Рассказ из книги по истории родного края "Как устроитель Флорищевой пустыни стал митрополитом Суздальским""

      КАК  УСТРОИТЕЛЬ ФЛОРИЩЕВОЙ  ПУСТЫНИ  СТАЛ  МИТРОПОЛИТОМ  СУЗДАЛЬСКИМ

                                              ЯКОВЧУКОВА Г.В.

                    «Много на Руси святой знаменитых иноческих обителей, но наиболее славны те из них, которые получили начало благодаря трудам и подвигам благочестивых иноков и устроены «не от злата и сребра», а «слезами, пощением, молитвами и бдением святых подвижников»,- этими замечательными словами начиналось изданное в 1894 году в Вязниках повествование о монастыре Успения Пресвятой Богородицы, более известном как Флорищева пустынь. Мне в очередной раз хочется пригласить тебя, мой дорогой читатель, совершить путешествие в эту святую обитель. Если ты был внимателен, последователен в чтении  рассказов, посвященных  моему родному краю, то о многом уже знаешь и, надеюсь, с удовольствием продолжишь знакомство. Ну, а если так случилось и тобой открыта книга только что, не беда. Знакомство со святым Иларионом Суздальским, о котором пойдет речь дальше, обязательно заставит тебя о многом задуматься, многое пересмотреть и переосмыслить в своей жизни и обратиться, опять - таки, к истории одного из старейших монастырей Выксунской и Павловской епархии Свято – Успенской Флорищевой пустыни.

         Начать наш разговор хотелось бы с вопроса: знает ли  любознательный читатель, кто такие святые?  Только не торопитесь сразу положительно отвечать на поставленный вопрос. Соглашусь, что о христианских святых слышали все – даже люди, далёкие от христианства. Даже те, кто не всегда ходит в храм на великие праздники Рождество и Пасху (не говоря уже о других днях в году), часто знают, какому святому «поставить свечку», чтобы сдать экзамен, а какому – чтобы удачно сладилось начатое дело. Но одно дело слышать и совсем другое - знать. Давайте попытаемся вместе найти правильное решение вопроса…

          Если я скажу, что святые были такие же люди, как и каждый из нас, то, думаю, мой ответ своей простотой вызовет удивление. Но это действительно так. Святые  испытывали те же чувства, что и мы, их души посещали как радость, так и разочарование, не только надежда, но и отчаяние, вдохновение и угасание…Более того, они  испытывали такие же искушения, что и каждый из нас, а льстивые соблазны, словно сладкозвучные сирены, манили каждого из них своей пленительной, гипнотической силой. Что же подвигло их к тому удивительному, что исполняет душу неизреченным светом, к тому, что мы называем святостью?

          Есть древнее сказание о том, как однажды философ Сократ, идя с учениками по улицам Афин, встретил гетеру, которая надменно произнесла: «Сократ, ты слывешь мудрецом и пользуешься у учеников уважением, а хочешь, я скажу одно слово, и все они тут же побегут за мною?» Сократ ответил: «В этом нет ничего удивительного. Ты зовешь их вниз, а для этого не нужно никаких усилий. Я же призываю их к возвышенному, а это требует большого труда». Святость же и есть непрестанное восхождение, при котором требуются усилия,  кропотливый труд, созидание в себе образа Божия.

         Но нужно помнить: святые не являются богами. Хоть такое утверждение и кажется само собой разумеющимся. Кто из вас, читатель, знает, как начинается молитва святому, имя которого носишь или к которому обращаешься? Вспомнили:  «Моли Бога о мне, святой угодниче Божий такой-то…». Не просто «помоги мне», как сказал бы язычник одному из своих многочисленных богов, а «моли Бога обо мне». Иными словами, обращаясь к святым, мы просим их помолиться за нас, так как своей праведной жизнью они приближены к Богу. И чем выше степень праведности, святости, тем лучше. Строго говоря, призыв «Будьте святы!» Спаситель обращал ко всем христианам, но при этом всегда были те, у кого это получалось гораздо лучше…
          Что же может увидеть человек, взглянув на себя глазами Бога? Это хорошо видно на примере тех молитв, которые мы читаем каждый день – они ведь как раз сложены святыми: там на каждом шагу – «я блудный», «я окаянный», «из грешных первый аз есмь» и т.п. Вот, оказывается, чем ещё святые отличались от нас с вами – они осознавали, что грешны! Важность такого осознания мы поймём, если вспомним, какие заболевания особенно трудно лечить… Правильно, психические – поскольку страдающие ими люди больными себя не признают! И, когда грешник не признаёт себя грешником,  «вылечить» такого человека достаточно сложно даже всемогущему Богу. Святые же, осознав себя грешниками, осознавали и то, что жить надо по-другому.

          По сути дела, жизнь каждого святого была вызовом грешному миру, а основу этого вызова составляло смирение перед обстоятельствами, а смирение перед Богом, то есть принятие Его воли как данности. Практически это означает, что человек будет делать именно то, чего требует от него Бог здесь и сейчас. Легко это или трудно?

          Попробуем найти ответ на этот вопрос, обратившись  в очередной раз к истории Флорищевой пустыни, чтобы, узнав,  понять, как достиг святости ее первый устроитель Иларион, какие нелегкие, а порой трагичные жизненные обстоятельства ему пришлось преодолеть и, укрепившись духом, выстоять. Если мой любознательный читатель, знакомясь с житием истинного последователя Христа, готов воспринять его, ощутить духовный переворот в себе, то я с глубоким пониманием ответственности, благоговением обращаюсь к сокровищнице православной веры, к житийной истории митрополита Суздальского - Илариона. Мне пока трудно предположить насколько правильно и интересно получится передать житие, но я уверена, что, входя в мир нашего героя, у меня и моего читателя умножится то благодатное состояние, которое и без того даровано нам Богом.

          Святитель Иларион, митрополит Суздальский и Юрьевский, в миру Иоанн ( это имя получил в крещении в честь святого Иоанна Златоуста), родился 13 ноября 1631 года в семье нижегородского священника Зачатиевского женского монастыря Анании и его жены Мелании. Отец Иоанна славился глубоким благочестием и начитанностью, что передалось сыну. С ранних лет мальчик показал себя живым, смышлёным ребенком. Отец, видя не по летам быстрое развитие сына, решил научить его в трехлетнем возрасте грамоте и, к великому удивлению всех, Иоанн уже к четырём годам прочитал все книги, которые давались в те времена детям при обучении: «Букварь», «Часослов» и «Псалтирь» и другие книги Священного Писания. Отрок Иоанн был одарен остроумием и необыкновенной памятью, скоро и ясно мог понимать все то, что ему преподавали. В пять лет имел послушание -  читал в церкви и был канонархом.  

