Статья «ФРИТЬОФ НАНСЕН. Информационные материалы к уроку».

Статья «ФРИТЬОФ НАНСЕН. Информационные материалы к уроку».

Огромный вклад в дело изучения Арктики внёс норвежский

полярный путешественник и учёный Фритьоф Нансен, один из

первых учёных Запада, понявший идею великого строительства

новой жизни и имевший мужество встать за Советский Союз и

протянуть нам дружественную руку в самые трудные годы.

Нансен родился в столице Норвегии Христиани (теперь

Осло) в 1861 г. и мальчиком начал проявлять блестящие способности.

Окончив высшее учебное заведение, Нансен поступил на

работу в естественно-исторический музей в Берлине, где обратил

внимание, что природа полярных стран представлена в музее

очень бедно. Здесь он увидел, что полярные страны изучены

слабо, а отсюда пришло решение заняться исследованием

Арктики.

Изучение севера он начал с Гренландии. Его идея была —

пересечь этот огромный остров с востока на запад пешком.

В 1881 г. двадцатилетний Нансен с небольшой группой отважных

людей отправился в Гренландию.

Начался^переход по огромным ледникам Гренландии. Поверхность

ледника была испещрена глубокими отвесными трещинами.

Яростные шквалы ветра с дождём мешали движению. Когда

же переставал дождь, то яркие лучи солнца, играя на льду,

ослепляли глаза, а 30-градусный мороз, снег и ветер готовы

были погубить смельчаков. Преодолев, однако, все опасности,

экспедиция достигла цели. Нансен благополучно вернулся на

родину.

От своей тяжёлой экспедиции Нансен отдыхал недолго, его

неудержимо влекла неведомая ледяная пустыня.

Однажды Нансен прочитал в норвежской газете, что у Гренландии

найдены вещи, которые принадлежали погибшей американской

экспедиции на корабле «Жаннетта».

Как могли эти веши очутиться у Гренландии, когда судно

погибло недалеко от Новосибирских островов? Очевидно, веши

были перенесены водой и льдами через весь Северный Ледовитый

океан. Следовательно, существует какое-то течение. Не это ли

течение переносит льды от берегов Сибири к берегам Гренландии?

Если так, то течением можно воспользоваться для достижения

полюса. Для этого достаточно «вмёрзнуть» вместе с кораблём в

льдины, а затем двигаться, дрейфуя во льдах, с полярным течением.

Нансен решил не бороться со льдами, а вступить с ними

в союз и воспользоваться их службой.

Нансен стал деятельно готовиться к экспедиции. Однако с

первых же шагов он встретил большие препятствия. Главным из

них являлось отсутствие материальных средств. Смелые проекты

Нансена наткнулись на стену критики и осуждения. Его научные

построения объявили бредом. Его план назвали в прессе «хорошим

способом самоубийства».

Тем не менее проект молодого учёного, ясный, простой и оригинальный,

вызвал не только нападки, но и живой интерес.

Наконец Нансену удалось собрать 500 тыс. крон, необходимых

для того, чтобы оборудовать «Фрам» и снарядить экспедицию.

22 сентября 1893 г. «Фрам» покинул берега Норвегии.

Пройдя путь Норвегия—Новая Земля—Карское море, «Фрам»

остановился, не доходя до Новосибирских островов. Корабль

вмёрз в лёд и начал дрейф. Сначала «Фрам» понесло на север,

и он легко достиг 78е с. ш. На 78е 50' с. ш. «Фрам» начало затирать

льдами. Здесь Нансен установил существование течения

на север, но сильные бури не дали льду двигаться по течению.

Огромные торосы угрожали судну гибелью. 5 января напором

льда «Фрам», как щепка, был поднят кверху («Фрам» имел з а кругленное

дно) и затем снова брошен вниз. Теперь лёд дрейфовал

на запад, а на 85° с. ш. и 10е в. д. повернул на юг.

Дойдя на «Фраме» до 84е с. ш., находясь в совершенно неисследованном

пункте земного шара и видя, что корабль начинает

дрейфовать на юг, Нансен вдвоём со своим спутником Иогансеном

высадились на лёд. Они решили идти на полюс пешком, который

по расчётам был не так уж далеко — километров около 500. Нужно

помнить, что в те времена ещё не было ни радио, ни самолётов.

500 /си1 Если проходить по 15 км в день, то до полюса надо

будет идти один-полтора месяца. Значит, провизии надо было

взять на три месяца на двух человек, плюс провиант для собак.

С первых же дней начались трудности. Льды поднимались высокими

торосами, температура доходила до —42® по Цельсию. Путники

так сильно уставали к вечеру, что иногда засыпали с чашками

в руках. «Когда мы вечером, — пишет Нансен, — лежали

в спальных мешках, то платье наше постепенно оттаивало. На

это уходило большое количество нашей теплоты. Мы жались

друг к другу, стуча зубами. Наконец, наша одежда делалась

мокрой и гибкой, и мы лежали в мокрых компрессах. Утром,

едва мы вылезали из мешка, как одежда снова замерзала и обращалась

в твёрдый панцирь. С каждым днём путь становился

труднее. Ровные снежные поля попадались редко. Высокие ледяные

холмы, глубокие пропасти и полыньи всё чаще преграждали

путь. Собаки останавливались и жалобно выли: груз был для

них непосилен. Тогда мы сами впрягались и тащили его на себе,

то проваливаясь в трещины, то падая при спуске. Каждую минуту

жизнь висела на волоске. Случалось, что на одной стороне

трещины стоял Иогансен с собаками, на другой стороне я, весь

промокший до костей, с санями. Трещина быстро расходилась,

становилась всё шире».

