Литературно-музыкальная композиция "Война гуляет по России"

Литературно-музыкальная композиция

 «Война гуляет по России,

А мы такие молодые...»

Звучит припев из песни «Поклонимся великим тем годам» А. Пахмутовой на стихи

Н. Добронравова.

На сцену выходит юноша в военной форме 40-х годов.

       Сороковые, роковые... Эти роковые времена ушли от нас не так уж далеко. Много еще их, ушедших на войну совсем молодыми. И в этот святой день Победы, который несмотря ни на что, остается одним из самых печальных, но и самых светлых праздников нашей страны, ветеранам особенно приятно будет вспоминать свою юность. Да, суровую, пороховую, но юность. А песни и стихи тех лет и сейчас невозможно читать без волнения -  ведь в них — жизнь, порой такая короткая.

Сороковые, роковые,

Свинцовые, пороховые...

Война гуляет по России,

А мы такие молодые! (Д. Самойлов)

Звучит 1 куплет песни «Священная война» А. Александрова на стихи В. Лебедева-Кумача.

На сцене стол, покрытый скатертью. На столе графин с водой, стаканы.

Степан. Богдановы тут живут?

Борис. Степан!

Вероника. Я Богданова.

Степан. (Борису) А...Та самая?

Борис. Она.

Степан. (здороваясь с Вероникой) Степан. (Борису) Получил повестку... Сейчас. Побежал к тебе... Тоже лежит. Твои волнуются... Сказали, что здесь... Я побежал.

Борис. На какое число?

Степан. Чудаки, понимаешь, на сегодня, с вещами. Забеги в контору, возьми расчет... Я в бухгалтерии сказал... Подождут. А то доверенность оставь...

Борис. Сегодня?

Степан. В 22 часа. Глоточек выпью, все бегом… (подходит к графину, пьет)

Вероника. Что это?

Борис. Видишь, Вероника, я думал, я думал, еще несколько дней побуду здесь, а теперь... Пришла повестка в армию.

Вероника. Тебе?

Степан. И мне тоже. Мы оба, добровольцами.

Вероника. (Борису) Ты уезжаешь. Сам? А я? Как же я?

Степан. Наклевывается разговорчик -  я побежал. Не плачьте, девушка, ваш Борис — золото! Эх, у меня дома то же! Ну что ты с ними поделаешь? Не горюйте! Всего!

(убежал)

Борис. Так надо... Иначе нельзя было.... (В. Розов «Вечно живые»).

Звучит «Прощание славянки» В. Агапкина . На экране кадры военной хроники.

Юноша читает стихотворение.

Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.

Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: — Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, —
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.   (К. Симонов «Жди меня»).

Звучит песня «В землянке» К. Листова на стихи А. Суркова  или «Темная ночь» Н. Богословского на стихи В. Агатова  На экране кадры фильма «Два бойца».

На сцену выходит девушка, одетая в стиле 40-х годов.

… Да разве об этом расскажешь –

В какие ты годы жила !

Какая безмерная тяжесть

На женские плечи легла!..

В то утро простился с тобою

Твой муж, или брат, или сын,

И ты со своею судьбою

Осталась один на один.

Один на один со слезами,

С несжатыми в поле хлебами

 Ты встретила эту войну.

И все – без конца и без счета –

Печали, труды и заботы

Пришлись на тебя на одну.

Одной тебе – волей-неволей –

А надо повсюду поспеть;

Одна ты и дома и в поле,

Одной тебе плакать и петь.

А тучи свисают все ниже,

А громы грохочут все ближе,

Все чаще недобрая весть.

И ты перед всею страною,

И ты перед всею войною

Сказалась – какая ты есть.

Ты шла, затаив свое горе,

Суровым путем трудовым.

Весь фронт, что от моря до моря,

Кормила ты хлебом своим.

В холодные зимы, в метели,

У той у далекой черты

Солдат согревали шинели,

Что сшила заботливо ты.

Бросалися в грохоте, в дыме

Советские воины в бой,

И рушились вражьи твердыни

От бомб, начиненных тобой.

