Конспект урока по литературе для 7 класса на тему: Рассказ «В прекрасном и яростном мире»

Введение

Конспект урока будет удобен на уроке литературы для 7 класса в марте, здесь есть цель и задачи, все этапы урока соблюдены, организационный момент, мотивация к учебной деятельности, приветствие, актуализация опорных знаний, работа по новой теме, изучение нового, работа со статьей в учебнике, проверка домашней работы,  физкультминутка, закрепление, обобщение, итог, домашнее  задание.

Конспект урока по литературе для 7 класса на тему: Рассказ «В прекрасном и яростном мире»

Цель: Познакомить с рассказом «В прекрасном и яростном мире»

Задачи: показать чувства автора, вложенные в изображение героев рассказа; выявить нравственный смысл произведения.

Ход урока:

I.Организационный этап. Мотивация к учебной деятельности.

Учитель: -  Учебник на столе у вас?

А ручки и тетрадки?

Тогда урок начнём сейчас,

Раз всё у вас в порядке.

Будьте внимательны,

Послушны, наблюдательны.

Чтобы литературные тайны познавать,

Нужно всё серьёзно изучать.

- отчёт  дежурного;

- проверка  готовности  класса  к  уроку:

Я  рада  новой  встрече  с  вами,

Приятно  ваше  общество, друзья!

Ответы  ваши  вы  готовьте  сами,

Их  с  интересом  буду  слушать  я.

Мы  сегодня  снова  будем  читать,

Выводы  делать  и  рассуждать.

А  чтобы  урок  пошёл  каждому  впрок

Активно  включайся  в  работу, дружок!

Вот книжки на столе,

А вот тетрадки

Не хочется играть

Сегодня в прятки

Сегодня в классе у ребят

Урок очень важный

А почему он важный –

Скажет каждый!

Добрый день, мои друзья,

Встрече с вами рада я.

Сели ровно, все достали,

Вспоминаем все, что знали,

Оставляем все заботы

И включаемся в работу.

II. Актуализация знаний учащихся. 

Проверка домашнего задания.

Учащиеся зачитывают варианты плана. Обсуждаются планы, записываются на доске и в тетрадях примерные варианты:

1. Тайна таланта мастера Мальцева («Он скучал от своего таланта, как от одиночества»).

2. Последняя поездка машиниста Мальцева («Дальше ты поведешь машину, я ослеп»).

3. Следствие по делу Мальцева («Мальцева отдали под суд»).

4. Неудачный эксперимент («Что лучше – свободный слепой человек или зрячий, но невинно заключенный?»).

5. Ученик спасает учителя («Ощущение машины было блаженством», «Ты видишь теперь весь свет!»).

III. Работа по новой теме.

В Толубеевском депо лучшим паровозным машинистом считался Александр Васильевич Мальцев.

Ему было лет тридцать, но он уже имел квалификацию машиниста первого класса и давно водил скорые поезда. Когда в наше депо прибыл первый мощный пассажирский паровоз серии «ИС», то на эту машину назначили работать Мальцева, что было вполне разумно и правильно. Помошником у Мальцева работал пожилой человек из деповских слесарей по имени Федор Петрович Драбанов, но он вскоре выдержал экзамен на машиниста и ушел работать на другую машину, а я был вместо Драбанова определен работать в бригаду Мальцева помощником; до того я тоже paботал помощником механика, но только на старой, маломощной машине.

Я был доволен своим назначением. Машина «ИС» единственная тогда на нашем тяговом участке, одним cвоим видом вызывала у меня чувство воодушевления; я мог подолгу глядеть на нее, и особая растроганная радость и буждалась во мне — столь же прекрасная, как в детства при первом чтении стихов Пушкина. Кроме того, я желал поработать в бригаде первоклассного механика, чтобы на учиться у него искусству вождения тяжелых скоростных поездов.

Александр Васильевич принял мое назначение в его бригаду спокойно и равнодушно; ему было, видимо, все равно, кто у него будет состоять в помощниках.

Перед поездкой я, как обычно, проверил все узлы машины, испытал все ее обслуживающие и вспомогательные механизмы и успокоился, считая машину готовой к поездке. Александр Васильевич видел мою работу, он следил за ней, но после меня собственными руками снова проверил состояние машины, точно он не доверял мне.

