О.А. Логинов
Педагог-психолог, МБОУ ШИ №3 г.Уфа
ГРОТЕСКНЫЙ ОБРАЗ ТЕЛЕСНОГО «Я» В ПСИХОСЕКСУАЛЬНОМ РАЗВИТИИ ПОДРОСТКА.
Центральную
роль в становлении личности подростка играют происходящие в нем физиологические
изменения. Эти изменения стремительны и сокрушительно ломают установившийся
образ тела, который сформировался в детстве и требуют построения нового
телесного образа «Я».
Cтремительные и неравномерные морфологические изменения деформируют
Я-концепцию, которая принимает переходную гротескную форму. Ведь
невозможно игнорировать тот факт, что пространство, в котором существует «Я»,
есть человеческое тело, а самоощущение всегда проявляется в форме телесного
переживания [5]. Термин «гротеск» не встречался и его нет в психологии
относительно образа телесного «Я». Термин введен нами и пока озвучен только в авторских лекциях по данной проблематике. Но этот термин
«гротескный образ телесного «Я» введен не случайно.
Остановимся
прежде всего на самом понятии «гротеск». Гротескный тип образности (то есть метод
построения образов) – это древнейший тип: мы встречаемся с ним в мифологии и в
архаическом искусстве всех народов. И в классическую эпоху гротескный тип не
умирает, но вытесненный за официальные рамки, он встречается повсеместно, в том
числе в обширных областях смеховой культуры [1].
Гротескный
образ характеризует явление в состоянии его изменения, незавершенной еще
метаморфозы, в стадии смерти и рождения, роста и становления. Отношение к
времени и становлению - необходимая конститутивная (определяющая) черта
гротескного образа. Другая, связанная с этим необходимая черта его –
амбивалентность: в нем в той или иной форме даны оба полюса изменения – и
старое и новое, и умирающее и рождающееся, и начало и конец метаморфозы [1]. Гротескные
образы сохраняют своеобразную природу, свое резкое отличие от образов готового,
завершенного бытия. Они амбивалентны и противоречивы; они уродливы, чудовищны
и безобразны с точки зрения всякой «классической» эстетики, то есть эстетики
готового, завершенного бытия. Они противостоят классическим образам готового,
завершенного, зрелого человеческого тела, как бы очищенного от всех шлаков
рождения и развития.
Гротескный
образ тела – это два тела в одном: одно – рождающее и отмирающее, другое –
зачинаемое, вынашиваемое, рождаемое. Это – всегда чреватое и рождающее тело или
хотя бы готовое к зачатию и оплодотворению – с подчеркнутым фаллом или
детородным органом.
Гротескное
тело не ограниченно от остального мира, не замкнуто, не завершено, перерастает
себя самого, выходит за свои пределы. Акценты лежат на тех частях тела, где оно
либо открыто для внешнего мира, т.е. где мир входит в тело или выпирает из
него, либо оно само выпирает в мир, то есть на отверстиях, на выпуклостях, на
всяких ответвлениях и отростках.
Мишель
Кле отмечает, что стремительные соматические перемены ломают константный образ
тела, который сформировался в детстве и требует построения нового телесного
«Я». Эти изменения ускоряют смену психологических позиций, которую должен
совершить подросток [4]. Но, как и большинство
исследователей, М. Кле не заостряет внимание на феномене образа тела, а
лишь констатирует факт высокого уровня тревожности, озабоченности и
неудовлетворенности подростков, связанных с внешностью. А ведь это ключевой
момент.
Из вышеизложенного можно предположить, что в период между
образом тела в детстве и образом тела в постотроческом возрасте, у подростков в
пубертатном периоде формируется переходный, совершенно своеобразный, уникальный
по своим характеристикам и свойствам образ тела – образ телесного «Я»
характеризующийся всеми признаками гротеска. Если это так, то это должно
подтверждаться культурными, традиционными аспектами. И это подтверждение мы
находим повсеместно.
Так, если в пубертатном периоде формируется особый
гротескный образ тела, то, как всякий гротеск, этот образ имплицитно должен
быть связан с народной смеховой культурой.
