реферат по географии Адвентивная флора

                                                           Выполнила:

 М.В. Рюмшина.

                   с.  Крутое 2015г.

Содержание.

Проблема адвентивных видов является общебиологической. Необходимость и важность исследования чужеродных организмов в настоящее время бесспорна и чрезвычайно актуальна. Человек, в процессе хозяйственной деятельности как осознано, так и спонтанно изменяя и подстраивая под себя среду обитания, является беспрецедентным по мощности и глобальности фактором воздействия на все составляющие биосферы. Одним из проявлений этого воздействие является осознанное и неосознанное распространение растений.

Совокупность видов, определяемых как «инвазионные», является частью обширного заносного или адвентивного элемента флоры, среди которого они выделяются, прежде всего, агрессивностью, то есть способностью быстро распространяться и внедряться в различные типы ценозов, в том числе и ненарушенные. Таким образом, для начала нужно определить, что такое заносная, или адвентивная, флора.

Адвентивная часть флоры в  системе понятий является самостоятельно изучаемой единицей флоры. Стимулами к выделению такой категории служат, с одной стороны, факт заноса на определенную территорию не обитавших на ней ранее видов, а с другой — степень участия человека в этом процессе и последствия этого участия. Термин «адвентивный» впервые применил Де Кандолль [De Candolle, 1855], и он получил широкое распространение изначально в Европе, а затем и в России.

Традиционно адвентивные виды классифицируются по трем основным критериям времени заноса, способу иммиграции и степени натурализации

Ф. Г. Шредер (Schroetter, 1969) предложил разделить эти критерии, выделенные Й. Голубом и В. Йирашеком, с тем, чтобы каждый из них давал независимую группу.

Сейчас данный принцип является общепринятым:

Ø    По времени иммиграции выделяют археофитов и кенофитов (Komas, 1968) Первые были занесены на исследуемую территорию до 1492 года, то есть до открытия X Колумбом Америки, вторые — после.

Ø    По способу иммиграции выделяются эргазиофиты (преднамеренно занесенные), ксенофиты (непреднамеренно занесенные) и ксено-эргазиофиты, одновременно дичающие из культуры и заносимые случайно.

Ø   По степени натурализации выделяются четыре группы агриофиты — заносные виды, вошедшие в состав естественных фитоценозов на территории вторичного распространения, эпекофиты — заносные виды, приуроченные к нарушенным местообитаниям, входящие в состав рудеральных или сегетальных фитоценозов, колонофиты — виды, более или менее прочно закрепившиеся в местах заноса или одичания, но не расселяющиеся далее, эфемерофиты — известные по отдельным находкам, не натурализующиеся, исчезающие, но способные появиться вновь в результате повторного заноса.

                  Среди многих глобальных проблем проблема унификации растительного покрова за счет адвентизации флоры сохраняет свою приоритетность. Для одних ре­гионов древнего освоения эти процессы имели место сравнительно давно, и в настоящее время мы имеем здесь некоторую стабилиза­цию региональной флоры. Для других несмотря на тыся­челетия формирование "ядра" адвентивной и синантропной флоры продолжается пока еще быстрыми темпами. И здесь, как и в случае с другими группами растений и животных, значение имеет не только антропогенная трансформация местообитаний, но и измене­ния климата, и характер ландшафтов. Прогноз в отношении адвентивных видов в региональных флорах Централь­но-Черноземной России однозначен — доля этой группы заносных видов будет расти, а статус некоторых из них по мере, вхождения в антропогенные группировки и даже в зональные сообщества будет меняться.

Инвазия адвентивных растений является катастрофическим процессом, который, не будучи остановлен, кардинально подорвет естественные экосистемы, нанесет экономический, эстетический и прочий ущерб.

Адвентизация флор носит глобальный характер. В ряде регионов адвентивные виды составляют порой до 70 и более процентов от всей существующей флоры. Адвентивные виды, натурализуясь, воздействуют на естественный ход исторического развития флор и растительности.

Изучение тенденций современных изменений флоры под влиянием хозяйственной деятельности поможет прогнозировать и изменение ее в будущем. Первым важным этапом в познании таковых изменений обязательно должно стать флористическое исследование, регистрация заносных растений, выяснение путей и способов их заноса, анализ тенденций натурализации..Актуальность темы Адвентизация флоры практически всех областей Земли — это стремительно нарастающий процесс, имеющий глобальный характер и влекущий за собой цепь весьма различных, в большинстве своем, негативных последствий (Миркин, Наумова, 2002). Масштабы воздействия адвентивного компонента флоры на природу и экономику регионов создают необходимость специального изучения его состава, свойств и тенденций развития В большей степени это касается территорий, испытывающих на себе сильную антропогенную нагрузку.

 Важно использовать те позитивные качества адвентивной флоры, которые позволяют ей осваивать новые местообитания и выигрывать у аборигенной флоры в жест­кой конкурентной борьбе.

Но, с другой стороны, за счет антропогенного нарушения природных экосистем открываются "лазейки" для проникновения чужерод­ных видов в природные экосистемы. Уже можно говорить об их антропогенных модификациях и замет­ном участии в составе ценофлор собственно адвентивных и синантропных видов. Вот в этом случае нужна четкая научная основа для борьбы с этой формой биологического загрязнения.

Одной из моделей  поведения адвентивных и синантропных видов является формирование адвентив­ного ядра региональной флоры Российского Севера, где на ран­них этапах промышленного освоения возникает дефицит абориген­ных видов для пионерных стадий сукцессии. Он восполняется "видами-пришельцами", которые заодно осваивают весь спектр новых местообитаний. Нигде так наглядно не осознается пробле­ма адвентивной флоры, как в регионах "нового освоения", где за несколько десятков лет ее доля достигает 25—30 % (Тишков, 1996; Морозова, 2003).

Теоретические и мето­дические основы изучения адвентивной флоры пока еще не полу­чили достаточного внимания у специалистов, а обобщения регио­нального масштаба в данной сфере единичны.

Изучение адвентивной флоры обусловили ряд проблем:

Ø     Проблема различения природных и антропогенно индицированных процессов расселения видов.

Ø     Проблема хронологии и в целом — пространственно-временных перестроек в связи с появлением нового (или прежде утраченного) вида на данной территории.

Ø     Проблема влияния глобальных перестроек климата и окружающей среды в целом.

Ø     Проблема проведения оценки биогеографических последствий трансформации флоры при ее адвентизации и синантропизации.

Интерес к занос­ным растениям непосредственно связан с их практическим значени­ем. Это актуально для таких отраслей, как растениеводство (адвен­ты выступают как культивируемые растения и как сорняки), живот­новодство (новые корма), здравоохранение (аллергены и сырье для получения лекарственных препаратов). Заносные растения широко используются в настоящее время в ландшафтном озеленении.

