Исследовательская работа по выявлению диалектных слов в новеллах С.А.Пискунова

Бармина Наталья Ивановна,

 учитель русского языка и литературы

   Совместные наблюдения  с  учащимися над языком произведений писателя были обобщены   в работе «Некоторые особенности языка новелл Сергея Пискунова» и составлен словарь «Диалектные слова в книге С.Пискунова «Сама жизнь».  Приводим  фрагмент указанной работы и Словарь.

Изучение  диалектных слов

 в новеллах Сергея Пискунова.

 В «деревенских» рассказах Сергея Пискунова очень разнообразны и художественно выразительны диалектизмы. В «городских» рассказах, «восточных» и исторических этот пласт лексики отсутствует, что подчеркивает художественную целесообразность приема в отборе и использовании выразительных средств.

        Персонажи «деревенских» рассказов С. Пискунова – люди земли, живущие в орловской глубинке, часто не очень грамотные, передающие свои мысли и чувства на том сочном народном языке, который до сих пор бытует в деревне. Используя диалектные слова, писатель не только изображает колорит той местности, где происходит действие, но и создает яркие речевые характеристики жителей, показывая их живыми, думающими, переживающими. Яркое свидетельство языкового мастерства С. Пискунова – употребление диалектизмов не только в репликах персонажей, но и умелое, целенаправленное введение их в авторское повествование.

         Миниатюра «Бабы» - это дорожная зарисовка. В центре ее - разговор двух деревенских женщин, из которого вырисовывается нелегкая жизнь крестьянок. Речь их передана удивительно простыми средствами. У автора нет никакой нарочитости при создании речевой характеристики бабы, никакой игры под «народность». Монолог этой трудно живущей женщины, живой, динамичный, отражает ее восприятие действительности. Созданию образа во многом способствуют наряду с просторечными диалектные слова, органично введенные в речь: «Ну вот. Летось девка кончила школу. Надо было определять на работу, а в деревне ее оставлять не захотела ни в какую. Сам горбячил всю жизнь, я ишачу, белого света не вижу, не хочу, чтоб и она вкалывала. Ну, повезли ее, прокатали деньги, а все без толку. Хорошо, что помогли добрые люди, устроили, квартиру нашли» (Пискунов С. Сама жизнь.- Орел, 1991.- С.34. Далее ссылки на текст даются по указанному изданию с обозначением в скобках названия рассказа и страницы.). Говоря о своей дочери, летось кончившей школу, называет ее девкой, а мужа - сам. В ее монологе все органично, цельно, что ни слово, то жемчужина, замени его литературным - и все обаяние исчезнет. Столь же красочен ее рассказ о попутчике, оказавшемся знакомым. В монологе проявляется щедрость ее души, умение сопереживать, посочувствовать сбившемуся с истинного жизненного пути Ивану Воронину: «Совсем мужик, видать, с панталыку сбился. Где-то всю ночь блукал. А какой человек был! Гармонист - несказанный. Бывало заиграет - девки и бабы аж шалели, коров бросали доить и в круг бежали».

          Со щемящей грустью, с укором нам, молодым, воспринимаются раздумья ветхой старухи Степаниды на исходе жизни, высказанные  колоритным языком много повидавшей женщины: «Теперь все люди хорошо живут… не то, что в наше время - хлеба до новины не хватало. Картошек, бывало, наешься - и рад. И бурак ели. Мясо видели только на рождество и пасху…  А теперь разбалованные пошли. Все чисто одеваются. Свет завели, радио. Стоит коробок и сам, поди, разговаривает. Видал, диво какое? А мы в лапотках да во  всем замашном ходили и на дерюжке спали. И темные были - по десять годов не учились. Что и говорить, жисть стала хорошая, розовая».

          С. Пискунов вводит диалектизмы и в авторское повествование, что оправдано идейно-художественным замыслом. Подчиненные пушкинскому принципу «соразмерности и сообразности», диалектные слова в авторской речи не производят впечатления чего-то инородного, нарочитого. Они естественно вплетаются в канву повествования.

          Диалектные слова наблюдаются в авторской речи в трех ситуациях:

          1.В лирических этюдах, в которых чаще всего нет сюжета, полностью отсутствуют традиционные для «малых» жанров завязка, кульминация и развязка. В этих миниатюрах главное -  душевное состояние, чувства и настроения лирического героя, который на фоне природы сбрасывает с себя все условности городской жизни. Он не порвал связи со своими корнями, духовно един с природой. Внимая ей, он предается постижению ее красоты и гармонии, и вполне естественно, что лирический герой передает свои размышления и «получувствования», свое восприятие окружающей действительности, используя областные слова, вошедшие в его сознание с детства: «День так и не разгулялся. Но все вокруг пробуждало легкое радостное волнение: и ровная сумрачность, и мга, и сырой туманистый дух земли» ( «Баллада об одном дне». 7), «И вдруг у соседней березы неожиданно начал кружить ветер-вьюн» ( «В шуме осенних ветров». 164), «Через дорогу, по ту сторону низины, во всю ширь - изумрудно-сочные зеленя в тепло-золотом березовом обрамлении» ( «Триста дубов». 161).

          2.Диалектизмы введены в речь автора-рассказчика, повествующего о том или ином случае из жизни, с целью достоверного изображения местного колорита: «Кувыркаясь в тучах, она  [луна] заглядывала в плетушки и до рассвета каталась вдоль стежки по траве» ( «Остановка «Матренка». 83), «Старухи уже не голосили, сидели тихо, как возле спящего» («За Сизыми Дворами». 69), «На беду не оказалось рядом и хорошего мальчика, чтобы пристыдить голошоню» («Ехал человек». 17).

