ВКР "Пропозициональная структура английских зооморфизмов в оценке когнитивной области «деятельность политика» (на материале журналов “Time”, “Newsweek”, “The Economist”, “The New York Times”)"

План выпускной квалификационной работы «Пропозициональная структура английских зооморфизмов в оценке когнитивной области «деятельность политика» (на материале журналов “Time”, “Newsweek”, “The Economist”, “The New York Times”)»
Содержание Введение	2 3
Глава 1. Зооморфизмы как лингвистическая категория	6
1.1.          Зооморфизмы и их характерные черты	6
1.2.          Существующие подходы к классификации зооморфизмов	19
1.3.          Особенности семантического анализа зооморфизмов в когнитивной лингвистике 1.4.          Понятие о падежной грамматике	22 37
Глава 2. Особенности языковой репрезентации когнитивной области           «деятельность политика»	42
2.1.     Когнитивная область «деятельность политика» и концепты     англоязычной культуры, репрезентирующие ее 2.2.    Репрезентация когнитивной области «деятельность политика»           языковыми средствами в современной англоязычной прессе Заключение Список использованной литературы Приложение	42
	48 59
	61 67

Введение

Социально-экономические политические реформы, проходившие в мире в конце двадцатого века, существенно повлияли на расширение круга людей, активно вовлеченных в межкультурные контакты в различных сферах человеческой деятельности. Наиболее часто говорят сейчас о диалоге культур, то есть об общении людей, принадлежащих к разным культурам. Знание культуры человека при общении с ним является неотъемлемой частью, а незнание культуры – это высшая степень его неуважения. Поэтому, изучая любой иностранный язык, необходимо одновременно знакомиться и с культурой страны данного языка, а это не только традиции, обычаи, обряды, национальная одежда, кухня, но и языковая картина мира этого народа.

Нельзя не сказать о том, что современные тенденции развития общества потребовали от человека быть коммуникативно-компетентной личностью. В связи с расширением межкультурных контактов, человек становится активно вовлеченным в эти контакты в различных сферах человеческой деятельности. Специалисты со знанием иностранных языков требуются всегда. Но знать язык важно не в отрыве от культуры. Изучая культуру любой страны, мы изучаем и язык этой страны, принимая во внимание все его лексические и грамматические особенности.

В рамках данной квалификационной работе мы рассматриваем такой пласт лексики, который в своей семантике содержит оценку. Одним из разрядов оценочной лексики является зооморфизм – лексическая единица, используемая для характеристики человека, его внешности, черт характера, каких-либо особенностей поведения, способа жизни через сравнение с животным. Экспрессивные качества зооморфизмов входят в их семантику и являются их неотъемлемой частью. С их помощью можно охарактеризовать человека либо с положительной, либо с отрицательной точки зрения. Зооморфизмы с нейтральной оценкой используются редко – в каждом зооморфизме преобладает та или иная черта или особенность, характеризующая человека.

Данная работа посвящена анализу когнитивной семантики зооморфизмов английского языка, используемых в прессе для характеристики политиков и оценки их деятельности.

Актуальность исследования зооморфной лексики, характеризующей деятельность политиков, состоит в связи исследования с когнитивным направлением. Актуальным является применение метода когнитивного моделирования к такому типу оценочной лексики, как зооморфизмы. 

Объектом данного исследования является оценочные языковые средства, характеризующие деятельность политиков, а предметом – лингвокогнитивные зооморфизмы как способы выражения оценки когнитивной области  «деятельность политика» на материале английской и американской прессы.

Научная новизна заключается в том, что впервые предпринимается попытка провести анализ оценочных характеристик когнитивной области «деятельность политика»при помощи английских зооморфизмов, выявляя пропозициональные модели, стоящие за ними.

Теоретическую базу исследования составляют работы таких ученых, как Н.Д. Арутюнова, С.А. Аскольдов, Л.В. Бабина, А.В. Бабушкин, Т.Г. Бочина, Ю.Г. Демьянков, Е.С. Кубрякова, А.В. Кунин, Г.И. Кустова, М.И. Лапшина, В.А. Маслова, М.В. Никитин, Ч. Филлмор и З.А. Харитончик.

Целью работы является структурирование английских зооморфизмов за счет построения их пропозициональных моделей для репрезентации оценочной лексики в когнитивной области «деятельность политика».

Для достижения поставленной цели, были поставлены следующие задачи:

-   выделить характерные черты зооморфизмов;

-   описать существующие подходы к классификации зооморфизмов;

- определить особенности анализа зооморфизмов в когнитивной лингвистике;

- провести когнитивный (пропозициональный) анализ английских зооморфизмов;

- структурировать английские зооморфизмы, репрезентирующие когнитивную область «деятельность политика».

В соответствии с целью и задачами квалификационной работы в качестве основных методов анализа использовались: дедуктивный и индуктивный методы, метод дефиниционного анализа, метод когнитивного моделирования, метод концептуального анализа.

Материалом для исследования послужили англоязычные статьи, опубликованные в ведущих английских и американских журналах (Newsweek, The Economist, The New York Times, Time).

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она вносит определенный вклад в развитие методов когнитивного анализа англоязычной лексики, продолжает развитие общих принципов когнитивной лингвистики, а также вносит вклад в разработку таких общеязыковедческих проблем как «Язык и мышление», «Язык. Общество. Личность».

Практическая значимость исследования состоит в использовании его результатов при проведении семинаров и спецкурсов по лексикологии, фразеологии и лингвистики, в спецкурсах по когнитивной лингвистике, а также при написании курсовых работ и в практике преподавания языка.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.

Глава 1. Английские зооморфизмы как лингвистическая категория

1.1 Зооморфизмы и их характерные черты

Становление фразеологии как самостоятельной лингвистической дисциплины тесно связано с конкретизацией и определением фразеологических единиц как объекта исследования. Учёными давно были подмечены такие особенности фразеологизмов, как благозвучие, определённая ритмическая организация, сопровождаемая аллитерацией или ассонансом – повторением одинаковых (или сходных) звуков или звукосочетаний,  обычно в начале слов (напр., with might and main – изо всей силы, со всей решимостью; thick and thieves – спаянные крепкой дружбой, закадычные друзья; bright as a button – чистенький, нарядный; dog days – самые жаркие дни года). [49]

Многие из них построены с помощью стилистических приёмов и содержат в себе контраст, сравнение, метафору. Так же они являются образными, стилистически маркированными выражениями. И, несомненно, большое внимание следует уделить такому виду фразеологических единиц, как зооморфизмы. [42, 215 с.]

Отмечено, что многие фразеологизмы возникают и существуют в языке как оценочные характеристики лиц, предметов, явлений, действий и т.д.

Употребление в речи таких фразеологизмов определяется правилом – редко да метко. Как пишет А.П. Бабушкин, «частое повторение одного и того же фразеологизма-характеристики в речевом отрезке стирает его образность, снижает силу оценочности, притупляет остроту и меткость характеристики, и потому, как свидетельствуют о том наблюдения, оно избегается. следовательно, частота употребления, как одно из условий проявления семантического сжатия, во многих фразеологизмах устраняется, что, несомненно, благоприятствует повышению степени сопротивляемости фразеологизмов этому процессу». [цит. по: [6] 86 с.]

Возможность или невозможность семантического сжатия фразеологизма, а при возможности сжатия и «выбор» компонента, определяющего семантику фразеологизма, всё это связано как с особенностями лексико-грамматической структуры фразеологизма, так и с потенциальными лексико-семантическими способностями слова-компонента, вбирающего в себя значение всего фразеологизма. Известно, например, что в русском языке почти любое из названий представителей животного мира может быть использовано как оценочная характеристика человека (медведь, лиса, осёл, обезьяна, паук, тюлень, петух и т.д.). [32]

Именно потому далеко не все фразеологизмы, включающие в качестве компонента такое название, легко и свободно «редуцируются» в слово, хотя препятствий со стороны мотивированности нет: белая ворона – человек, резко выделяющийся чем-либо среди окружающих его людей, отличающийся чем-либо, не похожий на них и ворона – о нерасторопном, неловком и рассеянном человеке; мокрая курица – о человеке, имеющем жалкий вид или о безвольном, бесхарактерном человеке и курица – о человеке недалёкого ума, неширокого кругозора, ограниченных интересов и др. сможет ли существительное взять на себя данную смысловую нагрузку, зависит не только от характера семантики фразеологизма и соответствующей этому характеру смысловой функции его, но и от его способности или неспособности иметь переключаемое значение и выполнять соответствующую смысловую функцию, а также от того, имеет ли уже слово подобное по характеру лексическое значение или нет [9, 350 с.].

Сегодня в сфере экспрессивно-оценочной лексики выделяют особые единицы, образованные путём метафорического переноса значения на основе названия какого-либо животного – зоонима, которые служат для характеристики человека. Так же существуют зоологические номены, называемые зоосемизиами, которые употребляются в прямых значениях, и те номены, которые можно употреблять в переносных значениях – зооморфизмы. [8, 125 с.]

Согласно А.В. Ахмановой «представление человека в образе животного, то есть его сравнение с животным называется зооморфизмом». [цит. по: [3] 295 с.]

Кроме того, ученые признают употребление следующих терминов – зоолексика, зоометафора, зоофразеологизм, зоологическая метафора и фаунистическая лексика. [3, 295 с.]

Зооморфизмы являются одними из самых часто употребляемых видов фразеологизмов. Поэтому, чтобы разобраться во всех их тонкостях и понять, чем они отличаются от других фразеологических единиц, необходимо выделить их характеристики, виды и особенности.

Зооморфизмы и фразеологизмы, возникшие в результате наблюдения за животными, представляют огромный интерес для лингвистов. Многие исследователи отмечают, что, несмотря на относительное сходство реалий, зоометафоры, фразеологические единицы, пословицы и поговорки с наименованиями животных отличаются национальным и этническим своеобразием и самобытностью в разных языках. [45]

Отбор определенных образов, использующихся в зооморфизмах, осуществляется на протяжении всего исторического развития народа, дает представление о его национальной культуре, менталитете и духовном складе. [38, 133 с.]

Фаунистическая лексика представляет огромный потенциал для сравнения духовного или физического образа человека, его поведения. Также она широко используется для образной характеристики людей. Постоянные ассоциации возникают и закрепляются за зоонимом в результате его целенаправленного употребления. [11, 155 с.]

Некоторые лингвисты считают, что основанием производного значения слова, является признак, взятый из ассоциативной зоны исходного значения. Как пишет Г.И. Кустова – «производное значение эксплуатирует семантически не существенный, но броский или культурно значимый признак денотата исходного значения, ср.: осел, заяц, ворона (о человеке)». [цит. по: [12]]

Зооцентрическое обозначение человека и его действий является одним из типов метафорического переноса. Это универсальная тенденция метафоризации, которая обладает спецификой реализации в разных языках.

Использование зооморфизмов в поговорках, пословицах и устойчивых выражениях так же объясняется довольно легко. Традиционно все названные языковые структуры включают в себя определенные образы реальной действительности. [22, 204 с.]

Они выработаны в результате многовекового опыта народа и содержат запас таких образов, которые известны и привычны каждому человеку, принадлежащему к данному языковому коллективу. Они передаются от поколения к поколению, то есть, могут содержать название тех вещей и существ, которые окружают человека.

Это могут быть предметы домашнего обихода, названия продуктов питания, одежда, средства личной гигиены и, конечно, названия животных. Причем каждый народ использует названия того, что актуально и значимо именно для него, так как разные народы живут в разных местах, их окружают разные вещи и животные. Также следует отметить, что некоторые схожие вещи и явления могут носить совершенно разные названия у разных народов. [42, 215 с.]

Многие английские фразеологизмы заимствованы из французского языка: Buridan's ass – буриданов осёл (о человеке, не решающемся сделать выбор между двумя равноценными предметами, фр. l'âne de Buridan). [12]

Фразеологические заимствования из немецкого языка немногочисленны. И во многих случаях совпадение английских и немецких фразеологизмов отнюдь не означает, что английский оборот является переводом с немецкого. Скорее, наоборот, так как английская литература оказала большое влияние на развитие немецкой литературы. К подобным оборотам относятся следующие: go to the dogs – гибнуть, разоряться, разваливаться (нем. vor die Hunde gehen); let the cat out of the bag – проболтаться, выдать секрет (нем. die Katze aus dem Sack lassen. [7, 154 c.]

В английском языке встречаются заимствования и из других языков:

- из датского языка: an ugly duckling – гадкий утёнок (человек, несправедливо оцененный ниже своих достоинств, проявляющихся неожиданно для окружающих; по заглавию сказки Г. Х. Андерсена о гадком утёнке, который вырос и стал прекрасным лебедем).

-  из итальянского языка: every dog is a lion at home – всяк кулик в своём болоте велик (итал. ogni cane è leone a casa sua – каждая собака – лев у себя дома). [28, 217 с.]

