Конспект урока «Роль языка в художественном произведении: жанр, идейно – тематическое содержание, сюжет, композиция, система образов. Анализ текста».

Тема урока: «Роль языка в художественном произведении: жанр, идейно – тематическое содержание, сюжет, композиция, система образов. Анализ текста».

Цель урока:

Ø  дать представление об эстетической функции языка и о языке как материале художественной литературы.

Задачи:

     Обучающие:

-          организовать деятельность по повторению, углублению имеющихся знаний в вопросах теории литературы (композиция, художественный образ, план, деталь, образ рассказчика);

-          совершенствовать ранее полученные знания по работе над художественным образом.

    Развивающие:

-          продолжить развитие коммуникативных способностей;

-          развивать внимание к художественно – языковой форме изучаемого произведения;

-          развивать навыки анализа результатов поиска, умения выделять главное, видеть нравственную, гуманистическую сущность произведения.

   Воспитательные:

-          организовать деятельность, направленную на взаимопомощь и сотрудничество;

-          воспитывать читательское переживание, формировать человека – мыслителя и творца.

Ход урока:

1.      Организационный момент: число, тема (зарядка).

2.      Слово учителя по теме урока.

3.      Работа  в группах (раздача заданий).

4.      Выступление учащихся.

5.      Подведение итога урока.

6.      Домашнее задание.

Слово учителя по теме урока.

В литературе язык занимает особое положение. Он является той воспринимаемой на слух и зрением материей, без которой не может быть создано художественное произведение. По словам Л.Н. Толстого, поэты, писатели способны находить то  единственное размещение различных слов, которое способно образно выразить мысль автора, передать характер, помочь читателю войти в мир, созданный авторским воображением, сопереживать литературным героям. Так как всё это доступно лишь языку художественной литературы, именно он считается вершиной литературного языка. Язык художественной лите­ратуры неизмеримо богаче литературного языка. Практически нет таких слов и языковых форм, которые не могли бы стать материалом для художественного образа. Всё дело, как писал А.С. Пушкин, «в чувстве соразмерности и сообразности».

Когда мы говорим о языке литературы, то имеем в виду использование языка в ситуации общения людей через по­средничество текста, а литературу понимаем как множество существующих текстов.

Литература возникла после появления письменности. А назначение письма — сохранять информацию от забвения. Письменность помогла закрепить и распространить языковую норму, а через литературу норма возвратилась в устную речь. Именно так сложно и неразрывно связаны между собой литература.

В развитии языка с возникновением художественной литературы начался новый этап. Каково назначение художественной литературы? В чём её практическая польза? Какая сила позволяет ей преодолевать сопротивление времени, понимания, равнодушия? Литература — это искусство именно слово и стало той главной силой, с помощью которой человек познаёт самого себя. Слово не просто передаёт мысли, оно создаёт одухотворённый вариант мира, а не механическую   копию.  Язык  выдающегося  художественного произведения   сам  оказывается  произведением   искусства. «Мёртвых слов нет — все они оживают в известных сочинениях», -  писал А.Н. Толстой. Задача художника слова и состоит, чтобы «оживить слова», т. е. путём сопоставления, столкновения, переклички слов наилучшим способом выразить волнующие его, художника, идеи и чувства. При этом слова не просто фиксируют готовые, уже найденные мысли, а участвуют в их рождении. Если не найдено нужное слово, не родился и образ, а сама писательская мысль ещё не сформировалась, не смогла зажечь читателя, оставшегося радушным. Это личностное переживание и составляет основу словесного образа.

3. Класс разбит на  4 группы. Каждая группа получает тексты, в учебнике на странице 319 примерная схема разбора поэтического текста.

Анализ стихотворений

Б. Пастернак

*     *     *

Февраль. Достать чернил и плакать!

Писать о феврале навзрыд,

Пока грохочущая слякоть

Весною черною горит.

Достать пролетку.

За шесть гривен,

Чрез благовест, чрез клик колес

Перенестись туда, где ливень

Еще шумней чернил и слез.