Мы сталкиваемся с "растениями-пришельцами" практически на каждом шагу и становимся свидетелями внедрения некоторых из них в зо­нальные фитоценозы. В связи с этим не случайно изучение адвен­тивной и синантропной флоры в настоящее время выделяется в осо­бое направление в современных ботанических исследованиях (Про­блемы изучения адвентивной и синантропной флоры.., 2003).

Теоретические аспекты изучения адвентивной флоры

"Процесс синантропизации флоры и растительности идет во всем мире, адвентивные виды повсюду приходят на место або­ригенных, а сообщества синантропных растений сменяют есте­ственные. Повернуть этот процесс вспять уже невозможно..." (Тихомиров, 1989, с. 3). Однако для решения задач сохране­ния биоразнообразия и стабильного функционирования экоси­стем необходимы всестороннее изучение этого процесса и оценка роли и места адвентивного компонента в составе флоры. Флористический аспект этой проблемы на всех этапах изу­чения адвентивной флоры был и остается важнейшим, так как познание закономерностей процесса адвентизации невозможно без регистрации находок заносных видов, исследования путей и способов заноса, таксономического анализа адвентивного ком­понента и оценки изменения региональной флоры.

Познание адвентивного компонента региональных флор требует рассмотрения этой проблемы в рамках не толь­ко флористического, но и биогеографического, экологического и исторического аспектов. Биогеографический подход, который предполагает использование методологического и ме­тодического арсенала целого ряда естественно-научных дисциплин, и прежде всего экологии, ландшафтоведения, геоботани­ки, географии растений, физиологии, генетики и т.д.

Экологическое осмысление процесса адвентизации возможно с разных позиций:

ü во-первых, изучение последствий внедрения адвентивных видов для растительного компонента биоты;

ü  во-вто­рых, выяснение влияния растений-внедренцев на другие компо­ненты экосистем;

ü в-третьих, влияние самих адвентов и трансфор­мированной ими среды на человека. При этом экологический аспект предполагает выяснение роли человека, как экологического фактора.

Для каждой конкретной местно­сти имеются определенные исторические рубежи (войны, смены этносов, смены типа хозяйства и др.), вызывающие резкие пики заноса адвентов. Миг­рационные потоки, петровские преобразования, военные действия — эти и другие события сопровождались увеличе­нием количества спонтанных адвентов и интродуцентов.

Несомненно, отмеченные аспекты не исчерпывают всех сто­рон исследования процесса адвентизации. Познание закономер­ностей и особенностей формирования адвентивной флоры не­возможно без изучения биологии натурализующихся видов. Это очень интересный, но пока еще не разработанный в отечествен­ной ботанике аспект изучения адвентивной флоры.

В основу подхода к пониманию объема адвентивной флоры должен быть положен характер миграций, которые осуществ­ляются растениями благодаря прямой или косвенной деятель­ности человека. Выделяют следующие типы миграции растений: трансконтинентальные, трансзональные, межзональ­ные и внутризональные.

Примеры трансконтинентальных миграций хорошо извест­ны, и трансконтинентальные мигранты (хрестоматийные при­меры: Elodea canadensis*, Conyza canadensis) всеми исследо­вателями включаются в состав адвентов.

Виды, расширяющие свой ареал, проникая из одной зоны в смежную, являются межзональными мигрантами. Человек также может оказывать прямое или косвенное воздей­ствие на межзональные миграции растений, являясь одновре­менно агентом переноса диаспор и создавая антропогенные ко­ридоры и экотопы, экологически благоприятные для инвазий.

Своей деятельностью человек благоприятствует ксероморфной флоре, псаммофитам, литоральным видам, растени­ям засоленных местообитаний, видам пустынь и полупустынь. Образно говоря, зеленый свет дан мигрантам с юго-запада, юга и юго-востока. Следует отметить, что роль антропогенных фак­торов в осуществлении межзональных миграций проявляется не только в избирательности, но и в ускорении темпов продви­жения растений.

При изучении заносных видов на уровне фитоценозов, урочищ, за­поведных территорий к числу адвентов, относят растения, осуществляющие, благодаря человеку, внутризональное расселение.

При определении объема адвентивной флоры на региональ­ном уровне в некоторых случаях возникают трудности, обус­ловленные физико-географическим положением изучаемой тер­ритории. Здесь необходимо отметить следующие моменты: во-первых, административные единицы — это искусственно вы­деленные территории, не имеющие ничего общего с единица­ми природного зонирования; во-вторых, возникают ситуации, когда по территории региона проходят рубежи природных зон. В этом случае виды, являющиеся аборигенами в одной части территории, оказываются заносными — в другой. Так, степные и меловые виды, являющиеся аборигенами растительных сооб­ществ юга области, на север этого региона попадают как за­носные по железнодорожным и автомобильным магистралям.

Употребляя термин "адвентивная флора", мы имеем в виду гетерогенную по происхождению и гетерохронную по времени проникновения группу видов в составе региональной флоры, которая формируется в результате трансконтинентальных, трансзональных и межзональных миграций, осуществляющих­ся благодаря прямому или косвенному воздействию человека.

По времени появления вида в составе данной флоры разли­чают археофиты — старые мигранты, которые появились в доисторическое или раннее историческое время, и кенофиты(или неофиты) — недавние пришельцы. Некоторые авторы по времени заноса выделяют три группы видов: архе­офиты, неофиты (занесены с середины XVII до конца XIX в.) и эунеофиты — мигранты XX в. (Вьюкова, 1985).

Исторической вехой в процессе формирования адвентивно­го субэлемента флоры является вторая половина XVII в. В это время активизируются перемещения людей и грузов внутри страны и, соответственно, происходит развитие дорожной сети. Расширяются международные связи Российского государства, в страну завозится огромное количе­ство новых товаров, продуктов питания, экзотических растений. В петровскую эпоху насаждаются новые пищевые и декоратив­ные культуры, активно создаются аптекарские (монастырские) огороды, сады и парки. Таким образом, наряду с непреднаме­ренным, случайным заносом растений резко возрастает роль мощного фактора антропогенной миграции растений — целена­правленной, сознательной деятельности людей. С этого периода мы можем с той или иной степенью точности датировать появ­ление практически всех адвентивных видов, имеем сведения о способах и агентах переноса их диаспор. В связи с этим конец XVII — начало XVIII столетия и определены нами как времен­ной рубеж, разделяющий группы археофитов и кенофитов.

Хорошо приспособленный к местным почвенно-экологическим условиям вид мог легко уходить из культуры. Таким образом, человек невольно способствовал бо­лее широкому распространению аборигенного растения.

