Литературная гостиная Красиво говорит тот, кто красиво мыслит...

Литературная гостиная

Красиво говорит тот, кто красиво мыслит… 

Автор: учитель русского языка и литературы высшей категории Зияродинова Нажабат Расуловна .

МКОУ "Ленинаульская средняя общеобразовательная школа №2 имени Героя Российской Федерации Юрия Салимханова" .

Селение Ленинаул, Казбековский район РД.

 Ведущий:

      Красиво говорит тот, кто красиво мыслит. Послушайте!   

Магомедсултанова Аминат:

Нас куда-то несёт в непроглядную темь,
И погибельным вехам не видно конца.
Ложь и Смута окрест. Обратитесь в детей!..
Обратитесь в детей и услышите голос Отца.
И зовут купола к неземной красоте,
Но толпе по нутру больше злато тельца.
И коснётся ль кого? - Обратитесь в детей,
Обратитесь в детей и услышите голос Отца.
Так доколе себя хоронить в суете?
Пусть несут мертвецы своего мертвеца.
Заклинаю живых: обратитесь в детей,
Обратитесь в детей и услышите голос Отца.

 Магомедова Зухра:

Молчи, скрывайся и таи

И чувства и мечты свои -

Пускай в душевной глубине

Встают и заходят оне

Безмолвно, как звезды в ночи,

     Любуйся ими - и молчи.

Как сердцу высказать себя?

Другому как понять тебя?

Поймет ли он, чем ты живешь?

Мысль изреченная есть ложь.

Взрывая, возмутишь ключи, -

Питайся ими - и молчи.

Лишь жить в себе самом умей -

Есть целый мир в душе твоей

Таинственно - волшебных дум;

Их оглушит наружный шум,

Дневные разгонят лучи, -

Внимай их пенью - и молчи!..

Инсценировка (Гирисханов Курбан, Шамирзаев Жамалдин, Кирингишиева Зайнаб)

Серою лентой петляет дорога,
Мимо ползут верстовые столбы.
Стоптана обувь, корягою посох,
Плащ запылённый, мешок у спины.

Солнце вечернее клонит к закату,
Крася оранжевым цветом окрест.
Путник усталый свернул на полянку,
Хворост зажёг, отдохнуть да поесть.

Мир вашим стенам - голос раздался,
Хватит ли места, двоим у огня?
Здравствуй и ты, проходи, коль не шутишь,
Милостью Божьей - просторна «изба».

Как посмотрю, из далёка, шагаешь?
Дело, какое подвигло на путь.
Аль от судьбины, недоброй лытаешь,
Дни коротая, прожить, как - нибудь.

Путь мой далёкий - забыто начало,

Много прошло, с той поры, как ушёл.
Дело простое - от храма до храма,
Богу молюсь да спасенья ищу.

Чудное дело - к огню то, поближе,
Лапник по гуще - стели да садись.
Пусть не богатый сегодня мой ужин,
Хлеб от души преломлю на двоих.

Значит дорога, от храма до храма?
Видно прижали, муки души.
Богу молиться, святое, то знамо,
Хоть и не в моде - веры стези.

Всё изменилось - обычаи, люди,
Ближний твой враг - каждый сам за себя.
Имя святое с досадой, иль с матом,
«Спасибо» не плата - что тут сказать.

Нравами правит - телец золочёный.
Средства любые - оправдана цель.
Блага земные разум затмили,
Слово преданий - осевшая пыль.

Смутное время, подменена правда,
Много воды утекло, с той поры.
Как через волны - сандалии Бога,
С верой великою - поморю шли.

С лёгкостью судят, закон, попирая,
Вера слабеет на деле, в словах.
Высятся храмы, от края до края,
К службе зовут, а внутри пустота.

Гонят повсюду - кто верует Богу,
Камни насмешек в спину летят.
Милость в процентах, торгуют любовью,
Грех не порок - и не видно конца.

Ведьмы и маги, что тля расплодились,
Именем Божьим творят чудеса.
Плачут иконы - святыми слезами,
Близятся сроки - иного суда.

Что ж не к лицу унывать пилигримам,
Всё нам по силам, что Богом дано.
Милость велика - вон, звёзды какие,
Телу костёр - для души разговор.

Ночь, не спеша - уползала на запад,
Круг очертила по небу Луна.
Двое скитальцев - на пламя смотрели,
Степенно беседу о жизни ведя.

Атаева Садия:

Ночь. Не слышно городского шума.

В небесах звезда - и от нее,

Будто искра, заронилась дума

Тайно в сердце грустное мое.

И светла, прозрачна дума эта,

Будто милых взоров меткий взгляд;

Глубь души полна родного света,

И давнишней гостье опыт рад.

Тихо все, покойно, как и прежде;

Но рукой незримой снят покров

Темной грусти. Вере и надежде

Грудь раскрыла, может быть, любовь?

Что ж такое? Близкая утрата?

Или радость? - Нет, не объяснишь,-

Но оно так пламенно, так свято,

Что за жизнь Творца благодаришь.

Ведущий:

     Духовный просветитель и удивительный поэт со свободным дыханием и врожденным чувством полета - Артемий Владимиров представил нашу речь в виде семицветной радуги: черное слово, пустое слово, теплое слово, золотое слово, красное слово, вещее слово, святое слово.

      Значит, семь ступеней. Каждый из вас пусть подумает, на какой ступени он находится, и что это означает…

     Итак, черное слово - это речь, загрязненная руганью, проклятиями. Самой пагубной разновидностью чернословия  является, без сомнения, плохие слова, которые, свив гнездо в человеческой душе, формируют в ней особое безнравственное состояние, имя которому - цинизм, «сожженная совесть».     

      Очень важно понимать, что вошедшее в сердце черное, грязное, греховное слово делает человека не способным любить вообще кого бы то и что бы то ни было.  Любовь - состояние высокое, жертвенное, умягчающее и облагораживающее сердце. Как белокрылая горлица чурается грязи, так и любовь не выносит и единого мерзкого, нечистого слова. Наоборот.

Атаева Садия:

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.

Атаева Зухра:

Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.

В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одной картины я желал быть вечно зритель,
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Пречистая и наш божественный спаситель -

Она с величием, он с разумом в очах -
Взирали, кроткие, во славе и в лучах,
Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.

Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,
Чистейшей прелести чистейший образец.

Магомедова Зухра:

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.

Атаева Зухра:

Я тебе ничего не скажу,

И тебя не встревожу ничуть,

И о том, что я молча твержу,

Не решусь ни за что намекнуть.

Целый день спят ночные цветы,

Но лишь солнце за рощу зайдет,

Раскрываются тихо листы,

И я слышу, как сердце цветет.

И в больную, усталую грудь

Веет влагой ночной... я дрожу,

Я тебя не встревожу ничуть,

Я тебе ничего не скажу

Мурадисова Хадижат:

Я помню время золотое,

Я помню сердцу милый край.

День вечерел; мы были двое;

Внизу, в тени, шумел Дунай.

И на холму, там, где, белея,

Руина замка в дол глядит,

Стояла ты, младая фея,

На мшистый опершись гранит,

Ногой младенческой касаясь

Обломков груды вековой;

И солнце медлило, прощаясь

С холмом, и замком, и тобой.

И ветер тихий мимолетом

Твоей одеждою играл

И с диких яблонь цвет за цветом

На плечи юные свевал.

Ты беззаботно вдаль глядела…

Край неба дымно гас в лучах;

День догорал; звучнее пела

Река в померкших берегах.

И ты с веселостью беспечной

Счастливый провожала день:

И сладко жизни быстротечной

Над нами пролетала тень.

Саидбегова Забида:

Я, Матерь Божия, ныне с молитвою
Пред Твоим образом, ярким сиянием,
Не о спасении, не перед битвою,
Не с благодарностью иль покаянием,

Не за свою молю душу пустынную,
За душу странника в мире безродного;
Но я вручить хочу деву невинную
Теплой Заступнице мира холодного.

Окружи счастием душу достойную;
Дай ей сопутников, полных внимания,
Молодость светлую, старость покойную,
Сердцу незлобному мир упования.

Срок ли приблизится часу прощальному
В утро ли шумное, в ночь ли безгласную -
Ты восприять пошли к ложу печальному
Лучшего ангела душу прекрасную.

Ведущий:

      Певец или певица есть то, что он или она поёт. В репертуаре Марижат больше пятисот песен, и все они высокохудожественные вещи, символ прекрасного начала, к которому должен стремиться каждый человек.

       Марижат Абдулазизова с песней «О любви», слова Курбан - Магомеда, музыка Газихмы Абуева.

  Ведущий:   

       Задумались ли над тем, почему повесть А. С. Пушкина называется «Капитанская дочка»? Почему такие яркие фигуры, как умный, лукавый и безжалостный Пугачев или дворянин Швабрин, совершивший ужасное предательство, или Петр Гринев, жизни и судьбе которого, по сути дела, посвящено повествование; или, наконец, венценосная Екатерина Вторая, принявшая живое участие  в судьбе героев, - почему все эти колоритные фигуры потеснились, чтобы уступить главенствующее место в повести девушке Маше, единственный подвиг которой - следовать велению души и не делать того, чего делать нельзя? 

Эпизод встречи Маши Мироновой с Екатериной Великой, инсценировка   

 (Кирингишиева Зайнаб, Магомедсултанова Аят)

 - Вы верно не здешние? 

- Точно так-с: я вчера только приехала из провинции.  

- Вы приехали с вашими родными?

- Никак нет-с. Я приехала одна.

- Одна! Но вы так еще молоды.

- У меня нет ни отца, ни матери.

- Вы здесь конечно по каким-нибудь делам?-

- Точно так-с. Я приехала подать просьбу государыне.

- Вы сирота: вероятно, вы жалуетесь на несправедливость и обиду?

- Никак нет-с. Я приехала просить милости, а не правосудия.

  - Позвольте спросить, кто вы таковы?

- Я дочь капитана Миронова.

 - Капитана Миронова! Того самого, что был комендантом в одной из оренбургских крепостей?

- Точно так-с.

 - Извините меня - если я вмешиваюсь в ваши дела; но я бываю при дворе; изъясните мне, в чем состоит ваша просьба, и, может быть, мне удастся вам помочь.

 - Вы просите за Гринева? Императрица не может его простить. Он пристал к самозванцу не из невежества и легковерия, но как безнравственный и вредный негодяй.

-Ах, неправда!  

- Как неправда!   

- Неправда, ей богу, неправда! Я знаю все, я все вам расскажу. Он для одной меня подвергался всему, что постигло его. И если он не оправдался перед судом, то разве потому только, что не хотел запутать меня.  

 -  Где вы остановились?    

-  У Анны Власьевны.   

- А! знаю. Прощайте, не говорите никому о нашей встрече. Я надеюсь, что вы недолго будете ждать ответа на ваше письмо.

     С этим словом она встала и вошла в крытую аллею, а Марья Ивановна предчувствовала решение своей судьбы; сердце ее сильно билось и замирало. Государыня подозвала ее и сказала с улыбкою:

  - Я рада, что могла сдержать вам свое слово и исполнить вашу просьбу. Дело ваше кончено. Я убеждена в невинности вашего жениха. Вот письмо, которое сами потрудитесь отвезти к будущему свекру.

      Марья Ивановна приняла письмо дрожащею рукою и, заплакав, упала к ногам императрицы, которая подняла ее и поцеловала.

 - Знаю, что вы не богаты - но я в долгу перед дочерью капитана Миронова. Не беспокойтесь о будущем. Я беру на себя устроить ваше состояние.

Ведущий:

     Слово пустое, или праздное. Это слово, лишенное соли, слово, лишенное смысла, слово, произнесенное просто так, это сплетни, хула, клевета.    

    «В многословии  не избежишь греха», - сказал библейский мудрец царь Соломон, потому что многословие затронуто человеческими страстями: амбициями, обидой, мнительностью, ревностью, сарказмом, иронией, чувством собственного превосходства (всегда, запомните, ложным!).    

     Празднословие рано или поздно приведет нас к осуждению, злословию, а это, между прочим, смертный грех, в котором можно и должно покаяться…   

     Пустое слово опасно еще тем, что из-за него происходят очень многие ссоры, оно провоцирует даже трагедии. Самая крепкая дружба не выдерживает празднословия. Поэтому нужно помнить что, зачем, где, когда говоришь и какие из этого могут быть последствия.

