Технологическая карта к уроку литературы .Офицер становится разбойником (А.С. Пушкин «Дубровский»).

 Литература, 6 класс

 Тема урока . Офицер становится разбойником (А.С. Пушкин «Дубровский»).

Этапы урока	Содержание	Формирование УУД и технология оценивания
I. Цель урока.	Цель: исследование персонажа. Молодой Дубровский в романе А.С. Пушкина как образец романтического героя.	Регулятивные УУД 1. Самостоятельно формулировать тему, проблему и цели урока. 2. В диалоге с учителем вырабатывать критерии оценки своей работы. Познавательные УУД 1. Самостоятельно вычитывать все виды текстовой информации – фактуальную, текстовую и концептуальную. 2. Пользоваться приёмами изучающего чтения. 3. Извлекать информацию, представленную в разных формах (сплошной текст, несплошной текст: иллюстрация, таблица, схема). 4. Пользоваться приёмами ознакомительного и просмотрового чтения. 5. Излагать содержание прочитанного (прослушанного) текста подробно, сжато, выборочно. 6. Пользоваться словарями, справочниками. 7. Осуществлять анализ и синтез. 8. Устанавливать причинно-следственные связи. 9. Строить рассуждения. Коммуникативные УУД 1. Учитывать разные мнения и стремиться к координации различных позиций в сотрудничестве. 2. Формулировать собственное мнение и позицию, аргументировать её. 3. Осознавать важность коммуникативных умений в жизни человека. 4. Оформлять свои мысли в устной и письменной форме с учётом речевой ситуации, создавать тексты различного типа, стиля, жанра. 5. Высказывать и обосновывать свою точку зрения. 6. Слушать и слышать других, пытаться принимать другую точку зрения, быть готовым корректировать свою точку зрения. 7. Выступать перед аудиторией сверстников с сообщениями. Личностные результаты 1. Формирование эмоционально-оценочного отношения к прочитанному. 2. Формирование восприятия текста как произведения искусства. Технология оценивания На уроке ученик сам по алгоритму самооценивания определяет свою оценку и (если требуется) отметку, когда показывает выполненное задание. Учитель имеет право поправить оценки и отметку, если докажет, что ученик завысил или занизил её. После уроков за письменные задания оценку и отметку определяет учитель. Ученик имеет право поправить эту оценку и отметку, если докажет (используя алгоритм самооценивания), что она завышена или занижена. АЛГОРИТМ САМООЦЕНКИ (вопросы к ученику): 1-й шаг. Что нужно было сделать в этом задании (задаче)? Какая была цель, что нужно было получить в результате? 2-й шаг. Удалось получить результат? Найдено решение, ответ? 3-й шаг. Справился полностью правильно или с незначительной ошибкой (какой, в чём)? 4-й шаг. Справился полностью самостоятельно или с небольшой помощью (кто помогал, в чём)? Какую оценку ты себе ставишь? Необходимый уровень (базовый) – решение простой типовой задачи, где требуется применить сформированные умения и усвоенные знания, прежде всего опорной системы, что необходимо всем. Это «хорошо, но не отлично». Повышенный уровень – решение нестандартной задачи, где требуется применить знания либо по новой, изучаемой в данный момент теме, либо «старые» знания и умения, но в новой, непривычной ситуации. Это уровень функциональной грамотности – «отлично». Максимальный уровень – решение «сверхзадачи» по неизученному материалу с применением самостоятельно добытых знаний или самостоятельно усвоенных умений.
