Министерство образования, науки и молодежи
Республики Крым
Управление образования и молодежи администрации
Советского района
|
Отделение: История
Секция: Военная история России
|
РОЛЬ
АДМИРАЛА ПАВЛА СТЕПАНОВИЧА НАХИМОВА
В ОБОРОНЕ СЕВАСТОПОЛЯ 1854-1855 гг.
|
Работу выполнила
Сеферова Амина
Ридвановна
ученица 10 класса
муниципального
бюджетного общеобразовательного учреждения «Чапаевская средняя школа »
муниципального образования Советский район Республики Крым
Научный руководитель:
Гомон Ольга Александрова,
учитель истории
муниципального
бюджетного общеобразовательного учреждения «Чапаевская средняя школа»
муниципального образования Советский район Республики Крым
|
Советский район – 2019
ТЕЗИСЫ к научно-исследовательской работе
Тема: «РОЛЬ АДМИРАЛА ПАВЛА СТЕПАНОВИЧА НАХИМОВА В
ОБОРОНЕ СЕВАСТОПОЛЯ 1854-1855 гг.»
|
ученицы 10 класса муниципального бюджетного
общеобразовательного учреждения «Чапаевская средняя Школа» Сеферова Амина
Ридвановна. Руководитель: Гомон Ольга Александровна, учитель истории
|
.
Крымская, или как её ещё называют,
Восточная война стала одним из важнейших событий в истории России XIX века,
военной истории и истории международных отношений. Она стала примером героизма
и мужества российской армии. Адмирал Павел Степанович Нахимов проявил
себя как талантливый организатор, видный военачальник и умелый руководитель.
Будучи прирожденным лидером, он, демонстрируя на собственном примере
невероятную храбрость и отвагу, вел за собой солдат и матросов, которые
смотрели на него, как на отца, и слушались беспрекословно.
Актуальности работы обусловлена тем, что при изучении и
анализе последующих и современных межгосударственных конфликтов следует
учитывать опыт прошлых лет.
Цель данной работы:
рассмотреть основные этапы жизненного пути Павла Степановича Нахимова,
его роль в истории обороны Севастополя
в 1854 – 1855года.
Для достижения данной цели мной
предполагается решить следующие задачи:
- Проследить основные
этапы жизненного пути Павла Степановича Нахимова.
- Рассмотреть положение Севастополя накануне обороны 1854-55
года.
-
Рассмотреть основные периоды обороны Севастополя и вклад
адмирала Павла Степановича Нахимова.
-
Проанализировать итоги Обороны Севастополя.
Методологической основой для написания работы
послужил теоретические принципы историзма и объективности научного
исследования.
Великий адмирал был душой
обороны. Им восхищались рядовые солдаты и матросы, офицеры, старший офицерский
состав, даже противник. Ему завидовали вышестоящие офицеры за его ум, за его
честность и прямоту, за его отвагу и бесстрашие.
Роль Павла Степановича в
обороне трудно переоценить. Если бы не легендарный флотоводец, раненые после
сражения на реке Альме умирали бы прямо на земле, матросы с затопленных
кораблей не были бы столь хорошо организованы, заняв места на бастионах. Если
бы не он, неизвестно, как долго смог бы отражать небольшой гарнизон города
чудовищные удары трех сильнейших мировых империй.
Но, как умный военный
стратег, он понимал, что падение крепости – вопрос времени. Потомственный
офицер, для которого честь была не пустым звуком, не хотел быть тем, кто
подпишет приказ об оставлении города. В последние дни он подолгу задерживался
на самых сложных участках обороны, открыто заигрывая со смертью. И Нахимов
добился своего – 30 июня сердце героя остановилось.
ОГЛАВЛЕНИЕ
ТЕЗИСЫ…………………………………………………………………….2-3
ВВЕДЕНИЕ …………………………..……………………………………5-11
ГЛАВА I. Основные этапы жизненного
пути………….………………..12-17
I.1. Детство и юность……………………………………............………....12-13
I.2. Военно-морская
служба Нахимова……………………..….................13-17
ГЛАВА II. Роль Нахимова в героической
обороне Севастополя
1854-1855гг…………………………………………………………………18-25
ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………...26-27
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ
ИСТОЧНИКОВ И
ЛИТЕРАТУРЫ…………………………………………………………….28-29
ВВЕДЕНИЕ
Тема первой
обороны Севастополя никогда не теряла своей актуальности, особенно в наше
время. Стойкое сопротивления города на фоне глубоко кризиса в Российской
империи было весьма показательным, так как вскрыло многие недостатки страны.
Героизм солдат, матросов и военачальников местного уровня резко контрастировал
с глупостью, бездарностью и трусостью высшего командования. Находящаяся в осаде
крепость недополучала огромное количество припасов, а особенно вооружения из-за
тотального казнокрадства в армейских службах обеспечения.
Крымская война
показала отсталость армии и гражданского строя. Чего стоит хотя бы то, что
против крепостных крестьян, стоявших насмерть на наших бастионах, сражались
английские аристократы и наемные солдаты, для которых война была работой. Чего
стоит то, что армии европейских держав были лучше вооружены, в частности,
штуцерными ружьями, в то время как в наших войсках их было еще крайне мало.
Объединенный флот Великобритании и Франции уже практически полностью состоял из
пароходов, которые не зависели от ветра, имели лучшую защиту и более мощное
вооружение. Службы тыла у союзников работали на высшем уровне, даже была
проложена железная дорога, а военнослужащие могли взять отпуск и вернуться на
побывку домой.
Анализ причин
поражения в Крымской войне помогает нам понять причины и основания
последовавших за ней реформ, в частности, раскрепощения крестьянства, которые
играли огромную роль в истории Российской империи.
Начиная буквально
с последней четверти XIX века, многие историки,
политики и военные обращались к истории обороны Севастополя, а также роли
различных военачальников в ней. Анализ решений в тех или иных ситуациях,
тактика сражений, новые приемы ведения войны, технологии и усовершенствования
той войны помогали исследователям сделать выводы, которые могли пригодиться в
будущем.
