«Я шел неведомой тропой» (сравнительный анализ переводов стихотворения У. Вордсворта «Нарциссы»)

МБОУ «Серебряно-Прудская СОШ имени маршала В.И. Чуйкова»

«Я шел неведомой тропой»

(сравнительный анализ переводов стихотворения

 У. Вордсворта «Нарциссы»)

Выполнила: ученица 11 класса

МБОУ «Серебряно-Прудская СОШ

 имени маршала В.И. Чуйкова»

г.о. Серебряные Пруды

Рахмонова Валерия Нуритдиновна

Руководитель: к.п.н.,

 учитель русского языка и литературы

Прошина Е.Ю.  

Серебряные Пруды, 2023 год

Введение

Художественный перевод – особая разновидность перевода, который предполагает создание нового художественного произведения на основе исходного текста на иностранном языке. Не всегда возможно дословно перевести произведение, сохранив исходный стиль и авторскую поэтику. Если же говорить о поэтических текстах, то построчный перевод здесь не применяется. Задача поэта-переводчика лирики состоит не только в том, чтобы передать основную сюжетную линию поэтического текста, но и сохранить весь спектр художественных образов, раскрасить поэтическое полотно средствами художественной выразительности, характерными для языка, на который переводится оригинал.

Вряд ли можно найти несколько одинаковых переводов прозаических текстов. В случае поэтического художественного перевода тексты могут иметь значительные отличия: одни переводчики стараются точнее передать мысль поэта, другие углубляются в работу с поэтической формой. В связи с этим возникает ряд трудностей, стоящих перед переводчиком. Среди них можно назвать следующие:

1)    Необходимость сохранения исторической достоверности эпохи и культуры, к которой принадлежит автор поэтического произведения;

2)    Выбор между формой и содержанием стихотворения.

Существует два способа перевода, прямо противоположных друг другу: независимый перевод и подчинённый. Первый тип подразумевает передачу духа произведения, второй старается максимально сохранить форму поэтического текста.

В настоящей работе мы рассмотрим принципы переводов стихотворения «Нарциссы» Уильяма Вордсворта на русский язык, сделанные разными поэтами-переводчиками в разные годы.

Глава I

Стихотворение «Нарциссы», написанное Уильямом Вордсвортом весной 1804 года – одно из самых популярных произведений английского классика. Психологический параллелизм стихотворения сближает его с лучшими образцами пейзажной лирики золотого века русской поэзии – стихами Ф.И. Тютчева и А.А. Фета. Неслучайно именно «Нарциссы» неоднократно переводились на русский язык. Видимо, поэты пытались постичь загадочную душу английского поэта-романтика XIX века.

Обратимся к трем поэтическим переводам стихотворения, выполненным Самуилом Яковлевичем Маршаком (1969), Алевом Ибрагимовым (1975), Иваном Алексеевичем Лихачёвым (1974) и Леонидом Зуборёвым (2017).

С.Я, Маршак- выдающийся поэт-переводчик. Его творческая судьбы была неразрывно связан с творчеством английских поэтов и писателей. Выбор произведений для перевода для С.Я, Маршака не был случайным: он старался выбирать то значительное в авторском и народном творчестве, что выражало дух эпохи, культуры.

Алев Шакирович Ибрагимов специализировался на переводах с восточных языков, но владел и западноевропейскими. Именно этому мы и сегодня можем наслаждаться его переводом стихотворения У. Вордсворта «Нарциссы». Современники отмечают, что А.Ш. Ибрагимов перевел много европейской литературы, хотя его специализация – индолог.

Иван Алексеевич Лихачёв, советский поэт-переводчик, специализировался на английской поэзии. Еще в 1937 году и 1938 годах выходят антологии английской и французской литературы, в работе над которыми Иван Алексеевич принимал участие. Но тогда переводы вышли без указания на имя переводчика. И.А. Лихачёв переводил классиков английской и французской литературы (Вальтера Скотта, Эмили Дикинсон, Бодлера).

