Книга Памяти учащегося 3 класса

КНИГА ПАМЯТИ

Ученика 3 класса

Проверил:

Содержание:

1.    Стихи о Войне

2.    Оружие и техника ВОВ

3.    Военная форма

4.    Города герои

5.    Воспоминания ветеранов

6.    Машины во время ВОВ

7.    Военные песни

8.    Слово автора

9.    Сведения ВОВ

10.                      Фотографии

11. 

Стихи о Войне:

День победы

День Победы. И в огнях салюта.

Будто гром: - Запомните навек,
Что в сраженьях каждую минуту,
Да, буквально каждую минуту.

Погибало десять человек!
Как понять и как осмыслить это:
Десять крепких, бодрых, молодых,
Полных веры, радости и света.
И живых, отчаянно живых!
У любого где-то дом иль хата,
Где-то сад, река, знакомый смех,
Мать, жена... А если не женатый,
То девчонка - лучшая из всех.
На восьми фронтах моей отчизны.
Уносил войны водоворот.

Каждую минуту десять жизней,
Значит, каждый час уже шестьсот!..
И вот так четыре горьких года,
День за днем - невероятный счет!
Ради нашей чести и свободы
Все сумел и одолел народ.
Мир пришел как дождь, как чудеса,
Яркой синью душу опаляя...
В вешний вечер, в птичьи голоса,
Облаков вздымая паруса,
Как корабль плывет моя Земля.
И сейчас мне обратиться хочется
К каждому, кто молод и горяч,
Кто б ты ни был: летчик или врач.
Педагог, студент или сверловщица...
Да, прекрасно думать о судьбе
Очень яркой, честной и красивой.
Но всегда ли мы к самим себе
Подлинно строги и справедливы?
Ведь, кружась меж планов и идей,
Мы нередко, честно говоря,
Тратим время попросту зазря
На десятки всяких мелочей.
На тряпье, на пустенькие книжки,
На раздоры, где не прав никто,
На танцульки, выпивки, страстишки,
Господи, да мало ли на что!

И неплохо б каждому из нас,
А ведь есть душа, наверно, в каждом,
Вспомнить вдруг о чем-то очень важном,
Самом нужном, может быть, сейчас.
И, сметя все мелкое, пустое,
Скинув скуку, черствость или лень,
Вспомнить вдруг о том, какой ценою
Куплен был наш каждый мирный день!
И, судьбу замешивая круто,
Чтоб любить, сражаться и мечтать,
Чем была оплачена минута,
Каждая – пре каждая минута,
Смеем ли мы это забывать?!
И, шагая за высокой новью,
Помните о том, что всякий час
Вечно смотрят с верой и любовью.

Вслед вам те, кто жил во имя вас!

Оружие ВОВ

7,62-мм (3-линейная) винтовка образца 1891 года (винтовка Мосина, трёхлинейка) — магазинная винтовка, принятая на вооружение Российской Императорской армии в 1891 году.

Активно использовалась в период с 1891 по конец Великой Отечественной войны, в этот период многократно модернизировалась.

Название оружия происходит от калибра ствола винтовки, который равен трём русским линиям (старая мера длины) — одна линия равна одной десятой дюйма, или 2,54 мм — соответственно, три линии равны 7,62 мм.

На основе винтовки образца 1891 года и её модификаций был создан целый ряд образцов спортивного и охотничьего оружия, как нарезного, так и гладкоствольного.

ДШК - результат модернизации крупнокалиберного станкового пулемета ДК (Дегтярев Крупнокалиберный). ДШК был принят на вооружение РККА в 1938 году под обозначением «12,7 мм крупнокалиберный пулемет Дегтярева — Шпагина обр. 1938 года».

При сохранении принципа работы автоматики и схемы запирания канала ствола пулемета ДК, был полностью изменён механизм питания (он обеспечивал подачу патронной ленты либо с правой стороны, либо с левой). Соответственно иной стала и конструкция патронной ленты (так называемая типа «краб»). Дульный тормоз имел другую конструкцию.

Крупнокалиберный пулемет обр. 1938 гг. отличается сравнительно большой эффективностью стрельбы. По дульной энергии, которая составляла от 18800 до 19200 Дж, он превосходил почти все существующие системы пулеметов подобного калибра. Благодаря этому достигнуто большое пробивное действие пули по бронированным целям: на дальности 500 м она пробивает стальную броню высокой твердости толщиной 15 мм (20 мм брони средней твердости тип RHA).

Пулемет обладает достаточно высоким темпом стрельбы, что обуславливает эффективность огня по быстро движущимся целям. Сохранению высокого темпа стрельбы, несмотря на увеличение калибра, способствовало введение буферного устройства в затыльнике пулемета. Упругий буфер смягчает также удары подвижной системы в крайнем заднем положении, что благоприятно сказывается на живучести деталей и меткости стрельбы.

Техника

БТ-7

Первый образец танка БТ-7 был представлен 1 мая 1934 года, второй -  7 ноября. Характерными особенностями первых прототипов БТ-7 было наличие курсового пулемета справа от механика - водителя и башни оригинальной конструкции в форме эллипса со скошенной крышей. Причем в проекте была возможность установки в ней без изменений любой из созданных тогда танковых пушек: 76-мм КТ-28 или ПС-3 и 45-мм образца 1932 года. В нише башни размещалась вращающаяся боеукладка барабанного типа на восемнадцать 76-мм снарядов или радиостанция. Танки прошли обширную программу испытаний летом и осенью 1934 года. В итоге для машины с экипажем из 3 человек курсовой пулемет был признан ненужным, а башню забраковали из-за раздельной установки пушки и пулемета. Поэтому в начале 1935 года в серийное производство был запущен с несколько упрощенным бронекорпусом и уже отработанной в производстве башней от БТ-5. Однако, от идеи колесно-гусеничной машины с 76,2-мм пушкой не отказались, и ГАБТУ поручило заводу отработать проект установки на БТ-7 башни от танка Т-26-4. 

Корпус серийной "семерки" выпуска 1935 года собирался из броневых и стальных листов и представлял собой жесткую коробчатую конструкцию с двойными бортовыми стенками, продолговатой суженной закругленной кормовой частью и трапециевидной кормой. Все неразъемные соединения корпуса выполнялись преимущественно сварными и в меньшей степени, клепаными. Наружные бортовые стенки - броневые, съемные. внутренние стенки представляли собой 4-мм стальные листы. Корпус танка поддерживался на восьми пружинных рессорах (свечах): шести вертикальных и двух горизонтальных. Вертикальные рессоры располаглись между бортовыми листами и внутренней стенкой корпуса. Горизнтальные - внутри корпуса в боевом отделении танка. Холовая чать состояла из восьми опорных, двух ведущих и двух направляющих колес. При движении на колесном ходу ведущей становилась задняя пара опорных катков, а управляемыми - передняя. На гусеничном ходу руль снимался и укладывался в отделение управления.

В кормовой части располагались: карбюраторный V-образный 12-цилиндровый двигатель М-17Т мощностью 400 л.с, многодисковый сухой главный фрикцион, 4-скоростная коробка передач, бортовые фрикционы и передачи, тормоза, гитары (для привода колесного хода), топливные баки (два по бокам между бортовыми листами и один - в корме). 

В башне цилиндрической формы с развитой кормовой нишей размещалась 45-мм тнковая пушка 20К образца 1934 года и спаренный с нею пулемет ДТ. На части танков устанавливались кормовые и зентные пулеметы, а кроме того и радиостанции 71-ТК с поручневой антенной. Экипаж состоял из 3 человек: командир, он же наводчик, заряжающий и механик-водитель. С 1937 года начался выпуск БТ-7 с конической башней. Вооружение танка осталось прежним, но боезапас был был увеличен на 44 снаряда (он достиг 188 выстрелов, а в танках с радиостанцией - 146). На всех линейных танках устанавливался пулемет ДТ в кормовой нише. Для видения стрельбы из пушки и спаренного пулемета ночью танк оборудовали двумя специальными фарами прожекторного типа, устанавливаемыми на маске пушки. Впоследствии такие фары ставили и на танки более ранних выпусков.  Четырехскоростная коробка передач была заменена трехскоростной. Внесли изменения в трансмиссию, усилили пружины балансирных подвесок ведущих колес колесного хода, уширили резиновые бандажи ленивца и ведущих колес гусеничного хода. На последних впрочем, в 1938 году резиновые бандажи были ликвидированы. Тогда же крупнозвенчатую гусеницу стали менять на мелкозвенчатую. В ходе модернизации толщина лобовой брони БТ-7 достигла 22 мм. Боевая масса возросла до 13925 кг. Танки БТ-7 поступали на вооружение танковых бригад танковых корпусов, а также в отдельные танковые бригады и предназначались, в соответствии с теорией глубокой наступательной операции, для развития прорыва в глубину обороны противника. Эксплуатация машин в войсках выявила целый ряд недостатков, часть из которых устранялась в процессе производства, часть же была характерна для танков с колесно-гусеничным движителем вообще и была неустранима. Например. резиновые бандажи при движении на колесах по шоссе с твердым покрытием начинали разрушаться после 100 км пробега. Кроме того, значительная часть забронированного объема "съедалась" за счет двойного борта. Неустранимым недостатком можно считать и сложность привода колесного хода, который к тому же приходилось возить бесполезным грузом при движении на гусеницах. Испытания на НИБТ полигоне выявили , что переход с колес на гусеницы и обратно занимает больше часа, в то время, как в руководстве службы значилось 25-30 минут. Оставляли желать лучшего и моторы М-17, отработавшие летный ресурс (100 моточасов) и устанавливаемые в танки после капремонта. Жалобы из войск на их низкую надежность были частым явлением. Карбюраторный мотор был к тому же, слишком прожорливым, чем приходилось платить за большие мощность и запас хода. Общая емкость всех бензобаков составляла 790 литров, а расход топлива на 100 км составлял 150-160 кг. Уже в 1938 году на ХПЗ построили четыре опытных танка БТ-8 с дизелем В-2. После сравнительных испытаний БТ-7 и БТ-8 было решено начать в 1940 году производство дизельных танков. Для обеспечения программы производства двигателей В-2, которые, помимо танков, ставили и на тягачи "Ворошиловец", двигательное производство ХПЗ было выделено в самостоятельный завод №75. 

