Статья "Проблема русского характера в произведениях И.А.Бунина"

                Проблема русского характера в произведениях И.А.Бунина

Иван Алексеевич Бунин – выдающийся представитель русского критического реализма ХХ века. Как художник Бунин сложился в ХХ веке, но творчество его во многом связано с идейно – художественными принципами и традициями реалистической литературы прошлого столетия. Это обусловило и его место писателя в литературном процессе начала века, и особенности его творческого метода и стиля. Творческое дарование Бунина с особой полнотой и силой раскрылось в предреволюционное десятилетие. 

Поражение революции и новый подъем освободительного движения вызвали обостренный интерес Бунина к русской истории, к проблемам русского национального характера. 

Запустение и вырождение дворянских «гнезд», нравственное и духовное оскудение их хозяев, вызывают у Бунина чувство грусти и сожаления об ушедшей гармонии патриархального быта, исчезновении целого сословия, создавшего в прошлом свою культуру.

Творческое развитие Бунина начинается с повести «Деревня». Повесть «Деревня» и «Суходол» - самые значительные произведения дооктябрьского творчества Бунина.

Многие произведения Бунина тех лет, и прежде всего повесть «Деревня», - драматические раздумья о России, ее будущем, о судьбах народа, свойствах русского характера сложившегося в национальной истории. 

Важное место в творчестве Бунина занимали его размышления о загадочной русской душе, которые наиболее полно воплотились в повести «Деревня» (1910). «Деревней», как и рассказами «Суходол» (1911), «Захар Воробьев» (1912) и целым рядом других, Бунин включился в дискуссию о национально характере, о судьбе России и русского народа.

Отсутствием идеализации, народопоклоннических иллюзий будут отличаться произведения И.А. Бунина. Писатель настаивает на том, что все сказанное им о русском мужике, распространяется на национальный характер в целом.

В отличие от других Бунин не видел существенной разницы между психологией крестьянина и помещика, считал, что и на тех и на других оставило свой след многовековое рабство. «Мне кажется», - напишет Бунин в период работы над «Суходолом», - что быт и душа русских дворян те же, что и у мужика; все различие обуславливается лишь материальным превосходством дворянского сословия». Писатель заметит, что его «интересуют не русские мужики сами по себе, а душа русских людей вообще…»  

Бунин стремится к исследованию «черт психики славянина», включая подсознательный пласт его души. Автор отражает не только светлые черты национального характера, но и его хаотичность, «пестроту» («… Чудной мы народ! Пестрая душа! То чистая собака человек, то грустит, жалкует, нежничает, сам над собой плачет…»).

Особо Бунин подчеркивает трагические основы русской души, на которые не влияют исторические изменения, размышляет об ответственности самого народа за условия, в которых он живет.

«- Поживи – кА у деревни, похлебай – кА серых щей, поноси худых лаптей.

-Лаптей! – едко отозвался Кузьма. – Вторую тыщу лет, брат, таскали их, будь они трижды прокляты! А кто виноват? Татаре, видишь ли, задали! Мы, видишь ли, народ молодой! Да ведь авось и там – то, в Европе – то, тоже давили немало – монголы всякие. Авось и германцы – то не старше…»

Безрадостен пейзаж, сливающийся с «серой мутью» жизни дурновцев. «Утро было серое. Под затвердевшем серым снегом, серой была деревня…». Все серо: «и небо, и снеговые тучи, и льняное белье, повещенное для сушки, и кусок хлеба, густо посыпанный серой солью. Даже фамилия одного из героев – Серый». Этот второстепенный персонаж важен в концепции произведения. Он интересен автору узнаваемостью, похожестью, обычностью своей. И действительно: крыша в доме Серого прохудилась, но он и не подумал починить ее. Земли у него немало, но работать не хотелось, «сеял не больше половины», да и то продавал на корню. И при, том все ждал чего- то, потому что «ему, по его мнению, чертовски не везло. Не попадало дела настоящего, да и только!» Зато когда что-либо случалось в деревне, что-либо нарушало будни – Серый являлся первым…

Скука и недовольство всем, жестокость к близким, непонятная тоска, необъяснимое отвращение к будням, к повседневной работе, к нормальной обычной жизни, стремление любым путем вырваться за этот круг – пусть через пьянство, бродяжничество, бунт, самые немыслимые поступки – все эти мало меняющиеся черты национального характера запечатлен Бунин.

«Русская, брат музыка: жить по-свинячьи скверно, - говорит Кузьма Курасов, - а все-таки живу и буду жить по-свинячьи».  В отличие от славянофилов с их теорией «народа – богоносца», от Горького, воспевшего «богостроителя – народушку», Бунин акцентирует фактическую внерелигиозность русского человека. «Господь, Господь (…) Какой там Господь у нас! Какой может быть господь у Дениски, у Акишки, у Меньшова, у Серого, у тебя, у меня? (…) Много я о Нем Кузьма. – Не научен!». Именно здесь, по Бунину, кроется одна из важнейших причин «духовного запустения», вс6еобщего нигилизма русского человека. Эта многослойность и запутанность души, вызывающая недоумение и тревогу за будущее нации, подчеркнута в названии деревни – Дурновка. Показательно происхождение названия деревни. Старинная дворянская фамилия – Дурново - обмельчала, как и сам дворянский род, превратившись в просторечное «Дурновка».