          3.Формально повествование ведется от автора, но фактически восприятие окружающей действительности принадлежит персонажу и окрашивается его переживанием и настроением. Автор передает происходящее сквозь призму сознания героя, видит его глазами, говорит его словами, т.е. использует прием несобственно прямой речи, в которой диалектизмы вполне оправданы.     

          В рассказе «Последние астры» мы воспринимаем пейзаж вместе с Климовым, идущим через лес, и слышим, как «в глуховато-тревожном шуме леса мгой хвоинок  сеялся тонкий синичий звон» (с.135.).

          Игорь Костров, в майский день вырвавшийся из города погостить к леснику, с удовольствием «оглядывал сарай, стодол, коновязь, поскотину на полянке». Все это напоминает ему родные костромские места, где так же «теплом ласкался дощатый стодол и серые слеги изгороди». А после страшных картин вьетнамской войны, нарисованных Филиппом, Костров обостренно воспринимает тепло майского дня, аромат перелесков, распускающихся почек, на солнечной прогалине встречает «целую местину белых ветрениц» (с.26).

           Лейтенант Воронцов, выехавший с двумя солдатами в ближайшие селения за сбором теплых вещей, попадает в привычный с детства мир русской деревни. С. Пискунов глубоко проникает во внутренний мир офицера, в душе которого пробудились воспоминания о мирных днях. Автор естественно передает чувства  и впечатления персонажа его словами и его голосом: «Он вспоминал свой дом, свой поселок, купанья на пруду, верхи и вершки, куда гоняли по утрам коров…» («И наш праздник». 74). Глазами Виктора мы видим, что «возле кровати на полу обозначилась пепельная светлая круговина, которая то тускнела и исчезала, то проступала опять»,  и ощущаем томительную истому желания жить после сна, в котором «огромные сосны и ели торжественно осыпали его розовато-серебрившейся снежной мгой» (там же, с.75).

          Анализ лексики «деревенских» рассказов, вошедших в сборник «Сама жизнь», показал, что С. Пискунов в речь своих персонажей вводит разнообразные типы диалектизмов, что полно отражает особенности разговора носителей диалекта - людей старшего поколения.

          В произведениях наблюдаются  лексические  диалектизмы, известные только носителям диалекта и за его пределами не имеющие ни фонетических, ни словообразовательных вариантов: «А мы в лапотках, да во всем замашном ходили…» («Степанида». 14), «Тучи неслись быстро, дымясь и пыля снежной мгой, вздрагивая сивыми гривами» («Близко к зиме». 167), «Возле дорог снегу много… а зеленя местами голые, колчи видны» («Бабы».                    35), «Что ж ты, Феша, козюльничаешь? Ай твое горе больше моего? («И наш праздник». 72), «Помню, при царе под рождество елки ставили. Наряжали, бывало: конфет навешают, баранок, жамок, бусы стеклянные повесят («Елка». 170), «Я сидел, грабельные клецы стеклом обтесывал» («Чай с Филиппом». 25).

            Лексико-семантические диалектизмы- слова, обладающие в диалекте необычным значением: «Сам горбячил всю жизнь», «Летось девка [ дочь] кончила школу” (“Бабы”. 34), “Приду домой, опущу их

[руки] в чугун с горячей водой и сижу голошу» («Бабы». 35), «На беду не оказалось рядом и хорошего мальчика, чтобы пристыдить голошоню» («Ехал человек». 17).

           Этнографические - слова, называющие предметы, используемые в определенной местности: «И сразу повеселел, вспомнив катанье в детстве на санках и на обмазанных навозом обмороженных плетушках»,  «Надо было видеть, с каким изяществом она [ кошка] клала лапки на край кубана, как мило опускала голову и слизывала сметану или пила молоко» («Елка». 180).

           Фонетические диалектизмы - слова, получившие в диалекте особое фонетическое оформление: «Что и говорить, жисть стала хорошая, розовая» («Степанида». 14), «Чаво тебе обужу бить?» («Последние астры». 137), «У той в горнице хучь свадьбу справляй, да токо она на днях стан поставила- половичков наткать» («И наш праздник». 71), «Я тогда не токмо женского тела не касался, а просто ужасно был молод» («Варфоломеевская ночь». 13), «Иван его для тово и приволок, чтоб гусиные драки затевать…» («Бабы».36).

           Словообразовательные диалектизмы – слова, получившие в диалекте особое аффиксальное оформление: «Чаво тебе обужу бить?» («Последние астры». 137), «Летось девка кончила школу» («Бабы». 34), «Я как котец стал  - слепенький, глухонький» («Чай с Филиппом». 26), «Детишек вырастил и попивать стал. А теперь вовсе запустошал» («Бабы». 36),  «Немного обузней станет, как в старые времена» («Сама жизнь». 56), «Раскрылетился [коршун] …А морозы были тогда жуткие» («Коршуны». 151), «Разве она поверит? Жалковать по тебе будет» («За Сизыми Дворами». 69), «Где-то всю ночь блукал» («Бабы». 35).

             Морфологические диалектизмы – не свойственные литературному языку формы словоизменения: «Даже курей у нас не водят» («Последние астры». 137), «Там одних зеркал да ванных комнатей свиньям не хватает» («Чай с Филиппом ». 25),  «Сейчас я шел и видел: к вам на огород паровоз заехал и  истолок все картошки» («Степанида». 14).

              Диалектные слова, использованные С. Пискуновым, являются разными частями речи, но наиболее часто употребляются конкретные существительные. Они обозначают: предметы быта (кубан, плетушка), домашнюю  живность (котец, кура), строения, помещения (подклеть, комнать, стодол), продукты питания (жамки, картошки), часть местности, сельскохозяйственные угодья (местина, поскотина, колчи, круговина, верхи, вершки, зеленя), природные явления (мга, вьюн), называют людей (сам, девка, голошоня), орудия труда и их части (клецы), обувь (обужа) – то есть то, что окружает человека в его повседневной трудовой жизни и быту. Реже используются глаголы: голосить, горбячил, жалковать, козюльничаешь, блукал, раскрылетился. Случаи употребления других частей речи единичны.

