Литературные общества и кружки в первом десятилетии XIX века.

Литературные общества и кружки в первом десятилетии XIX века. 

Подъем и оживление общественной жизни вызвал быстрый рост не только журналистики, но и литературных объединений другой формации. Так, В Петербурге выделяются общества А.Н. Оленина и Д.П. Трощинского. А.Н. Оленин – просвещенный сановник, архео­лог, историк и художник, с 1807 г. президент Петербургской Академии художеств, с 1811 г. директор Публичной библиотеки. Д.П. Трощинский – статс-секретарь екатерининского вре­мени, министр уделов при Александре I, магнат и меценат. По своим идейно-эсте­тическим симпатиям А.Н. Оленин более склонялся к классицизму. Кружок привлекал, кроме писателей, и художников. Его охот­но посещали В.В. Капнист, А.А. Шаховской, В.А. Озеров, И.А. Крылов, Н.И. Гнедич, К.Н. Батюшков.

Если в Петербурге в начале XIX в. особенно интересным был кружок именно А.Н. Оленина, то в Москве – «Дружеское литературное об­щество», организованное в 1801 г. по инициативе А.Ф. Мерзлякова, А. Тургенева,  В.А. Жуковского. Оно возникло незадолго до известных событий 11 марта (убийства Павла I группой заговорщиков из числа его ближайшего  окружения). В условиях сложной политической обстановки организация подобного кружка выявила тягу молодого поколения к общественно полезной деятельности.

«Дружеское ли­тературное общество» просуществовало около года, но оно ока­зало огромное влияние на идейно-эстетическое формирование В.А. Жуковского. В нем обстоятельно анализировались поэти­ческие произведения его участников, обсуждались их теорети­ческие «речи» («О поэзии и о злоупотреблении оной», «О друж­бе и страстях», «О героизме») и переводы. Душой кружка был Андрей Тургенев, на редкость одаренный человек, поэт, переводчик В. Шекспира.

Участник «Дружеского литературного общества» А.Ф. Мерзляков писал: «Сей дух, быстрый и благотворительный, произвел весьма многие частные ученые собрания литературные, в которых молодые люди, знакомством или дружеством соединенные, сочиняли, переводили, разбирали свои переводы и сочинения и таким образом совершенствовали себя на трудном пути словесности и вкуса».

Собрания  эти  базировались  на  тесном дружеском единении и общности литературных влечений. Так, А.Ф. Мерзляков пишет: «Как приятен был для нас собственный образ нашей жизни! Пламенная любовь к литературе, простые ис­кренние расположения друг к другу, свобода, сладост­ная беспечность, любезная мечтательность, взаимное доверие, любовь к человечеству, ко всему изящному, стремительность к добру, невинная, охотная, бескорыстная, даже исступленная: вот что было жизнью наших собраний, наших разговоров, наших действий... Мы строго критиковали друг друга письменно и словесно, разбирали знаменитейших писателей, которых почитали образцами своими, рассуждали почти обо всех важнейших для человека предметах, спорили много и шумно за столом ученых и расходились добрыми друзьями по домам». Камерное по форме общество, однако, не ограничивало свою деятельность решением узко пони­маемых эстетических задач. Как отмечает М.Ю. Лотман, «Дружеское литературное общество» далеко не случайно воз­никает в Москве, которая в начале XIX в. являлась средоточием лучших литературных сил той эпохи. Тяготение к карамзинизму становится  исходной позицией для большинства его членов. Наиболее ра­дикальные   члены общества (А. Тургенев, А. Кайсаров) проходят стремительную эволюцию, пересматривая свое отноше­ние к карамзинизму, что дало  серьезные основания современ­ному исследователю расценить их позицию как один из ранних путей формирования декабристской идеологии в России. Другие сохраняют верность принципам карамзинизма.

Однако участников обще­ства характеризовали прежде всего не различия, а общие устрем­ления: горячая заинтересованность в судьбах России и ее куль­туры, вражда к косности и общественному застою, желание посильно содействовать развитию просвещения, идея граждан­ского и патриотического служения родине. Так раскрывается и конкретизируется понятие «дружеской общности», легшее в ос­нову этого объединения,  состоявшего из молодых энтузиастов, горячих  поборников  справедливости, ненавистников  тирании  и крепостного права, исполненных сочувствия к беднякам. Собра­ниям общества присущи неофициальный, непринужденный тон и атмосфера горячих споров, предвосхищающих организацион­ные формы «Арзамаса», основное ядро которого составили участ­ники «Дружеского литературного общества» [Купреянова, 1981: 40].

Как дружеский кружок молодых литераторов-единомышлен­ников начинало свою деятельность и «Вольное общество любителей словесности, наук и художеств», возникшее в Петер­бурге 15 июля 1801 г. и просуществовавшее значительно дольше «Дружеского общества». Оно было вызвано к жизни той же общественной атмосферой, питалось тем же энтузиазмом и преследовало близкие, хотя и не тождественные цели. Оно возникло в середине 1801 года (первоначально под названием «Дружеского общества любителей изящного») по инициативе И.М. Борна и В.В. Попугаева и на первых порах состояло из нескольких молодых людей, окончивших гимназию при Академии наук. «Предметом упражнений своих избрало общество словесность, науки и художества», – писал В.В. Попугаев, – с целью «взаимно себя усовершенствовать в сих трех отраслях способностей человеческих» и «споспешествовать по силам своим к усовершенствованию сих трех отраслей» [Соколов, 1970: 23].

