«Не жертвуйте
лицом ради положения»
(Сценарий литературного вечера, посвященного
творчеству Б. Пастернака.)
На доске
-
портрет Б.Л.Пастернака.
Звучит
музыка из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь». Зажигаются свечи. На фоне
музыки читается стихотворение А.Галича «Памяти Пастернака».
Разобрали венки на
веники,
На полчасика
погрустнели,
Как гордимся мы,
современники,
Что он умер в
своей постели !
И терзали Шопена
лабухи,
И торжественно шло
прощанье...
Он не мылил петли
в Елабуге,
И с ума не сходил
в Сучане !
Даже киевские
"письмэнники"
На поминки его
поспели !..
Как гордимся мы,
современники,
Что он умер в
своей постели !
И не то чтобы с
чем-то за-сорок,
Ровно семьдесят --
возраст смертный,
И не просто
какой-то пасынок,
Член Литфонда --
усопший сметный !
Ах, осыпались лапы
елочьи,
Отзвенели его
метели...
До чего ж мы
гордимся,сволочи,
Что он умер в
своей постели !
"Мело,
мело, по всей земле, во все пределы
Свеча горела
на столе, свеча горела..."
Нет, никакая не
свеча,
Горела люстра !
Очки на морде
палача
Сверкали шустро !
А зал зевал, а зал
скучал --
Мели, Емеля !
Ведь не в тюрьму,
и не в Сучан,
Не к "высшей
мере" !
И не к терновому
венцу
Колесованьем,
А как поленом по
лицу,
Голосованьем !
И кто-то,спьяну,
вопрошал :
"За что? Кого
там ?"
И кто-то жрал, и
кто-то ржал
Над анекдотом...
Мы не забудем этот
смех,
И эту скуку !
Мы поименно
вспомним всех,
Кто поднял руку !
"Гул затих.
Я вышел на подмостки.
Прислонясь к
дверному косяку..."
Вот и смолкли
клевета и споры,
Словно взят у
вечности отгул...
А над гробом
встали мародеры,
И несут почетный
караул... Ка-ра-ул!
(на фоне музыки)
Он
награжден каким-то вечным детством.
Той щедростью и зоркостью светил,
И вся земля была его наследством,
А он ее со всеми разделил.
(музыка замолкает)
Великий
художник только так и приходит в мир - наследником всего мира, его природы, его
истории...
« Это испытано
каждым. Всем нам является традиция, всем обещала лицо, всем по-разному обещание
сдержала. Все мы стали людьми лишь в той мере, в какой людей любили и имели
случай любить... Любить самоотверженно и беззаветно - дело наших сердец, пока
мы дети».
О, знал бы я, что
так бывает,
Когда пускался на
дебют,
Что строчки с кровью
убивают,
Нахлынут горлом и
убьют!
От шуток с этой
подоплекой
Я б отказался
наотрез.
Начало было так
далеко,
Так робок первый
интерес...
Он
родился в семье художника Леонида Пастернака, человека, близкого Толстому,
Рахманинову, Менделееву. В ранней молодости Борис выбирал между музыкой и
поэзией. Выбрал, к счастью, второе, несмотря на то, что его кумир. Его идол -
композитор Скрябин, прослушав его музыкальное сочинение « поддержал, окрылил,
благословил». Вы знаете, как рождается художник?
На
пути от музыки к поэзии Леонид испытывает еще одно увлечение - философией. Для
совершенствования в учебе Пастернак в 1912 г. едет в Германию, в старинный
городок Марбург:
Тут жил Мартин Лютер
Там - братья Гримм,
Когтистые крыши. Деревья.
Надгробья.
И все это помнит и тянется к ним.
Все - живо. И все это тоже -
подобья.
Профессор
Герман Коген - глава марбургской неокантианской школы -предложил Пастернаку
остаться в Марбурге для получения докторской степени, что было немалой честью
для начинающего философа, но он от этого наотрез отказался. Вы знаете, как
рождается художник?
О, в день тот, как
демон, глядела земля,
Грозу пожирая из
трав и кустарника,
И небо, как кровь, затворялось,
спалясь,
Об взгляд тот, тяжелый и желтый,
как арника...
В тот день всю тебя, от гребенок до
ног,
Как трагик в провинции драму
шекспирову,
Носил я с собой и знал на зубок.
Шатался по городу и
репетировал...
