Урок "Л.Н.Толстой в Казани"

Лев Николаевич Толстой

(1828 - 1910)

  Среди писателей, чьи славные имена связаны с Казанью, одно из первых мест принадлежит Л. Н. Толстому.

  После того как в 1830 умерла мать писателя, а в 1839 – отец, Пелагея Ильинична стала опекуншей сирот - четверых братьев и их сестры. Осенью 1841 года она привезла всех детей к себе в Казань.

Старший из братьев Толстых Николай, учившийся тогда в Московском университете, перевелся в Казанский университет. Сергей и Дмитрий поступили учиться туда же. А для 13-летнего Левы наняли учителей готовить его к вступительным экзаменам в университете. Сестру Марию определили в Родионовский институт благородных девиц.      

Дома, где жил Л.Н.Толстой: почти два года его жизни проходят в доме Горталовых (ул.Япеева, 15), затем он переезжает в дом Киселевского (ныне ул.Толстого, 25), около года перед отъездом из Казани проживает в доме Петонди на бывшей Черноозерской улице (ул.Дзержинского, 11).

Нанятые для Левы учителя не сумели развить в мальчике интересы к наукам и достаточно подготовить к сдаче экзаменов. Между тем подросток Толстой в момент своего приезда в Казань был  не по годам развитым, успевшим довольно серьёзным и вдумчиво прочитать немало книг, в том числе и философских. Юноша “завалил ” два экзамена (по истории т статистике). Л. Толстой подал прошение о пересдаче испытаний, и 3 октября 1844 года был зачислен своекоштным студентом  на первый курс отделения восточных языков философского факультета. Юшкова видела Льва Николаевича восточным дипломатом, обязательно в Турции. Самого юношу совсем не привлекали тонкости арабо-турецких языков.

Надев в 16 лет, студенческий мундир и шпагу, юный Толстой был захвачен шумным потоком пустой светской жизни в дворянских кругах Казани. Герой произведения Л.Толстого «После бала» рассказывает о своей молодости в Казани (фактически это воспоминания самого автора). Казанский историк Н.П.Загоскин в1894 году писал о студенческом периоде  Толстого следующее:”В качестве родовитого, титулованного молодого человека, с хорошими местными связями, внука бывшего губернатора и выгодного жениха, Лев Николаевич был везде желанным гостем. Казанские старожилы помнят его на всех балах, вечерах и великосветских собраниях, всюду приглашаемым, всегда танцующим, но далеко не светским дамским угодником, какими были другие его сверстники студенты-аристократы; в нём всегда наблюдали какую-то странную угловатость, застенчивость; он, видимо, стеснялся тою ролью, которую его заставляли играть и в которой volens-nolens обязывала его пошлая обстановка его казанской жизни”.

 Нельзя, конечно, расценивать неудачи юного Льва Толстого только как результат праздной жизни и, тем более, слабых способностей. Это было бы неверно. Толстой, одарённый юноша, всегда мог бы, даже перед экзаменами, «подогнать» учебный материал. Причины коренились глубже. Во-первых, Льва Толстого создавались нетерпимые отношения с профессором Н.А.Ивановым. В изложении этого весьма посредственного профессора русская и общая история выглядели перечнем не связанных друг с другом событий, дат и имён. Зато его лекции изобиловали трескучими реакционными фразами о «самодержавии и народности». Вдумчивого Толстого такое преподавание не удовлетворяло. он начал публично высказывать критические замечания о лекциях Иванова, обвиняя последнего в том, что профессор даже не пытается установить закономерности исторических событий. из взаимосвязь. За это он вместе со студентом В.Н.Назарьевым был посажен в карцер.

          Потерпев неудачу на Восточном факультете. Лев Николаевич  13 сентября 1845 года перевёлся на первый курс юридического факультета.

          Неправильно было бы считать, что в университете царил полный застой и преподавательский состав был слабым. Как известно, большую работу проводил ректор университета, выдающийся учёный-патриот, математик Николай Иванович Лобачевский. Казанский университет при нём пополнился талантливыми педагогами. Здесь трудились такие крупные учёные, как профессор-астроном И.М.Симонов, химик Н.Н.Зинин, профессор-анатом Е.Ф.Аристов. В 1845 году на кафедру гражданского права был назначен молодой преподаватель Дмитрий Иванович Мейер, лекции которого были проникнуты демократическими высказываниями и смелостью чувств. Ненавидя крепостничество, Мейер не боялся говорить, что “крепостным надо дать свободу”. Вскоре Мейер стал во главе кружка передовых казанских студентов-разночинцев. Лев Николаевич хотя и не состоял в нём, но быстро сблизился с кружковцами. услышал от них много нового и интересного для себя.