За все ты бралася без страха,

И, как в поговорке какой,

Была ты и пряхой и ткахой,

Умела иглой и пилой.

Рубила, возила, копала, -

Да разве же все перечтешь?

А в письмах на фронт уверяла,

Что будто б отлично живешь.

Бойцы твои письма читали,

И там, на переднем краю,

Они хорошо понимали

Святую неправду твою.

И воин, идущий на битву

И встретить готовый ее,

Как клятву шептал, как молитву

Далекое имя твое…   (М. Исаковский «Русской женщине»)

Звучит песня «Я уходил тогда в поход» М. Блантера на стихи Е. Долматовского или «Синий платочек» Г. Петербуржского на стихи Я. Галицкого и Г. Максимова.

На сцену выходит юноша-боец.

Нет,
Не до седин,
Не до славы
Я век свой хотел бы продлить,
Мне б только до той вон канавы
Полмига, полшага прожить;

Прижаться к земле
И в лазури
Июльского ясного дня
Увидеть оскал амбразуры
И острые вспышки огня.

Мне б только
Вот эту гранату,
Злорадно поставив на взвод,
Всадить её,
Врезать, как надо,
В четырежды проклятый дзот,

Чтоб стало в нём пусто и тихо,
Чтоб пылью осел он в траву!
…Прожить бы мне эти полмига,
А там я сто лет проживу!  (П. Шубин «Полмига»)

Звучит 1 куплет песни «Дороги» А. Новикова на стихи Л. Ошанина. На экране хроника военных лет.

На сцену выходит девушка в форме.

Я только раз видала рукопашный,
Раз наяву. И тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.  (Ю.Друнина)

Тихо звучит песня «Ой, туманы мои, растуманы...» В. Захарова на стихи М. Исаковского.

На сцене импровизированная поляна, костер. У костра сидят несколько человек, тепло одетые. Рассказ ведется от лица пожилой женщины.

Я весь свой век жила в родном селе,

Жила, как все,— работала, дышала,

Хлеба растила на своей земле

И никому на свете не мешала.

И жить бы мне спокойно много лет,—

Женить бы сына, пестовать внучонка...

Да вот поди ж нашелся людоед —

Пропала наша тихая сторонка!

Хлебнули люди горя через край,

Такого горя, что не сыщешь слова.

Чуть что не так — ложись и помирай:

Всё у врагов для этого готово;

Чуть что не так — петля да пулемет,

Тебе конец, а им одна потеха...

Притих народ. Задумался народ.

Ни разговоров не слыхать, ни смеха.

Сидим, бывало,— словно пни торчим...

Что говорить? У всех лихая чаша.

Посмотрим друг на друга, помолчим,

Слезу смахнем — и вся беседа наша.

Замучил, гад. Замордовал, загрыз...

И мой порог беда не миновала.

Забрали всё. Одних мышей да крыс

Забыли взять. И всё им было мало!

Пришли опять. Опять прикладом в дверь,—

Встречай, старуха, свору их собачью...

«Какую ж это, думаю, теперь

Придумал Гитлер для меня задачу?»

А он придумал: «Убирайся вон!

Не то,— грозят,— раздавим, словно муху...»

«Какой же это,— говорю,— закон —

На улицу выбрасывать старуху?

Куда ж идти? Я тут весь век живу...»

Обидно мне, а им того и надо:

Не сдохнешь, мол, и со скотом в хлеву,

Ступай туда,— свинья, мол, будет рада.

«Что ж,— говорю,— уж лучше бы свинья,—

Она бы так над старой не глумилась.

Да нет ее. И виновата ль я,

Что всех свиней сожрала ваша милость?»

Озлился, пес,— и ну стегать хлыстом!

Избил меня и, в чем была, отправил

Из хаты вон... Спасибо и на том,

Что душу в теле все-таки оставил.

Пришла в сарай, уселась на бревно.

Сижу, молчу — раздета и разута.

Подходит ночь. Становится темно.

И нет старухе на земле приюта.