Где, как обугленные груши,

С деревьев тысячи грачей

Сорвутся в лужи и обрушат

Сухую грусть на дно очей.

Под ней проталины чернеют,

И ветер криками изрыт,

И чем случайней, тем вернее

Слагаются стихи навзрыд.

<1912, 1928>

Февраль. Достать чернил и плакать...

Это стихотворение часто открывает книги из­бранной лирики Б. Пастернака; оно считается одним из наиболее показательных для ранней манеры поэта. Стихотворение построено на упо­доблении ранней весны, ливня (природных явле­ний) и поэтического вдохновения, начала твор­чества (состояния души), причем акт творчества становится естественным продолжением процес­сов, происходящих в природе весной. Средством сближения таких «далеких вещей», как весна, грачи, проталины -  и чернила, становится их черный цвет.

По мнению исследователей, «...понятие  «чер­ной весны» взято из стихотворения И. Анненского»  (Е. Б. Пастернак). Вероятно, имеете в виду    стихотворение    «Черная    весна (тает)» (29 марта 1906),  в котором  есть следующие строки:

И только изморось, мутна,

На тление лилась,

Да тупо черная весна

Глядела в студень глаз —

С облезлых крыш, из бурых ям

С позеленелых лиц...

А там, по мертвенным полям,

С разбухших крыльев птиц...

Однако если у Анненского «черная весна» - образ однозначно мрачный, поскольку тема его стихотворения -     «встреча двух смертей», покойника и уходящей зимы, то для Пастернака важнее жизнеутверждающая тема прихода весны, чью победу над зимой знаменует появление черных грачей, проталин и т. д. И «благовест колокольный звон, и «клик»  - победный возглас колес — создают ощущение праздника, торжества. Причем именно весна становится причиной вдохновения поэта, побуждает его к творчеству. Не случайно относящиеся к лирическому герою глаголы в стихотворении стоят в инфинитиве (неопределенной форме): эта форма имеет смысловой оттенок «побуждения», побуждения лирического героя к действию со стороны просыпающейся  природы  («Достать  чернил  и плакать!», «писать навзрыд», «достать пролетку», «перенестись»). И поэт бросается навстречу природе, ее стихиям, стремится «перенестись туда, где ливень / еще шумней чернил и слез»: вдохновение отнюдь не предполагает у поэта изоляцию от внешнего мира.

Сорвавшаяся с деревьев стая грачей отража­ется как в лужах, так и в глазах лирического героя, поэтому его грусть названа «сухой». Он пассивно отдается своим впечатлениям, отливающимся в стихи, и чем меньше сознательной воли  лирического героя в этом замешано, чем случайнее кажется выбор того, что им воспринято, тем ближе оказывается процесс стихотворчества к природным процессам («Чем случайней, тем вер­нее / Слагаются стихи навзрыд»).

А. Ахматова.

Смятение

1

Было душно от жгучего света,

А взгляды его — как лучи.

Я только вздрогнула: этот Может меня приручить.

Наклонился — он что-то скажет...

От лица отхлынула кровь.

Пусть камнем надгробным ляжет

На жизни моей любовь.

1913

2

Не любишь, не хочешь смотреть?

О, как ты красив, проклятый!

И я не могу взлететь,

А с детства была крылатой.

Мне очи застит туман,

Сливаются вещи и лица,

И только красный тюльпан,

Тюльпан у тебя в петлице.

1913

3

Как велит простая учтивость,

Подошел ко мне, улыбнулся,

Полу ласково, полулениво

Поцелуем руки коснулся —

И загадочных, древних ликов

На меня поглядели очи...

Десять лет замираний и криков,

Все мои бессонные ночи

Я вложила в тихое слово

И сказала его — напрасно.

Отошел ты, и стало снова

На душе и пусто и ясно.

1913

«Не любишь, не хочешь смотреть?..»

Это одно из самых знаменитых ахматовских стихотворений. Оно входит в триптих «Смяте­ние», который открывает книгу «Четки» (1913).

