Лекция " Партийная система в западных демократиях. Специфика формирования многопартийной системы в России"

Лекция.

Партийная система в западных демократиях. Специфика формирования многопартийной системы в России

Партийная система является составной частью системы политической, она вписана в нее своей «головной частью», которую составляют парламентские фракции партий, получивших доверие избирателей и парламентские мандаты. Партийная система испытывает сильное воздействие институтов политической системы и сама оказывает на них определенное влияние. Это воздействие и влияние зависит от типа партийной системы.

Еще Аббот Лоуэлл в начале XX в. заметил, что 1) партийные системы являются функциями обществ, их производящих, что бипартизм или мультипартизм формируется в стране на основе определенных традиций, черт национального характера, исторического пути, пройденного страной; 2) бипартизм гораздо лучше сочетается с парламентской системой правления, чем мультипартизм, а однопартийные кабинеты работают гораздо эффективнее многопартийных (коалиционных). «Разделение на две партии есть не только нормальный результат парламентской системы, но также главное условие ее успеха». Вплоть до нашего времени гипотеза Лоуэлла о связи между типом партийной системы и эффективностью деятельности правительства (и всей политической системы) и его аксиома о том, что однопартийные кабинеты более устойчивы, влиятельны и работоспособны, чем коалиционные, не только не подвергались сомнению, но и были развиты в концепции мажоритарной и консенсусной моделей демократии, базирующихся соответственно на бипартийной и мультипартийной системах. При этом двухпартийная система обладает прямым и косвенным преимуществом перед многопартийной. Прямое преимущество заключается, во-первых, в определенности выбора избирателя, который (выбор) означает определенный, без дальнейшего согласования с другими политическими силами, политический курс; во-вторых, в умеряющем воздействии бипартизма на общество, поскольку политические позиции двух соперничающих партий находятся в центральной части политического спектра и исключают радикализм. Косвенное преимущество заключается в возможности формирования стабильного и эффективного однопартийного правительства, которое реализует «идеал ответственного правления». Существенным недостатком бипартизма является ограниченность выбора избирателей и схожесть позиций двух ведущих партий. Отсюда вытекают преимущества мультипартизма, которые заключаются, во-первых, в возможности каждой социальной группе и даже каждому избирателю найти «свою» партию; во-вторых, в объединяющем большинство общества политическом курсе, реализуемом коалиционным правительством, состоящим из представителей нескольких партий; в-третьих, возможностью постепенного установления общественного консенсуса. Особняком в современном мире стоит однопартийная система, сочетающаяся с социалистической или «народной» демократией. Здесь постоянное и несменяемое правление осуществляет ведущая политическая сила общества — коммунистическая партия. При этом не имеет значения, сколько еще и какие партии существуют в обществе: все они обязаны подчиняться партии-гегемону независимо от того, успешную или неуспешную политику она проводит. Главным критерием такой системы правления служит прочность позиций партии-гегемона, неизменность политического курса на  выполнение ее решений, будь то «построение коммунизма» или «строительство социализма с китайской спецификой». Большинство стран современного мира имеют политические системы, опирающиеся на мультипартизм, меньшее количество государств в основу своих форм правления положили бипартизм и совсем немного (но все, же они еще есть) стран остаются монопартийными.

Становление российской партийной системы в 1990-е годы проходило на фоне длительного процесса трансформации политического режима. Неудивительно, что этот процесс, изобиловавший жесткими конфликтами элит и кризисами в управлении страной, существенно повлиял на формат российской партийной системы, которая характеризовалась в конце 90-х годов партийной фрагментацией и электоральной неустойчивостью. Эти явления препятствовали консолидации, иными словами укреплению или стабилизации партийной системы в рамках российского электорального рынка, специфика которого состояла в том, что партии сталкивались с конкуренцией со стороны альтернативных провайдеров политических благ – «заменителей партий». Кандидаты расценивали идеологический капитал партий как недостаточный, чтобы инвестировать в них политическую карьеру: большую прибыль сулил административный капитал, аккумулированный двумя влиятельными агентами электорального рынка: региональными «политическими машинами», подконтрольными губернаторам, и общероссийскими финансово-промышленными группами во главе с «олигархами». Неудивительно поэтому, что сильные кандидаты на выборах всех уровней успешно выступали как независимые, не связывая себя с теми или иными партиями и получая поддержку от губернаторов и «олигархов». Тем не менее, по итогам федеральных выборов 1999–2000 годов высказывались мнения о том, что институциональные изменения, направленные на повышение роли партий в политической жизни страны, наряду со стимулами к интенсификации коалиционной политики партий могут привести к консолидации партийной системы, постепенному снижению партийной фрагментации и электоральной неустойчивости.

