Конспект классного часа на тему "Колокола Чернобыля"

КОЛОКОЛА ЧЕРНОБЫЛЯ (урок-реквием)

Оборудование: выставка материала о чернобыльской трагедии; выска­зывания, выставка книг «Чернобыль — трава горькая»; фотографии, виде­офильм, музыкальное оформление.

Эпиграф:

Черный всадник Чернобыль

Все парит над страной.

1-й ведущий. 26 апреля 2016 года исполнилось 30 лет со  дня са­мой страшной по своим последствиям катастрофы минувшего тысячеле­тия. Четыре буквы — ЧАЭС — стали символом трагедии, которая затрону­ла миллионы людей, накрыла их крылом безжалостной радиации, превращая свои жертвы в беспомощных людей.

2-й ведущий. Авария на Чернобыльской АЭС стала Новой точ­кой отсчёта в истории атомной энергетики, показала, насколько опасна вышедшая из-под контроля сила атома и как неимоверно трудно справить­ся с ней.

1-й ведущий. Чернобыль… Этот районный город Киевской об­ласти получил своё название от разновидности полыни горькой — чернобылки. Сначала так называлось древнее поселение, потом город, а потом и современная электростанция.

2-й ведущий. День 25 апреля 1986 года на четвертом энергоблоке ЧАЭС планировался не совсем как обычный. Предполагалось остановить ре­актор на планово-предупредительный ремонт. Но перед заглушением ядер­ной установки руководство планировало провести некоторые эксперимен­ты. Пренебрежение правилами безопасности привело к тому, что в субботу, 26 апреля, в 1 час 23 минуты реактор взорвался. Время словно раскололось на 2 неравные части: до 26 апреля 1986 года и после.

Журналисты были одними из многих работников, которые рассказыва­ли о том трагическом дне! Послушаем их рассказ.

1-й журналист. Стальная крыша весом 1000 тонн взвилась в воздух, обнажив соединенные с ней каналы, где содержалось ядерное топливо. Таких каналов было 1661. Их можно сравнить с тысячью гаубиц, направленных в небо. Излучение ядерных «гаубиц» было просто чудовищным, их энергия создала и выстрелила в небо огромный огненный шар. Загорелся графит, реактор стал неуправляемым и начал плавиться. Пламя достигло высоты в 300 м; операторы, находящиеся внутри здания, были обречены (31 человек). По всему комплексу АЭС прозвучали сирены тревоги, предупреждая 4 500 рабочих и инженеров, находившихся в других энергоблоках.

За несколько километров от места катастрофы испуганное  население Припяти наблюдало за гигантским фейерверком. Мелкие радиоактивные облака высоко взвились в ночное небо, ветер разносил их по всей округе, заражая радиацией огромные территории на стыке границ России, Украины, Белоруси.

1-й чтец. У каждого времени свои герои. В особой зоне не требовалось идти в рукопашную, мчаться сквозь град пуль на пулемётной тачанке, бросаться грудью на изрыгающую огонь амбразуру, идти на воз­душный таран. Для этого не требовалось, но только в прямом смысле.  А в переносном, нужно было и то, и другое, и третье, и во много раз сверх того. Люди столкнулись с врагом страшнее чумы, наводнения, землетрясе­ния и даже вооруженного до зубов агрессора. Этот враг неощутим, невидим. Но он жесток, коварен, безжалостен и смертельно опасен.

1-й ведущий. По зову родной земли, на защиту своего наро­да первыми к горящему реактору по тревоге прибыли пожарные по охра­не ЧАЭС во главе с начальником караула Владимиром Правиком. Потом прибыло подкрепление из города Припяти во главе с лейтенантом Виктором Кибенком.

2-й ведущий. Вступив в огонь смертельной опасности, которой дышал реактор, пожарные в ту ночь не жалея сил и жизни, выполнили присягу на верность своему народу.

2-й чтец

Ты вырвалась из сердца поневоле,

По требованию совести людской,

Баллада смерти и баллада боли,

Баллада чистой верности мужской.

Когда бедой чернобыльской пахнуло.

Когда упал наладчик неживым,

Был первым здесь начальник караула

Владимир Правик с воинством своим.

Гляжу в его лицо — вот-вот расправит

Он эту складку меж густых бровей.

Завидный хлопец он, Володя Правик,

Из тех, чьё сердце,— гордость матерей.

...Сбить надо пламя! Срезать пламя надо,

А то оно собьёт — слепое — с ног.