          Для лучшего понимания прочитанного, я должна разъяснить, что означает слово «канона́рх». Читаем в словаре – « церковнослужитель, возглашающий перед пением глас и строчки из молитвословия, которые вслед за возглашением поёт хор».

           Поясню: в древности, по причине бедности монастырей, не дозволявшей иметь богослужебные книги в нужном количестве экземпляров, а также по причине малого числа грамотных между певцами, вошло в обычай пение священных песнопений под диктовку. Один из монахов, имея в руках книгу, произносил громогласно речитативом фразу за фразой, а прочие клиросные пели эти фразы по мере произнесения каждой из них. Этот монах назывался канонархом, что значит начинатель установленного, то есть пения.  Кстати, «канонархание» удержалось и после изобретения  книгопечатания и существует в некоторых монастырях и в наши дни. Вот такое, надо сказать нелегкое послушание, было у пятилетнего мальчика.

          В1636 году после смерти супруги отец Анания оставил паству, дом отдал на попечение старшим сыновьям, а сам удалился в Спасо-Преображенский монастырь вместе с малолетним сыном Иоанном. Мальчику тогда исполнилось всего пять лет. Спустя три года Анания, по благословению Патриарха Иосафа, ушёл в Спасский Козьмодемьянский монастырь, что на реке Юнге, за 50 вёрст вниз по Волге, взяв с собой сына. Там он принял монашеский постриг с именем Антоний. В этом незнатном монастыре в безмолвии, церковных службах, молитве и посте прошли детство и юность будущего святителя. По свидетельству Жития Иоанна, отец и сын посещали окрестные обители ради встреч с ревностными иноками, у которых они научались подвижнической жизни. В «Повести о блаженной жизни преосвященнаго Илариона...» сообщается, что после кончины 15 апреля1652 года патриарха Московского и всея Руси Иосифа иеромонах Антоний  за добродетельную жизнь  был по повелению государя царя и великого князя Алексея Михайловича Романова вызван в Москву как один из трех кандидатов на Патриарший престол. Избирался он вместе с будущим патриархом Никоном с которым, предположительно, был лично знаком ( в период проживания семьи в селе Кириково, что на высоком берегу реки Сундовика недалеко от впадения ее в Волгу и в четырех километрах от знаменитого села Лысково, примерно в это же время священником местной церкви был некто Никита Минич). Именно  он,  митрополит Новгородский, вскоре станет грозным патриархом Никоном, другом царя Алексея Михайловича и одним из виновников страшного раскола в Православной Церкви. Жребием, выпавшим на Антония, он не воспользовался по причине своей старости, смиренно отказавшись от такой чести, уступив место Никону. Алексей Михайлович, не препятствовал этому решению, одарил его царскою милостью и отправил с честью в свою обитель. Из Москвы иеромонах Антоний поспешил в свой монастырь, но, остановившись в Кирикове у родных, умер.
            Отец надеялся, что сын его навсегда останется в обитиле. Но Богу угодно было вести его другим путем.
           Когда Иоанну было 16 лет, он, взяв по обыкновению у своего отца, иеромонаха Антония, благословение, пошёл навестить своих родных в село Кириково. Братья не сочувствовали аскетическому настроению юноши и уговорили Иоанна жениться на Ксении, дочери священника. Брак был счастливым, но непродолжительным: через полтора года жена его, заболев, умерла.  Горько плакал молодой вдовец: «О, люте моего несчастия и злополучения! О, люте моего вдовства младолетного! Не хотех было браком сочетатися, днесь же не могу претерпети разлучения. Премилостивый Владыко … вем, яко неисповедимы суть щедроты человеколюбия Твоего, но не могу престати от сего жалосте скорбного нашествия». Раннее вдовство послужило указанием Иоанну вернуться на иноческий путь. В этом намерении утвердил Иоанна его отец — иеромонах Антоний. «Не ищи себе покоя на земле, ни богатства, ни славы»,— говорил старец Антоний своему сыну перед кончиной. 

                    Не сразу юноша выбрал место для иноческой жизни. Как-то брат Петр послал Иоанна в село Кириково за нужным ему делом, исполнив которое, услышал тот от некоего клирика по  имени Василий, о пустынном месте, весьма удобном к спасению, в Гороховском уезде на Флорищевых горах, что во Владимирской губернии, где уже имелось несколько богоугодных подвижников. Место это находилось в девственном лесу на Красной горе, на которой часто слышал Мефодий звон колоколов и созерцал неземное свечение. Находясь недалеко от  местечка Гороховца, добраться сюда было сложно, а вот от мирской жизни наоборот укрыться было возможно.                  

          Обычное дело строить обитель вдали от суеты в пустынном месте. Их ограждали высокими стенами, которые обозначали границу между духовным и мирским. За ними человек должен ощущать себя защищенным от внешних бурь и волнений, отгороженным от мира. Если ты, читатель, бывал в монастыре, то непременно заметил, что здесь  нет беготни и спешки, люди говорят тихо, исключен праздный смех, запрещены пустые разговоры, а тем более бранные слова. Тут не должно быть ничего, что рассеивало бы внимание или соблазняло человека. Напротив, все должно настраивать на высокий духовной лад. Обители всегда были школой не только для избравших иноческий образ жизни, но и для мирян, которые на протяжении веков духовно окормлялись в монастырях у старцев.

           Монахов называли иноками, так как они избрали иной, отличный от мирского образ жизни. Монашество называли также ангельским чином — «земной ангел и небесный человек» говорили про монаха. Конечно, не все монахи были и есть таковы, но монашеский идеал на Руси был всегда высок, а монастырь воспринимался как духовный оазис. Так было всегда, так есть сегодня. Но вернемся к житийным страницам…

          Иоанн, с горячим желанием, посетил тех пустынножителей, которых тогда было только четверо: жили они в двух кельях, питались от трудов рук своих, и преуспевали в добродетелях, по примеру древних святых Отцов. Они с любовью приняли Иоанна в свои убогие обиталища и, чем могли, угощали его пустынною своею трапезою, «служа юному, сединами украшенные».