            Диалектные слова наблюдаются также и  во внутренней речи персонажей. Малая жанровая форма обуславливает жесткий подход к приемам изображения, поэтому автором редко используется развернутый внутренний монолог героя  как средство создания образа. Внутренняя собственно прямая речь персонажа дана одним-двумя предложениями, стилистически совпадающими с прямой речью. Иван Васильевич, герой рассказа «Елка», пожилой человек, думает и говорит одинаково, привычно используя диалектные слова. Так, о кошке, крадущей печенье с елки и мешающей спать, он мысленно выражается довольно колоритно: «Уже полчаса спать не дает. Пожрала, сволочь, все конфеты и жамки» (с.180).

              Диалектный лексикон писателя содержит слова, не обозначенные в Словаре орловских говоров (далее – СОГ), но отмеченные в других словарях: местина, верховик, вьюн, комель, стодол и др.    Иногда диалектизмы у  

С. Пискунова употреблены в значениях, которые отсутствуют в словарях, но до сих пор бытуют в речи жителей нашей местности. Так, запустошать (прийти в упадок) может не только участок земли, но и человек: Иван Воронин «вовсе запустошал» (опустился) («Бабы». 36); круговина бывает не только в лесу и поле, но и на любой плоскости: «…на полу обозначилась пепельная светлая круговина» («И наш праздник». 74); млаже употребляют не только в беседе о нартах, но и о человеке: «Мне вот сорок седьмой год пошел, а млаже меня на ферме никого нету» («Бабы». 35). Интересно, что в Словаре русских народных говоров «жамка» трактуется как печенье, в то время как в орловском говоре и у Пискунова оно имеет значение «пряник». В СОГ  у слова «желна» стоит помета м.р., у Пискунова С. оно женского рода, в такой форме его можно и сейчас услышать от старожилов: «Лишь изредка слышится протяжный одиноко-тоскливый крик желны, пролетающей черной тенью, да ее редкие, гулкие, как топором, постукивания» («Триста дубов». 162.).  Глагол «козюльничаешь», вероятно, подслушанный Пискуновым у пожилых женщин, отсутствует во всех словарях. Он произведен от существительного «козюля», которое имеет три значения: гадюка, крапива и злой, недоброжелательный человек. Глагол вбирает в себя все три значения – жалишь, жжешься и злобствуешь: «Что же ты, Феша, козюльничаешь? Али твое горе больше моего?» («И наш праздник». 72). В справочной литературе нами не обнаружено слово «раскрылетился». В контексте оно использовано  в прямом значении, которое истолковала нам жительница села Хотьково Старенкова Варвара Григорьевна: распустить от болезни крылья, занедужить (о птице): «Зимой зачах в неволе…Раскрылетился…А морозы были тогда жуткие» («Коршуны». 151). В процессе опроса коренных жителей села (Машиной Галины Евгеньевны) выявлено и переносное значение слова – захандрить. В СОГ лексема «летось» («Летось девка кончила школу». «Бабы». 34) трактуется как «прошлым летом», в реальной жизни она имеет более широкое значение – «в прошлом году». Обратное явление наблюдается в словарной статье слова «местина» - место, местечко. Машина Г.Е. уточнила, что местина – это примечательное в каком-то отношении место, местечко (грибное, ягодное), что мы наблюдаем и у Пискунова: «На солнечной прогалине ему встретилась целая местина белых ветрениц» («Чай с Филиппом». 26). В СОГ не зарегистрировано переносное значение лексемы «лопатить» – «тяжело работать», которое имеет это слово в языке писателя: «Все хотят писать, а не лопатить или коров доить» («Бабы». 35).

Таким образом, используя областные слова в речи пресонажей и частично в авторском повествовании, писатель заметно увеличивает синонимическое богатство лексической системы повести, обогащая язык художественной литературы.

                    *                             *                             *

Глубоко национальное творчество Сергея Пискунова характеризуется удивительно органичным слиянием оригинальных, присущих только его авторской манере, слов и выражений с меткими, остроумными, устойчивыми словесными сочетаниями, пословицами, поговорками. Пискунов дает нам образцы мастерского использования этих единиц, вводя их в текст без изменений или частично модифицируя. Фразеологизмы наряду с другими лексическими средствами занимают значительное место среди используемых писателем образных выражений прежде всего потому, что в них заложены большие изобразительные возможности: высокая степень обобщенности, эмоциональность, экспрессивность, стилистическая окрашенность, образность.  Автор передает нам свое мироощущение удивительным по художественной выразительности, емким, пластическим языком. Юрий Скоп в рецензии на книгу С. Пискунова «Утренние песни» отмечал: «Честное слово, давненько уже не приходилось встречаться со свежим, емким, выпуклым, вкусным, с любовью услышанным душою словом».

Устойчивые обороты придают авторской речи живость, меткость, свойственную народной речи, а в репликах персонажей выступают как яркое средство языковой и стилистической характеристики.