А вот уже взлетел и встал с ним рядом,

Как стриж весенний, Виктор Кибенюк.

Ещё ладони Вити не отвыкли

От пахнущего зеленью руля.

Он только что летел на мотоцикле,

Кипеньем белым пенилась земля.

И Танино лицо в венке из вишен...

А здесь, за столько метров от земли,

Подними огненно вздымалась крыша.

Погибели не видя и не слыша.

Они вершили просто, что могли.

Как удивителен мужской характер.

Когда он достигает высоты,

Когда разверзся атомный реактор

И справиться с несчастьем должен ты.

Что будет дальше — понимали оба,

Но был другой реактор недалёк.

Им просто очень надо было, чтобы

Не дать огню пройти в соседний блок!

И пламя сбили! Но из-под прищура

Увидел Виктор, задыхаясь сам;

Как, вдруг присев, провёл сержант Ташура

Рукою по горящим волосам.

А у Володи пламя полушалка

Танцует, плещет в суженных зрачках...

Наталка, двухнедельная Наталка,

Такая долгожданная Наталка

На вытянутых Надиных руках...

Со всем, что было бесконечно милым,

Теперь навеки обрывалась нить.

Спасти реактор было не по силам,

Они имели право отступить.

(Л. Ошанин)

1-й ведущий. Разве знал лейтенант Владимир Правик, что первым встретит страшную угрозу атомного огня, преградит ей дорогу, будет там, где наиболее опасно. Будет стоять до конца, как боец, над страшным жерновом реактора... Он получил сотни рентгенов и прожил ещё 16 дней.

Остались его мать, жена, дочурка, друзья, товарищи. И письма, много писем.

3-й чтец. Вот одно из них. «Дорогой мой милый человек! Родная Наденька! Мы нашли свою судь­бу: так и должно было случиться, и нашим детям мы когда-то расскажем, как в голубей нашей юности встретились мы для счастья и жизни. Ведь все наши дни — это борьба за то, чтобы было больше добра и справедливости, честности, больше порядка. Для нас и детей наших. Твой Володя. Декабрь 1984 года. Чернобыль».

Позже, когда по их жизни уже прошла та чернобыльская черта и когда Надя поняла, как беспредельно может тянуться одиночество, она не смогла смириться с тем, что произошло. И придумала сказку; Володя жив. Просто ещё не закончилось лечение. Вот ему станет лучше, и он напишет ей пись­мо.

Самое краткое письмо в мире «Встречай!». И она ждёт.

2-журналист. А огонь всё лютовал, не затихал. Реактор продолжал гореть, а в это время спасательные команды вытаскивали трупы из под обломков и срочно увозили облучённых. К 6 часам 26 апреля было госпитализировано 108 человек, а в течение дня ещё 26 человек — из числа обследованных.

Попытки пожарных, чьи ноги утопали в расплавленном битуме, бороть­ся с огнём не давали результатов.

В Чернобыль были посланы советские солдаты, пожарные, строительные эксперты. Эта группа, которая насчитывала 600 тысяч человек, стала известна как «ликвидаторы».

3-журналист.  Большую роль в ликвидации аварии сыграли вер­толетчики. Именно на них возлагалась вся надежда запечатывания кратера наглухо сверху, так как неоткуда больше к нему подступиться.

И они ушли на передний край чернобыльского фронта, где не требова­лись ни патроны, ни реактивные снаряды, где нужно было только не дрог­нуть, не спасовать.

4-й журналист. Их взору открылась источающая сотни рентген огромная рана. Покорёженная арматура, обгоревшие куски металлоконструкций, расплавившийся бетон, и подо всем этим — угрожающие, чер­ные провалы, преисподняя, откуда вырывается и потом сыплется на наши дома, сады, поля, леса адская пыль, аэрозоль, способный разрушить, погубить всё живое вокруг.

1-й специалист. С помощью военных вертолётов очаг аварии забрасывался теплоотводящими и фильтрующими материалами, что поз­волило значительно сократить, а затем ликвидировать выброс радиоактив­ности в окружающую среду. Экипажи шли один за другим. Сколько часов в сутках? Лишний вопрос, когда идёт работа в экстремальных условиях. Ку­выркались, летели на блок песчаные «бомбы». С 27 апреля по 10 мая на объ­ект было сброшено около 5 тысяч тонн груза. В результате этого шахта ре­актора было покрыта сыпучей массой, что прекратило выброс радиоактивных веществ.