 Следует проявлять большую осторожность при установлении факта заимствования того или иного оборота, так как параллельное существование в различных языках одних и тех же по значению и образности выражений может не иметь никакого отношения к заимствованию. Это может объясняться общностью общественно-политических условий жизни народов, говорящих на этих языках, общностью обычаев, традиций, элементов народной мудрости.

 Источники заимствования того или иного оборота не всегда удаётся установить с достаточной точностью. Так, пословица a close mouth catches no flies – слово – серебро, молчание – золото является переводом итальянской пословицы in bocca serrata mai non entro mosca или испанской пословицы en boca cerrada no entran moscas. [21, 17с.]

Также, немаловажным объектом исследования являются эмоционально-оценочные характеристики человека.

Для эмоционально-оценочной характеристики человека в разговорной речи употребляются сравнения и метафоры, основанные на установлении подобия между представителями разных классов (человек – животное) и привносящие таким образом в высказывание элемент образности.

Отнесённость образа к предмету является такой, что никакого другого содержания, кроме того, которое присуще предмету и его роли в жизни отражающего существа, у образа нет. Знак и образ отличаются по признаку наличия либо отсутствия подобия с объектом. Знак произволен, что элементарно доказывается существованием различных слов для именования одного и того же предмета в разных языках. Образ изоморфен, сходен с изображаемым им предметом. [15]

Адекватность образа и предмета состоит в следующем:

1)                в соответствии качественной характеристики образа (и его элементов) природе оригинала (и его элементов);

2)                в соответствии структуры образа структуре оригинала;

3)                в соответствии количественных характеристик образа и оригинала;

4)                в семантическом отношении, которое отличает психическое отражение (как собственно отражение) от отражения в неживой природе.

Материальными носителями речевого образа являются языковые единицы, понимаемые как единство знака и значения. [40, 320 с.]

Однако сами языковые единицы – слова и словосочетания – образностью не обладают. Их отношение к явлениям объективной действительности носит знаковый характер. Образными могут быть индивидуальные, невоспроизводимые выражения, адекватно отражающие объект.

Иногда внешний признак является второстепенным, служит как бы формальной основой образного выражения, а скрытый, имплицитный признак является более существенным с точки зрения смысла. Однако доминирующей темой образа является сопоставление. Речевая образность возникает на пересечении двух систем: эстетической, надъязыковой (художественный вымысел) и лингвистической (языковое оформление). [15]

Носитель языка чаще всего сравнивает человека с теми предметами, которые ему известны из его практической деятельности, используются им в качестве рабочей силы, представляющие опасность для него. Это может быть обосновано прагматическими целями – знакомые образы помогают четко и конкретно обрисовать ситуацию, именовать явление с помощью более предметных и ясных понятий. [22, 205 с.]

Как пишет С.М. Мезенин, «в основе универсальных приращённых смыслов зооморфической фразеологии лежит общий этимологический источник (Библия, древнегреческие и латинские тексты, басни Эзопа), появление этноспецифических приращений у зооморфизмов зависит от неповторимого исторического опыта каждого этноса, а также свидетельствует о появлении неформулируемых правил ассоциативного мышления у каждого этноса». [цит. по: [27] 50 с.]

Животные по своей природе ближе к человеку и больше втянуты им в мир своих преобразований, больше связаны с историческим развитием цивилизации. По словам В.А. Масловой, «культовые изображения животных – древнейшее проявление творчества человека. Культ животных – первая грань, которую человек провёл между собой и миром природы, признавая ещё её господство, но, уже не отождествляя себя с ней. И как бы впоследствии ни снижалась роль животных в духовной культуре, анимализм всегда остаётся тем смыслообразующим фоном, на котором формируются языковые и культовые стереотипы». [цит. по: [26] 165 с.]

Потенциально для зооморфного наименования человека может использоваться любое животное, однако практически круг животных сужается до более или менее обозримого их количества, главным образом тех, с которыми человек – применительно к среде его обитания – знаком достаточно хорошо. В качестве заглавных ключевых слов могут использоваться существительные – имена животных: ant, bee, cow, horse и т.п. [12]

В свою очередь, животные могут подразделяться на домашних и диких, а также экзотических. Следует отметить, что на базе именно таких имён существительных образуется большинство зооморфных штампов, широко употребляющихся в разговорной речи. Можно выделять как укрупнённые группы зоосемизмов: «птицы», «насекомые», «животные», так и группы более дробные, вплоть до конкретных зоосемизмов: жаворонок, свинья и т.п.

Одни и те же животные могут играть неодинаковую роль в жизни разных этносов и оцениваться ими по-разному. Так, «енот» для нас малоизвестное животное, и на базе зоосемизма «енот» в русском языке не возникло никаких зооморфизмов. Для американцев енот хорошо знакомое животное, и на базе зоосемизма racoon и его сокращённого варианта coon в американском варианте английского языка возникли зооморфизмы old coon – хитрец, пройдоха, gone coon – конченый, пропащий человек. В русском языке бывалого, опытного моряка называют морским волком, а в английском языке – sea-dog. [23, 29 с.]

Фразеологизмы в английском языке в своём большинстве являются исконно английскими оборотами, авторы которых неизвестны. Исконно английские зооморфные фразеологизмы связаны с традициями, обычаями и поверьями английского народа, а также с реалиями, преданиями, историческими фактами, например, halcyon days – спокойные, мирные дни, спокойное время (по древнему преданию, зимородок выводит птенцов в гнезде, плавающем по морю, в период зимнего солнцестояния, и в этот период, около двух недель, море бывает совершенно спокойным); white elephant – обременительное или разорительное имущество, подарок, от которого не знаешь, как избавиться, обуза (происхождение связано с легендой о том, что король Сиама, желая разорить кого-либо из своих подданных, дарил ему священного белого слона, содержание которого обходилось очень дорого); a black sheep – паршивая овца, позор в семье (по старому поверью, чёрная овца отмечена печатью дьявола); as well be hanged for a sheep as a lamb – если суждено быть повешенным за овцу, то почему бы не украсть заодно и ягнёнка (отголосок старого английского закона, по которому кража овцы каралась смертной казнью через повешение); an unlicked cub – зелёный, желторотый юнец, молоко на губах не обсохло (оборот связан со средневековым поверьем, по которому медвежата родятся бесформенными и медведица, облизывая их, придаёт им должный вид) [20, 356 с.].

 Зооморфизмы в различных языках описывают внешность, характер и стиль поведения, профессиональную деятельность человека, его отношение к противоположному полу, семье, детям. Каждый язык показывает человека как индивидуальность, личность, акцентируя такие положительные качества, как состязательность, самостоятельность, осуждая мошенничество и недобросовестность. В английском языке это выражается следующим образом: tiger – опасный противник, сильный игрок; a lone wolf – человек, действующий в одиночку; barracuda – эгоистичный, нечестный делец, хищник;  shark – шулер, мошенник, вымогатель; таможенный чиновник; карманник; weasel – проныра, скользкий тип, подхалим; stalking horse – подставное лицо, ширма. [37, 95 с.]

В британской культуре человек чаще характеризуется по сфере его профессиональной деятельности, поэтому в английском языке много зооморфизмов среди слов профессионального жаргона, описывающих политическую и деловую деятельность человека: bull – спекулянт, играющий на повышение; bear – биржевой маклер, играющий на понижение; stag – биржевой спекулянт ценными бумагами, покупающий акции распродающейся компании, с намерением их затем перепродать;  lame duck – означает политика, чей срок пребывания на избранном посту подходит к концу; poodle – прихвостень (о партии, человеке, заискивающем перед власть держащими; человек, который хочет зависеть от или принадлежать к какой-либо властной структуре); a fat cat – богатый и привилегированный человек. [44]

Профессиональная деятельность женщин представляется с помощью следующих зооморфизмов: canary – певичка; bunny girl – официантка в ночном клубе, одетая в специальный костюм кролика: ушки и короткий пушистый хвостик.

 Особенный взгляд на мир проявляется в английском языке в виде маркировки  исторических личностей с помощью зооморфизмов: the Hog – Ричард III, the Lion Heart – Ричард Львиное сердце, the Swan of Avon – Шекспир. [23, 31 с.]

 Национально-культурные особенности (критичность и педантичность англичан) выражаются в таких зооморфизмах, как if wishes were horses, beggars would ride – будь желания лошадьми, нищие ездили бы верхом; pigs might fly – бывает, что коровы летают; if the sky falls, we’ll catch larks – если бы да кабы.[44]

 Существуют также зооморфические образы для обозначения преувеличения чьего-либо влияния, важности, небывалых рассказов, баек, нереальной временной картины: to have the wolf in the stomach – быть голодным как волк; cock and bull story – невероятная история, рассказанная с целью обмануть кого-либо; shoot (throw) the bull – нести околесицу, молоть вздор; no room to swing a cat – яблоку негде упасть; enough to make a cat laugh – и мёртвого может рассмешить; очень смешно; shaggy-dog story – длинный анекдот с абсурдным окончанием. [46]

 Английской культуре не свойственно ограничивать права человека, личность ценится как цельная, независимая, например, bring your own bears – делайте, что хотите, я вас не боюсь, to be a bear for punishment – не бояться наказания, идти напролом, не взирая на авторитеты. [48]

 На примере зоометафор, показывающих взаимоотношения женщины с мужчиной, выделяются модели их поведения. Английский язык подчёркивает прямой сексуальный аспект, рассматривая мужчину как производителя и потребителя: horse – активный самец; wolf – бабник, волокита, сердцеед; мужчина, имеющий напряжённую сексуальную жизнь, jolly dog – бабник, дамский угодник, весельчак. Женщина показана в основном как мать, жена: tigress – свирепая женщина (особенно защищающая своих детей). Таким образом, подтверждается предположение о влиянии промышленного, демократического строя, городского стиля жизни в Англии на специфику представлений о мужчине и женщине. [21, 18 с.]

 На английский язык колоссальное влияние оказали переводы Библии. В течение столетий Библия была наиболее читаемой и цитируемой в Англии книгой; не только отдельные слова, но и целые идиоматические выражения вошли в английский язык со страниц Библии. Библейские фразеологические единицы являются полностью ассимилированными и заимствованными. среди них много и зооморфных фразеологических единиц: can the leopard change his spots? – разве может барс сменить свою пятнистую шкуру? (ср. горбатого могила исправит); cast pearls before swine – метать бисер перед свиньями; a wolf in sheep’s clothing – волк в овечьей шкуре. [49]

 Соответствующий фразеологизм библейского прототипа может создаваться в результате его переосмысления, например, оборот kill the fatted calf в притче о блудном сыне употребляется в буквальном значении заклать упитанного тельца. Позднее этот оборот приобрёл новое значение угостить лучшим, что есть дома. [29]

Некоторые фразеологические единицы восходят к библейскому сюжету, в котором упоминается лишь один компонент фразеологизма. Например, фразеологическая единица a fly in the ointment – ложка дёгтя в бочке мёда основана на следующем библейском иносказании: «Dead flies cause the ointment of the apothecary to send forth a stinking savour, so doth a little folly him that is in reputation for wisdom and honour» – «Мертвые мухи портят и делают зловонною благовонную масть мироварника: то же делает небольшая глупость уважаемого человека с его мудростью и честью». [23, 30 с.]

 Фразеологизмы библейского происхождения не являются застывшими цитатами, не допускающими никаких изменений. В современном английском языке многие из них обрастают вариантами, подвергаются различным видам обновления, от них могут образовываться производные. Некоторые библейские идиомы имеют зоо-эквиваленты, что свидетельствует об исторической долговременности: as patient as Job – as patient as an ox – о терпимости; as poor as Lazarus – as poor as a church mouse – о нужде; as wise as Solomon – as wise as an owl – о мудрости. [49]

 Большое число английских зооморфизмов связано с античной мифологией, историей и литературой. Многие из этих фразеологизмов носят интернациональный характер, так как встречаются в ряде языков. К античной мифологии восходят, например, следующие обороты: Man is a wolf to a man (Plautus) – человек человеку волк (Плавт). Выражением, связанным с троянской войной, является the Trojan Horse – троянский конь, скрытая опасность. [23, 27 с.]

 Ряд выражений восходит к басням Эзопа и другим греческим сказкам и басням: kill the goose that laid (lays) the golden eggs – убить курицу, несущую золотые яйца;  cry wolf too often (тж. cry wolf) – поднимать ложную тревогу (из басни о пастухе, который развлекался тем, что обманывал людей, крича «Волк! Волк!»); the lion’s share – львиная доля; cherish (nourish или warm) a viper in one’s bosom – пригреть змею на груди; an ass in lion’s skin – осёл в львиной шкуре; a fly on the wheel – человек, преувеличивающий своё участие в каком-либо деле (выражение взято из басни Эзопа «Дилижанс и муха»); the mountain has brought forth a mouse – гора родила мышь; a dog in the manger – собака на сене. [47]

 Некоторые фразеологизмы восходят к произведениям древнеримских писателей: a snake in the grass – змея подколодная, коварный, скрытый враг.

