Исследовательская работа "Положение военнопленных в Западной Сибири"

Оглавление

Стр.

Введение…………………………………………………………………....................................2-5

Глава 1. Общая численность и этнический состав военнопленных, размещенных на территории Западной Сибири в годы Первой мировой войны. ……………………………6-11

Глава 2. Положение военнопленных в Западной Сибири. …………………………………12-19

2.1. Размещение военнопленных в Западной Сибири.………………………………………12-14

2. 2. Условия существования военнопленных……………………………………………….14-17

2.3.  Организация питания военнопленных………………………………………………….17-19

Заключение…………………………………………………………………………………………20

Список использованной литературы…………………………………………………………….21

Введение.

Актуальность. 1 августа 1914 г. началась Первая мировая война, в которую было вовлечено 38 государств и 3/4 населения земного шара. Численность действовавших армий превышала 29 млн. человек, количество мобилизованных – 74 млн. человек. Людские потери воевавших стран составили 10 млн. убитых, свыше 20 млн. раненых, 7 млн. искалеченных. Голод, болезни и другие лишения, вызванные войной, унесли более 5 млн. человек гражданского населения; война унесла столько же человеческих жизней, сколько все европейские войны за тысячелетие до нее. Целое поколение мужчин, находившихся в расцвете жизненных сил, погибло на полях сражения. Данное обстоятельство серьезным образом сказалось на общей демографической ситуации в мире. Убыль населения только по этим причинам составила, по некоторым подсчетам, около 20 млн. человек.

Пять лет войны принесли человечеству неисчислимые бедствия - нищету, голод, болезни. Огромные по протяженности фронты поглощали трудоспособное население воюющих стран, вовлекая в кровавую мясорубку десятки и сотни тысяч мобилизованных. Одновременно с этим миллионы морально искалеченных людей – беженцы, раненые, пленные – двигались от передовой к далеким тылам.

Особенно удручающим было положение военнопленных. Сколько их было? Где и как их размещали? Что ждало их в чужом государстве, в стане врага? Дать ответы на эти вопросы призвана данная работа.

В данной работе нас заинтересовало многолетнее  присутствие  (1914−1918 гг.)  на  территории Сибири  сотен  тысяч  военнопленных  одной  из самых масштабных войн в истории человечества – Первой мировой.

Объект настоящего исследования - военнопленные Первой мировой войны, размещавшиеся в Западной Сибири.

Предмет исследования - положение пленных в крае, взятое в совокупности, начиная от его материальных до общественно-политических аспектов, обусловленное сложным сочетанием особенностей их состава (численного и национального), а также условий размещения. Предмет предполагает обращение к политике русских военных и гражданских властей и ответным действиям пленных, связанным с представлениями местной, центральной администрации, самих пленных и сибирского населения о статусе и потребностях военнопленных.

Цель работы: определение особенностей состава и положения военнопленных Первой мировой войны, находившихся на территории Западной Сибири в 1914-1918 гг.

К исследовательским задачам относятся следующие:

• уточнить и проанализировать количественные показатели, характеризующие численный и национальный состав пленных, расквартированных в Западной Сибири;

• выделить особенности положения военнопленных в Западной Сибири в разные годы;

• проследить изменения, происходившие в размещении и содержании военнопленных.

Территориальные рамки исследования: Западная Сибирь (в состав которой входили Тобольская и Томская губернии, а также Омский уезд Акмолинской области). Данные рамки обусловлены значительной численностью военнопленных на рассматриваемой территории и общностью военно-административного управления ими в пределах Омского военного округа.

Хронологические рамки работы:  период с 1 августа 1914 по 11 ноября 1918 гг.

В процессе работы нами использовались специальные методы исследования: сравнительно-исторический, проблемно-хронологический и историко-генетический. Сравнительно-исторический метод позволил на основе синхронного сопоставления общих черт и особенностей положения и настроений отдельных категорий пленных, политики со стороны различных уровней власти (от военной до местного самоуправления), настроений сибиряков и т. д., реконструировать динамичную картину плена в Западной Сибири в обозначенных хронологических границах, отчасти сопоставляя её с общероссийской. Проблемно-хронологический метод дал возможность каждый исследуемый аспект проблемы рассмотреть с точки зрения движения и изменения. Историко-генетический метод помог раскрыть причинно-следственные связи между наиболее важными чертами плена и «военнопленческой» политики России, но и отдельными событиями, а также охарактеризовать процессы, отталкиваясь от единичных (уникальных) фактов, группируя их по совокупности.

Долгое время в отечественной науке в проблематике военного плена исследовались только его отдельные аспекты, что не позволяло создать объективную картину данного явления. Учитывая общее развитие исторического процесса,  можно выделить следующие этапы в отечественной историографии военного плена Первой мировой войны:

дореволюционный период (1914–1917 гг.);

советский период (1917–1991 гг.);

современный период (с 1991 г.).

