Картины мира в аспекте лингвистического учения

Картины мира в аспекте лингвистического учения

Известные зарубежные и российские лингвисты и психологи издавна уделяли внимание проблеме связи языка с мышлением. Среди таких ученых можно назвать Л. С. Выготского, А. Р. Лурия, А. А. Потебню, Б. А. Серебренникова и многих других[1].

Их идеи в наше время вновь приобрели актуальность в связи с принципами когнитивизма и антропоцентризма в лингвистике и переориентацией многих традиционных психологических, философских и лингвистических проблем[2].

Центральные понятия когнитивной лингвистики – понятия категоризации и концептуализации, являющимися двумя важнейшими познавательными процессами, которые связаны с развитием системы знаний (картины мира) в виде различных концептов и категорий в человеческом сознании[3].

Само же понятие «картина мира» не является новым. Оно  применяется в разных науках: культурологии, психологии, философии, когнитологии, лингвистике. В когнитивной лингвистике распространение получило  понятие «концептосфера», в психологии - «образ мира», в лингвокультурологии - «национальный образ мира»[4], «модель мира»[5], «the mapping of the world» (картирование мира)[6], менталитет[7].

Дифференцируем эти понятия.

Картина мира в самом общем виде является совокупностью знаний о действительности, сформировавшейся в общественном (а также индивидуальном, групповом) сознании[8].

Концептосфера представляет собой сферу знаний и мыслей, которая, с одной стороны, отображает менталитет как специфический способ восприятия и понимания действительности, характеризующийся совокупностью когнитивных стереотипов сознания конкретной личности, этнической или социальной группы[9] и, с другой стороны, находится под его влиянием. В совокупности концептосфера и менталитет образуют концептуальную или когнитивную национальную картину (образ) мира[10].

Под когнитивной картиной мира понимают «когнитивную матрицу для понимания мира»[11]. Необходимо подчеркнуть постоянный характер формирования концептосферы языка и особенную роль процессов отождествления и различения информации[12].

Во многих научных работах картина, образ и модель мира являются  синонимами, хотя исследователи не отрицают факт их дифференциации, связанной, в первую очередь, с культурными различиями, которые зафиксированы в языке. Попытки ученых понять, «каким образом человек интерпретирует мир и себя в мире» привели, в конечном счете, к тому, что в качестве объекта исследования стала выдвигаться такая идеальная сущность, как языковая картина мира, под которой понимается совокупность знаний о мире, запечатлённых во фразеологии, лексике, грамматике[13], «вторичный идеальный мир в языковой плоти»[14].

Под языковой картиной мира подразумевается представление о действительности, которое отражено в языковых знаках, «языковое членение мира», «особый способ мировидения», выражающийся разными средствами языка [15].

Представления о языковой концептуализации – универсальные за счет универсальности мышления, и специфичны для каждого отдельного языка, поскольку в них находят отображение особенности того народа, который пользуется этим языком, его культуры[16].

Иначе говоря, языковая картина мира представляет собой некую совокупность вербализованных знаний человека о мире. Картина мира языка формируется всеми его носителями, т.е. она сама по себе коллективна.

В настоящее время в понимании термина языковая картина мира существуют значительные расхождения. Систематизируя определения и толкования этого понятия, можно выделить ряд точек зрения по основным вопросам.

«Узкое»  толкование не выходит за рамки лексикографии и всю семантически организованную лексику языка называет структурой словаря данного языка. Оно не рассматривает лексику в качестве фактора, отражающего, определяющего и формирующего мировидение.

«Широкое» толкование семантически организованной лексики языка предполагает выход за рамки чистой лексикографии и признает за ней роль запечатленной картины мира. Такую точку зрения выражает О.А. Корнилов, предлагающий лексику как словесное покрытие для мысли. Он утверждал, что картина мира обычного носителя языка составлена из зафиксированных в языке донаучных понятий, а сам носитель языка воспринимает мир с так называемым наивным реализмом.

«Привязка» языковой картины мира к объективному миру – отказ от такой привязки.

Сторонники объективистского подхода считают, что язык отражает реальный мир объективно и адекватно: «Весь язык в целом есть собственно человеческая форма именования объективного мира… суть референции состоит в том, что в основе этой соотнесенности лежит предпосылка адекватности двух миров – мира вещей и мира понятий – объективного мира и его отражения в мышлении человека»[17]. Признавая различное представление объективной реальности в языках мира, объективисты считают, что «все эти различия не являются выражением какого-то особого национального духа, якобы присущего каждому народу в отдельности»[18].

Субъективисты же, исходя из антропоцентричности и этноцентричности языка вообще и языковая картина мира отдельного языка в частности, провозглашают множественность семантических вселенных: сколько языков – столько и языковых картин мира.