Именно за счет
того, что эта тема не теряла актуальности, степень ее научной разработки
довольно высока. Так как использовались новейшие достижения научного
прогресса(фотография, например), почти все материалы(документы, письма,
фотографии, зарисовки и литографии) дошли до ученых в относительно хорошем
состоянии, что позволило максимально полно изучить все вопросы, связанные с
Крымской войной, и осветить их в литературе как научной, так и художественной.
Свои труды по
этому вопросу писали такие ученые, как Н. П. Василенко, Н. Ф. Дубровин, Е. В.
Тарле и другие. Многие участники обороны написали свои мемуары, например,
Эдуард Иванович Тотлебен.
Актуальности работы
обусловлена тем, что при изучении и анализе последующих и современных
межгосударственных конфликтов следует учитывать опыт прошлых лет.
Цель данной работы
– рассмотреть основные этапы жизненного пути Павла Степановича Нахимова,
его роль в истории обороны Севастополя
в 1854 – 1855года.
Для достижения данной цели, мной
предполагается решить следующие задачи:
-
Проследить основные этапы жизненного пути Павла Степановича Нахимова.
-
Рассмотреть положение Севастополя
накануне обороны 1854-55 года.
- Рассмотреть основные периоды
обороны Севастополя и вклад адмирала Петра Степановича Нахимова.
-
Проанализировать итоги Обороны Севастополя.
Методологической основой для
написания работы послужил теоретические принципы историзма и объективности
научного исследования.
Историография
«Восточная война»[3].
Этот обширный труд известного русского военного историка, генерала от
инфантерии Андрея Медардовича Зайончковского (1862-1926), является
фундаментальным исследованием истории Восточной (Крымской) войны 1853-1856
годов. В нем автор, основываясь на достоверных документах, стремился показать
реальный ход событий, как он заметил сам, по возможности, без всяких
собственных выводов. Современному читателю эта работа поможет по-новому, не
традиционно, как это принято в значительной части нашей исторической
литературы, взглянуть на императора Николая I и ряд его современников, а также
расширить свои познания об эпохе его правления.
Труд A.M.
Зайончковского был издан в России по случаю 50-летия Восточной войны и с тех
пор не публиковался. Тематики моего исследования касается, в основном, второй
том, непосредственно рассматривающий ход войны и обороны.
Работа
акцентирует внимание на следующих темах: Дипломатические переговоры до
объявления войны (октябрь 1853 года), Сосредоточение русских войск на границе
Княжеств (лето 1853 года) и распоряжения по занятию Княжеств, Занятие Княжеств
и действия в них до объявления войны включительно (июль — октябрь 1853 года), Действия
на Кавказе и на Черном море до разрыва с Турцией, Действия Черноморского флота
до Синопского сражения, Синопское сражение, Действия на Дунае в октябре и
ноябре 1853 года, Сражение при Четати 25 декабря 1853 года, Действия на Кавказе
осенью и зимой 1853 года, Отношение России к европейским державам до разрыва с
Францией и Англией, План кампании на 1854 год. Мысли об освобождении балканских
христиан, Действия на Дунае в январе и феврале 1854 года до переправы через
Дунай, Переправа через Дунай, Снабжение войск с 21 ноября 1853 года по 11 марта
1854 года, Роль Австрии, Пруссии и Германии в первой половине 1854 года, Организация
союзных армий, их планы и действия на Черном море до августа 1854 года, Действия
на Дунае от приезда князя Варшавского до начала осадных работ под Силистрией, Осада
Силистрии, Действия на Дунае в июне—августе 1854 года и административная часть
по сентябрь 1854 года, Действия на Кавказе в 1854 году, Действия в 1854 году в
Балтийском и Белом морях и в Тихом океане.
«Восточная война
1853-1856 гг.» от Богдановича Модеста Ивановича[4]. Автор видит главную причину
неудовлетворительных результатов Крымской войны в том, что Русская армия не
успевала пользоваться неоднократно встречавшимися благоприятными случаями для
поражения неприятеля. Он ставит цель доказать эту причину на основании
несомненных фактов, используя все лучшие русские и иностранные сочинения,
относящиеся к этой войне; официальные донесения о военных действиях; записки –
как изданные, так и остающиеся в рукописях; словесные показания многих лиц,
принимавших деятельное участие в изложенных событиях. К сочинению прилагаются
карты и планы.
Тему моей работы
затрагивают третий и четвертый тома, которые рассматривают следующие вопросы: Высадка
Союзной армии и сражение на Альме, Движение Англо-Французов на южную сторону
Севастополя и приготовления к бомбардированию, Первое бомбардирование
Севастополя, Сражение при Балаклаве (при Кадикиой), Сражение при Инкермане, От
сражения при Инкермане до начала атаки Малахова кургана, второе бомбардирование
Севастополя. — Контр-удар на правом фланге оборонительной линии, Экспедиция
Союзников в восточную часть Крыма, Штурм передовых укреплений левого фланга
Севастопольской линии. — Отбитие штурма на Корабельную сторону, Осада
Севастополя от первого штурма до сражения на реке Черной; Сражение на Черной, Пятое
и шестое усиленные бомбардирования Севастополя, Штурм Севастополя, Продовольствование
войск в Крыму. Госпитали, Действия на Крымском полуострове по занятии
неприятелем Севастополя, и прочие, непосредственно моей темы не касающиеся.
«История Крымской
войны и обороны Севастополя» Дубровина Николая Федоровича[5]. По желанию
цесаревича Александра Александровича (будущего императора Александра III),
военному министерству было поручено выделить автора для составления книги о
Крымской войне, и в особенности, героической Севастопольской обороне. Таким
автором был выбран полковник Дубровин, уже известный специалист по этому
периоду, бывший редактором «Севастопольского сборника».
Дубровин
столкнулся с рядом ограничений при работе, в частности ему было отказано в
доступе к дипломатической и секретной переписке, что не позволяло полностью
выявить подоплеку произошедших событий.
Когда сочинение
было закончено, оно не прошло цензорскую проверку. Несмотря на благоволение
наследника, труд Дубровина было решено не печатать, до истечения срока
секретности ряда документов, упомянутых в книге.