  Благодаря своей образности зооним может придавать всей идиоме сравнения определённую эмоциональную окраску: as fat as a pig – толстый как свинья, as sly as a fox – хитрый как лиса, as greedy as a dog (pig) – жадный как собака (свинья), as happy as a lark – довольный как слон (ребенок), as harmless as a dove (kitten) – безобидный как голубь (котенок), as quiet as a lamb – нем как рыба, as brave as a lion – смелый как лев, as free as a bird – свободный как птица, as blind as a bat – слепой как летучая мышь. [49]

В этом параграфе были рассмотрены основные характерные черты зооморфизмов. Было установлено, что использование зоолексики в речи является естественным для человека, так как животные очень близки к человеку по своей природе и связаны с историческим развитием цивилизации.

Согласно ученым, зооморфизмом можно считать представление человека в образе животного, то есть его сравнение с животным. Кроме того, выделяют такие понятия как зооним – особые единицы, образованные путем метафорического переноса значения на основе названия какого-нибудь животного, служащие для характеристики человека и зоосемизм – зоологический номен.

Более того, было определено, что зооморфизмы связаны с традициями, обычаями и поверьями английского народа, а также с реалиями, преданиями, историческими фактами. Они чаще всего описывают внешность, характер и стиль поведения, профессиональную деятельность человека, его отношение к противоположному полу, семье, детям. Каждый язык показывает человека как индивидуальность, личность, акцентируя такие положительные качества, как состязательность, самостоятельность, осуждая мошенничество и недобросовестность.

Также, следует отметить, что зооморфизмы чаще всего употребляются для:

- характеристики личностных качеств,

- характеристики профессиональной деятельности человека,

- маркировки исторических личностей,

- обозначения национально-культурных особенностей человека,

- преувеличения какого-либо явления,

- оценки взаимоотношений между мужчиной и женщиной.

1.2 Существующие подходы к классификации зооморфизмов

В предыдущем параграфе были рассмотрены основные характерные черты зооморфизмов. Также, было установлено, что зооморфизмы могут употребляться для преувеличения какого-либо явления, характеристики личностных качеств, характеристики профессиональной деятельности человека и т.д.

Сегодня существуют различные виды зооморфизмов, поэтому, необходимо рассмотреть существующие подходы к классификации зооморфизмов.

Существует два подхода к классификации зооморфизмов – подход Бочиной Е.М. и подход Кустовой Г.И. Рассмотрим первый подход.

Бочина Е.М. пишет, что «в общем пласте зооморфизмов и фразеологических единиц с зооморфным компонентом можно выделить три группы. Критерием данной классификации служит степень сходства – различия в представлении языковой картины мира». [цит. по: [8] 128 с.]

Единицы первой группы передают универсальные для всех языков смыслы с помощью одинаковых зооморфических образов. Единицы этой группы подразделяются по этимологии на библеизмы; устойчивые выражения, пришедшие из латинских и древнегреческих текстов; заимствования из басен Эзопа.

В качестве английских зоофразеологизмов, в основе которых лежат библейские сюжеты, можно привести такие как: the lion's mouth – опасное место, the golden calf – власть денег, the fatted calf – обильное угощение, a dead dog – ненужная, бесполезная вещь.

Совпадения анималистических образов в разных языках может также проявляться в результате заимствования высказываний из латинских и древнегреческих текстов. В силу того, что доступ к культурному наследию древности имели различные народы, данные культурологические единицы прижились в различных языках, в том числе и английском – a Trojan horse, a dog in the manger.

Вторая группа – это единицы, представляющие сходные сюжеты при помощи неодинаковых зооморфических образов. Среди них выделяются такие смысловые пласты, как отношение к труду, к проблеме жизненных предпочтений, а также представление таких понятий, как лень – безделье, ложь – фантазия и т.д.

Этноспецифичность проявляется в использовании неодинаковых зооморфических образов при совпадении сюжетов и смыслов. Например, в лексико-семантической группе лень – безделье можно выделить: to shoe the goose, lizard – дармоед, тунеядец. [8, 128 с.]

В таком универсальном пласте картины мира, как «жизненные приоритеты» различные зооморфические образы передают мысль о большей ценности малого, нереального по сравнению с большим, но недоступным. Так, можно сравнить два варианта одной и той же пословицы в русском и английском языках – рус.: лучше синица в руках, чем журавль в небе; англ.: a bird in the hand is worth two in the bush.

Третья группа единиц выражает уникальные, национально-специфические смыслы. Национально-культурная семантика отражается во фразеологических единицах, этимологически восходящих к прецедентным текстам, среди которых в английской литературе приоритет принадлежит художественным произведениям таких авторов, как Шекспир – very like a whale! – так я вам и поверил, ну конечно! как бы не так!; scotch the snake not kill it – временно обезвредить врага; Л. Кэрролл – as mad as a March hare – сумасшедший, спятивший.[8, 127 с.]

Национальная специфика зооморфных единиц проявляется в различных приоритетах человеческой деятельности, свойств характера, предпочитаемых или осуждаемых личностных качеств мужчин и женщин в различных лингвокультурах, а также в том, что одному и тому же животному говорящими на различных языках могут приписываться различные человеческие качества, или же различные животные могут быть «носителями» одного и того же качества. [8, 125 с.]

Создатель второго подхода – Кустова Г.И. считает, что на материале английского языка можно выделить зооморфизмы, основанные на переносе признака «характерное поведение»: goose – глупый, pigeon – простак, chicken – трус, harrier – участник кросса, limpet – человек, пытающийся удержаться на работе или добиться чего-либо; на переносе признака «внешняя черта»: shrimp – тщедушный человек, worm – слабый, недостойный уважения человек; на переносе признака «взаимодействие»: mole – шпион, разведчик, hack – наемный литературный поденщик, vermin – человек, наносящий вред общественным интересам, pest – докучливый человек. [22, 205 с.]

Источниками национально-специфических особенностей зооморфных единиц могут, также, служить различия животного мира, особенностей жизненного уклада, характера трудовой деятельности, системы ценностей, исторических условий формирования языка определённого этноса и т.п.

В этом параграфе было рассмотрено два подхода к классификации зооморфизмов. Первый подход был разработан Бочиной Е.М. Критерием данной классификации можно считать степень сходства – различия в представлении языковой картины мира.

Разработчиком второй классификации является Кустова Г.И. она выделяет зооморфизмы основанные на переносе признаков: характерное поведение, внешняя черта, взаимодействие.

1.3 Особенности семантического анализа зооморфизмов в когнитивной лингвистике

Когнитивная лингвистика прочно заняла свое место в среди наук современного мирового языкознания. Именно ее возникновение и бурное развитие на современном этапе являются характерной чертой языкознания.

По определению В. 3. Демьянкова и Е. С. Кубряковой, «когнитивная лингвистика изучает язык как когнитивный механизм, играющий роль в кодировании и трансформировании информации». [цит. по: [18] с. 23]

В когнитивной лингвистике исследователи видят новый этап изучения сложных отношений языка и мышления, проблемы, в значительной степени характерной теоретического языкознания.

Так, рассматривая теорию В. Гумбольдта о народном духе, А. А. Потебня признает вопрос «о происхождении языка вопросом о явлениях душевной жизни, предшествующей языку, о законах его образования и развития, о влиянии его на последующую душевную деятельность», то есть вопросом чисто психологическим. А. А. Потебня также утверждает, что в душевной деятельности есть понятия сильнейшие, выдвигаемые вперед, и понятия, остающиеся вдали. Именно сильнейшие представления участвуют в образовании новых мыслей. Разнородные представления, воспринятые одновременно, не теряя своей цельности, могут слагаться в одно целое. При слиянии два различных представления воспринимаются как одно. [36, 146 с.]

Таким образом, можно сказать, что когнитивная лингвистика исследует ментальные процессы, происходящие при восприятии, осмыслении и, следовательно, познании действительности сознанием, а также виды и формы их ментальных репрезентаций.

Также, важным элементом когнитивной лингвистики является лингвокогнитивный анализ, материалом которого может быть язык, а цели такого исследования в разных конкретных направлениях когнитивной лингвистики могут различаться – от углубленного исследования языка с помощью когнитивного категориально-терминологического аппарата до конкретного моделирования содержания и структуры отдельных концептов как единиц национального сознания (концептосферы). [17, 157 с.]

Так, можно утверждать, что в настоящее время ключевым понятием когнитивной лингвистики является концепт. Однако, несмотря на то, что понятие концепт можно считать для современной когнитивистики утвердившимся, содержание этого понятия очень существенно варьируется в концепциях разных научных школ и отдельных ученых.

Дело в том, что концепт – категория мыслительная, ненаблюдаемая, и это дает большой простор для ее толкования. Категория концепта фигурирует сегодня в исследованиях философов, логиков, психологов, культурологов, и она несет на себе следы всех этих внелингвистических интерпретаций. [1, 136 c.]

Впервые термин концепт в отечественной лингвистике был употреблен С. А. Аскольдовым-Алексеевым в 1928 г. Ученый определил концепт как «мысленное образование, которое замещает в процессе мысли неопределенное множество предметов, действий, мыслительных функций одного и того же рода». [цит. по: [2] 267 с.]

Д. С. Лихачев примерно в это же время использовал понятие концепт для обозначения обобщенной мыслительной единицы, которая отражает и интерпретирует явления действительности в зависимости от образования, личного опыта, профессионального и социального опыта носителя языка, и, являясь своего рода обобщением различных значений слова в индивидуальных сознаниях носителей языка, позволяет общающимся преодолевать существующие между ними индивидуальные различия в понимании слов. [25, 5 с.]

С.А. Аскольдов предлагает такое определение концепта: «Концепт – это особое ментальное образование, являющееся базовым элементом мыслительного процесса человека, обладающее относительно упорядоченной внутренней системой, представляющее собой результат познавательной  деятельности личности и общества и несущее в себе комплексную информацию об отражаемом предмете или явлении».

На этапе современного развития когнитивной лингвистики было выведено много определений концепта, но во всех определениях концепта есть сходства – концепт определяется как дискретная, объемная в смысловом отношении единица, единица мышления или памяти, отражающая культуру народа. [13]

Таким образом, обобщив уже данные определения, можно дать следующее определение концепта: концепт – это оперативная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, квант знания, служащая объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт чело­века. [17, 157 с.]

Так, можно сказать, что концепты правильнее интерпретировать прежде всего как единицы мышления, а не памяти, поскольку их основное назначение – обеспечивать процесс мышления. Они выступают и как хранители информации, но являются ли они единицами памяти, еще предстоит доказать. [4, 543 c.]

С точки зрения многих лингвистов, концепт не обязательно должен иметь языковое выражение – существует много концептов, которые не имеют устойчивого названия и при этом их концептуальный статус не вызывает сомнения (ср. есть концепт и слово молодожены, но нет слова старожены, хотя такой концепт в концептосфере какого-либо народа, несомненно, есть). [6, 86 с.]

Также, следует отметить, что далеко не все концепты отправляют к так называемым высшим духовным сущностям – многие концепты носят эмпирический характер (бежать, красный, окно, рука, нога, голова и другие).

Не обязательна, с точки зрения многих ученых, и этнокультурная специфика для концепта. По их мнению, есть множество концептов, у которых или нет никакой этнокультурной специфики (например, многие бытовые концепты), или она слишком мала, и чтобы ее найти, надо приложить исключительные усилия. [14]

Не все концепты имеют и ценностную составляющую. К примеру, пространственные и временные концепты не имеют ценностной составляющей, да и во многих других случаях ценностную составляющую весьма трудно найти. [5, 86 с.]

Именно потому, что концепт является такой сложной единицей, имеющей много особенностей и характеристик, учеными была разработана методика исследования концептов.

Методика исследования концептов заключается в интерпретации значения конструкций, определяющих те или иные особенности концептов; в выявлении частотных (свойственных многим концептам) характеристик и определении по этим характеристикам общих типологических признаков исследуемых концептов. Затем – на их основе – обобщение особенностей концептов, а также выделение концептуальных структур, когнитивных моделей и языковых схем актуализации исследуемых концептов в сравниваемых языках. [34, 204 с.]

Как отмечает Н. В. Крючкова, для описания концепта в его синхронном состоянии необходимо синхронное исследование репрезентаций концепта в лексико-семантических системах языков, дополненное по возможности анализом результатов ассоциативных экспериментов и изучением дискурсивного функционирования слов, являющихся лексическими репрезентациями концепта. Такой анализ позволяет увидеть, какое содержание вкладывают носители того или иного языка в те или иные понятия и выявить связи, существующие в концептуальной системе носителей языка (т. е. взаимодействие анализируемого концепта с другими концептами). Материал ассоциативных экспериментов дает возможность выявить наибольшее количество актуальных для современного состояния сознания признаков концепта. [35]

На основе вышесказанного, учеными было выделено 5 основных этапов семантико-когнитивного исследования:

1. Построение номинативного поля концепта.