Большое число устойчивых выражений вводится в речь персонажей для экспрессивной характеристики того или иного героя, эмоциональной оценки его индивидуальных качеств, интеллектуальных способностей. Причем в текстах миниатюр фразеологизмы используются как речевое средство определенной социальной среды – людей из народа. Устойчивые выражения создают непринужденность повествования, стиль, близкий к разговорному. Такие фразеологизмы лишены оттенка грубости, они как бы непосредственно из живой разговорной речи, из повседневного общения. Например:

-         Без часов как без рук, - пожалел Игнат («Варфоломеева ночь». 12);

-         Убирайся с глаз долой! («Приезд комиссии». 193);

-         Чтоб ты пропал со своим товарищем! («Елка». 179);

-         Начнется, говорят, война – спасу не будет («Чай с Филиппом». 25);

-         Как представишь, что опять копаться в мусорных ящиках, аж на душе кошки скрести начинают («Дружки». 182);

-         А по утрам птицы поют – прямо с ума сходят («Коршуны». 150);

-         Что ему мой кусок хлеба нешто поперек горла стал? («Коршуны».151);

-         Наступать стали ни свет ни заря («Наши». 78);

-         Совсем мужик, видать, с панталыку сбился («Бабы». 35);

-         Вишь, - усмехнулся лесник, - дрозд меня зовет: «Филипп, иди чай пить, скорей». Вишь, хвати его родимец («Чай с Филиппом». 24).

В речи персонажей встречаются трансформированные фразеологические обороты и пословицы, а так же их части:

-         Я считаю, что если за двумя зайцами погнаться, то можно не поймать ни одного («Товарищи!». 190);

-          В магазинах все разбирают на прах («Бабы». 34);

-         Кое-кто размагнитился и действует с позиции моей хаты с краю («Товарищи!». 189);

-         В этом заключается гвоздь наших усилий («Товарищи!». 189);

-         Потом у них с председателем зуб за зуб пошло («Бабы». 36).

Эти идиомы легко и свободно вводятся не только в реплики и монологи персонажей, но и в несобственно прямую речь, иногда тоже в модифицированном виде:

-Историк… винил на чем свет стоит Дмитрия Федоровича в том, что он добил деревню до ручки… («Сама жизнь». 55);

-Возвратясь домой, Руслан Николаевич заметил, что эти последние строки прицепились как репейник («Облака плывут».  38).

Мастер стиля, писатель редко использует фразеологические единицы в авторской речи, вводит их в повествование с большим чувством меры. В этом случае точка зрения писателя, выраженная при помощи устойчивых оборотов, переданных дословно или модифицированных, становится философским обобщением:

-Немыслимой тяжестью наседало осознание, что на наш большой дом накликали и навлекли неминучую беду, страшнее любой радиации, когда лад и благополучие под любой крышей обращались в прах и там стал хлеб не в хлеб и радость не в радость («Сама жизнь». 56).

 Автор чаще вкрапляет их в текст, где повествование сливается с несобственно прямой речью персонажей. Это наблюдается в юмористических рассказах «Ёлка» и «Дружки»:

- Сев на высокую веточку, снегирь долго издавал радостные восклицания, приветствуя всех, кто жил вблизи клена: дескать, прошу любить и жаловать («Дружки».  183);

- Он, должно быть, не собирался жить на птичьих правах («Дружки».183);

- А во-вторых, ближайший от деревни лес в пяти километрах, да и там елки днем с огнем не сыщешь («Ёлка». 179).

Фразеологизмы, приводимые автором, отличаются разнообразием форм. Часто писатель использует обороты, построенные на гиперболе:

-         Сам горбячил всю жизнь, я ишачу, белого света не вижу, не хочу, чтоб и она вкалывала («Бабы». 34);

-         Иной раз так руки болят, что места не нахожу («Бабы». 35);

-         Мы тут живем, строимся, жилы вытягиваем («Чай с Филиппом».25);

-         Довели до нищеты, до белого каления («Сама жизнь». 56).

В прозе Пискунова можно встретить фразеологизмы в роли оценочного обращения, как, например:

-         Ну, вот тебе и Домнино. Дома, небось, ждут, грех ты тяжкий…(«Бабы». 35).

Создавая стилизованный дружеский шарж «Парадный портрет Бабы Яги»,  Пискунов вводит в повествование устойчивые формулы из народной словесности, что придает пародии на сказку жанровую цельность:

-         Ну, как? – Яга состроила круглые глазки и с хитрецой заглянула в княжьи очи. – Вкус! – чмокнула она, тряхнув начавшими желтеть серебристо-седыми волосами, и добавила: - Ни в сказке сказать, ни пером описать! (186);

-         Скоро Баба-Яга под завыванье и стон семи ветров исчезла за темными лесами, за высокими горами (188);

Князь долго провожал ее печальным взором… растолкал пару дряхлых ведунов-шептунов и тоже стал собираться в путь-дорогу (188).

Устойчивые сказочные формулы, использованные в прямой и несобственно прямой речи рядом с современными лексемами, создают комический эффект:

-         За тридевять земель, - сказала Баба-Яга, - местечко новое присмотрела. Агроградосферный комплекс… Возьму в аренду придорожную забегаловку на курьих ножках (188);

-         Ресурс ресурсом, а ступа все-таки надежней, чем твой травяной мешок, деликатес для волчьей стаи, - насмешливо кивнула она на княжеского коня и села в ступу (188);

-         Князь долго успокаивал Бабу-Ягу, пока та не предложила тяпнуть живой водички, на что он с легким сердцем тотчас согласился (186).

Вводя в текст фольклорные идиомы типа одолень-трава, конь-огонь, сон-трава, трын-трава, писатель по этой модели создает подобные:  любим-трава, перелет-трава, колдун-трава, любовь-трава, шептун-трава, живень-трава, злодей-трава, дурман-трава, полынь-слеза, забудь-трава, что помогает достичь высокой степени стилизации.

         Лексика ограниченного употреблении придает  стилю С. Пискунова  особый колорит и  оригинальность.

Диалектные слова

в книге С.Пискунова

«Сама жизнь».

Словарь.

