Урок истории "Внешняя политика Екатерины II" (7 класс)

А.В. Суворов. «Наука побеждать»

...Береги пулю на три дни, а иногда и на целую кампанию, когда негде взять. Стреляй редко, да метко. Штыком коли крепко... Пуля дура, штык молодец... Трое наскочат: первого заколи, второю застрели, третьему штыком карачун. Это нередко (бывает), а заряжать некогда. В атаке не задерживай.

Вали на месте, гони, коли, остальным давай пощаду. Грех напрасно убивать: они такие же люди..,

Обывателя не обижай: он нас поит и кормит. Солдат – не разбойник...

В баталии полевой три атаки: 1) в крыло, которое слабее. Крепкое крыло, (если) закрыто лесом - это немудрено; солдат проберется и болотом; тяжело чрез реку - без мосту не перебежишь; шанцы всякие перескочишь; 2) атака в середину не выгодна, разве конница хорошо рубить будет, а иначе самих сожмут; 3) атака в тыл очень хороша только для небольшого корпуса, а армиею заходить тяжело.

Штурм или валовый приступ. Ломи чрез засеки, бросай плети чрез волчьи ямы, быстро беги... спускайся в ров, ставь лестницы. Стрелки, очищай колонны! Стреляй по головам! Неприятель бежит  в город, его пушки обороти по нем, стреляй сильно в улицы, бомбардируй живо - недосуг за этим ходить... Неприятель сдался - пощада; стена занята - на добычь...

Вопросы к документу:

1)    Как этот документ характеризует личность А.В. Суворова и его полководческий талант?

2)     Можно ли считать, что этот документ является моральным кодексом солдата?

Осада и штурм Измаила

2 декабря (13) декабря прибыв под Измаил, Суворов принял командование и, первым делом, вернул к Измаилу войска, отходившие от крепости. Затем он блокировал крепость и с суши, и со стороны Дуная.

Чтобы лично осмотреть всю крепость, которую он намеревался штурмовать, Суворов, взял только одного ординарца и, неприметно одетый, чтобы не привлекать внимание неприятеля, объехал по периметру всю крепость. По результатам своей инспекции он сказал своему штабу: «Крепость без слабых мест». Спустя много лет, А.В. Суворов не раз признавался: «На штурм подобной крепости можно было решиться только один раз в жизни…».

Недалеко от Измаила по приказу А.В. Суворова были выстроены земляные и деревянные аналоги рва и стен Измаила, и в течение шести дней гениальный полководец обучал на них войска. Солдаты тренировались быстро забрасывать ров фашинником (вязанками хвороста), быстро ставить лестницы на высокие крепостные стены. После подъёма на стену, солдаты учились быстро колоть и рубить установленные на стенах чучела, имитирующие защитников. Всё - быстро и чётко, в этом Суворов видел залог успеха.

Закончив подготовку к штурму, А.В. Суворов 7 (18) декабря 1790 года послал начальнику крепости великому сераскеру Айдозлы Мухаммад-паше свой знаменитый ультиматум о сдаче Измаила. Но он был отклонён в восточном стиле: «Скорее Дунай потечёт вспять, и небо упадёт на землю, чем сдастся Измаил».

9 декабря собранный Суворовым военный совет постановил незамедлительно приступить к штурму, который был назначен на 11 (22) декабря.

Всё войско Суворова насчитывало 31 тысячу человек, из которых 15 тысяч солдат было нерегулярных.

Атакующие войска А.В.Суворов разделил на 3 отряда по 3 колонны каждый: отряд генерал-поручика П.С.Потёмкина, численностью 7500 человек, отряд генерал-поручика А.Н.Самойлова в 12000 человек и отряд генерал-майора де Рибаса, численностью 9000 человек.

В резерве Суворов оставил 2500 кавалеристов бригадира Вестфалена.

Штурм Суворов решил начать затемно для внезапности первого удара и овладения валом.

10 (21) декабря с восходом солнца началась артиллерийская подготовка огнём с фланговых батарей, с острова и с судов флотилии (в общей сложности около 600 орудий). Артподготовка продолжалась почти сутки и завершилась за 2,5 часа до начала штурма.

В 3 часа ночи 11 (22) декабря 1790 года по первой сигнальной ракете войска оставили лагерь и колоннами выступили к назначенным местам. В половине шестого утра начался приступ. К 6 утра под градом неприятельских пуль егеря Ласси первыми одолели вал, и бой завязался уже наверху.

Труднее всего пришлось 3-й колонне Мекноба, штурмовавшей большие северные бастионы цитадели. Там глубина рва и высота вала были столь велики, что даже почти 12?ти метровые лестницы были коротки, и их связывали по две вместе, да ещё под огнём неприятеля. Но главный бастион был взят.