2-й специалист. Для полной безопасности работы ЧАЭС было принято решение закрыть повреждённый реактор специальным укрытием. В район 4 энергоблока при ликвидации аварии сгребалась вся радиоактив­ная грязь, радиоактивные осколки и конструкции, заранее рассчитывали устроить на этом месте могильник радиоактивных отходов. Проект полу­чил инженерное название «Укрытие», но широкой публике он более извес­тен под названием «Саркофаг».

2-й ведущий. Что касается эвакуации населения, то, как и во вре­мя других подобных происшествий по всему миру, с ней не поторопились, пока учёные спорили о серьёзности положения.

Наконец, в 13.15 27 апреля (через 36 часов после катастрофы!) по мест­ной радиосети населению Припяти было объявлено о начале немедлен­ной эвакуации. Мы можем увидеть из кинохроники, как это происходило. Но сначала дадим слово самим кинооператорам.

1-й кинооператор.  Родительские дома люди оставляли со жгучей болью, хотя, не колеблясь: со временем возвратятся к ним. Возвратят­ся — непременно!..

Военные — народ мужественный, но и у них заблестели слезы при виде того, как седая старушка, годов этак восьмидесяти-девяноста, справившись с замком на двери и перекрестив хату, опираясь на кленовую палку, подош­ла к покрытым густым бело-розовым цветом яблоне, обняла её, долго сто­яла молча, наконец посмотрела на окна дома, будто в глаза праведного че­ловека и зарыдала, как на похоронах.

2-й кинооператор. Мальчик, школьник младшего класса, с большим рюкзаком на спине и новеньким ученическим портфелем в ру­ках печально прощался с любимым другом — лопоухим каштановым песи­ком, который жалобно скуля, полз на животе до самого автобуса, выбрасы­вая наперёд лапки так, как научил его ласковый хозяин. Влажные глаза пе­сика кричали немо: «Не оставляйте меня!..».

На стенке одного  из домов кто-то написал мелом: «Родной дом, мы вско­ре вернёмся!!!».

(Сюжет об эвакуации города Припять.)

1-й ведущий. Чернобыль... Мертвая зона... Сегодня эти слова горькой болью отзываются в наших сердцах. Зарастают деревьями, куста­ми, травой облученные сёла. Они пустые, мёртвые. Постепенно, тихо раз­рушаются дома. Вместе с ними разрушаются, исчезают неповторимые цен­ности полесской древности.

4-й чтец

Рубеж колючей проволоки строгий,

Дозиметрический контрольной пункт.

А рёв машин гружёных на дороге

Сжимает горло, как тяжелый жгут.

В густых садах румянятся черешни,

Но к их плодам уже не подходи.

О Дух весенний, чудотворец вешний,

От Украины горе отведи.

Но вот уже виднеется Чернобыль.

Я был зимой тут, даже воду пил

Из этой вот криницы, чистой пробы.

Теперь криницу целлофан накрыл...

Как страшно видеть и не тронуть воду

В таком краю, где реки и пруды!

Кто ж оторвать посмел от губ народа

Глоток живой, целительной воды?

Смотрю я на Чернобыль, землю вижу

Во всём богатстве красоты живой,

В тепле квартир, в прохладе спелых вишен

И что от ныне стала не живой.

Вокруг пустынно, только одинокий

Дозиметрический оставлен пост,

Как оголенный бурею жестокой

На берегу единственный утёс.

(Л. Горлач)

2-й ведущий. Говорят, время лечит. Но авария на Чернобыльской АЭС не имеет аналогов среди человеческих бед — над ней не властно время. Чем дальше она отдаляется от нас, тем ближе её реальная опасность.

1-й ведущий. Сухие, неугомонные, траурно молчаливые циф­ры... Атомом «мечено» 5 млн. га территории Украины, из них 1,5 га леса. Из 100 тыс. ликвидаторов аварии уже погибло 50 тысяч человек. Поражены 3 тыс. населённых пунктов, более 3,5 млн. человек стали жертвами её, из ко­торых 1 млн. 250 тыс.—дети.

От детей, которые были в Припяти, рождаются дети с большим буке­том болезней — раком щитовидной железы, раком лёгких. А поэтому наря­ду с горьким воспоминанием «Как это было?», страна должна сосредото­читься на том «Как оно будет?».

2-й ведущий. Уже в который раз звучит чернобыльский звон па­мяти как предупреждение, как призыв к тому, чтобы такое планетарное горе больше никогда не повторилось, и чтобы всегда жили в наших сердцах те, которые защитили нас и весь мир. И понятно, о чём бы сегодня не говори­ли, в нашей памяти оживают образы настоящих героев, которые не задумы­вались о своём здоровье, о том, будут ли выплачены им материальные ком­пенсации, будут ли им обеспечены социальные гарантии, шли на передо­вую, как в бой.

