Сочинения о войне
УЧЕНИЦЫ 11 КЛАССА
НОВОКАТЕРИНОВСКОЙ
ОШ І-ІІІ СТУПЕНЕЙ
УПРАВЛЕНИЯ
ОБРАЗОВАНИЯ
АДМИНИСТРАЦИИ
СТАРОБЕШЕВСКОГО РАЙОНА
МАТВИЕНКО АННЫ
СИЛЬНА, КАК СМЕРТЬ
Я открыл глаза. Яркие солнечные лучи
слепили, а взрывы глушили даже мысли. Что со мной? Где я? Я ничего не чувствую.
Нет даже страха. Замешательство. Глаза, наконец, привыкли к дневному свету. Я
обернулся. Вокруг белела мгла. Ни души. Отряхнувшись от земли, я сначала
поднялся на колени.
Прислушался. Взрывы доносились
издалека. Я понял, что живой. Шинель пропитана кровью, руки черны, как смола.
Что-то защемило в груди. Тупая глухая боль. Поднялся на ноги и почувствовал
боль, уже током проходящую через все тело.
Память подводила. Ничего. Совсем
ничего. Пустота и черная дыра внутри меня. Прищурился, пытаясь вернуть
некоторые моменты, но тщетно. Все, что я видел перед собой – это солнце. Все,
что я чувствовал – боль.
Прошло около минуты, она показалась мне
вечностью. Я поднял голову к небу. Высокому чистому небу. И закричал с такой
силой, что вся боль из тела передалась в крик, а после унеслась ветром. Слабость,
снова боль, и я вновь на сырой земле.
Попытки поднять голову остались лишь
попытками. Жутко хотелось пить. Я вдруг понял, что конец совсем близок. После
нескольких безуспешных попыток подняться, я осознал прямую неизбежность. Тело
разрывало на части и выворачивало конечности. Вся надежда исчезла за миг.
Смерть. Она такая нестрашная.
Нестрашная, когда у тебя нет никого. Вдруг яркий свет ослепил, все потемнело, а
потом я увидел тебя. Нет, точнее твои глаза. Я чувствовал только боль и твои
глаза. Будто очнулся ото сна. Ветер воздушными руками поднял меня за плечи. В
глазах все еще было темно. Только глаза. Твои глаза. Они будто звали меня за
собой. Не чувствуя ничего, я сделал шаг, и снова шаг. Словно сон. Только глаза,
которые ведут за собой. Бездонные карие глаза. Память подарила мне кусочек
своего сокровища.
Проявлялись черты. Вытянутое
угловатое лицо, большой нос, губы цвета спелой вишни. Сладкий голос пламенем
горел в моей голове. Я вспомнил твои запутанные волосы, первую встречу, первый
робкий поцелуй. Слезы проступили внезапно. Я не понимал, что заставляет их
стекать по грязным щекам.
Сладкая боль. Сердце сжималось и
давило на легкие. Дышать стало труднее, но я шел, утюжа каждый шаг от тяжести.
Упорно шел, следуя твоим глазам. Сколько длилось это? Минуту, две, час, пять?
Под ногами что-то зашелестело. Я медленно открыл глаза. Зеленые ветви
деревьев, голубая река и кровавый закат. Напряг все мышцы, дабы оглянуться по
сторонам. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы двинуться даже на дюйм. Медленно
поворачивая шею, я прикрыл глаза, желая снова увидеть тебя. Яркой картиной ты
застыла в моей памяти. Улыбка проступила на лице, и зрачки невольно посмотрели
на свет.
Я не поверил своим глазам. В ста
шагах от меня виднелись палатки. Слезы ручьем покатились из измучанных глаз. Я
опустил веки, чтобы еще раз увидеть тебя и сказать, что я выжил. Сказать, что
твое ожидание в который раз меня спасло. Меня спасли твои глаза и наше небо.
Ибо сильна, как смерть, любовь, и стрелы ее – стрелы огненные.
МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК
Спящий взвод разбудил гул
приближающихся танков. В окопе все ожило и зашевелилось.