Десант де-Рибаса быстро и чётко начал высадку около 7 часов утра, несмотря на сопротивление более 10 тысяч турок и татар. Успеху высадки весьма способствовали и колонна Львова, атаковавшая береговые дунайские батареи на западном фланге, и действия колонны Кутузова с восточной стороны крепости.

К 8 ч утра все укрепления были заняты - при наступившем дневном свете стало видно, что вал взят, турки вытеснены из крепостных верхов. Неприятель стал отступать во внутреннюю часть города. Их стали теснить к центру города: Потёмкин справа, слева Кутузов, с севера казаки, а с речной стороны де-Рибас.

Почти каждый дом приходилось брать с боем. Для поддержки пехоты и обеспечения успеха А.В.Суворов приказал ввести в город 20 легких орудий, чтобы картечью очистить улицы от турок. К часу дня победа, в сущности, была одержана, хотя бои в некоторых домах и участках улиц ещё продолжались.

Попытку вырвать Измаил обратно предпринял брат крымского хана Каплан Гирей, собравший несколько тысяч конных и пеших татар и турок. Его отряд вырвался из крепости в районе Килийских ворот, но Суворов ввёл в дело резерв - егерей, которые быстро оттеснили татар в прибрежные плавни и уничтожили их всех до единого.

Очаги сопротивления на улицах города ещё возникали, но к 16 часам последние защитники были убиты, некоторая часть измождённых и израненных турок сдалась. Шум битвы смолк, Измаил пал.

А.В.Суворов принял меры для обеспечения порядка и назначил М.И.Кутузова комендантом Измаила, который в важнейших местах расставил караулы. Внутри города был открыт огромный госпиталь. Тела убитых русских увозились за город и погребались по церковному обряду. Турецких же трупов было так много, что пришлось бросать тела в Дунай, но и на это потребовалось 6 дней. Пленные направлялись партиями в Николаев под конвоем казаков.

Критически оценивавший разделы Польши В.О.Ключевский, комментируя их итоги, замечал, что к негативным последствиям ликвидации Речи Посполитой можно отнести то, что«"нашего полку убыло" - одним славянским государством стало меньше; оно вошло в состав двух немецких государств; это крупная потеря для славянства». Но вместе с тем, историк признавал, что «Россия не присвоила ничего исконно польского, отобрала только свои старинные земли, да часть Литвы, некогда прицепившей их к Польше».«Но с русским участием, - замечал он далее, - раздвинулось новой обширной могилой славянское кладбище, на котором и без того похоронено было столько наших соплеменников, западных славян». По мнению Ключевского, история указывала Екатерине Великой «возвратить от Польши то, что было за ней русского, но не внушала ей делиться Польшей с немцами. Предстояло ввести Польшу в ее этнографические границы, сделать ее настоящей польской Польшей, не делая ее Польшей немецкой. Разум народной жизни требовал спасти Западную Русь от ополячения, и только кабинетская политика могла выдать Польшу на онемечение. Без русских областей, в своих национальных пределах, даже с исправленным государственным строем самостоятельная Польша была бы для нас несравненно менее опасной, чем та же Польша в виде австрийских и прусских провинций. Наконец, уничтожение польского государства не избавило нас от борьбы с польским народом: не прошло 70 лет после третьего раздела Польши, а Россия уже три раза воевала с поляками (1812, 1831 и 1863 гг.). Призрак Речи Посполитой, вставая из ее исторической могилы, производил впечатление живой народной силы. Может быть, чтобы избегнуть вражды с народом, следовало сохранить его государство».

Однако, по мнению выдающегося русского публициста-консерватора М.Н.Каткова, имевшего все причины сомневаться в братских чувствах поляков по отношению к русским, иное решение польского вопроса едва ли было тогда возможно. «Вопрос о Польше есть столько же русское, как и польское дело, - писал Катков. - Вопрос о Польше был всегда и вопросом о России. Между этими двумя соплеменными народностями история издавна поставила роковой вопрос о жизни и смерти. Оба государства были не просто соперниками, но врагами, которые не могли существовать рядом, врагами до конца. Между ними вопрос был уже не о том, кому первенствовать или кому быть могущественнее: вопрос между ними был о том, кому из них существовать. Независимая Польша не могла ужиться рядом с самостоятельной Россией. Сделки были невозможны: или та, или другая должна была отказаться от политической самостоятельности, от притязания на могущество самостоятельной державы. И не Россия, а прежде Польша почувствовала силу этого рокового вопроса; она первая начала эту историческую борьбу, и было время, когда исчезала Россия, и наступило другое, когда исчезла Польша».