II. Работа с текстом. 1. Работа с текстом до чтения. Формулирование темы урока. 2. Работа с текстом во время чтения. Анализ текста. 3. Работа с текстом после чтения.	– Какие главные события произошли в жизни главного героя? (Смерть отца, превращение в разбойника, любовь.) – Что из этого кажется самым странным? (Превращение в разбойника.) – Формулируем тему урока. Как офицер становится разбойником? Работа с текстом   Глава IV Где стол был яств, там гроб стоит. Несколько дней спустя после своего приезда молодой Дубровский хотел заняться делами, но отец его был не в состоянии дать ему нужные объяснения; у Андрея Гавриловича не было поверенного. (Он даже не озаботился найти себе адвоката.) Разбирая его бумаги, нашёл он только первое письмо заседателя и черновой ответ на оное; из того не мог он получить ясное понятие о тяжбе и решился ожидать последствий, надеясь на правоту самого дела. (Как и отец, сын опирается на здравый смысл, но здравый смысл в данном случае не работает.) Между тем здоровье Андрея Гавриловича час от часу становилось хуже. Владимир предвидел его скорое разрушение и не отходил от старика, впадшего в совершенное детство. Между тем положенный срок прошёл, и апелляция не была подана. Кистенёвка принадлежала Троекурову. Шабашкин явился к нему с поклонами и поздравлениями и просьбою назначить, когда угодно будет его высокопревосходительству вступить во владение новоприобретённым имением – самому или кому изволит он дать на то доверенность. (Намёк на вознаграждение.) Кирила Петрович смутился. (В Почему? О Вероятно, стало стыдно.) От природы не был он корыстолюбив, желание мести завлекло его слишком далеко, совесть его роптала. Он знал, в каком состоянии находился его противник, старый товарищ его молодости, и победа не радовала его сердце. (П) Он грозно взглянул на Шабашкина, ища к чему привязаться, чтоб его выбранить, но не нашед достаточного к тому предлога, сказал ему сердито: «Пошёл вон, не до тебя». Шабашкин, видя, что он не в духе, поклонился и спешил удалиться. А Кирила Петрович, оставшись наедине, стал расхаживать взад и вперед, насвистывая: «Гром победы раздавайся», (Неофициальный русский национальный гимн конца XVIII – начала XIX столетия, сочинённый Державиным в 1791 году.) что всегда означало в нем необыкновенное волнение мыслей. Наконец он велел запрячь себе беговые дрожки, оделся потеплее (это было уже в конце сентября) и, сам правя, выехал со двора. Вскоре завидел он домик Андрея Гавриловича, и противуположные чувства наполнили душу его. Удовлетворённое мщение и властолюбие заглушали до некоторой степени чувства более благородные, но последние, наконец, восторжествовали. (От природы Троекуров был благородным человеком, но последующее воспитание и потакание дурным сторонам натуры испортило его состояние.) Он решился помириться с старым своим соседом, уничтожить и следы ссоры, возвратив ему его достояние. (В Как вы думаете, Дубровский готов помириться с соседом? О Варианты. Нет, поскольку считает себя правым. Да, потому что, по здравому размышлению, это для него наилучший выход. Нет, потому что в этом случае он проиграет Троекурову, а он никогда ни в чём не привык уступать.) Облегчив душу сим благим намерением, Кирила Петрович пустился рысью к усадьбе своего соседа и въехал прямо на двор. В это время больной сидел в спальной у окна. Он узнал Кирила Петровича, и ужасное смятение изобразилось на лице его: багровый румянец заступил место обыкновенной бледности, глаза засверкали, он произносил невнятные звуки. Сын его, сидевший тут же за хозяйственными книгами, поднял голову и поражён был его состоянием. Больной указывал пальцем на двор с видом ужаса и гнева. Он торопливо подбирал полы своего халата, собираясь встать с кресел, приподнялся… и вдруг упал. Сын