Так повторялось и впоследствии, и я уже привык к тому, что Александр Васильевич постоянно вмешивался в мои обязанности, хотя и огорчался молчаливо. Но обыкновенно, как только мы были в ходу, я забывал про свое огорчение. Отвлекаясь вниманием от приборов, следящих за состоянием бегущего паровоза, от наблюдения за рабо той левой машины и пути впереди, я посматривал нм Мальцева. Он вел состав с отважной уверенностью велико го мастера, с сосредоточенностью вдохновенного артиста, вобравшего весь внешний мир в свое внутреннее пережива ние и поэтому властвующего над ним. Глаза Александра Васильевича глядели вперед отвлеченно, как пустые, но я знал, что он видел ими всю дорогу впереди и всю природу, несущуюся нам навстречу, — даже воробей, сметенный с баластного откоса ветром вонзающейся в пространство машины, даже этот воробей привлекал взор Мальцева, и он поворачивал на мгновение голову вслед за воробьем: это с ним станется после нас, куда он полетел ?

По нашей вине мы никогда не опаздывали; напротив, часто нас задерживали на промежуточных станциях, которые мы должны проследовать с ходу, потому что мы шли с нагоном времени и нас посредством задержек обратно ввoдили в график.

Обычно мы работали молча; лишь изредка Александр Васильевич, не оборачиваясь в мою сторону, стучал ключом по котлу, желая, чтобы я обратил свое внимание на какой-нибудь непорядок в режиме работы машины, или подготавливая меня к резкому изменению этого режима, чтобы я был бдителен. Я всегда понимал безмолвные указания своего старшего товарища и работал с полным усердием, однако механик по-прежнему относился ко мне, равно как и к смазчику-кочегару, отчужденно и постоянно проверял на стоянках пресс-масленки, затяжку болтов N дышловых узлах, опробовал буксы на ведущих осях и прочее. Если я только что осмотрел и смазал какую-либо рабочую трущуюся часть, то Мальцев вслед за мной снова не осматривал и смазывал, точно не считая мою работу действительной.

— Я, Александр Васильевич, этот крейцкопф уже проверил, — сказал я ему однажды, когда он стал проверять эту деталь после меня.

— А я сам хочу, — улыбнувшись, ответил Мальцев, и в улыбке его была грусть, поразившая меня.

Позже я понял значение его грусти и причину его постоянного равнодушия к нам. Он чувствовал свое пре несходство перед нами, потому что понимал машину точнее, чем мы, и он не верил, что я или кто другой может научиться тайне его таланта, тайне видеть одновременно и попутного воробья, и сигнал впереди, ощущая в тот же момент путь, вес состава и усилие машины. Мальцев понимал, конечно, что в усердии, в старательности мы даже можем его превозмочь, но не представлял, чтобы мы больше его любили паровоз и лучше его водили поезда — лучше, он думал, было нельзя. И Мальцеву поэтому было грустно с нами; он скучал от своего таланта, так и oт одиночества, не зная, как нам высказать его, чтобы ьы поняли.

И мы, правда, не могли понять его умения. Я попросил однажды разрешить повести мне состав самостоятелено. Александр Васильевич позволил мне проехать километров сорок и сел на место помощника. Я повел состав и через двадцать километров уже имел четыре минуты опоздания, а выходы с затяжных подъемов преодолевал скоростью не более тридцати километров в час. После меня машину повел Мальцев; он брал подъемы со скоростью пятидесяти километров, и на кривых у него не забасывало машину, как у меня, и он вскоре нагнал упущенное мною время.

Около года я работал помощником у Мальцева, с августа по июль, и 5 июля Мальцев совершил свою последнюю поездку в качестве машиниста курьерского поезда...

Мы взяли состав в восемьдесят пассажирских осей вопоздавший до нас в пути на четыре часа. Диспечер вышел к паровозу и специально попросил Александра Васильевича сократить, сколь возможно, опоздание поезда, свести это опоздание хотя бы к трем часам, иначе ему трудно будет выдать порожняк на соседнюю дорогу, Мальцев пообещал ему нагнать время, и мы тронулись вперед.