           Первоначальный старец Мефодий – основатель пустыни, имея дар прозрения, провидя Божью благодать на Иоанне, много рассказывал ему о пользе души, много наставлял его хранится от соблазнов мира, похотей плоти и сетей дьявола, склонял его к иноческой жизни. Видя в Иоанне желание духовное, говорил: «Если ты обещаешься к нам приити жить, то мы для тебя состроим небольшую церковь».  Прожив в здешних местах несколько дней, насладившись равноангельскою беседою подвижников, Иоанн  всей душой полюбил пустынь и пообещал жившим в ней старцам вернуться вновь после устройства своих дел. После этого он возвратился в село Кириково, а потом  Москву к своему брату Петру.

           Родные, узнав о намерении Иоанна, стали отговаривать его от иночества. Юноша находился в нерешительности относительно своей судьбы. Колеблясь, он почти согласился вступить вторично в брак, но неожиданно у него началась слепота. Так повторялось трижды: как только Иоанн хотел нарушить свой обет, Господь наказывал его слепотой. В удрученном состоянии вместе с попутчиком он отправился в Троице-Сергиеву обитель, где со слезами молился у раки преподобного Сергия о возвращении ему зрения, о возможности принять иноческий постриг и поселиться во Флорищевой пустыне, где ему доводилось бывать прежде. Чудесным образом юноша, прозрев, исцелился и был удостоен видения преподобного Сергия Радонежского Чудотворца, обещавшего ему помощь в иноческих трудах во Флорищевой пустыне.        

           Из Свято-Троицкого Сергиева монастыря Иоанн возвратился к своему брату в Москву, радуясь и благодаря Бога, прославляя Его угодника преподобного Сергия. Некоторое время пожив у него, отправился в Коломну к Епископу Павлу, который доводился родным братом умершей жене Иоанна Ксении. Епископу Павлу Иоанн открыл свое желание, рассказал о приключениях и данных Богу обетах и просил на их исполнение благословения, но Епископ Павел, зная, насколько трудна жизнь пустынника, увещевал его остаться в своем Архиерейском доме, и склонял его к принятию пострижения, на что юноша ответил, не может этого сделать, так как во Флорищевой пустыни в то время не было иеромонаха. 11 декабря 1652 года он принял монашеское пострижение с именем Иларион. Ему шел 21 год от рождения. А  уже 12 марта 1653 года рукоположен тем же Епископом Павловом в иеродиакона и определен в Архиерейском дому ризничим. Эту должность он проходил рачительно и благочестиво. Когда же Епископ Павел за свое упорство против исправления книжного был вскоре сослан в Новгородские пределы,  Иларион немедля отправился во Флорищеву пустынь, приближаясь к которой, с великою радостью, торжествуя духом, услышал некий чудный звон, исходящий из того места, где обитали известные ему иноки. В это же время было ему видение: великое каменное здание обители. С этими мыслями, горя желанием вернуться в указанную волей Божией Флорищеву пустынь, он легко преодолел  трудный путь и прибыл на Флорищеву гору 3 сентября 1653 года. Каменного здания он там не обнаружил и звона не услышал, но всем его видениям, как мы уже знаем впоследствии было суждено сбыться.

           Трогательна была встреча монаха Илариона со старцами. Мефодий, увидев Илариона, идущего к ним, плача от духовной радости, возрадовался и благодарил Бога. Встретил его как Ангела Божия и целовал его лобзанием святым, как подобает таковому сединами украшенному старцу. Увидев смирение и кротость блаженного Илариона, благоразумие и всякое искусство, очень радовался и благодарил Всевышнего. Принял его в свою обитель любезно, как истинного раба Божьего. И вся остальная братия пустыни, зная об Иларионе, радовалась и славила Бога, что сподобил им в сподвижники такого служителя и раба Христова, который мог править первоначально устроенной ими церковью.
          После первого посещения пустыни, во время его отсутствия, иноки построили деревянный храм в честь Успения Пресвятой Богородицы с приделом преподобного Ефрема Сирина. По прибытию Илариона в пустынь было знамение: на вновь выстроенную церковь вдруг прилетели три огромных орла и уселись на самом ее верху. Не прошло и часа, как взлетели они на безмерную высоту, скрывшись от глаз зрителей. В этом был увиден знак « что яве прообразовало на сем месте славу единаго Триипостатнаго Бога».(Святая Троица явилась здесь на этом месте)

          Уединившись  во Флорищеву пустынь, Иларион стал известным патриарху Никону, к которому он примкнул в деле исправления церковных книг.

          22 мая 1654 года мудрый и дальновидный политик - патриарх Никон - по просьбе братии посвятил Илариона в сан иеромонаха, признав его «зело искусным в Священном Писании». В этот же день патриарх назначает его настоятелем пустыни.
          Иеромонах Иларион удивлял своими аскетическими подвигами даже духовно опытных иноков, был образцом для братии в молитвах: ночи он проводил в бдении, стремился ежедневно служить литургию, полагая с Иисусовой молитвой по тысячи земных поклонов. Его колени и руки от этого покрылись коростой.  Пищу вкушал через день, а иногда через два-три дня, в посты же оставался без пищи всю неделю. Подавая пример смирения, настоятель свое тело изнурял тяжелой работой по благоустройству пустыни: занимался заготовкой дров, носил воду и возделывал землю ( «воду нося, и дрова секий, и на рамо свое возлагая в поварню и в пекарню ношаше»), а короткий отдых посвящал чтению святых книг. Никогда при этом не оставляя церковной службы, настолько изнурил свою плоть, что лицо его стало походить на сухой лист дерева, а тело было только кожа да кости, к тому же и по пустыни скитался, утомляя себя до изнеможения.  За  это получил настолько великий дар слез и умиления, что и не было у него такой молитвы, в которой бы лицо его не орошалось слезными струями.

          Такая строгая жизнь подвижников скоро стала известна всей округе, побуждая всех и каждого к прославлению Отца Небесного, и потому со всех сторон потекли к преподобному люди ради душевной пользы. Другие же, равняясь на него, поселялись в пустыни, а третьи, приняв пользу его учения, возвращались с благословением домой.