бросился к нему, старик лежал без чувств и без дыхания, паралич его ударил. (П) «Скорей, скорей в город за лекарем!» – кричал Владимир. «Кирила Петрович спрашивает вас», – сказал вошедший слуга. Владимир бросил на него ужасный взгляд. – Скажи Кирилу Петровичу, чтоб он скорее убирался, пока я не велел его выгнать со двора… пошёл! – Слуга радостно побежал исполнить приказание своего барина; Егоровна всплеснула руками. «Батюшка ты наш, – сказала она пискливым голосом, – погубишь ты свою головушку! Кирила Петрович съест нас». – «Молчи, няня, – сказал с сердцем Владимир, – сейчас пошли Антона в город за лекарем». – Егоровна вышла. В передней никого не было, все люди сбежались на двор смотреть на Кирила Петровича. Она вышла на крыльцо и услышала ответ слуги, доносящего от имени молодого барина. Кирила Петрович выслушал его сидя на дрожках. Лицо его стало мрачнее ночи, он с презрением улыбнулся, грозно взглянул на дворню и поехал шагом около двора. Он взглянул и в окошко, где за минуту перед сим сидел Андрей Гаврилович, но где уж его не было. Няня стояла на крыльце, забыв о приказании барина. Дворня шумно толковала о сем происшествии. Вдруг Владимир явился между людьми и отрывисто сказал: «Не надобно лекаря, батюшка скончался». Сделалось смятение. Люди бросились в комнату старого барина. Он лежал в креслах, на которые перенёс его Владимир; правая рука его висела до полу, голова опущена была на грудь, не было уж и признака жизни в сем теле, ещё не охладелом, но уже обезображенном кончиною. Егоровна взвыла, слуги окружили труп, оставленный на их попечение, вымыли его, одели в мундир, сшитый ещё в 1797 году, (Значит, этот человек участвовал во многих славных делах российского флага.) и положили на тот самый стол, за которым столько лет они служили своему господину. Глава V Похороны совершились на третий день. Тело бедного старика лежало на столе, покрытое саваном и окружённое свечами. Столовая полна была дворовых. Готовились к выносу. Владимир и трое слуг подняли гроб. (Обычно несут друзья, значит, на похороны Дубровского никто не пришёл, гроб было некому нести.) Священник пошёл вперёд, дьячок сопровождал его, воспевая погребальные молитвы. Хозяин Кистенёвки последний раз перешёл за порог своего дома. Гроб понесли рощею. Церковь находилась за нею. День был ясный и холодный. Осенние листья падали с дерев. При выходе из рощи увидели кистенёвскую деревянную церковь и кладбище, осенённое старыми липами. Там покоилось тело Владимировой матери; там подле могилы её накануне вырыта была свежая яма. Церковь полна была кистенёвскими крестьянами, пришедшими отдать последнее поклонение господину своему. Молодой Дубровский стал у клироса; он не плакал и не молился, но лицо его было страшно. Печальный обряд кончился. Владимир первый пошёл прощаться с телом, за ним и все дворовые. Принесли крышку и заколотили гроб. Бабы громко выли; мужики изредка утирали слёзы кулаком. Владимир и тех же трое слуг понесли его на кладбище в сопровождении всей деревни. Гроб опустили в могилу, все присутствующие бросили в неё по горсти песку, яму засыпали, поклонились ей и разошлись. Владимир поспешно удалился, всех опередил и скрылся в Кистенёвскую рощу. (В Зачем? О Хотел побыть в одиночестве, чтобы никто не видел его печали.) Егоровна от имени его пригласила попа и весь причет церковный на похоронный обед, объявив, что молодой барин не намерен на оном присутствовать, и таким образом отец Антон, попадья Федотовна и дьячок пешком отправились на барский двор, рассуждая с Егоровной о добродетелях покойника и о том, что, по-видимому, ожидало его наследника. (Слуги ведут себя, как члены семьи. Большая разница с домом Троекурова.) (Приезд Троекурова и приём, ему оказанный, были уже известны всему околотку, и тамошние