Было восемь часов пополудни, но летний день еще длился, и солнце сияло с торжественной утренней силой Александр Васильевич потребовал от меня держать все время давление пара в котле лишь на пол-атмосферы нижи предельного.

Через полчаса мы вышли в степь, на спокойный мягки профиль. Мальцев довел скорость хода до девяноста километров и ниже не сдавал, наоборот — на горизонталях и малых уклонах доводил скорость до ста километров. На подъемах я форсировал топку до предельной возможности и заставлял кочегара вручную загружать шуровку, в помощь стоккерной машине, ибо пар у меня садился.

Мальцев гнал машину вперед, отведя регулятор на всю эту и отдав реверс¹ на полную отсечку. Мы теперь шли навстречу мощной туче, появившейся из-за горизонта.

¹ Ре́верс — прибор, изменяющий движение машины на обратное.

С нашей стороны тучу освещало солнце, а изнутри ее рвали свирепые, раздраженные молнии, и мы видели, как мечи молний вертикально вонзались в безмолвную дальрюю землю, и мы бешено мчались к той дальней земле, словно спеша на ее защиту. Александра Васильевича, видимо увлекло это зрелище: он далеко высунулся в окно, глядя перед, и глаза его, привыкшие к дыму, к огню и пространству, блестели сейчас воодушевлением. Он понимал, что работа и мощность нашей машины могли идти в сравнение с работой грозы, и, может быть, гордился этой мыслью.

Вскоре мы заметили пыльный вихрь, несшийся по степи нам навстречу. Значит, и грозовую тучу несла буря нам в лоб. Свет потемнел вокруг нас; сухая земля и степной песок засвистели и заскрежетали по железному телу паровоза; видимости не стало, и я пустил турбодинамо для освещения и включил лобовой прожектор впереди паровоза. Нам теперь трудно было дышать от горячего пыльного вихря забивавшегося в кабину и удвоенного в своей силе встречным движением машины, от топочных газов и раннего сумрака, обступившего нас. Паровоз с воем пробивался вперед в смутный, душный мрак в щель света, создаваемую лобовым прожектором. Скорость упала до шестидесяти километров; мы работали и смотрели вперед как в сновидении.

Вдруг крупная капля ударила по ветровому стеклу и сразу высохла, испитая жарким ветром. Затем мгновенный синий свет вспыхнул у моих ресниц и проник в меня до самого содрогнувшегося сердца; я схватился за кран инжеконтора², но боль в сердце уже отошла от меня, и я сразу поглядел в сторону Мальцева — он смотрел вперед и вел машину, не изменившись в лице.

² Инже́ктор — насос.

— Что это было? — спросил я у кочегара.

— Молния, — сказал он. — Хотела в нас попасть, да маленько промахнулась.

Мальцев расслышал наши слова.

— Какая молния? — спросил он громко.

— Сейчас была, — произнес кочегар.

— Я не видел, сказал Мальцев и снова обратился лицом наружу.

— Не видел! — удивился кочегар. — Я думал, котёл взорвался, во как засветило, а он не видел.

Я тоже усомнился, что это была молния.

— А гром где? — спросил я.

— Гром мы проехали, — объяснил кочегар. — Гром всегда после бьет. Пока он вдарил, пока воздух расшатан пока туда-сюда, мы уже прочь его пролетели. Пассажиры может, слыхали — они сзади.

Далее мы вошли в ливень, но скоро миновали его и выехали в утихшую, темную степь, над которой неподвижно покоились смирные, изработавшиеся тучи.

Потемнело вовсе, и наступила спокойная ночь. Мы ощущали запах сырой земли, благоухание трав и хлебов, напитанных дождем и грозой, и неслись вперед, нагоняя время.

Я заметил, что Мальцев стал хуже вести машину — кривых нас забрасывало, скорость доходила то до ста в лишним километров, то снижалась до сорока. Я решии, что Александр Васильевич, наверно, очень уморился, и по этому ничего не сказал ему, хотя мне было очень трудно держать в наилучшем режиме работу топки и котла при таком поведении механика. Однако через полчаса мы должны остановиться для набора воды, и там, на останом ке, Александр Васильевич поест и немного отдохнет. Мы уже нагнали сорок минут, а до конца нашего тягового участка мы нагоним еще не менее часа.