2. Анализ и описание семантики языковых средств, входящих в номинативное поле концепта.

3. Когнитивная интерпретация результатов описания семантики языковых средств, то есть, выявление когнитивных признаков, формирующих исследуемый концепт как ментальную единицу.

4. Верификация полученного когнитивного описания у носителей языка.

5. Описание содержания концепта в виде перечня когнитивных признаков. [16, 271 с.]

Кроме того при построении концепта того или иного понятия или явления, следует учитывать особую процедуру моделирования концепта.

Моделирование концепта включает три взаимодополняющие, но выполняемые отдельно процедуры:

1. Описание макроструктуры концепта, включающее в себя отнесение выявленных когнитивных признаков к образному и информационному компонентам и интерпретационному полю, а также, установление их соотношения в структуре концепта;

2.  Описание категориальной структуры концепта, подразумевающее выявление иерархии когнитивных классификационных признаков, концептуализирующих соответствующий предмет или явление, и описание концепта как их иерархии по актуальности для концептуализации денотата концепта;

3.  Описание полевой организации концепта, то есть выявление и описание когнитивных классификационных признаков, составляющих ядро, ближнюю, дальнюю и крайнюю периферию концепта, и представление содержания концепта в виде полевой структуры. [30, 277 с.]

Также, при помощи различных концептов можно выстроить когнитивную модель, представляющую какое-либо явление, отображенное специальным языковым средством, в нашем случае – зооморфизмом. Известно, что язык тесно взаимосвязан с мышлением. Можно сказать, что через язык человек отражает свой мыслительный процесс. То есть, его сознание моделирует какой-то концепт, идею, которую он впоследствии переносит на свою речь. Здесь уместно употребить такой термин как пропозиция.

Понятие пропозиция в специальной лите­ратуре трех последних десятилетий является одним из наиболее часто употребляемых терминов когнитивной науки вообще и когнитивной лингвистики в частности, используясь здесь для обозначения особой оперативной структуры сознания или особой единицы хранения знаний в голове человека. [17, 145 с.]

Пропозиция формирует каркас будущего предложения и все возмож­ные его трансформации определяются меняющимися формами объ­ективации и вербализации одного и того же неизменного и инвари­антного содержания, отраженного в самой пропозиции. [2, 267 с.]

Когнитивный подход позволяет уточнить понятие пропозиции за счет более полного вовлечения в сферу анализа принципов восприятия мира: все внешние события, объекты, явления и т.п. воспринимаются в их взаимодействии, взаимоотношениях, т.е. в их связях. Эти связи и отношения имеют место между разными сущностями, а представ­ления о связях или отношениях между объектами формируются на­ряду с представлениями о самих объектах и порождают особый тип репрезентации знаний – пропозициональный.

Также, По мнению Андерсона и Бауэра, слова могут взаимо-ассоциироваться лишь при условии, что соответствующие им понятия входят в закодированные в память пропозиции. С когни­тивной точки зрения долговременная память человека представляет собой огромную сеть взаимо-пересекающихся пропозициональных деревьев, каждое из которых включает некоторый набор узлов памя­ти с многочисленными связями. [14]

Когнитивные зооморфизмы, как  вся оценочная лексика любого языка, способствуют выражению реакций, чувств, эмоциональной жизни человека в целом, то есть, могут выражать определенный концепт или идею и быть «отражением» какого-либо ментального пространства. Они являются одним из средств формирования и обозначения ценностной картины мира: оценку предметов по эстетическим и этическим нормам данного языкового коллектива (хороший – плохой, красивый – некрасивый, грустный – веселый и т. п.). [24, 179 с.]

Предикативно-характеризующий семантический вариант включает в себя в качестве основы номинативный, к которому добавляется ещё значение (сема) характеристики, что усложняет структуру варианта и вносит в неё качественное изменение. В то же время лингвистическая специфика этого значения проявляется в том, что содержание характеристики обусловлено не столько качествами реального внелингвистического объекта (в случае зоонима – животного), сколько качествами, которые приписываются этому объекту коллективным языковым сознанием. Язык регистрирует, закрепляет эти качества как свойственные денотату (объекту, как он отражён в языке), что позволяет регулярно использовать название объекта как эталон определённых качеств. [10, 325 с.]

Появление у зоонимов антропоцентрических приращённых смыслов, включение зооморфизмов в состав фразеологии свидетельствует о субъективном признании языковой личностью значимости животных в общей интерпретационной картине мира, что определяется традиционной моделью переноса качеств животных на человека и наоборот.

Языковая интерпретация определённого образа (лексемы) может иметь широкую вариативность. Например, сова (owl), согласно представлениям англоязычного индивида, может символизировать такие понятия: as solemn as an owl – торжественный, пышный, надутый, ирон. глубокомысленный; as stupid as an owl – глупый; as drunk as an owl – вдребезги пьяный; as blind as an owl – совершенно слепой. Такая полифункциональность компонента, особенно характерная для английского языка, может свидетельствовать о стремлении фразеологической системы к относительной стабильности компонентной номенклатуры [37, 95 с.].

На современном этапе развития лингвистики, на котором повы­шенное внимание уделяется познавательной деятельности человека, стало очевидно, что истоки вторичных употреблений лексических единиц следует искать на ментальном уровне. Наблюдаемые в языке и речи вторичные явления (сюда относится и метафора) являются про­дуктом мышления, в основе которого лежат различного рода когни­тивные операции по категоризации, ассоциированию, моделированию и т. п. [5, 86 с.].

Ученые определяют человека как активного носителя познава­тельного процесса; человек выступает в двойной роли: рассматриваю­щая, познающая сторона и центр перспективы. В.3. Демьянков отме­чает, что в «акте познания объект и субъект переплетаются, во всем, что человек видит, он рассматривает самого себя» [цит. по: [18] 23 с.].

Проявление антропоцентрического принципа в языке можно про­иллюстрировать на примере развития зоометафоры. Рассмотрим анг­лийские глаголы, условно входящие в лексико-семантическую группу «Действия, совершаемые человеком с целью получения добычи». Группа включает единицы to hunt, to poach, to fish.

Глаголы hunt, poach развивают по одному производному значению:

- hunt «охотиться на животное» – находиться в поисках чего-либо. Производное значение сохранило сему «выслеживать». Связь между значениями основана на сравнении поиска человеком чего-либо необходимого ему в данный момент, то, чему он уделяет определенное количество времени с выслеживанием добычи, происходящим в тече­ние определенного временного отрезка.

- рoach «незаконно охотиться на животных» – перенимать чужие идеи, незаконно пользоваться чем либо. Производное значение сохра­нило сему «незаконно». Связь между значениями основана на сравнении факта использования человеком чужих идей или ресурсов с фактом поль­зования добычей, пойманной на не принадлежащей ему территории. Единица fish развивает два производных значения:

- to fish «ловить рыбу» – доставать предмет из кармана или сум­ки. Общая сема исходного и производного значений «из глубины». Связь между значениями основана на сравнении действий: человек достает рыбу из глубины водоема или предмет из глубины кармана или сумки; «ловить рыбу» – «искать что-либо». Перенос значения проис­ходит по семе «пытаться получить»: человек пытается поймать рыбу, прилагая для этого определенные усилия и терпение, тратя время, или пытается найти что-то интересующее или полезное для себя, также уделяя этому внимание и время. [31]

Или, например, концепт грубость. Вследствие семантического анализа, было установлено, что существуют английские зоометафо­ры, характеризующие грубое, жестокое отношение или действия человека:

- bear «медведь» – грубый, невоспитанный человек, человек без манер: Well. That depends. If they (girls) haven’t had their dinner, he’s a regular bear. He shouts at them. Переносное зна­чение реализуется на основании использования в данном контексте единицы shouts. [48]

- to paw «скрести лапой, бить копытом» – грубо трогать человека: If you start pawing me again I’ll kick you where it hurts. Реализация значения происходит за счет использования в кон­тексте единиц again, I’ll kick you. В переносном значении у единицы появляется оценочная сема, которая отсутствует в исходном значении. Кроме того, факт касания какой-либо поверхности животным при по­мощи его передних конечностей, естественный для животного, часто воспринимается человеком как действие грубое, неделикатное, ли­шенное изящества. При использовании единицы paw для характеристики отношений между людьми, она приобретает отрицательный оценочный компонент. [47]

- to maul «наносить телесные повреждения (о животном)» – 1) жес­токо, грубо обращаться с кем-либо: The troops were severely mauled and lost a quarter of their strength before evacuating the island. В переносном значении единица обозначает действие, при кото­ром человек/группа людей испытывает на себе грубое или жестокое физическое воздействие со стороны другого человека/группы людей. Элементы контекста severely, lost a quarter of their strength поддержи­вают это значение; 2) жестоко критиковать кого-либо или что-либо: His first film was mauled by the critics for being too sentimental [46].

Рассматриваемая единица характеризует действие, при котором человек или продукт его труда подвергается критике со стороны дру­гого человека. Отрицательный компонент реализуется посредством использования в примере единиц the critics, too sentimental.

- to herd «сгонять скот в стадо» – собирать людей в группу, приме­няя жестокие действия: Hitler’s victims were herded to be gassed by ex­haust fumes. Отрицательный оценочный компонент усиливается за счет употребления единиц victims, to be gassed и пассивной конструкции. Использование данной единицы для характеристики грубого воздействия на группу людей, по нашему мнению, возможно по причине отрицательной оценки человеком воз­действия на стадо животных, которое сгоняется пастухом с помощью кнута, применения громких окриков, использования пастушьих собак и пр. Человек интерпретирует такое поведение как грубое, жестокое.

- to snarl «рычать, скаля зубы» – говорить сердитым, резким тоном, огрызаться: «If you’re not damn careful,» he almost snarled, «this Daniel will get no further than the doorstep!». В переносном значе­нии единица обозначает резкие звуки сердящегося человека, произноси­мые на низких тонах. Учитывая, что рычанье животного сопровождает его реакцию на какой-либо раздражитель, человек использует единицу to snarl для описания звуков, выражающих негативную реакцию людей. [49]

- to bark «лаять» – говорить грубым, приказным тоном: When she is angry, she always barks at the children. Негативная ха­рактеристика производимых собакой звуков объясняется их физиче­скими характеристиками. Громкие, часто повторяющиеся звуки оказы­вают раздражающий эффект на орган слухового восприятия человека. Наличие этих характеристик дает возможность сравнивать с ними об­ладающие похожими признаками звуки, издаваемые людьми; реализа­ции отрицательной оценки в контексте способствует элемент angry. [49]

Во всех проанализированных лексических единицах присутствует лексика, характеризующая грубые действия: грубый, злой, сердитый, без манер, жестокий и т.д. Рассмотренные контексты демонстрируют употребление изучаемых лексем. Грубые действия вы­ражены не только посредством семантики самих единиц, но и элемен­тами контекста, их конкретизирующими.

Также, в английском языке существуют когнитивные зооморфизмы, выражающие концепт «обман». Например:

- leech «пиявка» – вымогатель, человек, добивающийся чего-либо: They are just a bunch of leeches cadging off others. Изначальный отрицательный оценочный компонент, обусловленный эмпирическими наблюдениями (форма, размер, движения пиявки), на­следуется переносным значением и подтверждается использованием в контексте единиц cadging off. [47]

- vulture «гриф» – человек, добивающийся выгоды за счет других: Не says money lenders are the vultures of society. Отрицательная оценка повадок грифа переносится на характеристику человека и активизируется благодаря использованию в контексте группы единиц money lenders, имеющих отрицательную социальную оценку. [48]

- рarasite – человек, живущий за чужой счет: Financial speculators are parasites upon the national economy. Отрица­тельная оценка поведения человека подтверждается субъектом пред­ложения financial speculators.

- to hatch «высиживать птенцов» – тайно замышлять план: It was in Au­gust 1978 that the Bolton brothers hatched their plan to kill their parents. Наличие отрицательной оценочной семы в переносном значе­нии поддерживается элементами контекста to kill their parents. [47]

- to milk «доить животное» – извлекать выгоду, эксплуатировать кого-либо: The callous couple milked money from a hospital charity to fund a lavish lifestyle. Процесс выцеживания моло­ка у животного является нормой: животные были одомашнены именно с целью получения от них продукции. Однако переносное значение лексемы наводит на мысль, что действие изначально было оценено че­ловеком отрицательно. Ведь по сути человек «незаконно отбирает» у животного молоко, вырабатываемое для кормления его собственных детенышей. Кроме того, как нам думается, отрицательная оценка дей­ствия усиливается за счет существования признака пассивность, отсутствие реакции животного на незаконное действие человека. Переносное значение наследует отрицательный оценочный компонент. [49]

Во всех проанализированных единицах присутствует лексика, ха­рактеризующая нечестную деятельность: вымогатель, эксплуататор, мошенник, добиваться выгоды, жить за чужой счету замышлять, не­законно пользоваться и др. Приведенные контексты демонстрируют употребление анализируемых лексем.