На основании различения понятий языковая картина мира и научная картина мира  О.А. Корнилов делает вывод о невозможности адекватного отражения объективного первой, т.к. это входит в задачи второй. Корнилов расширяет объективистскую схему «человек – речевое мышление – познание – объективный мир», включая в категорию «познание» такие механизмы, как «созерцание», «чувствование», «представление», «оценивание», «фантазирование», прочитывая схему следующим образом: «Язык выражает человеческое сознание, имеющее несколько компонентов: логико-понятийный, сенсорно-рецептивный, эмоционально-оценочный, нравственно-ценностный, мифологический». Таким образом, «в человеческом сознании объективный мир не отражается зеркально (и сознание не стремится к этому), а преломляется, превращаясь в форму особенного вида»[19].

Субъективисткое (антопоцентрическое, этноцентрическое) направление развили такие выдающиеся лингвисты, как Гумбольдт, Бенвенист, Боас, Сепир, Уорф. В современной лингвистике эту традицию представляют, в частности, Вежбицкая, Гачев.

Языковая картина мира – лексико-семантическая система языка или же это весь строй языка, включающий помимо лексики морфологию и синтаксис.

Сторонником первой точки зрения можно считать Э. Сепира[20], который закрепляет исключительно за лексикой право на выражение любой национальной специфики: «Тенденция рассматривать языковые категории как непосредственное выражение внешних культурных черт, ставшая модной среди некоторых социологов и антропологов, не подтверждается фактами. Не существует никакой общей корреляции между культурным типом и языковой структурой. Под языковой структурой Сепир понимает «базовую структуру (т.е. строй) языка»[21].

В последнее время проводится много лингвистических исследований, свидетельствующих о том, что языковые категории влияют на восприятие пространства, времени (Яковлева Е.С., Апресян Ю.Д.), восприятие человеком самого себя и других людей (Сорокин Ю.А., Курбангалиева М.Р., Мруэ З.Ш.), отражают особенности национального характера и оценки явлений внешнего и внутреннего мира человека, во многом определяя особенности социального поведения индивида (Вежбицкая А.). Например, Вежбицкая на основе анализа в русском языке категорий агентивности – пациентивности делает вывод о склонности русского национального характера к фатализму. Таким образом, можно говорить о влиянии какой-либо национальной черты если не на всю базовую структуру языка, то, по крайней мере, на ту или иную синтаксическую или морфологическую категорию.

Компромиссную позицию в этом вопросе занимает О.А. Корнилов: признавая роль всех разделов языка (синтаксиса, морфологии и фонетики) как источников информации о национальном складе и национальном характере, под языковой картиной мира он понимает лексико-фразеологическую систему языка, аргументируя это тем, что она «выполняет, прежде всего, функцию фиксации национального видения мира, синтаксис же – это способ функционирования лексических средств»[22].

Язык полностью определяет мировоззрение его носителей – мировоззрение (восприятие и осмысление мира) не зависит от языка, на котором говорят люди.

Теоретической основой первой концепции данной оппозиции является теория лингвистической относительности, связанная с именами В. фон Гумбольдта, Э. Сепира и Б. Уорфа. Основные положения этой гипотезы: язык обусловливает тип мышления его носителей, способ познания окружающего мира зависит от языка, на котором осуществляется мышление.

Для многих данная теория оказалась неприемлемой, т.к. будучи доведена до логического завершения, она ставит под сомнение возможность взаимопонимания между людьми (Горелов И.Н., Седов К.Ф.).

Вопрос об обусловленности сознания и мышления языком связан с проблемой вербальности или невербальности мысли.

Выдающийся ученый Л.С. Выготский указывал на существование в сознании человека двух отличных друг от друга, но взаимодействующих языков – языка мысли и языка вербального. Развивая идеи Выготского, отечественный психолог Н.И. Жинкин предложил гипотезу существования в сознании человека универсально-предметного кода, своего рода особого языка интеллекта, состоящего из образов, логических схем, двигательно-осязательных, обонятельных и т.п. отпечатков реальности в сознании. Согласно автору гипотезы, на этом языке происходит формирование личностного смысла, внутренняя речь, и лишь потом происходит перекодирование на вербальный язык[23]. Сторонниками этой гипотезы являются Седов К.Ф., Дж. Фодор и Корнилов О.А.

По мнению некоторых лингвистов, антивербалистский подход исключает гипотезу лингвистической относительности, а, следовательно, и существование языковой картины мира [24]. Другие, допуская существование языковой картины мира и, как следствие, неодинаковости в мышлении представителей разных культурных сообществ, объясняют их различиями не между языками, а между видами деятельности, распространенными в той или иной культуре[25], различием в социализации (воспитании)[26].