Все же я обеспокоился усталостью Мальцева и стал сам внимательно глядеть вперед - на путь и на сигналы. С моей стороны, над левой машиной, горела на весу элек трическая лампа, освещая машущий, дышловой меха низм. Я хорошо видел напряженную, уверенную работу левой машины, но затем лампа над нею припотухла и стали гореть бедно, как одна свечка. Я обернулся в кабину. Там тоже все лампы горели теперь в четверть накала, еле освещая приборы. Странно, что Александр Васильевич не постучал мне ключом в этот момент, чтобы указать на такой неорядок. Ясно было, что турбодинамо не давало расчетных оборотов и напряжение упало. Я стал регулировать турбодинамо через паропровод и долго возился с этим устройством, но напряжение не поднималось.

И это время туманное облако красного света прошло по циферблатам приборов и потолку кабины. Я выглянул наружу.

Впереди, во тьме, близко или далеко — нельзя было установить, красная полоса света колебалась поперек нашего пути. Я не понимал, что это было, но понял, что надо делать.

— Александр Васильевич! — крикнул я и дал три гудки остановки.

Раздались взрывы петард³ под бандажами⁴ наших комес. Я бросился к Мальцеву; он обернул ко мне свое лицо и поглядел на меня пустыми покойными глазами. Стрелка ми циферблате тахометра показывала скорость в шестьдеснт километров.

³ Пета́рда - сигнальный разрывной снаряд, применяемый для остановки поезда в случае опасности.
⁴ Банда́ж - металлический обод на железнодорожном колесе для увеличения прочности.

— Мальцев! — закричал я. — Мы петарды давим. — и протянул руки к управлению.

— Прочь! — воскликнул Мальцев, и глаза его засияли, отражая свет тусклой лампы над тахометром.

Он мгновенно дал экстренное торможение и перевел реверс назад. Меня прижало к котлу, я слышал, как выли бандажи колес, стругавшие рельсы.

— Мальцев! — сказал я. — Надо краны цилиндров открыть, машину сломаем.

— Не надо! Не сломаем! — ответил Мальцев.

Мы остановились. Я закачал инжектором воду в котел и выглянул наружу. Впереди нас, метрах в десяти, стоял па нашей линии паровоз, тендером⁵ в нашу сторону. На тендере находился человек; в руках у него была длинная кочерга, раскаленная на конце до красного цвета; ею и махал он, желая остановить курьерский поезд. Паровоз этот был толкачом товарного состава, остановившегося на перегоне.

⁵ Те́ндер — задняя часть паровоза.

Значит, пока я налаживал турбодинамо и не глядел вперед, мы прошли желтый светофор, а затем и красный и вероятно, не один предупреждающий сигнал путевых обходчиков. Но отчего эти сигналы не заметил Мальцев?

— Костя! позвал меня Александр Васильевич.

Я подошел к нему.

— Костя! Что там впереди нас?

Я объяснил ему.

— Костя... Дальше ты поведешь машину, я ослеп.

На другой день я привел обратный состав на свою станцию и сдал паровоз в депо, потому что у него на двух скатах слегка сместились оандажи. Доложив начальнику депо о происшествии, я повел Мальцева под руку к месту его жительства; сам Мальцев был в тяжком удручении и не ношел к начальнику депо.

Мы еще не дошли до того дома на заросшей травою улице, в котором жил Мальцев, как он попросил меня ocтавить его одного.

— Нельзя, ответил я. — Вы, Александр Васильевим. слепой человек.

Он посмотрел на меня ясными, думающими глазами.

— Теперь я вижу, ступай домой... Я вижу все — вот жена вышла встретить меня.

У ворот дома, где жил Мальцев, действительно стояла в ожидании женщина, жена Александра Васильевича, и ее открытые черные волосы блестели на солнце.

— А у нее голова покрытая или безо всего? — спросил я.

— Без, — ответил Мальцев. — Кто слепой — ты или я?

— Ну, раз видишь, то смотри, — решил я и отошел от Мальцева.