- Сколько мы здесь? – криком
поинтересовался взволнованный лейтенант.
- Почти сутки, - перезаряжая автомат,
ответил солдат, стараясь удержать трясущиеся руки.
Звездное небо. Лунный свет освещал
лица тридцати солдат. В окопе было сыро и холодно. Дрожащие руки перезаряжали
оружия, а по всему телу нервно пульсировала кровь. Она была настолько горяча,
что, казалось, обожжет кожу. Мысли о возможной приближающейся смерти глушили здравый
смысл.
- Выбора нет. Отбиваемся! – лейтенант
разрушил нервное молчание. - С моей командой пускаем в ход всю артиллерию!
- Есть, товарищ старший лейтенант! –
послышалось от всех солдат взвода.
Их опасения были оправданы. Впереди
была немаленькая колона немецко-фашистских захватчиков.
- Ночь такая звездная. Не промажем, –
заметил солдат с красивыми черными усами.
Ночь действительно была звездной. Вокруг
окопа зеленела трава, и гнулись деревья. Шум усиливался. Колонна шла прямо на
них.
- Еще немного. Сейчас мы вам покажем,
– бормотал себе под нос озлобленный лейтенант.
Столько сил было в этих молоденьких
солдатах. Всем не больше тридцати. Столько любви к своей земле. В блестящих
красных глазах горело желание спастись и спасти. Танки подошли совсем близко.
Гул глушил. Парни между собой переглядывались, что-то кричали, но все оказалось
безуспешным.
Совсем ничего не слышно. Страх. Страх
за себя, за родину, за родных – все, что отражалось в глазах испуганных солдат.
Мысль о том, почему лейтенант не подымает руку, демонстрируя команду «Огонь»,
острым ножом врезалось в сознание каждого.
- Нам всем конец. Уже пора! Огонь!
Ну, же! Огонь! – разъяренно кричали парни, не слыша друг друга, но понимая без слов.
Слезы покатились сами собой. Умереть
так глупо, даже не сразившись один на один с врагом – худшее, что они могли
представить. Умереть трусами. Посмертное клеймо. Многие начинали кричать и
искривлять лицо от ужаса.
- Огонь! Огонь! Огонь!
После долгожданной команды
последовали автоматные очереди, минометы, гаубицы. Вся артиллерия. Бой длился
три часа. Взвод сражался с потом и кровью, кривя зубами и рвя одежду. Все в
крови и грязи. Измучанные и мужественные, но счастливые, что победили.
Егор Смирнов – маленький человек.
Простой солдат, служивший во взводе. Не ожидая ничьего приказа, он выбежал на
подножье окопа и прокричал долгожданное «Огонь! Огонь! Огонь!» После чего
сразу принял на сердце автоматную очередь. Ценой собственной жизни он спас
жизни всему взводу.
Дома его до сих пор ждут его дочурка
Нина, покойные Шурочка и Коленька, охапка внуков и баулы правнуков с
праправнуками. И я жду своего дедушку-героя. Светлая память и вечная любовь
маленькому человеку, совершившему большой подвиг!
СОЧИНЕНИЕ-МИДКВЕЛ ПО ФЭНДОМУ
«В БОЙ ИДУТ ОДНИ СТАРИКИ»
РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА
Мир – это огромная глыба льда. Вечный холод. Женщины плывут по нему нагие,
скрестивши руки на груди. Неустанно просят послать им любовь. Мужчины обитают в
нем одетые и надежно защищенные от ветра, но жалобно молят послать им тепло.
Ей всего девятнадцать. Этому милому беззащитному существу не место на войне.
Тихо подкрадывающиеся мысли не давали заснуть встревоженному Ромео. Перед
глазами иконой вырисовывались милые черты. Разум никак не мог принять параллель
войны и юного цветка. У войны не женское лицо. Женщины рождены, чтобы чувствовать.
Она же, как ребенок. А если бой? Что тогда? В эту ночь Ромео не удалось
сомкнуть глаз.
-
Ты сильно испугалась, наверное? Я так переживал, – проговорил Ромео и взял за
руку девушку.