Поскольку перевод поэтических произведений выдающихся поэтов не прекращается и в XXI веке, нельзя обойти вниманием и современных мастеров поэтического перевода, к которым можно отнести творчество Леонида Зуборёва. Леонид Иосифович не только переводчик, он пишет книги на русском, белорусском, английских языках.  

 Какой перевод полнее отражает картину озерного края, так близкого У. Вордсворту? Чьи «нарциссы» оживают в долинах? Чьи поэтические строки созвучны радостному чувству чистой любви У. Вордсворта?

Глава II

Сравнивая 4 перевода, нельзя не заметить различия в них. В оригинале первая строка звучит так: «I wandered lonely as a cloud». В переводе с английского «Я бродил одинокий, как облако». Как же решается вопрос с поэтическим переводом?

С.Я. Маршак начинает стихотворение сравнительным оборотом «как тучка в небе». И.А. Лихачёв при переводе заменяет сравнение «как облако», на романтическое «туманом». Глагол действия «бродил» трансформируется в поэтическую метафору «реял». А. Ибрагимов, переводивший стихотворение через год после И.А. Лихачёва, использует в своем переводе сравнение «как тучи одинокой тень».  Л. Зубарёв отказывается от сравнения: «Бродил я как-то у запруды». Отметим, что всех переводах сохраняется концепт «одиночество» лирического героя, столь характерного для поэтики западноевропейского романтизма.

Повествуя о встрече с таинственными цветами, У. Вордсворт использует слово «crowd», толпа. Это олицетворение использовано и в переводах на русский язык. Однако Л. Зубарёв смягчает семантику этого слова, заменяя его на слово с уменьшительно-ласкательным суффиксом «лужок».

Проживая свою яркую жизнь, нарциссы «Fluttering and dancing in the breeze», то есть развеваются и танцуют на ветру. Поэты-переводчики используют в переводе слово «хоровод», что соотносится с русской культурной традицией. У С.Я. Маршака этот хоровод сопровождается эпитетами «нарядный, зыбкий». Л. Зуборёв и И. Лихачёв в переводах изобразили нарциссы, играющие с ветром, покорных дикой стихии озерного края, вырастившего их: «они играли с ветерком», «шатал и гнул их ветерок».  

Продолжая наблюдения за «златоокими», как они названы С. Я. Маршаком, У. Вордсворт пишет о непрерывном звездном сиянии, уподобляя нарциссы звездам в Галактике. В переводах тема «Млечного пути» сохраняется, хотя и обыгрывается разными лексическими средствами. Например, И. Ибрагимов Млечный путь сравнивает с «звездным шатром». Говоря о свете, источаемом цветами, в переводах звучат глаголы «струили», «сверкали». Эпитеты «зыбкий свет», «свет дневной», «бесчисленные огни» помогают читателю увидеть «свет» цветов.

Во второй строфе много олицетворений: «лиясь волной», «колыхаясь на ветру», «виясь», «бежали цепью». Деепричастия в разных переводах заменили исходный глагол «stretched», что переводится как «тянулись».

Финальная фраза второй строфы «Tossing their heads in sprightly dance» - «покачивая головами в веселом танце». Также слово «tossing» имеет значение бурный, мечущийся. Танец нарциссов, желтых звезд, нашел отражение только в переводе И. Лихачёва, в котором использовано слово «пляс», а также в переводе С.Я. Маршака – «Плясали резвый танец свой».

Третья строфа стихотворения меняет интонационный настрой поэтического описания. В оригинале использована метафора «dance», танцевать, которая уже встречалась в предыдущих строфах. Однако именно в этой строфе глагол уже не обозначается движения нарциссов. Он относится к волнам, с которыми ранее сравнивались эти скромные цветы. С.Я, Маршак используется метафора «кружились волны». И. Ибрагимов заменяет глагол действия на существительное «пляска». Схожее звучание получается перевод английского глагола в переводе И. Лихачёва «плясала волна». Интересно, что в переводе Л. Зуборёва этот глагол отсутствует, как и упоминание волн в целом.    