И-26 (впоследствии Як-1) - первый опытный истребитель А.С. Яковлева, прототип всех его последующих многочисленных поршневых истребителей, размеры, формы и конструкция которых повторяли в основном исходный тип. 
Схема одноместный низкоплан с двигателем М-105П в 1050 лс (первоначально предполагался М-106 в 1350 лс) и винтом ВИШ-61П. Конструкция смешанная. 
Каркас фюзеляжа форменный, сварной из труб стали 30ХГСА, обшивка носовой части из дуралюмина, хвостовой части полотняная по опалубке из легких реек. Крыло, установленное под углом 0°30' деревянное, без разъемов, с оклейкой полотном по фанерной обшивке. Профиль Кларк-YH с относительной толщиной от 14 до 10% (на концах). Оперение и элероны дуралюминовые с полотном, щитки цельнодуралюминовые. Вооружение: одна пушка ШВАК (120 патронов) через ось редуктора двигателя и два синхронных пулемета ШКАС (1500 патронов) над двигателем. Продолжительность полета 2 ч 35 мин. 
Первый полет на И-26 Ю.И. Пионтковского был выполнен 13 января 1940 г. Результаты заводских испытаний были отличные, скорость на высоте была достигнута 586 км/ч, но при дальнейших полетах 27 aпреля 1940 г произошла катастрофа из-за производственного дефекта. Пионтковский погиб, но было ясно, что самолет хорош, а времени на сомнения не было. Решено было пустить его в серийное и массовое производство в середине 1940 г до завершения госиспытаний, которые он успешно выдержал в июне - ноябре 1940 г. В декабре 1940 г ему было дано название Як-1. 
Як-1 - воспроизведение И-26 в серии с доработкой и рядом улучшений в конструкции, благодаря чему масса самолета немного увеличилась при том же вооружении и двигателе М-105П с ВИШ-61П (потом ВК-105ПФ в 1180 лс с тем же ВИШ-61П) и стала 2347 кг для пустого самолета, а полетная 2847 кг, т.е. намного меньше массы истребителя ЛаГГ-3 с тем же двигателем. Скорость серийных самолетов Як-1 с двигателем ВК-105ПФ достигла 592 км/ч на высоте 4100 м при очень хорошей маневренности (время виража в 19 с) Потолок 10 000 м. 
В июне 1940 г были начаты госиспытания Як-1, а на Тушинском параде самолет был показан всем. Массовый выпуск начался с 1941 г. Имевшиеся в нем недостатки были в основном устранены к началу войны, в начальный период которой Як-1 уже занимал заметное место среди наших новых фронтовых истребителей. 
Характерной особенностью внешнего вида Як-1 (как и И-26) был пологий гаргрот от кабины летчика до киля. Это улучшало аэродинамические формы самолета, но лишало обзора назад, нужного в воздушном бою. 
Як-1б - модификация серийного Як-1, в котором были усилены бронирование и вооружение, а также переделаны фонарь кабины и гаргрот, чем обеспечивался лучший обзор назад. Вместо двух пулеметов ШКАС установили один синхронный пулемет УБС с боезапасом в 200 патронов. В июле 1942 г прошел госиспытания этот разработанный ОКБ эталон Як-1 с улучшенными обзором, бронированием и вооружением, по образцу которого с января 1943 г выпускались все серийные самолеты Як-1. Такие, как на Як-1, фонарь и гаргрот были приняты на Як-9 и Як-3. 
В том же 1942 г переделка фонаря и гаргрота была выполнена в авиационном истребительном полку, которым командовал майор Ф.И. Шинкаренко. Летчики и техники сами, по своей инициативе, переделали так все свои самолеты Як-1 соответственно требованиям боевой обстановки и обозначали их Яу-1б (Сообщил И.И. Иванов, тогда летчик полка и участник этой работы, генерал майор. Герой Советского Союза.). 
Як-1 с ВК-106 - модификация серийного Як-1 с двигателем ВК-106-1ск (односкоростной нагнетатель) в 1350 лс. Вооружение одна пушка ШВАК и один пулемет УБС. Эта модификация дала преимущества, но двигатель оказался недоведенным и самолет был выпущен в одном экземпляре. 
 К 22 июня 1941 г. авиапромышленностью было выпущено 425 самолетов Як-1, но это не означало, что все они поступили в части. С завода истреби тели отправляли упакованными в ящики в расстыкованном виде в консервации по железной дороге. В частях их расконсервировали, собирали и обле тывали. Но не все собранные и облетанные за день летчиками (заводскими и военной приемки) самолеты принимались заказчиком, некоторые из них возвращали для устранения дефектов. Поэтому к началу войны многие из них были еще в дороге, на различных стадиях сборки в частях, либо в ожидании облета и приемки, на этапах разборки и упаковки в ящики и в ящиках на заводе.
Так, например, в авиации флота из 42 самолетов Як-1, принятых до 22 июня военным представителем (во многих архивных документах говорится о наличии на 22 июня 1941 г. в авиации флота 44 самолетов Як-1, но два из них были приняты военпредом УВВС ВМФ лишь 23 июня 1941 г.), ВВС Черноморского флота (ЧФ) и КБФ было получено лишь 18 машин (7 и 11 соответственно). А из этого количества собрано было только 8 истребителей в 71-м иап ВВС КБФ (кроме этих самолетов, в летном состоянии был еще один - в эскадрилье управления ВВС ВМФ в Москве). В самолетном парке пяти приграничных округов было всего 105 самолетов Як-1 (Киевский особый: в 20-м и 91-м иап -62 самолета, Ленинградский: в 158-м иап -20 самолетов, Прибалтийский особый -3 самолета, Западный особый: в 123-м иап - 20 самолетов, а в Одесском самолетов Як-1 не было совсем), из ко торых всего 92 истребителя находились в боеготовом состоянии, т.е. были собраны и облетаны. Если принять во внимание количество летчиков, осво ивших новую машину, то картина получается еще хуже. К началу войны их было всего 36, все в 20-м иап ВВС Киевского особого округа. Остальные только приступили к переучиванию в начале июня и доучивались по ходу боев. Например, 71-й иап ВВС КБФ начал боевые действия на Як-1 только 30 июня 1941 г.
Причина такого положения заключалась в том, что Як-1 и другие новые истребители впервую очередь поступали на вооружение истребительных частей ПВО, как обладавших более опытным летным составом. Кроме того, в апреле 1941 г. с заводов № 292 и 301 было отправлено в Баку 78 машин (это более трети из собранных на 1 апреля самолетов). С какой целью это было сделано, пока не установлено.
Часть машин Як-1 была

уничтожена на земле при массированном ударе немецкой авиации по приграничным аэродромам, часть - пришлось уничтожить самим при отступлении из-за того, что не было времени на ремонт или некому было их перегонять. Оставшиеся в полках и поступившие в первые дни самолеты практически все были выбиты в неравных воздушных боях в первый же месяц войны. Но в этих схватках Як-1 показал себя с лучшей стороны. Так, 22 июня 1941 г. в 4 ч 28 мин звено "яков" Киевского ОВО под командованием старшего лейтенанта Н.И.Иванова вступило в бой с трехкратно превосходящими силами врага и вынудило его отступить. В немалой степени потерям новых самолетов способствовало привлечение их для штурмовок наступающих войск противника. Попадание осколков, пуль в системы охлаждения моторов сразу выводило их из строя, и летчикам при ходилось выходить из боя и совершать вынужденные посадки не на аэродромы без шасси. Чтобы сберечь новые истребители, от этой практики вскоре отказались, используя для ударов по наземным целям истребители старых типов с моторами воздушного охлаждения.
Несмотря на внезапность удара, аэродромам немецкой авиации в первые дни войны тоже был нанесен серьезный урон. По немецким источникам, с 22 июня по 19 июля 1941 г. потери люфтваффе составили 1284 самолета всех типов. Это примерно столько же, сколько потеряла советская авиация в первый день боев, и почти половина боевого состава четырех воздушных флотов, участвовавших в нападении (всего 1, 2, 4 и 5-й флоты имели 2796 самолетов). Причем большие потери были нанесены врагу во время ответного удара по немецким аэродромам по всему фронту от Балтийского до Чер ного моря 8 июля1941г.
Первый опыт боевых действий показал, что воздушные бои в основном велись на высотах 1500-4000 м. Это было связано с особенностями примене ния бомбардировочной авиации, которая работала с пикирования или снижалась для повышения точности удара по малоразмерным целям, решая зада чи авиационной поддержки сухопутных войск. То же самое делали и прикрывающие их истребители. Естественно, что самолеты МиГ-3, ЛаГГ-3 и Як-1, строившиеся по заданию как высотные, в этом диапазоне высот не могли реализовать все свои возможности. Среди них в наихудшем положении оказался МиГ-3, который был более высотным. По иронии судьбы, именно этих машин больше всего было выпущено и поступило в части до войны, хотя МиГ-3 позже своих конкурентов прошел государственные испытания, что стало возможным благодаря высокой квалификации и опыту работников старейшего в СССР авиазавода № 1. На малых и средних высотах он был тяжел и инертен, существенно уступая немецкому Bf.109 в маневре. Не обладая пушечным вооружением, он оказался малопригоден для роли фронтового истребителя (хотя иногда применялся не без успеха), и постепенно эти самолеты были переданы в систему ПВО, а в конце 1941 г. их выпуск прекратили.
ЛаГГ-3, имевший в опытном образце много достоинств, в серийном производстве часть их растерял. Из-за худшей отделки и отсутствия необходимого опыта работы с дельта-древесиной серийные машины завода № 21 потеряли от 30 до 102 км/ч скорости. (По материалам контрольных испытаний, ЛаГГ-3 четвертой