5-й чтец    

...Мы в памяти панфиловцев проносим,

Но снова, хоть для всех войне отбой,

Их, самых первых, тоже двадцать восемь,

Тех, без раздумья кинувшихся в бой.

И если бы глухой ночной порою

Те парни долг не выполнили свой,

Всё было бы непоправимо втрое,

И ты, быть может, был бы не живой.

Их смерть была ступенями победы —

Там, на вершине, светятся они.

И тысячи других рванули следом.

Чтобы вернуть земле живые дни.

Могло б не быть событий этой ночи.

А сколько жизней отдано и сил

За то, что кто-то где-то был неточен,

За то, что кто-то в чём-то поспешил.

Чернобыль—только маленькая веха

Растущей в человечестве беды.

Чернобыль — эхо ядерного века

И, может быть, грядущего следы

Негромкий выброс, а беда какая...

А что, как бомба с пасмурных высот,

Страстям бесчеловечным потакая,

В небытие полмира унесет?..

Не ожидая пышных фолиантов,

Цветы вплетает Родина в венок

Вам, мальчики, герои-лейтенанты,

Владимир Правик, Виктор Кибенок.

Героям прошлых весен нет забвенья,

Всё мелкое и злое отстрани,

Тревожные сближая поколенья,

Вновь молодость на линии огня.

(Л. Ошанин)

1-й ведущий. Взрыв реактора на ЧАЭС апрельской ночью 1986 года мог бы стать последним для Украины, если бы в огонь пылающего реакто­ра не кинулись припятские пожарные, жертвуя собой. Затем их, спаленных радиацией, заменили другие, а потом счёт тем, кто защищал эту землю по­шёл на тысячи, на десятки тысяч. И имя им ликвидаторы.

6-й чтец    

А ребята уходят навсегда — потихоньку,

Из больничных загонов — на носилки и в рай.

Оставляя для нас только тёмную койку

И свербящую боль, ту, что льёт через край.

А ребята уходят — дорогие браточки,

Наглотавшись рентген, пропылившись насквозь,

Им в диагнозах ставят секретные точки,

Чтоб за ними другим поспокойней жилось.

А ребята уходят. Рвутся судьбы, как нитки,

Где-то вскрикнет опять молодая вдова

И встают, и растут на земле обелиски

И чернобыльцев множат имена, имена.

А ребята уходят! А весна остаётся!

Это их нам подарок, всем оставшимся жить.

О Чернобыль, Чернобыль! Неужели придётся

Нашим детям вот так же, как и нам уходить?

А ребята уходят... А ребята уходят... А ребята уходят...

(В. Болотов)

2-й  ведущий. Сколько ещё судеб опалил тот чернобыльский день! Как будто потревоженные журавли летят года... И дай Боже, чтобы весь мир понял: Чернобыль — последний урок и последнее предупрежденные для человечества.

1-й чтец. Память Чернобыля для нас свята. Мы должны всегда помнить подвиг людей, которые в тяжелую минуту пошли в радиационное гор­ло, закрыв собой на только Киев, Украину, но и весь мир!

«Подвиг» —

Он от слова подвигать.

Слабых — к цели.

К мужеству — отставших.

Поднимать упавших и уставших,

Подвигать —

Погасших зажигать.

8-й чтец

Бороться, чтобы жить и верить,

А умереть — не дай мне Бог.

Кто же мои откроет двери?

Глотнёт кто пыль моих дорог?

Но у судьбы свои законы,

У каждого из нас свой миг.

И вновь я слышу вдовьи стоны

И рвущий сердце детский крик.

Я, покоряя, покоряюсь

Перед могильным бугорком.   

И, потеряв себя, теряюсь:

А что потом? а что потом???

Горит свеча Чернобыльских утрат —

Каких парней! Каких девчат! Детей!

Горит свеча! Вот двадцать лет подряд

Над Украиной. Матерью моей!

Горит свеча! Над морем вдовьих слез,

Над тишиною мертвых городов.

Ну почему молчишь, Иисус Христос?

Надежда? Вера? Где твоя Любовь?

На что надеяться ушедшим навсегда,

Оставившим земле сирот и вдов,

Миру людей себя отдав сполна,

Уставшие от лозунгов и слов.

(В. Болотов)