Вопрос о
лингвистической природе категории отрицания представляет собой одну из
важнейших и в то же время спорных проблем науки о языке. На современном этапе
развития человеческого знания вряд ли возможно опровергать связь логических и
языковых категорий. Отрицание является категорией, в которой диалектическая
взаимосвязь мышления и языка обнаруживает себя с наибольшей отчетливостью,
ясностью, очевидностью. Категория отрицания присуща для всех языков, ее истоки
уходят в глубокую древность. В древнейших письменных памятниках языков
различных семей категории отрицания и утверждения выступают уже как имеющие
свою форму и содержание.
В современном
языкознании лингвистическое отрицание стало предметом описания в общих работах
по грамматике и в целом ряде многоаспектных специальных исследований, как в
теоретическом плане, так и с позиций лингвоме-тодической ориентации, о чем
свидетельствует обширная отечественная и-зарубежная литература.
В научной
литературе нет единства мнений относительно лингвистического статуса отрицания.
Оно определяется как грамматическая (Шендельс 1959; Озерова 1978),
логико-грамматическая (Бондаренко 1983; Бахарев 1980), синтаксическая (Булах
1962), понятийная категория (Есперсен 1958; Пешков-ский 1956). Признана связь
категорий логики и грамматики (см. Шелякин 1979:3-23), но при этом
исследователи отмечают возможность-отражения логических категорий, не
отождествляемых с грамматическими, в рамках самих грамматических категорий
(Бондарко 1978:23), другие признают отрицание грамматической категорией,
содержанием которой является логическое отрицание (Бондаренко 1983:77). М.В:
Ляпон замечает: «В рамках формально-грамматического подхода ... статус
отрицания определяется набором функций, выполняемых отрицательной частицей»
(Ляпон 1979:205). Прежде всего, отрицание связывают с морфологией и
синтаксисом, определяя его как синтаксическую категорию (Шендельс 1959:129),
называя в качестве первичной функции отрицание предиката (Михайлов 1978:66);
отрицание субъектно-предикатной связи в предложении (Ламина 1982:63-64).
Конкретизируя статус отрицания, A.M. Дырул отмечает: «Языковое отрицание -
категория семантико-грамматическая...» (Дырул 1982:38).
Недостаточная
разработанность проблемы логического отрицания не могло не сказаться на
результатах исследования языкового отрицания. В истории языкознания известны
различные взгляды на природу и сущность языкового отрицания.
Рассматривая
отрицание как самостоятельную категорию, имеющую аналог в самой объективной
реальности, некоторые отечественные лингвисты интерпретируют его как выражение
объективной разъединенности (Васильева 1958:138, 149; Булах 1962:7, 10; Озерова
1978:10). Понятие «разъединенность» лингвисты заимствовали у логиков, которые
под отрицанием понимают разъединенность в мысли- того, что разъединяет в
действительности. Начало такого понимания восходит еще к Аристотелю,
усматривавшему в суждении наличие связки соединяющей (утверждение) или
разъединяющей (отрицание) отдельные представления (Аристотель 1978).
В данной
концепции утверждение и отрицание выступают как равноправные формы отражения
действительности, отождествляется разъединенность, разъединенное бытие с
отсутствием, неприсущностью или же рассматривают эти понятия как
однопорядковые, близкие по значению (Васильева 1960:153).
Н.Г. Озерова
развивает эту концепцию и считает, что категория отрицания репрезентирует
«логическое отрицание, присутствующее в отрицательных суждениях, которые в свою
очередь, выражают разъединенность предметов, явлений, признаков, имеющую место
в действительности» (Озерова 1978:10). В отрицании, таким образом, отражается
обобщенное представление о негативных связях между предметами, явлениями
объективной действительности. В.Н.Зенчук также отмечает, что грамматическая
категория отрицанияjявляется отражением логического суждения, суть которого
состоит в отображении разъединенности, объективно существующей между предметами
и явлениями в объективной действительности (Зенчук 1968:3-4). Следовательно,
грамматическое отрицание отождествляется с логическим отрицанием (причем
грамматическое выражает логическое), якобы отражающим объективную
разъединенность, понимаемую как отсутствие реальных связей или же, как
негативные связи предметов и явлений действительности.
Грамматическое
отрицание, согласно Н.А. Булах, выражает смысловую разъединенность, что
означает отсутствие действия, неприсущность признака, отсутствие смысловой
связи между какими-то членами предложения (Булах 1962:8).
Таким
образом, по мнению некоторых лингвистов, сущность отрицания сводится к
выражению смысловой разъединенности, которой соответствует разъединенность
чего-то в самой действительности. Однако, как отмечают исследователи,
разъединенность в пространстве может относиться только- к вещам, а не к вещи и
свойству, так. как свойства не имеют самостоятельной пространственной
локализации, они не имеют бытия вне своих носителей. Последнее дает основание
говорить о неправомерности суждения о бытии разъединенности, имеющей место в
объективной реальности. «Отрицательное суждение: -это суждение, в котором
отражается тот факт, что данному предмету не присуще какое-то свойство»
(Кондаков 1975:166).
Как чисто субъективное проявление
человеческой психики трактуют сторонники психологической концепции отрицания
(Гиннекен 1907; Есперсен 1917; Хаверс 1931; Потебня 1958; Пауль 1960).
Отрицание интерпретируется как порождение различных психических (чувственных)
реакций говорящего, как выражение чувств сопротивления или запрета (Гиннекен
1907:205); как экспликация того, что ощущается противоречием между ожидаемым
(или- вообще-возможным) и действительным, как отражение чувства
разочарованности, контраста (Дельбрюк 1887:521), чувства отвращения (Есперсен
1917:7), аффек-тивность (Хаверс 1931:156); как выражения того, что попытка
установить связь между двумя представлениями не удалась (Пауль 1960:157); как
сознание процесса замещения одного восприятия другим, следующим за ним