Отличительной особенностью российской многопартийной системы стало ее формирование в русле противоречивых, во многом деструктивных изменений в системе социальных отношений и в государственном устройстве России. В этом плане многопартийность в России не создавалась целенаправленно, а складывалась спонтанно как результат деятельности социально активного элемента из представителей различных социальных, национальных и профессиональных групп.

По итогам цикла думских и президентских выборов 2003–2004 годов в России действительно произошло снижение фрагментации. Однако сверхвысокая фрагментация и высокая конкуренция на электоральном рынке сменились тенденцией к монопольному положению правящих групп. Все иные партии, даже вместе взятые, не обладают потенциалом, позволяющим полноценно конкурировать с правящей группой на парламентских или президентских выборах. На этом основании данную правящую группу можно рассматривать как доминирующий фактор российской политики, а концентрация политической власти, иначе говоря, моноцентрический режим, стала ее главной чертой. Еще более очевидно эти тенденции проявились по итогам парламентских выборов 2007 года, исходя из официальных результатов которых «Единая Россия» получила конституционное большинство в нижней палате, завоевав 315 мандатов. В то же время «партии власти», несмотря на победу на думских выборах, так и не удалось превратиться в один из реальных центров принятия решений, что предполагает прямое участие как в формировании правительства, так и в номинировании кандидата в президенты. В декабре имя преемника Владимира Путина было, по существу, объявлено лидерам сразу четырех партий на совещании у президента 10 декабря. Прошедший через неделю съезд «Единой России» лишь формально подтвердил ранее сделанный выбор. Исходя из вышеизложенного можно согласиться с О. В. Ивановой, определявшей «партию власти» как «организационно оформленную политическую структуру в форме партии, способную противостоять на избирательном поле другим партиям, репрезентирующим интересы иных, отличных от властвующей элиты групп общества».

Мы считаем, что настало время для изучения возникновения, становления и развития многопартийной системы в России, прибегая к историческому подходу. Сегодня уже отсутствуют многие характеристики жизни  советской цивилизации, когда зарождалась многопартийная система. Ушли в прошлое «лихие» 1990-е гг., специфика которых отразилась, в том числе, и в политтехнологиях политических партий, вышедших на арену политический борьбы.

Начало формирования и организационного оформления политических партий стало закономерным результатом решений XIX партийной конференции КПСС об изменении политической структуры общества, в частности резолюции «О демократизации советского общества и реформе политической системы». Некоторые историки считают 1989 г. началом третьего этапа формирования политических партий и, собственно, многопартийной системы. Предыдущие годы вряд ли можно считать этапами этого процесса. Их можно характеризовать как развитие будущих партий в виде возникновения различных неформальных движений, объединений, союзов, народных фронтов, а также их постепенного с точки зрения организационного оформления в общественно-политические организации и движения.

Способность партийного руководства (прежде всего правящей партии) точно определить политическую ситуацию в стране, политические предпочтения электората позволяют успешно «подстраивать» избирательный закон под свои политические задачи. Так, четвертый созыв Государственной Думы (2003–2007 гг.) формировался на основе предыдущего избирательного закона без особых изменений. Эта Дума работала уже в период правления Путина. С точки зрения развития многопартийной системы в это время уже начинает действовать новая политическая сила – партия «Единая Россия». Именно она стала партией власти и во многом определяла политический климат в стране все последующие годы.

Впервые КПРФ уступила первую строчку в перечне партий, входящих в состав Государственной Думы. Также впервые за современную историю российского парламентаризма в партийной структуре Думы отсутствует партия «Яблоко» – она представлена только одномандатниками.

Доля одномандатников в составе партийных фракций в Думе:

Единая Россия – 45,45%;

КПРФ – 21,56;

ЛДПР – 0,0%;

Родина – 21,62%;

Народная партия РФ – 100%;

Яблоко – 100%.