          Число подвижников начало умножаться и умножилось бы многократно, не разразись в ту пору страшная эпидемия моровой язвы. Болезнь, поражавшая человека внезапно, начиналась обыкновенно головной болью и большим жаром, сопровождавшимся бредом. Заболевший быстро слабел, его мучило кровохарканье; нередко на теле появлялись опухоли, гнойные нарывы - чирьи, образовывались язвы. Через несколько дней больной умирал. От этой болезни в 1654 году скончались все монахи обители, в том числе и наставник Илариона схимонах Мефодий, проживший здесь восемь лет. Он в конце жизни своей наставлял ученика своего о терпении и вере, просил Илариона не оставлять Флорищевой пустыни и напоминал ему прежние его обеты. Приводил в пример скорби праведных, предсказал Илариону, что он «сохранится от морового поветрия и тобою, рече, имать прославится место сие, и по нас имать собратися множество иноков, такмо потерпи ради Бога на месте сем неизсходно, и Бог поможет ти».

         Преподобный же Иларион, предав тела усопших погребению по долгу Христианскому, остался один, с единым Богом беседуя молитвою. Прожив некоторое время в одиночестве, начал испытывать многочисленные дьявольские соблазны и страхи. Изнемогая духом, помянув написанное в Лествице: «яко горе единому, суще впадет в уныние, или сон, или разление, или отчаяние, и не будет его возставляющаго, а идете же два или три, собрани во имя мое, ту есмь аз во имя мое посреде их, глаголет Христос», ушел из Флорищевой пустыни. Путь свой держал в Нижегородские пределы за реку Оку, что  недалеко от  селения Афанасьево. Окрестные жители помогли построить келью, но так как она была срублена из сырых деревьев, то святой Иларион всю зиму терпел сырость и холод.

           Помня наставления Мефодия, весной он возвратился в пустынь вместе с присоединившимся к нему для совместных подвигов монахом Ионой. Несмотря на то, что Флорищева пустынь находится далеко от мирских селений и путь лесами - самый трудный и сбивчивый, богомольцы отовсюду собирались и приходили в обитель. Вскоре собралось до пятнадцати человек братии. Чтобы богомольцы не блуждали, иноки расчистили прямые дороги к селению, устроили мосты через топкие места, реки и ручьи. С тех пор в обители стало многолюдно.

          Была построена теплая зимняя церковь, так как первая, выстроенная старцем Мефодием, сгорела. Когда Преподобный скорбел при устроении первой деревянной церкви с приделом Преподобного Ефрема Сирина, явился ему Преподобный Сергий Радонежский в сонном видении: «…вскую, Иларионе, сердце твое печалию уязвляши, не ведый Бога во благих тебе помогающа; тем, дерзая, дела имися, не оставлю тебе и аз посещая». И, пробудившись ото сна, вострепетал преподобный Иларион, ощутив в сердце своем великую радость, «тем же и о строении церкви благонадежно печалися, и Божий Промысл посылаше ему стран вся потребная к содержанию и церковному строению».

          Помня эти напутствия Сергия Радонежского Чудотворца, Иларион вместе с насельниками приступили к сооружению еще трех деревянных церквей: одной - во имя святой Троицы, другой - во имя Успения Божьей Матери, третей - во имя преподобных Зосимы и Савватия Соловецких Чудотворцев. Последняя была построена на том месте, где ныне на святых вратах находится церковь Святых Апостолов Петра и Павла, по случаю явления их преподобному.  Во время строительства церквей много потерпел Иларион нужды, но Божья благодать не оставляла его. Господь по вере и терпению его, то сам невидимо подавал, то, посредством помогающих обители, все нужды восполнял и, во сне неоднократно являясь, утешал и даровал ему необходимое на строительство количество средств, мастеровые люди сами незваные наутро приходили на созидание церкви преподобных Зосимы и Савватия.

           В те дни такая была в пустыни скудость, что даже и дневного пропитания не хватало, одежды монахов были ветхие, со многими заплатами, во всей обители только одна была шуба, которую давали исходящему в мирские селения брату ради потребностей монастырских. Несмотря на это, Иларион в монастыре радушно принимал странников, помня, что Авраам при виде странствующих удостоился угостить самого Господа и что за милостивые дела воздастся сторицею. Монахи же роптали на преподобного, как на безрассудного. Они  намеревались оставить его в Пустыни одного. Но Божий Промысел молитвами и верой преподобного, нечаянными и чудными дарованиями удерживал их и заставлял с раскаянием благодарить Бога и быть твердыми в вере. Когда же кончилась вся мука, послал преподобный Иларион в город Гороховец монаха Никона к некоему богатому мужу по имени Семен Ершов, чтобы занять денег или двадцать мер зерна. На что Ершов отказал, говоря с укоризной: «Иди и рцы наставнику своему, иже богат сущий, хочешь весь свет прекормити; у него никому нет отказу и почто ныне требует чуждаго имения; убо ему своим доблесть, а не чужим богатством спасение добывати». И не дал посланнику ничего. Никон, покинув Семена Ершова в печали, вернулся ни с чем в пустынь и, поведал все Илариону. Тот же не унывал и крепко возложил всю надежду на Бога. И надежды его осуществились: спустя несколько дней было получено достаточное количество от Божьего Промысла серебра, на которое в Гороховце тот же монах Никон купил целый струг хлеба. Увидев это, Семен Ершов устыдился. С тех пор он был милостив и благотворителен к обители.

           Когда же в округе разразился голод, преподобный повелел кормить всех приходящих в обитель, и столько их было, что с утра до полуночи не было промежутка трапезам. Братия, служащие трапезам переменялись только для отдыха. Страждущий же пищи народ заполонил весь лес вокруг пустыни.

