"РОЛЬ ЧЕХОСЛОВАЦКОГО КОРПУСА В «БЕЛОМ ТЕРРОРЕ» ПЕРИОДА ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ (1918-1920 гг.)"

УДК 94 (47) «1914-1918»

РОЛЬ ЧЕХОСЛОВАЦКОГО КОРПУСА В «БЕЛОМ ТЕРРОРЕ» ПЕРИОДА ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ (1918-1920 гг.)

Д.В. Салдугеев

Рассматривается понятие «белый террор», определены причины, масштабы и его последствия. Показано участие частей Чехословацкого корпуса в «белом терроре» периода Гражданской войны в России.

Ключевые слова: Гражданская война, Белое движение, Чехословацкий корпус, террор, «белый террор».

В 1918 г. на территории бывшей Российской империи разгорелась полномасштабная Гражданская война, в ходе которой столкнулись интересы всех политических партий, классов и социальных групп. Она сопровождалась ожесточенной борьбой за власть, в результате которой победу одержала партия большевиков во главе с В.И. Лениным.

В ходе борьбы за власть противоборствующие стороны стали повсеместно прибегать к террору, как средству устрашения своих противников. Военный энциклопедический словарь дает такое объяснение этому явлению. Террор - политика устрашения и подавления классовых и политических противников всеми средствами, вплоть до физического уничтожения. [1].

В свою очередь «белый террор» – термин, достаточно обобщенный, включающий в себя явления, происходившие под различными «политическими вывесками», как собственно белого движения, так и в целом антибольшевистского сопротивления, включая правосоциалистические режимы «демократической контрреволюции» лета-осени 1918 г. Сами эти режимы, например КОМУЧ (Комитет членов Всероссийского Учредительного собрания), несмотря на преобладание «социалистического элемента» в руководстве, опирались в своей практической деятельности на добровольческие белые военные формирования, зачастую даже утверждаясь при прямом участии офицерского подполья. Таким образом, в основе антибольшевистского террора даже социалистических правительств часто лежал белый террор. Разница между «правосоциалистическими» и «белыми» режимами тем более не принципиальна, т. к. белые режимы нельзя однозначно противопоставлять «народным эсеровским режимам» в вопросе выбора будущей формы правления. Следует также добавить, что масштаб террора «эсеровских» государственных формирований был отнюдь не связан с их политической риторикой. Так, в Поволжье в период «эсеровского» государственного строительства летом-осенью 1918 г. жертвами антибольшевистского террора стали не менее 5 тыс. человек.

Трудно определить какая из сторон конфликта первой начала применять террор против своих противников, но оправдать его применение нельзя даже с военной точки зрения. Так командующий американским экспедиционным корпусом в Сибири генерал В. Гревс писал: «Солдаты Семенова и Колмыкова, находясь под защитой японских войск, наводняли страну подобно диким животным, убивали и грабили народ, тогда как японцы при желании могли бы в любой момент прекратить эти убийства». Гревс с горечью констатировал, что кровавые бесчинства сподвижников адмирала Колчака «являлись богатейшей почвой, какую только можно было подготовить для большевизма. Жестокости были такого рода, что они, несомненно, будут вспоминаться и пересказываться среди русского народа через 50 лет после их свершения» [2].

Осуществляли террор против красноармейцев, сторонников советской власти и мирного населения России также и части Чехословацкого корпуса. Следует отметить, что Чехословацкие вооруженные подразделения на территории России стали создаваться в самом начале Первой мировой войны. К сентябрю 1917 г. численность чехословацких вооруженных формирований составила более 15 тыс. человек. 26 сентября начальник Штаба Верховного главнокомандующего генерал Н.Н. Духонин дал разрешение на формирование Чехословацкого корпуса, в который вошли 1-я, 2-я стрелковые дивизии и запасная стрелковая бригада. Во всех частях корпуса вводился французский военный дисциплинарный устав и устанавливался русский «командный язык» [3]. С 15 января 1918 г. Корпус официально становится подразделением вооруженных сил Франции. Вскоре последовал приказ французского Генерального штаба, по которому Чехословацкий корпус отправлялся в Европу, чтобы участвовать в военных действиях на Западном фронте. Корпус должен был проследовать по Транссибирской магистрали до Владивостока и далее морским путем в Европу [4].