Кардинально был изменен избирательный закон при выборах Государственной Думы пятого созыва (2007–2011 гг.) Были введены две основные нормы: во-первых, введен 7% барьер для политических партий; во-вторых, отменена смешанная система выборов (мажоритарная система отменялась). Дума формировалась только по партийным спискам. В выборах участвовали 11 политических партий, которые соответствовали требованиям Закона «О политических партиях». Видимо, предыдущий успех «Единой России» вселил уверенность в ее лидеров, что партия безоговорочно победит на очередных выборах с большим отрывом. В результате голосования 7% барьер преодолели 4 партии, причем предположение руководителей правящей партии, вполне оправдалось. Об этом говорят итоги распределения мест в Думе: она получила почти 65% мест.

Голосование по выборам в Государственную Думу шестого созыва (2011–2015 гг.) также проходило только по пропорциональной системе с 7% барьером. На выборах были представлены 7 политических партий. Ограничительный барьер преодолели только 4 партии. В новый состав Думы не прошли кандидаты от партий «Патриоты России», «Яблоко», «Правое дело». Победу праздновала «Единая Россия». Однако на этот раз правящая партия заметно ухудшила свои позиции по сравнению с предыдущим созывом.

Итоги голосования свидетельствовали о том, что в политической жизни страны в целом сложилась устойчивая многопартийная система: на протяжении трех созывов (учитывая превращение партии «Родина» в партию «Справедливая Россия») в Думе были представлены одни и те же партии.

Государственная Дума седьмого созыва была сформирована по результатам голосования в 2016 г. С учетом провала «Единой России» на выборах 2011 г. было принято решение об изменении избирательного закона. Фактически были восстановлены правовые нормы предыдущих созывов: смешанная система голосования и 5% барьер для партийных списков. На сей раз в выборном процессе участвовали 14 политических партий. Новый спектр политических партий свидетельствовал о дальнейшем развитии многопартийной системы. Однако новые партии оказались политически очень слабыми – ни одна из них не получила депутатских мандатов. Их опять разделили между собой «привычные» 4 партии. Вновь в Госдуме не было представлено «Яблоко». В ходе новых выборов уверенную победу одержала «Единая Россия». Партия вновь сократила свое представительство в законодательном органе по партийным спискам (с 238 до 140). Однако «Единая Россия» сумела резко нарастить свое преимущество в выборах по мажоритарной системе (с 100 в 2003 г. до 203).

Доля одномандатников в составе партийных фракций в Думе:

Единая Россия – 59,18;

КПРФ – 16,7;

ЛДПР – 12,8;

Справедливая Россия – 30,4.

Доминирующая «партия власти» – это результат консолидации государства и восстановления его административного потенциала, снижения дифференциации и фрагментации элит, формирования «навязанного консенсуса» между верховной властью и подчиненными ей политическими и экономическими факторами, обладающими субъективным потенциалом. В современных условиях гарантом стабильности «партии власти» является стабильность самой власти… «Партия власти» – это, своего рода, механизм адаптации российской власти к демократическим условиям…» Тем не менее динамика электоральной неустойчивости оказалась в России достаточно высока, в первую очередь, из-за перманентных (продолжающихся) изменений состава партий, участвовавших в выборах. Тенденции развития российской партийной системы оказались сходными с колебаниями маятника: от равновесия однопартийного режима сначала произошло колебание в сторону сверхвысокой фрагментации и неустойчивости, а затем – в сторону резкого снижения фрагментации, но при стабилизации голосования за «партии власти» на довольно высоком уровне. Состязательность стала ограниченной, и она допускается лишь до тех пор, пока не создает вызовов доминирующему фактору, интересы которого обслуживаются с помощью главных активов государства. В этом смысле можно говорить о том, что трансформация российской партийной системы в 1990-е – 2000-е годы прошла путь от «бесформенного плюрализма» к «доминирующей власти».