«История Крымской
войны» вышла в свет спустя четверть века: Дубровин не стал в дальнейшем править
текст, и издал ту самую рукопись, что в свое время представил Александру.
Николай Федорович
рассматривает Восточную войну всесторонне, обращая внимания на предпосылки и
причины столкновения, ход войны, обеспечение войск, сражения, описывая их во
всех подробностях, даже вопросы религиозного толка! Это одно из наиболее полных
сочинений по истории Крымской войны.
«Крымская война»
советского историка Евгения Викторовича Тарле[1]. Фундаментальный труд о
Крымской войне. Использовав огромный архивный и печатный материал, автор
показал сложный клубок международных противоречий, который сложился в Европе и
Малой Азии к середине XIX века. Приводя доказательства агрессивности планов
западных держав и России на Ближнем Востоке, историк рассмотрел их
экономические позиции в этом районе, отмечая решительное расхождение интересов,
в первую очередь, Англии и Австрии с политикой России. В труде Тарле детально
выяснена закулисная дипломатическая борьба враждующих сторон, из которой Англия
и Франция вышли победителями. В то же время показаны разногласия между этими
державами. Много нового автор внес в описание военных действий. Тарле
останавливается и на значении войны как пролога к переменам внутри России.
Однако недостаточно глубокий анализ внутреннего положения России и стран
Европы, отсутствие четкого разграничения между официальной Россией и Россией
народной, известное игнорирование связи между фронтом и тылом являются
недостатком этого в целом выдающегося исторического произведения.
Рассматриваемые
темы, которые касаются темы моей работы: Альма, Корнилов и начало осады
Севастополя, Первая бомбардировка, Балаклава, Инкерман, Белое море и Тихий
океан. Неудача англо-французского флота у Петропавловска-на-Камчатке, Верховное
командование и защитники Севастополя. Моряки и солдаты на вылазках, Борьба за
дипломатическое присоединение Австрийской империи к западным державам и договор
2 декабря 1854 г., Евпатория. Смерть императора Николая I, Венская конференция
послов (Декабрь 1854 г. — апрель 1855 г.), Борьба за Селенгинский и Волынский
редуты и Камчатский люнет, Первый общий штурм Севастополя и русская победа 6
(18) июня 1855 г., Смерть Нахимова.
«Нахимов»[6]. В
предлагаемом очерке автор академик Евгений Викторович Тарле (1874—1955),
используя архивные источники и имеющуюся литературу о Крымской войне,
обрисовывает боевую деятельность выдающегося русского флотоводца и героя
Севастопольской обороны — адмирала Нахимова. Нахимов — воплощение лучших
качеств русского человека, честно и мужественно жертвующего своей жизнью за
честь и достоинство родной страны. Таким именно и показывает Нахимова академик
Тарле.
Акцент в
монографии делается не на морскую службу, детство или учебу великого адмирала,
а на его деятельность во время обороны Севастополя. Его отношения с высшим
командованием, с офицерами, с солдатами и матросами. Возможный взгляд на
ситуацию на бастионах, на причины столь безрассудного поведения в последние
месяцы жизни и так далее.
«Нахимов»[2].
Художественное произведение, имеющее под собой реальную основу, которое
старается всесторонне осветить жизнь и деятельность прославленного флотоводца.
Автор, Юрий Давыдов, один из признанных мастеров исторической прозы, и данное
произведение можно рассматривать как просто еще одну трактовку исторических
событий, связанных с личностью Павла Степановича Нахимова.
«П. С. Нахимов.
Сборник документов и материалов»[7]. Данное издание имеет целью дать
максимально широкую публикацию источников о жизни и деятельности одного из
самых выдающихся отечественных флотоводцев Павла Степановича Нахимова
(1802-1855). Документы и материалы, включённые в настоящий сборник, освещают
деятельность русского флота в середине XIX века и раскрывают богатое
теоретическое и практическое наследство адмирала. Нахимов обогатил национальное
военное и военно-морское искусство высокими образцами организации ведения боевых
действий на море и на суше. С его именем связана блистательная победа русского
флота при Синопе и героическая оборона Севастополя.
Это наиболее
интересный для меня труд. Сборник группирует документы по нескольким основным
периодам его жизни: Начало службы, Командование отдельными кораблями,
Командование флотскими соединениями, деятельность в период обороны
Севастополя, Ранение и смерть. Воспоминания о П. С. Нахимове.
I.
Основные
этапы жизненного пути
1) Детство и юношество.
Будущий адмирал
родился в семье отставного секунд-майора времен Екатерины II Степана Нахимова. Дворянский род
Нахимовых, скорее всего, берет свое происхождение от Мануила Тимофеевича
Нахимова (Нахименко), сотника Ахтырского слободского казачьего полка(по
альтенативной версии, высказанной в начале ХХ века, от Андрея Нахименко,
жившего в Полтаве во 2-й половине XVII столетия). Семья на тот момент проживала
в сельце Городок Вяземского уезда Смоленской губернии Российской империи. Отец
Павла Степановича «пользовался особым уважением и доверенностью своих соседей,
дворян смоленской губернии»[8, стб. 373]. К сожалению, о детстве будущего
флотоводца нет почти никаких упоминаний в литературе, тем не менее, известно,
что в 1813 году он подал заявление в Морской Кадетский Корпус, однако из-за
нехватки мест поступить не смог.
Летом 1815 года
был прикомандирован в качестве волонтера на бриг Морского корпуса «Симеон и
Анна», на котором совершал учебное плавание в течении месяца. В конце июля того
же года был определен в кадеты Морского корпуса и произведен в гардемарины. В
1816 году продолжил плавание на этом судне рамках обучения, находясь в
плавании в Финском заливе.
В обучении
будущий флотоводец преуспевал, благодаря чему в 1817 году попал на бриг
«Феликс», на борту которого он вместе с такими личностями, как В. И. Даль, П.
М. Новосильцев и А. П. Рыкачёв участвовал в плавании по Балтике, с заходом в
порты Дании и Швеции[9, c. 333].
Юный гардемарин
был весьма способным учеником, быстро овладевал морской наукой и строго
придерживался дисциплины, за что в 1818 году, когда ему было 15 лет, был
произведен в унтер-офицеры, а менее, чем через месяц, получил звание мичмана и
был назначен во второй флотский экипаж[2].