В стихотворении всего восемь строчек, но ка­кой силы чувство предстает перед читателем! Уже первая строка: «Не любишь, не хочешь смотреть?»  - поражает и завораживает своей интонацией. В ней звучат не обычные сетования на безответную любовь, а негодование, изумле­ние, как такое может происходить с той, что «с детства была крылатой». В следующей строке, построенной на оксюмороне, «О, как ты красив, проклятый», слышится растерянность, сраженность этой невыразимой красотой. Мотив беспо­мощности, как бы невольно вырвавшийся крик, стон контрастирует с первой строкой, где слыш­на горделиво-удивленная интонация. К концу первой строфы смятение нарастает, указывая на главную причину растерянности героини,  - ее потрясенность тем, что она «не может взлететь». Ощущение утраты «крылатости» под напором внезапно застигнувшей ее страсти - это, собст­венно, и составляет суть этих стихов. «...Именно неукротимость этих крыльев, или, если хотите, ощущение потерянной крылатости» составляет, по мнению поэта Наума Коржавина, главное обаяние и пленительность этого стихотворения Ахматовой: «...Сила страсти ощущается здесь именно в связи с ее парализующим действием на эти крылья, обессиленные, но ни на секунду не забываемые, ощутимые. В этой ощутимости - напряженность, острота и высота стихотворе­ния, того ценного чувства, которым оно живет». («Анна Ахматова и серебряный век»)

Заключительная строфа довершает картину нарастающей взволнованности, душевного тре­пета героини перед огромностью чувства, в кото­ром тонет, исчезает все:

Мне очи застит туман,

Сливаются вещи и лица...

Она любит так, что уже не в состоянии различать ничего, «кроме красного тюльпана в петлице» у возлюбленного. Эпитет «красный» довольно часто встречается у Ахматовой («Как мой  китайский зонтик красен», «А в Библии красный кленовый лист // Заложен на Песне Песней и т. д.), но здесь он как бы выписан киноварью, врезается в память, сразу создает характерный, зримый образ и в то же время передает накал страсти, взрыв чувств.

Н. С. Гумилев в «Письме о русской поэзии» (1914) пророчески определил важнейшую особенность поэтического языка Анны Ахматовой, так ярко проявившуюся в этом стихотворении «...Я перехожу к самому значительному поэзии Ахматовой, к ее стилистике: она почти никогда не объясняет, она показывает».

Потрясающе достоверно  переданная  драма женской души, предельная напряженность стиха, емкость словесного выражения любовных переживаний делает это стихотворение истинным шедевром ахматовской лирики.

М. Лермонтов

И скучно и грустно       

И скучно и грустно! -  и некому руку подать

 В минуту душевной невзгоды..

Желанья... что пользы напрасно и вечно желать?

А годы проходят — все лучшие годы!

Любить... но кого же?., на время — не стоит труда,

А вечно любить невозможно...        

В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа.

И радость, и муки, и все там ничтожно.

Что страсти? — ведь рано иль поздно их сладкий недуг

Исчезнет при слове рассудка,         

И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг,-

Такая пустая и глупая шутка!       

1840

«И скучно и грустно»

Стихотворение создано в 1840 г. В нем звучит мотив безысходности, входящий в тему одино­чества. Лермонтов создал в своем творчестве своеобразную концепцию одиночества. В романти­ческой поэзии лирический герой противопо­ставлял себя обществу. Со временем его позиция меняется: изгнанничество становится единст­венно возможной формой существования в без­душном мире.

Элегия «И скучно и грустно»  - это внутрен­ний монолог, исповедь лирического героя, на­полненная грустными раздумьями о жизни.

Герой находится в состоянии рефлексии, то есть пытается понять свое внутреннее душевное состояние, его размышления полны противоре­чий и сомнений. Этому состоянию подчинена композиция произведения.