 В четвертой строфе ключевой является метафора «the bliss of solitude», что дословно переводится как «блаженство одиночества». С.Я. Маршак наиболее точно переводит это выражение как «грущу я одинокий». Использование глагола «грущу» не создает пессимистичной картины, напротив, это светлая грусть, момент, когда самые сокровенные мысли приходят в голову. В переводе А. Ибрагимова метафора получается интересную интерпретацию: «когда впотьмах я тщетно жду прихода сна». О чем же эти строки? О бессоннице? О ночных раздумьях? И. Лихачёв использует конструкцию «думы одинокой час». И. Ибрагимов говорит о тишине дома (которая тоже является своеобразным символом одиночества). Мыслями лирического героя в такие минуты владеют мечты, возрождается в памяти «нежный» образ.

Заключительные строки анализируемых переводов сливаются в гимн ликования: весна, цветы, сердце лирического героя сливаются в неразрывной гармонии.     

Заключение

Перевод поэтических текстов – работа кропотливая, непростая. Поэт-переводчик должен находить баланс между формой и содержанием, верностью исходным тропам и своеобразием языка, на который осуществляется перевод. Ведь читатели не хотят просто узнать сюжетное наполнение поэтического произведения. Читая стихи зарубежных автором, ценители поэзии хотят насладиться слогом, поэтикой, ритмикой стихотворения.

Каждый переводчик решает эту задачу по-разному. Одни следуют за содержанием, другие – за поэтической красотой слова. Одни переводчики стараются точно передать ключевую лексику стихотворения, другие видят картину не в частностях, а в общем: в общем настроении, тематике.

К каким выводам мы пришли в результате проведенного сравнительного анализа? Среди основных можно выделить следующие:

1.     Каждый перевод – уникальное поэтическое произведение.

2.     Точность перевода зависит от манеры поэта-переводчика.

3.     Поэтический перевод, несмотря на различие в лексическо1, синтаксической и поэтической организации текста, созвучен общему настроению исходного стихотворения.

Кто же из поэтов точнее обходился со словом У. Вордсворта? На наш взгляд, это перевод С.Я, Маршака, признанного мастера перевода английской поэзии. Перевод А. Ибрагимова лиричен, похож на поэтический напев. Настроение перевода И. Лихачёва более динамичное, красочные метафоры наполняют стихотворения, деепричастные обороты и глаголы действия наполняют стихотворение-описание движением.  Л. Зуборёв в своем переводе больше опирается на поэтические эпитеты, его перевод больше похож на картину весеннего луга.  

Каждый перевод дарит стихотворению известного английского поэта-романтика новую жизнь.     

Список литературы

1.     Белокурова С.П. Словарь литературоведческих терминов - СПб, 2005 г.

2.     Мокрушина А. В. Образ природы как стилевая доминанта в поэзии У. Вордсворта и английских романтиков // Молодой ученый. – 2014. – №5. – С. 205-207.

3.     Науменко О. В. Особенности и трудности перевода поэзии //I Международная научно-практическая Интернет-конференция «Диалог культур – диалог о мире и во имя мира». - М.:АРТИ, 2007.- 96с.

4.     Трубинова Е. А. Особенности работы с художественным текстом. Переводческие трансформации в художественных текстах // Молодой ученый. – 2014. – №19. — С. 526-528.

5.     Федотова Л. В. Уильям Вордсворт и фольклор: художественное своеобразие творчества. – Армавир, 2006.- 49с.

6.     Халтрин-Халтурина Е. В. «Поэзия воображения» в Англии конца XVIII – начала XIX в.-М: СТС, 2012.- 38 с.

7.     Шахназарян Н.М. Учебное пособие для студентов-филологов «ИСТОРИЯ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Х1Х ВЕКА. АНГЛИЯ». - Санкт-Петербург, 2004.-157 с.

8.     Англо-русский словарь «ABBYY Lingvo-Online». - [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.lingvo.ua/ru/search/en-ru

Приложения

Daffodils (the original poem by William Wordsworth)

I wandered lonely as a cloud
That floats on high o’er vales and hills,
When all at once I saw a crowd,
A host, of golden daffodils;
Beside the lake, beneath the trees,
Fluttering and dancing in the breeze.