-
Ни капельки! Я совсем забыла о том, что можно умереть. Это же так не страшно, –
улыбаясь, ответила Джульетта.
-
Ты ошибаешься. Смерть – это страшно! Я боялся тебе потерять, - в недоумении
прошептал Ромео.
-
Я, если умру, заберу тебя с собой! Обещаю, – рассмеялась Джульетта.
-
О чем ты думала, когда летела?
-
Я думала, что любовь сильнее смерти, поэтому не боялась, – она опустила глаза.
-
Смерть – зло. Любовь – наоборот. Любовь – это добро, – улыбнувшись, ответил
парень.
-
Не говори так! Ты ее обижаешь! Смерть никакое не зло. Представь, что было бы,
если бы ее не было? Когда лечу, мне так хочется сбить больше этих немцев. И
такая страсть у меня защищать. Такое желание быть полезной, быть нужной. Раз уж
такой случай умереть за родимую землю, то лучше смерть и придумать нельзя, –
размахивая руками, ответила девушка.
В бою Ромео все думал о словах любимой. Пытался понять, откуда столько силы в
этом хрупком теле. Откуда в прекрасном цветке столько мужества. Порой женщины мужественнее
мужчин, жертвеннее, преданнее. Да, Джульетта сдержала свое слово, как и
полагается настоящему солдату. Она забрала Ромео с собой, улыбаясь в лицо смерти.
Настоящей любви не преграда даже смерть. Последние секунды Ромео видел перед
глазами, зовущую за собой, свою любимую мужественную женщину.
ПАПА
ВЕРНУЛСЯ
Я очень расстроился, когда папа ушел
на войну. Он пообещал вернуться, значит, вернется. Папа всегда держит свое
слово. Он настоящий мужчина. Когда дверь за ним почти захлопнулась, он отозвал
меня, и сказал, что, пусть мне только восемь, пусть я еще маленький, но
мужчина, и я должен защищать маму. Мама у меня постоянно плачет. Я обнимаю ее,
говорю, что папа вернется, говорю, что всегда ее буду защищать.
Но она только улыбается и плачет уже
по ночам. После того, как папа уехал, прошло три года. Мне уже одиннадцать.
Мама говорит, что я становлюсь похож на папу. Я знаю, что он вернется. Мама
тоже знает, но почему-то уже не ждет. Ей как-то пришло письмо, наверное, папа
написал. Она долго стояла на коленях и плакала. Я понял, что папа вернется еще
нескоро, и дабы мама не плакала, он сказал, чтобы мы не ждали. А он потом
сделает нам сюрприз. Так внезапно вернется. Тогда мы с мамой будем самые
счастливые.
Мама у меня часто молится. Мне перед
сном так хотелось есть, целый день ничего не ел. Мама сказала, что еще немного,
и суп доварится. Я уснул. Ночью проснулся, а мама стоит на коленях перед
иконой, плачет и просит послать нам хлеба. Тогда я решил, что утром отправлюсь
за едой. Я добыл еды. Ни разу, папочка, ни разу я тебя не подвел. Я мужчина. Мы
со всем справились. Только вот папы все нет. Он, конечно, вернется. Только
очень уж хочется, чтобы быстрее вернулся.
Прошло еще полгода. Мама совсем
опечалилась. А я нет. Я мужчина. Еще через месяц мама сказала, что папа умер.
Умер этой ночью. Чтобы не расстраивать маму, я не дрогнул. Молча вышел во двор.
Я все не мог остановить слезы. А в голове крутились слова папы. Мужчина …
Вдруг во двор влетела птица. Красивый
белый журавль. Пролетев над крышей дома, он подлетел к луже. Выпил воды,
повернул головой два раза и топнул лапой, совсем как папа. Папа любил так
шутить. Потом журавль подошел ко мне. Так медленно. И ущипнул три раза. За
живот, руку и ухо. Как папа…. Он всегда сдерживал свое слово. Я пулей умчался в
дом. «Мама, мама, папа вернулся!
СОН ИЗ 45-ГО
Девятое мая. День Победы над немецко-фашистскими захватчиками. В ушах
всего народа звенят слова Левитана. Долгожданное и вымученное известие. Победа!
