Курские разбойники в XVII – XVIII вв.

Курские разбойники в XVII – XVIII вв.

Было двенадцать разбойников, Был Кудеяр атаман. Много разбойники пролили Крови честных христиан!

О разбойниках в народе слагали легенды, их имена упоминаются в литературных произведениях. Не прошло это событие и мимо курской земли, т.к. она долгое время была приграничной – на Западе находилось государство Речь Посполитая, на юге - Крымское ханство, а через край пролегали торговые пути – вот и выходили люди на «большую дорогу».

Один из исследователей курской старины Николай Добротворский в 1888 году писал: «Личная и общественная безопасность не была гарантирована в то время даже в центральных местностях, в тех, которые находились поблизости от Москвы. В таких же пустынных краях, каким был Курский до половины прошлого века, о безопасности и мечтать было невозможно». Однако, несмотря на устоявшиеся разбойничьи привычки курского порубежного населения, основная часть «ватаг» формировалась за счёт беглых крестьян, в немалых количествах скрывавшихся здесь из центральных районов России. Некоторые из них поступали на службу в гарнизоны пограничных городков, другие – оседали и занимались земледелием, а самые беспокойные уходили в разбойники. О себе эти люди говорили: «На распутье дуб, на нём три грани, едина в Крым, другая в Русь, а третья в наши станы». Поживу себе искали они и за счёт татар, и за счёт «литовских людей», не брезгуя и грабежом соотечественников. Так известно, что в первые годы XVII века «воры черкасские Мишук и Сенька Колпаков житьём жили по Осколу и Семи (Сейму)», причём шайка Мишука была так сильна, что разбивала даже посланные против неё отряды и доходила до Рыльска и Новосиля, а угнанный скот сбывала крымским татарам. Одним из самых любимых мест разбойников был лес в Золотухинском районе, недалеко от Коренной пустыни. До нас дошло воспоминание курянина, жившего в XVIII веке. Он писал, что проезжая через темный и мрачный лес, постоянно встречал разломанные и разбитые телеги, некогда составлявшие торговые караваны. Нередко разбои и грабежи приобретали «классовую» окраску и были направлены против богатых сословий. Особенно часто такое можно было увидеть во время крупных народных волнений.

 В целом же пёстрое и беспокойное население приграничного края вполне оправдывало сложившуюся в те времена поговорку: нет у Белого царя вора супротив курянина.

Пожалуй, самым известным и легендарным разбойником был на Курской земле атаман Кудеяр, который жил во времена Ивана Грозного. Есть несколько легенд, кто он такой. Самая распространенная гласит, что Кудеяр – старший брат Ивана Грозного. Якобы у Василия III долго не было детей, он развелся с женой Соломонией и отправил ее в монастырь. Сам женился на Елене Глинской, которая и родила ему Ивана. Соломония же в монастыре родила сына Юрия. По легенде, во время одного из татарских набегов мальчишку захватили в плен. Родственники Глинской отказались его выкупать, чтобы спровоцировать татар на убийство – еще один наследник был не нужен. Но татары Юрия не убили, а дали ему другое имя – Кудеяр. Он вырос, собрал отряд и решил мстить старшему брату.

По второй версии, распространённой среди курского помещичьего рода Марковых, Кудеяр был из их семейства. Некогда любимец Ивана Грозного после ссоры с ним стал врагом царя. Грозный, вроде бы, так разгневался на бывшего любимца, что убил его жену. Поняв, что его ждет верная смерть, Кудеяр решил бежать. Осел он на окраине государства в Курской губернии, где грабил проезжавшие царские и торговые обозы, нападал на послов, уничтожал небольшие воинские формирования. Один из потомков Марковых отмечал, что в их родовом поместье иногда появляется призрак Кудеяра. Это явление обычно предвещало чью-нибудь смерть.

Когда Иван Грозный умер, у Кудеяра пропал смысл мстить ему, он постригся в монахи и дожил свои дни в Соловецком монастыре под именем Питирим. Чтобы искупить злодеяния, Кудеяр пилил огромный дуб мечом, которым убивал людей, но никак не мог спилить дерево. Однако, как только он окончательно усмирил свою гордыню, дуб упал сам. Местные старожилы уверяют, что дуб этот рос под Курчатовом, на месте так называемой Кудеяровой горы.