Задаваясь вопросом, наступит ли когда-нибудь такое время, когда «при могущественной и крепкой России может жить и процветать самостоятельная Польша», Катков замечал: «Об этом можно размышлять на досуге, но в минуту кризиса, посреди борьбы, поляку естественно отстаивать польское дело, а русскому естественно отстаивать русское дело. Польша утратила свою самостоятельность, но она не примирилась со своей судьбой; польское чувство протестует против этого решения, чувство своей народности еще живо и крепко в Польше; оно всасывается с молоком; оно ревниво охраняется и поддерживается; оно питается и усиливается страданиями. Утратив политическую самостоятельность, поляк не отказался от своей народности, и он рвется из своего плена и не хочет мириться ни с какой будущностью, если она не обещает ему восстановления старой Польши со всеми ее притязаниями. Ему недостаточно простой независимости, он хочет преобладания; ему недостаточно освободиться от чужого господства, он хочет уничтожения своего восторжествовавшего противника. Ему недостаточно быть поляком; он хочет, чтоб и русский стал поляком, или убрался за Уральский хребет. Он отрекается от соплеменности с нами, превращает в призрак историю и на месте нынешней России не хочет видеть никого, кроме поляков и выродков чуди или татар. Что не Польша, то татарство, то должно быть сослано в Сибирь, и на месте нынешней могущественной России должна стать могущественная Польша по Киев, по Смоленск, от Балтийского до Черного моря».

Вопросы: 1) С чьей точкой зрения на раздел Польши вы согласны? 2) Как вы оцениваете разделы Польши?

Тема урока: «Внешняя политика Великой евразийской империи при Екатерине II»

Цель:  сформировать у учащихся представление о внешней политике России во второй половине XVIII века.

Задачи:

1) сформировать у обучающихся историко-познавательные компетенции: выделять направления и задачи внешней политики Екатерины  II, рассмотреть ход и итоги русско-турецких войн; определить причины и последствия участия России в разделах Польши; уяснить итоги внешней политики Екатерины II;                                                                                                                                     

2) информационно-коммуникационные: анализ исторической ситуации, формирование собственной позиции в ходе дискуссии, формирование умений работать с различными источниками информации, картой, самостоятельно делать выводы, обосновывая их фактами, излагать суждения о причинно-следственных связях исторических событий и явлений

 3) социально-мировоззренческие: развивать интерес к изучению отечественной истории, определение собственной гражданской позиции по отношению к исторической реальности, создать положительное отношение к службе в армии; воспитание  гражданственности и патриотизма,  чувства уважения к прошлому своей страны через личное отношение к истории Родины.

Термины: буферное государство, коалиция, нейтралитет

Тип урока: изучение нового материала.

Оборудование: АРМ, опорный конспект, документы, карта, атлас, контурные карты, схемы: «Задачи внешней политики Екатерины II»

Литература: учебник История России. Конец XVI – XVII веков 7 класс /Данилов А.А., Косулина Л.Г.; учебник История России XVI – XVII веков 7 класс /Черникова Т.В.  

Ход урока

Современник Екатерины II Н.М.Карамзин писал о ней: « Внешняя политика сего царствования достойна особенной хвалы: Россия с честью и славою занимала одно из первых мест в государственной европейской системе. Воинствуя, мы разили. Петр удивил Европу своими победами - Екатерина приучила её к нашим победам. Россияне уже думали, что ничто в мире не может одолеть их; заблуждение, славное для сей великой монархини! Она была женщина, но умела избирать вождей так же, как министров или правителей государственных. Румянцев, Суворов стали наряду с знаменитейшими полководцами в мире; князь Вяземский заслужил имя достойного министра благоразумною государственною экономиею, хранением порядка и целости. Упрекнём ли Екатерину излишним воинским славолюбием? Её победы утвердили внешнюю безопасность государства. Пусть иноземцы осуждают раздел Польши: мы взяли своё. Правилом монархини было не мешаться в войны чуждые и бесполезные для России, но питать дух ратный в империи, рожденной победами». 

Тема урока: Внешняя политика Екатерины II

План:

1. Задачи внешней политики Екатерины II
2. Северное направление
3. Южное направление:

      3.1 русско-турецкая война 1768-1774 гг.

      3.2 русско-турецкая война 1787-1791 гг.

4.   Западное направление:

     4.1 разделы Польши 1772, 1793, 1795 гг.

     4.2 политика «вооружённого нейтралитета»

     4.3 борьба с революционной Францией

5.   Результаты внешней политики Екатерины II

Задание 1. Задачи внешней политики Екатерины II

Задание 2. Русско-турецкие войны

Заполните пропуски в таблице

Русско-турецкая война 1768-1774 гг.

Русско-турецкая война 1787-1791 гг.