Сижу, молчу. А в хате той порой

Закрыли ставни, чтоб не видно было,

А в хате — слышу — пир идет горой,—

Стучит, грючит, гуляет вражья сила.

«Нет, думаю, куда-нибудь уйду,

Не дам глумиться над собой злодею!

Пока тепло, авось не пропаду,

А может быть, и дальше уцелею...»

И долог путь, а сборы коротки:

Багаж в карман, а за плечо — хворобу.

Не напороться б только на штыки,

Убраться подобру да поздорову.

Жестокую придумала я месть —

Живьем сожгла, огнем сжила со света!

Но если только бог на небе есть —

Он все грехи отпустит мне за это.

Пусть я стара, и пусть мой волос сед,—

Уж раз война, так всем идти войною...

Тут подошел откуда-то сосед

С ружьем в руках, с котомкой за спиною.

Он осторожно посмотрел кругом,

Подумал молча, постоял немного,

«Ну, что ж,— сказал,— Антоновна, идем!

Видать, у нас теперь одна дорога...»

И мы пошли. Сосед мой впереди,

А я за ним заковыляла сзади.

И вот, смотри, полгода уж поди

Живу в лесу у партизан в отряде.

Варю обед, стираю им белье,

Чиню одёжу — не сижу без дела.

А то бывает, что беру ружье,—

И эту штуку одолеть сумела.

Не будь я здесь — валяться б мне во рву,

А уж теперь, коль вырвалась из плена,

Своих врагов и впрямь переживу,—

Уж это так. Уж это непременно. (М. Исаковский «Партизанка».)

Звучит песня «Горит свечи огарочек...» В. Соловьева-Седого на стихи А. Фатьянова.

Инсценировка главы из поэмы А. Твардовского «Василий Теркин» «Два солдата».

Комната, в центре — стол. За столом сидят старик и солдат. Из-за печи выглядывает старуха.

Автор.

В поле вьюга-завируха,

В трех верстах гудит война.

На печи в избе старуха,

Дед-хозяин у окна.

Рвутся мины. Звук знакомый

Отзывается в спине.

Это значит - Теркин дома,

Теркин снова на войне.

А старик как будто ухом

По привычке не ведет.

Старик.

- Перелет! Лежи, старуха.

Автор.

Или скажет:

Старик.

- Недолет...

Автор.

На печи, забившись в угол,

Та следит исподтишка

С уважительным испугом

За повадкой старика,

С кем жила - не уважала,

С кем бранилась на печи,

От кого вдали держала

По хозяйству все ключи.

А старик, одевшись в шубу

И в очках подсев к столу,

Как от клюквы, кривит губы

Точит старую пилу.

Старик.

- Вот не режет, точишь, точишь,

Не берет, ну что ты хочешь!..

Автор.

Теркин встал:

Теркин.

- А может, дед,

У нее развода нет?

Автор.

Сам пилу берет:

- А ну-ка...

Автор.

И в руках его пила,

Точно поднятая щука,

Острой спинкой повела.

Повела, повисла кротко.

Теркин щурится:

Теркин.

- Ну, вот.

Поищи-ка, дед, разводку,

Мы ей сделаем развод.

Автор.

Посмотреть - и то отрадно:

Завалящая пила

Так-то ладно, так-то складно

У него в руках прошла.

Обернулась - и готово.

Теркин.

- На-ко, дед, бери, смотри.

Будет резать лучше новой,

Зря инстрУмент не кори.

Автор.

И хозяин виновато

У бойца берет пилу.

Старик.

- Вот что значит мы, солдаты,

Автор.

Ставит бережно в углу.

А старуха:

Старуха.

- Слаб глазами.

Стар годами мой солдат.

Поглядел бы, что с часами,

С той войны еще стоят...,

Автор.

Снял часы, глядит: машина,

Точно мельница, в пыли.

Паутинами пружины

Пауки обволокли.

Их повесил в хате новой

Дед-солдат давным-давно:

На стене простой сосновой

Так и светится пятно.

Осмотрев часы детально,

Все ж часы, а не пила,

Мастер тихо и печально

Посвистел:

Теркин.