В 1818-1819 годах
служил во втором флотском экипаже на берегу.
С мая по октябрь
1820 года участвовал в плавании тендера «Янус» по Финскому заливу.
2) Военно – морская служба
Нахимова.
В 1821 году
мичман Нахимов был переведен в двадцать третий флотский экипаж и направлен в
Архангельск, в команду строящегося корабля, куда двигался по суше, однако уже в
следующем году он был вызван оттуда и назначен на фрегат «Крейсер» под
командованием капитана второго ранга Михаила Петровича Лазарева. На этом
фрегате Павел Степанович совершил трёхлетнее кругосветное плавание, которое для
Лазарева было уже третьим. 22 марта 1822 года Нахимов получил новое звание –
лейтенант.
В 1823 году, во
время перехода «Крейсера» по маршруту «Ситхи-Сан-Франциско» с риском для жизни
участвовал в поисках пропавшего матроса.
По возвращении из
кругосветки в 1825 году молодой лейтенант был награждён орденом св. Владимира IV степени и двойным жалованьем.
В 1826 году Павел
Степанович переходит на только что выстроенный линейный корабль «Азов» под
командованием все того же Лазарева, который к тому моменту уже стал капитаном
первого ранга. Корабль уже к тому моменту имел на флоте славу образцового и
Нахимов с радостью принял свое новое назначение. Был переведен в тринадцатый
флотский экипаж и участвовал в переходе «Азова» из Архангельска в Кронштадт[6, c. 3].
В Наваринском
сражении «Азов» внес решающий вклад в победу из всей объединенной эскадры,
которой командовал английский адмирал Кодрингтон. Но и потери и повреждения на
фрегате были самыми значительными. Во время этого сражения Нахимов,
командовавший одной из корабельных батарей, также не избежал участи многих
матросов и офицеров, получив ранение в один из тех моментов, когда «Азов»
подходил к неприятельским судам на расстояние пистолетного выстрела. За
проявленную в сражении отвагу Нахимову пожаловали чин капитан-лейтенанта и
орден св. Георгия[8, стб. 375].
После Наваринской
виктории карьера молодого офицера развивалась стремительно.
В 1828 году был
назначен командовать корветом «Наварин» и руководил его оснащением на рейде
Ла-Валетты.
В 1829 году,
командуя корветом, в составе русской эскадры осуществлял блокаду Дарданелл.
В 1830 году на
корвете «Наварин» в составе эскадры М. П. Лазарева совершил переход из
Средиземноморья в Кронштадт, а затем крейсировал в Финском заливе. Был
переведен в двадцать третий флотский экипаж.
Уже в 1832 году,
в возрасте двадцати девяти лет, он принял под командование новопостроенный
фрегат под названием «Паллада», который вскоре, стараниями Павла Степановича,
стал одним из лучших на флоте и образцовым судном. Был переведен в четвертый
флотский экипаж. В 1834 году, крейсируя на этом корабле в составе эскадры
адмирала Беллинскаузена, он, предупредив в ночной темноте эскадру об опасных
подводных скалах, заслужил еще большее уважение[9, c. 333].
В том же 1834
году, с ходатайства Михаила Петровича Лазарева, ставшего командующим
Черноморским флотом, капитан-лейтенант Нахимов, в том же году получивший звание
капитана второго ранга, был переведен в Севастополь и продолжил службу под
началом своего учителя.
В 1836 году Павел
Степанович становится капитаном новопостроенного корабля «Силистрия» проведя
вместе с ним девять долгих лет и выполнив не одно сложное задание, в частности,
в 1840 году Нахимов на «Силистрии» командовал левым флангом левого отделения,
которое прикрывало морской десант близ Туапсе[8, стб. 376]. В 1837 году
флотоводец получил звание капитана первого ранга.
Будучи ревнивым
воякой, он все время уделял служению, что было отмечено и в 1845 Нахимов
становится контр-адмиралом, с назначением на пост командующего первой бригады
четвертой флотской дивизии. Уделяя много времени обучению и тренировке экипажей
кораблей, он, тем не менее, успешно выполнял порученные ему операции. Так, в
1848 и 1850 годах он, имея в подчинении эскадры кораблей, по пол года успешно
выполнял крейсерские миссии близ берегов Кавказа. В 1852 году Нахимов
назначается на должность командующего пятой флотской дивизией и производится в
вице-адмиралы.
13 сентября 1853
г. на базу Черноморского флота было доставлено поручение срочно доставить в
Анакрию пехотную дивизию и артиллерию. Выполнить задачу вызвался Нахимов. Уже
17 сентября отряд из 32 кораблей(14 военных парусников, 7 пароходов и 11
транспортных суден) покинул гавань Севастополя. В сложных метеоусловиях,
маячащей на горизонте войны с Турцией и подозрительной близости к Боспорскому
проливу английских и французских судов, Павел Степанович выполнил переход за
неделю, придя к точке десанта 24 сентября и к 5 часам вечера того дня закончив
разгрузку. За сей, без сомнения, подвиг, вице-адмиралу пожаловали орден св.
Владимира II степени[6, c. 15].
Завершив это
задание, эскадра Нахимова стала крейсировать вдоль турецких берегов, ожидая
встречи с неприятелем. 23 октября было объявлено о начале войны, а уже 18
ноября эскадра Павла Степановича вошла в бухту Синопа.
В 9 часов утра
корабли Черноморского флота двумя колоннами стали медленно входить в гавань. В
час тридцать дня одна из турецких береговых батарей открыла огонь и началась
артиллерийская дуэль. Не раз какой-то из русских кораблей попадал в тяжелое
положение и грозил быть уничтоженным; тогда ему на помощь приходили другие
корабли и помогали отбиться от наседавшего неприятеля. Уже к трем-четырем часам
дня подоспевший с подмогой Корнилов мог убедиться, что турецкий флот прекратил
свое существование. Не только корабли, но их команды и береговые батареи были
уничтожены практически полностью, Осман-Паша был взят в плен. Виктория была
полнейшей и безоговорочной[8, стб. 389].