политики (иронич.) предвещали важные оному последствия.) (Сплетники говорили, что молодому Дубровскому не поздоровится.) – Что будет, то будет, – сказала попадья, – а жаль, если не Владимир Андреевич будет нашим господином. Молодец, нечего сказать. – А кому же как не ему и быть у нас господином, – прервала Егоровна. – Напрасно Кирила Петрович и горячится. Не на робкого напал: мой соколик и сам за себя постоит, да и, Бог даст, благодетели его не оставят. Больно спесив Кирила Петрович! а небось поджал хвост, когда Гришка мой закричал ему: вон, старый пёс! – долой со двора! – Ахти, Егоровна, – сказал дьячок, – да как у Григорья-то язык повернулся; я скорее соглашусь, кажется, лаять на владыку, чем косо взглянуть на Кирила Петровича. Как увидишь его, страх и трепет, и краплет пот, а спина-то сама так и гнётся, так и гнётся… (Троекуров одним своим видом внушал ужас.) – Суета сует, – сказал священник, – и Кирилу Петровичу отпоют вечную память, всё как ныне и Андрею Гавриловичу, разве похороны будут побогаче да гостей созовут побольше, а Богу не всё ли равно! – Ах, батька! и мы хотели зазвать весь околодок, да Владимир Андреевич не захотел. Небось у нас всего довольно, есть чем угостить, да что прикажешь делать. По крайней мере коли нет людей, так уж хоть вас употчую, дорогие гости наши. Сие ласковое обещание и надежда найти лакомый пирог ускорили шаги собеседников, и они благополучно прибыли в барский дом, где стол был уже накрыт и водка подана. Между тем Владимир углублялся в чащу дерев, движением и усталостию стараясь заглушать душевную скорбь. (П)  Он шёл, не разбирая дороги; сучья поминутно задевали и царапали его, ноги его поминутно вязли в болоте, – он ничего не замечал. Наконец достигнул он маленькой лощины, со всех сторон окружённой лесом; ручеёк извивался молча около деревьев, полуобнажённых осенью. («Говорящая» картина природы.) Владимир остановился, сел на холодный дёрн, и мысли одна другой мрачнее стеснились в душе его… Сильно чувствовал он своё одиночество. Будущее для него являлось покрытым грозными тучами. (В Почему? О) Вражда с Троекуровым предвещала ему новые несчастия. Бедное его достояние могло отойти от него в чужие руки; в таком случае нищета ожидала его. (П) Долго сидел он неподвижно на том же месте, взирая на тихое течение ручья, уносящего несколько поблеклых листьев и живо представлявшего ему верное подобие жизни – подобие столь обыкновенное. Наконец заметил он, что начало смеркаться; он встал и пошёл искать дороги домой, но ещё долго блуждал по незнакомому лесу, пока не попал на тропинку, которая и привела его прямо к воротам его дома. Навстречу Дубровскому попался поп со всем причетом. Мысль о несчастливом предзнаменовании пришла ему в голову. (Плохая примета.) Он невольно пошёл стороною и скрылся за деревом. Они его не заметили и с жаром говорили между собою, проходя мимо его. – Удались от зла и сотвори благо, – говорил поп попадье, – нечего нам здесь оставаться. (В Почему он так говорит? О) Не твоя беда, чем бы дело ни кончилось. – Попадья что-то отвечала, но Владимир не мог её расслышать. Приближаясь, увидел он множество народа; крестьяне и дворовые люди толпились на барском дворе. Издали услышал Владимир необыкновенный шум и говор. У сарая стояли две тройки. На крыльце несколько незнакомых людей в мундирных сертуках, казалось, о чём-то толковали. – Что это значит? – спросил он сердито у Антона, который бежал ему навстречу. – Это кто такие и что им надобно? – Ах, батюшка Владимир Андреевич, – отвечал старик, задыхаясь. – Суд приехал. Отдают нас Троекурову, отымают нас от твоей милости!.. (П Вот что имел в виду священник.) Владимир потупил голову, люди его окружили несчастного своего господина. «Отец ты наш, – кричали они, целуя ему руки, – не хотим