Думается, что посредством изучения данных когнитивных зоометафор можно реконструировать некоторые когнитивные признаки, образующие в сознании носителей английского языка концепт обман.

Слово, употреблённое в переносном смысле, обычно отражает отвлечённое понятие вне зависимости от этимологически исходного значения. Например, слово wolf может не обозначать конкретного волка во плоти, а выражать сумму качеств, справедливо или несправедливо приписываемых этому животному.

Зооморфизмы, используемые для эмоционально-оценочной характеристики людей, давно уже привлекают внимание исследователей, поскольку животные с незапамятных времён играют важную роль в хозяйственно-экономической жизни и традициях носителей языка, и повадки животных легко переносятся на человека. [8, 126 с.]

Современные когнитивные исследования языка позволили уста­новить, что семантика языковых единиц обеспечивается, в первую очередь, процессами на концептуальном уровне и формируется за счет различных когнитивных операций. Например, в основе полисемии ле­жат концептуальные операции, проводимые над знаниями и заклю­чающиеся в передаче информации из одной концептуальной области в другую. Как пишет Т.Г. Бочина, «синонимия обусловлена тем, что в результате определенных когнитивных операций происходит акцентирование тех или иных кон­цептуальных характеристик, выраженных разными, но близкими по значению словами. Лексикализация форм множественного числа име­ни существительного осуществляется за счет такого когнитивного ме­ханизма, как метонимия, заключающегося в замещении одних элементов концептуальной структуры другими». [цит. по: [8] 127 с.]

Метонимия как когнитивный механизм обеспечивает динамику концептуальных структур и основывается на операции взаимодейст­вия концептов. Одной из таких операций является концептуальная деривация.

Под концептуальной деривацией, вслед за Л. В. Бабиной, мы по­нимаем когнитивный процесс, обеспечивающий появление новой структуры знания в концептуальной системе человека на основе уже существующих концептов и концептуальных структур. Концептуальная деривация может осуществляться по принципу композиционности и по принципу интегративности. Концептуальная интеграция, в свою очередь, осуществляется по метафорической и ме­тонимической моделям. [5, 86 с.]

Анализ лексикализированных форм множественного числа имени существительного на концептуальном уровне позволяет предполо­жить, что в результате взаимодействия концепта, лежащего в основе значения исходной формы единственного числа, и концепта «множе­ственность» появляется новая концептуальная структура, лежащая в основе самостоятельного лексического значения языковой единицы, отличного от значения простого множества подобных предметов. Та­кой когнитивный процесс взаимодействия концептов и обеспечивает метонимический сдвиг в содержании концептуальной структуры. [5, 86 с.]

Процесс лексикализации осуществляется по таким метонимиче­ским моделям, как «часть – целое», «материал – изделие из этого мате­риала», «способ – событие», «следствие – причина», «действие – ре­зультат».

Например, рассмотрим модель «часть – целое»: wheel – колесо; wheels – автомобиль.

В данном случае форма множественного числа существительного wheel (колесо) получает самостоятельное лексическое значение, от­личное от значения простого множества подобных предметов: ср. wheels (the bicycle has two wheels – колеса) и wheels (I can’t come — I don’t have any wheels – автомобиль). Таким образом, форма множественного числа существительного, обозначающего часть предмета, стала ис­пользоваться для обозначения самого предмета.

Или модель «материал – изделие из этого материала»: leather – кожа (материал); leathers – одежда из кожи.

Форма единственного числа существительного leather (кожа) ис­пользуется для обозначения материала. Форма множественного числа leathers (кожаная одежда) в результате метонимического переноса ста­ла обозначать изделие из этого материала. [5, 86 с.]

В этом параграфе были определены особенности семантического анализа зооморфизмов в когнитивной лингвистике.

Мы выяснили, что когнитивная лингвистика исследует ментальные процессы, происходящие при восприятии, осмыслении и, следовательно, познании действительности сознанием, а также виды и формы их ментальных репрезентаций.

Более того, ключевым понятием когнитивной лингвистики является концепт. Концепт – это оперативная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы языка и мозга, всей картины мира, квант знания, служащая объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт чело­века.

Кроме того, было установлено, что при построении концепта того или иного понятия или явления, огромную роль играет моделирование концепта.

Моделирование концепта включает три взаимодополняющие, но выполняемые отдельно процедуры: описание макроструктуры концепта, описание категориальной структуры концепта, описание полевой организации концепта.

Также, было установлено, что через когнитивные зооморфизмы можно выразить практически любую идею, концепт или ментальный образ, характеризующий внешность, характер или особенности внешнего вида чловека. Например, концепт «глупый или простак» можно передать с помощью таких зооморфизмов, как goose и pigeon (в сравнении с человеком переводятся как простофиля или простак). Или, к примеру, концепт «грубость» можно выразить следующими словами – bear (грубый человек), to paw (грубо трогать человека), to snarl (говорить сердитым, грубым тоном).

С помощью пропозициональных моделей, содержащих в себе сеть отдельных пропозиций, также можно отражать отношения, характеризующие какие-либо явления и события. И в нашем случае, именно когнитивные зооморфизмы являются «отражателем» этих отношений. Они показывают то, как человек относится к явлению, какие чувства он испытывает (одобрение, осуждение, недовольство, согласие и т.д.).

1.4 Понятие о падежной грамматике

Падежная грамматика возникла в рамках трансформационной порождающей грамматики в конце 1960-х годов в работах Чарльза Филлмора. Однако, переход от традиционной грамматики к падежной занял много времени. Ученые выделяют три этапа развития падежной грамматики. [33]

На первом этапе анализ падежей связывался исключительно с морфологическим уровнем и относился к склонению имен с выделением отдельных звеньев парадигмы имен. Со времен античной грамматики падеж считался «самой важной из словоизменительных категорий существительного, подобно тому, как время считалось самой важной словоизменительной категорией глагола». Несмотря на то, что во со временем каждый падеж существительного получил семантический ярлык, указывающий на основную функцию данной падежной формы, в грамматике явно преобладало мнение о том, что семантическое определение падежа невозможно и что его тождество самому себе строиться на тождестве образующего его морфологического показателя.

На втором этапе развития падежной грамматики сфера ее интересов расширяется, так как в поле зрения исследователей попадает неоспоримый параллелизм значений падежей и предлогов, их функциональное сходство при организации словосочетаний, а также прямая зависимость использования определенных падежных форм от определенных предлогов.

На третьем этапе употреблению падежей уделяется еще большее внимание, а при сравнении языков подчеркивается то обстоятельство, что прямолинейное сопоставление одноименных падежей само по себе не приносит желаемых результатов. Роль одного и того же падежа в системах с разными количествами падежей не тождественна, за одинаковыми названиями могут стоять падежи, выполняющие разные функции. В связи с этим употребление падежей приобретает первостепенное значение. [19, 83 с.]

С распространением падежной грамматики соотношение между формой и функцией падежей начинает интерпретироваться в терминах противопоставления глубинных и поверхностных структур. В работах Филлмора впервые указывается необходимость построить такую теорию глубинных падежей, которая могла бы объяснить, почему одни и те же функции могут выполняться разными поверхностными падежами и почему один и тот же поверхностный падеж используется для выражения разных значений.

По мнению Филлмора, «всякая попытка ограничить применение термина «падеж» поверхностными структурами должна быть призвана неправильной. Набор же глубинных падежей должен быть пригоден для любого языка и согласован со всеми синтаксическими, лексическими и семантическими способами реализации этих глубинных падежей в конкретных языках». [цит. по: [41] 37 с.]

Глубинные падежи выступают как категории универсальной системы, в которой исчислены семантические роли имен относительно глаголов и которая в каждом конкретном языке находит формальные средства своей возможной реализации.

Как уже было отмечено, глубинные падежи часто не соответствуют поверхностным падежам (или их аналогам в аналитических языках), поэтому в рамках падежной грамматики предлагается система правил преобразования глубинной структуры в поверхностную. В частности, имеются правила введения дополнений, а правила введения подлежащего организованы следующим образом:

·                   падеж «агенс» выражается подлежащим в первую очередь;

·                   если в некотором предложении падеж «агенс» не передаётся подлежащим, позицию подлежащего занимает слово, в пропозиции имеющее падеж «инструмент»;

·                   если подлежащим не передаётся и падеж «инструмент», им выражается падеж «объект». [33]

По Филлмору, предложение состоит из модуса, к которому относятся наклонение, время, модальность и пропозиции. Пропозиция содержит предикат, в поверхностной структуре предложения обычно выражаемый глаголом, иногда — служебным словом (к примеру, предикат совместности в русском языке может передаваться союзом с), и глубинные падежи, или семантические роли, с необходимостью предполагаемые данным предикатом: так, предикат, лежащий в основе глагола давать, предполагает глубинные падежи агенса (того, кто даёт), объекта и адресата. [41, 42 с.]

Таким образом, можно утверждать, что одним их самых важных элементов падежной грамматики являются глубинные падежи или семантические роли – термин, позже предложенный Чарльзом Филлмором. Но вопрос о количестве и составе этих ролей, а также критериях их выделения остается открытым. Состав семантических ролей зависит от избранной концепции и целей описания, отражает различные способы деления семантической реальности.

У самого Филлмора, как и у многих других ученых, количество падежей варьируется от двух до нескольких десятков. Для выявления синтаксической типологии языков пропозиционное ядро предложения может быть ограничено двумя падежами – агенсом и объектом. [19, 68 c.]

По мнению Н.Д. Арутюновой, языки различаются тем, как в них оформлены эти фундаментальные семантические структуры. [19, 68 c.]

У. Мартин ввел отдельные падежные обозначения для существительных в сочетаниях с разными глаголами. Его принцип состоит в том, чтобы выделить столько глубинных падежей, сколько существует поверхностных падежей или типов предложных сочетаний. [19, 70 c.]

В свою очередь, Н.Н. Леонтьева, разработавшая систему автоматического семантического анализа для целей информативного поиска, выделяет 50 семантических отношений. [19, 74 c.]

Причины столь сильного различия семантических ролей как по количеству, так и по составу у каждого из исследователей, можно связать с различной степенью дробности ролей или падежей. Например, возможно выделение единого падежа «место», но также, возможна и его дифференциация на более узкие значения места – «источник» – исходный пункт движения, «цель» – конечный пункт движения. [19, 89 c. ]

Таким образом, очень многое зависит от того уровня абстракции, который выбран тем или иным исследователем при выявлении семантических ролей.

Но, несмотря на различие задач при описании и выделении ролей, от степени их детализации, существует ряд ролей, обыкновенно включаемых лингвистами в универсальный набор для практически всех языков мира:

·                     agent (агенс) — одушевлённый инициатор и контролёр действия – Билл спокойно ест свой суп;

·                     patient (пациенс) — участник, претерпевающий существенные изменения – Он изменил жизнь Билла;

·                     beneficiary (бенефактив) — участник, чьи интересы затронуты в процессе осуществления ситуации (получает пользу или вред) – Он починил машину для меня, Он сражался за короля;

·                     experiencer (экспериенцер) — носитель чувств и восприятий – Я плакал, когда слушал эту песню;

·                     instrument (инструмент) – используется для осуществления действия – Я разрезала ленточку с помощью ножниц;

·                     recipient (адресат) — получатель сообщения (может объединяться с бенефактивом) – Я отправил письмо Биллу;

·                     source or origin (источник) — исходный пункт движения – Она отошла от Билла, Ракета была запущена из Командного Центра;

·                     direction or goal (цель) — конечный пункт движения – Билл пошел в школу.

·                     object (объект) – претерпевает действие, но не изменяет свое состояние – У меня есть двое детей, Я положил книгу на стол;

·                     attribute (атрибут) – выражает описание действия, человека, объекта – Его коварный план был раскрыт;

·                     place or location (место) – где происходит действие – Я встретил Билла в парке

·                     time (время) – промежуток временя, в котором возникает действие – Билл встретил его вчера;

·                     cause (причина) – из-за чего возникает действие – Билл съел суп потому, что он был голоден;

·                      manner (способ действия) – манера, в которой выполнено действие – Билл сделал это очень быстро;

·                     force (сила) – выполняет действие неосознанно – Лавина разрушила город;

purpose (намерение) – причина, по которой выполнено действие – Билл купил сувенир, чтобы подарить его маме. [39]

Таким образом, присваивая каждому члену предложения особую семантическую роль или падеж, можно составить определенные наиболее часто используемые в речи и письме модели пропозиции. Например, при употреблении метафор мы чаще всего используем такие схемы как – agent+verb+agent1 – Она порхает как бабочка; object+verb+object1 – Волны блестят словно бриллианты. А для употребления эпитетов подходит следующая схема пропозиции – attribute+object – серебряная луна, бронзовый закат, глубокий взгляд и т.д.