Однажды Нансен обнаружил, что льды, по которым они шли

к северу, к полюсу, стали двигаться в обратном направлении,

т. е. к югу.

«Нет никакого смысла пробираться дальше. При таком движении

льда мы всё равно ничего не достигнем», — решил Нансен.

Обидно, до горечи обидно было отказаться от мечты, и всё

же 9 апреля они повернули назад. Один раз Иогансеп чуть не

погиб. Нансен так рассказывает об этом: «Стоял туман, и в двух

шагах ничего не было видно. Измученные донельзя, мы вдруг

очутились на самом краю протока. Очистив один бок трещины от

мелкого льда, я подтащил мои сани на край льда и держал их,

чтобы не дать им соскользнуть в воду; вдруг слышу, что позади

меня происходит какая-то борьба, и слышу крик Иогансена: «За

ружьё!»

Я обернулся и увидал огромного медведя, который бросился

на Иогансена и повалил его. Я хотел схватить ружьё, но оно

было в каюке, а каюк тянуло в воду, и я никак не мог вытащить

оружие.

— Вы должны поторопиться, если не хотите опоздать! — з а метил

Иогансен.

Наконец, мне удалось выхватить ружьё, и я выстрелил. Медведь

упал».

Провизия, взятая с «Фрама», давно вышла. Путники кормились

охотой на медведей и моржей.

Добравшись до островов и выбрав подходящее место, Нансен

и Иогансен стали строить хижину. Невыносимый мороз ломил

руки, жег лицо, мешая работе.

С наступлением весны Нансен и Иогансен стали готовиться

в путь, но уже «домой».

За зиму они ослабели, подтаивавшие льды готовили им гибель

на каждом шагу.

Однажды, переплыв на новый остров, путешественники, прикрепив

свои каюки к льдине у берега, поднялись на холм,

чтобы осмотреть местность. Вдруг они увидали, что льдину оторвало

от берега и каюки уходят в море. На минуту они остолбенели.

Потерять каюки означало для них потерять надежду на

возвращение домой. Одна минута, и Нансен сбросил с себя

верхнюю одежду, спрыгнул в ледяную воду и поплыл. Плыть в

одежде было очень трудно, но мысль, что в каюках весь их багаж

и все надежды, поддерживала его и прибавляла силы.

Выбиваясь из сил, плывя то па животе, то на спине, он всё же

двигался вперёд. Иогансен бегал по берегу, тоже обезумев от

тревоги. Наконец, Нансен догнал каюки и с огромным напряжением

взобрался на них и погнал к берегу.

17 июня, когда Нансен поднялся па ледяной холм, чтобы

осмотреть окрестности, ему показалось, что он слышит лай собак.

Он поспешил к Иогансену, лежавшему в спальном мешке, и они

вдвоём стали прислушиваться, но не услыхали ничего, кроме

шума, поднимаемого птицами. Наскоро позавтракав, Нансен

отпрагился на разведку.

«Я шёл, — рассказывает Нансен, — погружённый в стран

ные мысли, колеблясь между уверенностью и сомнением. Вдруг

мне послышался звук человеческого голоса — чужого голоса

впервые за три года, и с ледяного хребта я увидел тёмную фигуру.

Это была собака, но за ней далее следовала ещё фигура,

и это был человек. Быстро приблизились мы друг к другу, я

снял шапку, он отвечал тем же. Мы протянули друг другу руки

с сердечным «Как поживаете?» Над нами был туманный покров,

скрывавший от наших взоров весь мир, под ногами неровный

пловучий лёд и на заднем плане смутные очертания земли;

повсюду лёд, глетчеры и туман. С одной стороны — цивилизованный

европеец в приличном английском костюме, в высоких

резиновых сапогах, тщательно выбритый, причёсанный и распространяющий

запах душистого мыла, с другой стороны — дикарь,,

одетый в грязные лохмотья, пропитанные салом и сажей, с длинными

неостриженными волосами и растрёпанной бородой, чёрный

от дыма, с лицом, на котором невозможно было бы различить

естественную окраску блондина из-за толстого, покрывавшего его

слоя жира и сажи. Никто ие мог бы сказать, что это за дикарь

и откуда он. Мне казалось, что я узнаю Джексона, которого, помнится,

видел однажды и который мог находиться здесь с английской

экспедицией.

Джексон:

— Очень рад пас пидсть.

— Благодарю вас, я также.

— Есть у вас здесь корабль?

— Пет, моё судно не здесь.

— Много ли вас?

— При мне только одни товарищ, там, на краю льда.

Во время этой беседы мы подвигались вперёд. Внезапно он

остановился, заглянул мне в лицо и быстро проговорил:

— Не Нансен ли вы?

— Да, это я.

— Я чертовски рад пас пидеть.

Затем он схватил мою руку и ещё раз потряс её, между тем

как всё лицо его выражало живейшую радость по поводу этой

неожиданной встречи».

В августе на судне английской экспедиции Нансен вернулся

в Норвегию, а через несколько дней прибыл и «Фрам».

Экспедиция Нансена продолжалась три года. «Фрам» прошёл

5000 км, достигнув 85° 57' с. ш. Нансен не достиг полюса, но исследования

Нансена произвели целый переворот в арктической

проблеме. Выяснилось существование течения, пересекающего

Ледовитый океан, его направление и скорость.