Огромный парад. Кажется, вся природа ожила в этот день. Руки усыпаны
тюльпанами, глаза - слезами. Впервые за четыре года звучит звонкий смех и слезы
цветут на глазах от счастья. Трава по-особенному зеленеет. Этот день можно
назвать самым настоящим днем любви. Любви к родине, к народу, друг другу.
Матери
крепко держат своих повзрослевших мальчишек за руки. Теперь никто не вправе
отобрать их сыновей. Дети обвивают руками загоревшие шеи таких любимых папочек.
Девушки в военной форме целуют матерей. В этом заключается настоящая любовь.
Столько добра родилось в этот день. Его не стереть с лица земли. Даже воздух
был особенным. Он пах домом и теплом. Именно в этот день каждый окончательно
осознал свой индивидуальный смысл жизни.
Часы пробили восемь. Опять этот сон... семьдесят лет одно и то же. Приторно-сладкая
ностальгия. Он медленно надел медали и ордена. Сегодня особенный день. В
воздухе опять парит дом и тепло. В этой деревне он остался один. С каждым годом
ряды редели. Вот и сегодня он один. Челка была аккуратно уложена, и фигура с
палочкой медленно скрылась в тени деревьев. Сегодня его будут поздравлять, и
выражать слова благодарности. Сегодня его память наполнится кровавыми
воспоминаниями, а глаза слезами. А потом он уйдет молча, как уходил все эти
семьдесят лет. В его сердце ножом будет врезаться боль, ибо о ветеранах помнят
только девятого мая. Но он ничего не скажет. Он уйдет молча. Никто никогда не
узнает, о чем молчит ветеран.
СОЧИНЕНИЕ-МЕТАМОРФОЗА
ДВЕ ПАРАЛЛЕЛИ
Я – Война. Я женщина в длинном черном платье в пол. Ткань для моего платья
состоит из страха и слез. Голову мою прикрывает черный платок боли, а ноги
обуты в насмешки. Все тело мое пропитано ненавистью. Мне никогда не бывает
страшно, ибо люди настолько глупы, что поддаются моим, даже самым мелким,
провокациям. Они тратят свою жалкую коротенькую жизнь на меня. Они, как куклы
на ниточках. Я ими управляю, верчу, как мне пожелается. Это такой спектакль,
клоунада, когда зритель один – я. И этот зритель сам решает финал истории. Я
стою и наблюдаю за представлением. Эти мелкие людишки так веселят. Иногда
смеюсь так громко, что в тухленьких головах моих актеров появляется невыносимая
боль. А питаюсь я кровью и страхом. Крики плачущих детей подымают настроение.
Жила бы и жила так. Имеются, несомненно, люди сильнее меня. Все таких людей
называют глупцами и сумасшедшими. Какой жалкий мир… И самое потрясающее то,
что я в нем также и режиссер.
Я – Мир. Мое тело состоит из улыбок. Одежда на мне сшита из лоскутков
добра и любви. У меня есть два самых близких друга. Их зовут Счастье и Радость.
А питаюсь я любовью. Самой чистой, что ни на есть любовью. Живу я на планете с
самого первого дня ее существования. Мне много миллиардов лет, поэтому я очень
мудрый и добрый. Особенно меня любят дети. Обо мне пишут стихотворения и поют
песни. Я живу в каждом из вас. Я есть во всем, что вас окружает, во всем, что
вы можете увидеть, услышать или почувствовать. Я и есть вы. Мой венок сплетен
из красных тюльпанов, что символизирует весеннее пробуждение. Больше всего на
свете я люблю людей и животных. Я люблю все живое. И самое главное, что после,
даже самой большой войны, люди зовут меня. И я всегда откликаюсь, я прихожу,
чтобы залечить раны. Это как фильм с известным концом. И помните, что добро
всегда побеждает зло, а после любой войны прихожу я – мир!
Жизнь – театр, сказал Шекспир, и все мы в нем актеры. Выбирайте только
правильный фильм!
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.