23 ноября эскадра
Нахимова после тяжелого перехода бросила якорь в Севастопольской бухте. Потери
русских составили 38 человек убитыми и 240 ранеными, а все корабли, хоть и
получили повреждения, своим ходом вернулись на базу.
За разгромную
победу над турецким флотом был награжден орденом св. Георгия II степени[9, c. 334]. В конце года был назначен
командиром эскадрой судов, стоявших у входа в Севастополь, однако вступил он в
эту должность только 2 января 1854 года, подняв флаг вице-адмирала на фрегате
«Двенадцать апостолов».
Следующим важным
назначением, 7 сентября 1954 года, стала должность «главноначальствующего над
флотом и морскими батальонами», которую Нахимов должен был занимать в случае
отсутствия Корнилова.
С 21 по 23
сентября того же года Павел Степанович занимался формированием морских
батальонов из береговых и корабельных экипажей, которые остались фактически не
у дел после затопления флота. Сформированные подразделения, которых получилось
двадцать, влились в ряды защитников крепости и заняли оборону на бастионах.
5 октября, во
время первой бомбардировки Севастополя артиллерией союзников, Павел Степанович
получил легкое ранение в голову.
13 января 1855
года, за выдающиеся заслуги в обороне крепости, вице-адмирал Нахимов был
награжден орденом Белого орла.
В феврале
последовали сразу три новых назначения:
Помощник
начальника Севастопольского гарнизона – 1 февраля;
И. д.
командующего гарнизоном – 18 февраля;
И, наконец, 25 февраля
Нахимов получил должность командира порта и военного губернатора г.
Севастополя, в связи с чем 15 марта, по своей личной просьбе, был освобожден от
командования эскадрой и спустил свой флаг на следующий день.
В том же месяце,
27 марта, за отличие при обороне крепости, вице-адмирал Нахимов получил
следующее воинское звание и стал полным адмиралом[6, c. 76].
В течении мая и
по начало июня включительно Павел Степанович руководил постройкой понтонного
моста через Южную бухту, который должен был обеспечить более скорую доставку
подкреплений и боеприпасов на Корабельную сторону и Малахов курган.
26 мая, находясь
на Камчатском люнете во время штурма, предпринятого французами после третьей
бомбардировки, был ранен осколком снаряда в спину и получил контузию[8, стб.
398].
Во время штурма
русских позиций 6 июня, адмирал командовал обороной укреплений Корабельной
стороны и Малахова кургана.
28 июня, находясь
на бруствере «Корниловского» бастиона и рассматривая в подзорную трубу позиции
французских артиллеристов, был смертельно ранен в висок штуцерной пулей.
Через два дня, 30
июня, не смотря на все приложенные усилия, легендарный адмирал скончался[6, c. 110].
1 июля 1855 года
адмирал Павел Степанович Нахимов был похоронен в склепе строящегося собора св.
Владимира на городском холме вместе со своим учителем М. П. Лазаревым и своими
друзьями В. А. Корниловым и В. И. Истоминым.
II.
Роль
Нахимова в героической обороне Севастополя
Совместный десант
англо-французской эскадры близ Евпатории прошел беспрепятственно, а 7 сентября
состоялось первое столкновение между противниками на реке Альма. Нахимов не
присутствовал на поле боя, однако принял живейшее участие в обеспечении работы
медицинской службы, принимавшей бесчисленное множество раненых[1, c. 121]. Неприятель продолжил наступление.
Севастополь
всегда был отлично защищен с моря(вход в бухту закрывали перекрестным огнем
пять казематированных фортов способные, выдержать длительный непрерывный
обстрел из мощнейших корабельных орудий), однако защита с суши исконно была его
слабым местом. К примеру, укрепления Северной стороны были расположены так
неумело, что даже местные жители не считали их оборонительными сооружениями, а
Малахов курган, ключевую высоту города, прикрывало всего пять орудий.
Базу
Черноморского флота можно было бы взять с ходу, наступая через Северную
сторону, однако командование союзников совершило грубейшую ошибку, решив
атаковать с юга. Это был грубейший стратегический просчет, которому не
переставали дивиться русские военачальники. «Знаете? Первая просьба моя к
государю по окончании войны – это отпуск за границу: так вот-с, поеду и назову
публично ослами и Раглана и Канробера» — сказал Нахимов генералу Красовскому в
разговоре об этих событиях через несколько месяцев[6, c. 45].
Меншиков оставил
в городе восемь резервных батальонов, а сам с армией отошел к Бельбеку, оставив
Нахимова командовать Южной стороной, а Корнилова — Северной. Павел Степанович
ответил на это, что он скорее умрет, чем покинет город, однако просит назначить
кого-то более опытного, но, тем не менее, Меньшиков лишь подтвердил свой
приказ. Впрочем, когда армия противника внезапно решила атаковать город с юга,
Нахимов упросил Корнилова принять командование, а сам стал его помощником.
Меншиков, покидая
город, фактически оставил Корнилова и Нахимова с равными правами. Если бы не
крепкая дружба между двумя адмиралами, морская крепость была бы обречена. Но
быстро оценив обстановку, адмиралы стали энергично обустраивать оборону города,
не смотря на то, что Павел Степанович, судя по многим свидетельствам очевидцев,
не верил в возможность отстоять Севастополь[1, c. 127].
Перестав
считаться с растерявшимся и утратившим инициативу князем Меншиковым, Корнилов,
Нахимов, Истомин и Тотлебен взяли на себя руководство обороной города, сделав
главным, по общему решению, Корнилова. Произведя затопление парусного
Черноморского флота по главному фарватеру Севастопольской бухты, Нахимов взялся
формированием из экипажей погибших кораблей сухопутных отрядов. В связи с этим
он подписал свой знаменитый приказ 14 сентября:
«Неприятель
подступает к городу, в котором весьма мало гарнизона: я в необходимости
нахожусь затопить суда вверенной мне эскадры и оставшиеся на них суда с
абордажным оружием присоединить к гарнизону. Я уверен в командирах, офицерах и
командах, что каждый из них будет драться как герой; нас соберется до трех
тысяч; сборный пункт на Театральной площади»[8, cтб. 394].