Мальцева отдали под суд, и началось следствие. Меня вызвал следователь и спросил, что я думаю о происшествии с курьерским поездом. Я ответил, что думал, — что Мальцев не виноват.

— Он ослеп от близкого разряда, от удара молнии, сказал я следователю. — Он был контужен, и нервы, котовые управляют зрением, были у него повреждены... Я не знаю, как это нужно сказать точно.

— Я вас понимаю, — произнес следователь, вы говорите точно. Это все возможно, но недостоверно. Ведь сам Мальцев показал, что он молнии не видел.

— А я ее видел, и смазчик ее тоже видел.

— Значит, молния ударила ближе к вам, чем к Мальцеву, — рассуждал следователь. — Почему же вы и смазчик не контужены, не ослепли, а машинист Мальцев получил контузию зрительных нервов и ослеп? Как вы думаете?

Я стал в тупик, а затем задумался.

— Молнию Мальцев увидеть не мог, сказал я.

Следователь удивленно слушал меня.

— Он увидеть ее не мог. Он ослеп мгновенно — от удара электромагнитной волны, которая идет впереди света Молнии. Свет молнии есть последствие разряда, а не причина молнии. Мальцев был уже слепой, когда молния защитилась, а слепой не мог увидеть света.

— Интересно, — улыбнулся следователь. — Я бы прекратил дело Мальцева, если бы он и сейчас был слепым. Но вы же знаете, теперь он видит так же, как мы с вами.

— Видит, — подтвердил я.

— Был ли он слепым, — продолжал следователь, — когда на огромной скорости вел курьерский поезд в хвост товарному поезду?

— Был, — подтвердил я.

Следователь внимательно посмотрел на меня.

— Почему же он не передал управление паровозом вам или по крайней мере не приказал вам остановить состав?

— Не знаю, — сказал я.

— Вот видите, — говорил следователь. — Взрослый сознательный человек управляет паровозом курьерского поезда, везет на верную гибель сотни людей, случайно избегает катастрофы, а потом оправдывается тем, что он был слеп. Что это такое?

— Но ведь он и сам бы погиб! — говорю я.

— Вероятно. Однако меня больше интересует жизнь сотен людей, чем жизнь одного человека. Может быть, у него были свои причины погибнуть.

— Не было, — сказал я.

Следователь стал равнодушен; он уже заскучал от меня как от глупца.

— Вы все знаете, кроме главного, — в медленном размышлении сказал он. — Вы можете идти.

От следователя я пошел на квартиру Мальцева.

— Александр Васильевич, — сказал я ему, — почему вы не позвали меня на помощь, когда ослепли?

— А я видел, ответил он. — Зачем ты нужен мне был?

— Что вы видели?

— Всё: линию, сигналы, пшеницу в степи, работу правой машины — я все видел...

Я озадачился.

— А как же так у вас вышло? Вы проехали все предупреждения, вы шли прямо в хвост другому составу...

Бывший механик первого класса грустно задумадсм и тихо ответил мне, как самому себе:

— Я привык видеть свет, и я думал, что вижу его, и я видел его тогда только в своем уме, в воображении. На самом деле я был слепой, но я этого не знал... Я и в петарды не поверил, хотя и услышал их: я подумал, что ослышался. А когда ты дал гудки остановки и закричал мне, я видел впереди зеленый сигнал, я сразу не догадался.

Теперь я понял Мальцева, но не знал, почему он не скажет о том следователю, — о том, что, после того как он ослеп, он еще долго видел мир в своем воображении и верил в его действительность. И я спросил об этом Александра Васильевича.

А я ему говорил, — ответил Мальцев.

— А он что?

— «Это, говорит, ваше воображение было; может, вы и сейчас воображаете что-нибудь, я не знаю. Мне, говорит, нужно установить факты, а не ваше воображение или мнительность. Ваше воображение — было оно или нет — я проверить не могу, оно было лишь у вас в голове; это ваши слова, а крушение, которое чуть-чуть не произошло, — это действие».

— Он прав, — сказал я.

— Нрав, я сам знаю, — согласился машинист. — И я тоже прав, а не виноват. Что же теперь будет?

— В тюрьме сидеть будешь, — сообщил я ему.