Сразу следует отметить, что еще в 1915 г. стали появляться сборники нормативно-правовых актов, определявших положение военнопленных в Российской империи, а также воспоминания бывших солдат и офицеров, переживших ужасы плена. В конце 1920-х гг. увидела свет статья В.Д. Вегмана, которую можно назвать первым и до 1950-х гг., пожалуй, самым заметным опытом рассмотрения положения иностранных пленных в Сибири на протяжении фактически всего периода их пребывания в крае в этом статусе с 1914 по 1920 гг[1].  Также в 1920-х гг.  появилась работа Н.М. Жданова, бывшего в своё время председателем Московского отделения РОКК, затем сотрудником Центральной коллегии о пленных и беженцах при СНК РСФСР.  Своё основное внимание он сконцентрировал на русских военнопленных, но и ему, конечно же, не была безынтересна и судьба иностранных пленных в России[2]. Вопросы численности иностранных военнопленных интересовали таких исследователей, как Е.З. Волков[3], И. Шнейдер[4], Н.А. Попов.[5] В целом, положение иностранных пленных в имперской России советская историография освещала фрагментарно; региональные особенности, сибирские в том числе, при этом не были показаны, провозглашался тезис об идентичности реального положения военнопленных при Временном правительстве и в царской России. В постсоветский период наблюдается рост интереса к изучению военного плена периода Первой мировой войны, как на общероссийском, так и на региональном уровне. Появляются работы А.Н. Талапина[6], А.И. Гергилёвой[7], И.И. Шлейхера[8], О.Ф. Гордеева[9], Т.Я. Иконниковой[10] и других исследователей, где рассматриваются разные вопросы: численность военнопленных по регионам, статус и положение военнопленных, организация их труда, довольствие, медицинское обслуживание  и т.п.
      Источники, использованные при написании данной работы, можно разделить на несколько групп: 1) законодательные акты; 2) материалы личного происхождения (воспоминания, мемуары).

Базовым нормативно-правовым актом, регулировавшим  весь комплекс вопросов, связанных с положением военнопленных (от их статуса до материального обеспечения в местах размещения и использования их рабочей силы), стало утверждённое 7 октября 1914 г. Николаем II «Положение о военнопленных», в более развёрнутом виде повторявшее и уточнявшее положения Гаагской конвенции 1907 г.

Материалы личного происхождения: воспоминания, мемуары помогают проникнуть в сферу чувств, эмоций, взаимоотношений и интересов пленных, как вполне житейских, так и глобальных, абстрактных проблем и мировоззренческих установок.

Практическая значимость работы заключается в использовании её материалов, положений и выводов в учебных курсах по истории Сибири, России, в краеведческой работе, при разработке специальных курсов.

Глава 1. Общая численность и этнический состав военнопленных, размещенных на территории Западной Сибири в годы Первой мировой войны.

Первая мировая война привела в движение миллионы людей. На полях сражений столкнулись массовые регулярные армии, что привело к резкому увеличению по сравнению с прежними войнами числа военнопленных с обеих сторон. Так,  к 1 марта 1916 года общее количество немецких и австрийских военнопленных в России, по официальным данным, составило 1 019 473 человека, из них на работах, в том числе в промышленности и сельском хозяйстве, находились около 600 тыс. человек,  в лагерях — более 400 тыс. Всего в России за время ее участия в Первой мировой войне оказались более 2 млн. военнопленных[11], подавляющую часть которых — примерно 1,5 млн. человек — составляли солдаты и офицеры австро-венгерской армии. [4, с.121].

По подсчетам ряда исследователей, 160-180 тыс. человек были солдатами и офицерами германской армии, 1,6-2,1 млн. – австро-венгерской и около 50 тыс. турецкой и болгарской. [7, с. 76, 88; 10, с. 54, 60]

Таблица 1.

ЧИСЛЕННОСТЬ ВОЕННОПЛЕННЫХ, ВЗЯТЫХ РУССКОЙ АРМИЕЙ 

с начала войны по 1 сентября 1917 г. (в тыс.)

Учет военнопленных, согласно Положению «О военнопленных», производился Центральным справочным бюро, а также делопроизводством Главного штаба и штабом Московского округа. Кроме того, регистрацией военнопленных занимался Военный комитет по делам военнопленных Российского общества Красного Креста. Как раз последним ведомством зарегистрировано поименное количество вражеских военнопленных – 1 782 966 человек.