Темпы и масштабы антропогенных смен значительно превосходят природные. Следовательно, антропогенез, не изменяя общей направленности флорогенетических тенденций внутри континента, значительно ускоряет их, а специфику антропогенного воздействия определяют транскон­тинентальные и трансзональные миграции растений, которые осуществляются исключительно благодаря человеку.

На основании этого в состав адвентивной флоры вклю­чены следующие группы видов:

1.  Ксенофиты — иммигранты, спонтанно появившиеся на      исследуемой территории в результате трансконтинентального,
     трансзонального и межзонального переноса благодаря деятель-­
     ности человека.

2.  Эргазиолипофиты — интродуценты, высаженные в есте-­
ственные условия либо на природно-антропогенные местообита-­
ния   и растущие там без ухода со стороны человека.

3.  Эргазиофигофиты — интродуценты, уходящие из мест
культуры ("беглецы из культуры").

История изучения адвентивной флоры.

Исторически формирование адвентивного компонента реги­ональной флоры связано с такими процессами, как заселение края и направленность этнических потоков, образование транс­портных коммуникаций, торговые и культурные связи этно­сов, военные походы, особенности хозяйственной деятельности (в первую очередь, сельского хозяйства).

  По глубине, направленности, ско­рости и пространственному охвату изменений природной сре­ды и ландшафтов в антропогеогенезе В. И. Федотов (1985) вы­деляет четыре стадии: начальную, раннюю, среднюю и зрелую.

                Начальная стадия антропогеогенеза — самая продолжи­тельная во времени (40 тыс. — 4 тыс. лет до н.э.). Хронологически она охватывает верхний палеолит, мезолит и ранний неолит. Воздействие на природу осуществля­лось посредством собирательства и охоты; уже палеолитичес­кие охотники для добычи животных поджигали степные про­странства и массивы лесов. Это приводило к разрушению ес­тественных ландшафтов, снижало их биологическую продук­тивность, поэтому древние охотники, собиратели, рыболовы вынуждены были откочевывать на более плодородные земли (Федотов, 1985).

Специфи­ка взаимоотношений человека с природой на этой стадии ха­рактеризуется следующими чертами: возникают скотоводство (на рассматриваемой территории появилось в неолите — 5—3 тыс. лет до н.э.) и земледелие (в эпоху бронзы — 3—2 тыс. лет до н.э.); 2) совершенствованием орудий труда; 3) ростом численности населения и 4) сохране­нием мускульной силы человека как единственной силы, воз­действующей на природу (Федотов, 1985).

Ранний этап земледельческой культу­ры характеризуется преимущественным влиянием азиатского центра происхождения растений (Вавилов, 1987) и внедрением в пашенные ландшафты выходцев из восточной (про­со, конопля) и юго-западной (пшеница, рожь, ячмень) Азии. В это время начинает складываться комплекс сегетальных сорня­ков, являющихся засорителями возделываемых культур. Куриного проса, видов мышея, чистеца одно­летнего и ярутки полевой, найденных в ископаемом состоянии, к археофитам этого периода, вероятно, можно отнести плевел (Lolium temulentum), куколь (Agrostemma githago), тысячеголов (Vaccaria hispanica), василек синий (Centaurea cyanus), костры полевой и ржаной (Bromus arvensis, В. secalinus).

Следует отметить, что в этот период занос растений осуществлялся не только за счет развития земледелия и введения в культуру пищевых и дру­гих полезных растений, но и вследствие формирования путей сообщения.

Средняя стадия антропогеогенеза совпадает с феодализмом, когда на протяжении почти 13 столетий (V — XVIII вв.) про­исходили совершенствование техники и смена уровня произ­водительных сил (Федотов, 1985).

По определению Ф. Н. Милькова (1993), предложившего различать три категории ландшафт­ных комплексов по степени антропогенного воздействия: дев­ственные, естественные и антропогенные, ландшафты иссле­дуемой территории в этот исторический период можно отне­сти к девственным.

Обладавшие сложившейся экономикой представи­тели этого этноса возделывали ячмень, рожь, пшеницу, просо, горох, чечевицу, лен. Кроме зерна, донские славяне выращи­вали и огородные культуры. Огороды, по-видимому, находи­лись в поймах рек (Москаленко, 1955; Винников, Синюк, 1990; Винников, 1995). Начало возделывания новых культур было связано с появлением специализированных их засорителей. Так, сопряженный путь развития с культурой льна прошли виды родов Spergula и Camelina. Несомненно, что и у возделывае­мого гороха были специализированные засорители.

К началу XX в. на территории Воронеж­ской губернии практически полностью сформировался комплекс основных сельскохозяйственных культур и засоряющих их посевы сорняков, а также значительно увеличилось число эк­зотических интродуцентов. Окончательно оформилась сеть железнодорожных путей миграции растений-антропохоров. Сложившиеся социально-экономические условия способствова­ли проникновению дальних пришельцев, в том числе и расте­ний с других континентов. Большую роль в проникновении дальних антропохоров на исследуемую территорию сыграло социально-экономическое развитие сопредельных регионов, имеющих кроме наземных путей морские сообщения.

Зрелая стадия антропогеогенеза (первая четверть XX в.—по настоящее время) характеризуется расширением масштабов и усилением интенсивности антропогенного воздействия на все компоненты природы. По характеру протекания процесса адвентизации региональной флоры этот временной промежуток неоднороден. Можно выделить 4 периода на протяжении зрелой стадии антропогеогенеза.

Начальный период зрелой стадии антропогеогенеза охва­тывает временной промежуток с первой четверти до середи­ны XX столетия. Основными событиями этого времени, ока­завшими влияние на формирование комплекса адвентивных растений, были гражданская и Великая Отечественная войны, индустриализация промышленности, коллективизация сельско­го хозяйства, а также претворение в жизнь сталинского плана преобразования природы.

На территории Воронежской губернии зафик­сирован миграционный поток адвентивных растений с юга. К видам, занесенным на исследуемую территорию в период гражданской войны, Н. Ф. Комаров относил зафиксированные в окрестностях г. Воронежа крымский сор­няк Anchusa azurea, средиземноморско-азиатскую Cardaria draba, ирано-туранский Portulaca oleracea. В военные годы по территории Воронежской губернии происходило активное про­движение на север и запад ряда видов. Avena fatua, массово распространенный к югу от линии Новохоперск—Лиски, пос­ле войны был найден в Орловской губернии. Sclerochloa dura, ранее известная только в южной части России, указывалась В. Н. Хитрово на улицах Волхова (север современной терри­тории Орловской области). В этот же период по железнодорож­ным насыпям к северу продвигается апофит юга — степное ра­стение Salvia aethwpis. He заходивший ранее севернее Россоши, этот вид был отмечен Н. Ф. Комаровым на станциях Давыдовка и Горшечное. Интересные факты сообщает Н. Ф. Комаров в отношении Orobanche cumana. Заразиха подсолнечная была распростране­на в посевах подсолнечника на юге области. Здесь, наряду с обычными, возделывались заразихоустойчивые сорта подсолнеч­ника. Одной из мер, способствующих увеличению урожайности сельскохозяйственных культур, была борьба с растениями — засорителями полей. Сорно-полевая флора формировалась не только за счет местных видов, но и в результате заноса адвен­тивных растений.