Мальцева посадили в тюрьму. Я по-прежнему ездил починщиком, но только уже с другим машинистом — осто- Еркным стариком, тормозившим состав еще за километр Ли келтого светофора, а когда мы подъезжали к нему, то иинал переделывался на зеленый, и старик опять начинал Ии почить состав вперед. Это была не работа: я скучал по Мальцеву.

Зимою я был в областном городе и посетил своего брата, студента, жившего в университетском общежитии. Брат А казал мне среди беседы, что у них, в университете, есть в физической лаборатории установка Тесла для получения искусственной молнии. Мне пришло в голову некоторое соображение, неуверенное и еще неясное для меня самого.

Возвратившись домой, я обдумал свою догадку относительно установки Тесла и решил, что моя мысль правильнаяя. Я написал письмо следователю, ведшему в свое время доло Мальцева, с просьбой испытать заключенного Мальцева на подверженность его действию электрических разрядов. В случае если будет доказана подверженность психики Мальцева либо его зрительных органов действию близких внезапных электрических разрядов, то дело Мальцева надо пересмотреть. Я указал следователю, где находится установка Тесла и как нужно произвести опыт над человеком.

Следователь долго не отвечал мне, но потом сообщил, что областной прокурор согласился произвести предложенную мною экспертизу в университетской физической лаборатории.

Через несколько дней следователь вызвал меня повесткой. Я пришел к нему взволнованный, заранее уверенный в счастливом решении дела Мальцева.

Следователь поздоровался со мной, но долго молчал, медленно читал какую-то бумагу печальными глазами; я терял надежду.

— Вы подвели своего друга, — сказал затем следователь.

— А что? Приговор остается прежний?

— Нет. Мы освободим Мальцева. Приказ уже дан, может быть, Мальцев уже дома.

— Благодарю вас. — Я встал на ноги перед следователем.

— А мы вас благодарить не будем. Вы дали плохой совет: Мальцев опять слепой...

Я сел на стул в усталости, во мне мгновенно сгорела душа, и я захотел пить.

— Эксперты без предупреждения, в темноте, провела Мальцева под установкой Тесла, — говорил мне следователь. Включен был ток, произошла молния, и раздался резкий удар. Мальцев прошел спокойно, но теперь он снова не видит света — это установлено объективным путем судебно-медицинской экспертизой.

Следователь попил воды и добавил:

— Сейчас он опять видит мир только в одном своем вообряжении... Вы его товарищ, помогите ему.

— Может быть, к нему опять вернется зрение, — высказал я надежду, — как было тогда, после паровоза...

Следователь подумал:

— Едва ли... Тогда была первая травма, теперь вторая. Рана нанесена по раненому месту.

И, не сдерживаясь более, следователь встал и в волнении начал ходить по комнате.

— Это я виноват... Зачем я послушался вас и, как глупец, настоял на экспертизе! Я рисковал человеком, а он не вынес риска.

— Вы не виноваты, вы ничем не рисковали, — утешил я следователя. — Что лучше — свободный слепой человек или зрячий, но невинно заключенный?

— Я не знал, что мне придется доказать невиновность человека посредством его несчастья, — сказал следователь. — Это слишком дорогая цена.

— Вы не волнуйтесь, товарищ следователь. Тут действовали факты внутри человека, а вы искали их только снаружи. Но вы сумели понять свой недостаток и поступили с Мальцевым как человек благородный. Я вас уважаю.

— Я вас тоже, — сознался следователь. — Знаете, из вас мог бы выйти помощник следователя...

— Спасибо, но я занят, я помощник машиниста на курьерском паровозе.

Я ушел. Я не был другом Мальцева, и он ко мне всегда относился без внимания и заботы. Но я хотел защитить его от горя судьбы, я был ожесточен против роковых сил, случайнo и равнодушно уничтожающих человека; я почувствовал тайный, неуловимый расчет этих сил в том, что они губли именно Мальцева, а не меня, скажем. Я понимал, чтo в природе не существует такого расчета в нашем человеческом, математическом смысле, но я видел, что происходят факты, доказывающие существование враждебных, для человеческой жизни гибельных обстоятельств, и эти гибельные силы сокрушают избранных, возвышенных людей. Я решил не сдаваться, потому что чувствовал в себе нечто такое, чего не могло быть во внешних силах природы и в нашей судьбе, — я чувствовал свою особенность челочка. И я пришел в ожесточение и решил воспротивился, сам еще не зная, как это нужно сделать.