«
Конец! Конец философии...Ей придется считаться с тем, что всякая любовь есть
переход в новую веру». Охладев к философии, Пастернак полностью отдается
поэтическому искусству, которое становится делом его жизни.
Его
первые сборники стихов ("Близнец в тучах". 1914; "Поверх
барьеров", 1917) отмечены влиянием символизма и футуризма (тогда он входил
в группу "Центрифуга"). Высоко ценил Блока, видя в его
поэтической системе "ту свободу обращения с жизнью и вещами на свете, без
которой не бывает большого искусства".
Примерно
тогда же - летом 1917 г. была написана, но издана пятью годами позже книга «
Сестра моя - жизнь». Эта книга выдвинула автора в число заметных русских
поэтов послереволюционной поры. В ней открылась едва ли не самая важная черта
поэзии Пастернака - нераздельная слитность с миром природы, с жизнью в целом
Б.Л. Пастернак. Фото 1924 г
Сестра моя -
жизнь и сегодня в разливе
Расшиблась
весенним дождем обо всех,
Но люди в
брелоках высоко брезгливы
И весело
жалят, как змеи в овсе.
Ни
у кого природа не одушевлена так, как у Пастернака: причем у нее душа озорницы,
проказницы, движения которой суматошны и порывисты: «врывается весна нахрапом»,
« сад тормошится», « рушится степь». Любимые пастернаковские образы - мелкие,
дробные части природы: ветки, почки, льдинки, градинки, снежные хлопья, стручки
гороха - все, что сыплется, брызжет, катится, шевелится, трепещет, воплощая
неусыпное кипение жизни.
Это - круто
налившийся свист,
Это - щелканье
сдавленных льдинок,
Это - ночь,
леденящая лист,
Это - двух
соловьев поединок.
Это - сладкий
заглохший горох,
Это — слезы
вселенной в лопатках,
Это — с пультов и
с флейт — Figaro
Низвергается
градом на грядку.
По
количеству стихотворений, посвященных временам года и отдельным месяцам,
Пастернак занимает первое место в русской поэзии: « Март», «Июль», « Август», «
Январь 1919 г.» и др. Одно из самых ранних стихотворений поэта- « Февраль»
(1912 г.)
Февраль. Достать
чернил и плакать!
Писать о феврале
навзрыд,
Пока грохочущая
слякоть
Весною черною
горит.
Достать пролетку.
За шесть гривен,
Чрез благовест,
чрез крик колес
Перенестись туда,
где ливень
Еще шумней чернил
и слез.
Где, как
обугленные груши,
С деревьев тысячи
грачей
Сорвутся в лужи и
обрушат
Сухую грусть на
дно очей.
Пред ней проталины
чернеют,
И ветер криками
изрыт,
И чем случайней,
тем вернее
Слагаются стихи
навзрыд
Вторая
половина 20-х и первая половина 30-х годов - зенит литературной славы молодого
Бориса Пастернака. В 1930- 31г. Пастернак создает книгу «Второе рождение», в
которой пытается взглянуть без пелены « на жизнь страны, прочесть ее завтрашний
день».
В то
же время - это поэтическая летопись зрелой и вместе с тем безумной влюбленности
в Зинаиду Николаевну...
Любить иных -
тяжелый крест,
А ты прекрасна без
извилин,
И прелести твоей
секрет
Разгадки жизни
равносилен.
Это -
о ней, вдохновительнице, друге, жене. Жизнь Зинаиды Николаевны сложилась так,
что красавица, пианистка, она, защищая интересы Пастернака, вынуждена была
заниматься
« прозой жизни»,
домом, семьей. Спустя много лет, в 1958 г., в своем письме к Ренате Швейнер,
немецкой писательнице и поэтессе, Пастернак писал:
« Я
взял ее с бою. Она была замужем за другим. Две семьи были разрушены. Мне было
нелегко: я не наделен даром жестокосердия и бесчувствия... Жена достойна любви,
благодарности, восхищения».
А в
письме к Зинаиде Николаевне 25 декабря 1930 г. Пастернак признавался: «
Какая может быть безысходность, когда жизнь никогда не была для меня таким
большим, таким прекрасным, таким облагораживающим выходом, как Вы».
(Песня из к/ф «
Ирония судьбы или с легким паром» - « Никого не будет в доме...)
У его
стихов не могло быть иного лица. У его лица не могло быть иных стихов.