     Слова и мысли наши в реку забвения не канут. 

 Гирисханов Курбан: 

       Однажды Пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) спросил своих сподвижников: «Знаете ли вы, что такое сплетня?» Они ответили: «Знает Аллах и Его посланник».

    Тогда Пророк сказал: «Это значит сказать в отсутствие брата мусульманина то, что ему не понравилось бы».

      Друзья спросили: «А если сказанное о брате слово будет правдой? Тогда можно говорить?» 

      Посланник Аллаха ответил: «Если сказанное слово будет правдой, ты станешь сплетником. А если сказанное слово окажется неправдой, ты станешь клеветником».

     И то, и другое ненавистно Аллаху.

Ведущий:

                 Ее песни - это духовный родник, из которого можно зачерпнуть красоты и совести, правды и мужества, любви и верности. Марижат Абдулазизова с песней «Дун кидаго, бет1ергьан, дуде юсарай йиго», слова Умижат Магомедовой, музыка Газихмы Абуева. 

Атаева Садия:

Когда Божественный бежал людских речей

   И празднословной их гордыни,

И голод забывал и жажду многих дней,

   Внимая голосу пустыни,

Его, взалкавшего, на темя серых скал

   Князь мира вынес величавый.

"Вот здесь, у ног твоих, все царство,- он сказал,-

   С их обаянием и славой.

Признай лишь явное, пади к моим ногам,

   Сдержи на миг порыв духовный -

И эту всю красу, всю власть тебе отдам

   И покорюсь в борьбе неровной".

Но он ответствовал: "Писанию внемли:

   Пред Богом Господом лишь преклоняй колени!"

И сатана исчез - и ангелы пришли

   В пустыне ждать его велений.

Магомедсултанова Аминат:

Две силы есть - две роковые силы

Две силы есть -  две роковые силы,

Всю жизнь свою у них мы под рукой,

От колыбельных дней и до могилы, -

Одна есть Смерть, другая - Суд людской.

И та и тот равно неотразимы,

И безответственны и тот и та,

Пощады нет, протесты нетерпимы,

Их приговор смыкает всем уста…

Но Смерть честней - чужда лицеприятью,

Не тронута ничем, не смущена,

Смиренную иль ропщущую братью -

Своей косой равняет всех она.

Свет не таков: борьбы, разноголосья -

Ревнивый властелин - не терпит он,

Не косит сплошь, но лучшие колосья

Нередко с корнем вырывает вон.

И горе ей - увы, двойное горе, -

Той гордой силе, гордо-молодой,

Вступающей с решимостью во взоре,

С улыбкой на устах - в неравный бой.

Когда она, при роковом сознанье

Всех прав своих, с отвагой красоты,

Бестрепетно, в каком-то обаянье

Идет сама навстречу клеветы,

Личиною чела не прикрывает,

И не дает принизиться челу,

И с кудрей молодых, как пыль, свевает

Угрозы, брань и страстную хулу, -

Да, горе ей - и чем простосердечней,

Тем кажется виновнее она…

Таков уж свет. Он там бесчеловечней,

Где человечно-искренней вина.

Тагирова Зарипат:

                     На песню, на сказку рассудок молчит,
                     Но сердце так странно правдиво,-
                     И плачет оно, непонятно грустит,
                     О чем?- знают ветер да ивы.
                     О том ли, что юность бесследно прошла,
                     Что поле заплаканно - нище?
                     Вон серые избы родного села,
                     Луга, перелески, кладбище.
                     Вглядись в листопадную странничью даль,
                     В болот и оврагов пологость,
                     И сердцу - дитяти утешной едва ль
                     Почуется правды суровость.
                     Потянет к загадке, к свирельной мечте,
                     Вздохнуть, улыбнуться украдкой
                     Задумчиво - нежной небес высоте
                     И ивам, лепечущим сладко.
                     Примнится чертогом - покров шалаша,
                     Колдуньей лесной - незабудка,
                     И горько в себе посмеется душа
                     Над правдой слепого рассудка…

Атаева Сабият:

Войти тихонько в Божий терем
И, на минуту став нездешним,
Позвать светло и просто: Боже!
Но мы ведь, мудрые, не верим
Святому чуду. К тайнам вешним
Прильнуть, осенние, не можем.

Дурман заученного смеха
И отрицанья бред багровый
Над нами властвовали строго
В нас никогда не пело эхо
Господних труб. Слепые совы
В нас рано выклевали Бога.

И вот он, час возмездья черный,
За жизнь без подвига, без дрожи, 
За верность гиблому безверью
Перед иконой чудотворной,
За то, что долго терем Божий
Стоял с оплеванною дверью!

Абдулатипова Аминат:

Средь вятского леса в глуши васнецовской, 
Где желуди всходят, где в омутах тихо, 
Дружила я тайно с младой лешачихой - 
Огромной, лохматой, что спит под березкой. 

А взгляд лешачихи был огненно-зелен! 
Умела она исчезать, появляться. 
Дарила ей бусы, учила смеяться. 
Мы в травы рядились богаче царевен. 

Вдруг что-то во тьме появилось! Мгновенно 
Заохало всё, застонало стозвонно, 
И белая чаша раскрылась бездонно, 
И кошкою рысь мне лизнула колено. 

Куда-то звала за собой лешачиха... 
Проникла я в то, что не примет наш разум! 
И я оттолкнула - навеки и разом! - 
Ее вместе с чашей, заплакала тихо… 

Брела я в слезах средь болот мелколесья, 
Я в бархаты мхов до колен утопала… 
А лешья душа в иномире - рыдала, 
И сыпались бусины из поднебесья… 

Сказка «Заяц и ворона», школьный театр «На курьих ножках»      

Ведущий:  

    А теперь третья высота теплое слово. Этого дара теперь днем с огнем не сыскать, потому что давно уже на Смоленском кладбище нашла место своего упокоения Арина Родионовна, давно уже мы не слышим голоса няни, которая утешала Татьяну Ларину.

