Практикум по русской
литературе в 9-м классе
Тема:
"С.А.Есенин. Тема России – главная в лирике поэта"
Цели:
- научиться понимать индивидуальность поэта через раскрытие
темы.
- развивать умения анализировать, сопоставлять стихотворные
тексты, логически мыслить, высказываться на литературную тему, применять ранее
полученные знания
- на примере лирики С. Есенина воспитывать у обучающихся
любовь к Родине, природе, пробудить эстетические переживания, связанные с
восприятием поэзии, музыки.
Оборудование:
стихотворения С.Есенина, карточки с заданиями, комментариями к стихам;
аудиозапись песни на стихи С. Есенина «Отговорила роща золотая».
Эпиграф на доске:
Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к родине.
Чувство Родины - основное в моем творчестве.
С.А.Есенин
1. Вступительное слово учителя.
В поэзию Сергей Есенин пришел из глубин народной жизни. Вся
красота родного края с годами вылилась в стихотворения, полные любви к русской
земле. «Моя лирика, - с гордостью говорил Есенин, - жива одной большой
любовью, любовью к Родине. Чувство Родины – основное в моем творчестве». В
жизни каждого человека бывают светлые и мрачные периоды. Поэт острее воспринимает
все то, что его окружает: ярче его радость и сильнее боль. Посмотрим, как
связано мироощущение поэта с образным строем его лирики. С этой целью выделим
три периода в жизни Есенина.
1914-1915 гг. Есенин переезжает в Москву, затем в
Петербург. Оставленные им родные рязанские просторы снятся по ночам, рождая
светлую тоску по тому, что покинуто, но дает силы жить и творить. В эти годы
поэт создает самые светлые свои поэзии.
1920-1921 гг. поэт видит, как гибнет то, что ему дорого и
близко. Трагическое мироощущение рождает уродливые образы, «темные» метафоры
определяют характер поэзии.
1924-1925 гг. последние годы жизни. Поэт не ждет от нее
подарка, над ним сгущаются тучи. Художник не умещается в рамки системы,
набирающей скорость государственной машины. Слишком талантлив, слишком «прям»,
слишком обаятельный, слишком шумный – во всем слишком.
2. Инструктаж по выполнению практической работы:
Сегодня в ходе практикума вам предстоит ответить на ряд
вопросов. Каково было мироощущение поэта в каждый из этапов жизни? Каким
предстает лирический герой Есенина в разные периоды жизни и творчества?
Исследование лирических текстов предполагает анализ эпитетов, метафор и
сравнений в ряде стихотворений поэта. Каждой группе предлагается для анализа
ряд стихотворений (Приложение 1) определённого периода творчества
С.Есенина: 1 группа – 1914-1915гг.; 2 группа – 1920-1921гг.; 3 группа –
1924-925гг.
1 задание:
Прочитайте стихотворения, написанные С.Есениным в указанный период творчества.
Найдите строки, отражающие мироощущение поэта в это время. Найдите в
приведенных поэтических текстах интересующие нас образы, выпишите эпитеты,
метафоры, сравнения.
2 задание:
1 группа: Образ Родины в стихотворениях 1914-1915 годов
Каким показан образ Родины? Можно ли увидеть отношение к ней
поэта в стихотворениях 1914-1915 годов? ( При ответе на вопрос используйте
выписанные вами эпитеты, метафоры, сравнения)
2 группа. Окружающая действительность глазами С.Есенина. Как
поэт воспринимает перемены, происходящие в российской деревне? ( При ответе на
вопрос используйте выписанные вами эпитеты, метафоры, сравнения)
3 группа: Мироощущение лирического героя Есенина в
1924-1925 годы.
Опишите мироощущение лирического героя Есенина в поэзиях
1924-1925 г.г. (При ответе используйте цитаты из поэзий)
3 задание: Выпишите
все цветообразы (слова, корни которых обозначают цвет) из стихотворений
исследуемого вами периода, сгруппируйте и оформите по образцу:
1914 -1915 гг. «Скирды солнца», «зеленя», «синий плат небес» и
т. д.
1920 -1921 гг. «Золотистое пламя», «телесного воска свеча» и т. д.
1924 -1925 гг. «Дом с голубыми ставнями», «серенький ситец небес» и т. д.