               

СОСТАВ И СТРУКТУРА СЛОВАРЯ

       СЛОВАРЬ содержит диалектные слова, использованные С.А.Пискуновым в книге «Сама жизнь». Из 64 новелл, помещенных в сборнике, диалектизмы обнаружены в 26 произведениях.

       Словарные статьи расположены в алфавитном порядке.

       Заголовком статьи служит слово в его начальной форме:

       у существительных это форма И.п. ед.ч., реже – И.п. мн.ч.;

       у прилагательных – форма И.п. м.р. ед.ч.;

       у глаголов – инфинитив.

      Фразеологические обороты и устойчивые сочетания помещаются в Словаре по ключевому наиболее значимому слову за знаком G и представляют собой самостоятельную словарную статью.  Заголовок помещается в начале словарной статьи в одной из указанных форм независимо от того, встречается ли эта форма в тексте С. Пискунова или нет.   

       Принадлежность слова к той или иной части речи обозначается соответствующей пометой (наречие, союз, частица и т.д.) или указанием характерных грамматических форм (у существительных, прилагательных и глаголов).

       После заглавного слова приводятся его грамматические формы (в их конечной изменяемой части). Так, показателем для существительного является форма Р.П., которая дается непосредственно вслед за словом, а также указание на род существительного. У глагола указаны категории вида и переходности-непереходности, у прилагательного – окончания женского и среднего рода.  

        Значение слова раскрывается путем краткого его толкования. У многозначных диалектизмов в словарной статье помещены те значения, которые соответствуют контексту произведения.

       Принадлежность слова к народному говору выявлена по словарям, ссылка на которые дана в скобках после толкования значения слова. Если слово отсутствует в толковых словарях народных говоров, его значение выявляется через однокоренные слова, например:

       КОЗЮЛЬНИЧАТЬ, несов., неперех. Злиться. От козюля: 1. ж. Гадюка. 2.ж. Крапива. 3.м. и ж.; экспрессив. Злой, недоброжелательный человек (СОГ).

        Принадлежность слова РАСКРЫЛЕТИЛСЯ к орловскому диалекту выявлена из бесед с коренными жительницами с.Хотьково Старенковой В.Г. и Машиной Г.Е.

       В качестве иллюстраций приведены все случаи употребления данного слова в произведениях С. Пискунова.

       После иллюстрации в скобках указано произведение, из которого взята цитата, и страница, на которой она напечатана в книге «Сама жизнь».

        Словарь не является законченной работой. В книге имеется большое количество лексем, которые еще требуют исследования.

                                      УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ.

СРЯ – Словарь русского языка: В 4-х т./АН СССР, Ин-т рус. яз.; Под ред. А.П. Евгеньевой. – 3-е изд. стереотип. – М.: Русский язык, 1985 – 1988.

СРНГ – Словарь русских народных говоров. – Л.: Наука, 1968-1991.

СОГ – Словарь орловских говоров: Учебное пособие по русской диалектологии. – Ярославль, Тула, Орел: 1989 – 1996.

ССРНГ – Словарь современного русского народного говора (д. Деулино Рязанского района Рязанской области). /Под ред. И.А. Оссовецкого. – М.: Наука, 1996.

ССРЛЯ – Словарь современного русского литературного языка: В 20-ти томах/Т.1. – М., Русский язык, 1991.

ед. – единственное число

ж. – женский род

и пр. – и прочие

и т.п. – и тому подобные

м. – мужской род

мн. – множественное число

нар. – наречие

неодобр. – неодобрительное

неперех. – непереходный

несов. – несовершенный

перен. – переносное

перех. – переходный

прил. – прилагательное

сов. – совершенный вид

ср. – средний род

ср. степень – сравнительная степень

сущ. – существительное

уменьшит. – уменьшительная форма

част. - частица

экспрессив. – экспрессивное значение

Перечень

произведений, в которых выявлены диалектные слова.

«А лед не хотел уходить»

«Бабы»

«Баллада об одном дне»

«В шуме осенних ветров»

«Венок»

«Варфоломеева ночь»

«Ехал человек»

«Елка»

«За сизыми дворами»

«И наш праздник»

«Коршуны»

«Медар»

«На Непрядве»

«Облака плывут»

«Остановка «Матренка»

«Последние астры»

«Поле не меряно»

«Псковитянка»

«Степанида»

«Следы»

«Светлые боли тревог»

«Соловей»

«Тополиные тени»

«Утренняя песня»

«Холодно»

«Чай с Филиппом»

Али, союз. Или (СОГ). А мы в каком годе были в отпуску? Али в том, али раньше? («Облака плывут».39).

Ай, частица. Разве, неужели (СОГ). Ай твое горе больше моего? («И наш праздник».72).

Бестарка, -и, ж. Телега с кузовом в виде ящика для перевозки зерна и других сыпучих грузов без тары (СОГ). Телега дребезжала и гремела. В глубокой бестарке сидел старик («Последние астры».173).

Блукать, несов., неперех. Бродить без определенной цели и направления (СОГ). Совсем мужик, видать, с  панталыку сбился. Где-то всю ночь блукал («Бабы».35).

Будет тебе: Г. Достаточно, довольно. (ССРЛЯ) Будет тебе, - говорили ей домашние,- кожа у них такая («Степанида».14).

Бурак, -а, м. Съедобные красного или белого цвета утолщенные корни свеклы (СОГ). Картошек, бывало, наешься – и рад. И бурак ели («Степанида».14).

Верх ¹, -а, м. Холм, возвышенность (СОГ).

Верх², -а, м. Глубокая длинная впадина на поверхности земли; овраг (СОГ)

Вершок¹, -а, м. Уменьшительное к верх¹ (СОГ).