С двенадцатого по
четырнадцатое сентября Павел Степанович командовал разоружением затопляемых
кораблей, перевозкой корабельных орудий и формированием укреплений Северной
стороны. Второго октября он вывел еще не затопленные корабли флота из Южной
бухты и расставил их по таким позициям, что до последнего дня обороны они
приносили защитникам максимальную пользу огнем корабельных батарей.
В последние дни
октября артиллерийский огонь с обеих сторон стал усиливаться. Подполковник
Тотлебен без отдыха руководил постройкой оборонительных сооружений, стараясь
успеть до штурма, а Корнилов и Нахимов всячески ему в этом помогали, надеясь,
что он успеет завершить постройку[6, c. 60].
Утром пятого
ноября, с рассветом началась первая бомбардировка города и укреплений. Адмиралы
Корнилов, Нахимов и Истомин с самого начала были наготове и объезжали бастионы,
наблюдая за противником и корректируя ответный огонь русских батарей. Без
страха находясь на передовой линии обороны, он не обращали внимания на
разрывающиеся рядом с ними бомбы, пролетающие пушечные ядра и свистящие кругом
пули. В середине дня Нахимов и Корнилов встретились на пятом бастионе. Павел
Степанович тогда еще не знал, что в последний раз видит своего друга живым.
Около полудня адмирал Корнилов был смертельно ранен пролетающим ядром на
Малаховом кургане. Со смертью Корнилова Павел Степанович стал руководителем
обороны и, фактически, воплощением непреклонного города[1, c. 150].
Особое внимание
адмирал уделял героическому четвертому бастиону. Изначально тот представлял
собой грубую яму, в которой защитники беспощадно истреблялись пушечным огнем,
не находя защиты за тонкими стенами брустверов. Нахимов взялся укрепить бастион
– и сделал это, превратив его в одну из самых стойких точек обороны. На
бастионе не было даже места для ночлега – старые казармы были уничтожены
прицельным огнем французских канониров. По приказу адмирала были построены
блиндажи, возведение которых командир бастиона Реймерс считал невозможным.
После постройки матросы, составлявшие большую часть защитников бастиона, были
счастливы услышать из уст флотоводца похвалу: «Теперь я вижу, что для
черноморца ничего невозможного нет-с».
Особое, отеческое,
отношение к матросам, заведенное Нахимовым на флоте, сохранялось и на
бастионах. Сначала это нервировало и удивляло армейских военных, командовавших
обороной, однако затем, увидев, с какой готовностью и отвагой эти самые матросы
выполняют опаснейшие поручения, они изменили свое мнение.
В январе 1855
года Павел Степанович Нахимов был награжден орденом «Белого орла». Вот что
писал об этом в рескрипте великий князь Константин Николаевич: «Я имею себе в
удовольствие выразить вам ныне личные чувства мои и всего Балтийского флота. Мы
уважаем вас за ваше доблестное служение, мы гордимся вами и вашей славой, как
украшением нашего флота; мы любим вас, как почтенного товарища, который
сдружился с морем и который в моряках видит друзей своих. История флота скажет
о ваших подвигах детям нашим, но она скажет также, что моряки-современники
вполне ценили и понимали вас»[8, стб. 396]. Но награды не были для флотоводца
чем-то значимым. Неусыпно руководя обороной, он принял для себя решение,
которое было ясно людям из ближайшего окружения – Севастополь падет без него. А
в том, что город падет, Павел Степанович не сомневался.
Возможно, поэтому
он более не церемонился и отдал все силы на защиту Севастополя. Показателен в
этом случай, когда император, восхищенный храбростью флотоводца, послал своего
адьютанта с целью передать «поцелуй и поклон». Спустя неделю после этого
Нахимов возвращался с объезда бастионов, когда навстречу вышел новый адъютант,
посланный с той же целью. Нахимов отреагировал крайне резко и с раздражением,
попросив вместо поклонов присылать порох и сухари. Больше адъютанты с поклонами
не приезжали[6, c. 80].
После неудачного
Инкерманского сражения, проигранного из-за бездарности и растерянности русского
сухопутного командования, любая вера в возможность деблокировать город и снять
осаду угасла. И без того пользующийся минимальным уважением Меншиков стал
откровенно презираем в войсках. Именно в этот момент на первый план
окончательно и вплоть до своей смерти выходит адмирал Павел Степанович Нахимов.
Став, без сомнения, «душой» обороны, он был на самых опасных участках в самые
опасные периоды. Бесстрашно стоя на самом крае укреплений под градом вражеских
снарядов и пуль, он всегда отдавал четкие, ясные, глубоко профессиональные и
необходимые приказы. Бесстрашие адмирала передавалось низшему офицерскому
составу и матросам, которые проявляли чудеса храбрости, поражавшие даже
противника. Нахимов, пользовавшийся и до этого глубоким уважением, стал
всенародным любимцем. Матросы, безгранично, всей душой, преданныe любимому
флотоводцу, прозвали его «Нахименкой бесшабашным», тем самым еще сильнее
приблизив его к своей среде[6, c. 85].
2 марта 1855 года
Нахимов был повышен до командира Севастопольского порта и военного губернатора
города, получив, наконец, всю полноту власти для обеспечения максимально
продуктивной деятельности по обороне.
Но уже через пять
дней он, как и весь Севастополь, пережил тяжелейший удар: 7 марта адмирал
Истомин, возвращаясь с Камчатского люнета к себе на Малахов курган, командиром
которого он был, был убит снесшим ему голову ядром[1, c. 252]. Все отчетливее становилась
мысль Нахимова, выразившаяся в его письме к брату Владимира Ивановича Истомина,
Константину: «Я берег это место для себя, но решил уступить ему». Командир
Малахова кургана был похоронен в склепе Владимирского собора рядом со своим
учителем Михаилом Петровичем Лазаревым и своим другом Корниловым. Рядом
осталось еще одно место.
Нахимов и
Тотлебен практически самостоятельно удерживали всю оборону за счет силы своего
духа, беспримерной отваги и высокого профессионализма. Новый командующий
Горчаков не внушал никому надежды. Кроме того, что он был слаб как
военачальник, так еще и по-русски плохо говорил, что не внушало к нему
расположения в войсках.