Но этот приказ не был выполнен, так как весной 1918 г. чехословаки начали вооруженную борьбу против советской власти, которая в свою очередь способствовала консолидации небольшевистских сил и началу Гражданской войны в России. Большевистское руководство было обеспокоено присутствием в России вооружённых иностранных частей и приняло меры по их разоружению, но процесс разоружения частей Корпуса, вызвал недовольство у легионеров, также сыграла свою роль и антибольшевистская агитация, которую вели в чехословацких частях противники советской власти. В результате части Корпуса вынуждены были прекратить продвижение во Владивосток и начать вооруженную борьбу против советской власти, которая, в свою очередь, ускорила начало Гражданской войны в России.

Летом 1918 г. чехословацкие части уже вели ожесточенные бои с подразделениями Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) в Поволжье, на Урале и в Сибири. В первых же боях обе стороны конфликта продемонстрировали жестокость по отношению к своим противникам. Так 1 июня 1918 г. после боя под Миасским заводом чехословаки расстреляли захваченных в плен красногвардейцев, а Фёдор Горелов (17 лет) был повешен из-за того, что грубил конвоирам, грозил отомстить за убитых в бою товарищей [5].

Аналогичная ситуация наблюдалась и в других городах и населенных пунктах Урала. Так, например, в Челябинске после захвата города чехословаками число арестованных сторонников советской власти достигло такой цифры, что тюрьма, рассчитанная на 1000 мест, оказалась переполненной. В результате начавшегося «белого террора» были зверски убиты советские служащие Колющенко, Могильников, Тряскин, их просто зарубили без суда и следствия [6].

Также факты «белого террора» наблюдалась и при занятии чехословаками города Троицка. Вот как описывает действия чешских частей очевидец тех событий С. Моравский: «Около пяти часов утра 18 июня 1918 года город Троицк был в руках чехословаков. Тот час же начались массовые убийства оставшихся коммунистов, красноармейцев и сочувствующих Советской власти. Толпа торговцев, интеллигентов и попов ходила с чехословаками по улицам и указывала на коммунистов и совработников, которых чехи тут же убивали. Около 7 часов утра в день занятия города я был в городе и от мельницы к гостинице Башкирова, не далее чем в одной версте, насчитал около 50 трупов замученных, изуродованных и ограбленных. Убийства продолжались два дня, и по данным штабс-капитана Москвичёва офицера гарнизона, число замученных насчитывалось не менее тысячи человек» [7]. Фотоснимки, сделанные в этот период Гражданской войны, красноречиво свидетельствуют, что чехословацкие солдаты охотно позировали на фоне повешенных или расстрелянных красноармейцев и сторонников советской власти.

Под прикрытием чехословацких штыков были созданы правительства «демократической контрреволюции» в Поволжье (КОМУЧ) и в Сибири (Временное Сибирское правительство (ВСП). Образовавшиеся правительства тесно сотрудничали с частями Чехословацкого корпуса в военной и социально-экономической сфере. Так КОМУЧ передал чехословацким военным полномочия по охране правопорядка в Самаре и функции контрразведки, которую возглавил комендант Самары капитан Карел Ребенда. Следует отметить, что чехословаки с населением Самары особо не церемонились. Как свидетельствуют материалы архивов уже 8 июня 1918 г., то есть сразу же после захвата города чехословаки расстреляли 100 красноармейцев и 50 рабочих, проявивших сочувствие советской власти. Затем число убитых чехословаками возросло до 300 человек [8]. Также были проведены массовые аресты, в результате которых к 15 июню 1918 г. в тюрьмах оказалось 1680 человек, а к началу августа их число превысило 2 тысячи. Репрессии против мирного населения в Самаре и в других населенных пунктах губернии продолжались все лето 1918 г. Так 6 июля в Самаре в ходе расправы над участниками собрания железнодорожников было расстреляно 20 человек. Социально-экономическая политика Самарского правительства вскоре стала вызывать недовольство у населения. Особенно были недовольны крестьяне, выступавшие против начавшейся мобилизации в Народную армию. Но все акции протеста жестоко подавлялись. Только в июле 1918 г. было убито более 500 человек, восставших против власти КОМУЧа.

22 июля чехословацкие части захватили Симбирск, в котором за короткое время было расстреляно около 400 человек, в основном красноармейцев, работников советских учреждений, а также сочувствующих советской власти. Еще большего масштаба «белый террор» наблюдался в Казани, которую чехословаки захватили в августе, где менее чем за месяц было убито, повешено и расстреляно в общей сложности более тысячи человек.