Вершок², -а, м. Уменьшительное к верх² (СОГ). Он вспоминал свой дом, свой поселок, купанья на пруду, верхи и вершки, куда гоняли по утрам коров («И наш праздник».74).

Верховик, -а, м. Верховой ветер (СРНГ). Порывами прошел ветер-верховик («Утренняя песня».147).

Внатруску, нар. Мало, очень мало (СРНГ). В них насыпаны внатруску ворошки сена («Следы». 156).

Волна, - ы, ж. Овечья шерсть (СОГ). Зимой чесала волну, дневала за прялкой или ткала на почернелом стане («Степанида».13).

В покатушку,  нар. Не вставая с постели, не поднимая головы (СРНГ). Вы провожаете его глазами, видите, как на широченных санях, коченея от холода, в покатушку, лежат на соломе туго закутанные бабы с вилами («Следы».156).

 Встревать, несов., неперех. Вмешиваться в чужое дело, разговор и т.п. (СОГ). Изредка сама встревала в них, рассказывая всякие случаи из своей долгой жизни («Степанида».13).

Вьюн, -а, м. Завихрение снега, воды и пр. (СРЯ). И вдруг у соседней березы начинал кружить ветер-вьюн, вспыльчиво-резко обвивал каждую веточку…Вьюны вздымались, как фонтаны, кружа сухой листвой…(«В шуме осенних ветров».164).

Голосить, несов., неперех. Плакать, причитая (СОГ). Старухи уже не голосили, а сидели тихо, как возле спящего…(«За Сизыми Дворами».69). Иной раз так руки болят, что места не нахожу. Приду домой, опущу их в чугун с горячей водой и голошу  («Бабы».35).

Голошоня, -и, м. и ж.; неодобрит. Тот, кто много и часто плачет (о детях) (СОГ: голошена, голосена). На беду не оказалось рядом и хорошего мальчика, чтобы пристыдить голошоню  («Ехал человек».17).

Горбячить,  несов., неперех.; экспрессив. Тяжело и много работать (СОГ). Сам горбячил всю жизнь, я ишачу, белого света не вижу, не хочу, чтоб и она вкалывала… («Бабы».34).

Девка, -и, ж. Дочь (СОГ). Летось девка кончила школу. А девка упрямая, заневестилась и все одно: ты, мол, мне не указывай («Бабы».34).

Дор, -а, м. Кровельная дранка (СРНГ). Алая, к сильному морозу, вечерняя февральская заря засветилась на нетронутых следом человека сугробинах и на заснеженных крышах из дора и щепы («И наш праздник».71).

Жалковать, несов., неперех. и перех. 1.перех. Чувствовать жалость, сострадание к кому-либо, жалеть. 2.неперех. Печалиться, сокрушаться, сожалеть о ком-либо. 3. неперех. Скучать, тосковать (СОГ). А матери-то каково? Разве она поверит? Жалковать по тебе будет («За Сизыми Дворами».69).

Жамка, -и, ж. Пряник (СРНГ). Наряжали, бывало: конфет навешают, баранок, жамок, бусы стеклянные повесят («Ёлка».179). «И жамки найдутся», - приговаривал Иван Васильевич…(«Ёлка».180).

Желна, -ы, ж. Дятел (СОГ: желна, - ы, м.). Лишь изредка слышится протяжный одиноко-тоскливый крик желны, пролетающей черной тенью, да ее редкие, гулкие, как топором, постукивания («Триста дубов».162).

Жисть, -и, ж. Состояние всего живого от зарождения до смерти; существование (СОГ). Что и говорить, жисть стала хорошая, розовая («Степанида».14). Вот жисть такая быстрая пошла: едят – давятся, бабу выглаживают – спешат («Чай с Филиппом».26). Всю жисть тут: в Крыму не был, в плену не был, в тюрьме не был («Последние астры».137).

Жниво, -а, ср. 1.Срезание хлеба на корню; уборка. 2. Время уборки хлеба, жатва (СОГ). У нас в деревне одни Прокоповы сало брали на покос и жниво («Степанида».14).

Замашный, -ая, -ое. Сделанный из посконного холста (СОГ). А мы в лапотках да во всем замашном ходили и на дерюжке спали («Степанида».14).

Запустошать, сов., неперех. Перен. Опуститься (о человеке). (СОГ: запустошеть). Детишек вырастил и попивать стал. А теперь вовсе запустошал («Бабы».36).

Зелень -и, ж.(мн. зеленя). Молодые всходы озимых хлебов (СОГ). Возле дорог снегу много, - начался опять степенный бабий разговор, - а зеленя местами голые, колчи видны («Бабы».35). Через дорогу, по ту сторону низины, во всю ширь – изумрудно-сочные зеленя в тепло-золотом березовом обрамлении («Триста дубов».161). А по  сторонам дороги расстилались черным и синим бархатом просторные пашни, сочно сверкали ожившие зеленя («Светлые боли тревог».126). Он еще долго обижался на безумную выходку птицы и вновь говорил, что в ту зиму от холода вымерзли зеленя («Коршуны».151).

Зря:  Г. где зря. В любом месте, где придется, где попало (СОГ). Могилочки сперва были где зря: и на огородах, и в окопах… («Венок».81).

Картошка, -и, ж. (мн. картошки). 1. Растение картофель. Сейчас я шел и видел: к вам на огород паровоз заехал и истолок все картошки («Степанида».14). 2. Клубни картофеля (СОГ).  Картошек, бывало, наешься – и рад («Степанида».14). Мы скоро привыкли к работе: собирали за трактором картошки в худые ведра или возили свеклу с полей («Поле не меряно».102).

Клёц, -а, м. Заостренный с одной стороны деревянный зуб граблей (СОГ). Я сидел, грабельные клецы стеклом обтесывал («Чай с Филиппом».25).