27 марта 1855
года Павла Степановича произвели в полные адмиралы. Но даже сейчас, обладая
большими полномочиями и несокрушимым авторитетом, он не в силах был побороть
чудовищное казнокрадство и воровство тыловых чиновников, которые медленно
подтачивали оборону города, подводя его к концу. В такой же мере он не мог
противодействовать грубым ошибкам бездарного командования, но всегда
прикладывал все силы, чтобы их исправить.
Часто бывало, что
адмирал, приезжая вечером после тяжелой схватки на бастионы, собирал вокруг
себя матросов и солдат, выслушивая их рассказы о сегодняшнем дне. Узнав, кто
наиболее отличился, он прямо здесь же награждал их Георгиевскими крестами[6].
Показателен в
плане самопожертвования адмирала случай, произошедший вечером 26 мая[9].
Французы, проведя мощный обстрел совместно с английскими артиллеристами,
бросились на штурм Камчатского люнета и Селегинского и Волынского редутов,
находившихся перед Малаховым курганом. Нахимов, узнав об этом, вскочил на коня
и тотчас отправился на место схватки. Ворвавшись в самую гущу сражения, он необыкновенным
образом поднял моральный дух защитников, которые оружейным огнем и штыками
отбивали одну атаку за другой, защищая любимого флотоводца. Однако французы
обошли люнет с тыла, и солдаты с матросами, сгрудившись небольшой кучкой вокруг
адмирала, штыками и ружейным огнем пробили себе путь к Малахову кургану, откуда
окрыли орудийный огонь по занятому противником люнету. Контрапороши были
потеряны, и было решено оставить их противнику, сосредоточив усилия на усилении
обороны по всему периметру в связи с тем, что намечался новый штурм. Во время
этого сражения Нахимов был ранен осколком французской мины и получил контузию
спины.
Будущее сулило
лишь несчастья, несмотря на блестяще отбитый французский штурм 6 июня. В этот
день был контужен Тотлебен, который не показывал об этом виду и старался
держаться на ногах. Однако через два дня он получил тяжелое ранение и попал в
госпиталь. Несмотря на то, что иногда под угрозой была его жизнь, даже на
больничной койке он силился отдавать приказы для усиления обороны, причем не
перестал это делать и после того, как его увезли из осажденного города[1, c. 404]. Отныне оборона целиком и
полностью лежала на плечах Павла Степановича.
И это понимали
все. В конце дня привычным вопросом на бастионах было здравие бравого адмирала.
Раненые в госпиталях, страдая от невыносимой боли, спрашивали о здравии
народного любимца. Описаны случаи, когда умирающие на поле боя, корчась в
предсмертных муках, узнавали, жив ли Нахимов[8, стб. 407].
Понимал свою роль
и сам адмирал. Понимал, но не принимал. Он не хотел быть, тем, кто отдаст
приказ об отступлении из разрушенного города. Офицеры из его окружения
вспоминали, что несмотря на то, что Павел Степанович никогда не кичился званием
и не был придирчив к одежде, никто не мог заставить его снять золотые
адмиральские эполеты. Сначала неясна была их роль, но позже, когда стало ясно,
что французские стрелки отстреливают высший командный состав, все встало на
свои места.
Вот что писал об
этом один из ближайших сподвижников флотоводца, человек, которого Нахимов
высокого ценил, генерал В. И. Васильчиков:
«Не подлежит
сомнению, что Павел Степанович пережить падение Севастополя не желал. Оставшись
один из числа всех сподвижников прежних доблестей флота, он искал смерти и в
последнее время стал, более чем когда-либо, выставлять себя на банкетах, на
вышках бастионов, привлекая внимание французских и английских стрелков
многочисленной своей свитой и блеском эполет…»
28 июня, по
обыкновению, Нахимов ехал верхом осматривать укрепления, отдавая обычные приказы
бытового характера. Отправив одного адьютанта, со вторым адьтантом и свитой он
отправился на Малахов курган, на тот самый бастион, где пал Корнилов, и который
теперь назывался «Корниловским». Поговорив с матросами, которые, как отмечали
позже, навеки запомнили сей роковой день, он отправился на бруствер и стал
смотреть в подзорную трубу на вражеские укрепления, находясь прямо напротив
французской батареи. Отвергнув немало попыток своей свиты заставить его
спуститься или укрыться за укреплениями, он стоял во весь рост, блестя на
солнце золотыми эполетами. Со стороны противника раздались ружейные выстрелы.
Одна из пуль выбила фонтанчик земли из мешка рядом с рукой адмирала. «Они
сегодня довольно метко стреляют» - сказал Нахимов и упал, сраженный пулей[1, c. 412].
Штуцерная пуля
попала в лицо, пробила череп и вышла у затылка. Больше адмирал не приходил в
сознание. Лучшие врачи, в том числе выдающийся хирург Пирогов ничем не могли
помочь умирающему. На третий день после ранения, 30 июня 1855 года, в 11 часов
17 минут, не приходя в сознание, скончался герой Наварина, Синопа и
Севастополя, адмирал Павел Степанович Нахимов.
Сутки в маленькой
комнатке, где стоял гроб с телом, было не провернуться. Бесчисленная толпа
матросов и офицеров, приходя с бастионов, прощались с народным любимцем. Эти
загорелые, черные от копоти люди, каждый день смотрящие смерти в глаза рыдали,
склонившись над телом своего благодетеля.
1 июля состоялись
похороны. На похоронную процессию, казалось, вышел весь город, хотя это вполне
могло быть и так. Рыдали женщины, мужчины, не стесняясь, пускали слезу. За весь
день ни одна пушка противника, ни одно ружье не выстрелило, позволив
беспрепятственно пронести тело с погибшим в виду вражеских батарей, отдавая
таким образом дань уважения герою. Похоронная процессия закончилась во
Владимирском соборе, и легендарный адмирал обрел вечный покой вместе со своим
учителем и друзьями[1, c. 413].