          Летопись повествует нам о многих событиях, произошедших в пустыне. Вот что случилось в 1660 году: решив построить новую большую церковь во имя Успения Божьей Матери, прежнюю старую Успенскую церковь  перенесли на другое место и переименовали во имя святой Троицы. Иларион с монахами принимали самое активное участие в строительстве новой церкви, выполняя самую трудную работу. Когда они с мастеровыми людьми начали поднимать канатом бревна наверх, под их безмерной тяжестью новый пеньковый канат порвался. Мастеровые начали роптать на преподобного и уже хотели оставить строительство. Он  же, созвав всю братию и мастеровых, сотворил вместе с ними прилежное к Богу и к Пречистой Богородице молебное пение. После чего послал в город Вязники монаха для приобретения нового каната, где посыльный получил в дар от некоего боголюбивого человека пусть не новый, но крепкий канат из лыка. И оказался тот подержанный канат крепче нового. Построив храм, украсили его святыми иконами. То была церковь и светла, и велика, и высока, и с папертью, чтобы все входящие в нее радовались. Пока созидался храм,  явилась преподобному сама Владычица. Она  предрекла: «аз вся потребная обители твоей устрою, и к тому же оная не оскудеет». Построив церкви, освятил их по благословению Патриарха Никона и, основав небольшую обитель, обнес ее деревянной оградой.           
          Во время беспрерывного труда по устройству обители священноиноку Илариону пришлось пережить тяжелые искушения не только внешние, но и тяжелую внутреннюю брань. Три года помыслы сладострастия и уныния одолевали подвижника. Царица Небесная и святые угодники и в этой брани поддерживали святого. Так, когда под влиянием нечистых помыслов в сновидениях он решил не служить Божественных Литургий, Святитель Николай явился ему во сне и повелел, не смущаясь видениями духа злобы, ежедневно совершать Литургию. Когда же ни строжайший пост, ни тяжелый труд не избавили святого от этих помыслов, так что он впал в уныние, во сне явилась ему Пречистая Дева и укрепила его.
          Но самое тяжкое испытание было связано с событием, которое едва не отдалило игумена Илариона от Православной Церкви. В начале пятидесятых годов XVI века царь Алексей Михайлович и Святейший Патриарх Русской Церкви Никон повелели сдавать старопечатные книги по образцу греко-восточной Церкви в царское книгохранилище. Вместо них получать новые Служебники и совершать по написанному в них богослужение в церквях. Преподобный Иларион приложил пост к посту и к молитве молитву, чтобы Господь Бог открыл ему истину, нужно ли Царю и Патриарху в этом повиноваться. С одной стороны, сомнение в правильности исправленных книг, а с другой— нежелание ослушаться Патриарха с одинаковой силой терзали душу святого Илариона. Он наложил на себя строгий пост и долго со слезами умолял Господа открыть ему истину. Молитва святого была услышана, и он удостоился видения. Однажды после потребления Святых Даров он увидел на Чаше Кровь и услышал голос: «Совершается ли служба по прежним книгам или по новоисправленным, сила Таинства остается та же». С этой минуты все сомнения Илариона исчезли, и он беспрекословно повиновался Патриарху.

          В обители игумен Иларион ввел строгий устав: имеющееся имущество было общее, трапеза совместная; все трудились в монастырских послушаниях, кроме больных  и немощных.  Однажды он сжег обнаруженное у нескольких монахов тайно хранимое личное имущество. Один из насельников, уличенный Иларионом в присвоении братских денег, пытался зарубить святого топором, но при ударе задел дверной косяк, что спасло Илариону жизнь.

          По монастырскому уставу, составленному Иларионом, был определен порядок совершения молитвенного правила и послушаний, запрещено приобретение для монастыря сел, поскольку иноки должны кормиться своими трудами («возделовая землю и различная устрояя монашескому житию приличная художества»), запрещено в монастыре «пьянственное питие». Иларион заповедал снабжать едой и одеждой странников и бездомных. Несмотря на скудость жизни в пустыни, Иларион радушно принимал странников, во время неурожаев кормил окрестных жителей. В тяжелые дни Бог посылал помощь терпевшим нужду инокам. Иларион считал важным наставление монахов: он учил их избегать празднословия не только в храме, но и в кельях, налагал епитимии на нарушителей благочиния. Во время богослужения иноки стояли так тихо, что казалось, в церкви никого нет.
             Впоследствии, уже став митрополитом, он в 1694 году отправил во Флорищеву пустынь наказную грамоту о монастырском управлении, в которой вспоминал о своем управлении этой пустынью: «При мне грешном никто своего не имел, но все полагали общим. И сейчас у вас многое осталось на память о том прежнем общежительстве. Помнят же и то, что я предавал огню имущество тех, которые при мне грешном хотели то общежительство разрушать».

           За праведную жизнь, кротость и смирение Господь прославил преподобного Илариона даром слез, дарами прозорливости и дал власть над нечистыми духами.  Монастырь святого Илариона привлекал многочисленных богомольцев. Настолько известной сделалась Флорищева пустынь, благодаря добродетельной и строгой жизни преподобного Илариона и его братии, повсюду прославлявших Отца Небесного, что не только простой народ, но и вельможи, и воеводы начали посещать ее, прося у подвижников молитв и благословения. Из таковых сановных мужей, часто посещавших обитель, - бывший воевода в городе Вязниках Иван Михайлович Языков и  гороховецкий воевода Петр Авраамович Лопухин. Видя соблюдаемый в монастыре чин и дела, подвизавшихся в нем, возлюбили воеводы преподобного и его учеников так, что когда Языков прибыл в Москву, то немедля рассказал благочестивому царю Федору Алексеевичу, благочестия ревнителю, об этой богоугодной жизни иноков и их наставника. Благочестивый же царь, услышав это, радуясь, что в его царствование обрелся столь богоугодный муж, пожелал видеть его лично, чтобы получить душевную пользу, для чего скоро призвал его к себе, с честью приняв Илариона в своих царских палатах. Преподобный  со смирением и страхом воздал царю подобающую честь, как помазаннику Господню. По царскому прошению благословил Его и поучил довольно о спасении душевном.