Сочетать антивербалистский подход с существованием языковой картины мира удалось Корнилову О.А., который считает, что наличие универсально-предметного кода, всеобщего мыслительного кода, делает принципиально возможным понимание друг друга людьми, принадлежащими к разным культурам и разным языковым коллективам. Но, в то же время, «мышление людей схоже лишь в своей основе, все, что выходит за рамки универсально-предметного кода – национально обусловлено, специфично»[27].

Интересен вопрос о первичности и вторичности национального языка и особенностях национального менталитета. Многие лингвисты ставят данные феномены в отношения двунаправленной зависимости: «Мышление этноса определяется его базовым компонентом (совокупностью ментальных универсалий, общих для всех народов) и национально-специфическим компонентом… Национально-специфические компонент создания развивается при определяющей роли совокупности факторов среды бытования этноса на раннем этапе своего существования, когда под воздействием природно-климатических условий формируются типичные национальные черты, отражающиеся и закрепляющиеся в языке, становясь социально наследуемыми. Впоследствии при изменении или исчезновении тех или иных внешних факторов национальное мышление не перестает ощущать их влияния, поскольку ментально-лингвистический комплекс нации уже сформирован и постоянно самоверифицируется под действием национального языка, «помнящего» действие изменившихся, исчезнувших или потерявших свою значимость факторов внешней среды обитания народа»[28].

Даже самое общее сопоставление позиций лингвистов наглядно показывает, что понятие языковая картина мира не имеет четко устоявшегося определения и поэтому используется разными исследователями в разных смыслах.

Отдельной языковой личности необходимо строить своё высказывание в соответствии с этой коллективной картиной мира. Языковая картина мира антропоцентрична. В её центре стоит человек и всё, что с ним тесно связано.

Невозможно охватить весь язык в целом, но можно описать определённые фрагменты языковой картины мира, т.е. идти к её созданию индуктивным путём. Лингвисты обращают внимание на отличия между языковой картиной мира и систематизацией единиц, осуществляемой до использования принципа антропоцентризма. В этом отношении показательны идеи и принципы, закладываемые в основу составления идеографических словарей[29].

В словарях воссоздаётся картина мира, в основание которой положено научное мировоззрение. Научная картина мира лежит в основе семантики любых научных терминов, в то время как фразеология языка, его фольклор отражают в большинстве случаев наивную языковую картину мира, «единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка»[30].

Семантика фразеологизмов, паремий связана с отражением фоновых знаний носителей языка, с культурно-историческими традициями народа, что важно учитывать при описании языковой картины мира. В последнее время говорят о картине мира, отграничивая концептуальную картину мира (ККМ) от языковой картины мира (ЯКМ) с различных точек зрения[31].

Концептуальная картина мира определяется как существующее в сознании отдельного человека целостное представление об объективном мире и месте человека в нем. При таком понимании ККМ может иметь определенные границы. Познание заключенного в эти границы объема может проводиться путем изучения концептов, составляющих её содержание. Так как «язык выступает формой овладения мира»[32], то ЯКМ находится в единстве с ККМ, которая включает как языковые, так и неязыковые знания. В процессе жизни каждого человека ККМ предшествует ЯКМ и формирует её, так как человек понимает мир и своё место в нём благодаря языку.

Список использованной литературы:

1. Апресян Ю. Д. Избранные труды в 2х т. Т. II.: Интегральное описание языка и системная лексикография. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1995.

2. Болдырев Н.Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. №1, с. 8.

3. Гачев Г.Д. Национальные образы мира: курс лекций. – М.: Academia, 1998, с. 28.

4. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. – М., 2003, с. 43.

5. Гумбольдт В. О. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества // Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. – М., 1984, с.56.

6. Гуревич П. С. Философия культуры: Учеб. пособие для студентов гуманит. вузов / П. С. Гуревич. — 2-е изд., доп. — М. : Аспект пресс, 1995. 286 с, с. 110.

7. Драчёва С.И. Экспериментальное исследование вербального содержания этнической концептуальной системы // Текст: структура и функционирование. Вып. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1997, с. 75.

8. Есмурзаева Ж. Б. Понятия «языковая картина мира» и «концептуальная картина мира» в современных исследованиях. -  Альманах современной науки и образования. Выпуск № 2-3 / 2008.

9. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. – М., 1990, с. 76.

10.            Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М.: ЧеРо, 2003. — 349 с. — Издание 2-е, исправленное и дополненное.

11.            Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. – М., 2002, с. 22.

12.            Кубрякова Е.С. Модели порождения речи и главные отличия речепорождающего процесса // Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи. – М., 1991, с. 48.