Составьте таблицу. В первую колонку вы можете добавить цвета и
оттенки. В столбце соответствующего периода укажите количество встреченных вами
цветообразов (остальные столбцы будут вами заполнены в ходе совместной работы
во время подведения итогов).
|
Цвета и
оттенки
|
Iпериод
|
IIпериод
|
IIIпериод
|
|
золотой
желтый
рыжий
ржавый
|
|
|
|
|
синий
голубой
|
|
|
|
|
красный
кровавый
цвет зари
розовый
|
|
|
|
Прокомментируйте таблицу, ответив на вопрос: «Какая палитра
цветов преобладает в каждом периоде творчества? »
4 задание: Каково
было мироощущение поэта в исследуемый период? Как оно отразилось в образе
лирического героя? Попробуйте ответить на эти вопросы, используя свои
наблюдения и выводы. Обратите внимание на то, что мироощущение поэта находит
отражение и в системе поэтических образов, и в использовании цвета, и в
своеобразии типа текста.
3. Работа в группах.
4. Обсуждение итогов работы (Каждая группа знакомит с выводами, полученными в ходе
совместной работы).
5.Домашнее задание:
Напишите сочинение на тему «Тема России в лирике С.Есенина»
Список использованной литературы
1.Обучающие практические работы по литературе. 9-11 классы/ Т.Н.
Андреева, Е.Б. Кузина, Е.С. Степанова и др.; под ред. Т.Н. Андреевой. – М.:
Дрофа, 2005
2. Прокушев Ю.Л. Сергей Есенин. М., 1979.
Приложение 1
Тексты
стихотворений урока-практикума
«С.А.Есенин.
Тема России – главная в лирике поэта»
1 группа: Стихотворения 1914-1915гг.
Край любимый! Сердцу снятся
Скирды1 солнца в водах лонных.
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных.
По меже, на переметке,
Резеда и риза2 кашки.
И вызвенивают в четки
Ивы – кроткие монашки.
Курит облаком болото,
Гарь в небесном коромысле.
С тихой тайной для кого-то
Затаил я в сердце мысли.
Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть.
1914
* * *
Топи да болота,
Синий плат небес.
Хвойной позолотой
Взвенивает лес.
Тенькает синица
Меж лесных кудрей,
Темным елям снится
Гомон косарей.
По лугу со скрипом
Тянется обоз –
Суховатой липой
Пахнет от колес.
Слухают ракиты
Посвист ветряной...
Край ты мой забытый,
Край ты мой родной!..
1914
* * *
Сторона ль моя, сторонка,
Горевал полоса.
Только лес, да посолонка3,
Да заречная коса...
Чахнет старая церквушка,
В облака закинув крест.
И забольная4 кукушка
Не летит с печальных мест.
По тебе ль, моей сторонке,
В половодье каждый год
С подожочка5 и котомки
Богомольный льется пот.
Лица пыльны, загорелы,
Веки выглодала даль,
И впилась в худое тело
Спаса кроткого печаль.
1914
* * *
Черная, потом пропахшая выть6!
Как мне тебя не ласкать, не любить?
Выйду на озеро в синюю гать7,
К сердцу вечерняя льнет благодать.
Серым веретьем8 стоят шалаши,
Глухо баюкают хлюпь камыши.
Красный костер окровил таганы9,
В хворосте белые веки луны.
Тихо, на корточках, в пятнах зари
Слушают сказ старика косари.
Где-то вдали, на кукане10 реки,
Дремную11 песню поют рыбаки.
Оловом светится лужная голь...
Грустная песня, ты – русская боль.
1914
* * *
Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты – в ризах образа...
Не видать конца и края –
Только синь сосет глаза.
Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя.
Пахнет яблоком и медом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом12
На лугах веселый пляс.
Побегу по мятой стежке
На приволь зеленых лех13,
Мне навстречу, как сережки,
Прозвенит девичий смех.
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!» –
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».
1914
* * *
Тебе одной плету венок,
Цветами сыплю стежку серую.
О Русь, покойный уголок,
Тебя люблю, тебе и верую.
Гляжу в простор твоих полей,
Ты вся – далекая и близкая.
Сродни мне посвист журавлей
И не чужда тропинка склизкая.
Цветет болотная купель14,
Куга15 зовет к вечерне длительной,
И по кустам звенит капель
Росы холодной и целительной.
И хоть сгоняет твой туман
Поток ветров, крылато дующих,
Но вся ты – смирна16 и ливан17
Волхвов, таинственно волхвующих.
1915
* * *
Туча кружево в роще связала,
Закурился пахучий туман.
Еду грязной дорогой с вокзала
Вдалеке от родимых полян.
Лес застыл без печали и шума,
Виснет темь, как платок, за сосной.
Сердце гложет плакучая дума...
Ой, не весел ты, край мой родной.
