Текст для конкурса "Живая классика"

Виктор Гюго

Гаврош

(из романа «Отверженные») Текст на фоне видео.

Эффект присутствия чтеца в Париже в 1832 году

Когда-то, много лет назад, Париж был полон бездомных детей,  ребят звали гаменами.

           В те времена на бульваре Тампль можно было часто встретить мальчика лет одиннадцати-двенадцати, настоящего гамена. Звали его Гаврош.   Он постоянно был в движении: бродил, распевая песенки, по улицам, рылся в сточных канавах, воровал понемножку,  смеялся, когда его называли шалопаем, и сердился, когда его обзывали бродягой.

 Весной 1832 года во Франции развернулись важные события. Французский народ  не мог больше терпеть голод, нужду и притеснения правительства.  Париж  готовился к восстанию.

Баррикада на улице Шанврери была невысока, но имела грозный, неприступный вид.

Начальник баррикады дал приказ занять боевые посты.  Ждать пришлось недолго. 

 – Огонь! – скомандовал начальник баррикады.

Раздался дружный залп. 

– Зарядите ружья! – скомандовал начальник.

В то время как защитники баррикады перезаряжали ружья, выпалила пушка, раздался грохот.

– Здесь! – прозвучал весёлый возглас.

И одновременно с ядром на баррикаду влетел Гаврош. Он произвёл больше впечатления, чем пушечное ядро.  На баррикаде рассмеялись.

  – Где моё ружьё? – крикнул он.

Ему отдали   ружьё. Тогда Гаврош сообщил товарищам, что баррикада окружена со всех сторон.

– Прошу вас задать им перцу.

– Надо во что бы то ни стало утихомирить их пушки, – сказал начальник и скомандовал: – Огонь по артиллеристам!

  Один за другим последовали   восемь залпов.  Когда же через несколько минут огненный туман чуть-чуть рассеялся, обнаружилось, что две трети артиллеристов лежат под колёсами пушек.

 – Здорово! – сказал один из студентов. – Блестящий успех!

Начальник покачал головой:

– Ещё четверть часа такого успеха – и на баррикаде совсем не останется патронов.

 Гаврош услышал эти слова.

 На баррикаде вдруг заметили, что Гаврош стоит на улице прямо под выстрелами.

Он  взял в кабачке корзинку для бутылок, вышел через лазейку за баррикаду и преспокойно принялся  опустошать патронташи убитых солдат.

– Что ты делаешь? – закричали мальчику с баррикады.

Гаврош поднял голову:

– Наполняю корзинку, граждане.

– Ты что, не видишь картечи?

– Вижу, дождик идёт! Ну и пусть его идёт! – ответил мальчик.

– Сейчас же вернись, слышишь! – кричал начальник.

– Сию минуту! – отвечал Гаврош и в один миг очутился на середине улицы.

    Он полз на животе, передвигался на четвереньках,  скользил, извивался, как змея, крался от одного мертвеца к другому и продолжал наполнять корзинку патронами.

  В то мгновение, когда мальчишка очищал патронташ лежащего у тумбы убитого сержанта, в труп попала пуля.

– Что за чёрт! – воскликнул Гаврош. – Моих покойников убивают!

Вторая пуля выбила искры из мостовой подле него, а третья опрокинула его корзинку. Гаврош   встал, выпрямился во весь рост, тряхнул головой  и задорно запел песенку:

У них мундиры синие

И сабли на боку.

Огонь по линии,

Ку-ка-ре-ку!

Затем поднял корзинку  и  стал  вытряхивать ещё один патронташ. Мимо прожужжала четвёртая пуля, но Гаврош продолжал петь. И на пятую он ответил песенкой.

Зрелище было страшное и прекрасное. Гаврош стоял под выстрелами и дразнил стрелявших. Казалось, он развлекается от души.   На каждый выстрел он отвечал новым куплетом. В него целились непрерывно и не могли попасть.    Товарищи, дрожа от страха, следили за ним с баррикады, а он всё пел. Пули гнались за ним, но он был проворнее их. Он играл в прятки со смертью.

Но вот одна пуля, меткая и коварная, настигла храброго мальчугана. Гаврош зашатался и упал. С баррикады раздался крик ужаса.   Тонкая  струйка крови стекала по  лицу Гавроша.   

Маленький мальчик и большой герой был убит.