               Благочестивый царь Федор Алексеевич изволил посетить обитель во Флорищевой пустыни. Высочайшее Его шествие с царицей, царевнами и светлым Синклитом проходило из города Москвы через Вязники, далее прямой дорогой, проложенной через лес. Эту дорогу до сих пор знают старожилы и называется она в народе Царской. Преподобный, когда узнал, что царь приближается к пустыни, приказал производить благовест в один колокол, а сам с братиею, облачившись в святые ризы, вышел навстречу царю с честным крестом и с чудотворной иконой успения Пресвятой Богородицы. Когда же царь подошел к Святым вратам обители, его встретили перезвоном всех колоколов. Какой же радостью все исполнились тогда! 
            Федору Алексеевичу пустынь пришлась по душе, как богонасажденный рай земной. Войдя на территорию обители, царь рассматривал местоположение пустыни, удаленность ее от селений мирских, нищету и во всем крайнюю скудость. Когда же царя одолели полчища комаров и мошек, что свойственно тем краям, тогда прослезился Царь и сказал: «О окаянный Аз! В коликой прохладе и веселии пребываю; сии же рабы Господа моего каковую нужду и скорбь ради любве Христовы претерпевают». Лицезрея соблюдаемый преподобным в церкви и на монастыре порядок, еще больше возлюбил того. Иларион же преподнес благочестивому царю пустынный свой гостинец, льняные башмаки, искусно сплетенные, которые были приняты, как величайший дар. И за этот подарок благочестивый государь повелевает преподобному у себя в Пустыни создать церковь каменную, какую тот сам пожелает. На ее сооружение было выделено необходимое количество денег. Государь царским своим повелением указал, чтобы немедленно со всей округи предоставлено было потребное количество камней (на это имеется царская грамота), кирпича, извести, а также мастеровых людей, что и было исполнено. По завершении строительства храма Государь повелел возвестить себя, с чем и отбыл в царствующий град Москву.              

          Когда же Царица Агафья Симоновна разрешилась Царевичем Ильей Федоровичем, Царь учинил преподобного Илариона быть восприемником от купели крещения сына своего Царевича. Избрал его себе духовным отцом и кумом. Обитель же его одарил многими царскими милостями, как-то: около Пустыни и в других Царских местах лесом, рыбными ловлями, сенными покосами, хлебопашной землей, мельницами и солеварнями, утвердив это на вечное владение Царскими своими грамотами. Помимо всего прочего отправил Государь в обитель колокол в 120 пудов весом и много другого имущества. Царское расположение и обильные дары превратили небольшую обитель, затерявшуюся в глухих Гороховецких лесах, в крупный монастырь, владевший богатым хозяйством и обширными угодьями в разных губерниях.

                  Начинается гигантское строительство, средства на которое дают богатые гороховецкие купцы: Гороховец в то время был цветущим городом, ведущим торговлю по всей стране и даже в Европе. Иконостас Успенского собора расписывал сам Симон Ушаков, который, по некоторым данным, был даже родственником Иллариона. Монастырь приобретает земли, ставит мельницы и организует рыбные ловли по рекам Пьяна и Сура, по многочисленным озерам. «Монахов яр» так называют и по сей день местечко в верхнем течении реки Лух, где, по воспоминаниям старожилов, ловили сома монахи Флорищевой обители. 

          Развернувшееся после приезда в пустынь царя Федора Алексеевича в 1677 году строительство проводилось под непосредственным руководством настоятеля монастыря Илариона, который к этому времени стал духовным наставником царя. 
           В это же время, при первом царском посещении, задумался преподобный о пахотной земле, чтобы выращивать на ней хлеб для пропитания братии. Узнав, что в дворцовой волости имеются неиспользуемые земли, спросил о них у царя Федора Алексеевича. Тогда царь выделил ему всю Белогородскую волость с принадлежащими ей жителями (более двух тысяч дворов). Преподобный сказал, что вся волость – это слишком много, поэтому царь даровал обители столько, сколько было необходимо, подтвердив это своей царской грамотой.

             При строительстве в обители каменной церкви в 1681 году возникли разногласия между строителями. Рабочие возроптали на скудное содержание и тяжелый труд.

            Святой Иларион скорбел об этом и стал сомневаться в начатом деле. С такими мыслями он однажды впал в легкий сон в храме после службы. Во сне ему явилась Божия Матерь и сказала: «Перенеси Мой образ, называемый Владимирский, из теплой церкви с паперти и поставь его в новостроенной каменной, и Я буду тебе там Помощницей». Пробудившись, святой Иларион собрал иноков. Под торжественный звон колокола и молебное пение они перенесли икону Богоматери в строившуюся церковь и поставили среди строительных лесов - рабочие перестали роптать, и строительство ускорилось. В одну из ночей около храма появился белый «снеговидный свет», исходящий от иконы, что было знаком «помощи свыше» и побудило трудиться еще усерднее.
 С тех пор дело пошло успешно. Когда строители ночью отдыхали, иноки помогали в строительстве, они носили кирпичи, песок, тесали доски.

          Однажды святой Иларион, проходя мимо церкви, услышал голос: "Я прославлю тебя по всей земле". Он затрепетал и, пройдя в преддверие, не нашел там никого из людей; в притворе была только Владимирская икона Божией Матери. Подвижник со слезами пал перед образом на колени и исповедал свое недостоинство.

          Нужно отметить, Иларион способствовал прославлению местночтимой Флорищенской Владимирской иконы Божией Матери ( празднуется 26 августа ),которая находилась в алтаре соборного храма, возле жертвенника. По преданию чудотворная икона была написана в 1464 году знаменитым изографом Иваном Андреевичем Чирковым в Нижнем Новгороде по обету Ивана Яковлевича Ветошникова. В Житии Илариона Суздальского сообщается, что икона была отобрана им в селе Лыскове у мошенников, выдававших себя за сборщиков подаяния на Флорищеву пустынь. Иларион усердно молился этому образу и неоднократно получал покровительство и помощь Пресвятой Богородицы. Поэтому в 60-70-х годах XVII века по заказу Илариона его двоюродный брат иконописец Симон Ушаков написал для монастыря две иконы Божией Матери: Владимирскую с избранными святыми  и Успения. Икона Успения Пресвятой Богородицы находилась в алтаре Успенской церкви и позднее вошла в иконостас каменной Успенской церкви.  Впоследствии каждый год Владимирскую икону вместе с образом Успения носили крестным ходом по Гороховецкому и Вязниковскому уездам. На серебряной золоченой ризе иконы была вычеканена надпись: «В 1464 году принесен сей образ Пречистой Богородицы Владимирския июля в 29-й день на память священномученика Калиника. Писал в Нижнем Новгороде изограф Иван Андреевич Чировъ (инъ?) по обещанию балахонца Ивана Яковлева Ветошникова, а возобновлена и позлащена при настоятеле иеромонахе Гедеоне 1750 года марта 30 дня, в замещение старой ризы сделана новая серебряная риза при настоятеле архимандрите Антонии 1886 года, мая 19 дня». После закрытия монастыря иконы и утварь как художественные ценности были переданы в музеи. Местонахождение Владимирской иконы «Флорищевская» в настоящее время неизвестно.