серии № 3121422 с восемью подвешенными РС-82 на высоте 5000 м развил скорость всего 503 км/ч. Машина седьмой серии № 3121715 без PC на той же высоте обладала скоростью 549 км/ч.) К этому "приложили руку" и военные, под давлением которых (согласно ТТТ) на самолет навесили восемь РО-82 и добавили два дополнительных бензобака. КБ С.А.Лавочкина было молодым и не имело горького опыта "улучшения" самолетов по требованиям ВВС, как, например, КБ А.С.Яковлева (АИР-8, ББ-22). Уже в ходе боев выяснилось, что перетяжеленный ЛаГГ-3 обладает неудовлетворительными характеристиками скороподъемности, при выполнении виражей и разворотов самолет терял высоту, срывался в непроизвольный штопор. (Самолеты военного времени не имели прибора, сигнализировавшего летчику о приближении к режиму сваливания. О подходе к нему предупреждала аэродинамическая тряска самолета, возникавшая из-за срыва потока с крыла. У ЛаГГ-3, имевшего ламинарный профиль крыла, диапазон углов атаки от начала тряски до сваливания был существенно уже, чем у Як-1 и МиГ-3 с крыльями обычного профиля. Когда начиналась тряска, летчик просто не успевал вовремя среагировать, и самолет срывался в штопор.) От возросшего веса при посадках часто ломались стойки шасси. Такие несомненные плюсы, как наличие гидросистемы и мощного, но разного по типу, вооружения усложняли эксплуатацию, требуя дополнительного времени, специальных инструментов для подготовки к повторному вылету.
Недостаточно продуманной оказалась и цельнодеревянная конструкция машины. В полевых условиях, после 10-15 дней под открытым небом, при температурах наружного воздуха +20...+30°С шпаклевка вспучивалась, особенно в килевой части, растрескивалась, древесина под ней увлажнялась и загнивала. Для Як-1, у которого основным силовым элементом фюзеляжа была стальная ферма, это было в меньшей степени опасно, чем для ЛаГГ-3, имевшего выклеенный из шпона фюзеляж. Это обстоятельство сказалось и позднее, при переходе на отечественные заменители в шпаклевках, красках и лаках. Из-за срыва обшивки гораздо больше летных происшествий (а в связи с этим и простаивания в ожидании ремонта) происходило с "ЛаГГами", чем с "яками". Ремонт "ЛаГГов" осложнялся тем, что запасные части выпуска завода № 21 не подходили к самолетам, изготовленным заводом № 31, и наоборот. Перед Як-1 такой проблемы не было, так как он выпускался одним заводом. Летные данные "ЛаГГа" оказались несколько хуже данных "яка", имевшего однотипную ВМГ, за счет большего лобового сопротивления и полетного веса. В довершение ко всему, КБ Лавочкина зимой 1941-1942 гг. выполнило задание правительства по лыжному шасси с большим опозданием. Их конструкция не выдерживала никакой критики: не­удовлетворительная прочность; выпадание в полете; невозможность уборки на скорости более 280 км/ч. А завод № 21, не имея в наличии колес, выпускал самолеты только с лыжами, что сильно ограничивало применение ЛаГГ-3. Все это вместе взятое так досаждало летному составу, который в запале о машине говорил, что она тяжела и неспособна вести бой с истребителями противника (ЦВМА Ф.12 оп.1 д.60 л.94).
В лучшую сторону в 1941-1942 гг., по мнению летного состава, отличался Як-1, который с равным успехом мог вести бои со всеми типами немецких самолетов. Но он тоже уступал Bf.109 в скороподъемности, a Bf.109F — ив скорости. Бой в вертикальной плоскости с ними был тяжел для нашего истребителя, требовал специальной пилотажной и стрелковой подготовки, а также избытка скорости перед маневром, так как, имея предкрылки, Bf.109 гасил скорость на вертикалях до величин, меньших, чем скорость сваливания Як-1. Кроме того, мотор "Мессершмитта-109" на дежно работал на околонулевых и отрицательных перегрузках (преимущество мотора с непосредственным впрыском топлива в цилиндры перед карбю раторными моторами). Это его качество нередко использовали немецкие пилоты, заставляя глохнуть моторы наших истребителей. От лобовой атаки, где Як-1 мог бы использовать свое преимущество в огне (вес его секундного залпа - 1.856 кг, против 1.562 кг у Bf.109F-4), немцы уклонялись, считая что шансы в ней у противников равны. Поэтому летчики "яков" стремились вести бой на виражах, где самолет имел небольшое преимущество. А чтобы затруднить немцам вертикальный маневр, их стремились затянуть под облака или эшелонировали свои силы по высоте. Применение горизонтального маневра объяснялось еще недостаточным опытом эксплуатации скоростных истребителей. Многие советские асы с успехом применяли и вертикальный маневр.
Нельзя сказать, что Як-1 был лишен конструктивных недостатков. Основным из них была течь топлива из баков. От вибрации при посадках перегородка, препятствующая перетеканию топлива в баках при маневрах, крепившаяся точечной сваркой, вырывала крепления вместе с телом стенки. Отмечалась слабая конструкция педалей, срыв покрышки колеса хвостовой опоры, массовое вывертывание шурупов, крепящих люки бензобаков, плохая видимость показаний бензомеров и другие недостатки. Как и на машинах других типов, из-за попадания влаги коробилась и расклеивалась фанерная обшивка.
Тем не менее в частях эту машину любили. Она была проста и легка в полете, неприхотлива в обслуживании. Не случайно, единственный женский истребительный авиаполк (586-й иап) в январе 1942 г. получил 24 самолета именно этого типа. В 125 воздушных боях летчицами полка было сбито 38 немецких самолетов (такое небольшое число объясняется тем, что основную часть своей боевой работы полк выполнял в составе ПВО). Летчицы этого полка, продолжившие свою службу в "мужском" 296-м иап (73-й гиап), - Л.Литвяк и Е.Буданова сбили 12 и 11 вражеских машин соответственно. В небе Сталинграда Е.Будановой доводилось вести бой в паре против 12, одной - против 13, в четверке - против 19 вражеских машин. В своем последнем бою в июле 1943 г. из трех сражающихся против нее Bf.109 один она сбила, а второй вышел из боя с повреждениями. Л.Литвяк тоже погибла 1 августа 1943 г. Самой результативной из женщин-летчиц оказалась О.Ямщикова, воевавшая в том же 586-м иап и сбившая 17 самолетов врага.
В умелых руках Як-1 успешно противостоял Bf.109F, потому что в воздушном, бою техническое превосходство машины не играет решающей роли. На первый план выходит то, что сейчас принято называть человеческим фактором. Это и военная хитрость, и тактический замысел, и внезапность, и дерзость атак, которые несомненно выравнивали шансы на победу. В 1942 г. взошла звезда командира звена 183-го иап старшего лейтенанта М.Д.Баранова. 6 августа в воздушном бою под Котельниковом звено Як-1 под его командованием сражалось с 25 Bf.109, прикрывавшими "юнкерсы" Ju.87. Тогда он лично сбил три Bf.109 (один из них тараном) и один Ju.87. За этот бой он был удостоен звания Героя Советского Союза. Менее чем за год им было уничтожено 52 вражеских самолета (24 - лично и 28 - в группе).
Наибольшее количество побед на Як-1 в одном бою одержал командир звена 659-го иап П.Дымченко. 11 сентября 1942 г. над Клетским плацдар мом, в одиночку ведя бой (его ведомого сбила вражеская зенитная артиллерия, а ведомая пара вернулась из-за тумана) против "юнкерсов" и 15 само летов Bf.109, он сбил два "юнкерса" и четыре "мессершмитта". В этом неравном бою летчик погиб.
На Як-1 совершил свой первый таран (из четырех) и вынужденную посадку летчик 744-го иап Б.И.Ковзан. До тарана он уже успел сбить четыре немецких самолета.
Под Сталинградом за 18 дней в 144 воздушных боях летчики 434-го иап майора И.И.Клещева на Як-1 сбили 36 самолетов. Сам командир полка за войну сбил 48 машин (16 - лично и 32 - в группе).

Летом 1942 г. на фронте стали появляться новые немецкие истребители: Bf.109G и Fw.190. Новый "мессершмитт", имевший лучшую бронезащиту и пять точек вооружения, немецкие пилоты охотнее стали применять для лобовых атак, стараясь взять "як" в "клещи". Бой на встречных курсах для Як-1 стал невыгоден. Вертикальный маневр у Як-1 был несколько хуже. Противник мог заканчивать фигуры пилотажа на скорости 140-150 км/ч, а наш истребитель — лишь на 150-160 км/ч. По-прежнему лучшими оставались у Як-1 характеристики горизонтального маневра, но на скоростях 300-320 км/ч зайти в хвост Bf.109G стало труднее. Своих высших показателей при вираже Як-1 стал достигать на скорости 250-260 км/ч. Дальнейшая модернизация Bf.109G увеличила его полетный вес, в связи с чем ухудшились и его маневренные характеристики. Это быстро выяснилось, и, по мнению фронтовых летчиков, вести с ним бой стало проще, чем с Bf.109F. Fw.190, который начал массово применяться с начала 1943 г., тоже не являлся непревзойденным истребителем. Як-1 свободно вел с ним бои как на вертикалях, где имел наибольшее преимущество, так и на горизонталях. Характерен бой, проведенный 9 марта 1943 г. группой из шести Як-1 под руководством старшего лейтенанта Отлесного из 286-й иад. Прикрывая штурмовики, наносившие удар по аэродрому Орел, над целью на высоте 1200 м она встретила группу из восьми Fw.190 и Bf.109, которая попыталась связать наши истребители боем. Вступив в бой, с первой атаки с боевого разворота Отлесный, а с переворота ("яки" были проэшелонированы по высоте) - младший лейтенант Плескач зажгли два Fw.190. В этот момент в бой вступила еще одна смешанная группа самолетов противника, что удвоило их число. Имея преимущество в высоте, младший лейтенант Гончаренко сбил с пикирования Fw.190. Лейтенант Грибов, прикрывая ведущего младшего лейтенанта Плескача, сбил еще один Fw.190. Далее Отлесный одержал победу над Bf.109. Всего в этом бою было уничтожено шесть самолетов противника и обеспечено выполнение боевой задачи штурмовиками без собственных потерь. Как видно из примера, Fw.190 не спасало и лучшее бронирование. Эти самолеты все чаще и чаще становились жертвами Як-1, и поэтому их немцы старались применять только в группе с Bf.109.
В подтверждение того, насколько велика в противоборстве роль морального фактора, говорят действия с 12 июля 1943 г. так называемой группы "Меч". В ее составе были не выдающиеся асы - просто лучшие летчики обычного истребительного полка. Необычным в ней было лишь то, что "яки" группы с окрашенными до кабины в красный цвет носами применялись только по вызову, для поддержки сил, ведущих воздушный бой. Появление в разгар боя красноносых машин деморализовывало, вызывало неуверенность в своих силах, сковывало немецких пилотов, считавших, что на подмогу пришли мастера высокого класса. Расчет и делался на секундное замешательство противника, которое наши летчики умело использовали, выходя победителями в схватках. Кроме перечисленных выше, на Як-1 воевали в определенные периоды войны такие знаменитые асы, как А.И.Покрышкин (53 сбитых самолета лично и 6 - в группе), А.В.Алелюхин (40 и 17 соответственно), Ахмет-Хан Султан (30 и 19), А.И.Колдунов (46), В.Д.Лавриненков (35 и 11), С.Д.Луганский (37 и 6), Д.А.Кудымов (12 и 29), А.М.Решетов (35 и 4), А.Ф.Соломатин (17 и 22), И.И.Бабак (35 и 2), Н.Е.Глазов (21 и 7).