Глава 2. Особенности языковой репрезентации когнитивной области «деятельность политика»

2.1 Когнитивная область «деятельность политика» и концепты англоязычной культуры, репрезентирующие ее

Деятельность политиков всегда широко обсуждалась в прессе и «в народе». Каждый человек, интересуется обстановкой в стране, и тем, как политики исполняют свои обещания и решают проблемы.

Кроме того, у каждого человека есть определенный образ политика. Наблюдая за их деятельностью, решениями и поступками, мы формируем наше отношение к ним – в нашем сознании создается определенный ментальный образ, который отражает наше восприятие.

Этот ментальный образ может меняться в зависимости от поступков политиков. Если мы не довольны чем-то, наше сознание быстро реагирует и меняет положительный образ на отрицательный. И наоборот, когда мы видим, что политик, который нам раньше не нравился в силу его деятельности, начинает действовать рационально и логично, мы меняем наше отношение к нему.

Сегодня, когнитивная область «деятельность политика», чаще всего, имеет негативную окраску. Люди редко доверяют словам и действиям политиков. Это может быть вызвано тем, что большая часть обещаний, которые политики дают своему народу, не выполняются. Также, причиной недоверия можно считать сильный разрыв между материальным положением политиков и народа, который не доверяет людям, имеющим достаток, в несколько раз превышающий среднюю норму. [12]

В прессе, журналисты также не имеют единогласного мнения по поводу оценки деятельности политиков. Можно встретить как отрицательные, так и положительные статьи, касающиеся образа политиков.

И чаще всего, для описания какого-либо действия или поступка политика, журналисты используют специальные выразительные средства – метафоры, эпитеты, сравнения, гиперболы и т.д. это можно объяснить тем, что выразительные средства подчеркивают определенный образ и помогают читателю легче воспринять информацию. Например, чтобы показать, что политик амбициозен и трудолюбив, журналисты употребляют следующие выражения: в его глазах чувствовался огонь; несмотря на свой рост, он выше их на голову; его невозмутимое решение.[12]

На сегодняшний день, существуют определенные культурные концепты, которые отражают когнитивную область «деятельность политика». Классификация культурных концептов была разработана А.Вержбицкой. Она утверждает, что существует десять культурных концептов:

- fairness – честность

- justice – справедливость

- freedom – независимость

- liberty – свобода

- commitment – обязанность/долг

- opportunity – возможность

- efficiency – эффективность/результативность

- responsibility – ответственность

- prosperity – успех/процветание

- security – безопасность

Автор утверждает, что эти концепты можно отнести к двум когнитивным областям: «личность политика» и «социокультурный контекст». Эти когнитивные области структурируют содержательный план когнитивного состояния участников ситуации – политика и его аудитории. [43, 145 с.]

В нашей работе мы рассматриваем, каким образом когнитивная область «деятельность политика» репрезентируется через английские зооморфизмы. В качестве источников фактического материала были использованы следующие английские и американские журналы – Newsweek, The Economist, The New York Times, Time. Нами было проанализировано 53 экземпляра вышеуказанных журналов.

Также, следует отметить, что в английской и американской прессе зооморфизмы используются не так часто – нами было найдено 43 примера использования зооморфизмов (см. Приложение 1). Мы установили, что зооморфизмы чаще всего используются в прессе для оценки:

- действий политиков;

- личности политиков;

- взглядов политиков;

- их влияния на коллег и аудиторию.

Мы пришли к выводу, что на сегодняшний день, когнитивная область «деятельность политика» рассматривается с негативной окраской. Журналисты используют зооморфизмы, для акцентирования нечестных или жестоких действий политиков. Например, he is like a wolf in sheep’s clothing – он как волк в овечьей шкуре, he harpooned them like whales – он загарпунил их как китов (то есть, не оставил выбора, поймал в сеть), Mr. Sarkozian’s hawkish views – жесткие/воинствующие взгляды господина Саркози. Но несмотря на это, иногда, зооморфизмы используются, для акцентирования сильного характера политика – he had the hide of rhinoceros – он был твердолобым, mighty Russian bear – могучий русский медведь (о В.В. Путине), Putin mouses over his work – Путин упорно трудится.

Проанализировав примеры использования зооморфизмов, мы выделили следующую классификацию концептов, репрезентирующих когнитивную область «деятельность политика»:

- целеустремленность;

- нечестность;

- жесткость;

- безволие;

- неэффективность;

- осторожность;

- безответственность;

- интроверт;

- жертва.

Таким образом, сопоставив найденные ними примеры зооморфизмов и концепты, репрезентирующие когнитивную область «деятельность политика», мы составили таблицы, репрезентирующие английские зооморфизмы их специфику их использования для оценки деятельности политиков:

Таблица «Оценка действий политика»

Концепт	Примеры зооморфизмов
целеустремленность	he had a horse face, and worked like a horse; Putin mouses over his work
нечестность	clause snaking it’s way; buzzing with speculation; his snaky game ; all his speech is a fish story
жесткость	he harpooned them like whales
безволие	they follow Оbama like sheep
неэффективность	as wall as a stead fast resolve; such jaguar decisions can’t be efficient; his policy was always monkey business; Obama never rats on his promise, but he never puts it into practice too; American politicians like to rabbit on about how clever they are at doing this
осторожность	French President always weasel
безответственность	it’s a horse race (о решении); outing some lipstick on the pig; Obama never rats on his promise, but he never puts it into practice too

Таблица «Оценка личности политика»

Концепт	Примеры зооморфизмов
целеустремленность	800-pound gorilla that just jumped in; he had a horse face, and worked like a horse; he had the hide of rhinoceros; mighty Russian bear
нечестность	Romney is the fattest of the cats; he is blind to snaky union coalition; Russian President is a whale on foxing people; Tibetians with yaks under the rainbow; they are eagles or camels; Obama is a very fat cat; he is like a wolf in sheep’s clothing
жесткость	hawks like Netanyahu
безволие	he is like a sheep; politicians are mostly an incoherent gaggle
неэффективность	Obama is a lovable form of a brand-new puppy; American politicians are incorrigible bulls
осторожность	bear hanter’s life is not for Romney
интроверт	sometimes he behave like a lone wolf; he is always like a cold fish
жертва	Putin is a scapegoat of this situation

Таблица «Оценка взглядов политика и влияние политика на политика»

Влияние на политика	Взгляды политика
безволие – he is like a sheep; they dubbed the head of the flying geese; politicians are mostly an incoherent gaggle; they follow Оbama like sheep	жесткость – Оbama’s tiger ambitions; Mr. Sarkozian’s hawkish views; ambitions that gnawed like a wolf
безответственность – their politicians are bats

Эти таблицы подтверждают, что в большинстве случаев, политики описываются с отрицательной точки зрения, так как среди проанализированных примеров было выявлено всего четыре зооморфизма с ярко выраженной положительной окраской, раскрывающих концепт «целеустремленный» – mighty Russian bear – могучий русский медведь; Putin mouses over his work – Путин упорно трудится; he had a horse face, and worked like a horse – у него были грубые черты лица, и он работал как лошадь; he had the hide of rhinoceros – у него была шкура как у слона.

Журналисты подчеркивают их недостатки и ошибки, используя зооморфизмы, считая, что сравнение с животным лучше покажет ту или иную черту деятельности и личности политика.

Например, в таблице «Оценка деятельности политика» примеры, выражающие концепт «неэффективность», такие как – as wеll as a stead fast resolve – очень быстрое решение; such jaguar decisions can’t be efficient – такие поспешные решения не могут быть эффективными; his policy was always monkey business – его политика всегда была бессмысленной – показывают, что действия того или иного политика непонятны и нелогичны, и, что результаты его деятельности не достигают хороших результатов.

Таким образом, можно утверждать, что когнитивные зооморфизмы редко используются в современной англоязычной и американской прессе для репрезентации когнитивной области «деятельность политика», в силу того, что сравнение политика с животным может выставить его в невыгодном свете.

2.2 Репрезентация когнитивной области «деятельность политика» языковыми средствами в современной англоязычной прессе

Изучение механизмов, при помощи которых создается образ политического деятеля невозможно без непосредственного обращения к лингвокогнитивным аспектам (то есть изучения собственно лингвокогнитивных механизмов), которые обеспечивают репрезентацию образа политического деятеля в журнальных и газетных статьях. Поскольку в рамках когнитивного подхода зоометафора рассматривается как общеязыковой механизм, а не как стилистический прием, особый интерес представляют для нас закономерности реализации когнитивных зооморфизмов в текстах английской и американской газеты, в частности для создания образа политического деятеля. [12]

Отношение к политику формируется на основе целого ряда факторов, одним из которых является соответствие или несоответствие идеальной модели, идеальному образу политика, а, обыгрывая известные всем факты биографии, детали внешности и другие характеристики, авторы газетных статей могут, в соответствии с прагматическим заданием, формировать у читателя как положительное, так и отрицательное мнение.

Наиболее часто политик рассматривается в контексте его достижений и промахов во внешне – и внутреннеполитической жизни страны. Как правило, в английской и американской прессе речь идет о политических деятелях стран, которые являются стратегическими партнерами Великобритании и США. Эти политики рассматриваются с позиций выгодности или невыгодности сотрудничества, или же выгодности или невыгодности финансовых инвестиций. Кроме того, под воздействием сформированного в газетном тексте образа политика часто формируется образ страны, которую он представляет.

Вторая группа политиков, о которых пишут английские и американские СМИ это конкуренты или даже враги.

Наконец, не менее часто упоминаются собственно английские и американские политики. В этом случае политик рассматривается с точки зрения целесообразности его пребывания в должности (оправдывает ли он ожидания избирателей, стремится ли улучшить их жизнь) или целесообразности избрания этого политического лидера на второй срок.

Помимо анализа «деятельность политика» в текстах англоязычной прессы описывается восприятие данного политика другими людьми. Здесь речь в большей степени пойдет об описании политика как личности, о его личном вкладе в развитие страны. В некоторых случаях это цитаты, в которых другие политики непосредственно высказываются в адрес коллег (предшественников и современников), в других – воспоминания, касающиеся описываемой личности. [12]

Политик может предстать перед читателем в тексте как в официальной, так и в неофициальной ситуации. В таком контексте он будет оцениваться с точки зрения соответствия или несоответствия его поведения требуемым нормам или стандартам. В таких ситуациях может проявиться, например, отношение политика к деньгам налогоплательщика или его отношение к людям.

О многом могут рассказать и факты биографии, которые выбираются и упоминаются в текстах в зависимости от стоящей перед журналистом на данный момент прагматической задачи. Избирательность приведения фактов подлинной жизни политика также позволяет сформировать или скорректировать отношение к нему читателя.

Как уже было отмечено ранее, личность и деятельность политиков из любых стран широко обсуждаются в англоязычной прессе. Для оценки их действий, описания их характера журналисты часто используют различные стилистические средства, которые подчеркивают именно ту черту или характеристики, к которой необходимо привлечь внимание. Чаще всего в прессе используются метафоры, эпитеты, сравнения и преувеличения. Но также, некоторые журналисты пытаются показать характер политиков с помощью зооморфизмов.

Мы уже выяснили, что зооморфизмы используются не так часто, как остальные стилистические приемы. В большинстве случаев, зооморфизмы используются для негативной оценки поступков или взглядов политиков, так как, по мнению многих ученых, сравнение человека с животным принижает его, лишает достоинства и делает уязвимым.

В нашей работе мы проанализировали 43 примера использования зооморфизмов в англоязычной прессе и разбили их на определенные пропозициональные модели, с целью показать, каким образом в современной прессе репрезентируется когнитивная область «деятельность политика». Для этого в каждом примере были выявлены определенные семантические роли, которые составляют основу пропозициональных моделей.