          В летописях рассказывается и о других случаях помощи Пресвятой Богородицы в спасении Илариона. Однажды во время вечернего иноческого правила, которое игумен Иларион совершал вдвоем с иеродиаконом, в церковь ворвались грабители. Они убили иеродиакона, схватили игумена в ризах и, связав его, продели между рук и ног дреколье, подпаливали его огнем, требуя денег и другого богатства. Иларион же говорил им, что все истрачено на строение церковное. Разбойники рыскали по обители как звери, говорили, что заставят его под пытками открыть спрятанные сокровища. Преподобный, находясь в таком бедственном положении, воззрев на икону Пресвятой Богородицы, молил ее об избавлении от такой напасти. Превозмогая боль, святой Иларион обратился к чудотворной иконе и сказал: "О Пречистая Дева Мария, Матерь Господа нашего Иисуса Христа! Если они повредят меня огнем, у меня недостанет уже сил всегда прославлять Сына Твоего и Тебя".Вдруг разбойникам послышались крики людей, искавших их, и они в страхе внезапно разбежались, скрываясь в лесу.  Потом некоторые из них поведали, что им почудилось огромное скопление людей, спешащих на расправу с ними!

    Еще был случай, когда люди, пришедшие в монастырь со злыми намерениями, увидели преподобного Илариона, находящегося тогда с братией в церкви, стоящим с головы до ног в пламени, исходящим из его уст до самого неба огненным столпом. Испугавшись, разбойники удалились из обители ни с чем.

    Летописные страницы хранят и такое предание о разбойном люде. Планируя ограбить Пустынь, они решили, что если Иларион не отдаст им казну монастыря, «огнем до смерти сожещи его». Когда же они подходили к обители, увидели «монастырь на воздусе стоящь». Тогда старейшина разбойников, повелел спрятать оружие в лесу и пойти к монастырю безоружными. Монастырь предстал перед ними в обычном обличии. Разбойники, под видом прихожа,н отобедали у преподобного, после чего пошли в лес за своим оружием, чтобы вернуться к своему злонамеренному начинанию, но опять монастырь предстал пред ними недосягаемым, вися в воздухе. Ужаснувшись таковым чудом, разбойники с раскаянием пришли в монастырь, рассказали все настоятелю и братии подробно, просили прощения. Иларион же, наставив их на жизнь мирную и праведную, отпустил с миром.

          Пусть каждый для себя решит сам: верить или не верить в чудеса. Но,  наверное, многие согласятся, что без веры в чудо трудно быть настоящим христианином. И Библия, и другие религиозные тексты рассказывают о чудесах, свидетельствуют о том, что святые, мученики и подвижники наделялись даром творить их. Поэтому для верующего христианина чудо не только история, но и вся жизнь. Например, что такое молитва, как не вера в то, что Бог может явить чудо для молящегося. Святая вода не портится, иконы мироточат.
          Без веры ничему невозможно быть. Ведь сам Господь, когда был на земле, исцелял и спрашивал: «Имеешь ли ты веру?». Если Господь получал утвердительный ответ о том, что человек имеет веру или хочет ее иметь, но не может, и просит, чтобы Господь помог ему, Господь давал чудеса, творил, исцелял. «Чудеса там, где в них верят. И чем больше верят, тем чаще они случаются», – так писал великий французский философ-материалист Дэни Дидро.

           Наконец строительные работы по возведению собора закончены, о чем и было доложено царю.  Государь с радостью пожертвовал от царской своей милости драгоценную церковную утварь: крест, Евангелие, сосуды, кадильницу, царскую порфиру, а сам обещал быть на освящении храма, что вскоре и исполнил, вторично прибыв во Флорищеву пустынь со всей царской семьей и светлым Синклитом. Храм во имя Успения Божьей Матери был освящен в присутствии царя Преосвященным Симоном Митрополитом Смоленским 30 сентября 1681 года. Вкладом царя в храм стал иконостас, написанный в мастерских Оружейной палаты Московского Кремля. После освящения храма государь возвратился в царствующий град Москву.   Илариону  велено было по завершению дел предстать ко двору.

          Когда настал срок отправиться ему в Москву, то, провидя духом, что оттуда в обитель свою ему возвращения не будет, Иларион призвав ученика своего иеромонаха Иринарха, вручил тому обитель в управление с полным упованием на Бога. Воздев вверх свои руки, благодарил Господа за его великие и несказанные милости. После чего, преклонив посреди церкви колени, долго молился Господу Богу и пречистой Его Матери со слезами. Вот как об этом свидетельствует летопись: «моляшеся о покровении святой обители и живущих в ней братии, и о приходящих в храм Божий, и с верою молящихся Божией Матере, еже получити грехов прощение и от всяких скорби и напастей и от духов нечистых одержимым освобождение, души и тела исцеление, и да сподобятся духовныя радости молитвами Богородицы». В той же молитве упоминал, как сама Божья Матерь обещала никогда не оставлять святой своей обители.

           Около 30 лет провел Иларион во Флорищевой пустыни  настоятелем-игуменом и за это время приобрел себе добрую славу не только здесь, но и далеко за ее пределами. После переезда Илариона из Флорищ в Суздаль, где он развернул активную строительную деятельность, строительство монастыря Флорищева пустынь с 1682 года продолжил Иринарх. Но все постройки возводились под контролем Илариона, а Троицкая церковь была построена в целом на его средства. За 20 последующих лет Иларион сумел полностью отстроить монастырь и осуществить свой первоначальный замысел.

          Но вернемся к событиям 1682 года. 11 декабря святой Иларион был рукоположен в сан архиепископа Суздальского и Юрьевского.

          25 марта 1682 года получил белый клобук и сан митрополита. Думаю, следует объяснить, что означает слово «клобук». Это головной убор в виде расширяющегося кверху цилиндра с тремя широкими лентами, спускающимися на спину, черного цвета. В чинопоследовании пострига клобук называется шлемом спасения и покровом послушания.