Несколько большее количество – 1 961 333 человек - зарегистрировано в материалах штаба и опубликовано в 1925 г. ЦСУ СССР в сборнике «Россия в мировой войне 1914-1918 гг.». Однако и эти данные не могут считаться полными, т.к. они ограничились периодом лишь до 1 сентября 1917 г. [1, с. 75-77]

Наиболее точными представляются данные Центральной комиссии по делам военнопленных и беженцев – Центробежа, созданной согласно декрету СНК РСФСР от 24 апреля 1918 г. и преобразованной затем в Центроэвак. В распоряжение Центробежа поступали все новые материалы российских органов, занимающихся учетом военнопленных. Согласно итоговым данным Центробежа, а затем Центроэвака, подведенным к 1921-1922 гг., общая численность военнопленных, принадлежавших к армиям центральных держав и зарегистрированных на территории России, составляла около 2 327 540 человек.

    В чем причины того, что пленных немцев было во много раз меньше, чем, например, солдат Австро-Венгерской империи?  На наш взгляд, этому можно дать несколько объяснений. Во-первых,  немецкие и австрийские газеты часто публиковали статьи о зверствах русских по отношению к мирному населению. Так, «Кельнская газета» в номере от 12 сентября 1914 г. написала, что русские генералы Ренненкампф и Мартос отдали приказы своим подчиненным жечь без исключения все немецкие поселения в Восточной Пруссии и расстреливать всех мирных жителей. Во-вторых,  германские и австрийские офицеры запугивали солдат русским пленом, утверждая, будто русские всех расстреливают и добивают раненых. Поэтому неудивительно, что немецкие солдаты в плен старались не попадать. Русская медсестра в феврале 1915 года, по свидетельству генерала  Войтоловского, говорила: «...сколько я работаю в госпитале, с начала войны работаю, а пленных я не видала немцев. Раненых, тяжелораненых – видела. А пленных – ни одного! …Выносливые мадьяры и немцы – в плен не сдаются...».

   Возникает резонный вопрос: почему тогда было так много пленных из Австро-Венгерской империи? Ведь их армия была оснащена ничуть не хуже германской. Так, русский офицер-генштабист А. И. Верховский, зимой и весной 1915 г. сражавшийся в Карпатах, в своем фронтовом дневнике  передал личное впечатление от австро-венгерской армии: «С внешней стороны это войско неплохое. Прекрасно вооруженное, одетое и обутое. На вид оно не хуже нашего. Дисциплина внешняя на германский манер, строгая и выдержанная. Люди в строю – манекены. Исполнение обязанностей доведено до высокой степени точности. Словом, с внешней стороны армия не оставляет желать ничего лучшего и сильно напоминает их союзников – германцев. Но внутренние свойства этой армии совершенно иные. Это армия внутри дряблая, и причина тому лежит в области чисто моральных факторов… Все чисто инстинктивные свойства человека, присущие сильным, здоровым нациям, как-то: мужество при перенесении ощущений страха и лишений, твердость в бою; всех этих качеств мало в австро-венгерской армии, и ими могут похвастаться лишь венгерские гонведы, и то не все. Поэтому при столкновении с нашими войсками австрийцы плохо сопротивляются и быстро сдают, а при малейшем поводе, намеке на окружение – просто кладут оружие». Так в чем же кроются причины сдачи в плен солдат австро-венгерской армии? Одна из причин – это многонациональный  состав  армии. Войсковые части империи комплектовались по национальному признаку, и совместно австрийские и венгерские части составляли около 48% от общей численности армии Австро-Венгрии. Иные ее армейские формирования были крайне ненадежны, поскольку немцы ненавидели чехов, чехи – немцев; галицийские украинцы были на ножах с поляками, никогда не перестававшими мечтать о независимой Польше; итальянцы, естественно, тяготели к Италии; трансильванские румыны – к Румынии; южные славяне – к Сербии, русины сочувствовали русским. Для того чтобы представить национальный состав военнопленных, следует заметить, что в период  Первой мировой войны среди находившихся на действительной военной службе в вооруженных силах Австро-Венгерской монархии около 25 % составляли австрийцы и немцы, 23 % – венгры, 13 % – чехи, 4 % – словаки, 9 % – сербы и хорваты, 2 % - словенцы, 3 % – украинцы, 7 % - румыны и 1 % - итальянцы. [3, С. 154−180]

Огромное число военнопленных породило массу проблем, одна из которых – размещение военнопленных на своей территории, создание им условий для нормального существования. Именно поэтому к началу  Первой мировой войны территория Российской Империи была разделена на 12 военных округов: Петербургский, Виленский, Варшавский, Киевский, Одесский, Московский, Казанский, Кавказский, Туркестанский, Омский, Иркутский, Приамурский. Размещение военнопленных на территории России было организовано «сообразно с национальностью». В соответствии с распоряжением Главного Управления Генерального Штаба в 1914 г. военнопленных немцев, австрийцев, а также венгров, как менее надежных по сравнению с пленными славянами и румынами, размещали в Сибири, Туркестане и на Дальнем Востоке. Значительная часть этих пленных была расквартирована в двух сибирских военных округах — Омском (территории Западной Сибири и Северного Казахстана) и Иркутском (Восточная Сибирь). [5, с.16]  

Таблица 2.