13.            Кубрякова Е. С. Языковая картина мира как особый способ репрезентации образа мира в сознании человека // Вестник Чувашского государственного педагогического университета имени И. Я. Яковлева, 2003.- №4, с. 38.

14.            Манакин В.Н. Сопоставительная лексикология. – К.: Знання, 2004, с. 21.

15.            Маслова, В.А. Лингвокультурология Текст. / В.А. Маслова. М., 2001. - 208 с.

16.            Павилѐнис Р.И. Понимание речи и философия языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХYII .: М.: Прогресс, 1986, с. 5.

17.            Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. – М., 1993.

18.            Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. – М., 1988.

---

[1] Гумбольдт В. О. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества // Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. – М., 1984, с.56; Драчѐва С.И. Экспериментальное исследование вербального содержания этнической концептуальной системы // Текст: структура и функционирование. Вып. 2. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1997, с. 75; Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М.: ЧеРо, 2003. — 349 с. — Издание 2-е, исправленное и дополненное; Кубрякова Е.С. Модели порождения речи и главные отличия речепорождающего процесса // Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи. – М., 1991, с. 48; Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. – М., 1988, с. 34.

[2] Апресян Ю. Д. Избранные труды в 2х т. Т. II.: Интегральное описание языка и системная лексикография. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1995, с. 85; Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М.: ЧеРо, 2003. — 349 с. — Издание 2-е, исправленное и дополненное, с. 34.

[3] Болдырев Н.Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. №1, с. 8.

[4] Гачев Г.Д. Национальные образы мира: курс лекций. – М.: Academia, 1998, с. 28.

[5] Гуревич П. С. Философия культуры: Учеб. пособие для студентов гуманит. вузов / П. С. Гуревич. — 2-е изд., доп. — М. : Аспект пресс, 1995. 286 с, с. 110.

[6] Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. – М., 1988, с. 11.

[7] Маслова, В.А. Лингвокультурология Текст. / В.А. Маслова. М., 2001. - 208 с., с. 97.

[8] См. там же, с. 36.

[9] Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. – М., 1990, с. 76.

[10] Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М.: ЧеРо, 2003. — 349 с. — Издание 2-е, исправленное и дополненное.

[11] Манакин В.Н. Сопоставительная лексикология. – К.: Знання, 2004, с. 21.

[12] Павилѐнис Р.И. Понимание речи и философия языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХYII .: М.: Прогресс, 1986, с. 5.

[13] Маслова, В.А. Лингвокультурология Текст. / В.А. Маслова. М., 2001. - 208 с., с. 21.

[14] Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. – М., 1990, с. 90.

[15] Апресян Ю. Д. Избранные труды в 2х т. Т. II.: Интегральное описание языка и системная лексикография. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1995, с. 8.

[16] Кубрякова Е. С. Языковая картина мира как особый способ репрезентации образа мира в сознании человека // Вестник Чувашского государственного педагогического университета имени И. Я. Яковлева, 2003.- №4, с. 38.

[17] Есмурзаева Ж. Б. Понятия «языковая картина мира» и «концептуальная картина мира» в современных исследованиях. -  Альманах современной науки и образования. Выпуск № 2-3 / 2008.

[18] Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. – М., 1988, с. 139.

[19] Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М.: ЧеРо, 2003. — 349 с. — Издание 2-е, исправленное и дополненное, с. 99.

[20] Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. – М., 1993.

[21] Есмурзаева Ж. Б. Понятия «языковая картина мира» и «концептуальная картина мира» в современных исследованиях. -  Альманах современной науки и образования. Выпуск № 2-3 / 2008.

[22] Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М.: ЧеРо, 2003. — 349 с. — Издание 2-е, исправленное и дополненное, с. 105.

[23] Есмурзаева Ж. Б. Понятия «языковая картина мира» и «концептуальная картина мира» в современных исследованиях. -  Альманах современной науки и образования. Выпуск № 2-3 / 2008.

[24] Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. – М., 1990, с.80.

[25] Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. – М., 2003, с. 43.

[26] Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. – М., 2002, с. 22.

[27] Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М.: ЧеРо, 2003. — 349 с. — Издание 2-е, исправленное и дополненное, с. 122.

[28] Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. – М.: ЧеРо, 2003. — 349 с. — Издание 2-е, исправленное и дополненное, с. 124-125.

[29] Есмурзаева Ж. Б. Понятия «языковая картина мира» и «концептуальная картина мира» в современных исследованиях. -  Альманах современной науки и образования. Выпуск № 2-3 / 2008.

[30] Апресян Ю. Д. Избранные труды в 2х т. Т. II.: Интегральное описание языка и системная лексикография. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1995, с. 67.

[31] Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. – М., 1990, с. 94.

[32] Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. – М., 1990, с. 16.