В 1934 г. огромная по площади территория была разделена на две области — Воронежскую и Курскую. Характерной особенностью этого периода явилось государ­ственное регулирование всех отраслей хозяйства и плановое развитие экономики. В структуре посевных площадей начались качественные изменения. Основными зерновыми культурами были рожь, озимая и яровая пшеницы, овес, просо, ячмень, гречиха, однако все большее место стали занимать техничес­кие культуры. Из них наибольшее значение имел подсолнеч­ник, который выращивался преимущественно на юге области. Меньшую площадь занимал картофель. Быстро расширялись по­севы сахарной свеклы. В этот период сокращаются площади, засеваемые коноплей и льном. Возделывается большое коли­чество кормовых трав: клевер, люцерна посевная и желтая, эспарцет, тимофеевка, житняк, костры и некоторые другие виды (Камышев, 1948). Одной из мер, способствующих увеличению урожайности сельскохозяйственных культур, была борьба с растениями — засорителями полей. Сорно-полевая флора формировалась не только за счет местных видов, но и в результате заноса адвен­тивных растений. Установление фак­тов засоренности новыми видами сорняков, которые выделя­лись из образцов семян, получаемых от научных учреждений Европы и Америки, правительство поставило вопрос о введении жесткого внешнего карантина по сорным видам растений. Одновремен­но разрабатывались меры по внутреннему карантину.Выписка из-за границы посевного и посадочного материала, плодово-ягодных, лесных, декоративных и прочих растений разрешалась научно-исследовательским учреждениям только через Всесоюзный институт растениеводства ВАСХНИЛ и через Ботанический институт Всесоюзной академии наук. Однако карантинные службы были не в состоянии контро­лировать все пути распространения адвентивных растений. По­ток адвентов, зафиксированный в довоенное время (до 1941 г.), включает большое число видов, распространяющихся железно­дорожным транспортом.

Значительное пополнение адвентивной флоры области про­изошло за годы Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.). С. В. Голицын выявил 11 "пришельцев", занесенных в годы Великой Отечественной войны. В целом, за годы войны увеличилась засоренность полей.        Распространению адвентивных растений и сорных апофитов способствовало возникновение во время войны большого числа нарушенных местообитаний: воронок от бомб и снаря­дов, окопов и противотанковых рвов, пустырей у развалин зданий (Камышев, 1948).

            Уходя из мест своего первоначального поселения вдоль желез­ных дорог, адвенты перекочевали на огороды, дороги и даже луга. В 1947—1950 гг. смолевка вильчатая была обычным спутником многолетних трав на полях в Каменной степи (Камышев, 19596) и отмечалась как специализированный засоритель клевера. В области появились новые южноамериканские огородные сорняки Galinsoga parviflora (Ворошилов, 1947) и Nicandra physalodes (Голицын, 1961), а также азиатский засоритель полей Atriplex oblongifolia.

Средний период зрелой стадии антропогеогенеза (50-е — се­редина 70-х гг. XX в.) характеризуется увеличением техни­ческого оснащения сельскохозяйственных отраслей, внедрени­ем механизации в полеводство и животноводство. В этот пе­риод повсеместно проводится мелиорация и орошение земель, резко увеличивается применение минеральных удобрений и гербицидов. Расширение площади посевов сопровождалось кон­центрацией и специализацией сельскохозяйственного производ­ства. В структуре посевных площадей, сложившейся в преды­дущий период, большую роль стали играть кукуруза и карто­фель. Происходит сокращение площади под посевами льна и конопли, а к началу 80-х гг. возделывание этих технических культур в области прекращается.

Исследования ботаников в этот период в большей степени определялись интересами сельскохозяйственного производства. Начатое в 20-х гг. изучение сорно-полевой флоры было актив­но продолжено Н. С. Камышевым и его учениками. В эти годы в посевах области зафиксированы новые адвентивные сорняки:

 а) американские — Ambrosia artemisiifolia, A. trifida, Lepidium densiflorum;

 б) азиатские — Acroptilon repens, Abutilon theophrasti;

 в) южноевропейско-азиатские — Medicago minima, Caucalis platycarpos, Atriplex rosea, Anagallis arvensis;

 г) юго-западноевропейские — Cruciata laevipes, Turgenia latifolia, Lycopsis arvensis, Diplotaxis muralis, Corispermum hyssopifolium, Avena persica, A. strigosa;

e) африканские — Sorghum halepense;

ж) азиатско-африканские — Orobanche ramosa (Камаева, 1968а; Камышев, 1959а; Маевский, 1964; Александрова и др., 1976; Камышев, Хмелев, 1976).

Среди новых сегетальных сорняков отмечено большое число карантинных видов — горчак, гумай, оба вида амброзии, по­вилика сближенная. В посевах различных зерновых культур стала встречаться циклахена дурнишниколистная, отмечаемая ранее на железнодорожных насыпях (Камышев, 1959а; Алексан­дрова и др., 1976). Еще один карантинный сорняк — парази­тирующая на клевере и люцерне американская повилика Cuscuta campestris — был обнаружен Б. М. Козо-Полянским в притеррасной части поймы в черте г. Воронежа (Целинова, 1958). Вдоль дорог и в посевах кукурузы в южных и юго-за­падных районах области найден Cynodon dactylon. По-видимо­му, свинорой заносился на территорию области и ранее, так как в 1946 г. этот карантинный сорняк отмечался С. В. Голицы­ным (1947а) на железнодорожной станции Беляево, расположен­ной в Липецкой области, на северной границе с Воронежской.

Необходимо отметить, что некоторые адвенты, так же как и Cynodon dactylon, имели различные пути заноса на террито­рию области. Так, Ambrosia artemisiifolia практически одновре­менно была обнаружена на железнодорожных насыпях севернее г. Воронежа (находка С. В. Голицына в 1967 г.) и, как сорное в посевах озимых, в Богучарском районе (Камаева, 1968а). Наряду с процессом обогащения адвентивной фракции ре­гиональной флоры происходило снижение встречаемости ряда сорных растений. Это было обусловлено улучшением обработ­ки почвы, применением механизации и гербицидов в борьбе с сорняками. Прекращение возделывания льна и конопли при­вело к снижению количественных показателей видов — спе­циализированных засорителей этих культур.