другого барина, кроме тебя, прикажи, государь, с судом мы управимся. (Предлагали использовать силу.) Умрём, а не выдадим». Владимир смотрел на них, и странные чувства волновали его. «Стойте смирно, – сказал он им, – а я с приказным переговорю». – «Переговори, батюшка, – закричали ему из толпы, – да усовести окаянных». Владимир подошёл к чиновникам. Шабашкин, с картузом на голове, стоял подбочась и гордо взирал около себя. (То есть не смотрел ни на кого, вероятно, внутренне робея.) Исправник (исполняющий полицейские функции), высокий и толстый мужчина лет пятидесяти с красным лицом (гипертония, проблема с сердцем, скорее всего – пьющий) и в усах, увидя приближающегося Дубровского, крякнул и произнёс охриплым голосом: «Итак, я вам повторяю то, что уже сказал: по решению уездного суда отныне принадлежите вы Кирилу Петровичу Троекурову, коего лицо представляет здесь господин Шабашкин. Слушайтесь его во всём, что ни прикажет, а вы, бабы, любите и почитайте его, а он до вас большой охотник». При сей острой шутке исправник захохотал, а Шабашкин и прочие члены ему последовали. Владимир кипел от негодования. «Позвольте узнать, что это значит», – спросил он с притворным холоднокровием у весёлого исправника. – «А это то значит, – отвечал замысловатый чиновник, – что мы приехали вводить во владение сего Кирила Петровича Троекурова и просить иных прочих убираться подобру-поздорову». – «Но вы могли бы, кажется, отнестися ко мне, прежде чем к моим крестьянам, и объявить помещику отрешение от власти…» – «А ты кто такой, – сказал Шабашкин с дерзким взором. – Бывший помещик Андрей Гаврилов сын Дубровский волею божиею помре, мы вас не знаем, да и знать не хотим». – Владимир Андреевич, наш молодой барин, – сказал голос из толпы. – Кто там смел рот разинуть, – сказал грозно исправник, – какой барин, какой Владимир Андреевич? Барин ваш Кирила Петрович Троекуров, слышите ли, олухи. – Как не так, – сказал тот же голос. – Да это бунт! – закричал исправник. – Гей, староста, сюда! Староста выступил вперед. – Отыщи сей же час, кто смел со мною разговаривать, я его! Староста обратился к толпе, спрашивая, кто говорил? но все молчали; вскоре в задних рядах поднялся ропот, стал усиливаться и в одну минуту превратился в ужаснейшие вопли. Исправник понизил голос и хотел было их уговаривать. (Моментально испугался. Ничтожные люди.) «Да что на него смотреть, – закричали дворовые, – ребята! долой их!» – и вся толпа двинулась. Шабашкин и другие члены поспешно бросились в сени и заперли за собою дверь. «Ребята, вязать!» – закричал тот же голос, – и толпа стала напирать… «Стойте, – крикнул Дубровский. – Дураки! что вы это? вы губите и себя и меня. Ступайте по дворам и оставьте меня в покое. Не бойтесь, государь милостив, я буду просить его. Он нас не обидит. Мы все его дети. А как ему за вас будет заступиться, если вы станете бунтовать и разбойничать». Речь молодого Дубровского, его звучный голос и величественный вид произвели желаемое действие. Народ утих, разошёлся, двор опустел. Члены сидели в сенях. Наконец Шабашкин тихонько отпер двери, вышел на крыльцо и с униженными поклонами стал благодарить Дубровского за его милостивое заступление. Владимир слушал его с презрением и ничего не отвечал. «Мы решили, – продолжал заседатель, – с вашего дозволения остаться здесь ночевать; а то уж темно, и ваши мужики могут напасть на нас на дороге. Сделайте такую милость: прикажите постлать нам хоть сена в гостиной; чем свет, мы отправимся восвояси». (Не было никакого сомнения, что вернутся они уже со стражей. Представьте, как бы себя вёл Троекуров на месте Шабашкина. Стал бы он пугаться, а потом униженно благодарить?) – Делайте, что хотите, – отвечал им сухо Дубровский, – я здесь уже не хозяин. – С этим словом он удалился в