Элегия представляет собой трехчастную структурную композицию: вступление, основ­ная часть, заключение. Вступление (первые две строки) определяет внутреннее состояние героя. Основная часть делится на двустишия, каждое из которых представляет собой завершенное по смыслу и интонации суждение: «желанья... что пользы... желать?»; «любить - но кого же?»; «что страсти?., их сладкий недуг исчез­нет». Вывод заключен в последнем двустишии: «И жизнь... такая пустая и глупая шутка!»

Лаконичность и отчасти афористичность строения фраз подчеркивают стремление героя подчинить свои чувства логичности, строгому рассудку. Однако прерывистость речи (многото­чие, тире), насыщенность вопросительными и восклицательными предложениями, словесные повторы создают впечатление взволнованности лирического героя. Драматизм его состояния усиливается контрастами: «на время — вечно», «и радость, и муки», «рано иль поздно».

Трудно переоценить те проникновенные сло­ва Белинского, которые обращены к этим стра­стным поэтическим строкам: «Страшен этот глу­хой, могильный голос подземного страдания, не­здешней муки, этот потрясающий душу реквием всех надежд, всех чувств человеческих, всех оба­яний жизни! От него содрогается человеческая природа, стынет кровь в жилах, и прежний свет­лый образ жизни представляется отвратитель­ным скелетом, который душит нас в своих кос­тяных объятиях, улыбается своими костяными челюстями и прижимается к устам нашим! Это не минута духовной дисгармонии, сердечного отчаяния: это - похоронная песня всей жизни! Кому не знакомо по опыту состояние духа, вы­раженное в ней, в чьей натуре не скрывается воз­можность ее страшных диссонансов, — те, ко­нечно, увидят в ней не больше, как маленькую пьеску грустного содержания, и будут правы; но тот, кто не раз слышал внутри себя этот могиль­ный напев, а в ней увидел только художественное выражение давно знакомого ему ужасного чувст­ва, тот припишет ей слишком глубокое значе­ние, слишком высокую цену, даст ей почетное место между величайшими созданиями поэзии, которые когда-либо, подобно светочам Эвменид, освещали бездонные пропасти человеческого ду­ха... И какая простота в выражении, какая ес­тественность, свобода в стихе! Так и чувствуешь, что вся пьеса мгновенно излилась на бумагу са­ма собой, как поток слез, давно уже накипев­ших, как струя горячей крови из раны, с кото­рой вдруг сорвана перевязка...»

С. Есенин

*    *    *

Отговорила роща золотая

Березовым, веселым языком,

И журавли, печально пролетая,

Уж не жалеют больше ни о ком.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник -

Пройдет, зайдет и вновь оставит дом.

О всех ушедших грезит конопляник

С широким месяцем над голубым прудом.

Стою один среди равнины голой,

А журавлей относит ветер в даль,

Я полон дум о юности веселой,

Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь.

В саду горит костер рябины красной,

Но никого не может он согреть.

Не обгорят рябиновые кисти,

От желтизны не пропадет трава,

Как дерево роняет тихо листья,

Так я роняю грустные слова.

И если время, ветром разметая,

Сгребет их все в один ненужный ком...

Скажите так... что роща золотая

Отговорила милым языком.

«Отговорила роща золотая»

Стихотворение – пример так называемой медитативной лирики (медитация – углубленное размышление,  погружение в себя), его сюжет - движение чувства лирического героя, подводящего итоги  своей жизни.  (Показательно,  что первое слово стихотворения  - «отговорила» - глагол   совершенного вида,  обозначающий законченное, завершенное действие.)

Отговорила роща золотая

Березовым, веселым языком,

И журавли, печально пролетая,

Уж не жалеют больше ни о ком.

В первой строфе дан не конкретный, тщательно выписанный, а как бы обобщенный пейзаж русской осени: облетевшая роща, журавли… Это лишь набросок, эскиз, детали которого нет надобности прорисовывать, так как главное не в них, а в настрое души лирического героя, о чем свидетельствуют постоянные есенинские эпитеты:  «роща золотая», «березовым, веселым языком».  «Печально пролетая» - так может сказать только человек.

Вторая строфа - пример афористически емкого словесного выражения жизненного пути человека:

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник –

Пройдет, зайдет и вновь оставит дом.