Нами было выявлено 19 пропозициональных моделей, составляющих основу высказываний:

Модель пропозиции	Примеры зооморфизмов
agent+verb+agent1	Romney is the fattest of the cats; he had the hide of rhinoceros; he is like a sheep; sometimes he behave like a lone wolf; Mr. Tadic has been as hawkish as anyone; politicians are mostly an incoherent gaggle; Obama is a lovable form of a brand-new puppy; they are eagles or camels; Obama is a very fat cat; he is like a wolf in sheep’s clothing; Putin is a scapegoat of this situation; their politicians are bats; American politicians are incorrigible bulls; he is always like a cold fish
продолжение таблицы
Модель пропозиции	Примеры зооморфизмов
agent+verb	French president always weasel; 800-pound gorilla that just jumped in
agent+verb+object	Putin mouses over his work; Obama never rats on his promise; a regional hegemon eats crow
agent+verb+manner	American politicians like to rabbit on about how clever they are at doing this
agent+attribute	Tibetians with yaks under the rainbow
agent+verb+patient	he harpooned them like whales
agent+verb+ agent1+verb+agent2	he had a horse face and worked like a horse
agent+verb+agent1+object	he is blind to snaky union coalition
agent+verb+agent1+manner	Russian President is a whale on foxing people
verb+ manner+patient	outing some lipstick on the pig
verb+manner	clause snaking it’s way; buzzing with speculation
verb+object+patientA+ patientA+patientB+patientB1	to snatch votes from both hawks like Netanyahu and doves like Livni
attribute+object	as well as a stead fast resolve; it’s a horse race; Obama’s tiger ambitions; his snaky game; Mr. Sarkozian’s hawkish views; one dog’s probability enough
attribute+agent	mighty Russian bear
object+verb+manner	ambitions that gnawed like a wolf
object+verb+agent	bear hanter’s life is not for Romney
object+verb+object1	his policy was always monkey business; all his speech is a fish story; such jaguar decisions can’t be efficient
patient+verb+agent+patient1	they follow Obama like sheep
force+verb+agent+patient	they dubbed the head of the flying geese

Как мы видим, не существует единой пропозициональной системы выстраивания высказывания с использованием зооморфизмов. Журналисты не придерживаются особой системы употребления зооморфизмов в прессе. В большинстве случаев, на первом месте стоит agent, то есть инициатор или контролер действия. Реже в начале предложения употребляется verb (или любая причастная, деепричастная или инфинитивная конструкция) и object. Иногда, в сравнениях употребляются такие модели как …like… . Например – He is like a sheep – Он безвольный. В этом примере использована модель agent+verb+agent1 со специальным маркером like, который выражает сравнение определенного политика с животным, в данном случае овцой. Это сравнение выражает несамостоятельность, внушаемость политика.

Кроме того, пропозициональные модели, репрезентирующие английские зооморфизмы, можно структурировать и выявить те модели, которые встречаются в англоязычной прессе чаще всего:

Примеры зооморфизмов	Модель пропозиции
Romney is the fattest of the cats; he had the hide of rhinoceros; he is like a sheep; sometimes he behave like a lone wolf; Mr. Tadic has been as hawkish as anyone; politicians are mostly an incoherent gaggle; Obama is a lovable form of a brand-new puppy; they are eagles or camels; Obama is a very fat cat; he is like a wolf in sheep’s clothing; Putin is a scapegoat of this situation; their politicians are bats; American politicians are incorrigible bulls; he is always like a cold fish	agent+verb+agent1
as well as a stead fast resolve; it’s a horse race; Obama’s tiger ambitions; his snaky game; Mr. Sarkozian’s hawkish views; one dog’s probability enough	attribute+object
продолжение таблицы
Примеры зооморфизмов	Модели пропозиции
Putin mouses over his work; Obama never rats on his promise; a regional hegemon eats crow	agent+verb+object
his policy was always monkey business; all his speech is a fish story; such jaguar decisions can’t be efficient	object+verb+object1
French president always weasel; 800-pound gorilla that just jumped in	agent+verb
clause snaking it’s way; buzzing with speculation	verb+manner
American politicians like to rabbit on about how clever they are at doing this	agent+verb+manner
he is blind to snaky union coalition	agent+verb+agent1+object
Russian President is a whale on foxing people	agent+verb+agent1+manner
he had a horse face and worked like a horse	agent+verb+ agent1+ verb+agent2
he harpooned them like whales	agent+verb+patient
Tibetians with yaks under the rainbow	agent+attribute
outing some lipstick on the pig	verb+ manner+patient
to snatch votes from both hawks like Netanyahu and doves like Livni	verb+object+patientA+ patient1+patientB+patientB1
ambitions that gnawed like a wolf	object+verb+manner
bear hanter’s life is not for Romney	object+verb+agent
mighty Russian bear	attribute+agent
they follow Obama like sheep	patient+verb+agent+patient1
they dubbed the head of the flying geese	force+verb+agent+patient

Проанализировав выявленные нами пропозициональные модели, мы выделили те модели, которые авторы статей используют чаще всего. Как видно из таблицы – это модели, включающие в себя две главные семантические роли – agent и verb и второстепенные роли, такие как object, manner, agent1, patient и attribute. Остальные модели используются в единичных случаях.

Таким образом, можно сделать вывод, что авторы статей чаще всего прибегают к обычному построению зооморфных фразеологизмов, ставя на первое место главное действующее лицо – политика, потом идет совершаемое им действие, заключительной частью высказывания является оценка его деятельности, личности или взглядов. А более сложные модели, такие как patient+verb+agent+patient1 или verb+object+patientA+patientA1+

patient+patient B1 употребляются редко, так как они могут вызвать сложности в восприятии и понимании главной мысли.

На основе вышесказанного, можно сделать вывод, что существует одна наиболее часто используемая модель – agent+verb+agent1. В таких примерах, где на первом месте стоит agent (sometimes he behave like a lone wolf, Obama is a very fat cat) – как правило, политик выступает в роли инициатора действия, занимает главенствующую позицию, даже если зооморфизм выражает концепт с отрицательной окраской – He harpooned them like whales – Он поймал их как китов/прижал к стенке (жесткий), French President always weasel – Президент Франции всегда осторожничает (осторожный), Romney is the fattest of the cats – Ромни – самый богатый политик (нечестный).

Кроме того, такая модель как attribute+object также часто используется в англоязычной прессе. Зооморфизмы, построенные по такой модели, выражают не только особенности характера политика и его взглядов на ту или иную проблему, но и свой собственный взгляд, свое отношение к ним. Например, в таких фразах, как Obama’s tiger ambitions – Коварные амбиции Обамы, His snaky game – Его коварная игра, Mr. Sarkozian’s hawkish views – воинственные взгляды Саркози автор показывает не только отличительные особенности поведения и действий политиков, но и собственное отношение к их деятельности или личности.

Таким образом, сопоставленные нами пропозициональные модели с концептами, репрезентирующими когнитивную область «деятельность политика», выявленными в первом параграфе, были репрезентированы в четырех таблицах оценки деятельности политических деятелей:

Таблица «Оценка действий политика»

Концепты, выражающие оценку действий политика	Модель пропозиции	Примеры зооморфизмов
целеустремленность	agent+v+agent1+ v+agent2	he had a horse face, and worked like a horse;
	agent+v+obj	Putin mouses over his work
нечестность	v+manner	clause snaking it’s way;
	v+manner	buzzing with speculation;
	attribute+obj	his snaky game ;
	obj+v+obj1	all his speech is a fish story
жесткость	agent+v+pat	he harpooned them like whales
безволие	pat+vagent+pat1	they follow Оbama like sheep
неэффективность	attribute+obj	as wall as a stead fast resolve;
	obj+v+obj1	such jaguar decisions can’t be efficient;
	obj+v+obj1	his policy was always monkey business;
	agent+v+obj	Obama never rats on his promise;
	agent+v+manner	American politicians like to rabbit on about how clever they are at doing this
осторожность	agent+v	French President always weasel
безответственность	attribute+obj	it’s a horse race (о решении);
	v+manner+pat	outing some lipstick on the pig;

Таблица «Оценка личности политика»

Концепты, выражающие  оценку личности политика	Модель пропозиции	Примеры зооморфизмов
целеустремленность	agent+v	800-pound gorilla that just jumped in;
	agent+v+agent1+ v+agent2	he had a horse face, and worked like a horse;
	agent+v+agent1	he had the hide of rhinoceros;
	attribute+agent	mighty Russian bear
нечестность	agent+v+agent1	Romney is the fattest of the cats;
	agent+v+agent1+ obj	he is blind to snaky union coalition;
	agent+v+agent1+ manner	Russian President is a whale on foxing people;
	agent+attribute	Tibetians with yaks under the rainbow;
	agent+v+agent1	they are eagles or camels;
	agent+v+agent1	Obama is a very fat cat;
	agent+v+agent1	he is like a wolf in sheep’s clothing
жесткость	v+obj+patA+ patA+patB+patB1	To snatch votes from both hawks like Netanyahu (and doves like Livni)
безволие	agent+v+agent1	he is like a sheep;
	agent+v+agent1	politicians are mostly an incoherent gaggle
неэффективность	agent+v+agent1	Obama is a lovable form of a brand-new puppy;
	agent+v+agent1	American politicians are incorrigible bulls
осторожность	obj+v+agent	bear hanter’s life is not for Romney
интроверт	agent+v+agent1	sometimes he behave like a lone wolf;
	agent+v+agent1	he is always like a cold fish
жертва	agent+v+agent1	Putin is a scapegoat of this situation

Таблица «Оценка взглядов политика»

Концепт, выражающий оценку взглядов политика	Модель пропозиции	Примеры зооморфизмов
жесткость	attribute+obj	Оbama’s tiger ambitions;
	attribute+obj	Mr. Sarkozian’s hawkish views;
	obj+v+manner	ambitions that gnawed like a wolf

Таблица «Оценка влияния политика на политика»

Концепты, выражающие оценку влияния политика на политика	Модель пропозиции	Примеры зооморфизмов
безволие	agent+v+agent1	he is like a sheep;
	force+v+agent+pat	they dubbed the head of the flying geese;
	agent+v+agent1	politicians are mostly an incoherent gaggle;
	pat+v+agent+pat1	they follow Оbama like sheep
безответственность	agent+v+agent1	their politicians are bats

         Проанализировав эти таблицы, можно сделать вывод, что использование пропозициональных моделей не зависит от какого-либо концепта, выражающего когнитивную область «деятельность политика». Независимо от того, какой концепт журналист хочет выразить, он может использовать любую модель пропозиции. Например, модель agent+verb+agent1 может быть использована для характеристики как целеустремленности политика – He had the hide of rhinoceros – У него была шкура как у слона, так и его безответственности – Their politicians are bats – Их политики слепы.

Таким образом, было обнаружено, что не существует единой универсальной когнитивной модели построения английских зооморфизмов. Они могут содержать в себе подлежащее, сказуемое, дополнение и выражать любую семантическую роль. Но, несмотря на это, мы выявили модели пропозиций, которые встречаются чаще других – agent+verb и attribute+object.

Кроме того, исследование показало, что в современной англоязычной прессе для характеристики деятельности политиков зооморфизмы используются не так часто, в силу того, что сравнение человека с животным может выглядеть политически некорректным. Поэтому, журналисты стараются избегать таких сравнений в своих статьях.

Заключение

Образ политика является важным фрагментом языковой картины мира в каждом языке и попытка создания когнитивного образа «деятельность политика» на материале зооморфных фразеологизмов позволяет выделить универсальные и культурно-специфические признаки в представлении мира и отражении его фрагментов.

Каждый журналист, независимо от языковой принадлежности, описывая характер политика при помощи зооморфизмов, также выражает и свое отношение к нему, что в свою очередь, влияет на мнение людей, читающих его статьи.

В процессе написания нашей работы было проанализировано 53 источника англоязычной прессы («Nesweek», «The New York Times», «The Economist», «Time»). В ходе исследования мы выяснили, что когнитивные зооморфизмы позволяют выстроить яркую и точную картину личности и деятельности политиков. Но, несмотря на свою экспрессивность, в современной англоязычной прессе зооморфизмы употребляются не часто – нами было найдено 43 примера употребления зооморфизмов. Причиной этому может быть тот факт, что сравнение политика с животным заключает в себе негативную оценку его деятельности, также, может понизить его статус в обществе и тем самым, привлечь излишнее негативное внимание к источнику публикации.

Также, мы установили, что  использование зооморфизмов в англоязычной прессе не обозначено особой системой и специальными моделями пропозиций – журналисты используют тот или иной зооморфизм соответственно цели написания или публикации какой-то статьи. Зооморфизмы строятся таким образом, чтобы идея, воплощенная в них, была понятна и проста и отражала специфику издания. Таким образом, нами было выявлено 19 пропозициональных моделей построения зооморфизмов с различными семантическими ролями.

Кроме того, появление этноспецифичных приращений у зооморфизмов зависит от неповторимого исторического опыта каждого этноса, а также свидетельствует о проявлении неформулируемых правил ассоциативного мышления каждого этноса.

С помощью зооморфной лексики возможна передача наиболее общих, универсальных смыслов. При передаче универсальных для всех культур смыслов возможно как использование одинаковых зооморфических образов, так и проявления национальной специфики в виде появления у зооморфизмов значений, свойственных той или иной культуре.

Более того, наше исследование обладает практической и теоретической значимостью.

Теоретическая значимость заключается в лингвокогнитивной репрезентации английских зооморфизмов как оценочной категории личности и «деятельность политика».

Практическая значимость состоит в том, что на основе результатов нашего исследования можно разработать пособия по когнитивной лингвистике, а также продолжить когнитивный анализ зооморфизмов, используемых в бульварной прессе и, сравнив полученные результаты, выявить новые закономерности использования зооморфизмов в англоязычной прессе.