комнату отца своего и запер за собою дверь. Глава VI «Итак, всё кончено, – сказал он сам себе;  (В Отчего? О Он нищ и одинок.) – ещё утром имел я угол и кусок хлеба. Завтра должен я буду оставить дом, где я родился и где умер мой отец, виновнику его смерти и моей нищеты». (П) И глаза его неподвижно остановились на портрете его матери. Живописец представил её облокоченную на перила, в белом утреннем платье с алой розою в волосах. «И портрет этот достанется врагу моего семейства, – подумал Владимир, – он заброшен будет в кладовую вместе с изломанными стульями или повешен в передней, предметом насмешек и замечаний его псарей, а в её спальной, в комнате, где умер отец, поселится его приказчик или поместится его гарем. Нет! нет! пускай же и ему не достанется печальный дом, из которого он выгоняет меня». Владимир стиснул зубы, страшные мысли рождались в уме его. Голоса подьячих доходили до него, они хозяйничали, требовали то того, то другого и неприятно развлекали (отвлекали) его среди печальных его размышлений. Наконец всё утихло. Владимир отпер комоды и ящики, занялся разбором бумаг покойного. Они большею частию состояли из хозяйственных счетов и переписки по разным делам. Владимир разорвал их не читая. Между ими попался ему пакет с надписью: письма моей жены. С сильным движением чувства Владимир принялся за них: они писаны были во время турецкого похода (Вероятнее всего, имеется в виду русско-турецкая война 1787–1792 годов, «времён Очаковских и покоренья Крыма».) и были адресованы в армию из Кистенёвки. Она описывала ему свою пустынную жизнь, хозяйственные занятия, с нежностию сетовала на разлуку и призывала его домой, в объятия доброй подруги; в одном из них она изъявляла ему свое беспокойство насчет здоровья маленького Владимира; в другом она радовалась его ранним способностям и предвидела для него счастливую и блестящую будущность. Владимир зачитался и позабыл всё на свете, погрузясь душою в мир семейственного счастия, и не заметил, как прошло время. Стенные часы пробили одиннадцать. Владимир положил письма в карман, взял свечу и вышел из кабинета. В зале приказные спали на полу. На столе стояли стаканы, ими опорожнённые, и сильный дух рома слышался по всей комнате. Владимир с отвращением прошёл мимо их в переднюю. – Двери были заперты. Не нашед ключа, Владимир возвратился в залу, – ключ лежал на столе, Владимир отворил дверь и наткнулся на человека, прижавшегося в угол; топор блестел у него, и, обратись к нему со свечою, Владимир узнал Архипа-кузнеца. «Зачем ты здесь?» – спросил он. (В Что Архип с топором делает в доме? О Пришёл, чтобы уничтожить приказчиков?) «Ах, Владимир Андреевич, это вы, – отвечал Архип пошепту, – Господь помилуй и спаси! хорошо, что вы шли со свечою!» Владимир глядел на него с изумлением. «Что ты здесь притаился?» – спросил он кузнеца. – Я хотел… я пришёл… было проведать, все ли дома, – тихо отвечал Архип запинаясь. – А зачем с тобою топор? – Топор-то зачем? Да как же без топора нонече и ходить. Эти приказные такие, вишь, озорники – того и гляди… – Ты пьян, брось топор, поди выспись. – Я пьян? Батюшка Владимир Андреевич, бог свидетель, ни единой капли во рту не было… да и пойдёт ли вино на ум, слыхано ли дело, подьячие задумали нами владеть, подьячие гонят наших господ с барского двора… Эк они храпят, окаянные; всех бы разом, так и концы в воду. (П) Дубровский нахмурился. «Послушай, Архип, – сказал он, немного помолчав, – не дело ты затеял. Не приказные виноваты. Засвети-ка фонарь ты, ступай за мною»… Архип взял свечку из рук барина, отыскал за печкою фонарь, засветил его, и оба тихо сошли с крыльца и пошли около двора. Сторож начал бить в чугунную доску, собаки залаяли. «Кто сторожа?» – спросил Дубровский. «Мы, батюшка, – отвечал тонкий голос, – Василиса