Литературное, эпистолярное, рукописное наследие А.Т. Твардовского

Литературное, эпистолярное, рукописное наследие А.Т. Твардовского

Творческое наследие, оставленное нам нашими предками, поистине бесценно. И совершенно естественно, что наш долг - это наследие сохранить. Однако особенно важно, на мой взгляд, сохранить весточки памяти относительно недавних событий, которые так или иначе отражены в творчестве многих поэтов.

В преддверии годовщины победы в Великой Отечественной войне очень хочется обратиться к дневникам, письмам и стихотворениям поэтов – непосредственным очевидцам тех страшных моментов жизни. Хочется увидеть прошлое их глазами, без прикрас, таким, каким оно было в действительности, прочувствовать и переболеть вместе с ними горести, боль и утраты, выпавшие на их долю, выстрадать и прожить жизнь лирического героя, оказавшегося в эпицентре событий...

Почему именно сейчас так важны воспоминания поэтов – очевидцев? Уж слишком часто пытаются переделать нашу историю, показать её многим в невыгодном свете, особенно молодому поколению, с их ещё совсем не сформировавшимся мнением...

В силу неоднозначных мнений по поводу событий прошлого, которые на сегодняшний день зачастую преподносят с большими искажениями, считаю необходимым обратиться к конкретному примеру, литературному, эпистолярному и рукописному наследию нашего соотечественника А.Т. Твардовского, а именно его стихотворению «Я убит подо Ржевом» и постараться разобраться в том, реальные ли события описывает поэт или же он утрирует переживаемое лирическим героем, дабы усилить восприятие читателя, а также сравнить это произведение с воспоминаниями тех, кто собственными глазами мог оценить происходящее в те далёкие годы и подтвердить тем самым каждое слово, в которое вложил свою душу поэт.

Реальная история в основе.

В основе анализируемого стихотворения действительно лежит реальная история, которая до глубины души поразила Александра Трифоновича. И хотя герой, от лица которого ведётся рассказ, в реальности сумел выжить, какое-то время он все же находился между жизнью и смертью, что подтверждала не только похоронка, полученная его матерью, но и обстоятельства, в которых пришлось оказаться бойцу – Владимиру Петровичу Бросалову.

Он лежал в госпитале имени Н.Н. Бурденко после тяжелого пулевого ранения в голову. Навестить раненых пришел Александр Твардовский. В тот же день к раненому сыну, по счастливому стечению обстоятельств, пришла мать (Случилось так, что мать и сын оказались в одном городе. Врачи разыскали мать. Счастливая, она с похоронкой в руках пришла в госпиталь). Эту похоронку, в которой её сын числился убитым в боях за город Ржев, женщина показала поэту: «Ваш сын, красноармеец Бросалов Владимир Петрович в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 25 сентября 1942 года. Похоронен на восточной окраине дер. Бершево Зубцовского района Калининской области».

Изучив похоронку, Твардовский пообещал написать стихи о страшных боях за этот город, который, по многочисленным воспоминаниям, не любили вспоминать ни русские, ни немцы. Слово свое Александр Трифонович сдержал: вскоре стихотворение «Я убит подо Ржевом» прозвучало на всю страну.

Полку, в котором служил Бросалов, было приказано любой ценой взять высоту. Приказ был выполнен ценой невероятных потерь — от полка осталось полтора десятка бойцов. Не сумев выбить наших солдат с ходу, фашисты бросили на подмогу «юнкерсы». Перед очередным заходом пикировщиков Бросалов приметил бревенчатый накат с толстым слоем земли и бросился туда. Но в это мгновение внезапный разрыв оборвал сознание.

Я не слышал разрыва,

Я не видел той вспышки, -

Точно в пропасть с обрыва -

И ни дна, ни покрышки.

И во всем этом мире,

До конца его дней,

Ни петлички, ни лычки

С гимнастерки моей...

Бросалова нашли на вторые сутки: кто-то увидел торчащий из земли

кусок сапога. — Да он шевелится! — закричал солдат. Его откопали, Бросалов наотрез отказался от госпиталя, только отлежался в своем взводе несколько дней. Потом он был тяжело ранен. Солдата из фронтового госпиталя переправили в Москву, а мать, как и многие другие, получила похоронку о его гибели подо Ржевом.

Конечно, далеко не всем повезло так, как матери Бросалова. Наверное, именно по этой причине Твардовский увековечил память бесчисленного числа павших за эту высоту в лице погибшего героя, который всем своим существом стремиться узнать, не напрасна ли была его гибель...

И у мертвых, безгласных,

Есть отрада одна:

Мы за родину пали,

Но она — спасена.

Наши очи померкли,

Пламень сердца погас,

На земле на поверке Выкликают не нас.

Нам свои боевые

Не носить ордена.

Вам — все это, живые. Нам — отрада одна:

Что недаром боролись

Мы за родину-мать...