Новый период зрелой стадии антропогеогенеза, охватываю­щий небольшой временной отрезок — вторая половина 70-х — конец 80-х гг. XXв. Взаимодействие человека и природы на этом этапе можно охарактеризовать как истощительное землепользование, про­явившееся в интенсификации сельскохозяйственного производ­ства, нарушении агротехники, эрозии почвы, неоправданном отводе сельскохозяйственных земель для промышленного, транс­портного и иного строительства, росте урбанизированных и техногенных территорий, расширении сети автомобильных дорог, увеличении масштабов гидростроительства и мелиорации земель. Результатом явилось сокращение посевных площадей, снижение плодородия почв. Характер природопользования, сложившийся на территории области в этот период, обеспечивал благоприятные условия для внедрения и широкого распространения адвентивных расте­ний. Пополнение адвентивного компонента региональной фло­ры в этот период происходило различными путями. По авто­магистралям на территорию области допали южноевропейские Hordeum geniculatum и Tragus racemosus (Барабаш, Камаева, 1989). Железнодорожным транспортом были занесены южно­американская Acalypha australis (Александрова и др., 1989), средиземноморские Rapistrum perenne и R. rugosum, азиатские Kochia sieversiana (Цвелев, 1988), Artemisia glauca и Dracocephalum nutans, а также галофит юго-восточной части России Cynanchum acutum (Стародубдева, 1999). Вдоль транс­портных путей в этот период был найден западноевропейский вид — Senecio viscosus. В 80-е гг. впервые сообщается о на­ходках в области североамериканского Juncus tenuis (Цвелев, 1988; Стародубцева, 1999).

В рассматриваемый временной отрезок продолжалась экспан­сия Cyclachaena xanthifolia, и наблюдался процесс активного расселения таких видов, как Galinsoga parviflora, Xanthium albinum, Xanthoxalis fontana, Persicaria orienthals (Александ­рова, Барабаш, 1987; Барабаш, Камаева, 1989). В области значительно расширилась сеть охраняемых при­родных территорий, которая включала памятники природы, за­казники и заповедники (Заповедные уголки.., 1983). Однако, несмотря на широкомасштабные природоохранные мероприятия и наличие буферных зон вокруг заповедников, и на этих тер­риториях наблюдалось проникновение и расселение адвентив­ных растений. В результате детальной инвентаризации флоры Хоперского заповедника (Мельникова, Протоклитова, 1976; Чу­макова, 1976; Барабаш, Киреева, 1981; Печенюк, 1982, 1984; Цвелев, 1988) выявлено более 30 адвентов, ранее здесь не от­мечавшихся. Некоторые из этих видов были впервые зафик­сированы в области: Bidens frondosa (1984 г.), Xanthium albinum (1981 г.), Echinocystis lobata (1980 г.), Epilobium pseudorubescens (1980 г.), Oenothera renneri (1983 г.), Lemna gibba (1983 г.), Echinochloa caudata (1988 г.), Sorghum sudanense (1980).

Значительное пополнение адвентивной флоры области в этот непродолжительный по времени период связано не толь­ко с объективным усилением антропогенного воздействия на природу региона, но и с расширением флористических исследований и повышением интереса ботаников к изучению заносных видов.

Новейший период зрелой стадии антропогеогенеза охва­тывает период перестройки и постперестроечное время, ха­рактеризуется резким снижением темпов промышленного и сельскохозяйственного производства.

В результате социальных и хозяйственно-экономических процессов, происходящих в области, укреплялись наметившие­ся ранее и появлялись новые флорогенетические тенденции, обусловленные антропогенным воздействием. К ним относится, прежде всего, изменение характера и темпов интродукционного процесса. Происходит усиление интереса населения к озеленению территорий с применением современных приемов ландшафтно­го фитодизайна и часто с использованием экзотического расти­тельного материала. В таких условиях семенной и посадочный материал превратился в доходный объект коммерческой деятель­ности, что привело к значительному увеличению видового со­става бесконтрольно ввозимых и выращиваемых в области интродуцентов. Следует отметить, что в большинстве случаев владельцами частных коллекций являются любители, весьма далекие от ботаники и не представляющие последствия расселения неко­торых декоративных растений. Расширение ассортимента и мест культивирования декора­тивных экзотов увеличивает фиксируемые факты их ухода из культуры. Пока, по немногочисленным находкам, на газонах, клумбах, обочинах, мусорных кучах известны Abutilon theophrasti, Phalaris canariensis, Amarathus caudatus, Ipomoea purpurea, Agrostemma githago. Специальное изучение рынка посадочного и семенного ма­териала, проведенное в 2000—2003 гг., показало, что число декоративных экзотов, потенциально способных стать "бегле­цами из культуры", постоянно увеличивается. К ним, преж­де всего, относятся растения североамериканского происхож­дения, такие как лиатрис колосковый (Liatris spicata (L.) Willd.) и эхинацея пурпурная (Echinacea purpurea (L.) Moench). Популярность последнего вида постоянно возрастает, так как он выращивается не только как декоративное, но и как ле­карственное растение.

Зрелая стадия антропогеогенеза в целом характеризуется усилением преобразующего воздействия человека на природу. Существенной составляющей флорогенеза на этом этапе стано­вится интродукция с последующим расселением и натурали­зацией видов. Урбанизация территории, гидростроительство, развитие транспортной сети, усиление миграции населения и, как следствие, расширение географии экономических, соци­альных, культурных и иных связей увеличили возможности проникновения заносных видов и ускорили их расселение на новые территории.

Закономерности формирования комплекса адвентивных растений:

• Человек, как биологический вид, своим воздействием на среду вызывает изменения, механизмы которых аналогичны природным (Исаков и др., 1980). Принципиальное отличие антропогенных и природных смен заключается в темпах и мас­штабах этих процессов. Антропогеогенез зна­чительно ускоряет процесс продвижения ксерофильных и тер­мофильных видов в северном направлении. Этому способствует локальная трансформация экотопической расчлененности терри­тории (строительство прудов-охладителей, образование карьеров и т.д.) и создание антропогенных коридоров. Специфическое действие антропогенного фактора проявляется в обеспечении трансконтинентальных и трансзональных миграций растений.