Численность военнопленных в 1915-1917 гг.

        В связи с большой численностью пленных и отсутствием специальных казарм (лагерей) первые партии военнопленных пришлось разместить непосредственно в сибирских городах (Барнаул, Иркутск, Ишим, Курган, Новониколаевск,  Омск,  Петропавловск, Се­мипалатинск, Сретенск,  Тобольск, Томск, Троицкосавск, Тюмень, Хабаровск, Чита, Челябинск и других).

2 сентября 1914 г. первая команда пленных немцев прибыла в Курган, в Тобольск 7 сентября прибыл эшелон с австрийцами и венграми, в Тюмень и Семипалатинск пленных доставили 9 сентября, в Красноярск – 18 сентября, в Омск – в начале октября. К лету 1915 г. только в городах Западной Сибири были размещены 64631 пленный, в том числе – 10322 германца. Зимой 1915-1916 гг. военнопленные были распределены по городам Омского военного округа следующим образом: Тобольск – 5000 чел., Тюмень – 5000, Курган – 5000, Челябинск – 1200, Петропавловск – 6000, Омск – 14000, Новониколаевск – 12000, Барнаул – 2500, Семипалатинск – 5000, Томск – 5200[13].

Следует отметить, что численность пленных в городах Сибири можно установить только приблизительно, поскольку военнопленным часто меняли места расквартирования.

Сибирь не была готова к приему такого внушительного   потока военнопленных.  Даже крупный сибирский город Омск, имевший около 100 000 жителей, не в состоянии был разместить 14 тыс. пленных[14].  

С 1915 г. некоторые пленные немцы, в основном инвалиды, получили возможность вернуться на родину в результате обмена военнопленными между Россией и Германией. Всего в 1915 г. на основании соглашения об обмене инвалидами военнопленными из лагерей Сибири в Германию вернулись 52 чел. По сведениям, приведенным на Первом Всероссийском съезде представителей учреждений и организаций помощи военнопленным, завершившем свою работу в октябре 1917 г., за три года войны Россией было отправлено в Германию свыше 18 тыс. военнопленных инвалидов. [4, с. 97]

Сложно посчитать, сколько военнопленных сбежало из плена, т.к. бежать из Сибири было очень трудно. Поэтому процентное соотношение беглецов к общему числу пленных невелико. Например, по данным жандармского ведомства из всех лагерей Западной Сибири с 24 ноября по 28 декабря 1916 г. бежали 388 военнопленных, в том числе, 78 германцев.[15]

Очень сложно подсчитать, сколько военнопленных размещалось на территории Западной Сибири после октября 1917 г. Начавшаяся Гражданская война не позволила вести точный подсчет. Кроме того, в марте 1918 года между Россией и Германией был подписан Брест-Литовский мирный договор, которым предусматривалось освобождение военнопленных противоборствующих сторон. Но не все захотели «освобождаться»: многие уже теперь бывшие военнопленные оказались втянутыми в события Гражданской войны. По воспоминаниям дочери шведского посланника в Петрограде Эльзы Брандстрём, активной деятельницы шведского Красного Креста, лично занимавшейся обменом военнопленных, летом и осенью 1918 года вернулись домой 80 тыс. военнопленных немцев, 450 тыс. военнопленных Австро-Венгрии и 25 тыс. турок. Но в Сибири находились еще около 400 тыс. военных и гражданских пленных, и примерно 35 тыс. — в Туркестане. К лету 1920 года в Сибири оставались еще около 20 тыс. военнопленных, часть которых так и осталась жить в крае. По воспоминаниям самих бывших военнопленных, часть из них оставалась в России вплоть до 1922 г.[16]  [6, с. 361]

Еще одной причиной трудности подсчета числа военнопленных служит и тот факт, что значительно усилился поток обращений пленных, размещённых в Западной Сибири, с просьбой о принятии их в число российских граждан. Также в годы Гражданской войны чехословаки, выступившие на стороне белой армии и Колчака, расстреливали целые группы немцев и венгров. Поэтому вполне естественно, что сотни пленных немцев и мадьяр на еще не занятой чехословаками территории начали создавать отряды самообороны. Оружие им выдавали Советы рабочих. На базе этих отрядов и формировались интернациональные батальоны, которые, как наиболее боеспособные части, большевики выставляли против чехословаков. В боях обе стороны отличались беспощадностью. Поэтому судить о том, сколько из них погибло в 1918-1920 гг., очень трудно.

