Литературный
вечер «Вернуться в Россию – стихами…»
(Поэзия русского зарубежья)
ЦЕЛИ:
1) расширение знаний учащихся о
судьбе и творчестве некоторых поэтов-эмигрантов;
2) развитие интереса к родной
литературе и истории своей страны;
3) воспитание
чувства любви к родине, патриотизма, гуманности
Вступительное
слово учителя.
Только теперь
возвращаются на родину имена русских поэтов, живших и творивших в двадцатом
веке за пределами своей родины, но снискавших ей всемирную славу. Разные
биографии, судьбы, пути литературных исканий и общая изгнанническая доля
Правда, творчество некоторых крупнейших поэтов и писателей-эмигрантов
(Цветаева, Набоков, Солженицын, Бунин и др.), хотя и с опозданием, но заняло
подобающее ему место в нашем сознании. Произведения же целого ряда других
авторов еще ждут своего возвращения. И среди них – уникальное художественное
явление, настоящий культурный феномен 20 века – поэзия русского зарубежья
первой волны эмиграции. «Первая волна» и ее кульминация приходится на начало
20-х годов. Общее число русских, покинувших родину, доходило до 2-х миллионов
человек.
«Вторая волна»
эмиграции насчитывает гораздо меньше писателей. Пожалуй, наиболее мощной
«волной» литературная эмиграция была третья. Её представляли крупные поэты и
писатели, чьи произведения вместо требуемой пропаганды преимущества
социалистической системы выступали против подавления прав человека в СССР
брежневских времен. Зачастую их произведения, которые не разрешались к печати
советской цензурой, распространялись через «самиздат».
Наш нравственный
долг – хотя бы сейчас заполнить «белые пятна» в истории отечественной
культуры.
Звучит
песня в исполнении Игоря Талькова «Я вернусь»
ЧТЕЦ.
Поэты русские! Я с болью одинокой,
В тоске затравленной перебираю вас,
Прошел и мой, мой ранний, мой жестокий
Час истребленья, уничтоженья час.
Не знали мы тех лет, отстоенных и зрелых,
Когда со слов спадет горячности туман.
Два наших первенца застрелены в дуэлях,
Растерзан третий в реве мусульман.
Нас всех, нас
всех пред пушкинскою гранью
Многоголовно гибель
стерегла
Безумием, гниением,
зеленым умираньем,
Мгновенным ли
пыланием чела.
Повешен тот, а этот
сослан в рудник,
Иных подбил
догадливый черкес…
Санкт-петербургские
нахмуренные будни
Да желть
бензинная…небес.
Чума на нас,
российские поэты!
Текучим воском вылиты
каким?
Один в петлю,
другой – из пистолета,
К расстрелу
третьего, четвертого в Нарым .
Да счесть ли
всех? Да кто сберет алмазы
В рассеянных,
разбитых черепах?
Безумный я! –
пополз подземным лазом
Сберечь их
гордость в невидимых стихах.
И вынес их! – но
пальцы слабые разжаты:
Мне смерть! Мне
смерть! – кто эту грань нарушит ?
Она взросла в
груди тарантулом мохнатым
И щупальцами душит…
---------------------------------------------
…И совсем я не здесь,
Не на юге, а в
северной царской столице
Там остался я жить.
Настоящий. Я – весь.
Эмигрантская быль мне
всего только снится –
И Берлин, и Париж, и
постылая Ницца.
УЧИТЕЛЬ. Георгий Иванов – поэт (1894-1958). В 1923
году вместе с женой - поэтессой И. Одоевцевой – эмигрировал в Париж, где
стал одним из самых известных представителей первой эмиграции и сотрудничал
со многими журналами как поэт и критик. Последние годы жизни провел в доме
престарелых.
ВЕДУЩИЙ 1. Творчество послеоктябрьской эмиграции
отмечено печатью драмы. Справедливо заметил поэт и критик Кирилл Померанцев,
что в эмиграции к одиночеству прибавляется еще одиночество изгнания, так что
получается двойное одиночество, двойная стена, окружающая поэта-эмигранта,
отделяющая его от внешнего мира. И далее критик пишет, что одному только Богу
известно, как они ненавидели это изгнание, как тяготились им. Поэтому и
неудивительно, что некоторые поэты потеряли веру даже в Бога, он для них –
безжалостный Судия, Рок.