Як-1 во всех своих вариантах строился в 1940-1944 гг (8721 экз). Применялся на протяжении всей войны

Военная форма в годы ВОВ

Во время Великой Отечественной войны наша страна испытала огромные лишения и испытания. О подвигах солдат и мирного населения написано масса книг и статей, снято сотни кинофильмов. Однако интерес к событиям более чем 60-ти летней давности всё ещё продолжает существовать у нынешнего поколения. Многих интересуют конкретные особенности и факты той войны — во что были одеты наши солдаты, какие знаки отличия они носили, из чего стреляли и т.д.

Мы попросили руководителя военно-исторического клуба «Пехотинец» Анатолия Артамонова рассказать о форме вооружённых сил той эпохи.

Типы униформы

У офицеров и солдат Красной Армии было три типа униформы: повседневная, караульная и выходная, каждый из которых имел два варианта — летний и зимний. В период с 1935 по 1941 год в одежду красноармейцев вносились многочисленные мелкие изменения.

Полевую униформу образца 1935 года изготавливали из материи различных оттенков защитного цвета. Главным отличительным элементом была гимнастёрка, которая по покрою, одинаковому для солдат и офицеров, напоминала русскую крестьянскую рубаху. Гимнастёрки тоже были летними и зимними. Летнюю униформу шили из хлопчатобумажной ткани более светлого цвета, а зимнюю — из шерстяной ткани, которая отличалась более насыщенным, тёмным цветом. Офицеры подпоясывались широким кожаным ремнём с латунной пряжкой, украшенной пятиконечной звездой. Солдаты же носили более простой ремень с открытой пряжкой. В полевых условиях солдаты и офицеры могли носить два типа гимнастёрок: повседневную и выходную. Выходную гимнастёрку часто называли френч. Вторым главным элементом униформы были шаровары, также называемые галифе. Солдатские шаровары имели ромбической формы усиливающие нашивки на коленях. В качестве обуви офицеры носили высокие кожаные сапоги, а солдаты — ботинки с обмотками или кирзовые сапоги. Зимой военнослужащие носили шинель из коричневато-серого сукна. Одинаковые по покрою солдатские и офицерские шинели, тем не менее, отличались качеством.

Головные уборы

В Красной Армии использовали несколько типов головных уборов. Большинство частей носили будёновки, которые имели зимний и летний вариант. Однако в конце 30 годов летняя будёновка повсеместно вытеснялась пилоткой. Офицеры летом носили фуражки. В частях, дислоцированных в Средней Азии и на Дальнем Востоке, вместо пилоток носили широкополые панамы. В 1936 году на оснащение Красной Армии начала поступать каска нового образца. В 1940 году в конструкцию каски внесли заметные изменения. Офицеры повсеместно носили фуражки, фуражка была атрибутом офицерской власти. Танкисты носили специальный шлем, изготавливаемый из кожи или брезента. Летом использовали более лёгкий вариант шлема, а зимой надевали шлем с меховой подкладкой.

Экипировка

Экипировка советских солдат была строгой и простой. Распространённым был брезентовый вещмешок образца 1938 года. Однако настоящие вещмешки были не у всех, поэтому после начала войны многие солдаты выбрасывали противогазы и использовали противогазные сумки в качестве вещмешков. По уставу каждый солдат, вооружённый винтовкой, должен был иметь две кожаные патронные сумки. В сумке можно было хранить четыре обоймы для винтовки системы Мосина — 20 патронов. Патронные сумки носили на поясном ремне, по одной на боку. Офицеры использовали небольшую сумку, которую изготавливали или из кожи или из брезента. Имелось несколько типов таких сумок, некоторые из них носили через плечо, некоторые подвешивали к поясному ремню. Сверху у сумки располагался небольшой планшет. Некоторые офицеры носили большие кожаные планшеты, которые подвешивали на поясной ремень под левой рукой.

Новая униформа

В 1943 году Красная Армия приняла новую униформу, кардинально отличавшуюся от использовавшейся до тех пор. Изменилась и система знаков различия. Новая гимнастёрка очень походила на ту, что использовалась в царской армии и имела воротник-стойку, застёгивающийся на две пуговицы. Главной отличительной чертой новой униформы стали погоны. Предусматривалось два типа погон: полевые и повседневные. Полевые погоны изготавливали из ткани защитного цвета. На погонах возле пуговицы носили маленький золотой или серебряный значок, обозначающийся род войск. Офицеры носили фуражку с чёрным кожаным подбородочным ремнём. Цвет околыша у фуражки зависел от рода войск. Зимой генералы и полковники РККА должны были носить папахи, а остальные офицеры получили обычные ушанки. Звание сержантов и старшин определялось по числу и ширине лычек на погонах. Окантовка погон имела цвета рода войск.

Города – герои

Почетное звание «Город-герой» присваивалось Указом Президиума Верховного Совета СССР тем городам Советского Союза, жители которых проявили массовый героизм и мужество в защите Родины во время Великой Отечественной войны. Вот список городов-героев, с указанием года, в котором было присвоено это звание:

Ленинград (Санкт-Петербург)  - 1945 год*;

Сталинград (Волгоград) – 1945 год*;

Севастополь -1945 год*;

Одесса – 1945 год*;

Киев -1965 год;

Москва -1965 год;

Брест (крепость-герой) -1965 год;

Керчь – 1973 год;

Новороссийск -1973 год;

Минск -1974 год;

Тула -1976 год;

Мурманск -1985 год;

Смоленск -1985 год.

*Ленинград, Сталинград, Севастополь и Одесса были названы городами-героями в приказе Верховного Главнокомандующего от 1 мая 1945 года, однако официально это звание было закреплено за ними в Указе Президиума Верховного Совета СССР об утверждении Положения о почетном звании «Город-герой» от 8 мая 1965 года.

Городу, удостоенному высшей степени отличия "Город-Герой" вручалась высшая награда Советского Союза - орден Ленина и медаль "Золотая Звезда", которые изображались затем и на знамени города.

Воспоминания ветеранов

Капитан 1 ранга 
Манаков Николай Александрович 

 



ВОСПОМИНАНИЯ О ПРОЙДЕННОМ ПУТИ. 

Перед войной я с родителями жил в г. Ленинграде на Петроградской стороне. В 1940 году я оканчивал 8 класс 33-й школы. В этом году советское правительство приняло решение об образовании военных спецшкол - артиллерийских, авиационных, военно-морских. Набор проводили в 8 - 10 классы. В нашу школу зачастили представители разных родов войск. Командир из Высшего военно-морского училища им. Фрунзе агитировал поступать во 2-ю Ленинградскую военно-морскую спецшколу. Я решил стать военным моряком, сдал необходимые документы, медицинскую справку о здоровье. 

Нас одели в морскую форму, и началась учеба в 9 классе. Летом 1941 года после сдачи экзаменов спецшкольников направили на морскую практику на Ладожское озеро. На остров Валаам привезли на колесном пароходе «Кремль». В программе морской практики были флажной семафор, клотик, вязание морских узлов, гребля на шлюпках и т.п. 

22 июня во время обеда в столовой старший политрук Петровской нам объявил, что фашистская Германия напала на Советский Союз. В конце июля 1941 года, когда начались бои в Эстонии, нас на том же пароходе вернули в Ленинград и разместили в школе - интернате, где мы продолжили учебу. Кормили нас по нормам защитников Ленинграда. Однако 15 декабря продовольствие закончилось, кормить было нечем и нас распустили по домам к родителям. По продовольственной карточке иждивенцу в это время выдавалось 125 грамм блокадного хлеба. 

Моя мама и две сестры, которые были младше меня, на санках с ведром ходили на сгоревшие после бомбежки Бадаевские продовольственные склады и привозили оттуда черную гарь, пропитанную плавленным сахаром и жирами. Заливали ее водой и пили темно-коричневую сладковатую жидкость. Ездили туда каждую неделю, и это как-то помогло нам выжить. 

В конце декабря по ледовой дороге через Ладогу училище им.Фрунзе было эвакуировано в Астрахань. В феврале 1942 года под руководством старшего политрука Петровского на автомашинах, по льду Ладоги эвакуировали оставшихся в живых спецшкольников. 

Нас накормили, разместили в вагонах - теплушках и повезли в Астрахань, в училище им. Фрунзе. 

