Статья "Инициальные аббревиатуры (акронимы)"

Акронимы

Инициальные аббревиатуры (акронимы).

Это объект споров лингвистов. Акронимы прочно утвердились в официально-деловом и научном стилях. Они присутствуют в постоянных рубриках:

Гостиная «ЛГ», Календарь «ЛГ», «СК» на стройках культуры – Информцентр, ТВ.

В заглавиях:

По страницам журнала СЭВ, Дом из фондов МЖК, НХЛ, ООН, НАТО, МИД РФ раскрывает архивы – США названы агрессором – можно жить и без РАПО.

В подписях:

Инструктор пресс-бюро МВД, ТАСС, заместитель прокурора РФ, член-корреспондент АН РФ, научный сотрудник ВНИИ искусствознания.

Эти акронимы понятны читателю и без расшифровки. Они функционируют в речи как обычные слова. Их вторичность по отношению к развернутому словосочетанию почти или совершенно не чувствуется.

Как правило, разговор об аббревиатурах, включаемых в учебный раздел «Словообразование», ограничивается описанием типов их структур и правила правописания. Между тем, чрезвычайно важен теоретический вопрос, имеющий практическое значение, о полномочиях сложносокращенных слов (в частности акронимов), о путях пополнения ими общелитературной лексики.

С этой точки зрения представляет особый интерес тезис о главной функции аббревиатур в тексте: экономия речевых средств. Конечно, если иметь в виду частое употребление прочно утвердившихся в активном словаре акронимов (например, АПН, РФ, ТАСС), то здесь экономия газетно-журнальной площади очевидна. Когда же процесс перехода той или иной аббревиатуры из узкопрофессионального терминологического словаря на широкую арену общественной жизни не обусловлен вескими причинами (главная из них – насущная тематическая актуальность), об экономии говорить не приходится: рядом с акронимом необходимо давать развернутое словосочетание. В противном случае получим шифровки, понятные лишь узкому кругу посвященных. Пример тому – одно из писем:

Ст. 3 проекта определяет функции Госкомизобретений при ГКНТ как экспертизу заявок  и выдачу патентов, методическую помощь патентным службам, подготовку кадров патентоведов и патентно-информационную работу. Все эти функции выполняют ВНИИГПЭ, ВНИИПИ и другие организации, а где же задачи собственно Госкомизобретения?

Безальтернативное требование: аббревиатура, этот знак знака (если слово понимать как знак), может выполнить роль полноценного информатора лишь в том случае, если ее смысл понятен адресату, побуждает авторов и редакторов массовых изданий во всех случаях находить пути расшифровки сокращений. Примером может служить документальная повесть Ю. Щербака «Чернобыль», посвященная ставшей трагически популярной несколько лет назад теме атомной энергетики и связанным с ней вопросам медицины (автор повести – врач), экологии, социологии.

Хотя повесть «Чернобыль» помещена в рубрике Публицистика, при расшифровке встречающихся в ней специфических аббревиатур применяются не только присущие официально-деловому стилю синонимический и квалификационный, но и описательный (дескриптивный), отрицательный (негативный), перечислительный способы истолкования слов. Сближает это произведение с художественным, широкое использование в нем диалога, в котором, в частности, проясняется значение акронимов:

- Есть ли на АЭС своего рода «черный ящик», как на самолетах?

- Есть некое подобие черного ящика – просто одна из программ под кодовым названием ДРЕГ (диагностика и регистрация) на штатной информационно-вычислительной машине.

Благодаря пояснениям к акронимам, данным в повести «Чернобыль», можно составить словарь принятых на АЭС сокращений. Фрагмент такого словаря:

АБК – административно-бытовой корпус

АР – автоматический регулятор

БЩУ – блочный щит управления

ДП – дозиметрический прибор

ЦЩУ – центральный щит управления

ЛАР – локальный автоматический регулятор

ЛПА – ликвидация последствий аварии

МГА – максимально гипотетическая авария

РЦ – реакторный цех

СИУБ – старший инженер управления блоком

СИУР – старший инженер управления реактором

Принцип обязательного объяснения эпизодических аббревиатур в текстах, адресованных массовому читателю, и отсутствие расшифровки в специальных работах (документах) служит опознавательным знаком для тех и других. Так, автор статьи «Лжеотец «Катюши» Ярослав Голованов для изобличения псевдоконструктора как доносчика, пособника «ежовых рукавиц» цитирует найденный в его архивах черновик письма:

«Во второй половине 1937 года, после того как РС и РАБ (будем дальше для краткости так называть ракетные снаряды и ракетные авиационные бомбы) пошли на опытное валовое производство…»

Нетрудно сделать вывод:

…адресовалась эта бумага, надо думать, тоже «не специалистам», поскольку разъяснения в скобках, сделанные Андреем Григорьевичем, настоящим специалистом были не нужны, они и без разъяснения знали, что такое РС и РАБ: эти аббревиатуры широко применялись и в научных работах.

Расшифровка аббревиатур как улика для экспертизы – случай редкий и касается этических, чем лингвистических проблем. Но есть у акронимов, легко различаемых в тексте, безусловная способность служить своеобразным тематическим индикатором еще не прочитанной статьи. Действительно, если собраны в ней слова ТАСС, МИД, РФ, США, СЭВ, НАТО, значит речь идет о международных отношениях; возвышающееся над основным шрифтом грозное СПИД свидетельствует о внимании к одной из острейших медицинских и нравственных проблем нашего времени; стоят в один ряд аббревиатуры ВНР, МНР, СРВ – значит можно получить информацию о странах СЭВ; мелькают в хороводе и другие слова: УЕФА, ФИФА, ГТО, НОК – спорт.

Наряду с ролью тематических индикаторов акронимы выполняют функции временных показателей, соотносясь в нашем сознании с породившими их историческими периодами: НЭП, КИМ, СОИ, ЖСК  и другие.

Д.И. Алексеев: «…сам факт сокращенных слов в русском языке и других языках… утверждает приемлемость нового типа слов. Трудно поверить в неполноценность наименований, которые много лет обслуживают общество и в своей массе не подвергаются замене».