     И вот уж нет этих нянь, не видно и патриархально настроенных бабушек...   Бабушки, конечно, есть, но они погружены в телесериалы и поэтому им просто не хватает времени для того, чтобы поделиться с внучатами опытом своей жизни. Уже никто из взрослых не говорит юным: «Утро вечера мудренее, ложитесь - ка спать, ведь завтра будет день опять». 

Мугидинова Раисат:

Простые, тёплые слова, 
И пожелание добра,
Согреют - горе не беда.
Сильней, чем пламя от костра.
Растопят лёд, в душе уставшей,
Вселят надежду и любовь.
Блажен - нам милость оказавший,
Будь милостив к нему - Господь.

Аслангереева Залина:

Как беден наш язык! - Хочу и не могу.-

Не передать того ни другу, ни врагу,

Что буйствует в груди прозрачною волною.

Напрасно вечное томление сердец,

И клонит голову маститую мудрец

Пред этой ложью роковою.

Лишь у тебя, поэт, крылатый слова звук

Хватает на лету и закрепляет вдруг

И темный бред души и трав неясный запах;

Так, для безбрежного покинув скудный дол,

Летит за облака Юпитера орел,

Сноп молнии неся мгновенный в верных лапах.

Далиева Патимат:

Измучен жизнью, коварством надежды,

Когда им в битве душой уступаю,

И днем и ночью смежаю я вежды

И как-то странно порой прозреваю.

Еще темнее мрак жизни вседневной,

Как после яркой осенней зарницы,

И только в небе, как зов задушевный,

Сверкают звезд золотые ресницы.

И так прозрачна огней бесконечность,

И так доступна вся бездна эфира,

Что прямо смотрю я из времени в вечность

И пламя твое узнаю, солнце мира.

И неподвижно на огненных розах

Живой алтарь мирозданья курится,

В его дыму, как в творческих грезах,

Вся сила дрожит и вся вечность снится.

И всё, что мчится по безднам эфира,

И каждый луч, плотской и бесплотный,-

Твой только отблеск, о солнце мира,

И только сон, только сон мимолетный.

И этих грез в мировом дуновеньи

Как дым несусь я и таю невольно,

И в этом прозреньи, и в этом забвеньи

Легко мне жить и дышать мне не больно.

Курбанова Патимат:

Не плоть, а дух растлился в наши дни,

И человек отчаянно тоскует…

Он к свету рвется из ночной тени

И, свет обретши, ропщет и бунтует.

Безверием палим и иссушен,

Невыносимое он днесь выносит…

И сознает свою погибель он,

И жаждет веры… но о ней не просит.

Не скажет ввек, с молитвой и слезой,

Как ни скорбит перед замкнутой дверью:

«Впусти меня! - Я верю, Боже мой!

Приди на помощь моему неверью!..»

Ведущая:

      Песня, музыка - материя более тонкая, ближе к Небу и душе  человека, а потому одним нравятся песни одних певиц, другим - других, и это уж  так устроено по природе. Пожалуй,  даже по тому, какого певца обожаешь, можно много узнать о тебе самом.

     Марижат Абдулазизова с песней «Дица намус бичун чин балагьич1о», слова Иса Шарапудинова, музыка народная. 

Ведущий:

       Золотое слово, - это слово в высшей степени компетентное. Золотым словом обладает профессионал, человек с большой буквы. Это слово дается тому, кто любит свою профессию, свою специальность и овладел, может быть, еще и смежными областями знаний.    

      Золотое слово - это слово правдивое, чуждое лести, чуждое лжи. Это слово, которое просвещает, издает некий свет, незримое сияние.  

Атаева Зухра:

Всё беззащитнее душа
В тисках расчетливого мира,
Что сотворил себе кумира
Из темной власти барыша.

Всё обнажённей его суть,
Его продажная основа,
Где стоит всё чего-нибудь,
Где ничего не стоит слово.

И всё дороже, всё слышней
В его бездушности преступной
Огромной мир души твоей 
Твой гордый голос неподкупный.

Звучи, божественный глагол,
В своём величье непреложный
Сквозь океан ревущих волн
Всемирной пошлости безбожной.

Ты светлым гением своим
Возвысил душу человечью,
И мир идет тебе навстречу
Духовной жаждою томим.

Джамаев Жамав:

Мимо ристалищ, капищ,

мимо храмов и баров,

мимо шикарных кладбищ,

мимо больших базаров,

мира и горя мимо,

мимо Мекки и Рима,

синим солнцем палимы,

идут по земле пилигримы.

Увечны они, горбаты,

голодны, полуодеты,

глаза их полны заката,

сердца их полны рассвета.

За ними ноют пустыни,

вспыхивают зарницы,

звезды встают над ними,

и хрипло кричат им птицы:

что мир останется прежним,

да, останется прежним,

ослепительно снежным

и сомнительно нежным,

мир останется лживым,

мир останется вечным,

может быть, постижимым,

но все-таки бесконечным.

И, значит, не будет толка

от веры в себя да в Бога.

...И, значит, остались только

иллюзия и дорога.

И быть над землей закатам,

и быть над землей рассветам.

Удобрить ее солдатам.

Одобрить ее поэтам.

 Салманов Расул:

На стоге сена ночью южной

Лицом ко тверди я  лежал,

И хор светил, живой и дружный,

Кругом раскинувшись, дрожал.

Земля, как смутный сон немая,

Безвестно уносилась прочь,

И я, как первый житель рая,

Один в лицо увидел ночь.

Я ль несся  к бездне полуночной,

Иль  сонмы звезд ко мне неслись?

Казалось, будто в длани  мощной

Над этой бездной я повис.

И с замираньем и смятеньем

Я взором мерил глубину,

В которой с каждым  я мгновеньем

Все  невозвратнее тону.

Гирисханов Курбан:

                                Невозмутимый строй во всем,

Созвучье полное в природе, -

Лишь нашей призрачной свободе

Разлад мы с нею сознаем.

Откуда, как разлад возник?

И от чего же в общем хоре

Душа не то поет, что море,

И ропщет мыслящий тростник?..

Мугидинова Раисат:

Молятся звезды, мерцают и рдеют,

Молится месяц, плывя по лазури,

Легкие тучки, свиваясь, не смеют

С темной земли к ним притягивать бури.

Видны им наши томленья и горе,

Видны страстей непосильные битвы,

Слезы в алмазном трепещут их взоре -

Все же безмолвно горят их молитвы.