Физминутка

Потягушки

Мы на цыпочки привстали,

Ручки кверху мы подняли,

Мы вздохнули, потянулись

И друг другу улыбнулись.

Выдохнули, руки вниз,

Повторим теперь на «бис»!

- А теперь все тихо встали,

Дружно руки вверх подняли,

В стороны, вперёд, назад,

Повернулись вправо, влево

Тихо сели, вновь за дело.

IV. Закрепление

Анализ рассказа. (Работа по главам).

По 1 главе.

- Каков главный герой (А.В. Мальцев) по 1 гл.?

 («Лучший паровозный машинист», 1-го класса, талант, превосходство.

Даже имя: Александр Васильевич – как Суворов (генералиссимус, непобедимый полководец); Александр – «защитник людей» (сила!); Василий – «царский»).

- Отношение Мальцева к своему таланту - ?

 (Ощущал себя «великим мастером», «вдохновенным артистом»; «чувствовал свое превосходство перед нами»)

- Портрет в работе - ?

- Отношение к людям - ?

(Отчужденность, равнодушие, недоверие; не верит, что кто-то может его превзойти в таланте, любви к машине – «лучше, он думал, нельзя»).

        Его талант вознес его на вершину, с которой он властвовал над «внешним миром».

- Была ли от этого радость?

Но в то же время он был одинок («он скучал от своего таланта, как от одиночества»), ибо считал, что его все равно никто не поймет.

- Т.е. какое качество является главным в его характере? (Гордость. По словарю С.Ожегова, это 1). Самоуважение, 4) Высокомерие, надменность.)

По 2 главе.

        Гордость Мальцева давала ему уверенность в том, что он обладает властью над миром. Перед грозой он воодушевлен, как перед схваткой: «Он понимал, что работа и мощность нашей машины могла идти в сравнение с работой грозы, и, может быть гордился этой мыслью».

- Противостояние 2-х сил: человека и мира природы.

Мир может быть «прекрасным», когда живут по одним с ним законам (Божьим) – и «яростным», когда человек хочет властвовать над ним (революционная идея).

        Итак, гордому, самовлюбленному человеку противится природа.

- Кто оказался в этой схватке сильней?

- Почему Мальцев ослеп?

(С одной стороны, воздействие молнии на «зрительный нервы»; а с другой стороны, слепота была получена уже раньше – на духовном уровне он ослеплен своим превосходством, гордыней).

 - Почему он не сразу передал управление машиной?

(Настолько привык быть первым, что сам себе не верит (см. разговор с Костей в 3 гл.)

        Символично, что Мальцев не видит желтого (предупреждающего) и красного (запрещающего) сигнала. Он воображает, что для него всегда в жизни будет «зелёный сигнал».

Т.е. у человека, ослепленного своей исключительностью (гордыней), нет реального видения мира, искажено зрение.

- Прав ли был следователь, осудивший Мальцева? (См. конец 3 гл.)

- Признал ли Мальцев свою ошибку?

(Нет. Он говорит: «И я тоже прав, а не виноват» - нет силы смириться!)

Православная мудрость: «В смирении человеку требуется более силы внутренней, чем в активном проявлении своевольной гордыни его» (М.Дунаев).

«Смирение… не есть самоуничижение: оно есть выражение силы духа, свободного от самолюбия и подчинения житейской суеты» (Н.О. Лосский, философ).

- Почему герой ослеп во 2-й раз?

(Духовное ослепление героя не проходит – возвращается и физическая слепота после проведения опыта).

Интересно проследить за описанием глаз Мальцева (работа в группах:

1-я группа: найти описание глаз (эпитеты, сравнения) в 1-2 главах;

2-я гр.: выписать и сосчитать слова с корнем «слеп-»; 

3-я гр.: глаза и внешний облик Мальцева в 5 гл.)

- Почему глаза в литературном портрете (а в этом произведении особенно) играют важную роль?