Следует сказать, что в основном чехословаки осуществляли террор в отношении красноармейцев и коммунистов, непосредственно принимающих участие в военных действиях или осуществляющих репрессии против мирного населения посредством красного террора и прочих репрессивных мер. Тем не менее страдало от чехословацкого террора и мирное население. Так, например, 1 августа 1918 г. на станции Обшаровка чехословацким патрулем были расстреляны два китайца в виду отсутствия у них документов [9].

К осени 1918 г. ситуация на Восточном фронте стала меняться в пользу советской власти. Красная армия оправилась от поражений и перешла в решительное контрнаступление. 10 сентября части РККА освободили Казань. Подразделения Народной армии и чехословацкие части уже не располагали достаточными силами, чтобы остановить это наступление. Кроме того, 11 ноября завершилась Первая мировая война, а после распада Австро-Венгрии была образована независимая Чехословацкая республика. Эти обстоятельства вызвали брожение в чехословацких частях, солдаты отказывались воевать и стали требовать скорейшего возвращения на родину. Чтобы сохранить боеспособность Корпуса, командование Антанты принимает решение отвести чехословацкие подразделения в тыл. По соглашению с правительством адмирала А.В. Колчака частям Чехословацкого войска в России (так с февраля 1919 г стал именоваться Чехословацкий корпус) было поручено обеспечить безопасность железных дорог в Сибири и в первую очередь защитить Транссибирскую магистраль.

Но перемещение чехословацких частей в тыл не означал прекращение для них боевых действий. Многочисленные отряды партизан, которые активно действовали вдоль железной дороги, вынуждали чехословаков по- прежнему вести боевые действия, прибегая к карательным акциям и террору, которые вызывали недовольство и восстанавливали местное население против них.

К примеру, начальник охраны железнодорожного участка Новониколаевск-Ачинск, полковник Р. Крейчи в своем приказе обязал должностных лиц волостного и сельского управления составлять списки заложников по числу деревень и сел в данной волости и содержать этих заложников под стражей. «В случае крушения поездов и нападения на служащих и караулы – подлежат выдаче карательному отряду и если в течение трёх дней не будут выяснены и выданы виновники, то в первый раз заложники расстреливаются через одного, дома лиц, ушедших с бандами, невзирая на оставшиеся семьи, сжигаются, а во второй раз число подлежащих расстрелу заложников увеличивается в несколько раз, подозрительные деревни сжигаются целиком» [10].

Но, несмотря на карательные меры и жестокость наказания за проведение диверсий на железной дороге, в течение апреля 1919 г. партизанами было подготовлено и осуществлено 10 крупных железнодорожных катастроф, не говоря о бесчисленных нападениях на поезда и станции и о диверсиях на железнодорожных путях. Также партизаны стремились вести пропаганду среди солдат войска и отправляли чехословакам такие сообщения: «Если будете с нами, мы вам поможем вернуться на родину, если будете против нас, все погибнете в негостеприимной Сибири» [11]. Стремясь запугать местное население, чехословаки жестоко расправлялись с жителями сибирских городов и населенных пунктов, буквально стирая их с лица земли. Так в Енисейске за симпатии к большевикам было убито более 700 человек – почти десятая часть его жителей. При подавлении восстания узников Александровской пересыльной тюрьмы в сентябре 1919 г. чехословаки убили более 600 человек в течении трёх дней. Также принимали участие чехословаки и в массовых экзекуциях местного населения, проводимых правительством Верховного правителя России. В опубликованной в «Правде» статье «Что такое колчаковщина?» говорилось: «Есть в Сибири целые волости, где нет ни одного непоротого, и один земский начальник недавно хвастался: «В моей губернии все южные уезды перепороты». По всей необъятной Сибири, из конца в конец, несется оглушительный свист казачьей нагайки и миллионноголосый исступленный стон разоренного, перепоротого крестьянства». Неслучайно генерал К.В. Сахаров с гневом отмечает, что «имя чех стало в Сибири ругательством» [12].