Таким образом, не имея точных данных о численности военнопленных в 1918 году и последующие годы, в том числе годы Гражданской войны, трудно судить о численности военнопленных в Западной Сибири в годы Первой мировой войны и после нее.
 

Глава 2. Положение военнопленных в Западной Сибири.

2.1. Размещение военнопленных в Западной Сибири.

Сразу после пленения тысяч солдат перед российским правительством встал вопрос о размещении военнопленных. Число военнопленных постоянно увеличивалось, поэтому приходилось селить военнопленных в помещениях, зачастую не отвечающих требованиям жилища. Пленных размещали в казармах солдат, лагерях, в заброшенных монастырях, даже в помещениях школ, на период летних каникул, на квартирах обывателей. По воспоминаниям бывшего венгерского офицера, ставшего после Октябрьской революции бойцом Красной Армии, Йожефа Берната, «солдаты, находившиеся в … лагере, зимой и летом жили в наспех сколоченных деревянных бараках или же в примитивных землянках»[17].

Сибирские власти находили разные способы для размещения военнопленных. В Томске в Доме науки разместили 1 200 военнопленных. Для этого были очищены все комнаты данного культурно-просветительского учреждения. В Омске военнопленных разместили в помещениях скотобойни в количестве 1 000 человек, в цирке – 1 200 человек, в здании бывшей ветеринарной лаборатории - 150 человек,  на складах общества «Саламандра» — 500 чел., а также переоборудовали под казармы большие частные дома Куперштейна, Кузьмина, Нольте и др.  В Тобольске пленных разместили в городских амбарах, в постройках купца Сыромятникова и казармах инженерного ведомства. В Петропавловске под казармы для пленных городские власти арендовали частные дома, так же было и в Ишиме. В городе Тюмени пленных так же разместили в общественных зданиях: городские казармы, ночлежный дом, здание конно-охотничьей команды, а также новые и старые бараки. В Кургане военнопленные первоначально размещались в приспособленных городских помещениях: здании Курганского отдела Московского общества сельского хозяйства (далее КОМОСХ), Общественном собрании, кинотеатрах, цирке[18]. Летом 1915 г. основная часть пленных, преимущественно славян, была переведена властями в сельскую местность и расквартирована в деревнях и казачьих станицах.

Надо сказать, что в целом условия содержания военнопленных в России отвечали требованиям Гаагской конвенции 1907 года, документы которой Россия ратифицировала в 1909 году. В октябре 1914 года император Николай II утвердил «Положение о военнопленных», где говорилось о том, что с пленными «как законными защитниками своего отечества надлежит обращаться человеколюбиво».[19]  Так, сибирские города потратили на размещение пленных – строительство печей, нар, заборов, колодцев – огромные суммы: Тюмень – 58000 руб., Курган – 63000 руб., Петропавловск – 30000 руб., Новониколаевск – 100000 руб. Как было отмечено I-м Областным съездом представителей городов Западной Сибири, состоявшемся в 1915 г., «городские самоуправления... сделали все возможное для приема и расквартирования военнопленных и потратили на это слишком значительную часть своего бюджета. Военное ведомство, наоборот, мало заботилось об участи военнопленных и не возвратило городам следующий им квартирный оклад»[20].

Главный упор власти Западной Сибири в реше­нии проблемы размещения военнопленных делали на строительство концентрационных лагерей.[21] В ре­гионе для этих целей городские власти отводили, как правило, на окраине, участки земли в размере 12-14 десятин. Концлагеря обычно строились на 10 тыс. пленных каждый. В них возводились деревянные бараки на 500 воен­нопленных.  Лагеря строились по общему плану, утвержденному инженерным ведомством. Затраты на строительство одного такого концлагеря соста­вляли порядка 250 тыс. р.  Зачастую территория лагеря обносилась ограждением с колючей проволокой, сторожевыми вышками. Так как количество военнопленных возрастало, то разрешалось строить бараки, а затем копать и землянки,  в  которых,  в  основном,  жили  младшие военные чины. Например, в Новониколаевске два барака были построены уже к декабрю 1914 г., а в 1915 г. был построен концентрационный лагерь на площади 39875 кв. саженей[22]. Стоимость оборудования всех зданий и сооружений концентрационного лагеря на 4500 военнопленных составила 84925 руб., с отоплением на зиму 112500 руб. [2, с. 30-62]