Пригорюнились девушки-ели,
И поет мой ямщик на-умяк18:
«Я умру на тюремной постели,
Похоронят меня кое-как».
1915
Комментарии
1 Скирда
– большой, обычно продолговатый стог сена (соломы) или сложенные по
особому способу снопы хлеба для хранения
под открытым небом.
2
Риза – 1) верхняя одежда, облачение священника при богослужении;
2) оклад на иконах,
накладная одежда на образах,
покрывающая выпуклой чеканной работой всю доску,
кроме тела.
3
Посолонка – пропитанная солью земля.
4
Забольная, забольно – завидно, досадно на людей
глядя.
5
Подог – батог, палочка, трость подручная для ходьбы.
6
Выть – пай, доля, участок, надел земли, луга.
7
Гать – дорога по топкому или песчаному месту, заваленная хворостом, соломой,
землей.
8
Веретьё – здесь: не заливаемая во время разлива возвышенность на покосе вдоль
реки.
9
Таган – подставка для котла в виде железного обруча на ножках
для приготовления
пищи на открытом огне.
10
Кукан – островок, появляющийся во время спада воды в реке.
11
Дрёмная – от слова «дрёмы» – сны, видения, грёзы, мечты, игра воображения.
Дрёмные
песни – песни, в которых находят отражение
мечты поющего.
12
Корогод – хоровод.
13
Леха – гряда, ряд, порядок, полоса, борозда, межа.
14
Купель – само слово «купель» означает купальный водоем, сосуд для
погружения крещаемого. По-видимому, Есенин имеет в виду растение купальницу,
купавку, т. е. лютик или бубенчик, кувшинку, кубышку, которая растет на болоте.
Использование слова «купель» поэтически оправдано благодаря лексическому ряду
«вечерня, смирна, ливан, волхвы», который подчеркивает пантеистичность
(пантеизм – религиозно-философское учение, отождествляющее Бога с природой, со
всем мирозданием) воззрений поэта.
15
Куга – болотное круглостебельное безлистное растение, губчатый
тростник, осока.
16
Смирна – смолка, пахучая древесная смола, которая служит для
окуривания, дымления.
17 Ливан
– то же, что ладан – пахучая смола.
18
На-умяк – то же, что наумёк – наобум, наугад, с маху.
2 группа: Стихотворения 1920-1921гг.
Мариенгофу
Я последний поэт деревни,
Скромен в песнях дощатый мост.
За прощальной стою обедней
Кадящих листвой берез.
Догорит золотистым пламенем
Из телесного воска свеча,
И луны часы деревянные
Прохрипят мой двенадцатый час.
На тропу голубого поля
Скоро выйдет железный гость.
Злак овсяный, зарею пролитый,
Соберет его черная горсть.
Не живые, чужие ладони,
Этим песням при вас не жить!
Только будут колосья-кони
О хозяине старом тужить.
Будет ветер сосать их ржанье,
Панихидный справляя пляс.
Скоро, скоро часы деревянные
Прохрипят мой двенадцатый час!
1920
Сорокоуст
А. Мариенгофу
3
Видели ли вы,
Как бежит по степям,
В туманах озерных кроясь,
Железной ноздрей храпя,
На лапах чугунных поезд?
А за ним
По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове,
Скачет красногривый жеребенок?
Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?
Неужель он не знает, что в полях бессиянных
Той поры не вернет его бег,
Когда пару красивых степных россиянок
Отдавал за коня печенег?
По-иному судьба на торгах перекрасила
Наш разбуженный скрежетом плес,
И за тысчи пудов конской кожи и мяса
Покупают теперь паровоз.
1920
Хулиган
Дождик мокрыми метлами чистит
Ивняковый помет по лугам.
Плюйся, ветер, охапками листьев, –
Я такой же, как ты, хулиган.
Я люблю, когда синие чащи,
Как с тяжелой походкой волы,
Животами, листвою хрипящими,
По коленкам марают стволы.
Вот оно, мое стадо рыжее!
Кто ж воспеть его лучше мог?
Вижу, вижу, как сумерки лижут
Следы человечьих ног.
Русь моя, деревянная Русь!
Я один твой певец и глашатай.
Звериных стихов моих грусть
Я кормил резедой и мятой.
Вздребезжи, полночь, луны кувшин
Зачерпнуть молока берез!
Словно хочет кого придушить
Руками крестов погост!
Бродит черная жуть по холмам,
Злобу вора струит в наш сад,
Только сам я разбойник и хам
И по крови степной конокрад.
Кто видал, как в ночи кипит
Кипяченых черемух рать?