Все многообразие проявлений и выражения народной смеховой
культуры можно по их характеру подразделить на три основных вида:
1.
Обрядово-зрелищные формы
2.
Словесно-смеховые
3.
Различные формы и жанры фамильярно-площадной речи
(инвективы, божьба, клятвы)
Именно у подростков в пубертатном периоде мы впервые
обнаруживаем все эти формы смеховой культуры, которые как раз и проявляются,
находят наибольшее выражение именно в этом возрасте (обсуждение запретных
вопросов: секс, другие телесные переживания матершина при назывании «особых
частей тела», сексуальных отношений, полового акта и тому подобное; нарочитый
цинизм, грубость, приземленность, обесцениевание межполовых отношений и многое
другое).
В многочисленных исследованиях также отмечается, что
основная роль инвектив, смеха в подростковом возрасте заключается в снятии
сексуального напряжения. Но если рассматривать инвективы, смех в культуральном
плане, то роль этих феноменов уже не покажется столь ничтожной.
По существу всякое сквернословие, особенно обсценное, и
среди обсценного – в первую очередь связанное с наименованием «тайных частей
человеческого тела», носит ярко выраженный «карнавальный» характер [3]. Для карнавального
превращения особенно характерно перемещение «верха в низ», в частности, в
индивидуально-биологическом плане, когда органы низких человеческих функций
представляются действующими вместо головы как органа сознания и мышления. Все
это тесно связано с празднеством карнавального типа [1].
Таким образом, три основных вида форм смеховой культуры
тесно взаимосвязаны друг с другом и находят свое отражение в поведении
подростков в пубертатном периоде, а именно:
1.
В обрядово-зрелищных формах (празднество карнавального
типа, в современном виде это «тусовки» смешанных по полу подростковых групп
где обязательным атрибутом являются сексуальные игры на фоне нарочитой
грубоватости, распущенности, вольности – на карнавале допускается то, что не
допускается в социуме вне карнавала, ярким примером празднества карнавального
типа является и современная дискотека с теми же атрибутами вольности,
доступности, некоторой развязности, сексуальности, дурачества). Необходимо
отметить, что по народным представлениям, отроческая молодежь обладала
качествами, более связывающими ее с космобиологическим, нежели с социальным
миром. «Дикие» (незрелые, неуравновешенные) психические свойства этого возраста
требовали изоляции группы во время ее досуга и развлечений [2].
2.
В инвективах.
3.
В словесно-смеховых произведениях разного рода.
Само поведение подростков пубертатного возраста, таким
образом, предназначены не для снятия сексуального напряжения – этот взгляд
психологии достаточно ничтожен к столь сложному ярко эмоционально насыщенному
периоду жизни, нет, они являются непосредственным выражением, проявлением вовне
самой жизни особой формы образа телесного «Я» – гротескного образа телесного
«Я», проявляющегося во вне разнообразными формами и видами исторически
сложившейся смеховой культуры.
Литература
1.
Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная
культура средневековья и Ренессанса. М.: Художественная литература, 1990. С.
5-44.
2.
Бернштам Т.А. Совершенолетие девушки в метафорах
игрового фольклора (традиционный аспект русской культуры) // Этнические
стереотипы мужского и женского поведения. С.-П.: Наука, 1991. С.251-252.
3.
Жельвис В.И. Инвектива: мужское и женское
предпочтение // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. С.-П.:
Наука, 1991. С. 266-283.
4.
Кле Мишель. Психология подростка. Психосексуальное
развитие. М.: Педагогика, 1991. С. 48-56.
5.
Логинов О.А. Гротескный образ телесного «Я» в
психосексуальном развитии подростка. Современная парадигма науки и образования.
Материалы Всероссийской научно-практической конференции (28-29 октября 2010
года). Уфа, РИЦ БашГУ, 2010. С. 187-191.
6.
Соколова Е.Т. Самосознание и самооценка при
аномалиях личности. М.: МГУ, 1989. С. 10-24.
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.