О всех ушедших грезит конопляник

С широким месяцем над голубым прудом.

Постоянные образы Есенина: странник, покинутый  дом, голубой пруд и даже конопляник, как деталь  среднерусского пейзажа, - на этот раз спутники  не только лирического героя, но и каждого человека. (Обращает на себя внимание необычный эпитет «широкий месяц».)

В третьей строфе внутри этого обобщенного пейзажа, где-то вдалеке, на горизонте, появляется одинокая фигура лирического героя — «вечно странствующего  странника»:

Стою один среди равнины голой,

А журавлей относит ветер в даль,

Я полон дум о юности веселой,

Но ничего в прошедшем мне не жаль.

«Золотая» юность героя, так же как и роща, «отговорила веселым языком ».

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь.

Трижды  повторенное отрицание «не жаль» убеждает в  обратном: жаль! да еще как жаль! (растрачено - то   напрасно).    Четвертая    строфа – кульминация  в развитии лирического сюжета. Чувство беспредельной («один среди равнины голой») тоски и одиночества разрешается образом необычайной поэтической силы:

В саду горит костер рябины красной,

Но никого не может он согреть.

«Но никого не может он согреть...» И вдруг -в пятой строфе -- резко меняется эмоциональ­ная тональность стихотворения,  и отрицания («не обгорят», «не пропадет») на этот раз звучат уже как утверждения:

Не обгорят рябиновые кисти,

От желтизны не пропадет трава,

Как дерево роняет тихо листья,

Так я роняю грустные слова.

Откуда же у поэта уверенность в том, что все не напрасно?

«Рябиновый костер» - так Есенин хотел на­звать один из своих последних сборников. Лири­ческий герой поэта постоянно сравнивает себя с деревом («Я хотел бы стоять как дерево, / При дороге на одной ноге»), цветком («Я милой голо­ву мою / Отдам, как розу золотую»), а свою душу поэта — с яблоней, осыпающейся золотыми пло­дами волшебных образов:

Хорошо под осеннюю свежесть

Душу-яблоню ветром стряхать,

или:

Не каждый умеет петь,

Не каждому дано яблоком

Падать к чужим ногам.

Строки «Как дерево роняет тихо листья, / Так я роняю грустные слова» возвращают нас к нача­лу стихотворения. «Роща золотая» - это и сам поэт, и его поэзия. (Потому и «не обгорят ряби­новые кисти» и «не пропадет трава».) Для Есенина поэзия - это прекрасный сад (роща), где слова -  листья, образы -  яблоки, стряхивае­мые с души, когда нальются соком:

Все мы яблоко радости носим,

И разбойный нам близок свист,

Срежет мудрый садовник осень

Головы моей желтый лист.

В сад зари лишь одна стезя,

Сгложет рощи октябрьский ветр.

Все познать, ничего не взять

Пришел в этот мир поэт.

(«Кобыльи корабли», 1919 г.)

Осень не случайно названа «мудрым садовни­ком». В последней строфе внутреннее, лириче­ское движение сюжета стихотворения «Отгово­рила роща золотая...» завершается: героем уже владеет не чувство тоски и одиночества (3 и 4 строфы), а просветленная грусть ( вспомните Пушкина: «Печаль моя светла»). Есенин о своем «возрасте осени» скажет: «Прозрачно я смотрю вокруг». Для него человек, поэзия и природа – одно целое. И поэт отождествляет себя с природой.

И если время, ветром разметая,

Сгребет их все в один ненужный ком…

Скажите так… что роща золотая

Отговорила милым языком.

«Милый» - чисто есенинское обращение к жизни. И с жизнью поэт прощается «негромко, вполголоса», по – пушкински светло.

Скажите так… что роща золотая

Отговорила милым языком.

Вывод:  Итак, когда мы услышали ответы каждой группы, подведем итог сегодняшней работы. В чем заключается эстетическая функция языка? Какова роль языка в художественной литературе?