• Все структурные звенья антропогеогенеза способствуют формированию комплекса адвентивных видов в составе региональной флоры. По мере нарастания продолжительности хозяйственного исполь­зования территории, увеличения численности населения, сме­ны типов хозяйства и усложнения его инфраструктуры проис­ходит расширение спектра флорогенетических тенденций, обус­ловленных антропогенным воздействием, а также меняется их вклад в процесс формирования адвентивного компонента фло­ры рассматриваемого региона.

• Региональные особенности формирования адвентивного суб­элемента флоры, как следствия антропогеогенеза, во многом определяются существованием и сменой этноценозов, включа­ющих в свой состав людей, доместиканты, ландшафты, элемен­ты материальной и духовной культуры и социальные взаимо­отношения.

"Нетрадиционные" пути пополнения адвентивного ком­понента флоры.

При анализе путей и способов заноса и расселения растений в центре внимания чаще всего оказываются основные источни­ки пополнения адвентивного компонента флоры: интродукция и транспортные коммуникации. В то же время растения попа­дают на новые территории или расселяются иными, порой весь­ма экзотическими способами. Анализ лите­ратурных данных и личные наблюдения авторов свидетельствуют о том, что спектр путей и способов заноса и расселения адвен­тов постоянно увеличивается.

 Рекреация. Рекреационная деятельность как вид активно­го отдыха людей на природе включает организованные и не­организованные формы. Следует отметить, что при создании баз организованного отдыха широ­ко использовались не только рекреационные возможности ланд­шафтов, но и формировались различные по величине элемен­ты фитодизайна с широким применением декоративных экзотов. В начале 90-х гг. в новых экономических условиях зна­чительная часть организованных баз отдыха прекратила свое су­ществование, а высаженные растения остались без ухода и стали источником расселения по прилегающим природным и природ-но-антропогенным территориям. Примером этого является широкое распространение в лесных массивах Усманского бора (здесь сосредоточено около 80 % всех мест организованного отдыха области) вблизи бывших и ныне существующих дет­ских лагерей и баз отдыха девичьего винограда — Parthenocissus quinquefolia. Отмечены факты ухода из ландшафтных компози­ций на территории детских лагерей в районе станции Дубовка Brunnera macrophylla, Dianthus barbatus.

Отдых людей на природе, особенно неорганизованный, сопро­вождается устройством кратковременных и длительных стоянок, кострищ, формированием тропиночной сети. В связи с закры­тием большого числа мест организованного отдыха в начале 90-х гг. XX в. резко возрос поток неорганизованного туризма. Этому также способствовало резкое увеличение автопарка лич­ных легковых автомобилей. Растения-антропохоры попадают в лесные, луговые и прибрежные фитоценозы, наиболее часто ис­пользуемые для отдыха, благодаря заносу автотранспортом, а так­же на одежде и обуви отдыхающих и с остатками пищи. На туристических стоянках и привалах отмечены единичные экземпляры овощных однолетних растений (укроп, томат, картофель, лук, петрушка, кабачок, патиссон, арбуз) и выросшие из выброшенных косточек молодые плодово-ягодные деревья (алыча, вишня, слива, абрикос). Проблема флористичес­кого загрязнения вследствие рекреации и неорганизованного туризма существует во многих регионах России. Активно осваивая для отдыха новые природ­ные территории, человек выступает как агент расселения ад­вентивных видов, попавших в регион как ксенофиты. Так, с возрастанием масштабов неорганизованного туризма совпадает время активного расселения в рекреационных лесах Impatiens parviflora, а на берегах водоемов — Bidens frondosa.

Специфика рекреации как способа расселения заносных растений проявляется в том, что адвенты при этом попадают сразу непосредственно в природную обстановку. Это в ряде случаев существенно облегчает процесс их натурализации.

По-видимому, этот аспект приобретет еще большее значение, так как в последние годы стали открыты для массового туриз­ма заповедные территории, формируется сеть национальных пар­ков, а также ведется активное строительство дачных коттеджей непосредственно в лесных массивах и в водоохранных зонах.

Пожары. Собственно пожары не являются факторами зано­са адвентивных растений. Их роль в процессе пополнения ад­вентивного компонента региональной флоры заключается в со­здании благоприятных условий для проникновения, расселения и увеличения численности адвентивных видов и ценотических адвентов (Стародубцева, 19956, в). Эта проблема еще не нашла отражения в работах региональных флористов, занимающихся изучением адвентивных растений. Особенно долго сохраняется на гарях на вершинах песчаных грив мел­колепестник канадский. Расселению адвентивных видов в лесных массивах способству­ют также противопожарные мероприятия — опахивание гарей и дорог в лесах. При этом по песчаным обнажениям в лесные сообщества проникают заносные растения. Этот способ являет­ся обычным для Conyza canadensis, Oenothera biennis, Spergula arvensis, Portulaca oleracea, Setaria pumila, S. viridis. В литературе имеются сведения о заносе в еловые леса Центрально-Лесного заповедника во время тушения пожара и прочистки подъездных путей американского адвента Epilobium ciliatum (Житлухина и др., 2002).Близость железной дороги с большим количеством заносных видов способ­ствует проникновению на нарушенные участки заповедных фи-тоценозов адвентивных и ценотически чуждых видов, семена которых переносятся воздушными потоками, образуемыми про­ходящими поездами. Так, на гарях в сосняках-черничниках, примыкающих к железной дороге и пройденных весенней сани­тарной рубкой, нами отмечены новые для заповедника виды сосудистых растений: кипрей ложнокраснеющий (Epilobium pseudorubescens) и мелколепестник подольский (Erigeron podolicus Bess.). Кипрей ложнокраснеющий — заносный вид североамери-канского происхождения, а мелколепестник подольский в Усманском бору является ценотическим адвентом, занесенным по же­лезной дороге из южных районов, где встречается на песках, солончаках, галечниках и лугах (Стародубцева, 2001).

Аквариумистика. Определенную роль в пополнении числа адвентивных видов играет аквариумистика. Растения, разво­димые в аквариумах, попадают преимущественно в естествен­ные водоемы, расположенные в пределах крупных урбанизи­рованных территорий. Наиболее ярко этот процесс выражен в водоемах Московской области (Рычин,1948;Игнатов и др., 1990; Щербаков, 2003), где разведение теплолюбивых водных растений в культуре было начато еще в XIX в. Так, достовер­но известно, что занос Elodea canadensis связан с деятельно­стью крупнейшего русского аквариумиста Н. Ф. Золотницкого, который в 1887 г. разводил этот вид в прудах и ручьях под Москвой. В результате уже в начале XX в. элодея встречалась в водоемах практически повсеместно (Игнатов и др., 1990).