Общество объединяло лиц разночинного происхожде­ния, интересовавшихся не только литературой, но и другими видами искусства: живописью, скульптурой. В составе общества со временем оказались скульпторы (И.И. Теребенев и И.И. Гальберг), художники (А.И. Иванов и др.), а также представители разных отраслей научного знания: археологии, истории и даже медицины (А.И. Ермолаев, И.О. Тимковский, Д.И. Языков и др.). «Вольное общество» характеризовалось пестротой своего социального состава: оно включало в свои ряды выходцев из среды мелкого чиновничества, духовенства и даже из купечества. Политический радикализм, повышенная общественная актив­ность, демократизм  социальных симпатий определяют «особое лицо» «Вольного общества любителей словесности, наук и ху­дожеств» в 1800-е гг. [Попов, 1935: 85].

В отличие от «Дружеского литературного общества» его участники  стремятся во всеуслышание заявить о своем существовании, добиваются официального признания и знаков внимания со стороны властей. Так, оба известные трак­тата И. Пнина («Вопль невинности» и  «Опыт  о  просвещении  относительно  к  России») были  представлены Александру I и заслужили   «высочайшее одобрение». Автор, разумеется, добивался не наград, а практических, реальных результатов, надеясь с помощью властей осуществить широкую программу развития и просвещения, общественных реформ в России.

Стремясь содействовать выполнению этой задачи, «Вольное общество» получает в 1803 г. официальное утверждение, а вместе с тем и право устраивать открытые заседания и выпускать свои труды. Члены общества издавали альманах «Свиток муз» (1802-1803), начали выпускать журнал под названием «Периоди­ческое издание „Вольного общества любителей словесности, наук и художеств"», активно сотрудничали в других повременных изданиях начала XIX в. Интенсивная деятельность общества притягивала к себе про­грессивные силы художественного и литературного мира Петер­бурга и Москвы. В 1804-1805 гг. его членами стали К.Н. Ба­тюшков, А.Ф. Мерзляков, С.С. Бобров, Н.И. Гнедич и др.

Наибольшее историко-литературное значение имел первый период деятельности общества (1801-1807), далеко не случайно совпавший с эпохой либеральных веяний. В конце же 1800-х гг. оно переживает кризис, вызванный смертью (1809) одного из актив­нейших членов общества - И.П. Пнина (вносившего в его ра­боту дух широкой общественной инициативы), а также напря­женной внутренней борьбой, которая закончилась победой пра­вого, «благонамеренного» крыла общества (Д.И. Языков, А.Е. Измайлов и др.). Некоторое оживление в его деятельность вносит приход новых членов-карамзинистов (Д.Н. Блудова, В.Л. Пушкина и в особенности Д.В. Дашкова, ставшего в 1811 г. президентом общества). Они стремились придать обще­ству боевой, наступательный характер, обратить его против своих литературных противников – «славянофилов»-шишковистов. Эти усилия наталкивались на упорное сопротивление консервативно настроенных членов Общества, приверженцев «высокого слога» русского классицизма [Купреянова, 1981: 42].

После внутренней борьбы, расколовшей участников на две группы, руководство переходит к умеренной по своим взглядам части Общества и оно утрачивает свое значение [Соколов, 1970: 25]. В этот последний период вокруг общества груп­пируются мелкие литераторы, сотрудничающие в издаваемом им журнале «Благонамеренный». По замечанию В. Орлова, в эти годы  оно  не  оказывает  сколько-нибудь  существенного  воздействия на литературное движение и остается «на периферии „боль­шой" литературной жизни» [Орлов, 1958: 152]. С уходом Д.В. Дашкова «Вольное общество» постепенно угасает, а в 1812 году прекращает свою деятельность с тем, чтобы возобновить ее лишь с 1816 г. во главе с новым президентом                    А.Е. Измайловым (и в этой связи общество начинает называться Измайловским) [Купреянова, 1981: 42].

Подобные литературные объединения начала века имели большое значение для развития дальнейшей литературной и политической жизни страны. Так, созданию первых объединений декабристов-литераторов предшествует период вхождения будущих членов тайных обществ в именно литературные общества 1800-1810-х гг. «Декабристы учитывают прежние традиции и стремятся подчи­нить своему влиянию ранее созданные литературные обще­ства», – подчеркивает исследователь, напоминая, что членами Измайловского общества были К.Ф. Рылеев, А.А. Бестужев,                 В.К. Кюхельбекер, А.Ф. Раевский, О.М. Сомов и другие видные литераторы-декабристы [Купреянова, 1981: 43].

Тайные политические организации («Союз Спасения», а затем и «Союз Благоденствия») сначала ориентируются именно на «Вольное общество словесности, наук и художеств», только постепенно подчиняя своему влиянию и другие литературные объединения первой чет­верти XIX в.

Уже в самом появлении и деятельности подобных объединений мы видим назревающее противостояние и в литературном отношении – между архаистами и новаторами, «шишковистами» и «карамзинистами», отражающее смену литературных эпох в культурной жизни страны.