Мне бы в ночь в голубой степи
Где-нибудь с кистенем стоять.
Ах, увял головы моей куст,
Засосал меня песенный плен.
Осужден я на каторге чувств
Вертеть жернова поэм.
Но не бойся, безумный ветр,
Плюй спокойно листвой по лугам.
Не сотрет меня кличка «поэт».
Я и в песнях, как ты, хулиган.
1920
* * *
Мир таинственный, мир мой древний,
Ты, как ветер, затих и присел.
Вот сдавили за шею деревню
Каменные руки шоссе.
Так испуганно в снежную выбель
Заметалась звенящая жуть.
Здравствуй ты, моя черная гибель,
Я навстречу к тебе выхожу!
Город, город! ты в схватке жестокой
Окрестил нас как падаль и мразь.
Стынет поле в тоске волоокой,
Телеграфными столбами давясь.
Жилист мускул у дьявольской выи,
И легка ей чугунная гать.
Ну, да что же? Ведь нам не впервые
И расшатываться и пропадать.
Пусть для сердца тягуче колко,
Это песня звериных прав!..
...Так охотники травят волка,
Зажимая в тиски облав.
Зверь припал... и из пасмурных недр
Кто-то спустит сейчас курки...
Вдруг прыжок... и двуногого недруга
Раздирают на части клыки.
О, привет тебе, зверь мой любимый!
Ты не даром даешься ножу.
Как и ты – я, отвсюду гонимый,
Средь железных врагов прохожу.
Как и ты – я всегда наготове,
И хоть слышу победный рожок,
Но отпробует вражеской крови
Мой последний, смертельный прыжок.
И пускай я на рыхлую выбель
Упаду и зароюсь в снегу...
Все же песню отмщенья за гибель
Пропоют мне на том берегу.
1921
Песнь о хлебе
Вот она, суровая жестокость,
Где весь смысл – страдания людей!
Режет серп тяжелые колосья,
Как под горло режут лебедей.
Наше поле издавна знакомо
С августовской дрожью поутру.
Перевязана в снопы солома,
Каждый сноп лежит, как желтый труп.
На телегах, как на катафалках,
Их везут в могильный склеп – овин.
Словно дьякон, на кобылу гаркнув,
Чтит возница погребальный чин.
А потом их бережно, без злости,
Головами стелют по земле
И цепами маленькие кости
Выбивают из худых телес.
Никому и в голову не встанет,
Что солома – это тоже плоть!..
Людоедке-мельнице – зубами
В рот суют те кости обмолоть.
И, из мелева заквашивая тесто,
Выпекают груды вкусных яств...
Вот тогда-то входит яд белесый
В жбан желудка яйца злобы класть.
Все побои ржи в припек окрасив,
Грубость жнущих сжав в духмяный сок,
Он вкушающим соломенное мясо
Отравляет жернова кишок.
И свистят по всей стране, как осень,
Шарлатан, убийца и злодей...
Оттого что режет серп колосья,
Как под горло режут лебедей.
1921
* * *
Сторона ль ты моя, сторона!
Дождевое, осеннее олово.
В черной луже продрогший фонарь
Отражает безгубую голову.
Нет, уж лучше мне не смотреть,
Чтобы вдруг не увидеть хужего.
Я на всю эту ржавую мреть
Буду щурить глаза и суживать.
Так немного теплей и безбольней,
Посмотри меж скелетов домов,
Словно мельник, несет колокольня
Медные мешки колоколов.
Если голоден ты – будешь сытым.
Коль несчастен – то весел и рад.
Только лишь не гляди открыто,
Мой земной неизвестный брат.
Как подумал я – так и сделал,
Но увы! Все одно и то ж!
Видно, слишком привыкло тело
Ощущать эту стужу и дрожь.
Ну, да что же? Ведь много прочих,
Не один я в миру живой!
А фонарь то мигнет, то захохочет
Безгубой своей головой.
Только сердце под ветхой одеждой
Шепчет мне, посетившему твердь:
«Друг мой, друг мой, прозревшие вежды
Закрывает одна лишь смерть».
1921
3 группа:
Стихотворения 1924-1925гг.
Низкий дом с голубыми ставнями,
Не забыть мне тебя никогда, –
Слишком были такими недавними
Отзвучавшие в сумрак года.
До сегодня еще мне снится
Наше поле, луга и лес,
Принакрытые сереньким ситцем
Этих северных бедных небес.
Восхищаться уж я не умею
И пропасть не хотел бы в глуши,
Но, наверно, навеки имею
Нежность грустную русской души.