Орнитохория. Расселению адвентивных видов способству­ют также "агенты" природного происхождения. При этом осо­бое значение имеет орнитохория. Действенность переноса за­чатков растений на дальние расстояния птицами определяет­ся не только дальностью их перемещения, но и тем, что, при­держиваясь при остановках во время своих перелетов опреде­ленных стаций (определенных типов местообитаний), они мо­гут с наибольшей вероятностью заносить семена именно в та­кие места, которые пригодны для поселения соответствующих видов растений. В связи с этим для расселения растений при содействии птиц требуется и меньшее количество семян, чем это необходимо при совершенно неизбирательном в отношении мест их попадания переносе ветром (Толмачев, 1974).

Велика роль орнитохории в расселении водных и прибрежно-водных адвентивных растений, изначальный занос которых осу­ществляется различными способами. По наблюдениям Н. Ю. Хлызовой, к таким видам на территории области относятся Wolffia arrhiza, Lemna gibba, Typha laxmannii.

Также отмечена явная связь расселения рогоза Лаксмана по пойменным водоемам с водоплавающими птицами (в частности, утиными).

Культура адвентивных растений и фитодизайн. К новым способам расселения адвентивных растений можно отнести выращивание в культуре некоторых заносных видов . В частности, Portulaca oleracea, попавший на рассматриваемую территорию в 20-х гг. XX в. из южных регионов России, в настоящее время культивируется пред­ставителями кавказских диаспор в качестве салатного растения. Agrostemma githago — археофит, который практически исчез в области к середине XX в. как засоритель полей, начал выращи­ваться как декоративный вид, и уже отмечены факты его дича-ния. С введением в культуру связаны участившиеся находки Reseda lutea — вида, ранее появлявшегося в области как ксенофит. Одним из способов расселения адвентивных растений явля­ется использование растительного материала в аранжиров­ке букетов. Например, Typha laxmannii использовался при составле­нии букетов (Хлызова, 1987; Хлызова, Агафонов, 1995). Вероятно, в ближайшие годы с учетом роста популярности фитодизайна следует ожидать весьма существенного пополне­ния списка адвентивных видов, ранее спонтанно попадавших в наш регион, а затем введенных в культуру в качестве деко­ративных растений.

Специфика урбанизированных территорий как мест концентрации адвентивных видов.

Специфика урбанизированных территорий как мест сосре­доточения заносных видов и дальнейшего их расселения состоит в том, что города, особенно крупные промышленные и торго­вые центры, представляют собой, с одной стороны, конгломе­рат очагов концентрации адвентов, а с другой — имеют "си­стему городского жизнеобеспечения" (свалки мусора, рекреа­ционные зоны, транспортные коммуникации, искусственные водохранилища и др.), способствующую миграции адвентивных компонентов флоры из города и притоку заносных растений извне. Таким образом, фактическое влияние города распрост­раняется далеко за его пределы. Анализ литературы по городским флорам в целом и их адвен­тивным компонентам в частности показывает, что состав и количество заносных видов в городе определяются следующи­ми факторами:

Ø Древность и историческое прошлое города.

Ø Размеры города и структура территории.

Ø Наличие развитой транспортной сети внутри города и
внешних магистралей, расширяющих географию экономических,
культурных и прочих связей.

Ø Развитие промышленности, предприятий по переработ­
ке сельскохозяйственной продукции и сферы обслуживания.

Ø Наличие специализированных мест культивирования ви­
дов.

Ø Наличие большого количества нарушенных местообита­
ний .

Ø Присутствие водных артерий и, в большей степени, искус­
ственно созданных водоемов.

Ø Этнический состав городского населения.

Все это способствует тому, что антропогенный фактор ста­новится ведущим, определяющим в формировании городской флоры Эту особенность городской флоры подметил еще в 30-е гг. XX столетия Н. Ф. Комаров (1932). Анализ адвентивной флоры города по способам заноса показал, что большую роль в ее формировании играет процесс ухода растений из культуры. Внутригородские автодороги и трамвайные пути отличаются повышенными показателями видового разнообразия адвентов. Это объясняется тем, что на придорожных экотопах внутригород­ских магистралей находят "приют" не только спонтанно распро­страняющиеся адвенты, но и беглецы из культуры — выращи­ваемые на огородах овощные растения (укроп, тмин, свекла, лук, картофель и др.). На территории г. Воронежа зафиксировано 316 адвентивных видов, что составляет 72,6 % от адвентивной флоры области.

Особенности флоры рудеральных урбоэкотопов Курской области

 .Во флоре Курской области к адвентивным видам, появление которых на ее территории произошло благодаря человеку,нами отнесено 196 (17.4% от общего числа видов).Целиком адвентивными для флоры области являются 83 рода и 14 семейств. Наибольшее число адвентиков содержат семейства: Compositae (28,или 17% от общего числа видов в семействе), Gramlneae (18, или 16,2%),Cruciferae (16,или 20 %), Fabaceae (15,или 21%),Rosaceae (И, или 15%).
              Были обследованы рудеральные экотопы, выделенные на основе традиционного подхода к их классификации, в основу которого положен характер застройки и пространственно временной аспект освоения территорий [Ильминских 1994: 269–276]:

ü железнодорожные насыпи;

ü  откосы и обочины автомобильных дорог;

ü рудерализованныегазоны;

ü пустыри;

ü дворы, игровые и спортивные площадки;

ü свалки;