Continuous as the stars that shine
And twinkle on the milky way,
They stretched in never-ending line
Along the margin of a bay:
Ten thousand saw I at a glance,
Tossing their heads in sprightly dance.

The waves beside them danced, but they
Outdid the sparkling leaves in glee;
A poet could not be but gay,
In such a jocund company!
I gazed – and gazed – but little thought
What wealth the show to me had brought:

For oft, when on my couch I lie
In vacant or in pensive mood,
They flash upon that inward eye
Which is the bliss of solitude;
And then my heart with pleasure fills,
And dances with the daffodils.

С.Я. Маршак

ЗЛАТООКИ
Я шел неведомой тропой,
Как тучка в небе, одинокий.
И вдруг у ног моих толпой
Зашелестели златооки.
В тени листвы у синих вод,
Нарядный, зыбкий хоровод.

Как звезд бесчисленных огни
Сверкают, в путь сливаясь млечный,
Над краем озера они
Бежали цепью бесконечной
И все, качая головой,
Плясали резвый танец свой.

Кружились волны невдали
В лучах, но блеском и задором
Их златооки превзошли...
Глядел я долгим, жадным взором,
Не зная сам, как много дал
Мне их нежданный карнавал.

Как часто, часто с этих пор,
Когда грущу я одинокий,
Вдруг ослепят духовный взор,
Дрожа, волнуясь, златооки.
Вновь сердце радости полно
И пляшет с ними заодно!

«Нарциссы»

Перевод А. Ибрагимова

Как тучи одинокой тень,

Бродил я, сумрачен и тих,

И встретил в тот счастливый день

Толпу нарциссов золотых.

В тени ветвей у синих вод

Они водили хоровод.

Подобно звездному шатру,

Цветы струили зыбкий свет

И, колыхаясь на ветру,

Мне посылали свой привет.

Их были тысячи вокруг,

И каждый мне кивал, как друг.

Была их пляска весела,

И видел я, восторга полн,

Что с ней сравниться не могла

Медлительная пляска волн.

Тогда не знал я всей цены

Живому золоту весны.

Но с той поры, когда впотьмах

Я тщетно жду прихода сна,

Я вспоминаю о цветах,

И, радостью осенена,

На том лесистом берегу

Душа танцует в их кругу.

«Нарциссы»

Перевод Леонида Зуборёва

Бродил я как-то у запруды,
Заснувшей средь холмов лесных,
И вдруг увидел это чудо:
Лужок нарциссов золотых.
Там, у запруды, вечерком
Они играли с ветерком.

Мерцанье Млечного пути
Им заменяло свет дневной,
Чтобы в ночи могли расти,
Лиясь одной сплошной волной.
Как только ветер набегал,
Лужок мгновенно оживал.

Я – одинок; цветы одни
Сочли меня родной душой.
И был я счастлив, что они
В одной компании со мной.
И думал я, когда глядел:
«Не одинокий мой удел!»

И часто дома, в тишине,
Когда владели мной мечты,
Тогда они являлись мне –
Нарциссы, милые цветы.
Как нежный образ возникал –
Я вместе с ними ликовал.

Нарциссы
Перевод И. Лихачева

Печальным реял я туманом  

Среди долин и гор седых, 

Как вдруг очнулся перед станом,  

Толпой нарциссов золотых: 

Шатал и гнул их ветерок, 

И каждый трепетал цветок. 

Бесчисленны в своем мерцанье, 

Как звезды в млечности ночной, 

Они вились по очертанью 

Излучины береговой - 

Сто сотен охватил на глаз 

Пустившихся в веселый пляс. 

Плясала и волна; резвее, 

Однако, был цветов задор, 

Тоску поэта вмиг развеял 

Их оживленный разговор, 

Но сердцу было невдогад, 

Какой мне в них открылся клад. 

Ведь ныне в сладкий час покоя 

Иль думы одинокий час 

Вдруг озарят они весною,

Пред оком мысленным явясь,

И сердцем я плясать готов,

Ликуя радостью цветов.