющее индоевропейские корни. Заметим, что крестовые узоры в народных вышивках не имеют отношения к символике христианского креста. Это наиболее древний знак, относящийся к языческой религии.

Крюковые орнаменты в Духовщинском уезде присутствуют как «клины», или, как их здесь называют «колюки». Узор составлен из ряда ломаных линий, входящих одна в другую. Такие «мысы в три постижа» давались девочкам для освоения ремесла. Более сложными «колюками» в несколько полос вышивались подолы рубах и фартуков. Встречаются разнообразные композиции с использованием скоб и молота Тора.

Скобы, молот Тора и разнообразные варианты свастики наиболее ярко выражены в Касплянском уезде, через который проходил путь «из варяг в греки». Учитывая к тому же оригинальность техники исполнения узоров в виде одностороннего ткачества красными или черными нитями, Касплянский район мы выделяем в замкнутую локальную территорию, которая мало была связана с соседями и сформировалась под влиянием культуры скандинавских стран. О таком влиянии говорят и археологические материалы.

Молот Тора встречается только на тканях Касплянского уезда, он связан с культом скандинавского языческого бога Тора, покровителя небесных стихий, людей и богов. Привнесли этот культ и его изображение несомненно скандинавские воины, часть которых могла здесь осесть, ассимилироваться с местным населением и передать ему свою культуру. Для них же было характерно использование крюкового орнамента в виде свастики. Это название знаку было дано французским ученым Эженом Бурнофом в 1852 году. Он выбрал санскритское понятие свастика, что переводится как «несущая добро». Таким образом, к идее фашизма знак не имеет отношения, в действительности он является символом огня, а также входит в структуру земледельческих знаков, является календарем; изобра­жение боковых отметов у свастики вправо по солнцу - начало сева, влево - жатвы.

Наиболее выразительным примером археологического памятника со свастикой традиционного очертания можно считать круглую фибулу, найденную художником В. Н. Москаленко на озере Акатово, где встречаются балтские захоронения. Сложная свастика с дополнительными отметами, например, присутствует на сосуде из могил на канищевских дюнах под Рязанью. Точно такой рисунок очень характерен для Касплянского района. Крестьянки Касплянского района не только унаследовали древнейшие мотивы свастики, но и богато ее разнообразили, придав сложные геометрические очертания. Все виды свастик вписаны в ромб, отметы же часто имеют ломаный рельеф. Отличительной чертой орнаментальной полосы украшения является то, что в каждом раппорте имеется самостоятельный свастический рисунок. Некоторые отметы на концах имеют изображения пятизубца. Рассматривая большое количество изделий из данного района, поражаешься неиссякаемой фантазии смоленских крестьянок, как будто преднамеренно стремящихся к сложным узорам; трудно найти две одинаковые вещи с точным повторением орнамента. Орнамент Касплянского района не имеет аналогов на территории Смоленской области.

На некоторых полотенцах встречается стилизованное изображение человека. Цветовая гамма контрастная, насыщенная, одежда в целом выглядит стилистически выдержанной. Даже растительные узоры, взятые с готовых трафаретов, органично увязаны с общим оформлением.

В других районах Смоленской губернии преобладает вышивка в технике «строчка по перевити», где цветовая гамма более пестрая. Вся геометрическая орнаментика имеет языческие корни и восходит к первичным знакам-тотемам. Крестьянки при исполнении вышивки в XIX веке не могли раскрыть содержание знаков, они повторяли их механически и, благодаря тому, что запрещалось менять узоры, народные орнаменты дошли до нас, почти не имея изменений.

История, культура Смоленщины базируются на очень древних обрядах, изучение их, как и вещественных памятников, помогает раскрыть, дополнить картину прошлого.

Этнографическая наука дает нам исторические сведения о жизни и быте человека, о материальной структуре устройства этой жизни. В настоящее время в школьной среде распространено устройство исторических и этнографических музеев, собирается все, что сохранило время, но, как мы уже указывали, часто материал, вырванный из привычной среды, научно необработан, особенно связанный с крестьянским бытом. Помещенный в музейную среду, он теряет свою значимость, большинство сведений о нем не зафиксировано. Поэтому необходимо знать методику собирания этнографического материала.

ЛИТЕРАТУРА

1. Искусство. – Русский народный костюм. - №20. – октябрь. - 2006 г.

2. Болотова С.А., Сибиченков О.В. Азбука Смоленского края. – Смоленск. – 2000. – с. 17-26.

3. Вяземский Е.Е., Стрелова О.Ю. Теория и методика преподавания истории. – М. – Владос. – 2003. – с. 173

4. Годер Г.И. Преподавание истории в 5 классе. – М. – Просвещение. – 1985. – с. 164-170

5. Головин Н.Н. Моя первая русская история. – М. – Терра. – 1995. – С. 25-30

6. Журавлева Л.С. Этнография Смоленщины. – Смоленск. – 2000.

7. Забелин И.Е. Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях. – Новосибирск. – 1992. – с. 180-195

8. Ильин М.А. Вещи рассказывают. – М. – 1989. – с. 61-64

9. Катцева Л.А., Юрганов Ю.Л. История России VIII – XV веков: учебник для 7 классов. – М. – Мирос. – 1995. – с. 95-99

10. Коровин Ф.П., Запорожец Н.И. Методики обучения истории Древнего мира и средних веков. – М. – Просвещение. – 1970. – с.28-36

11. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших десятилетий. – М. – ЭКСМО. – 2004 – с. 256-257

12. Лотман Ю.А. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства. – С-П. – 1994.

13. Парман Ф.И. Русский народный костюм. – М. – Легрромбытиздат. – 1994.

14. Пронштейн А.Т. Вопросы теории и методики исторического исследования. – М. – 1986. - с. 220

15. Родина А.Г. Традиционный русский костюм. История русской национальной одежды. – Смоленск. – 1994.

16. Саплина Е.В., Саплин А.И. Путешествие в историю. – М. – Вентина-Граф. – 1995. – с. 26-33

17. Саплина Е.В., Саплин А.И. Введение в историю: книга для учителя. – М. – Дрофа. – 1996. – с. 65-75

18. Сахаров А.Н., Буганов В.И. История России, I часть: учебник для 10 класса. – М. – Просвещение. – 1995. – с.196-199

19. Скляренко С.Ф., Никифоров Д.Н. Наглядность в преподавании истории. – М. – Просвещение. – 1978. – с. 111-113

20. Студиникин М.Т. Добролюбов В.И. Методика преподавания истории в начальной школе. – М. – Владос. – 2001. – с. 165.

21. Харченкова Л. По одежде встречают… Секреты русского костюма. – С-П. – 1994. с. 152.

22. Материалы научно-практической конференции «Народный костюм Смоленской губернии». – Смоленск. – 2006.