Упрямство, боль, детская незащищенность, неизбывная тоска, печать осененности -
по его лицу можно было читать, как по книге.
« Борис
Пастернак для меня святыня, это вся моя надежда, то небо за краем земли, то,
чего еще не было, что будет, доверяю вам свою любовь к Борису Пастернаку, как
свою душу, не отдавайте зря...»- так писала Марина Цветаева в 1923 г.
И дальше: « Пастернак,
ведь ноги миллиарды верст пройдут, пока мы встретимся».
И ноги
миллиарды верст пройдут, а встречи, той встречи, так и не произойдет. Потом он
напишет ей после ее самоубийства в Елабуге:
Что сделать мне тебе в угоду?
Дай как-нибудь об этом весть.
В молчанье твоего ухода
Упрек невысказанный есть.
Лицом повернутая к Богу
Ты тянешься к нему с земли,
Как в дни, когда тебе итога
Еще на ней не подвели.
У его
стихов не могло быть иного лица, у его лица не могло быть иных стихов.
Нарастающая
волна репрессий вызвала в Пастернаке чувство «исторической порчи», которое
привело его к почти полному разрыву с официальной средой. В 1934 г. на 1-м
Всесоюзном съезде советских писателей он провозгласил свой жизненный принцип:
« Не жертвуйте
лицом ради положения». С осени 1936 г. против поэта стали выдвигаться
недвусмысленно угрожающие политические обвинения. Борису Пастернаку давали
понять, какая участь его ожидает.
Душа моя, печальница
О всех в кругу моем!
Ты стала усыпальницей
Замученных живьем.
Тела их бальзамируя,
Им посвящая стих,
Рыдающею лирою
Оплакивая их.
Ты в наше время шкурное
За совесть и за страх
Стоишь могильною урною
Покоящей их страх
Их муки совокупные
Тебе склонили ниц
Ты пахнешь пылью трупной
Мертвецких и гробниц.
Душа моя, скудельница,
Все виданное здесь,
Перемолов, как мельница,
Ты превратилась в смесь.
И дальше перемалывай
Все бывшее со мной,
Как сорок лет без малого
В погостный перегной.
Говорят,
когда Сталину доложили, что арест Пастернака подготовлен «лучший друг
пи-сателей» вдруг продекламировал: «Цвет небесный, синий Цвет...», а потом
изрек: «Оставьте его, он – небожитель».
Во
время Великой Отечественной войны Пастернак ездил на участки фронт с другими
писателями. Выступал.
В
результате этой поездки были написаны очерки в прозе, большой цикл
стихотворений: «Страшная сказка», «Бобыль», «Застава», в дальнейшем –«Смерть
сапера», «Победитель» и другие. После эва-куации в Чистополь в октябре 1941 г.
и по возвращении в Москву в августе 1943 г. с бригадой писателей уезжает на
Брянский фронт.
В 50е
годы Пастернак пережил глубокий кризис. В 1956 г. создает стихотворение, в
котором себе внушает:
Быть
знаменитым некрасиво.
Не это
подымает ввысь.
Не надо
заводить архива
Над
рукописями трястись.
Цель творчества -
самоотдача,
А не шумиха, не
успех.
Позорно, ничего не
знача,
Быть притчей на
устах у всех.
Но надо жить без самозванства,
Так жить, чтобы в конце концов
Привлечь к себе любовь
пространства,
Услышать будущего зов.
И надо оставлять пробелы
В судьбе, а не среди бумаг,
Места и главы жизни целой
Отчеркивая на полях.
И окунаться в неизвестность,
И прятать в ней свои шаги,
Как прячется в тумане местность,
Когда в ней не видать ни зги.
Другие по живому следу
Пройдут твой путь за пядью пядь
Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать.
После
войны Пастернак решает вернуться к давно задуманному роману в прозе. Большое
произведение под предварительным названием "Мальчики и девочки" было
начато им зимой 1945-46г и завершено в 1956г.
В
окончательном варианте роман был озаглавлен «Доктор Живаго» .Само это
произведение - духовная автобиография Пастернака, написанная с предельной
откровенностью. В центре романа - образ интеллигента, стоящего на трагическом распутье
между личным миром и общественным бытием.
Пастернак
предложил свой роман журналу «Новый мир». Редакция возвратила рукопись. Вернула
рукопись и «Литературная Москва». Передавая рукопись «Доктор Живаго» для
опубликования в Италии, Пастернак сказал: «Вы пригласили меня на собственную
казнь».