В Тихвине дали каждому по котелку каши. Все блокадники после страшного голода страдали расстройством желудков и, не стесняясь оправлялись на ходу у открытых дверей. Многие болели. В Кургане сдали санитарным властям нашего умершего товарища по фамилии Крупский. В Астрахань приехали в начале апреля, больных поместили в госпиталь. 

Весной и летом учеба продолжалась, и мы окончили 10 класс. В августе немцы овладели столицей Калмыкии - городом Элиста, создалась угроза Астрахани. Училище вынуждено было эвакуироваться через Каспий на рыболовных сейнерах в г.Баку, где к этому времени уже находились морские спецшколы из Москвы и Киева. Немцы продолжали наступать на Сталинград и на Кавказ, поэтому в Баку готовились к обороне, строили оборонительные сооружения, противотанковые рвы, окопы. Мы участвовали в этих работах. Одновременно шло комплектование Военно-морского училища им.Фрунзе, Военно-морского инженерного училища им.Дзержинского, Военно-морской медицинской академии. Из оставшихся спецшкольников - добровольцев начали формировать заградительный отряд под Сталинград. Было отобрано 150 человек. 

Наш отряд погрузили на баржу и через Каспий доставили в Красноводск. Там нас ждал пассажирский эшелон. В первых вагонах размешались врачи и медсестры, в остальных мы, будущие бойцы. 10 сентября 1942 года поезд двинулся через Среднюю Азию к Сталинграду. На станции Аральск поезд поставили на запасные пути. Начальник эшелона получил распоряжение от Наркома ВМФ следовать в город Иваново во вновь создаваемое училище ПВО Военно -морского флота. 

В начале октября 1942 года мы прибыли в Иваново. Нас переодели в армейскую форму, а с 15 октября начались занятия. В училище я проучился до октября 1943 года. Мы изучали и осваивали сложную английскую технику управления зенитным артиллерийским огнем. 

17 октября произошли события, в корне изменявшие мою службу и жизнь. В этот день после вечерней проверки я ушел в самовольную отлучку к своей подруге, а в 4 часа утра в училище была объвлена боевая тревога. Меня в строю не оказалось, а когда к подъему в 6 часов я вернулся, меня ждали, арестовали и отправили на гауптвахту. 

Через трое суток меня судила «тройка»: начальник училища, начальник политотдела и военный прокурор. Судили по законам военного времени и приказом начальника училища меня направили сроком на три месяца в 614 отдельную штрафную роту Северного флота. По этапу привезли в Ярославль. Здесь меня с группой около 60 человек бывших заключенных, погрузили в теплушку и доставили в г.Мурманск. Пешком добрались до Ваенги (ныне Североморск). Там работала специальная комиссия, которая в зависимости от сроков тюремного заключения определяла сроки пребывания бывших зеков в штрафной роте. Три месяца давали осужденным на 10 лет тюрьмы. 

После этой процедуры под охраной на пароходе всех отправили в Западную Лицу на полуостров Рыбачий, где с 1941 года стоял фронт. Пешком добрались до расположения 614 штрафной роты. Нас встретил командир роты майор Антоненко. В короткой речи при встрече командир сказал, что от дисциплинарки до героя один шаг. 

Выдали нам деревянные лопаты, в сугробе снега мы вырыли себе убежеше от пурги и ветра. Через трое суток привезли белые маскировочные халаты, старшина роты старший сержант Хабаров повел нас в район боевых действий - горный район Муста-Тунтури. На подходе нас обстреляла немецкая артиллерия, так как шли в полный рост. Дальше до землянок ползли по пластунски. 

Война здесь длительное время была позиционная. Немцы - хорошо подготовленные горно-стрелковые части - на высотах гор занимали господствующее положение. В боевом охранении была 63-я бригада морской пехоты, она располагалась у подножья этих гор. 

Прибывшие штрафники были назначены т.н. «ботиками», перед которыми была поставлена задача: обеспечивать боевое охранение всем необходимым. Каждый штрафник обязан был доставить в блокгауз боевого охранения три груза. Это были ящики с боеприпасами, мешки с углем и с крупой. Грузы различной тяжести от 32 до 80 кг. Особенно тяжелой работой была эвакуация убитых и раненых. По траншеям длиной 2,5 километра, под непрерывном огнем немцев «ботики» передвигались с грузами.

Ежедневно погибало 2-3 человека, многие получали ранения. Дважды за три месяца моего пребывания, штрафники направлялись на ликвидацию прорыва немцами боевого охранения 63 -и бригады. 

Здесь были самые большие потери. В последим бою с моим участием 28 апреля 1944 года погибло и было ранено около 70 % личного состава роты. 

Некоторые подробности о жизни и быте штрафников. После ежедневной тяжелой работы по доставке грузов «ботики» занимались поисками дополнительной еды. Питание было организовано 2 раза в сутки. Хлеб (800 грамм) выдавали вечером. Утром давали по 100 гр. водки и 50 гр. сала. Еды постоянно не хватало, и при возможности воровали со склада тушонку, другие продукты. 

Медицинских работников в роте не было, не было металлических касок. Многие раненые погибали от холода, от отсутствия квалифицированной медицинской помощи. Имели место случаи самострелов и членовредительства. Того, кого уличали в этом расстреливали перед строем. В этих условиях борьбы за выживание были случаи ссор и драк. Многие из штрафников - бывших зеков - были уголовниками, имеющими по несколько судимостей, поэтому нравы 

В мае окончился срок моего пребывания в штрафной роте, и 16 июня 1944 года меня направили в переменный состав флотского полуэкипажа Северного флота. Отсюда, как зенитчик, я был направлен служить в 182 зенитный артиллерийский полк, в котором прослужил ло конца войны. 

По окончании войны пришел приказ министра обороны, по которому бывших курсантов следовало вернуть на учебу. Моему возвращению в училище им. Фрунзе препятствовал член Военного совета контр-адмирал Николаев, но после повторного запроса меня отпустили, и я убыл в училище в г.Баку.

В июне 1945 года я приехал в Баку, сдал экзамены и был зачислен на первый послевоенный курс. Я окончил училище по полной программе и в 1949 году был назначен командиром БЧ-1-4 на подводную лодку С-81 (трофейная немецкая У11 серии) в 156 бригаду ПЛ в Риге. 

Вскоре лодка была списана, а меня назначили в Ленинград, где на Балтийском заводе строилась ПЛ С - 190 пр. 613. Командиром был назначен капитан 2 ранга Астраханцев, лодка базировалась в 37 КДПЛ в Лиепае, потом в Риге и Клайпеде. 

В 1956 году 3 подводные лодки 156 бригады были высланы на позицию к острову Борнхольм, каждая на 10 суток. Одна из них (под командованием капитана 2 ранга Назарова) дала радио о неисправностях, днем всплыла и вернулась в Клайпеду. На замену ей 7 ноября 1956 года по боевой тревоге вышла наша ПЛ С-190 под командованием кап. 3 ранга Азе. Мы считали что поход будет на 10 суток, но на 12 сутки получили сигнал - плавать на полную автономность. Пришлось жестко сократить расход воды, соли, других запасов. У команды не было курева, сменного белья. 7 декабря получили сигнал возвратиться в базу под РДП от Борнхольма. Ветер был попутный, и часть отработанных газов попадали в лодку. В Клайпеде команду обследовали, у многих обнаружили отек легких. На отдых и лечение экипаж отправили в санаторий г. Пярну на 10 суток. 

После этого похода я был назначен флагманским штурманом 20-й бригады ПЛ. Бригада занималась перегоном лодок с Балтики в другие районы базирования. 14 подводных лодок пр. 613 мы перегнали на Северный флот. Затем в 1958 году 4 ПЛ пр.613 отправили в Албанию. 

После этого некоторое время я прослужил в Египте в г. Александрия. Сюда для обучения арабов был направлен штаб в составе: начальника штаба, всех флагманских специалистов, экипаж ПЛ - командир, офицерский состав, старшины команд. В моей группе было 13 штурманов и готовили 13 штурманских электриков. 

По возвращению из Египта мне была предложена должность флагманского штурмана на бригаду подводных лодок проекта 615. Подводники помнят эти лодки, которые получили название «зажигалки». Говорили, что идея единого двигателя для надводного и подводого хода была заимствована из немецких трофейных документов. Якобы, немцы отказались от этой идеи еще до войны. Наши конструкторы создали малютку пр. 615 с использованием для двигателей жидкий кислород. 

На лодках часто возникали пожары, я отказался от должности и был назначен старшим помощником на ПЛ С- 357 к кап. 2 ранга Бенгард. В августе 1960 года 8 подводных лодок, в том числе С - 357 были направлены на базирование в Народную республику Албания. Там к этому времени находилась плавбаза «Котельников» и 4 подводные лодки. В сентябре подошли еще 8 подводных лодок и была организована 40-я бригада ПЛ. Комбригом был контр-адмирал Егоров, его сменил капитан 1 ранга Рыбалко. 

В 1961 году я был назначен командиром С-357, а 25 мая албанцы потребовали от Советского руководства вывести 40-ю бригаду из Албании. 26 мая «Котельников» и 8 подводных лодок ушли из Албании з Лиепаю. 

В октябре - ноябре 1962 года С-357 совершила автономное плавание в Северное море с задачей вести наблюдение за американской атомной подводной лодкой, которая возвращалась из двухмесячного дежурства в английскую базу АПЛ Лондокдери. На нашей лодке была группа разведки с аппаратурой и специалистами. 

Удалось зафиксировать поздравительную шифровку командиру АПЛ о рождении сына. До точки всплытия американцев мы опаздали на три часа и задачу не выполнили. 

В 1965 году моя служба подошла к концу, по состоянию здоровья я уволился в запас. В 1966 году я устроился работать по специальности на Рижскую базу тралового флота. Наплавал плавательный ценз на крупнотоннажных судах, получил диплом капитана дальнего плавания. В дальнейшем работал главным штурманом в службе мореплавания тралового флота, главным капитаном. С 1978 года продолжал работу главным штурманом Всероссийского производственного объединения «Запрыба». 
Работу закончил в 1990 году. 