ЧТЕЦ. Ты отнял у меня мою страну,
Мою семью, мой дом, мой
легкий жребий,
Ты опалил огнем мою
весну-
Мой детский сон о
правде и о небе.
Ты гнал меня сквозь
стужу, жар и дым.
Грозил убить меня
рукою брата,
Ты гнал меня по
всем путям земным,
Без отдыха, надежды и
возврата.
Меня Ты ранил жалом
нищеты,
Болезнями, и голодом,
и жаждой,
Я прозревал жестокие
черты
За каждой болью, за
обидой каждой.
И нет конца – Ты
мучишь вновь и вновь,
И нет конца, и нет
тоске названья-
Ты отнимаешь у меня
любовь,
Последнее мое
очарованье.
ЗВУЧИТ
ПЕСНЯ В ИСПОЛНЕНИИ МАЛИНИНА «ЭТО Я, ГОСПОДИ!»
УЧИТЕЛЬ.Владимир Алексеевич Смоленский (1901-1961).
Сражался на стороне белых и в 1920 году эмигрировал в Париж. Философская лирика
Смоленского исполнена глубокой серьезности, это одно из самых значительных
явлений в эмигрантской поэзии как в духовном, так и в языковом отношении.
Основные темы поэта – одиночество человека, любовь, земное страдание и смерть.
ВЕДУЩИЙ 2. Октябрьский вихрь, вздыбивший и
перевернувший до основания Россию, не вызывал восхищения у эмигрировавших.
Многие бежали, движимые классовой ненавистью.
ЧТЕЦ.
Веселье.
Блевотина войны –
октябрьское веселье!
От этого зловонного
вина.
Как было омерзительно
твое похмелье,
О бедная, о грешная
страна!
Какому дьяволу,
какому псу в угоду,
Каким кошмарным
обуянным сном,
Народ, безумствуя,
убил свою свободу,
А даже не убил –
засёк кнутом?
Смеются дьяволы и псы
над рабьей свалкой.
Смеются пушки,
разевая рты…
И скоро в старый хлев
ты будешь загнан палкой.
Народ, не уважающий
святынь!
УЧИТЕЛЬ. Зинаида Гиппиус (1869-1945). До революции вышло
много сборников её стихов. Романов, рассказов и пьес. Салон Гиппиус,
существовавший в 1905 – 1917 годах стал местом встреч символистов. Гиппиус
отвергла Октябрьскую революцию, видя в ней акт, направленный против свободы
и человеческого достоинства. В Париже она стала одной из самых значительных
поэтесс эмиграции. Лирика Гиппиус глубока по мысли; человек, любовь и смерть –
вот основные темы, в кругу которых находится её поэзия.
ВЕДУЩИЙ 1.
Многие уехали из-за потери уверенности в завтрашнем дне. Об октябрьских и
последующих событиях в России большинство поэтов-эмигрантов отзывались довольно
резко.
ЧТЕЦ.
У врат царства.
Всё опростали. И всё опростили.
Взяли из жизни и нежность, и звон.
Бросили наземь. Топтали и били.
Пили. Растлили. И выгнали вон.
Долго плясала деревня хмельная.
Жгла и ходила смотреть на огонь.
И надрывалась от края до края
Хриплая, злая, шальная гармонь.
Город был тоже по-новому весел.
Стекла дырявил и мрамор дробил.
Ночью в предместьях своих куролесил.
Братьев готовил для братских могил.
Жили, как свиньи. Дрожали, как мыши.
Грызлись, как злые, голодные псы.
Строили башню, всё выше и выше,
Непревзойденной и строгой красы.
Были рабами. И будут рабами.
Сами воздвигнут. И сами сожгут.
Господи Боже, свершишь ли над нами
Страшный, последний, обещанный Суд?!
УЧИТЕЛЬ. Ирина Одоевцева (1901-1989). После
революции стала любимой ученицей Николая Гумилева. В 1922 году вместе с мужем
Г.Ивановым выехала в Париж. Автор многих поэтических сборников и мемуаров: «На
берегах Невы», «На берегах Сены».
ВЕДУЩИЙ 2
Мотивы трагизма жизни, несбывшихся надежд, тоски об ушедшем доминируют у
целого ряда поэтов.
ЧТЕЦ. (на фоне песни
в исполнении Малинина «Потерянный рай»)
Ах, молодость! В розовом дыме
Цветет и качается сад.
Весенние шорохи ныне
Мне вновь о былом говорят.