Ведущий:

     С четвертой ступени золотого слова, поднимемся на пятую - в область красного слова. Красное слово, слово прекрасное, слово поэтов и трибунов, покорявших им племена и народы. Красное слово в широком понимании - это слово человека, утвердившегося в добре, человека, который ведет борьбу со злом в недрах собственного сердца. Конечно, это слово человека, который уже превратился в сеятеля «разумного, доброго, вечного».

      Любителям русской поэзии известен стихотворный ответ митрополита Филарета Дроздова А. С. Пушкину на его (по словам самого поэта) скептические стихи: (инсценировка)

Магомедсултанов М:   

Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?

Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?..

Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум.

 Салибиев Зулумхан:

Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога нам дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.

Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал.

Вспомнись мне, забвенный мною!
Просияй сквозь сумрак дум, -
И созиждется Тобою
Сердце чисто, светел ум.

Пушкин, продолжая тему, пишет своего рода исповедь:

Магомедсултанов Магомедсултан:

В часы забав иль праздной скуки,
Бывало, лире я моей
Вверял изнеженные звуки
Безумства, лени и страстей.

Но и тогда струны лукавой
Невольно звон я прерывал,
Когда твой голос величавый
Меня внезапно поражал.

Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.

И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.

Твоим огнем душа палима
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе серафима
В священном ужасе поэт.

Чтец:  

      Красное слово, думаю, - это слово, не лишенное художественности, имеющее своим ядром художественный образ. Красным словом владели мудрецы, учителя человечества, часто в афористичной или пословичной форме они выражали свою мысль, и эта мысль, пережив их самих, запоминалась последующими поколениями.

      Красное слово имеет необыкновенную власть над человеческой душой, потому что это слово прекрасное:

Инсценировка басни Крылова «Стрекоза и Муравей» (4 класс)

Автор:

                                  Попрыгунья Стрекоза
                                  Лето красное пропела;
                                  Оглянуться не успела,
                                  Как зима катит в глаза.
                                  Помертвело чисто поле;
                                  Нет уж дней тех светлых боле,
                                  Как под каждым ей листком
                                  Был готов и стол, и дом.
                                  Всё прошло: с зимой холодной
                                  Нужда, голод настает;
                                  Стрекоза уж не поет:
                                  И кому же в ум пойдет,
                                  На желудок петь голодный!
                                  Злой тоской удручена,
                                  К Муравью ползет она:

 Стрекоза:           «Не оставь меня, кум милой!
                               Дай ты мне собраться с силой
                               И до вешних только дней
                               Прокорми и обогрей!»   

 Муравей:           «Кумушка, мне странно это:
                              Да работала ль ты в лето?»

 Автор:                Говорит ей Муравей.

                              «До того ль, голубчик, было?
                                В мягких муравах у нас
                                Песни, резвость всякий час,
                                Так, что голову вскружило».  

 Муравей:             «А, так ты...»

 Ситрекоза:          - «Я без души
                                  Лето целое всё пела».  

Муравей:                 «Ты всё пела? это дело:
                                   Так поди же, попляши!»

Ведущий:

Еще один пример красного слова, « Диалог с мудрецом» 4 класс:

О, Великий Мудрец, я упал и не раз,
Вновь коленки разбил, руки все… и не только…
И ответил Мудрец: 

«Хоть и слёзы из глаз...
Суть не в том, что упал, суть - поднялся ты сколько?!»

О, Великий Мудрец, дали мне по щеке.
Он ответил:

“Другую
подставь… и не только…
И обиды свои утопи все в реке -
Суть не в том, что рыдал, суть - простил ты их сколько?!”

О, Великий Мудрец, я ошибся опять,
Боль доставил родному, скажу... и не только…
Вновь ответил Мудрец:

«Ведь не мог ты всё знать,
Не в ошибках вся суть, суть - исправил их сколько?!»

Ведущий: 

       Наконец, поднимемся на головокружительную высоту вещего слова.   Думаю, было бы наивно полагать, что вещему слову можно научиться. Вещие слова - это не просто проницательные слова, они несут в себе таинственный духовный смысл и часто прогнозируют, предугадывают то, что еще не свершилось. Человек становится способным к вещему слову тогда, когда он восходит на высоту нравственного подвига, когда он приносит самое дорогое, что у него есть, - жизнь в жертву высокой идее, когда он отдает свою жизнь людям.     

Мусаева Марижат:

В глухой полутьме я прошла по туману, 
Лишь хвоя хлестала, трава оплетала, 
И хвощ расстилался, подобен обману, 
И смехом ушедших сова хохотала. 

Дремотная Русь белизною берёзной 
Являла видения, прошлые дали. 
И в тихой часовне молилась я слёзно 
О тех, кто за Русь и Любовь погибали. 

И виделись мне в староверской часовне 
Сквозь грусть Богородицы, нежность Младенца - 
Отчизны поля и распятые дровни, 
Прекрасные души и травы до сердца. 

И так это было ранимо и остро, 
Что я исчезала, лишаясь сознанья, 
Во тьму рассыпая и стоны и косы, 

Сомкнув времена, сжав цветком расстоянья... 

У Матери Божьей качнулись ресницы: 
«Очнись и возрадуйся - есть жизневерцы!» 
И вдруг я узрела: кричат роженицы, 
Березы трещат и восходят младенцы... 

Когда всё слилось в колокольчик печали - 
Вдруг тихо свеча умерла средь рассвета. 
Но Ангелы Русь вдохновенно венчали 
Венцом Богородицы - Лотосом Света. 

Инсценировка отрывка из «Сказок об Италии»Горького,

Джамалдинова Садия с Абдулатиповой Аминат:

  … И вот она пред человеком, которого знала за девять месяцев до рождения его, пред тем, кого она никогда не чувствовала вне своего сердца, - в шелке и бархате он пред нею, и оружие его в драгоценных камнях. Всё - так, как должно быть; именно таким она видела его много раз во сне - богатым, знаменитым и любимым.

- Мать! - говорил он, целуя ее руки.

-Ты пришла ко мне, значит, ты поняла меня, и завтра я возьму этот проклятый город!