Машины ВОВ

ТАНКИ ВРЕМЕН ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Средний танк Т-34-85

---

Танк Т-34-85 был поставлен на производство зимой 1943–1944 гг. Он вооружался 85-мм (3,35-дм) пушкой, установленной в литой башне, первоначально разрабатывавшейся для тяжелого танка КВ-85. База танка почти не изменилась по сравнению с Т-34-76. 
Увеличенная башня вмещала трех членов экипажа, так что командир наконец был освобожден от посторонних функций и мог полностью сосредоточиться на своих основных обязанностях по руководству действиями экипажа. Широкие гусеницы позволяли машине двигаться по любому грунту, включая раскисшую грязь и снег, допуская действия в условиях, непроходимых для германских танков. Танк Т-34-85 был поставлен на производство зимой 1943–1944 гг. Он вооружался 85-мм (3,35-дм) пушкой, установленной в литой башне, первоначально разрабатывавшейся для тяжелого танка КВ-85. База танка почти не изменилась по сравнению с Т-34-76. Увеличенная башня вмещала трех членов экипажа, так что командир наконец был освобожден от посторонних функций и мог полностью сосредоточиться на своих основных обязанностях по руководству действиями экипажа.
Широкие гусеницы позволяли машине двигаться по любому грунту, включая раскисшую грязь и снег, допуская действия в условиях, непроходимых для германских танков. Уже в 1944 г. Т-34-85 применялся не только как танк, но и как транспортер пехоты. Поручни на корпусе позволяли пехотному «танковому десанту» передвигаться по полю боя на броне. Модификации включали огнеметный танк с установкой огнемета вместо лобового пулемета, самоходные артиллерийские установки СУ, танк-тральщик с Катковым минным тралом, мостовой танк. С поврежденных в бою танков снимали башни и использовали их в качестве ремонтно-эвакуационных машин, хотя реально они редко представляли собой что-либо большее, чем просто танковые тягачи. Немцы назвали Т-34-85 «лучшим танком в мире». После войны он широко экспортировался и продолжал использоваться в боевых частях в Африке по крайней мере в 1980-е годы, а некоторое количество используется и сейчас в Югославии и Албании.
Танк Т-34-85 был поставлен на производство зимой 1943-1944 гг. Он вооружался 85-мм пушкой, установленной в литой башне, первоначально разрабатывавшейся для тяжелого танка КВ-85. База танка почти не изменилась по сравнению с Т-34-76. Увеличенная башня вмещала трех членов экипажа, так что командир наконец был освобожден от посторонних функций и мог полностью сосредоточиться на своих основных обязанностях по руководству действиями экипажа. Широкие гусеницы позволяли машине двигаться по любому грунту, включая раскисшую грязь и снег, допуская действия в условиях, непроходимых для германских танков. 
Уже в 1944 г. Т-34-85 применялся не только как танк, но и как транспортер пехоты. Поручни на корпусе позволяли пехотному "танковому десанту" передвигаться по полю боя на броне. В январе 1945 года двухстворчатую крышку люка командирской башенки заменили на одностворчатую. На танках послевоенного выпуска (завод "Красное Сормово") один из двух вентиляторов, установленных в кормовой части башни, перенесли в ее центральную часть, что способствовало лучшей вентиляции боевого отделения. 
Модификации включали огнеметный танк с установкой огнемета вместо лобового пулемета, самоходные артиллерийские установки СУ, танк-тральщик с Катковым минным тралом, мостовой танк. С поврежденных в бою танков снимали башни и использовали их в качестве ремонтно-эвакуационных машин, хотя реально они редко представляли собой что-либо большее, чем просто танковые тягачи. Немцы назвали Т-34-85 "лучшим танком в мире". 
В конце войны была предпринята попытка усилить вооружение танка. В 1945 году прошли полигонные испытания опытных образцов средних танков T-34-100 с башенным погоном, уширенным до 1700 мм, вооруженных 100-мм пушками ЛБ-1 и Д-10Т. Работа эта имела мало смысла, поскольку на вооружение уже был принят новый средний танк Т-54 со 100-мм пушкой Д-10Т. 
В сентябре 1944 года для перевооружения Т-34-85 КБ завода № 92 предложил новое 85-мм орудие повышенной мощности ЗИС-85-ПМ с начальной скоростью бронебойного снаряда 980 м/с. Орудие прошло заводские испытания, но по результатам госиспытаний на Гороховецком полигоне было признано неудачным. Еще одну попытку усилить вооружение Т-34-85 предприняли в 1945 году, когда ЦАКБ разработала модификацию ЗИС-С-53, снабженную одноплоскостным гироскопическим стабилизатором – ЗИС-С-54. Однако в серию эта артсистема не пошла. Тогда же весной 1945 года, все работы по 85-мм танковым орудиям были прекращены за неперспективностью: калибр 100 мм казался более перспективным. 
В заметных количествах Т-34-85 использовались в ходе наступления в Белоруссии, начавшегося в конце июня 1944 года. Они составляли уже более половины из 811 "тридцатьчетверок", принимавших участие в этой операции. В массовом же порядке Т-34-85 применялись в боевых действиях в 1945 году: в Висло-Одерской, Померанской, Берлинской операциях, в сражении у озера Балатон в Венгрии. Помимо Красной Армии танки Т-34-85 поступили на вооружение армий нескольких стран-участниц антигитлеровской коалиции. 
Незначительное количество Т-34-85 захватили немецкие войска, а также войска союзных с Германией государств. Этих танков, использовавшихся вермахтом, были единицы, что и понятно — в 1944-1945 годах поле боя в большинстве случаев оставалось за Красной Армией. Достоверно известны факты применения отдельных Т-34-85 5-й танковой дивизией СС «Викинг», 252-й пехотной дивизией и некоторыми другими частями. Что касается союзников Германии, то в 1944 году финны, например, захватили девять Т-34-85, шесть из которых эксплуатировались в финской армии до 1960 года. После войны он широко экспортировался и продолжал использоваться в боевых частях в Африке по крайней мере в 1980-е годы. Серийное производство Т-34-85 в Советском Союзе прекратили в 1946 году.

Средний танк Т-44

---

В 1944 военном году, когда четыре завода нашей страны выпускали десятки тысяч новых "тридцатьчетверок" – самых массовых танков во всей истории мирового танкостроения, конструкторы под руководством А.А.Морозова создали новый танк Т-44. В него был внесен букет новшеств. Основным было – поворот двигателя с установкой его поперек машины. Это смелое решение предопределило компоновку танков последующих модификаций на многие десятилетия вперед. Трудно было пойти на него. Все предыдущие средние и тяжелые советские (да и не только советские) танки компоновались с двигателем, расположенным вдоль корпуса. У Т-34 на носке коленчатого вала устанавливался главный фрикцион с воздушной турбиной для охлаждения радиаторов. Мощность двигателя на коробку передавалась парой конических шестерен. Отработавшие газы по коллекторам и выхлопным трубам выходили через заднюю стенку корпуса наружу. По обе стороны двигателя устанавливались наклонно два радиатора. 
Оставшееся между ними и двигателем пространство заполнялось аккумуляторными батареями. Тот, кто не занимался заменой аккумуляторов на легендарной "тридцатьчетверке", не знает, чего стоило в тесноте и темноте установить, закрепить на месте, соединить клеммы четырех деревянных ящиков весом по 64 кг каждый. 
Подавались они в танк через тесный люк механика-водителя или на веревках через верхние башенные люки. Скептики (а они всегда были, есть и будут) говорили: нельзя быстроходный V-образный 12-ти цилиндровый двигатель с рабочим объемом почти в 40 л ставить поперек движения машины – могут быть неприятности вплоть до обрыва шатунов прицепной группы.
Они (скептики) считали, что уменьшение объема моторно-трансмиссионной части танка ради увеличения объема боевой части – ненужная затея. Смещение башни назад может уменьшить угол снижения вертикальной наводки пушки. Но все это были крупные страхи, тупая приверженность традициям. Поворот двигателя позволил решить многие задачи. Значительное уменьшение длины моторно-трансмиссионного отделения позволило перенести башню назад. Ось ее вращения расположилась в середине корпуса.
При этом, не нарушая центровки машины и не повышая ее веса в сравнении с Т-34, стало возможным более чем в два раза увеличить толщину лобовой брони. В танке Т-34 толщина брони составляла 45 мм кругом, кроме днища и крыши. Для начала второй мировой войны этого было достаточно.
Улучшение Т-34 в ходе Великой Отечественной войны коснулось повышения калибра пушки (с 76 до 85 мм), усиления брони башни и других нововведений. Но корпус танка оставался прежним – слабеньким. Увеличение боевого отделения за счет поворота двигателя позволило убрать подпольную боеукладку, из которой крайне неудобно было брать снаряды, натыкаясь на стреляные гильзы, и перенести ее в боковые объемы. При этом общая высота танка при сохранившейся практически без изменений башни уменьшилась на 300 мм. Избавление от конической пары в трансмиссии позволило выполнить коробку передач более компактной, улучшить управление бортовыми фрикционами и тормозами.
Резко улучшилось управление машиной в походном положении, так как смещение башни назад, понижение высоты корпуса позволило перенести люк механика-водителя с лобовой части на крышу корпуса и обеспечить ему прекрасную обзорность, избавиться от захлестывания механика-водителя водой при движениях по броду.
Ходовая часть получила торсионную подвеску, обеспечившую плавность хода по неровностям. "Тридцатьчетверка" на ходу была жесткой, трясучей. Гусеницы новой машины были заимствованы от ее предшественницы.
"Сорокчетверка" была последним отечественным средним танком с гусеницами гребневого зацепления. Но механизм натяжения их был значительно улучшен. У Т-34 для натяжения гусеницы необходимо, отвернув две гайки кривошипа, находящихся внутри корпуса, ударами кувалды выбить кривошип из зацепления с корпусом. После ее натяжения кувалда также была нужна для посадки кривошипа на место. После чего он закреплялся на месте. В операции натяжения гусеницы Т-34 участвовало до трех человек под звуки непечатных выражений. На Т-44 гусеницу мог легко натянуть один человек без кувалды. Поворот двигателя несколько усложнил трансмиссию введением дополнительного редуктора – гитары и приводом вентилятора.
В то же время обслуживание моторно-трансмиссионного отделения улучшилось. Его крышка, поворачиваясь вместе с радиатором, открывала хороший доступ как к двигателю и его оборудованию, так и ко всем элементам трансмиссии и к аккумуляторным батареям. В общем, это была принципиально новая машина.