Полюбил я седых журавлей
С их курлыканьем в тощие дали,
Потому что в просторах полей
Они сытных хлебов не видали.
Только видели березь да цветь,
Да ракитник, кривой и безлистый,
Да разбойные слышали свисты,
От которых легко умереть.
Как бы я и хотел не любить,
Все равно не могу научиться,
И под этим дешевеньким ситцем
Ты мила мне, родимая выть.
Потому так и днями недавними
Уж не юные веют года...
Низкий дом с голубыми ставнями,
Не забыть мне тебя никогда.
1924
* * *
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящих
Я не в силах скрыть моей тоски.
Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь.
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящих
Я всегда испытываю дрожь.
Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
1924
* * *
Неуютная жидкая лунность
И тоска бесконечных равнин, –
Вот что видел я в резвую юность,
Что, любя, проклинал не один.
По дорогам усохшие вербы
И тележная песня колес...
Ни за что не хотел я теперь бы,
Чтоб мне слушать ее привелось.
Равнодушен я стал к лачугам,
И очажный огонь мне не мил,
Даже яблонь осеннюю вьюгу
Я за бедность полей разлюбил.
Мне теперь по душе иное...
И в чахоточном свете луны
Через каменное и стальное
Вижу мощь я родной стороны.
Полевая Россия! Довольно
Волочиться сохой по полям!
Нищету твою видеть больно
И березам и тополям.
Я не знаю, что будет со мною...
Может, в новую жизнь не гожусь,
Но и все же хочу я стальною
Видеть бедную, нищую Русь.
И, внимая моторному лаю
В сонме вьюг, в сонме бурь и гроз,
Ни за что я теперь не желаю
Слушать песню тележных колес.
1925
* * *
Несказанное, синее, нежное...
Тих мой край после бурь, после гроз,
И душа моя – поле безбрежное –
Дышит запахом меда и роз.
Я утих. Годы сделали дело,
Но того, что прошло, не кляну.
Словно тройка коней оголтелая
Прокатилась во всю страну.
Напылили кругом. Накопытили.
И пропали под дьявольский свист.
А теперь вот в лесной обители
Даже слышно, как падает лист.
Колокольчик ли? Дальнее эхо ли?
Все спокойно впивает грудь.
Стой, душа, мы с тобой проехали
Через бурный положенный путь.
Разберемся во всем, что видели,
Что случилось, что сталось в стране,
И простим, где нас горько обидели
По чужой и по нашей вине.
Принимаю, что было и не было,
Только жаль на тридцатом году –
Слишком мало я в юности требовал,
Забываясь в кабацком чаду.
Но ведь дуб молодой, не разжелудясь,
Так же гнется, как в поле трава...
Эх ты, молодость, буйная молодость,
Золотая сорвиголова!
1925
* * *
Спит ковыль. Равнина дорогая,
И свинцовой тяжести полынь.
Никакая родина другая
Не вольет мне в грудь мою теплынь.
Знать, у всех у нас такая участь,
И, пожалуй, всякого спроси –
Радуясь, свирепствуя и мучась,
Хорошо живется на Руси.
Свет луны, таинственный и длинный,
Плачут вербы, шепчут тополя.
Но никто под окрик журавлиный
Не разлюбит отчие поля.
И теперь, когда вот новым светом
И моей коснулась жизнь судьбы,
Все равно остался я поэтом
Золотой бревенчатой избы.
По ночам, прижавшись к изголовью,
Вижу я, как сильного врага,
Как чужая юность брызжет новью
На мои поляны и луга.
Но и все же, новью той теснимый,
Я могу прочувственно пропеть:
Дайте мне на родине любимой,
Все любя, спокойно умереть!
1925
* * *
Синий май. Заревая теплынь.
Не прозвякнет кольцо у калитки.
Липким запахом веет полынь.
Спит черемуха в белой накидке.
В деревянные крылья окна
Вместе с рамами в тонкие шторы
Вяжет взбалмошная луна
На полу кружевные узоры.
Наша горница хоть и мала,
Но чиста. Я с собой на досуге...
В этот вечер вся жизнь мне мила,
Как приятная память о друге.
Сад полышет, как пенный пожар,
И луна, напрягая все силы,
Хочет так, чтобы каждый дрожал
От щемящего слова «милый».
Только я в эту цветь, в эту гладь,
Под тальянку веселого мая,
Ничего не могу пожелать,
Все, как есть, без конца принимая.
Принимаю – приди и явись,
Все явись, в чем есть боль и отрада.
Мир тебе, отшумевшая жизнь.
Мир тебе, голубая прохлада.
1925
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.