- В котором ты родился, - напомнила она. Опьяненный подвигами своими, обезумевший в жажде еще большей славы, он говорил ей с дерзким жаром молодости:

- Я родился в мире и для мира, чтобы поразить его удивлением! Я щадил этот город ради тебя - он как заноза в ноге моей и мешает мне так быстро идти к славе, как я хочу этого. Но теперь - завтра - я разрушу гнездо упрямцев!

- Где каждый камень знает и помнит тебя ребенком, - сказала она.

- Камни - немы, если человек не заставит их говорить, - пусть горы заговорят обо мне, вот чего я хочу!

- Но - люди? - спросила она.

- О да, я помню о них, мать! И они мне нужны, ибо только в памяти людей бессмертны герои! Она сказала:

- Герой - это тот, кто творит жизнь вопреки смерти, кто побеждает смерть...

- Нет! - возразил он.

- Разрушающий так же славен, как и тот, кто созидает города. Посмотри - мы не знаем, Эней или Ромул построили Рим, но - точно известно имя Алариха и других героев, разрушавших этот город.

 - Который пережил все имена, - напомнила мать. Так говорил он с нею до заката солнца, она всё реже перебивала его безумные речи, и всё ниже опускалась ее гордая голова.

И он не знал, что Мать - зверь столь же умный, безжалостный, как и бесстрашный, если дело идет о жизни, которую она, Мать, творит и охраняет.

Сидела она согнувшись, и сквозь открытое полотнище богатой палатки предводителя ей был виден город, где она впервые испытала сладостную дрожь зачатия и мучительные судороги рождения ребенка, который теперь хочет разрушать.

- Иди сюда, положи голову на грудь мне, отдохни, вспоминая, как весел и добр был ты ребенком и как все любили тебя... Он послушался, прилег на колени к ней и закрыл глаза, говоря: - Я люблю только славу и тебя, за то, что ты родила меня таким, каков я есть.

- А женщины? - спросила она, наклонясь над ним.

- Их - много, они быстро надоедают, как всё слишком сладкое. Она спросила его в последний раз:

- И ты не хочешь иметь детей?

- Зачем? Чтобы их убили? Кто-нибудь, подобный мне, убьет их, а мне это будет больно, и тогда я уже буду стар и слаб, чтобы отмстить за них.

- Ты красив, но бесплоден, как молния, - сказала она, вздохнув. 

Он ответил, улыбаясь: - Да, как молния...

И задремал на груди матери, как ребенок.

Тогда она, накрыв его своим черным плащом, воткнула нож в сердце его, и он, вздрогнув, тотчас умер - ведь она хорошо знала, где бьется сердце сына. И, сбросив труп его с колен своих к ногам изумленной стражи, она сказала в сторону города:

- Человек - я сделала для родины всё, что могла; Мать - я остаюсь со своим сыном! И тот же нож, еще теплый от крови его - ее крови, - она твердой рукою вонзила в свою грудь и тоже верно попала в сердце, - если оно болит, в него легко попасть…

Ведущий:

      Тогда слова наши бывают вещими, когда  Сам Бог вкладывает их нам в уста. Каждый из нас хоть одно, но вещее слово произнесет. Это свершится, когда мы будем изрекать нашим детям последнее слово. Говорят, что слово умирающего есть слово заветное, подлежащее исполнению, и нельзя ослушаться этого слова тому, кому оно предназначено.   

    Человек, находящийся на грани между миром  видимым и невидимым, между земной жизнью и вечностью, произносит вещее слово.

     Сейчас вы услышите потрясающее письмо, найденное в  шинели 19-летнего солдата  Александра Зацепы, погибшего в 1944 году.

Абдусамедова Замира:

                    Послушай, Бог... Еще ни разу в жизни

                  С Тобой не говорил я, но сегодня

 Мне хочется приветствовать Тебя.

 Ты знаешь, с детских лет мне говорили,

 Что нет Тебя. И я, дурак, поверил.

 Твоих я никогда не созерцал творений,

 И вот сегодня ночью я смотрел

 Из кратера, что выбила граната,

 На небо звездное, что было надо мной.

 Я понял вдруг, любуясь мирозданьем,

 Каким жестоким может быть обман.

 Не знаю, Боже, дашь ли Ты мне руку,

 Но я Тебе скажу, и Ты меня поймешь:

 Не странно ль, что средь ужасающего ада

 Мне вдруг открылся Свет, и я узнал Тебя?

 А кроме этого, мне нечего сказать,

 Вот только, что я рад, что я Тебя узнал.

 На полночь мы назначены в атаку,

 Но мне не страшно. Ты на нас глядишь...

 Сигнал. Ну что ж? Я должен отправляться.

 Мне было хорошо с Тобой. Еще хочу сказать,

 Что, как ты знаешь, битва будет злая

  И, может, ночью же к Тебе я постучусь.

                  И вот, хоть до сих пор Тебе я не был другом,

  Позволишь ли Ты мне войти, когда приду,

  Но, кажется, я плачу. Боже мой, Ты видишь,

  Со мной случилось то, что нынче я прозрел.

  Прощай, мой Бог, иду! И вряд ли уж вернусь.

  Как странно, но теперь я смерти не боюсь!

Магомедова Халимат:

Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.

В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сияньи голубом…
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чём?

Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!

Но не тем холодным сном могилы…
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь;

Чтоб всю ночь, весь день, мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея,
Тёмный дуб склонялся и шумел.

Курбанова Патимат: «Среди звезд»

Пусть мчитесь вы, как я, покорны мигу,

Рабы, как я, мне прирожденных числ,

Но лишь взгляну на огненную книгу,

Не численный я в ней читаю смысл,

В венцах, лучах, алмазах, как калифы,

Излишние средь жалких нужд земных,

Незыблемой мечты иероглифы,

Вы говорите: "Вечность - мы, ты - миг.

Нам нет числа. Напрасно мыслью жадной

Ты думы вечной догоняешь тень;

Мы здесь горим, чтоб в сумрак непроглядный

К тебе просился беззакатный день.

Вот почему, когда дышать так трудно,

Тебе отрадно так поднять чело

С лица земли, где всё темно и скудно,

К нам, в нашу глубь, где пышно и светло".

Аслангереева Залина: «Смерти»

Я в жизни обмирал и чувство это знаю,

Где мукам всем конец и сладок томный хмель;

Вот почему я вас без страха ожидаю,

Ночь безрассветная и вечная постель!