Плавающий танк Т-40

---

Плавающий танк Т-40 был разработан перед самой войной. Оригинальная, не имевшая прототипа машина весила 5,5 тонны, была оснащена шестицилиндровым мотором ГАЗ-11, форсированным до 85 л. с., усиленными броней и вооружением, радиостанцией и отличалась еще многими улучшениями, подсказанными опытом. Например, впервые в Союзе реализовали в серии индивидуальную торсионную подвеску. Тщательно и всесторонне испытанный, Т-40 получился простым, дешевым и надежным, хотя со скромными показателями боеспособности (вооружением, бронированием, подвижностью). Но вопрос стоял, делать такие танки или не иметь их вовсе. Производство Т-40 было срочно развернуто в 1941 году на московском заводе, но в первые же недели Великой Отечественной войны стало ясно: танки с противопульным бронированием для нее непригодны. 
Было решено прекратить их выпуск, а заводу в кратчайший срок перейти к изготовлению танка Т-50, разработанного в Ленинграде. Решение, как видно, подготовили люди, совершенно не знавшие возможностей московского завода: ведь Т-50 и конструктивно, и технологически был весьма сложен, тем более по сравнению с Т-40. Завод, не без труда освоивший 5,5 – тонный Т-40, понятно, не мог перейти в требуемые сроки на 14,5-тонны и Т-50; не было технологической оснастки, на проектирование и изготовление которой требовались месяцы, детали не "проходили" на имевшемся оборудовании, площади цехов малы, грузоподъемные средства – слабы. Нужна была длительная и капитальная реконструкция завода, со всех сторон окруженного городом. Но ход войны требовал оперативности.
В этой сложной обстановке я замыслил переделать Т-40 в сухопутный танк уменьшенного габарита, но с усиленной броней (по просьбам военных ее приходилось дополнительно экранировать) и пушечным вооружением. Почти тайком от дирекции, находившейся в состоянии шока от выдвинутой заводу задачи, мы за две с половиной недели начертили и выполнили в металле первый образец танка, названного Т-60. Он весил 6,4 тонны, имел удачный наклон лобовой брони и башню тоже из наклонных листов толщиной 35 мм. Вооружили его скорострельной (800 выстрелов в минуту) 20-миллиметровой авиационной пушкой ШВАК. Затем я сумел уговорить ее конструктора Б. Шпитального, человека довольно вельможного, разработать танковый вариант ТНШ-20. По сравнению с Т-40 новый танк, что называется, смотрелся хорошо.
Тогда мы с В. Окуневым, старшим военпредом на заводе, в августе 1941-го обратились с письмом к Сталину, Переданное в ЦК поздно вечером, оно было прочитано в ту же ночь, а на следующий день по поручению Сталина машину осмотрел нарком танковой промышленности В. Малышев. Он одобрил нашу инициативу и доложил. Еще через день или два Вячеслав Александрович приехал к нам уже с проектом постановления о принятии Т-60 на вооружение. Согласовал со мной сроки доработки конструкции в направлении возможного упрощения и выдачи чертежей трем головным заводам, указанным в проекте постановления: харьковскому тракторному (ХТЗ), горьковскому автомобильному (ГАЗ), московскому танковому. Вскоре после выхода постановления ХТЗ эвакуировали на Урал, делать танк поручили другому заводу. Московский завод 15-16 октября начал эвакуацию в Свердловск, где почти на голом месте стал осваивать Т-60. 
И только ГАЗ оставался полноценным производственным узлом. Подвергавшийся неоднократным бомбежкам, он работал на полную мощность. Общими усилиями (кроме головных, в изготовлении Т-60 участвовало много других заводов) армии дали более 4800 таких танков. Т-60 был предельно упрощенной машиной с одним двигателем ГАЗ-11 (в танковом варианте ГАЗ-202 мощностью 70 л/с вместо 85, для повышения надежности). 
Он имел хорошую проходимость, был оснащен предпусковым подогревателем, особенно выручавшим в суровую зиму 1941-1942 гг. Т-60 неплохо показал себя в обороне Москвы, при прорыве блокады Ленинграда, в Синявинских болотах и других боях. О его фронтовой работе хорошую книгу написала Ирина Николаевна Левченко, ныне покойная. Она служила командиром Т-60, потом командовала подразделением этих танков и за выдающиеся боевые заслуги была удостоена звания Героя Советского Союза, Не знаю, кроме нее, ни одной женщины боевого командира танка, да еще героя. После войны мы были знакомы, и память об этом мне очень дорога. Надо ли говорить, сколь короткий срок определили нам на доработку, размножение, рассылку чертежей. 
КБ действовало круглые сутки, отдыхали, уткнувшись носами в чертежные столы. Не прерывались и при бомбежке, а когда бомбы падали близко, девочки-копировщицы плакали от страха. Слезы капали на сделанные тушью кальки, получались черные лужи – приходилось копировать снова. В доводке документации активно участвовал председатель научного танкового комитета ГБТУ Семен Анисимович Афонин, тогда, помнится, бригинженер. Он очень помог полезными советами. Срок, установленный правительством, выдержали. Закончив эту работу, я сел за рычаги Т-60 и примерно за 14 часов приехал в Горький, где остался помогать освоению танка, а главное доводке спаренной установки двигателей ГАЗ-203. Главным конструктором ГАЗа был Андрей Александрович Липгарт, я – формально его заместителем по танкостроению, по сути – главным конструктором этой отрасли на ГАЗе. Так же, как Т-60, в инициативном порядке, без всяких техтребований, мы доработали спарку ГАЗ-203 и на ее базе создали легкий танк Т-70 весом 9,2 тонны с 45-миллиметровой пушкой, 45-миллиметровой броней "лба" и башни, также имевших неплохие углы наклона. 140 лошадиных сил спарки давали ей хорошую подвижность. Конечно, те машины несравненно проще современных, но по тогдашнему уровню развития конструкции и технологии они были вовсе не так просты. ГАЗ при своих огромных возможностях делал далеко не весь танк.
Бронекорпуса, пушки, приборы, аккумуляторы, подшипники, резину для катков и многое другое мы получали с других, по возможности близко расположенных заводов. Делая Т-60, да и Т-70, приходилось выворачиваться, порой пересматривая целые узлы (конечно, без испытаний – некогда!), лишь бы не сорвать выпуск танков. Ставили не те аккумуляторы, какие нужно, а те, которые были, иные подшипники, мало ли что еще. Объяснялось это и расстройством производства на многих эвакуированных заводах в начале войны, и положением на транспорте. Боюсь, трудности и сложности того времени теперь не представляют и те, кому надлежит. Но (не в похвальбу себе – так работали все!) сроки проектирования и освоения машин просто несопоставимы с сегодняшними.
Болезни выжидания, опасения, часто надуманные, еще не владели людьми. Конструкторам верили все – от директора завода до последнего уборщика и трудились беззаветно, не считаясь ни со своими силами, ни с временем. Т-70 задумали в октябре 1941-го, а в январе 1942-го директор ГАЗа И. Лоскутов представил Верховному Главнокомандующему готовый образец, уже прошедший предварительные испытания. Итак, через три месяца от замысла полностью новый танк был одобрен и рекомендован на вооружение, а серийный выпуск предписывалось начать еще через три месяца, в марте 1942-го. Со второго квартала 1942 года по третий квартал 1943-го в армию поступило свыше 8200 таких машин.

Тяжелый танк ИС-1

---

Танк ИС-1 (ИС–«Иосиф Сталин») не выпускался в больших количествах, но обозначил собой важный шаг советского танкостроения, приведший к созданию наиболее мощного танка первых послевоенных лет. ИС представлял собой новую разработку, базирующуюся на узлах КВ, но с модифицированными корпусом, подвеской, трансмиссией и двигательной установкой. Он был лучше бронирован и оснащался новой башней с 85-мм (3,35-дм) пушкой, аналогичной Т-34-85, который к тому времени (конец 1943 г.) уже ставился на производство. Необходимость усилить вооружение вызвала эксперименты со 100-мм (3,94-дм) и 122-мм (4,81-дм) пушками, причем лучшие показатели давала 100-мм. Однако возможности 122-мм пушки оказались ненамного ниже, имелась возможность производить ее в больших количествах, а также установившееся производство 122-мм боеприпасов (для 100-мм боеприпасов такие возможности были ограниченны). В качестве нового основного вооружения танка было выбрано 122-мм, но на ИС-1 его так и не установили. Вместо этого усилия сосредоточили на более перспективном танке ИС-2.

