Жак Деррида и его деконструкция (научная статья)

Жак Деррида и его деконструкция.

В ранних работах Деррида описывал ошибки философов в вопросе присутствия, ссылаясь на вымученные поиски этого присутствия Гуссерлем. Затем он разработал теорию «грамматологии», в которой он восстановил примат письма, противопоставив его фоноцентричным или же превозносящим речь западным тенденциям. Теория эта в основном заключена в критике деятелей, совершивших грех фоноцентризма, в том числе Руссо, Хайдеггера, де Соссюра и Леви-Стросса, что, впрочем, никак не отменяет огромный долг Жака Деррида перед последними тремя учеными из четырех.

Хотя Деррида широко известен и его концепция имеет большое влияние и распространение, она является весьма сложной для анализа и понимания. На это, в частности, указывает одна из его последовательниц, С. Кофман, отмечая, что его концепцию нельзя ни кратко изложить, ни выделить в ней ведущие темы, ни тем более понять или объяснить через некий круг идей или же логику посылок и выводов.

Признав себя деконструктивистом, Д. намеренно уходит от утвердительного определения и истолкования деконструкции, действуя в духе «негативной теологии», которая определяет Бога через перечисление отрицаний того, чем он не является. Д. подчеркивает, что деконструкцию нельзя сводить к тем значениям, которые она имеет в словаре (лингвистическое, риторическое и техническое), что она не является ни методом, ни анализом, ни критикой, что она не означает к.-л. «действие», «акт» или «операцию» и т.д. На самом деле в той или иной мере деконструкция является и тем, и другим, и третьим. К тому же не все мысли Д. находятся в русле «негативной теологии». В его работах, конечно, имеются положительные утверждения и размышления по поводу деконструкции. Он, в частности, отмечает, что деконструкция представляет собой непрерывный и бесконечный процесс, исключающий подведение к.-л. итога, обобщение смысла, сведение к некоему метадискурсу, что она принимает свои значения при «вписывании» ее «в цепь возможных заместителей», каковыми выступают письмо, след, рассеивание, различение, дополнение и т.д.
Нужно отметить, что хотя деконструкция не ставит цели выйти за пределы дискурса метафизики к какому-то окончательному обозначаемому, старое имя всё же сохраняется, чтобы указать на то, что является внешним по отношению к этому дискурсу, то есть указать на порядок немыслимых структурных возможностей этого дискурса. Неименуемое, тем или иным путем, всё же представлено в дискурсе метафизики. Таких представителей этих неименуемых следов Деррида назвал "фантомами" или "духами". Как простые образы следов, эти представители показывают своё подчиненное состояние той логике, которую они не обосновывают. "Духи", представляющие исключенное из системы Другое, всегда конституируются внутри системы в тавтологической и симметричной форме как негативные ключи (le propre negatif) этой системы, то есть её Другое. В присутствии имен этих "фантомов" и схем следы исчезают по отношению к логике дискурса. Эти "духи" - лишь имена, в соответствии с которыми то, что превышает метафизическую концептуальность может быть названо внутри исторически ограниченного дискурса науки и метафизики.

Смысл деконструкции заключается во внутренней противоречивости художественного текста, в перманентном поиске скрытых «остаточных смыслов», ускользающих от самого автора, полученных в наследство от дискурсивной практики прошлых лет, и обретших окончательную форму мыслительных стереотипов. Эти остаточные смыслы трансформируются современными авторами в языковые клише, т. е. деконструируются.

К сожалению, преобразовать метафизику в проблему сугубо письма, где значения фактически выбирают сами себя и, следовательно, нельзя доказать, что один дискурс (соответственно, и образ действия) может быть лучше другого, — это вовсе не радикально. Деконструкцией сейчас занимаются деканы филоло­гических факультетов, специальные общества и другие органы-с-правовым-статусом — именно потому, что она очень нерешительно ставит вопрос репрезентации. Деррида в своей деконструкции философии признает, что деконструкция не должна затрагивать саму концепцию, необоснованность которой она раскрывает.