- Плохи дела...

Автор.

Но куда-то шильцем сунул,

Что-то высмотрел в пыли,

Внутрь куда-то дунул, плюнул,

Что ты думаешь, - пошли!

Крутит стрелку, ставит пятый,

Час - другой, вперед - назад.

Старик.

- Вот что значит мы, солдаты.

Автор.

Прослезился дед-солдат.

Дед растроган, а старуха,

Отслонив ладонью ухо,

С печки слушает:

Старуха.

- Идут!

Старик.

- Ну и парень, ну и шут...

Автор.

Удивляется. А парень

Услужить еще не прочь.

Теркин.

- Может, сало надо жарить?

Так опять могу помочь.

Автор.

Тут старуха застонала:

Старуха.

- Сало, сало! Где там сало...

Теркин:

- Бабка, сало здесь.

Не был немец - значит, есть!

Автор.

И добавил, выжидая,

Глядя под ноги себе:

Теркин.

- Хочешь, бабка, угадаю,

Где лежит оно в избе?

Автор.

Бабка охнула тревожно,

Завозилась на печи.

Старуха.

- Бог с тобою, разве можно...

Помолчи уж, помолчи.

Автор.

А хозяин плутовато

Гостя под локоть тишком:

Старик.

- Вот что значит мы, солдаты,

А ведь сало под замком.

Автор.

Ключ старуха долго шарит,

Лезет с печки, сало жарит

И, страдая до конца,

Разбивает два яйца.

Эх, яичница! Закуски

Нет полезней и прочней.

Полагается по-русски

Выпить чарку перед ней.

Теркин.

- Ну, хозяин, понемножку,

По одной, как на войне.

Это доктор на дорожку

Для здоровья выдал мне.

Автор.

Отвинтил у фляги крышку:

Теркин.

- Пей, отец, не будет лишку.

Автор.

Поперхнулся дед-солдат.

Подтянулся:

Старик.

- Виноват!..

Автор.

Крошку хлебушка понюхал.

Пожевал - и сразу сыт.

А боец, тряхнув над ухом

Тою флягой, говорит:

Теркин.

- Рассуждая так ли, сяк ли,

Все равно такою каплей

Не согреть бойца в бою.

Будьте живы!

- Пейте.

Старик.

- Пью...

Автор.

И сидят они по-братски

За столом, плечо в плечо.

Разговор ведут солдатский,

Дружно спорят, горячо.

Дед кипит:

Старик.

- Позволь, товарищ.

Что ты валенки мне хвалишь?

Разреши-ка доложить.

Хороши? А где сушить?

Не просушишь их в землянке,

Нет, ты дай-ка мне сапог,

Да суконные портянки

Дай ты мне - тогда я бог!

Автор.

Снова где-то на задворках

Мерзлый грунт боднул снаряд.

Как ни в чем - Василий Теркин,

Как ни в чем - старик солдат.

Старик.

- Эти штуки в жизни нашей,

Дед расхвастался, - пустяк!

Нам осколки даже в каше

Попадались. Точно так.

Попадет, откинешь ложкой,

А в тебя - так и мертвец.

Теркин.

- Но не знали вы бомбежки,

Я скажу тебе, отец.

Старик.

- Это верно, тут наука,

Тут напротив не попрешь.

А скажи, простая штука

Есть у вас?

Теркин.

- Какая?

Старик.

- Вошь.

Автор.

И, макая в сало коркой,

Продолжая ровно есть,

Улыбнулся вроде Теркин

И сказал

Теркин.

- Частично есть...

Старик.

- Значит, есть? Тогда ты - воин,

Рассуждать со мной достоин.

Ты - солдат, хотя и млад,

А солдат солдату - брат.

И скажи мне откровенно,

Да не в шутку, а всерьез.

С точки зрения военной

Отвечай на мой вопрос.

Отвечай: побьем мы немца

Или, может, не побьем?

Теркин.

- Погоди, отец, наемся,

Закушу, скажу потом.

Автор.