Автор назвал свое произведение максимально обобщенно – «Деревня», что усиливает трагический колорит «исторического диагноза». Как сказал о России один из героев, Балашкин, «да она вся – деревня, на носу заруби себе это!». Таким образом, Бунин создает картину жизни всей России, что подчеркнуто дополнительно характеристикой центральных героев, Красовых («ведь чуть вне вся Дурновка состоит из Красовых!»).

История семьи Красовых стала олицетворением исторических процессов, происходящих в российской жизни. Современная деревня вписана Буниным в исторический контекст, в неразрывную цепь поколений. В опыте предков автор ищет ответы на многие мучительные вопросы. Бунина всегда привлекало вечное во временном, отсюда пристальное внимание писателя к прошлому и настойчивое подчеркивание «запустения», распада, характерного для дня настоящего. Строя произведение на основе принципов эпического повествования, писатель показывает, что ничто не начинается и не заканчивается с конкретным человеком, он – лишь звено в вечной цепи поколений. Но эпос ХХ века характеризуется трагическими обрывами исторических связей. Испытание свободой, о которой мечтали предки, заканчивается для рода трагически. «Все линяет» - в этих словах подчеркнута мысль об измельчании рода, русского человека, российской жизни, в которой явно проступают черты деградации. Братья Красовы – и хозяйственный, укоренный в быту Тихон, и русский самоучка Кузьма – обречены, они оба сознают бессмысленность прожитой жизни, невозможность разорвать трагический круг. цивилизация, подобно юго – восточному экспрессу, проносится мимо Дурновки, где все остается по-прежнему: мертвая тишина, сон, скука. Неизменность темных сторон души передают два эпизода повести: когда-то пьяный отец, позвав к себе Тихона, вдруг неожиданно сгреб его за волосы; теперь Тихон Ильич, допив рябиновку, позвал пса, «изо всей силы ударил Буяна сапогом в голову и стал мочится на порог». Как исторический приговор роду звучат слова Кузьмы Красова: «Запомни, брат, - сказал он, и скулы его покраснели. – Запомни: наша с тобой песня спета. И никакие свечи нас с тобой не спасут. Слышишь? Мы – дурновцы!». Автором подчеркнута деталь: братья бездетны, таки образом, история рода биологически обрывается. «Без детей человек – не человек. Так, обсевок какой-то…» А поскольку Крысовы – олицетворение русского человека («Я, брат, - как бы это тебе сказать? – странный русский тип. – Я и сам русский человек, имей в виду (…). – Да иной!»), то и взгляд Бунина, обращенный в будущее страны, пессимистичен. Это подтверждает финал повести. Символический смысл приобретает сцена свадьбы Молодой и Дениски. Сын сапожника Серого олицетворяет в восприятии автора «новую Русь». В его изображении ощутима нота авторского сочувствия, но в целом с подобным «новеньким типиком» писатель не связывает никаких надежд. Это тоже – дурновец, на что указывает цветовой лейтмотив (серый чемодан, мышиный цвет волос) и повторяющееся определение «чужой». Молодая в описании Бунина предстает не просто крестьянкой, русской женщиной, но и олицетворением самой России: «… невеста, в голубом платье, с баской», «бледна, спокойна и красива». В описании сватовства и свадьбы есть элемент пародии. Невеста не впервые выходит замуж, жених берет ее в жены из явной корысти, традиционный обряд становится игрой. Впечатление маскарада усиливается несоответствием торжественности церковного обряда венчания и реальной действительности: священник по привычке «произносил некоторые слова как бы с чувством, выделяя их с трогательной мольбой, но совершенно не думая, ни о словах, ни о тех, к кому они относились»; окружающие стояли в сапогах и лаптях, с которых таял снег, и «помнили о доме Серого, а не Авраама и Исаака, о Дениске, а не о кедре ливанском».  Апокалипсический смысл придают всей сцене детали: вой ветра, вихри снега за окном, буйная темная муть, вьюга, которая в сумерках «была еще страшнее», внешняя покорность и ужас в глазах невесты, «казавшейся в венце еще красивей и мертвее», страх жениха, говор, крик, шаманские пляски и завывания гостей. В финале произведения очевидны переклички с заключительной сценой гоголевских «Мертвых душ»: «И бубенцы заныли, полозья заскрипели, сугробы, разрываемые ими, задымились, завихрились, вихри, гривы и хвосты понесло в сторону…». «Русь, куда же несешься ты?», а вместо ответа – ощущение бездны.

Только русский мог дерзнуть, столь беспощадно обнажить язвы национального характера. Не случайно в произведении чисто звучит «я русский человек». Поражает не только правдивое описание материальной нищеты, а указание на «запустение» душевное. Бунин уверен, что проблемы России коренятся в духовной, а не в материальной сфере, в глобальном кризисе духа, симптомы которого обозначил художник.