Ушел,
улетел, замирая,
Смеющийся призрак весны-
В зеленые прелести рая
Унёс мои юные сны…
Ах молодость! Вот она птицей
Всё выше и выше летит,
Бледнеют знакомые лица,
Тускнеет мой огненный щит…
В погоне за призраком милым
Расколото сердце совсем,
Развеяны буйные силы.
Язык мой и жалок и нем.
Но сердце в последнем порыве
Стремится былое вернуть-
Напрасно! – и на скошенной ниве
Живые цветы не цветут!..
УЧИТЕЛЬ. Николай Андреевич Келин (1896-1970). После
эмиграции работал чернорабочим в Чехословакии. Многочисленные его стихи публиковались
в журналах в Чехословакии и Франции. В них особенно ярко отразились глубокая
тоска по родному Дону и России, безмерна любовь к ним и твердая вера в их
лучшее будущее.
ВЕДУЩИЙ 2.
История эмиграции – это история полудобровольного, полупринудительного
прощания с отечеством, в котором переменилась власть. Эмиграция отвергла
советский строй и в этом смысле в какой-то степени отвергла отечество. Но те,
кто навсегда покинул Родину, никогда не отворачивались от неё. Ведь Родина –
это прежде всего образ матери-земли русской, это наша историческая память, это
культура, созданная лучшими людьми России. И для изгнанных из пределов страны
Россия осталась родиной, даже если у них было отнято право вернуться в свой
дом. Поэтому и не удивительно, что тема Родины, России звучит в творчестве
практически каждого поэта-эмигранта.
ЧТЕЦ. Россия…Стихи
о России..
Как
встарь, «бубенцами звеня»,
«Россия, стихия, мессия,
Мессия грядущего дня».
Как встарь, без конца, без предела.
«Пока загорится восток..»
Россия – Есенин и Белый,
Ахматова, Анненский, Блок.
Люблю
ль тебя «странной любовью»?
Да я не люблю никакой.
Но связан я плотью и кровью
С тобой и с твоею судьбой.
Россия… Стихи о России…
Но разве возможны они?
Мелькают сквозь ветки сухие
Над черною Сеной огни.
Звучит песня
«Чистые пруды» в исполнении И.Талькова
УЧИТЕЛЬ, Кирилл Померанцев, поэт и прозаик; во время
Великой Отечественной войны участвовал в движении Сопротивления. У него вышло
несколько поэтических сборников, книга воспоминаний «Сквозь смерть». Умер в
1991 году.
ЧТЕЦ.
Вечереет. Какая
пора!
Шорох листьев всё
тише
И глуше…
Как устал я от криков
«ура».
Дайте землю родную
послушать.
Отчий дом - это небо
и мать.
Суетясь,
Мы о ней позабыли.
Что же больше,
Сильней мы любили,
Если землю могли
забывать?
Вот она,
Золотая лежит
И травою вечернею
дышит…
Сколько надобно
Жизней прожить,
Чтоб её и понять, и
услышать?..
Луч последний горит
На ветле,
И в окошке пылает,
Как знамя!
Что мы знаем о нашей
земле?
Ничего-то о ней мы не
знаем..
ВЕДУЩИЙ 1.Одновременно в стихах поэтов-эмигрантов
звучит тревога за окружающую жизнь, за судьбу Родины – России:
ЧТЕЦ.
Я знаю, Россия
погибла,
И я вместе с нею
погиб-
Из мрака, из злобы,
из гибла
В последнюю гибель
загиб.
Но верю, Россия
осталась
В страданьи, в
мечтах, и в крови,
Душа, ты стократ
умирала
И вновь воскрешала в
любви!
Я вижу, крылами
блистая,
В мансарде парижской
моей.
Сияя, проносится стая
Российских моих
лебедей.
И верю, предвечное
Слово,
Страдающий, изгнанный
Спас,
Любовно глядит и
сурово
На руку, что пишет
сейчас.
Недаром сквозь строки
земные,
В уже безысходной
тоске,
Я сильную руку России
Держу в моей слабой
руке.
В.Смоленский
ВЕДУЩИЙ 1.Для многих в эмиграции было очевидно, что, несмотря
на невыносимые условия жизни, на сомнения и противоречия, поэт должен жить. Ибо
он, обреченный Избранник, ценою своей жизни должен утвердить Творчество и засвидетельствовать
миру, что дела мирские злы, встать на защиту тех, кто лишен возможности
говорить. В.Смоленский так пишет об узниках Соловков.