И все же строительство концлагерей не освободило города от постоя пленных, поскольку и лагерные бараки оказались сразу же переполненными, т.к. постоянно прибывавшие эшелоны с военнопленными сводили к нулю все ухищрения властей. Казарм для пленных по-прежнему не хватало.  Дело в том, что одновременно с прибытием пленных, в городах Западной Сибири началась концентрация солдат запасных частей русской армии. Призванные из деревень запасники перед отправкой на фронт распределялись по полкам и дружинам, командиры которых спешно пытались превратить вчерашних крестьян в солдат. Командование военного округа решило разместить тысячи солдат и сотни офицеров этих частей в городах. Но оказалось, что пригодных зданий нет. Изыскивать необходимые помещения опять-таки должны были городские власти. Это драматизировало и без того напряженную ситуацию. И солдаты русской армии, и военнопленные, случалось, по очереди жили в одних и тех же казармах. Например, в здании Омского цирка периодически размещали то пленных, то солдат запасных батальонов. На одни и те же бараки Омского концентрационного лагеря претендовали и войска и пленные. Так, 23 октября 1915 г. части 3-й Сибирской стрелковой бригады заняли помещение 2-го Омского лагеря военнопленных. А где же размещать пленных?  Пока генералы решали, – как быть,– пленные дожидались своей участи под навесами на пристанях, в землянках, в полуразрушенных амбарах и т. д[23].  Лагеря в Сибири не были основным   местом   пребывания   военнопленных, они выполняли, в основном, функции бирж труда и  транзитных  центров.  В  них  постоянно  находились лишь офицеры, больные и неспособные к труду нижние чины, а также те, кто был занят обслуживанием  нужд  лагеря,  и  отбывающие наказание за нарушение дисциплины.

2.2. Условия существования военнопленных.

Условия существования пленных в Сибири были весьма тяжелы. Большинство помещений для военнопленных не отвечали даже минимальным требованиям санитарии. На съезде городов Западной Сибири санитарный врач Омска В. Клячкин нарисовал весьма мрачную картину быта пленных. При гигиенической норме 2 куб. сажени воздуха на человека в скотобойне, где находились пленные, на каждого приходилось менее 0,5 сажени, в доме Губаря — всего лишь 0,25 куб. сажени. К тому же большинство зданий, где были расквартированы военнопленные, нуждались в серьезном ремонте. Теснота, в которой жили пленные, способствовала распространению среди них инфекционных заболеваний. В казармах Тобольска, Новониколаевска, Тюмени осенью 1914 г. появились больные сыпным тифом, скарлатиной, дизентерией. Правда, массовой эпидемии среди военнопленных не было. Хотя и с большим трудом, сибирским медикам удалось локализовать очаги инфекционных болезней. К 1 апреля 1915 г. среди 135 000 военнопленных, размещенных в Омском военном округе, было зафиксировано 518 случаев сыпного тифа, 124 — брюшного, 177 больных дизентерией.  [9, с. 23-30]

Городские власти пытались организовывать медицинскую помощь военнопленным. Новониколаевск, например,  имел всего одну больницу на 40 кроватей, а вследствие приема военнопленных число пациентов было увеличено до 127 чел[24]. Более того, пришлось открыть еще и специальное заразное отделение для военнопленных. Петропавловск, имевший больницу, рассчитанную на 60 кроватей, вынужден был увеличить их число в 3 раза, чтобы хоть как-то помочь пленным. Подобная ситуация складывалась в Усть-Каменогорске, Тюмени и Омске. Для недопущения в регион новых партий больных пленных, прибывавших из Европейской Рос­сии,  в Челябинске по рекомендации военно-сани­тарной инспекции, был организован «изоляцион­ный лагерь». Здесь размещались все пленные с по­дозрением на болезнь. Кроме того, такие  лагеря были созданы на главных станциях Омской желез­ной дороги - в Кургане, Петропавловске, Омске. Наконец, в пунктах назначения производился вто­ричный осмотр пленных и всех с повышенной тем­пературой изолировали до выяснения состояния здоровья. Все больные тифом в Новониколаевске были переведены в особый лазарет в военном город­ке, а помещения, где были случаи заболевания ти­фом, отделялись от других заборами. Перечислен­ные меры помогли справиться с эпидемией сыпного тифа и взять ситуацию под контроль. О масштабах эпидемии в городах Западной Сибири говорят следующие цифры. Например,  из 19903 военнопленных, находившихся в г. Новониколаевске,  с сентября 1914 г. по июль 1915 г. сыпным тифом заболело 5328 чел. Из них умерло 2036 чел., а выздоровело 3012 чел.[25]  

Местные власти видели выход из этой ситуации в срочном строительстве лечебных заведений для военно­пленных с отделениями для инфекционных боль­ных. К 1916 г. лазареты при концентра­ционных лагерях действовали на территории За­падной Сибири в Барнауле, Бийске, Новониколаевске. Омске, Петропавловске, Тобольске, Том­ске и Тюмени.