Пусть головы моей рука твоя коснется

И ты сотрешь меня со списка бытия,

Но пред моим судом, покуда сердце бьется,

Мы силы равные, и торжествую я.

Еще ты каждый миг моей покорна воле,

Ты тень у ног моих, безличный призрак ты;

Покуда я дышу - ты мысль моя, не боле,

Игрушка шаткая тоскующей мечты.

Салибиев Зулумхан: «Смерть»

"Я жить хочу!- кричит он, дерзновенный.

Пускай обман! О, дайте мне обман!"

И в мыслях нет, что это лед мгновенный,

А там, под ним - бездонный океан.

Бежать? Куда? Где правда, где ошибка?

Опора где, чтоб руки к ней простерть?

Что ни расцвет живой, что ни улыбка,-

Уже под ними торжествует смерть.

Слепцы напрасно ищут, где дорога,

Доверясь чувств слепым поводырям;

Но если жизнь - базар крикливый Бога,

То только смерть - его бессмертный храм.

Ведущий:

     И, наконец, выход на околоземную орбиту и вообще за пределы видимого мира, в вечность, в мир духовный, - святое слово… То, которое соединяет небо и землю, то, которое низводит Божие благословение с неба на землю.                         Святое слово исполнено высокой поэзии, оно благотворно и притягивает, как холодный родник в палящий полдень, как прекрасный сон наяву, как «мимолетное виденье». Оно насыщено чувством благостного покоя, просветленной созерцательности, какой-то умиротворяющей тишины,    полно небесной, ангельской чистоты.

Магомедова Зухра:

В вечерний час над степью мирной,

Когда закат над ней сиял,

Среди небес, стезей эфирной,

Вечерний ангел пролетал.

Он видел сумрак предзакатный, -

Уже синел вдали восток, -

И вдруг услышал он невнятный

Во ржах ребенка голосок.

Он шел, колосья собирая,

Сплетал венок и пел в тиши,

И были в песне звуки рая -

Невинной, неземной души.

“Благослови меньшого брата, -

Сказал Господь. - Благослови

Младенца в тихий час заката

На путь и правды и любви!”

                                И ангел светлою улыбкой

Ребенка тихо осенил

И на закат лучисто-зыбкий

Поднялся в блеске нежных крыл.

И, точно крылья золотые,

Заря пылала в вышине,

И долго очи молодые

                                За ней следили в тишине!

Кудуева Умайганат:

  По небу полуночи ангел летел
        И тихую песню он пел,
И месяц и звезды и тучи толпой
        Внимали той песне святой. 

Он пел о блаженстве безгрешных духов
        Под кущами райских садов,
О боге великом он пел, и хвала
        Его непритворна была. 

Он душу младую в объятиях нес
        Для мира печали и слёз;
И звук его песни в душе молодой
        Остался - без слов, но живой. 

И долго на свете томилась она
        Желанием чудным полна,
И звуков небес заменить не могли
        Ей скучные песни земли. 
  

Магомедсултанова Аят:

В минуту жизни трудную,
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.

Есть сила благодатная
В созвучьи слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.

С души как бремя скатится,
Сомненье далеко -
И верится, и плачется,
И так легко, легко… 
 

Абдусамедова Замира:                   

Не обвиняй меня, Всесильный,
И не карай меня, молю,
За то, что мрак земли могильный
С ее страстями я люблю;

За то, что редко в душу входит
Живых речей Твоих струя,

За то, что в заблужденье бродит
Мой ум далеко от Тебя;

За то, что лава вдохновенья
Клокочет на груди моей;
За то, что дикие волненья
Мрачат стекло моих очей;

За то, что мир земной мне тесен,
К Тебе ж проникнуть я боюсь,
И часто звуком грешных песен
Я, Боже, не Тебе молюсь.

Но угаси сей чудный пламень,
Всесожигающий костер,
Преобрати мне сердце в камень,
Останови голодный взор;

От страшной жажды песнопенья
Пускай, Творец, освобожусь,
Тогда на тесный путь спасенья
К Тебе я снова обращусь.
        

Ведущий:  

      Когда слушаешь ее песни - все в тебе перевернется, охватит невыразимой нежностью, печалью, любовью. Они полны очарования и светлой грусти. Встреча с ними всегда желанна и приятна.

     Марижат Абдулазизова с песней « Свеча моя», слова Ахмедпаши Зиявудинова, музыка Газихмы Абуева.

Ведущий:   

      Святое слово… Если вы хотите, чтобы каждый день за спиной у вас были раскрыты крылья, чтобы вы чувствовали вдохновение, чтобы жизнь была прекрасна, чтобы людей воспринимать светло, чтобы в каждом видеть изюминку, ту или иную добродетель, драгоценное нравственное качество, чтобы у вас была душа нараспашку в лучшем понимании этого слова - для этого нужно, встав утром, сердечно произнести слова: «Господи, слава Тебе!» А вечером, отходя ко сну, по-детски помолиться: «Господи, благодарю Тебя за прожитый день. Благослови меня на наступающую ночь!»    

    И так, во всем стараясь избегать греха, освящать свою жизнь призыванием имени Всемогущего Бога.

Бартиева Аминат:

О, Господи, дай силы мне, 
Ходить ногами по земле, 
Дышать свободно и легко, 
И различать добро и зло. 
Не верить пафосным словам, 
Знать цéну мукам и грехам, 
Уметь прощать, уметь любить, 
Уметь мгновения ценить. 
Не ворожить, не колдовать, 
Не унижать, не предавать, 
Быть мудрой в деле, 
Сильной - в скорби, 
Благúе цели лишь иметь…
О, Господи, дай силы мне, 
Не быть, а значить на Земле!