ü переувлажненные местообитания вдоль рек и канав

Анализ адвентивной фракции. Адвентивный элемент исследуемой флоры насчитывает 97 видов, что составляет 26,1 %. Этот показатель выше процентного участия адвентивных видов во флоре Курской области в целом (23 %) [Полуянов 2005: 227–229], что свидетельствует о концентрации заносных видов на урбанизированных территориях [Григорьевская и др. 2004: 266–268]. Отмечен факт, что систематическая структура адвентивного компонента отличается высоким процентным участием небольшого числа семейств, повышением роли таких семейств, как Brassicaceae, Chenopodiaceae, преобладанием в спектре жизненных форм терофитов [Игнатов и др. 1990; Попов 2003; Scholz 1960]. Эта закономерность характерна и для адвентивной фракции исследуемой флоры, где во флористическом спектре на долю 5 ведущих семейств приходится 61,9 % (60 видов), при этом наиболее богатыми видами являются семейства: Asteraceae – 24, Poaceae – 12, Brassicaceae – 13, Lamiaceae – 6, Chenopodiaceae – 5. Содержание терофитов в спектре жизненных форм составляет 63,9 % (62 вида). В фитосоциологическом спектре (табл. 1) основная часть адвентов принадлежит к классам синантропной растительности – 77,4 % (75 видов). Большинство их относится к классу Chenopodietea. Выявлено [Ишбирдин 2001], что концентрация ценофлор данного класса приходится на субокеанические и субконтинентальные районы субмедитерранных и умеренных широт Европы и Западной Азии. За пределами этого региона афинные виды класса имеют синантропный ареал и обитают преимущественно на вторичных (сухих, инсолируемых) местообитаниях, которые они находят прежде всего в городах (железнодорожные насыпи, откосы автодорог, свалки, строительные площадки). Значительная доля адвентивных видов в фитосоциологическом спектре не распределена по классам. Возможно, некоторая их часть при дальнейшем изучении войдѐт в состав определѐнных классов. При классификации адвентивной фракции по времени заноса, способу иммиграции, степени натурализации выявлено преобладание по способу иммиграции ксенофитов (Cyclachaena xanthiifolia, Bunias orientalis, Geranium sibiricum), по времени заноса – кенофитов (Bidens frondosa, Xanthium albinum, Oenothera biennis, O. rubricaulis), по степени натурализации – эпекофитов (Atriplex tatarica, Setaria pumila, S. viridis, Galinsoga parviflora, G. ciliata). Преобладание выявленных групп характерно также и для адвентивного элемента флоры Курской области [Полуянов 2005: 227–229]. Однако в адвентивной флоре города Курска [Полуянов 2003] преобладают эфемерофиты (по степени натурализации), часто встречающиеся в местах заноса единичными особями и быстро исчезающие. Причинами этого могут служить более широкий спектр обследованных экотопов города Курска, а также длительный период изучения его флоры.

 При помощи сравнения основных параметров с флорой Курской области показано, что исследуемая флора подчиняется закономерностям, характерным для флор антропогенно-трансформированных экосистем:

ü таксономическому спектру присущи черты более южных областей,

ü  увеличение долитерофитов,

ü усиление роли адвентивного компонента,

ü ослабление зонально обусловленных черт.

Заключение

          Впервые обобщены имеющиеся сведения о заносных видах, предпринята попытка осмысления процесса адвентизации с использованием биогеографического, экологического и исторического подходов. Это позволило четко обозначить критерии вы­деления адвентивного компонента региональной флоры.

Сопряженный анализ антропогеогенеза и формирования ком­плекса адвентивных растений, охватывающий огромный исторический период позволил выявить некоторые закономерности:

Ø Человек как биологический вид своим воздействием на
среду вызывает изменения, механизмы которых аналогичны
природным. Принципиальное отличие антропогенных и природ-­
ных смен заключается в темпах и масштабах этих процессов.
Антропогеогенез, не изменяя общей направленности региональ-­
ных флорогенетических тенденций, значительно ускоряет про-
цесс продвижения ксерофильных и термофильных видов в се-­
верном направлении. Этому способствуют локальная трансфор­-
мация экотопической расчлененности территории (строительство
прудов-охладителей, образование карьеров и т.д.) и создание
антропогенных коридоров. Специфическое действие антропоген-­
ного фактора проявляется в обеспечении трансконтинентальных
и трансзональных миграций растений.

Ø Все структурные звенья антропогеогенеза (агрогеогенез,
процессы лесопользования и лесоразведения, рекреационные
процессы, техногенез и пирогенез) способствуют формированию
комплекса адвентивных видов в составе региональной флоры.
По мере нарастания продолжительности хозяйственного исполь­
зования территории, увеличения численности населения, сме­
ны типов хозяйства и усложнения его инфраструктуры проис­
ходит расширение спектра флорогенетических тенденций, обус­
ловленных антропогенным воздействием, а  также меняется их
вклад в процесс формирования адвентивного компонента фло­
ры рассматриваемого региона.

Ø Региональные особенности формирования адвентивного
субэлемента флоры, как следствия антропогеогенеза, во многом определяются существованием и сменой этноценозов, включа­ющих в свой состав людей, доместиканты, ландшафты, элемен­ты материальной и духовной культуры и социальные взаимо­отношения.

Адвентивный субэлемент флоры Воронежской области насчи­тывает 435 видов, что составляет примерно 25 % региональ­ной флоры. При этом необходимо отметить, что нами, по-ви­димому, недоучтены древние пришельцы - археофиты. Ант­ропогенное воздействие вызывает изменение флоры на макро-таксономическом уровне - 30 % общего количества семейств заносной флоры составляют адвентивные таксоны. 40 % ад­вентов натурализовались во вторичных и в естественных фитоценозах. Виды новых для аборигенной флоры жизненных форм существенно изменяют ярусную структуру растительных сообществ. Эти изменения проявляются и на особо охраняемых природных территориях.

Важным моментом для познания процесса адвентизации сопредельных (северных) регионов являются сведения о меж­зональных мигрантах, не относящихся к адвентам на террито­рии Воронежской области. Выделение этой группы растений, автохтонных на юге Воронежской области и аллохтонных в ее северной части, обусловлено экотонным характером изучаемой территории. Зафиксировано 29 "апофитов юга" Воронеж­ской области.

B флоре Курской области зарегистрировано 1337 видов сосудистых растений, относящихся к 552 родам и 123 семействам; из которых к аборигенным видам нами отнесено 1135 видов, к адвентивным -203.Значительно уточнены и дополнены сведения как о видовом составе флоры области, так и распространении по ней отдельных видов растений. Впервые для территории Курской области указано 38 видов

(9 аборигенных и 29 адвентиков).
Особенности геоморфологии и растительного покрова обусловили разную широту распространения и активность некоторых адвентивных видов. Среди тенденций формирования адвентивного компонента на современном этапе можно отметить постепенное увеличение объема эргазиофитов и относительной роли свалок, других синантропных местообитаний с участием интродуцентов, уменьшение значения железных дорог в пополнении флоры новыми видами.

Адвентивный компонент как наиболее динамичная часть региональной флоры постоянно пополняется новыми видами, которые увеличивают в целом уровень его таксономического разнообразия, что способствует проявлению некоторых общих тенденций развития флор.

Активное взаимодействие с природным компонентом осуществляется в разных направлениях. Система мониторинга адвентивного компонента флоры позволит более детально охарактеризовать основные тенденции его дальнейшего развития.

Литература.

1.   Виноградова Ю.К., Майоров С.Р.,Хорун Л.В.  «Чёрная книга флоры Средней России: чужеродные виды растений в экосистемах Средней России. М.: ГЕОС, 2010.

2.Григорьевская А.Я., Стародубцева Е.А.,Хлызова Н.Ю., Агафонов В.А. «Адвентивная флора Воронежской области: Исторический, биогеографический, экологический аспекты». Воронеж.2004.

3. Арепьева Л.А  «Особенности флоры рудеральных урбоэкотопов Курской области». Курск. 2011.

4. Полуянов A.B. «Флора Курской области». Курск. 2005.