Архивные материалы позволяют выяснить, какой была смертность военнопленных в сибирских концентрационных лагерях.  В рапорте жандармского унтер-офицера начальнику управления содержатся такие сведения о смертности военнопленных: «Доношу, что в г. Петропавловск с 20 мая по 20 июня 1916 года прибыло военнопленных с Дальнего Востока — 678 чел., из Семипалатинска — 39, Омска — 18, Кургана — 46. Всего 781 чел. За это же время из города выбыло в Омск — 140 чел., Екатеринбург — 4, Тюмень — 32, Пензу — 1726 чел., и в распоряжение крестьянского начальника 1-го участка выделено 1452 нижних чина. Умерло в больнице 15 нижних чинов. Всего убыло 3194 нижних чина. В городе осталось 98 офицеров и 2377 нижних чина, из них в больнице – 166...».[26]

Совершенно другая картина наблюдалась в положении офицеров. Офицеров размещали отдельно от нижних чинов либо в специально оборудованных городских зданиях, либо в концлагерях в свобод­ных казарменных помещениях группами от 20 до 400 чел. Спали на кроватях, имели чистое белье.  От русского правительства они получали «кормовое довольствие», которое в зависимости от чина составляла в начальный период воины от 50 до 125 р. в месяц[27]. Это были вполне приличные суммы, если учесть, что хорошее питание в сред­нем обходилось в месяц офицеру в 19-25 руб.  Для то­го, чтобы не отвыкнуть от своей национальной кухни, офицеры нанимали себе поваров из числа соотечественников. Обязанности прислуги для них исполняли денщики из солдат-пленных.[28].  Однако при отсутствии международного контроля, вряд ли привилегии офицеров были бы соблюдены. Например, в мае 1916 г. Военный министр отдал распоряжение командующим округам не только строго следить за выделением пленным германским и австрийским офицерам пристойных помещений, но и за счет военного ведомства снабдить их необходимой мебелью. Министр вынужден был обратить внимание на положение военнопленных, поскольку общества Германского и Австро-Венгерского Красного Креста указали правительству Николая II на то, что русским пленным офицерам предоставлены надлежащие обставленные комнаты, а пленным германцам и австрийцам – нет.  [8] 

В концентрационных лагерях существовали специальные офицерские столовые, клубы, библиотеки, где вопреки официальным запретам, пленные вывешивали на стены флаги Германии и Австро-Венгрии и даже портреты кайзера Вильгельма.

 Свобод­ное время военнопленные офицеры посвящали чтению книг, изучению иностранных языков, заня­тию спортом. Некоторые из офицеров, размешен­ных в частных домах с садами, устраивали там цветники и огороды.  Офицеры могли покидать лагеря при предъявлении пропуска или в сопровождении охраны. Возможность нахождения вне лагеря нижних чинов была ограниченной. Внутри лагеря существовала свобода передвижения. Военнопленные также пользо­вались правом вести переписку с родными на русском, французском и немецком языках, используя специальные почтовые открытки. Письма военнопленных подлежали обязательной цензуре. Начиная с 1916 года сибирские ла­геря стали активно снабжаться книгами из-за границы, в результате возникли лагерные библиотеки, насчитывавшие по 2 тыс. книг и более. В том же году широкое распространение в лагерях получили спортивные мероприятия, ор­ганизовывались хоры и любительские театры. В феврале 1916 г. начальник штаба ОмВО, командированный в Новониколаевск, докладывал: «Военнопленные. В концентрационном лагере размещены хорошо. Бараки в порядке. Благодаря бане-прачечной нет паразитов и очень мало заболеваний. Здоровых военнопленных …около 6 тыс.»[29]. Многие офицеры могли устраиваться на работу и получать приличное жалованье[30].

2.3. Организация питания военнопленных.

Нормальное самочувствие военнопленных в огромной степени зависело от того, как было орга­низовано их питание. В газете «Отклики Сибири» за октябрь 1914 г. сообщалось: «Воду, освещение, отопление, как и квартиры, доставляет пленным город. Питание пленные получают от военного ведомства, с солдатской кухни, где готовят обычно горячее (каша). Сами же пленные получают чай. По словам самих пленных, в общем, они питаются сыто, живут в тепле»[31]. Согласно главе V-ой «Положе­ния о военнопленных», рядовые пленные получали «кормовые деньги и продоволь­ствие в натуре» на одинаковом основании с солдата­ми русской армии.

Таблица 3.

Нормы довольствия военнопленных

(в соответствии с довольствием солдат русской армии)

Таблица 4.