По следам воспоминаний.

Строки правдивого стихотворения, написанного Александром Трифоновичем, подтверждают воспоминания очевидцев и непосредственных участников той страшной битвы.

•

• •

 "Мы наступали на Ржев по трупным полям" — исчерпывающе описывает летние бои Петр Михин. Он рассказывает в книге воспоминаний: "Впереди — "долина смерти". Ни миновать, ни обойти ее нет возможности: по ней проложен телефонный кабель — он перебит, и его во что бы то ни стало надо быстро соединить. Ползешь по трупам, а они навалены в три слоя, распухли, кишат червями, испускают тошнотворный сладковатый запах разложения человеческих тел. Разрыв снаряда загоняет тебя под трупы, почва содрогается, трупы сваливаются на тебя, осыпая червями, в лицо бьет фонтан тлетворной вони... Идут дожди, в окопах воды по колено. ... Если ты уцелел, снова смотри в оба, бей, стреляй, маневрируй, топчись на лежащих под водой трупах. А они мягкие, скользкие, наступать на них противно и

 прискорбно".

 Хроника трагических событий порой шокирует удивительными деталями: например, названием реки Бойня, по берегам которой наступала 274-я стрелковая дивизия: в те дни, по словам

 участников, она была красной от крови.

 Из воспоминаний ветерана Бориса Горбачевского "Ржевская мясорубка": "Не считаясь с потерями — а были они огромны! — командование 30-й армии продолжало посылать все новые батальоны на бойню, только так и можно назвать то, что я увидел на поле. И командиры, и солдаты все яснее понимали

 бессмысленность происходящего: взяты или не взяты деревни, за которые они клали головы, это нисколько не помогало решить задачу, взять Ржев. Все чаще солдата охватывало равнодушие, но ему объясняли, что он не прав в своих слишком простых окопных

 рассуждениях..."

 В результате от противника была очищена излучина реки Волги. С этого

 плацдарма наши войска перейдут к преследованию бежавшего врага 2 марта

 1943 года.

•

 Ветеран 220-й стрелковой дивизии, учитель Весьегонской школы А. Малышев: "Прямо передо мной блиндаж. Навстречу выскочил

 дюжий немец. Началась рукопашная. Ненависть удесятерила мою совсем не богатырскую силу. Действительно, горло мы тогда были

 готовы перегрызть фашистам. А тут еще товарищ погиб".

 21 сентября советские штурмовые группы ворвались в северную часть

 Ржева, и началась "городская" часть битвы. Враг неоднократно бросался в контратаки, отдельные дома и целые кварталы по несколько раз переходили из рук в руки. Ежедневно немецкая авиация бомбила и обстреливала советские

 позиции.

•

В память воина-брата...

Эта кровавая битва была тяжёлой. Она не была выиграна, но она имела смысл для победы на Волге и для победы во всей войне.

Ржев запомнился солдатам окопами, грязью и бесконечным боем.

Те кто под ним сражались, не нашли славы, но они решали судьбы других сражений, фронтов и судьбу этой войны...

И, безусловно, стихотворение Александра Твардовского – это завещание живым, это ещё одно подтверждение правдивости событий, произошедших во Ржеве, это наследие, которое не выкинуть из памяти, это горькая истина для тех, кто хочет переписать историю, но обязан помнить, чтобы не повторить ошибок прошлого, чтобы вечно быть благодарным тем, чьи имена стараются забыть. Но они были, есть и будут сохранены в творчестве неравнодушных писателей и поэтов.

Братья, в этой войне

Мы различья не знали:

Те, что живы, что пали, —

Были мы наравне.

И никто перед нами

Из живых не в долгу,

Кто из рук наших знамя

Подхватил на бегу,

Чтоб за дело святое,

За Советскую власть

Так же, может быть, точно

Шагом дальше упасть.

Я убит подо Ржевом,

Тот еще под Москвой.

Где-то, воины, где вы,

Кто остался живой?

В городах миллионных,

В селах, дома в семье?

В боевых гарнизонах

 Писатель Илья Эренбург в книге воспоминаний "Годы, люди,

 «Ржева я не забуду. Неделями шли бои за пять- шесть обломанных деревьев, за стенку разбитого дома, да крохотный бугорок".

жизнь» писал:

На не нашей земле?

Ах, своя ли. чужая,

Вся в цветах иль в снегу... Я вам жизнь завещаю, — Что я больше могу? Завещаю в той жизни

Вам счастливыми быть

И родимой отчизне

С честью дальше служить. Горевать — горделиво,

Не клонясь головой, Ликовать — не хвастливо В час победы самой.

И беречь ее свято,

Братья, счастье свое —

В память воина-брата,

Что погиб за нее.

P.S. По данным разных историков, безвозвратные потери советской армии, включая пленных, в ходе Ржевской битвы составили от 392 554 до 605 984 человек.