Некоторое количество ИС-1 использовалось на Украине в качестве тяжелых танков прорыва, для чего они прекрасно подходили. Всего было построено 100 или около того танков ИС-1, позднее доведенных до стандарта ИС-2.
Тяжелый танк ИС-1 имел классическую компоновку. Отделение управления располагалось в носовой части корпуса. В нем размещались сиденье механика-водителя, два топливных бака, приводы управления танком, контрольные приборы, два баллона со сжатым воздухом, центральный топливный кран, ручной топливный насос, кнопка электроспуска курсового пулемета и часть ЗИП. За сиденьем механика-водителя в днище имелся аварийный люк. 
Боевое отделение располагалось за отделением управления и занимало среднюю часть корпуса танка. Здесь находились сиденья заряжающего, наводчика, командира танка, а также курсовой пулемет, основная часть боекомплекта, аккумуляторные батареи, обогреватели, ВКУ и часть ЗИП. По днищу боевого отделения проходили тяги приводов управления танком. 
Над боевым отделением на двухрядной шариковой опоре устанавливалась башня, в которой размещались пушка и два пулемета, прицелы и приборы наблюдения, часть боекомплекта, радиостанция, механизмы поворота башни, вентилятор боевого отделения и часть ЗИП. 
Моторное отделение шло за боевым через перегородку. В середине его на кронштейнах устанавливался двигатель. По обе стороны от него, по бортам, находились: справа – топливный, слева – масляный баки; над ними – масляные радиаторы, а в передней части моторного отделения, по бортам, – воздухоочистители "мультициклон". 
Трансмиссионное отделение располагалось в кормовой части танка. В нем размещались главный фрикцион, центробежный вентилятор, коробка передач, планетарные механизмы поворота и бортовые передачи. В перегородке между моторным и трансмиссионным отделениями, над вентилятором, устанавливались водяные радиаторы. 
Корпус танка представлял собой жесткую броневую сварную коробку из литой и катаной брони. Литые детали корпуса – носовая часть и подбашенная коробка. Днище, борта, корма и крыша корпуса – катаные. 
В верхнем лобовом листе был смонтирован смотровой люк-пробка механика-водителя. В передней части крыши корпуса имелись два перископических смотровых прибора, предназначавшихся для наблюдения за местностью при закрытом люке-пробке. Доступ в отделение управления был возможен только через люки башни. В подбашенную коробку вваривался подбашенный пояс, к которому крепился нижний погон башни. Углубленное расположение этого пояса исключало возможность ее заклинивания. 
К нижним вертикальным бортовым листам корпуса снаружи с обеих сторон приваривались шесть кронштейнов торсионных валов, шесть упоров для ограничения хода опорных катков, по три бонки для крепления поддерживающих катков и по две бонки для грязеочистителей, цапфа и стопор для монтажа натяжного механизма. В задней части корпуса крепился картер бортовой передачи. 
Корма корпуса состояла из трех наклонных листов – верхнего, среднего и нижнего. При этом средний лист был выполнен откидным на петлях, верхний – съемным, а нижний приваривался к бортам и днищу корпуса. В мае 1944 года носовая часть корпуса была изменена, при этом люк-пробку механика-водителя заменили смотровой щелью со стеклоблоком. 
Башня – литая, обтекаемой формы. В ее лобовой части имелась амбразура, закрываемая подвижной бронировкой с тремя отверстиями для пушки, спаренного с ней пулемета и телескопического прицела. В задней части башни с левой стороны находился прилив, где крепилась шаровая установка кормового пулемета. По бортам башни имелись лючки для стрельбы из личного оружия, закрываемые броневыми заглушками. 
В крышу была вварена командирская башенка с входным люком и шестью смотровыми щелями. Справа от командирской башенки имелся люк для посадки и высадки экипажа. Башня приводилась во вращение электрическим поворотным механизмом или вручную. При работе электропривода максимальная скорость поворота башни достигала 2,4 об/мин.

Тяжелый танк ИС-2

---

ИС-2 представлял собой по сути тот же ИС-1 с башней, модифицированной для установки мощной длинноствольной 122-мм (4,81-дм) пушки, наиболее мощного вооружения из числа устанавливавшегося на серийных башенных танках в течение Второй мировой войны.
Его единственным недостатком был выстрел раздельно-гильзового заряжания, значительно замедлявший процесс заряжания и настолько громоздкий, что возимый боекомплект не превышал 28 выстрелов. Ко времени окончания производства было построено около 2250 ИС-2. Послевоенная модификация ИС-2М получила улучшенную систему управления огнем, повысившую эффективную дальность стрельбы. В бою ИС-2 мог на равных состязаться с германскими «Пантерами» и «Тиграми». ИС-2 применялись в завершающем периоде войны, кульминацией которого стал штурм Берлина, – здесь ИС-2 воевали вместе с небольшим количеством танков ИС нового образца. У ИС-3, созданного на шасси ИС-2, были наклонные поверхности подбашенной коробки, на которой покоилась низкопрофильная «сковородообразная» башня, нос корпуса был заострен, что уменьшало силуэт танка.
Почти одновременно с ИС-1 началось производство более мощно вооруженной модели ИС-2 ("Объект 240"). Только что созданная 122-мм танковая пушка Д-25Т конструкции Ф.Ф. Петрова (первоначально имевшая поршневой затвор) с начальной скоростью снаряда 781 м/с позволяла поражать все основные типы немецких танков на всех дистанциях боя. Бронебойный снаряд (24,9 кг) пробивал 145 мм брони с дистанции 500 м, кумулятивный (13,2 кг) – 200 мм брони. В опытном порядке на танке ИС устанавливались 85-мм пушка большой мощности с начальной скоростью снаряда 1050 м/с и 100-мм пушка С-34. 
В октябре 1943 года под руководством Н. Ф. Шашмурина была осуществлена проработка варианта танка ИС с более мощной танковой пушкой Д-25 калибра 122мм. После успешного завершения государственных испытаний танк был отправлен на испытательный полигон под Москвой, где из его пушки с расстояния 1500 м произведен обстрел немецкого танка Рz. Крfv. V "Пантера". Первый же снаряд пробил лобовую броню "Пантеры" и, не утратив своей энергии, прошил все внутренности, ударил в кормовой лист корпуса, оторвал его и отбросил на несколько метров. Под маркой ИС-2 в октябре 1943 года танк был принят в серийное производство, которое было развернуто в начале 1944 года. 
В 1944 году ИС-2 был модернизирован. Новый образец имел наклонную лобовую часть корпуса, вместо смотрового люка механика-водителя – щель, закрытую стеклоблоком. На кронштейне, закрепленном на подвижном погоне командирской башенки, установили крупнокалиберный зенитный пулемет. В том же году, выпустив 107 машин, производство танка ИС-1 прекратили. С этого момента в производстве остался только ИС-2. Его ходовая часть состояла из шести опорных катков с внутренней амортизацией на борт, трех поддерживающих катков, ведущего колеса заднего расположения со съемными зубчатыми венцами (цевочное зацепление) и направляющего колеса. Подвеска опорных катков – индивидуальная торсионная. В состав трансмиссии входили: многодисковый главный фрикцион сухого трения, восьмискоростная коробка передач с демультипликатором, планетарные механизмы поворота и бортовые передачи. 
Вскоре на ИС-2 изменили прицельные приспособления (в частности был изъят перископический прицел ПТК-5) и расширили броневую маску пушки. С середины 1944 года ИС-2 начали выпускаться с наклонной лобовой частью корпуса без смотрового люка механика-водителя (так называемой "пробки"), но со щелью, закрытой стеклоблоком. Кроме того, был введен крупнокалиберный зенитный пулемет ДШК, который, впрочем, устанавливался не на всех танках. В таком виде ИС-2 принял участие в заключительных сражениях второй мировой войны. В середине 1945 года после выпуска 4392 танков его производство было прекращено. 
Танки ИС-2 поступали на вооружение отдельных тяжелых танковых полков, которым уже при формировании присваивалось наименование "гвардейский". В начале 1945 года были сформированы несколько отдельных гвардейских тяжелых танковых бригад, включавших по три тяжелых танковых полка каждая. 
Танки ИС-1 и ИС-2 – это танки победы. Именно на этих машинах вместе с прославленными Т-34 советские танкисты завершили Великую Отечественную войну. Вооружение танка ИС-2 позволяло ему поражать немецкие танки на расстоянии 2000-2500 метров. Впервые использованные в боях под Корсунь-Шевченковским, они победно дошли до Берлина. Командованием вермахта немецким танкистам было запрещено вступать в открытые поединки с танками ИС-2, а действовать против них предписывалось только из засад и укрытий. Танк ИС-2 производился в двух основных модификациях условно называемых "выпуск 1943 года" и "выпуск 1944 года". 
В течение ряда лет после войны ИС-3 оставался кошмаром для западных конструкторов танков. Его можно считать наиболее мощным серийным танком Второй мировой войны, даже с учетом того, что основная часть его жизненного цикла пришлась на послевоенные годы.

Песни ВОВ

ЛЮБИМЫЙ ГОРОД

Стихи Е. ДОЛМАТОВСКОГО 
Музыка Я. БОГОСЛОВСКОГО

В далекий край товарищ улетает, 
Родные ветры вслед за ним летят. 
Любимый город в синей дымке тает — 
Знакомый дом, зеленый сад 
И нежный взгляд.

Пройдет товарищ все бои и войны, 
Не зная сна, не зная тишины. 
Любимый город может спать спокойно, 
И видеть сны, и зеленеть 
Среди весны.

Когда ж домой товарищ мой вернется, 
За ним родные ветры прилетят. 
Любимый город другу улыбнется — 
Знакомый дом, зеленый сад 
И нежный взгляд.

1939

ДОРОГА НА БЕРЛИН

Стихи Е. ДОЛМАТОВСКОГО 
Музыка М. ФРАДКИНА

С боем взяли мы Орел, 
Город весь прошли 
И последней улицы 
Название прочли. 
А название такое, 
Право слово, боевое:

Брянская улица по городу идет,— 
Значит, нам туда дорога, 
Значит, нам туда дорога, 
Брянская улица на запад нас ведет.

С боем взяли город Брянск. 
Город весь прошли. 
И последней улицы 
Название прочли. 
А название такое, 
Право слов, боевое:

Киевская улица по городу идет,— 
Значит, нам туда дорога, 
Значит, нам туда дорога, 
Киевская улица на запад нас ведет.

С боем Киев нами взят, 
Город весь прошли 
И последней улицы 
Название прочли. 
А название такое, 
Право слово, боевое:

Львовская улица по городу идет,— 
Значит, нам туда дорога, 
Значит, нам туда дорога, 
Львовская улица на запад нас ведет.

С боем город нами взят, 
Город весь прошли 
И последней улицы 
Название прочли. 
А название такое, 
Право слово, боевое:

Берлинская улица по городу идет,— 
Значит, нам туда дорога, 
Значит, нам туда дорога, 
Берлинская улица к победе нас ведет!

1943