По мере ухудшения положения правительства адмирала Колчака, ухудшалось положение и самого Чехословацкого войска в России. Чехословаки не желали больше сотрудничать с Верховным правителем и стремились дистанцироваться от политики, проводимой колчаковцами. Именно эту цель преследовал и меморандум, опубликованный ими 13 ноября 1919 г.: «Под защитой чехословацких штыков, местные русские военные органы позволяют себе действия, перед которыми ужаснётся весь цивилизованный мир. Выжигание деревень, избиение мирных русских граждан целыми сотнями, расстрелы без суда представителей демократии по простому подозрению в политической неблагонадёжности – составляет обычное явление, и ответственность за всё перед судом народа всего мира ложится на нас. Почему мы, имея военную силу, не воспротивились этому беззаконию. Такая наша пассивность является прямым следствием принципа нашего нейтралитета и невмешательства во внутренние русские дела. Мы сами не видим иного выхода из этого положения, как лишь в немедленном возвращении домой» [13].

Спустя несколько дней после опубликования данного меморандума был издан приказ, согласно которому приостанавливалась всякая отправка эшелонов колчаковской армии, кроме того предписывалось принять меры, для того, чтобы не пропускать составы с войсками адмирала Колчака восточнее ст. Тайга до того времени, пока не будут эвакуированы все чехословацкие части.

С середины января и до первых чисел февраля 1920 г. проходили ожесточенные бои между чехословаками и частями Красной Армии у Канска и Нижнеудинска. Понеся существенные потери у Нижнеудинска 4 февраля 1920 г., чехословацкое командование было вынуждено пойти на перемирие, в результате которого 7 февраля было подписано Куйтунское мирное соглашение между чехословацкой делегацией и командованием Красной Армии. Статьи соглашения обеспечивали скорейший выезд чехословаков на родину, при соблюдении ими ряда условий.

2 сентября 1920 г. от причала Владивостокского порта отошел морской транспорт, на борту которого находилось последнее подразделение Чехословацкого войска, сыгравшего особую роль в «белом терроре» в годы Гражданской войны на территории России.

Точное число жертв «белого террора» не установлено, однако есть мнение, что политика «белого террора» вызвала такое недовольство у населения, что, совместно с другими факторами, явилась одной из причин поражения Белого движения в Гражданской войне.

Более того генерал А.И. Деникин в своих «Очерках русской смуты» прямо утверждает, что именно «белый террор» опорочил «белую идею» и оттолкнул крестьян от белых. Слепая ярость к «быдлу», посмевшему поднять руку на своих господ, толкала белых на бессудные расстрелы десятков тысяч рядовых красноармейцев — рабочих и крестьян. Неслучайно один из организаторов и идеологов Белого движения В.В. Шульгин после победы большевиков в Гражданской войне отмечал, что: «Начали белое дело почти святые, закончили белое дело почти бандиты».

Библиографический список

1.   Военный энциклопедический словарь. - М.: Воениздат, 1983. - С. 736.

2.   Гревс, В. Американская авантюра в Сибири. / В. Гревс. - М., 1932. - С. 238.

3.   Недбайло Б.Н. Чехословацкий корпус в России (1914-1920 гг.): Историческое исследование: дис. … канд. ист. наук. – М., 2004. - С. 41.

4.   Цветков В. Мятеж: Чехословацкий корпус на полях Гражданской войны // Родина. - 2001 - № 6. - С. 57.

5.   Миасский завод и его окрестности в 1917-1919 гг.: Сборник документов и материалов. Сост.: Мандрыгин Вл. В., Мандрыгин В. Вл., Сумина Е.В. Челябинск, 2005. - С. 101.

6.   Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО). Ф. 596. Оп. 1. Д. 287. Л. 2.

7.   Моравский С. Восстание чехо-словаков в Сибири // Пролетарская революция. - 1922. – №8. - С. 25.

8.   Самарский областной государственный архив социально-политической истории(СОГАСПИ) Ф. 3500. Д.223. Л. 21-22.

9.   СОГАСПИ. Ф. 3500. Д.223. Л. 24.

10.        Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 200. Оп. 1. Д.366. Л.45.

11.   Драгомирецкий, В.С. Чехословаки в России 1914-1920 гг. / В.С. Драгомирецкий. – Париж; Прага, 1928. – С. 94.

12.   Сахаров, К.В. Чешские легионы в Сибири. (Чешское предательство) / К.В. Сахаров. Берлин, 1930. – С. 136.

13.   ОГАЧО. Ф. 596. Оп. 1. Д. 320. Л. 70.