Эстетическая функция языка заключается в том, что понимание является необходимым условием полноценного общения читателя с художественным произведением и его автором – только на этой основе становится возможным размышление  читателя, его эмоциональный отклик, собственная нравственная позиция по отношению к произведению, личный духовный рост.

 В обычных ситуациях при свободном владении языком человек не задумывается над словесной формой выражения своей мысли – она выстраивается автоматически. Совсем не так с речью художественной. Она для нас не только носитель информации, но и сама информация. Подбор слов, грамматических форм и конструкций, даже звуков не менее важен,. Чем тема разговора. В художественном произведении мы ищем не столько содержание речи, сколько саму речь. Художник напряженно ищет такие созвучия, слова, предложения, которые точно выражают именно то, что он думает и чувствует. В художественном тексте основное творческое усилие переносится с того, что сказано, на то, как сказано, глубину, неповторимость и силу. Анализируя  поэтические строки, ощущаешь себя соавтором. 

7.      Домашнее задание.

Упражнение 518, на стр. 322 . (объяснение домашнего задания)

Раздаточный материал

Б. Пастернак

*     *     *

Февраль. Достать чернил и плакать!

Писать о феврале навзрыд,

Пока грохочущая слякоть

Весною черною горит.

Достать пролетку.

За шесть гривен,

Чрез благовест, чрез клик колес

Перенестись туда, где ливень

Еще шумней чернил и слез.

Где, как обугленные груши,

С деревьев тысячи грачей

Сорвутся в лужи и обрушат

Сухую грусть на дно очей.

Под ней проталины чернеют,

И ветер криками изрыт,

И чем случайней, тем вернее

Слагаются стихи навзрыд.

<1912, 1928>

-------------------------------------------------------------------------------------------------

А. Ахматова.

Смятение

1

Было душно от жгучего света,

А взгляды его — как лучи.

Я только вздрогнула: этот Может меня приручить.

Наклонился — он что-то скажет...

От лица отхлынула кровь.

Пусть камнем надгробным ляжет

На жизни моей любовь.

1913

2

Не любишь, не хочешь смотреть?

О, как ты красив, проклятый!

И я не могу взлететь,

А с детства была крылатой.

Мне очи застит туман,

Сливаются вещи и лица,

И только красный тюльпан,

Тюльпан у тебя в петлице.

1913

3

Как велит простая учтивость,

Подошел ко мне, улыбнулся,

Полу ласково, полулениво

Поцелуем руки коснулся —

И загадочных, древних ликов

На меня поглядели очи...

Десять лет замираний и криков,

Все мои бессонные ночи

Я вложила в тихое слово

И сказала его — напрасно.

Отошел ты, и стало снова

На душе и пусто и ясно.                             (1913)

М. Лермонтов

И скучно и грустно       

И скучно и грустно! -  и некому руку подать

 В минуту душевной невзгоды..

Желанья... что пользы напрасно и вечно желать?

А годы проходят — все лучшие годы!

Любить... но кого же?., на время — не стоит труда,

А вечно любить невозможно...        

В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа.

И радость, и муки, и все там ничтожно.

Что страсти? — ведь рано иль поздно их сладкий недуг

Исчезнет при слове рассудка,         

И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг,-

Такая пустая и глупая шутка!       

1840

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

С. Есенин

*    *    *

Отговорила роща золотая

Березовым, веселым языком,

И журавли, печально пролетая,

Уж не жалеют больше ни о ком.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник -

Пройдет, зайдет и вновь оставит дом.

О всех ушедших грезит конопляник

С широким месяцем над голубым прудом.

Стою один среди равнины голой,

А журавлей относит ветер в даль,

Я полон дум о юности веселой,

Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь.

В саду горит костер рябины красной,

Но никого не может он согреть.

Не обгорят рябиновые кисти,

От желтизны не пропадет трава,

Как дерево роняет тихо листья,

Так я роняю грустные слова.

И если время, ветром разметая,

Сгребет их все в один ненужный ком...

Скажите так... что роща золотая

Отговорила милым языком.