Козюльничать, несов., неперех. Злиться, злобствовать. От козюля: 1.ж. Гадюка. 2.ж. Крапива. 3.м. и ж.; экспрессив. Злой, недоброжелательный человек (СОГ). Что же ты, Феша, козюльничаешь? Ай твое горе больше моего? («И наш праздник».72).

Колча, -и, ж.(мн. колчи). Замерзшие или засохшие комья земли, грязи. (СОГ). Возле дорог снегу много, - начался опять степенный бабий разговор, - а зеленя местами голые, колчи видны («Бабы».35).

Комель, -я, м. 1. Корень дерева или растения. 2. Ствол дерева (СРНГ). Стали появляться льдины, медленно плывя сбочь, тупо тычась друг в друга, в сырые берега и комли прибрежных деревьев («А лед не хотел уходить».46).

Комнать. -и. ж. Отдельное помещение в квартире, доме, отгороженное стенами, перегородками; комната (СОГ). Там одних зеркал да ванных комнатей свиньям не хватает («Чай с Филиппом».25).

Копнушка, -и. ж. Уменьшительное от копнуха, - и, ж. Копна сена или хлеба (СРНГ). Рванул ветер, порывисто, беспокойно, и разворошил копнушки пушистого свежего сена («Соловей».148).

Косье, -я, ср. Ручка косы, косовище (СОГ). Медар ладно и легко разваливал косьем только что скошенную траву («Медар».21).

Круговина. -ы, ж. Небольшой участок в виде круга на плоскости (СОГ: Небольшой участок в виде круга в лесу, в поле.) Возле кровати на полу обозначилась пепельная светлая круговина, которая то тускнела и исчезала, то проступала опять («И наш праздник».74).

Кубан, -а, м. 1.Глиняный высокий сосуд с узким горлом и широкими выпуклыми боками. 2. То же, что крынка (СОГ). Надо было видеть, с каким изяществом она клала лапки на край кубана, как мило опускала голову и слизывала сметану или пила молоко («Ёлка».180).

Куделя, -и, ж. Пучок вычесанного льна, пеньки или шерсти, приготовленный для прядения (СОГ). Вяло путались руки, в медленном движении распускавшие куделю волос («Последние астры».139).

Кулига, -и, ж. 1.Заливной луг. (СОГ). Подумать ведь только: в эту же долину сегодня на ночь ляжет такой же туман, медленно разольется белыми клубами, застелит кулиги, окутает луговые стога…(«На Непрядве». 198).

Кура, -ы, ж. Курица (СОГ). Даже курей у нас не водят («Последние астры».137).

Летось, нар. 1. В прошлом году (Машина Г.Е.). 2.Прошлым летом (СОГ). Летось девка кончила школу («Бабы».34).

Лопатить, несов., неперех. 1.Копая лопатой, взрыхлять землю. 2. Беря зерно лопатой, подбрасывая его в воздух вверх на ветру, очищать от мякины и сора (СОГ). 3.Перен. Тяжело работать (Машина Г.Е.). Все хотят писать, а не лопатить или коров доить («Бабы».35).

Местина, -ы, ж. Примечательное в каком-то отношении место//местечко (грибное, ягодное) (Машина Г.Е.) (СРНГ:1.Место//местечко. Участок земли). На солнечной прогалине ему встретилась целая местина белых ветрениц («Чай с Филиппом».26).

Мга, -и, ж. 1. Состояние погоды, среднее между туманом и моросящим дождем, мокрым снегом (СОГ). Но все вокруг пробуждало легкое радостное волнение: и ровная сумрачность, и мга, и сырой туманистый дух земли («Баллада об одном дне».7). Непрестанно сеялась тихая, как осенью, мга (там же,7). 2.Мелкий колючий снег с ветром (СОГ). Огромные сосны и ели торжественно осыпали его розовато-серебрившейся снежной мгой («И наш праздник».75). Тучи неслись быстро, дымясь и пыля снежной мгой, вздрагивая сизыми гривами («Близко к зиме».167). 3. То же, что мгла. Непрозрачный воздух (от тумана, пыли, дыма, сгущающихся сумерек)

(С. И. Ожегов. СРЯ). В глухо-тревожном шуме леса мгой хвоинок сеялся тонкий синичий звон («Последние астры».135). Почти каждый день небо загромождают то пепельно-серебристые облака, то сизые или иссиня-черные тяжелые тучи, готовые в любой миг залить дождем, застлать дали пеленой серой слепой мги («Псковитянка».202).

 Млаже, прил., ср. степень. Моложе (о человеке) (Машина Г.Е.). Вот мне сорок седьмой год пошел, а млаже меня на ферме никого нету («Бабы».35).

Нацвет, -а, м. 1.Оттенок цвета. (СРНГ: седая ость, подпушка в мехе).

А небо невероятно звездно, как вроде его сине-черную пленку сплошь искололи иголочками, иглами, а кое-где даже шилом, и теперь оно, не переставая, пронзительно ярко брызжет холодными искрами с голубоватым нацветом («Поле не меряно».103).

Низовка, -и, ж. Метель, при которой снег крутит по земле (СРНГ). Морозная низовка то в одном, то в другом месте белела рассыпающимися хвостами («Бабы».35).

Новина, -ы, ж. Новый урожай (СОГ). Теперь люди хорошо живут, - сама себе говорила она, - не то что в наше время – хлеба до новины не хватало («Степанида». 14).

Об, предлог, употребляется с предложным падежом для обозначения признака предмета по количеству его частей (СОГ). Твой Степан об одной руке, да воротился («И наш праздник».72).

Обужа, -и, ж. Обувь (СОГ). Чаво тебе обужу бить? («Последние астры».137).