да Лукерья». – «Подите по дворам, – сказал им Дубровский, – вас не нужно». – «Шабаш», – примолвил Архип. «Спасибо, кормилец», – отвечали бабы и тотчас отправились домой. Дубровский пошёл далее. Два человека приблизились к нему; они его окликали. Дубровский узнал голос Антона и Гриши. «Зачем вы не спите?» – спросил он их. «До сна ли нам, – отвечал Антон. – До чего мы дожили, кто бы подумал…» – Тише! – прервал Дубровский, – где Егоровна? – В барском доме, в своей светелке, – отвечал Гриша. – Поди, приведи ее сюда да выведи из дому всех наших людей, чтоб ни одной души в нем не оставалось, кроме приказных, а ты, Антон, запряги телегу. (В Что задумал Дубровский? О Возможно, как-то наказать приказчиков.) Гриша ушёл и через минуту явился с своею матерью. Старуха не раздевалась в эту ночь; кроме приказных, никто в доме не смыкал глаза. (Ждали каких-то действий.) – Все ли здесь? – спросил Дубровский, – не осталось ли никого в доме? – Никого, кроме подьячих, – отвечал Гриша. – Давайте сюда сена или соломы, – сказал Дубровский. Люди побежали в конюшню и возвратились, неся в охапках сено. – Подложите под крыльцо. Вот так. Ну, ребята, огню! Архип открыл фонарь, Дубровский зажёг лучину. – Постой, – сказал он Архипу, – кажется, второпях я запер двери в переднюю, поди скорей отопри их. Архип побежал в сени – двери были отперты. Архип запер их на ключ, примолвя вполголоса: «Как не так, отопри!» (Вот он, зачинатель бунта!) и возвратился к Дубровскому. Дубровский приблизил лучину, сено вспыхнуло, пламя взвилось и осветило весь двор. – Ахти, – жалобно закричала Егоровна, – Владимир Андреевич, что ты делаешь! – Молчи, – сказал Дубровский. – Ну, дети, прощайте, иду куда Бог поведёт; будьте счастливы с новым вашим господином. – Как дворня относилась к молодому господину? – Какова бы была судьба дворовых после присоединения имения к троекуровским владениям? – Предположите три варианта развития событий: если Дубровский попытался бы остаться на месте и жаловаться государю; если бы он попытался договориться с Троекуровым; если бы он просто уехал, бросив всё как есть. (Работа в группах.) – Составляем блок-схему под названием: «Причины преображения дворянина в разбойника». Возможные аргументы: ответственность за людей; возмущение против несправедливости и др. (Индивидуальная работа.) Отвечаем на вопрос урока: Как офицер становится разбойником? Как это ни смешно, но основным мотивом для Дубровского стала ответственность за своих людей и возмущение несправедливостью происходящего. То есть мы наблюдаем рождение так называемого благородного разбойника – любимого персонажа французских романов того времени. Но поскольку все происходит на русской почве, то и последствия, скорее всего, будут иными.
III. Итог урока.	Нетрудно заметить, что молодой Дубровский предстаёт перед нами в трёх ипостасях: сорящий деньгами гвардейский офицер, благородный разбойник, учитель-француз. И при этом везде, не в состоянии пойти на компромисс, рано или поздно он снова становится самим собой – молодым мелкопоместным дворянином, со всеми порывами и комплексами, свойственными этому сословию. Любимые темы Пушкина – о несовместимости гения и злодейства; о том, что благородство всегда проигрывает… и всегда оставляет за собой последнее слово. Здесь об этом сказано ещё раз. История Марии Троекуровой и Владимира Дубровского не может кончиться хорошо – иначе это была бы история совсем про других людей. Здесь же каждый идёт своим путём, оставаясь при этом цельным человеком. Пусть в результате одного дорога приведёт на эшафот, вторую – к несчастливому браку. Они, как и их отцы, не изменяют себе ни в чём. В этом сила, и в этом слабость дворянства.
IV. Домашнее задание.	Прочитать полностью роман А.С. Пушкина «Дубровкий» 6). Задания в тетради