ЧТЕЦ
Они живут – нет,
умирают там,
Где льды и льды, и
мгла плывёт над льдами,
И смерть из мглы
слетает к их сердцам
И кружит, кружит,
кружит над сердцами.
Они молчат. Снег
заметает след-
Но в мире нет ни
боли. Ни печали,
Отчаянья такого в
мире нет,
Которого б они не
знали.
Дрожа во мгле и
стуже, день и ночь,
Их сторожит безумие
тупое.
И нет конца, и некому
помочь,
И равнодушно небо
ледяное.
Но для того тебя
избрал Господь,
И научил тебя
смотреть и слушать,
Чтоб ты жалел терзаемую
плоть,
Любил изнемогающие
души.
Он для того тебя
оставил жить,
И наградил свободою и
лирой,
Чтоб мог ты за
молчащих говорить
О жалости
безжалостному миру.
ВЕДУЩИЙ 2. Но какой же ты поэт, если в аду одиночества и
боли не сказал хоть слова о любви! Любовь, например, для З.Гиппиус – это сама
жизнь, несущая в себе бессмертие. «Не любить» для неё означало «не жить». Но
истинная любовь невозможна без свободы, равенства и верности правде, в том
числе – правде собственного «я».
ЧТЕЦ.
Единый раз вскипает пеной
И рассыпается волна.
Не может сердце жить изменой.
Измены нет: любовь – одна.
Мы негодуем, иль играем,
Иль лжем – но в сердце тишина.
Мы никогда не изменяем:
Душа одна – любовь одна.
Однообразно и пустынно
Однообразием сильна,
Приходит жизнь… И в жизни длинной
Любовь одна, всегда одна.
Лишь в неизменном – бесконечность,
Лишь в постоянном глубина.
И дальше путь, и ближе вечность,
И всё ясней: любовь одна.
Любви мы платим нашей кровью,
Но верная душа – верна,
И любим мы одной любовью…
Любовь одна, как смерь одна.
ВЕДУЩИЙ 1 Хотя многие считают искусство русского
зарубежья экзотикой среди нашей задерганной жизни, поэтам-эмигрантам нельзя
отказать в даре художественного пророчества. Как созвучны некоторые их строки
нашим сегодняшним событиям:
ЧТЕЦ. Над облаками и веками
Бессмертной музыки хвала:
Россия
русскими руками
Себя спасла и мир спасла.
Сияет солнце, вьется знамя,
И
те же вещие слова,
«Ребята, не Москва ль за нами?»
Нет. Много больше, чем Москва!
Г.Иванов
УЧИТЕЛЬ. Прошло много лет с начала первой русской
эмиграции. Надежды на встречу с родной землей у многих исчезли, «как сон, как
утренний туман». И всё же почти все русские поэты зарубежья мечтали о
возвращении на Родину. Пронзительнее других об этом написал В.Диксон:
ЧТЕЦ.
Родная, нежная моя,
Сестра души моей безумной,
Когда ж в родимы края
Вернемся мы толпою шумной?
Когда благословенный час-
Мечта сестры, желанье брата-
В чужой стране придет для нас
Пора желанного возврата?
Давно без родины живем,
Забыты там, и здесь – чужие,
Горим невидимым огнем,
Не мертвые и не живые.
Родная, нежная сестра,
В закатный час, предзорьем синим
Придет ли дивная пора
Иль горестно в пустыне сгинем?
Нам не открыты времена,
Мы только ждать и верить можем,
Что за грозою тишина
Придет в благословеньи Божьем.
Звучит песня в
исполнении Николая Маркова и «Джаза Табачников»
ЖУРАВЛИ
Здесь под небом чужим я как гость нежеланный,
Слышу крик журавлей, улетающих вдаль.
Сердце бьётся сильней, летят птиц караваны.
В дорогие края провожаю их я.
Вот всё ближе они и всё громче рыданья.
Словно скорбную весть мне они принесли.
Из какого же вы из далёкого края
Прилетели сюда на ночлег, журавли?
Дождик, холод, туман, непогода и слякоть,
Вид унылых людей из угрюмой земли.
Ах, как больно душе, как мне хочется плакать…
Перестаньте рыдать надо мной, журавли!
Пронесутся они мимо скорбных распятий,
Мимо древних церквей и больших городов.
А прибудут они, им откроют объятья
Молодая весна и Россия моя…
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.