Опушье, -я, ср. Опушка леса (СРНГ). Здесь же опушье («Триста дубов».162). На некоторое время устанавливалось глуховатое монотонное затишье, и вновь неожиданно налетал ветер, нагулявшийся на полевом просторе, и стремительно ударял в опушье («В шуме осенних ветров».164).

Обыденкой, нар. В течение одного дня (СРНГ). Хорошо, что успели обернуться обыденкой, - говорил он, - а то пришлось бы ходить по дворам – искать себе ужин («Варфоломеева ночь».11).

Пал, -а, м. 1.Сжигание сучьев, корней на вырубках. 2.Пожар. 3.Горелый лес. (СРНГ). Никакого пала не остается, только дым и гарь («Чай с Филиппом».25).

Пехтерь, -я, м. 1.Перен. О неуклюжем, неповоротливом человеке (СРНГ). В такие минуты робость и деликатность – сущие неудобства. Иногда стоит такой пехтерь, мужик, похожий на насыпанный доверху, но не завязанный мешок…(«Час пик».177).

Плетушка, -и, ж. Корзина (СРНГ). Кувыркаясь в тучах, она заглядывала в плетушки и до рассвета каталась вдоль стежки по траве («Остановка «Матренка».83). И сразу повеселел, вспомнив катанье в детстве на санках и на обмазанных навозом обмороженных плетушках («Ёлка».180).

Плюшка, -и, ж. Женская верхняя одежда из плюша, жакет (СРНГ). Одна была одета в кротовую плюшку и полушалок, другая – в синий плащ поверх пальто…(«Бабы».34). Видать, пьяный, - вздохнула женщина в плюшке (там же.35). Она то подолгу стояла на коленях, придерживая рукой вожжи, то садилась на солому, кутаясь полами старой плюшки («Холодно».61).

Поскотина, -ы, ж. Пастбище, выгон, непосредственно прилегающие к деревне и со всех сторон огороженные изгородью (СРЯ). Когда из-за огиба дороги открывался вид на постройки Филиппа Ивановича, Костров, угадывая, что там происходит, оглядывал сарай, стодол, коновязь, поскотину на полянке, не видать ли кого у колодца («Чай с Филиппом».23).

Пунька, -и, ж.; уменьшит. от пуня, -и, ж. Сарай для хранения сена, мякины или для других хозяйственных нужд (СРЯ). Цветан открыл замок дощатого сарайчика, который у нас часто называют пунькой («Медар».19).

Раскрылетиться, сов., неперех. 1.Занедужить, распустить крылья (о птице) (Хотьково. Старенкова В.Г.).  А зимой зачах в неволе… Раскрылетился… А морозы были тогда жуткие («Коршуны».151).

Сам, -ого, м., в значении сущ. О хозяине, главе семьи; муж. (ССРНГ). Сам горбячил всю жизнь…(«Бабы».34).

Снизка, -и, ж. Некоторое количество каких-либо предметов, нанизанных на нитку, веревку и т.п., а также связка, веревка с нанизанными на нее предметами (ССРНГ). Вов, а Вов, - крикнул он кому-то, спрятавшемуся в засаде, - возьми в кустах снизку рыбы…(«Тополиные тени».88).

Стодол, -а, м. Сарай, навес для повозок и скота (Даль). Когда из-за огиба дороги открывался вид на постройки Филиппа Ивановича, Костров, угадывая, что там происходит оглядывал сарай, стодол, коновязь, поскотину на полянке, не видать ли кого у колодца («Чай с Филиппом». 23). Теплом ласкался дощатый стодол и серые слеги изгороди (Там же. 26.).

Токмо, в составе соединительного союза: не токмо – а, только (ССРНГ). Я тогда не токмо женского тела не касался, а просто ужасно был молод («Варфоломеева ночь».12).

Умершая, -ей, ж. Извещение из действующей армии о смерти, гибели воина (ССРНГ). А началась война – и получили Вороновы по осени умершую по Ивану («Тополиные тени».87).

Хмарь, -и, ж. 1.Пелена темных туч. Лес тоже сумрачный. Из-за облачной хмари он темнеет сиро и неприветливо («Псковитянка».202).

2.Мгла, пелена тумана (СРЯ). Город заволокло пепельно-серой хмарью («А лед не хотел уходить».46). Под пологом леса уже поселилась коричнево-фиолетовая хмарь от голых хворостин облетевших кустарников («Последние астры».135).

Шар, -а, м. Один ряд чего-либо (дранок на крыше, потолочных досок между двумя балками и т.д.) (СРНГ). Опять окинул взглядом два шара широким потолочных досок, заметил пучок травы, заткнутый под матицей («И наш праздник».74).

Литература

1.     С. Пискунов. Сама жизнь.- Орел: «Простор», 1991.

2.     Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1-4.- М.: Русский язык, 1978-80.

3.     Ожегов С.И. Словарь русского языка./ Под ред. Ю.Ю. Шведовой.- 21-е изд., перераб. и доп. – М.: Русский язык, 1989.

4.     Словарь орловских говоров: Учебное пособие по русской диалектологии. – Ярославль, Тула, Орел: 1989-1996.

5.     Словарь современного русского литературного языка: В 20-ти томах./ Т.1.- М.: Русский язык, 1991.

6.     Словарь русских народных говоров. – Л.: Наука, 1968-1991.

7.     Словарь современного русского народного говора (д. Деулино Рязанского района Рязанской области) (Под ред. И.А. Оссовецкого).- М.: Наука, 1969.

8.     Словарь русского языка: В 4-х т./АН СССР, Институт русского языка; Под ред. А.П. Евгеньевой. – 3-е изд. Стереотип. – М.: Русский язык, 1985-1988.