Потрясена была
вся огромная империя. Так, московский историк Погодин писал: «Нахимов получил
тяжелую рану! Нахимов скончался! Боже мой, какое несчастье!» – эти роковые
слова не сходили с уст московских жителей в продолжение трех последних дней.
Везде только и был разговор, что о Нахимове. Глубокая, сердечная горесть
слышалась в беспрерывных сетованиях. Старые и молодые, военные и невоенные,
мужчины и женщины показывали одинаковое участие»[6, c. 125].
Адмирал упокоился
там, где и желал, с теми, с кем и желал, так и не увидев, как и желал, падения
морской твердыни – Севастополя, которому он подарил свою жизнь…
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Адмирал Павел
Степанович Нахимов проявил себя как талантливый организатор, видный военачальник
и умелый руководитель. Будучи прирожденным лидером, он, демонстрируя на
собственном примере невероятную храбрость и отвагу, вел за собой солдат и
матросов, которые смотрели на него, как на отца, и слушались беспрекословно.
Великий адмирал
был душой обороны. Им восхищались рядовые солдаты и матросы, офицеры, старшие
офицерский состав, даже противник. Ему завидовали вышестоящие офицеры, за его
ум, за его честность и прямоту, за его отвагу и бесстрашие.
Роль Павла
Степановича в обороне трудно переоценить. Если бы не легендарный флотоводец,
раненые после сражения на реке Альме умирали бы прямо камнях, матросы с
затопленных кораблей не были бы столь хорошо организованы, заняв места на
бастионах. Если бы не он, неизвестно, как долго смог бы отражать небольшой
гарнизон города чудовищные удары трех сильнейших мировых империй. Это именно
Павел Степанович не словом, а делом вдохновлял измученных и покрытых гарью,
кровью и землей матросов.
Он был настоящим
кумиром всех, кто находился в крепости. С его именем на устах умирали не
дрогнувшие защитники. Находясь при смерти, именно о его здравии осведомлялись в
первую очередь. Раненые офицеры после страшных атак искали взглядом именно его,
потому что он всегда появлялся на самых тяжелых участках городской обороны,
воодушевляя всех на сопротивление.
Но, как умный
военный стратег, он понимал, что падение крепости – вопрос времени.
Потомственный офицер, для которого честь была не пустым звуком, не хотел быть
тем, кто подпишет приказ об оставлении города. В последние дни он подолгу
задерживался на самых сложных участках обороны, открыто заигрывая со смертью. И
Нахимов добился своего – 30 июня сердце героя остановилось.
Это была потеря,
которую некем была восполнить. Во всей стране больше не нашлось человека,
который бы невероятным напряжением душевных и телесных сил смог бы повести за
собой десятки тысяч людей. Его смерть тяжело восприняла вся огромная империя,
люди в самых дальних уголках России скорбели о потере героя. В самом городе это
казалось чем-то невероятным. Матросы, офицеры и солдаты, вернувшиеся с
бастионов, где совсем недавно смотрели в глаза смерти и усмехались опасности в
лицо, рыдали, склонившись над неподвижным телом. А чтобы проводить героя Синопа
и Севастополя в последний путь, собрался весь город. И даже противник в этот
траурный день не сделал ни одного выстрела, отдавая дань уважения павшему
флотоводцу…
Список
использованных источников и литературы
Литература
1. Тарле Е. В. Крымская война: в
2-х т. / Е. В. Тарле. — М.-Л., 1941 – 1944. – Т. 2. – 1944. – 555 с.
2. Давыдов Ю. В. Нахимов / Ю. В.
Давыдов. — М.: Мол. гвардия, 1970. — 176 с.
3. Зайончковский А. М. Восточная
Война 1853-1856. В 2-х т. /А. М. Зайончковский. — СПб.: Полигон, 2002. –
928+720 с.
4. Богданович М. И. Восточная
война 1853-1856 годов: в 4-х т. / М. И. Богданович. – СПб., 1876. – 319+381+470+529
с.
5. Тарле Е. В. Нахимов. / Е. В.
Тарле. – М., 1942. — 128 с.
6. Асланбегов А. Адмирал Павел
Степанович Нахимов. (Биографический очерк) / А. Б. Асланбегов // Русский архив.
- 1868. - С. 374-410
7. Энциклопедия военных и
морских наук: в 7-и т. / Под ред. Г. А. Леера — СПб.: 1883-1895. – т. 5: 1891.
– 642 с.
8. Поликарпов В. Д. П. С.
Нахимов / В. Д. Поликарпов – М.: 1960.
9. Зверев Б. И.. Выдающийся русский
флотоводец П. С. Нахимов / Б. И. Зверев. – Смоленск, 1955.
10. Соколова А. О значении адмирала
П.С. Нахимова в Севастопольской обороне / А. Соколов / Яхта – 1876. – № 7
11. Модзалевский В. Л. Догадка о
происхождении рода Нахимовых. / В. Л. Модзалевский. – М., 1915.
12. Мазунин Н. П. Адмирал П. С. Нахимов.
/ Н. П. Мазунин. – М., 1952.
13. Белавенец П. И. Адмирал Нахимов. /
П. И. Белавенец. – Севастополь, 1902.
14. Толстой Л. Н. Севастопольские
рассказы. / Л. Н. Толстой. – М., 1855.
15. «Из личных воспоминаний о Крымской
войне» // Русский архив. – 1874. — Кн. 1. — Вып. 6. — Стб. 1358—1368.
16. Тотлебен Э. И. Описание обороны
Севастополя. / Э. И. Тотлебен. – СПб., 1863.
Источники
17. Дубровин Н. Ф. История Крымской
войны и обороны Севастополя: в 3-х т. / Н. Ф. Дубровин. – СПб., 1900. –
454+524+488 с.
18. П. С. Нахимов. Документы и
материалы. / Главное архивное управление МВД СССР, Центральный государственный
архив военно-морского флота; под ред. А. А. Самарова. – М., 1954. – 832 с.
19. Адмирал Нахимов. Статьи и очерки.
Под ред. Б. И. Зверева. – М., 1954.
20. Журнал военных действий в Крыму,
сентябрь-декабрь 1854 года / сост. А. В. Ефимов. — Симферополь: АнтиквА, 2010.
— 192 с.