«Литературная
газета» 1 ноября 1958г. пишет: «Написав антисоветский, клеветнический роман
«Доктор Живаго», Борис Пастернак передал для опубликования за границу и
совершил тем самым предательство по отношению к советской литературе,
советской стране и всем советским людям».
Единодушно
осудили его и многие писатели, как писала та же газета: «Действие члена
Союза писателя С.С.С.Р.Б. Л. Пастернака не совместимы со званием советского
писателя».
В
романе есть фраза, определяющая, пожалуй, самую суть его: «.. отдельная
человеческая жизнь стала Божьей повестью, наполнила своим содержанием
пространство вселенной». «Стараться
постичь Истину или покорно следовать за историей? Вот вопрос всегдашний.
История может позволить себе все... У нее в запасе бесконечность, а у меня-то
срок измеряй - лет 70. И за них мне единственный шанс - постичь истину и
прожить по совести с бытием и счастливо. Ибо время может быть хуже или лучше.
Но ты, человек, должен быть только лучше. И это всегда можно, даже в катастрофе
гражданской войны и в концлагере». Об этом и роман.
В 1958
году за « Доктора Живаго» автору была присуждена Нобелевская премия. Это
вызвало резкую критику в советской печати. Власти вынудили поэта отказаться от
премии.
Стокгольм. В
Шведскую академию.
« В
связи со значением, которое придает Вашей награде то общество, к которому я
принадлежу, я должен отказаться от присужденного мне незаслуженного отличия.
Прошу Вас не принять с обидой мой добровольный отказ...» Б. Пастернак.
Я пропал, как
зверь в загоне.
Где-то люди, воля,
свет,
А за мною шум
погони.
Мне наружу хода
нет.
Темный лес и берег
пруда,
Ели сваленной
бревно.
Путь отрезан
отовсюду,
Будь что будет,
все равно.
Что же сделал я
за пакость,
Я,
убийца и злодей?
Я весь мир
заставил плакать
Над красой земли
моей.
Но и так, почти у
гроба,
Верю я, придет
пора,
Силу подлости и
злобы
Одолеет дух добра.
Из
романа « Доктор Живаго» : « Они проезжали по Камергерскому. Юра обратил
внимание на черную протаявшую скважину в ледяном наросте одного из окон. Сквозь
эту скважину просвечивал огонь свечи, проникавший на улицу почти с
сознательностью взгляда, точно пламя подсматривало за едущими и кого-то
поджидало. «Свеча горела на столе.
Свеча
горела...»-шептал Юра про себя начало чего-то смутного...».
(песня « Свеча
горела...» исп. А. Пугачева).
Сложные
, запутанные взаимоотношения Лары и Юрия Живаго, когда революция и гражданская
война то соединяла, то разъединяла их, в чем-то похожи на взаимоотношения Кати
и Рощина в трилогии А.Толстого «Хождение по мукам». Но Толстой историю ставил
выше любви. А ведь « ..история как таковая справедлива только тогда, когда
она не разрушает истории любви».
Тогда,
в 58-м пастернак был исключен из Союза писателей. За любовь исключен. А через
два года его не стало. « Он лежал в цветах, закинув голову, очень
похудевший, с резко выделившимися надбровными дугами, с гордым и
умиротворенным выражением лица... показалось, что в левом уголке рта была чуть
заметная улыбка...»
Любимая, жуть! Когда любит поэт
Влюбляется бог неприкаянный.
И хаос опять выползает на свет
Как во времена ископаемых.
Спустя
шесть лет от той же болезни, как и у мужа (рака легких) умрет и Зинаида
Николаевна. И как тут не вспомнить строчки поэта:
И я хотел, чтобы после смерти,
Как мы замкнемся м уйдем,
Тесней, чем сердце и предсердье,
Зарифмовали нас вдвоем.
Роман
« Доктор Живаго» в России был издан в 1988 г. А в декабре 1989г. Шведская
академия вручила Нобелевскую медаль сыну Пастернака. Борис Леонидович Пастернак
прожил свою жизнь именно так, как ему хотелось: « ни единой долькой не
отступаясь от лица».
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в случайном отголоске,
Что случится на моем веку.
На меня поставлен сумрак ночи.
Тысячью биноклей на оси.
Если
только можно, авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси.
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль
Но сейчас другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий
И не отвратим конец пути.
Я один, всё тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.