В память о знаменитом разбойнике в южных областях России местные жители стали называть своих разбойников также «кудеярами». В основном, легенды о кудеярах были распространены в юго-западных районах Курского края. Согласно преданию, в середине XVIII столетия на территории Рыльского и Путивльского уездов Курской губернии действовала большая шайка кудеяров – порядка 300 человек. Главное их убежище находилось в так называемом Мачулинском лесу (на территории нынешнего Кореневского района). Такие же шайки обитали возле Рыльска в Стрелецком лесу, за что лес до сих пор в народе зовётся Прохода (плата за проход), возле деревни Ишутиной, на Клевенской горе, на Погорелом городище близ села Большие Угоны (современный Льговский район), в урочище Кучугуры (современный Большесолдатский район) и т. д. По рассказам старожилов, кудеяры редко нападали на крестьянские поселения. Во-первых, потому, что щадили крестьян вообще, так как последние сами усердно во всём им помогали, а во-вторых, потому, что взять у крестьян было нечего. Поэтому, если случалось им останавливать бедняка-крестьянина, ехавшего на базар с возом муки, то они не только не трогали его, но даже наделяли деньгами, поили водкой и отпускали на все четыре стороны, оставляя при нём все пожитки. Если же останавливали на дороге купца или помещика, то с такими не церемонились, обирали и хорошо, если удавалось уйти бедолаге из банды живым. Много раз, по жалобе крестьян, кудеяры нападали на помещичьи усадьбы только для того, чтобы наказать помещиков за их жестокость по отношению к своим крепостным. При этом они, как правило, не брали в усадьбе ничего – не за деньгами в конце концов приходили, а за справедливостью. Правда, рано или поздно дело доходило и до имущества. Единственное зло, которое причиняли разбойники крестьянам, заключалось в том, что они умыкали деревенских девок. Этого крестьяне не могли простить кудеярам вплоть до XIX века, хотя и рассказывали об этом уже без всякой злобы, но всё-таки очень подробно. Согласно народным преданиям, самым главным занятием разбойничьих шаек была выпивка, ей они посвящали почти всё своё время.

В борьбе с разбойниками отличились казачьи атаманы Яков Лысый и Аггей Мартынов. Первый из них разбил черкасского атамана Лазаря, отняв у него награбленное добро и оружие, а затем покончил с шайками Берчуна и Карнауха. В свою очередь, Аггей Мартынов разгромил банды атаманов Колошы и Сеньки Колпакова. Однако искоренить приграничный разбой полностью не удавалось. Но ни покровители, ни многочисленность разбойничьих банд, ни хорошее знание местности, ни поддержка местного населения не спасли кудеяров от истребления, когда после выхода России на черноморское побережье через Курский край пролегли важнейшие магистрали, связывающие центр и юг страны. Тогда местные власти принялись серьёзно решать проблему безопасности на дорогах. В окрестностях Курска последняя шайка, разбойничавшая в урочище Солянка, была уничтожена в начале 1860-х годов. Для ликвидации банды губернатор велел наполнить два воза солдатами и накрыть их рогожами. Бросившиеся на мнимую добычу разбойники были все переловлены, с тех пор грабежи на курских дорогах прекратились…

С кудеярами связано множество легенд о кладах. Видимо, одному из курских разбойников принадлежал клад, найденный в 1887 году при корчевании старых пней у деревни Семёновки (современный Щигровский район). Под одной из коряг крестьяне нашли сосуд с 6,5 кг русских серебряных копеек XVII века. На боку сосуда хозяин клада нацарапал своё имя и прозвище – «Михалко Косолап». Позже местный помещик Бровцын безвозмездно передал и монеты, и сосуд Петербургской Академии Наук. Но не все деньги, добытые во время грабежей и разбоев, пропивались или становились кладами. Возможно, Курск так никогда бы не украсился одним из своих красивейших храмов – Сергиево-Казанским собором, если бы не одно происшествие, случившееся с курским купцом Карпом Ефремовичем Первышевым. Согласно преданию, под Пасху 1752 года его захватили разбойники и увели в свой лагерь, рассчитывая на выкуп. Ночью шайка ушла на промысел, и в лагере остались лишь атаман и Первышев. Оценив атлетическое сложение разбойника, купец понял, что бежать не получится. После полуночи атаман, будучи добрым христианином, вздумал разговеться и пригласил пленника разделить с ним трапезу. Тут Первышев заметил, что его охранник ест с ножа вместо вилки. Улучив удобный момент, купец ударил разбойника и воткнул ему этот нож в рот. Атаман был убит. Карп Ефремович же спешно запряг свою лошадь и нагрузил повозку разбойничьим добром. Вернувшись благополучно в город, он дал обет построить в честь своего чудесного избавления храм, что и сделал в 1752-1778 годах. По всей вероятности, на благое дело пошли и награбленные деньги кудеяров…

В завершении рассказа о курских разбойниках прошлого опять хотелось бы вернуться к исследованиям Николая Добротворского: «кудеяры долго буйствовали в наших местах, но потом на них войска стали посылать и солдаты их одолели, загнали, говорят, до самой Калуги и там уже всех перебили».