          Когда преподобный Иларион прибыл в Москву, готовясь к смирению, при окончании правила, перед причащением, узрел наяву Николая Чудотворца, в келью к нему пришедшего и сосуд некий в руке держащего, исполненный благовонного мира, помазав которым преподобного, сказал: «отсель будеши Архиерей», после чего невидим стал, а от помазания же сего вся келья исполнилась ароматного благовония, которое обоняли и все тут бывавшие).

           По принятии Архиерейства, преподобный Иларион начал прилагать еще больше рвения к проповеди слова Божьего, при помощи которого, при благочестивой своей жизни, многих пробудил ото сна греховного, многих обратил от нечестия к благочестию, а благочестивых побудил к большей, священнейшей ревности. От чего царь Феодор Алексеевич еще более стал его любить, да так, что после смерти супруги своей, доверил Илариону избрать другую девицу себе в супружество. Преосвященный Иларион, провидя духом скорую кончину царя, советовал ему некоторое время воздержаться от женитьбы, но тот повелел, не откладывая, избрать ему невесту. Итак, по повелению цареву, Преосвященный Иларион, как истинный отец и послушник, вскоре избрал ему невесту: девицу, украшенную всеми достоинствами. Невеста была из рода Апраксиных по имени Марфа Матвеевна, по сочетании с которой царь во второбрачии жил только полтора месяца и, будучи украшен христианскими добродетелями, скончался в 1682 году на 21-м году от рождения (царствовал 6 лет и 6 месяцев). Во время его болезни Святитель Иларион пребывал при царе неотступно, праведную или лучше сказать мирную его кончину удостоился зреть своими глазами.

            Иларион, отдав последнюю дань царю и своему благодетелю, возвратился к своей пастве в город Суздаль, где, оплакав кончину благочестивого государя, начал с большим усердием проходить Архиерейскую свою должность.

          В Суздальской епархии святитель Иларион строил, восстанавливал и украшал храмы. Только в Суздале на его средства было построено шесть церквей и перестроен древний собор. В своей епархии построил  до семидесяти церквей. Старался возвысить нравственный уровень приходского духовенства.

          Богослужение при святителе Иларионе получило особую торжественность. Он учредил крестные ходы и устроил для них особые иконы и большие фонари, которые и сегодня употребляются во время крестных ходов. Святитель Иларион часто говорил проповеди и поучал приходивших к нему за наставлениями. Замечательной чертой митрополита Илариона была его благотворительность, на которую он тратил много своих средств. Одной из важнейших добродетелей в человеке Святитель считал гостеприимство. Поэтому принимал к себе всех без исключения: кормил нищих и убогих, помогал бедным. Особенную заботу он проявлял о вдовах и сиротах. О нестяжательности святителя свидетельствует то, что после смерти у него нашли всего три полушки денег.

          Главным в своей деятельности он считал попечение о делах веры. В этом вопросе он был образцом для других. Ежедневно совершая Божественную литургию, митрополит Иларион молился с таким усердием, что слезы ручьями лились из его очей. А еще способствовал  почитанию суздальских святых. В 1699 году митрополитом Суздальским Иларионом торжественно были открыты мощи преподобной Ефвросинии Суздальской, которые до тех пор оставались под спудом. Были переложены мощи благоверного князя Александра Ярославича Невского в новую раку. Принял под свое покровительство царицу Евдокию Феодоровну, сосланную Петром I в суздальский Покровский монастырь.
          25 лет управлял святитель Иларион Суздальской епархией. Незадолго до смерти от многих слез он лишился зрения, но не прекратил служение. На вопрос одного протопресвитера, как он без зрения совершает литургию, митрополит Иларион ответил, что когда он начинает служить, то у него в этот момент дивно отверзаются очи и он видит все ясно, а по окончании службы его опять  покрывает какой-то мрак. По сообщению Жития, болезнь не мешала святителю управлять епархией, несмотря на происки бывшего тамбовского епископа Леонтия, пытавшегося сместить Илариона на том основании, что из-за слепоты тот не может занимать архиерейский престол. Собор, созванный в Москве по повелению царя в связи с доносами Леонтия, постановил сохранить за Иларионом кафедру.

         
          Святитель Иларион скончался 14 декабря 1707 года и был погребен в суздальском соборе в честь Рождества Пресвятой Богородицы. Кончина его была возвещена колоколом, по которому все жители города Суздаля и окрестностей, от мала до велика, стекались на двор Архиерейский. После продолжительного прощания, с подобающею честью тело Святителя Илариона вынесено было в соборную церковь, где стояло не погребенным 16 дней и все это время не подвержено тлению, после чего совершено было погребение Архимандритами, Игуменами и Протоиреями со всеми почестями, при многочисленном собрании всякого чина и звания людей обоего пола. Тело его положено в Соборной Рождества Богородицы церкви. У его гробницы совершались чудеса и исцеления, около двадцати из них засвидетельствованы в древнем житии святителя.

          «Он был великий подвижник благочестия, прославленный за свои подвиги еще в здешней жизни и достигший единственно за свои высокие нравственные совершенства «сана святительского»,- скажет о нем исследователь древнерусской живописи, краевед В.Георгиевский в своей книге «Флорищева пустынь».

          Мой дорогой читатель, если ты читаешь эти строки, значит, мне удалось заинтересовать тебя житийной историей святителя Илариона. Но ты должен знать, что я только приоткрыла страницы долгой подвижнической жизни. Более полно о ней поведает «Житие преподобного Илариона митрополита Суздальского», а мне остается только надеяться, что такое желание у тебя обязательно возникнет.

           «Иди учись у иноков, — говорил святой  Иоанн Златоуст в одной из своих бесед, — это светильники, сияющие по всей земле, это стены, коими ограждаются и поддерживаются сами города. Они для того удалились в пустыню, чтоб научить и тебя презирать суету мирскую. Они, как мужи крепкие, могут наслаждаться тишиной и среди бури; а тебе, обуреваемому со всех сторон, нужно успокоиться и хотя бы мало отдохнуть от непрестанного прилива волн. Итак, ходи к ним чаще, дабы, очистившись их молитвами и наставлениями от непрестанно приражающихся к тебе скверн, ты мог и настоящую жизнь провести сколько можно лучше, и сподобиться будущих благ». Нельзя не согласиться с такими мудрыми словами.