Саидбегова Забида:

Молюсь я за своих детей. 
Не дай им, Бог, в пути ненастья. 
Своим дыханьем их согрей. 
Пошли нехитрого им счастья. 
Нехитрого, как хлеба вкус, 
Как гомон птичий на рассвете. 
Обереги их от искус
Всего недоброго на свете. 
Храни, Господь, моих детей,детей. 
Да будет ровной их дорога. 
Богатства чашу не долей, 
И лишь здоровья дай им много. 
Пошли ты их сердцам тепла. 
И одари их бескорыстьем. 
Оборони от войн и зла. 
Не обдели любовью чистой. 
Господь, молюсь я за детей -
С рассветом. 
На исходе дня. 
Прости грехи им - пожалей. 
За те грехи казни меня…

 Атаева Сабият:     

     Как легко мне жить с Тобой, Господи! Как легко мне верить в Тебя! Когда расступается в недоумении или сникает ум мой, когда люди не видят дальше сегодняшнего вечера и не знают, что надо делать завтра, - Ты снисылаешь мне ясную уверенность, что Ты есть и что Ты позаботишься, чтобы не все пути добра были закрыты. На хребте славы земной я с удивлением оглядываюсь на тот путь через безнадёжность - сюда, откуда и я смог послать человечеству отблеск лучей Твоих. И сколько надо будет, чтобы я их ещё отразил, - Ты дашь мне. А сколько не успею - значит, Ты определил это другим.  (Александр Солженицын)

Тагирова Зарипат:

У матерей святая должность в мире -
Молиться за дарованных детей. 
И день и ночь в невидимом эфире
Звучат молитвы наших матерей. 

Одна умолкнет, вторит ей другая. 
Ночь сменит день, и вновь наступит ночь. 
Но матерей молитвы не смолкают
За дорогого сына или дочь. 

Господь молитвам матерей внимает, 
Он любит их сильней, чем любим мы. 
Мать никогда молиться не устанет
О детях, что ещё не спасены. 

Всему есть время, по пока мы живы, 
Должны молиться, к Богу вопиять. 
В молитве скрыта неземная сила, 
Когда их со слезами шепчет мать. 

Как тихо. Во дворе умолкли птицы, 
Давно уже отправились все спать. 
Перед окном склонилась помолиться
Моя родная любящая мать.

Непишка:

В душной, тревожной, ночной тишине 
давит тревога на грудь.
Сердце, как чайка на тихой волне,
тоже не может уснуть.

Тоненькой свечки горит огонёк, 
в небо молитва летит:
"Дай ему силы на сотни дорог,
злую беду отведи..."

Ветер качнул старый клён второпях,
бросилась тень на часы. 
Дева Мария качает дитя.
"Боже, помилуй, спаси!"

В комнате, где он учился ходить, 
чудится голос его.
В небе обкусанный месяц дрожит,
словно большой поплавок.

Дождь застучал, догорает свеча,
а за окном всё светлей. 
Матери часто не спят по ночам -
матери ждут сыновей. 

Кажутся им почему-то всегда 
ночи страшнее, чем дни. 
"Дева Мария, ночная звезда, 
Боже, спаси, сохрани!"

Ведущий:    

     Ее песни вытекают звенящим ручьем из какого-то чистейшего родника в глубине души. В простых, но ярких, как молния, и ясных, как слеза, мелодиях слышится какая-то первобытная, природой данная сила.          

     Марижат  Абдулазизова с песней «О матери», слова Майсарат Магомедовой, музыка Ахмеда Амирханова.

Ведущий:   

       К искусству Слова отношусь со священным трепетом, в людях, наделенных поэтическим талантом, вижу избранников Бога. Убеждена - искусство - посредник между миром земным и миром небесным. Поэт ловит отблеск вечного и бесконечного в преходящих формах земного бытия. Он не сочиняет произведение по своему произволу. Напротив, в минуту поэтического вдохновения его духовному зрению открывается тайна божественной гармонии, в чем мы сегодня еще раз убедились…

      До «тихой пристани» мне уже рукой подать, не потому ли все чаще думаешь о вечности, о жизни и смерти, о том, как бы успеть сделать больше, оставить после себя добрый след, готовишь себя с чувством исполненного долга уйти, уйти красиво, когда это будет нужно, не жалуясь, ни в коем случае не злясь на «изменяющую жизнь», достойно. Учимся этому, конечно же, у поэтов:

Дагуев Гамзат:

Когда дряхлеющие силы

Нам начинают изменять

И мы должны, как старожилы,

Пришельцам новым место дать, -

Спаси тогда нас, добрый гений,

От малодушных укоризн,

От клеветы, от озлоблений

На изменяющую жизнь;

От чувства затаенной злости

На обновляющийся мир,

Где новые садятся гости

За уготованный им пир;

От желчи горького сознанья,

Что нас поток уж не несет

И что другие есть призванья,

Другие вызваны вперед;

Ото всего, что тем задорней,

Чем глубже крылось с давних пор,

И старческой любви позорней

Сварливый старческий задор.

Джамалдинова Садия:

И море, и буря качали наш челн;

Я, сонный, был предан всей прихоти волн.

Две беспредельности были во мне,

И мной своевольно играли оне.

Вкруг меня, как кимвалы, звучали скалы,

Окликалися ветры и пели валы.

Я в хаосе звуков лежал оглушен,

Но над хаосом звуков носился мой сон.

Болезненно-яркий, волшебно-немой.

Он веял легко над гремящею тьмой.

В лучах огневицы развил он свой мир -

 Земля зеленела, светился эфир,

Сады-лавиринфы, чертоги, столпы,

И сонмы кипели безмолвной толпы.

Я много узнал мне неведомых лиц,

Зрел тварей волшебных, таинственных птиц,

 По высям творенья, как Бог, я шагал,

 И мир подо мною недвижный сиял.

 Но все грезы насквозь, как волшебника вой,

 Мне слышался грохот пучины морской,

 И в тихую область видений и снов

 Врывалася пена ревущих валов.

Ведущий:

      Сегодня здесь прозвучали золотые строки  Александра Пушкина и Михаила Лермонтова,  Федора Тютчева и Афанасия  Фета,  Ивана Савина и Максима Горького, Александра Солженицына и Татьяны Смертиной, приобщение к Слову которых есть «патент на благородство».  

      За помощь в проведении очередного заседания литературного клуба сердечно благодарю прекрасный коллектив школы, детей, которые выступали и тех, которые так хорошо слушали, наших добрых друзей …          

     Да снизойдут на них милость и сострадание Господа миров.

Дети все хором: «Спасибо! Спасибо! Спасибо!»

Ведущий:  Спаси, Бог!