Нормы довольствия военнопленных

(в соответствии с довольствием солдат русской армии) в 1915 г.[34]

Приведенные выше цифры говорят о том, что продовольственное обеспечение военнопленных было вполне удовлетворительным.  Из таблицы видно, что на протяже­нии войны эти нормы довольствия корректировались центральными ведомствами в сторону уменьшения в связи с нарастающими про­довольственными проблемами в стране. Например, согласно приказам Верховного Главнокомандующего № 446 и № 876 за 1916 г. обед с хлебом для низших чинов стоил 31 коп., без хлеба – 23 коп.; для военнопленных на театре военных действий – 19 коп., без хлеба – 12 коп., ужин соответственно – 16 и 12 коп. для низших чинов и 10 и 7 коп. для военнопленных. В  начале 1917 г. суточная дача пленному составляла 2,5 ф. хлеба, 24 зол. крупы, ¼ ф. мяса, 11 зол. соли, 60 зол. свежих овощей, 5 зол. масла или сала.

Понятно, что нормы питания нижних чинов далеко не всегда выдерживались на практике. Так, по заявлению представителей Международного комитета Красного Креста Тормейера и Форрьера, осмотревших осенью 1915 г. лагери Туркестана и Сибири, питание пленных было неудовлетворительным. Вот что вспоминает бывший военнопленный Арманд Мюллер: «Размещали нас в грязных, холодных бараках по 100 и более человек, иногда привозили на совершенно голое место и военнопленные должны были сами строить жилища. В бараках были устроены нары в несколько этажей, военнопленным не давали ни шинелей, ни белья, ни обуви, ни одеял, не хватало продуктов питания, безобразно было составлено медицинское обслуживание»[36]. Однако в Западной Сибири пленные не голодали, и это во многом определялось как богатством края, так и широким привлечением пленных к участию в сельхозработах, труду в частных мастерских и на железной дороге.

Заключение.

Численность военнопленных, размещавшихся в Западной Сибири в 1914-1918 гг., колебалась в пределах 200 - 350 тыс. чел. Основная масса пленных находилась в уездах, заметно превышая число предоставленных для их расквартирования мест, тогда как в западносибирских городах, со строительством концлагерей, с 1916 г. от половины и более таких мест оставались невостребованными для нужд пленных.

Подводя итог, можно сделать вывод о том, что во время Первой мировой войны положение военнопленных, оказавшихся в Западной Сибири, с осени 1914 г. до 1918 г. в целом носило удовлетворительный характер. Оно вполне соответствовало их несвободному, но формально уважаемому воюющими сторонами статусу, ограждавшему пленных от намеренного и открытого нарушения человеческих прав.

  В то же время следует отметить, что положение военнопленных в России было двояким. С одной стороны, под эгидой учения «панславизма», говорящего о том, что все славяне братья, военнопленные чехи, словенцы и румыны водворялись в концентрационные лагеря как европейской, так и азиатской части, России, где испытывали тяжелейшие лишения. С другой стороны, немецкие и австрийские военнопленные, как неблагонадежные, попадали за Урал, в Сибирь, где с ними обращались достаточно мягко и уважительно. Материальные трудности пленных в 1914-1915 гг. были связаны, в основном, с нехваткой помещений для их расквартирования в Западной Сибири и отсутствием необходимых денежных средств.

Разумеется, нельзя не отметить тот факт, что Первая мировая война оказалась тяжелейшим испытанием для нашей страны. И чем сложнее складывалась обстановка на фронтах в 1916-1917 гг., чем острее вставали хозяйственные и социальные вопросы внутри страны, тем хуже становилось и положение военнопленных.

Список использованной литературы.

1.      Волков Е.З. Динамика народонаселения СССР за 80 лет. М.-Л.. 1930.

2.       Гордеев О.Ф. Военнопленные Первой мировой войны в Сибири (август 1914 — февраль 1917 гг.): Историко-правовые аспекты проблемы. // Актуальные проблемы теории и истории государства и права: сб. науч. ст. Красноярск: КГУ, 2002.

3.      Греков Н.В. Германские и австрийские пленные в Сибири (1914-1917). //Немцы. Россия. Сибирь: Сб. ст. Омск, 1997.

4.      Жданов Н.М. Русские военнопленные в мировой войне 1914-1918 гг. М., 1927.

5.      Интернационалисты: Участие трудящихся стран Центральной и Юго-Восточной Европы в борьбе за власть Советов в России 1917–1920 гг. — М., 1987.

6.      Кривогуз И. М. Германские военнопленные-интернационалисты в России в 1917–1920 гг. // Ноябрьская революция в Германии. — М., 1960.

7.      Попов Н.А. Революционные выступления военнопленных в России в годы Первой мировой войны. //Вопросы истории. 1963. №2.

8.      Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 2000. Оп. 1. Д. 166. Л. 47.

9.      Талапин А.Н. Военнопленные Первой мировой войны на территории Западной Сибири (июль 1914 – май 1918). Дисс. канд. ист. наук. Омск, 2005.

10.  Шнейдер И. Революционное движение среди военнопленных в России 1915 – 1919 гг. //Борьба классов. 1935. №3.