(Глаза – зеркало души;

Здесь: для машиниста главное – зрение, а для Мальцева смысл жизни заключен в работе).

- Глаза Мальцева в 1 гл.- ? (Всё видят, но «как пустые» - снижение образа!)

-Во 2 главе - ?

(Перед схваткой со стихией «блестели воодушевлением», «пустые покойные глаза», «глаза... засияли, отражая свет тусклой лампы» - безжизненность.

Когда прозрел: «ясные, думающие глаза» - потрясение отрезвило его: он увидел, что не всесилен).

- В 3 и 4 главах - ? (Описания глаз нет, но 13 раз – слова с корнем «слеп»: слепой, ослеп и т.д.)

- В 5 главе - «опустевшие слепые глаза»

Но вспомним: уже в 1 гл. «как пустые». Следовательно, уже к началу рассказа гордыня опустошила душу героя. Фамилия – как подтверждение.

- Как выглядит Мальцев в 5 главе?

- О чем это свидетельствует?

(На внешнем облике может отразиться внутреннее состояние человека. Здесь: крах, потеря смысла жизни).

Православная мудрость: «Когда человек сам возомневает себя всевластным господином над своею судьбою, тогда беда…»

- Осознает ли Мальцев свою беду (в духовном плане) в начале 5 главы?

(Слово «прочь!» говорит о несмирении, как и во 2 главе).

        Но рассказчик искренно хочет помочь учителю. И интуитивно выходит на единственно правильный тон в обращении с ним (см. текст).

- Реакция Мальцева - ? (Согласился, смирился)

- Почему этот грубоватый тон переменил Мальцева?

(Слова Кости произнесены со властью, с силой, которую пришлось признать Мальцеву.

В результате: «Смирился передо мной»).

- В каких еще словах (ключевых) показано смирение «прежнего, совершенного мастера машины»? («Сидел молчаливо и слушался меня»).

- Что дала Мальцеву эта поездка?

(Научился «слушаться» другого человека – и при этом получал «наслаждение», «блаженство», «кроткую радость»; научился «с точностью ощущать… требование» другого).

Православная мудрость: «Чтобы смочь, нужно отречься от своей гордыни, одолеть ее, смиренно признать свое бессилие».

- И как высшая награда - ? (Физическое прозрение – вслед за духовным прозрением).

        Символично, что Мальцев увидел желтый свет, в то время, как прежде в своей гордыне на духовном уровне видел только зеленый. (Переплетение материального и духовного).

        Рассказчик, как человек душевно тонкий, растроганно говорит: «Веди машину до конца, Александр Васильевич: ты видишь теперь весь свет!». Это свидетельство того, что всякая слепота от Мальцева отступила.

Образ рассказчика.

- Какую роль в рассказе играет Костя-рассказчик? (Возвращает Мальцева в жизни).

- Рассказать о нем

 (Любовь к машине, ответственность в работе).

Главное в человеке – чистота души. (Скромность, смирение, отсутствие зависти, умение восхищаться мастерством другого человека, умение простить недоверие к нему Мальцева. Он не судит Мальцева. Поэтому читателю М. может показаться на первый взгляд безупречным. Искренно хочет помочь ему, волнуется за него, готов защищать его от враждебного мира).

V. Подведение итогов урока.

- Какие задачи ставили перед собой в начале урока?

- Выполнили эти задачи?

-О ком мы сегодня с вами говорили?

 Домашнее задание.

Вопросы и задания учебника – с.137-138

Краткое описание документа:

ВведениеКонспект урока будет удобен на уроке литературы для 7 класса в марте, здесь есть цель и задачи, все этапы урока соблюдены, организационный момент, мотивация к учебной деятельности, приветствие, актуализация опорных знаний, работа по новой теме, изучение нового, работа со статьей в учебнике, проверка домашней работы, физкультминутка, закрепление, обобщение, итог, домашнее задание.Конспект урока по литературе для 7 класса на тему: Рассказ «В прекрасном и яростном мире»Цель: Познакомить с рассказом «В прекрасном и яростном мире»Задачи: показать чувства автора, вложенные в изображение героев рассказа; выявить нравственный смысл произведения.