Льву Николаевичу пришлось однажды сдавать экзамен Д.И.Мейеру. Хотя экзамен был сдан далеко не блестяще, однако наблюдательный педагог сразу обратил внимание на самостоятельные оригинальные суждения студента и высказал о нём такое мнение: «При доброй воле и самостоятельности, он мог бы сделаться замечательным человеком».Мейер заметил способности юного толстого к критическому анализу  и предложил ему заняться исследованием: пранализировать “Наказ” Екатерины II, сравнив его с”Духом законов” французского философа Монтескье. Эта работа показала “открыла новую область умственного самостоятельного труда”. Но главная причина ухода Толстого из университета не в этом.

  В те годы по стране прошла волна крестьянских восстаний. Лишь в 1842 года волнения охватили свыше 120 000 государственных крестьян. За ними прокатились так называемые «картофельные бунты». Они жестоко подавлялись правительственными войсками. но вызывали ответные бунтарские акты против помещиков. Все эти события сильно повлияли на прогрессивную общественность России.  Не удивительно, что и Лев Николаевич к концу своего казанского периода пришёл примерно к такому выводу:”Главное в обществе – народ. А что я лично сделал для народа? Пока ещё ничего. Следовательно, необходимо ехать в деревню, отдать все силы на то, чтобы сделать жизнь своих крепостных счастливой”. Вспомним «Утро помещика», где студент Нехлюдов решает выйти из университета до окончания курса, чтобы быстрее приступить к выполнению своего нравственного долга перед крестьянами. Толстой подаёт прошение об исключении его из числа студентов и уезжает в Ясную Поляну.

Говоря о казанских знакомствах Толстого, можно сказать, что он был на вечерах в доме попечителя Казанского учебного округа М.Н.Мусина-Пушкина, в доме губернского предводителя дворянства  В.В. Желтухина, у казанского губернатора И.А. Баратынского – брата поэта  Е.А. Баратынского. Постоянно  заглядывал Лев Толстой в гостиную Е.Д. Загоскиной (начальницы Родионовского института благородных девиц). Там он всегда принимался как «свой»,  присутствовал на всех вечерах в институте. Покинув Казань, Лев Толстой продолжал переписку с Загоскиной. В ее доме Толстой иногда встречался с семьей местного помещика Н.И. Депрейс. Часто посещал и дом самого Депрейс на Мало-Покровской улице. Старик Н.И. Депрейс мог привлечь юношу своей редкою для тех времен гуманностью по отношению к крепостным. Прототипом для Нехлюдова (друг Иртеньева в «Юности»)  послужил, как считаю некоторые, казанец Д.А. Дьяков, с которым Лев Николаевич сблизился в Казани в 1844-1845 годах.

         Вторая казанская квартира Толстых была в доме Киселевского на Арском поле (угол теперешних  улиц Б. Красной и Льва  Толстого, дом 68/25). В своей маленькой комнате на хорах юноша Толстой  провел много времени за чтением книг и за горячими спорами с друзьями на философские темы. Именно  в этой комнате Лев Николаевич впервые испробовал свои силы в художественном  творчестве. По крайней мере, его однокурсник М. Веселовский вспоминал: «Однажды прошел слух, что Толстой написал  драму. Товарищ  подняли  его на смех». Тогда Арское поле являлось окраиной Казани. В этом районе старой Казани произошло событие, которое легло в основу рассказа “После бала”. На углу Арского поля, там. где сейчас выстроено здание Химико-технологического университета, стоял в 1840-ых годах дом, в котором жил воинский начальник Андрей Петрович Корёша. У него была дочь Варенька. Вспомните содержание рассказа “После бала”, в котором описан именно этот уголок старой Казани. На одном их пышных балов у предводителя дворянства молодой человек Иван Васильевич (а фактически сам автор, либо, как утверждают мемуаристы, его брат Сергей) был восхищён мазуркой, которую замечательно танцевали Варенька со своим отцом –полковником…

Таким образом, казанский период жизни для Толстого не прошел бесследно. Именно в Казани он, по его словам, понял, что выбрать жизненный путь  ему нужно самому. Здесь Толстой впервые сравнил прожигание жизни аристократами с непрерывным тяжелым трудом крестьян и только в трудовой деятельности народа увидел здоровое начало. Пребывание в Казанском университете, общение с прогрессивными студентами-разночинцами, лекции передовых профессоров, усиленное чтение книг – все это, несомненно, повлияло на дальнейшее духовное развитие  великого писателя, помогло ему произвести первые критические оценки социальных отношений людей.

        Итогом внутреннего развития  юного Толстого в Казани  является следующее: отказ от крепостнической морали, осознание  лживости  казенной науки и несправедливости гражданского устройства России, разочарование в дворянско-аристократическом «свете», изменение прежних взглядов на разночинцев и крестьянство.