В условиях сложившегося в России институционального дизайна партии на политическом рынке выступают как фирмы, создаваемые политическими предпринимателями. Институциональный дизайн – это некие общие принципы организации центральных политических институтов государства. Классическим ученым представителем данного направления был американский политолог и экономист, основатель Блумингтонской школы Элинор Остром. Партии предоставляют блага как кандидатам, которые, опираясь на их поддержку, могут повысить свои шансы на избрание, так и избирателям, которые, голосуя за партии, рассчитывают на проведение устраивающей их политики. Соответственно у избирателей и кандидатов возникает спрос на партии, удовлетворяемый за счет предложения, с которым партии выходят на политический рынок.

Ресурсом этих так называемых фирм-партий служит не только идеологический, но и административный капитал – возможность использовать в своих целях государственный аппарат. Подобно новым фирмам, одни партии выживают и закрепляются на рынке, а другие погибают или оказываются, поглощены более успешными конкурентами. Такая логика становления партийных систем присуща многим странам, но в России этот процесс и его результаты оказались более сложными, так как даже прошедшие в Государственную думу партии практически не оказывают воздействия на политический курс. Политический вес исполнительной власти по сравнению с парламентской в России слишком велик. Можно согласиться с исследователями, отмечавшими верхушечность, номенклатурность (номенклатура – правящая элита, формируемая путём назначения кандидатур, утверждённых партийными органами, на ключевые посты тех или иных уровней государственной системы), и общую организационную слабость современных российских партий, которая ослабляет всю политическую систему общества. Так, по мнению Ю. Н. Никифорова, российские «партии власти» характеризуются следующими чертами:

·        идеологическая всеядность и программная непоследовательность;

·        рыхлость организационных слоев строительства и деятельности партий;

·        авторитарный стиль руководства;

·        подчиненность партии властным структурам и потеря самостоятельности.

На наш взгляд, эти выводы можно экстраполировать (распространить) на российскую партийную систему в целом.

Таким образом, происходящая в России партийно-политическая трансформация принимает форму строительства крупных партий. Практика выборов (с учетом эффектов институционального дизайна) показала, что отнюдь не любая партия способна выдержать электоральную конкуренцию. Многие партии встали перед альтернативой: либо пребывать в маргинальном состоянии( в промежуточном состоянии между какими-либо социальными группами и институтами государства), либо использовать коалиционные стратегии. Принятие закона о политических партиях форсировало (ускорило) превращение отечественных политических партий в крупные, влиятельные общенациональные организации. Число реально действующих партий сокращается, чаще всего они примыкают к какой-либо сильной партии. Усиление роли центризма мы могли наблюдать на примере создания таких мощных партий, как «Единая Россия», «Справедливая Россия». Отходят на второй-третий план радикальные движения, требующие революционной, насильственной смены строя. Поэтому российская партийная система будет, скорее, приближаться к многопартийной системе с преобладанием той или иной «партии власти» в парламенте, так как институциональные изменения последних лет создали благоприятные условия для установления и сохранения монопольного положения любой «партии власти» в ходе последующих электоральных циклов.

Современная партийная система России может быть охарактеризована как многопартийная, находящаяся в состоянии перехода от поляризованной партийной системы к системе ограниченного плюрализма. Процесс этот будет выражаться как в постепенном сокращении числа реально действующих политических организаций, так и в укрупнении партий за счет их организационного слияния. Вместе с этим будет осуществляться усиление роли центризма в политической жизни путем сдвига идейных позиций ведущих политических сил к центру. Наиболее важная предпосылка к такому переходу – это создание политическими силами общего пространства гражданского согласия, признание ими незыблемости базисных принципов общественного устройства. Также можно сказать, что на протяжении 2000-х гг. в России сложилась устойчивая многопартийная система, которая успешно «отбивает атаки» иных политических сил.

Список литературы

1.     Пономаренко, А.Б. , Специфика трансформации партийной системы современной России [Текст] / А.Б. Пономаренко // Вестник Башкирского университета – 2011, – 3 с.

2.     Журавлева, К.В., Политические партии России в избирательном процессе: исторический региональный аспект (2003-2016 годы) [Текст] / К.В. Журавлева, А.А. Халин // Власть и управление на Востоке России – 2019, –  8 с.

3.     Исаев, Б.А., История партии и партийных систем Часть 2. [Текст] / Б.А. Исаев // Москва – 2019, – 25 с.

4.     Курочкин, А.В., Развитие партийных систем стран Европы (конец XX - начало XXI вв. ): историко-правовой аспект