Таким образом, можно утверждать, что, несмотря на тот факт, что в англоязычной прессе зооморфизмы используются не так часто, они все же обладают экспрессивностью и могут выразить практически любой концепт англоязычной культуры, а также, четко влиять на формирование оценочной категории.

Список использованной литературы

1.     Арутюнова, Н.Д. Дискурс // Лингвистический Энциклопедический Словарь [Текст] / Н.Д. Арутюнова. – М.: Сов. энциклопедия, 1990. – с. 136-137.

2.     Аскольдов, С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология [Текст] / С.А. Аскольдов. – М., 1997. – 267 с.

3.     Ахманова, О.С. Очерки по общей и русской лексикологии [Текст] / О.С. Ахманова. – М.: Учпедгиз, 1957. – 295 с.

4.     Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов [Текст] / О.С. Ахманова. – М.: Советская энциклопедия, 1969. – 543 с.

5.     Бабина, Л.В. Проблема концептуальной деривации // Вопросы когнитивной лингвистки [Текст] / Л.В. Бабина. – Тамбов, 2007. – 86 с.

6.     Бабушкин, А.П. Возможные миры в семантическом пространстве языка [Текст] / А.П. Бабушкин. – Воронеж: Воронежский государственный университет, 2001. — 86 с.

7.     Бинович, Л. Э. Немецко-русский фразеологический словарь [Текст] / Л.Э. Бинович. – М., 1956. – 154 с.

8.     Бочина, Т.Г. Зооморфизмы как семантические дериваты эмоциональной оценки // История русского языка: словообразование и формообразование [Текст] / Т.Г. Бочина. – Казань, 1997. – с. 125-128.

9.     Вопросы семантики фразеологических единиц [Текст] – Тамбов, 1971. – 350 с.

10. Вопросы семантики фразеологических единиц славянских, германских и романских языков [Текст] – Тамбов, 1972. – 325 с.

11. Иванова, Е.В. Пословичные картины мира (на материале английских и русских пословиц) [Текст] / Е.В. Иванова. – СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2002. – 155 с.

12. Иванова, И.В. Концептуальная метафора как средство формирования образа политического деятеля в англоязычной прессе [Электронный ресурс] – URL: http://www.dslib.net/germanskie-jazyki/konceptualnaja-metafora-kak-sredstvo-formirovanija-obraza-politicheskogo-dejatelja-v.html (дата обращения 15.04.2014).

13. Когнитивная лингвистика // Понятие концепта [Текст] – Режим доступа: http://zinki.ru/book/kognitivnaya-lingvistika/ponyatie-koncepta/, свободный. – Загл. с экрана. (дата обращения 19.12.2013).

14. Когнитивная лингвистика // Принципы семантико-когнитивного анализа концептов [Текст] – Режим доступа: http://zinki.ru/book/kognitivnaya-lingvistika/principy-semantiko/, свободный. – Загл. с экрана. (дата обращения 23.12.2013).

15. Концепт «красота» в русском и английском языках // Реферат [Текст] – Режим доступа: http://xreferat.ru/31/2797-1-koncept-krasota-v-russkom-i-angliiyskom-yazykah.html, свободный. – Загл. с экрана. (дата обращения 24.04.2014).

16. Крючкова, Н.В. Методы изучения концептов [Текст] / Н.В. Крючкова. – Казань: Изд-во Казан. ун-та, 2004. – с. 271-272.

17. Кубрякова, Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов [Текст] / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. – М.: ИПО «Лев Толстой», 1996. – с. 126-157.

18. Кубрякова Е.С. К проблеме ментальных репрезентаций // Вопросы когнитивной лингвистики [Текст] / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков.  – М., 2007. – 23 с. 

19. Кубрякова, Е.С. Современные зарубежные грамматические теории [Текст] / Е.С. Кубрякова, Ю.Г. Панкрац. – М.: АНСЕЕР, 1985. – с. 68-89.

20. Кунин, А.В. Курс фразеологии современного английского языка [Текст] / А.В. Кунин. – М.: «Высшая школа», 1996. – 356 с.

21. Кунин, А.В. Пути образования фразеологических единиц // Иностранные языки в школе [Текст] / А.В. Кунин.  – М., 1971. – с. 15-18.

22. Кустова, Г.И. Синтаксис современного русского языка // Учебное пособие [Текст] / Г.И. Кустова. – М., 2005. – 205 с.

23. Лапшина, М.И. Английская метафора в когнитивном аспекте (на материале зооморфизмов новоанглийского периода) [Текст] / М.И. Лапшина. – СПб., 1997. – с. 25-31.

24. Литвин, Ф.А.  Многозначность слова в языке и речи [Текст] / Ф.А. Литвин. – М., 1984. – 179 с.

25. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка [Текст] / Д.С. Лихачев. – Изв. РАН – СЛЯ, 1993. – с. 3-9.

26. Маслова, В.А. Введение в лингвокультурологию [Текст] / В.А. Маслова. – М., 1997. – 165 с.

27. Мезенин, С.М. Образность как лингвистическая категория // Вопросы языкознания [Текст] / С.М. Мезенин. – М.: № 6, 1983. – с. 48-53.

28. Молотков, А.И.  Основы фразеологии русского языка [Текст] / А.И. Молотков. – М., 1977. – 217 с.

29. Мюллер, В.К. Англо-русский словарь [Текст] / В.К. Мюллер. – М., 1992.

30. Никитин, М.В. Основания когнитивной семантики [Текст] / М.В. Никитин. – СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2003. – 277 с.

31. Норман, Д. Психолингвистические проблемы речевого мышления [Текст] / Д. Норман, Д. Рюмельхарт. – Режим доступа: http://vprosvet.ru/biblioteka/freym-podhod/, свободный. – Загл. с экрана. (дата обращения 06.05.2014).

32. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: 70000 слов [Текст] / под редакцией Шведовой И. Ю. – М.: Русский язык, 1989.

33. Падежная Грамматика [Электронный ресурс] – URL: http://tapemark.narod.ru/les/357a.html (дата обращения 23.01.2014).

34. Пименова, М.В. Предисловие // Введение в когнитивную лингвистику [Текст] / М.В. Пименова. – Вып.4. – Кемерово, 2004. – 204 с.

35. Попова, З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике [Текст] / З.Д. Попова, И.А. Стернин. – Режим доступа: http://sterninia.ru/files/757/4_Izbrannye_nauchnye_publikacii/Kognitivnaja_lingvistika/%D0%9E%D0%A7%D0%95%D0%A0%D0%9A%D0%98%20%D0%BF%D0%BE%20%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BD.%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D0%B2%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B5%202001.pdf, свободный. – Загл. с экрана. (дата обращения 23.12.2013).

36. Потебня, А.А. Мысль и язык [Текст] / А.А. Потебня. – Киев, 1993. – 146 с.

37. Романова, Н.Б. Эволюция некоторых фразеологических единиц с компонентом-зоонимом в свете теории номинации [Текст] / Н.Б. Романова. – М., 1982. – 95 с.

38. Рубанова, Е.В. Семантический процесс метафоризации на примере зооморфизмов английского и русского языков // Классические концепции и современные технологии преподавания иностранных языков в XXI веке [Текст] / Е.В. Рубанова. – Могилёв, 2001. – с. 133-135

39. Семантическая роль [Электронный ресурс] – URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B5%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D1%80%D0%BE%D0%BB%D1%8C (дата обращения 13.05.2014).

40. Смирницкий, А.И.  Лексикология английского языка [Текст] / А.И. Смирницкий. – М., 1956. – 320 с.

41. Филлмор, Ч. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике [Текст] /  Ч. Филлмор. – М., 1983. – с. 35-43.

42. Харитончик, З.А.  Лексикология английского языка [Текст] / З.А. Харитончик. – Мн., 1992. – 215 с.

43. Чернышева, А.П. Когнитивное моделирование автопрезентации политика в современном английском языке [Текст] / А.П. Чернышева. – М., 2011. – 145 с.

Список использованных словарей

44. Новый большой англо-русский словарь [Текст]. – М., 1993 – 1994. – 1162 с.

45. Большой энциклопедический словарь [Текст]. – М. – СЭ, 1991. – 1248 с.

46. Cambridge Dictionary of Idioms. Online Search [Электронный ресурс]. – URL: http://anglonet.ru/cambridge-dictionary-online-skachat-besplatno-anglijskii-yazyk (дата обращения 16.01.2014).

47. Соllins COBUILD English Language Dictionary [Текст]. – London, 1996. – 1344 с.

48. Longman Dictionary of Contemporary English [Текст]. – Harlow: Pearson Education Limited, 2009. – 1950 с.

49. The Oxford English Dictionary. Online Search [Электронный ресурс]. – Oxford University Press, 1996. URL: http://www.oed.com/ (дата обращения 12.11.2013).

Список просмотренных журналов и газет

50. Newsweek [Текст]. – 13 экземпляров, 2012.

51. The Economist [Текст]. – 7 экземпляров, 2007.

52. The New York Times [Электронный ресурс]. – URL: http://www.nytimes.com/2013/11/04/us/politics/both-sides-invoke-obama-in-climax-of-virginia-governors-race.html?ref=todayspaper&_r=1& (дата обращения 17.11.2013).

53. Time [Текст]. – 20 экземпляров, 2011 – 2012.

54. Time [Электронный ресурс]. – URL: http://time.com (дата обращения 23.01.2014).

Приложение 1

Примеры английских зооморфизмов, используемых в англоязычной прессе:

1)                800-pound gorilla that just jumped in – 800 фунтовая горилла, которая только что впряглась в работу;

2)                Romney is the fattest of the cats – Ромни – самый богатый политик;

3)                He had a horse face, and worked like a horse – У него были грубые черты лица, и он работал как лошадь;

4)                He had the hide of rhinoceros – У него была шкура как у слона;

5)                He is blind to snaky union coalition – Он не обращает внимания на этот коварный союз;

6)                As wеll as a stead fast resolve – Очень быстрое/поспешное решение;

7)                Russian President is a whale on foxing people – Русский президент – мастер в вождении людей за нос;

8)                Tibetians with yaks under the rainbow – Тибетцы и их яки под радугой;

9)                Bear hanter’s life is not for Romney – Такая сложная жизнь не для Ромни;

10)           It’s a horse race – Результат нельзя предугадать;

11)           Clause snaking it’s way – Действовать, рыская в пути;

12)           He is like a sheep – Он безвольный;

13)           To snatch votes from both hawks like Netanyahu and doves like Livni – Отхватить голоса и у таких хищников как Нетаньяху и у сторонников мира как Ливни;

14)           Buzzing with speculation – Суета со спекуляцией;

15)           Sometimes he behave like a lone wolf – Иногда он ведет себя жестоко;

16)           Оbama’s tiger ambitions – Коварные амбиции Обамы;

17)           A regional hegemon eats crow – Местный управляющий ест ворон;

18)           They dubbed the head of the flying geese – Они отрубили голову у стада гусей;

19)           Mighty Russian bear – Могучий русский медведь;

20)           His snaky game – Его коварная игра;

21)           Mr. Tadic has been as hawkish as anyone – Мистер Тадик самый воинственный человек;

22)           Such jaguar decisions can’t be efficient – Такие поспешные решения не могут быть эффективными;

23)           Mr. Sarkozian’s hawkish views – Воинственные взгляды Саркози;

24)           Politicians are mostly an incoherent gaggle – Политики – неорганизованное стадо гусей;

25)           All his speech is a fish story – Вся его речь преувеличена;

26)           Оbama is a lovable form of a brand-new puppy – Обама представляет собой новую форму модного щенка;

27)           His policy was always monkey business – Его политика всегда была бессмысленной;

28)           One dog’s probability enough – достаточно того, что унюхала собака;

29)           Outing some lipstick on the pig – Выболтать все секреты;

30)           They are eagles or camels – Они темные лошадки;

31)           Obama is a very fat cat – Обама очень богат;

32)           Ambitions that gnawed like a wolf – Амбиции, грызущие как волк;

33)           He harpooned them like whales – Он поймал их как китов/прижал к стенке;

34)           He is like a wolf in sheep’s clothing – Он как волк в овечьей шкуре;

35)           Putin is a scapegoat of this situation – Путин – козел отпущения в этой ситуации;

36)           Putin mouses over his work – Путин упорно трудится;

37)           Their politicians are bats – Их политики слепы;

38)           They follow Оbama like sheep – Они следуют за Обамой как стадо овец;

39)           American politicians are incorrigible bulls – Американские политики – неисправимые оптимисты;

40)           Obama never rats on his promise – Обама никогда не отказывается от своих обещаний;

41)           He is always like a cold fish – Он всегда очень неприветливый;

42)           American politicians like to rabbit on about how clever they are at doing this – Американские политики любят разглагольствовать о том, как хорошо это делают;

43)           French President always weasel – Французский президент всегда осторожничает.