Ел он много, но не жадно,

Отдавал закуске честь,

Так-то ладно, так-то складно,

Поглядишь - захочешь есть.

Всю зачистил сковородку,

Встал, как будто вдруг подрос,

И платочек к подбородку,

Ровно сложенный, поднес.

Отряхнул опрятно руки

И, как долг велит в дому,

Поклонился и старухе

И солдату самому.

Молча в путь запоясался,

Осмотрелся - все ли тут?

Честь по чести распрощался,

На часы взглянул: идут!

Все припомнил, все проверил,

Подогнал и под конец

Он вздохнул у самой двери

И сказал:

Теркин.

- Побьем, отец...

Автор.

В поле вьюга-завируха,

В трех верстах гремит война.

На печи в избе - старуха.

Дед-хозяин у окна.

В глубине родной России,

Против ветра, грудь вперед,

По снегам идет Василий

Теркин. Немца бить идет.

Звучит песня В. Высоцкого «Он не вернулся из боя...»

Декорации начала композиции. Комната.

Ирина. Скажи, как его звали?

Володя. Не знаю. Он не из нашего подразделения.

Ирина. А потом вы разве не встречались?

Володя. К сожалению, нет.

Ирина. Что же было дальше, Володя?

Володя. Так мы лежали, а темнота только — только спускалась. Он тоже устал и озяб..., А я уже засыпал. Помню, он сильно ударил меня кулаком, я очнулся. Снова понял  все, что происходит, не выдержал, вскочил на ноги... Вот тут-то меня и тукнуло... Сюда. Я упал... Он ругался, бранил меня. Ну а мне  уж было все равно. Вдруг он вскочил, схватил меня поперек туловища и побежал... По нему стреляли, а он бежал по замерзшему кочковатому полю... Бежать надо было недалеко, до перелеска...

Ирина. Добежали, Володя?

Володя. Он добежал. Положил меня в снег и только сам-то поднялся, а эти гады опять стрелять начали и убили его. Так что он прямо на меня упал.

Ирина. Убили?

Володя. Из автоматов, наверное.

Ирина. Кто же это был, так ты и не знаешь?

Володя. Нет. Тут заваруха началась. Когда подошли наши, меня положили на плащ-палатку и понесли, а его понесли закапывать.

Ирина. А документы ты его видел?

Володя. Он тоже из разведки полз, а когда посылают в разведку, ничего не разрешают брать с собой...  В карманах у него нашли только какую-то пуговицу... (Ирина показывает фотографию).

Ирина.  Похож?

Володя. Нет.

Ирина. Он?

Володя. Да.

Вероника. Володя, он ничего не сказал перед...

Володя. Нет он умер сразу.

Вероника. Его там похоронили?

Володя. Да.

Вероника. Где это?

Володя. Западная окраина Смоленска, около высоты ноль шесть. (В. Розов «Вечно живые»).

(Артисты замирают в молчании.)

Звучит песня М. Минкова на стихи И. Шаферана  «Если б не было войны...». На экране  имена и фотографии не вернувшихся с войны односельчан.

Стоял апрель, взбухали реки,
Жизнь пробуждалась ото сна.
Рождалась в каждом человеке
Одна великая весна.
Не перекликом журавлиным
Она была для нас близка,
Гремел апрель, и шли к Берлину
Смертельно храбрые войска. ( М. Тимошечкин)

Звучит запись голоса Ю. Левитана «Капитуляция фашистской Германии».

 На экране кадры возвращения солдат с фронта, салют, парад Победы.

Тихо звучит песня «Бери шинель, пошли домой...» В. Левашова на стихи Б. Окуджавы.

Возвращались солдаты с войны.

По железным дорогам страны

День и ночь поезда их везли.

Гимнастерки их были в пыли

И от пота еще солоны

В эти дни бесконечной весны.

Возвращались солдаты с войны

И прошли по Москве, точно сны.

Были жарки они и хмельны,

Были парки цветами полны,

В зоопарке трубили слоны -

Возвращались солдаты с войны!

 Возвращались домой старики

И совсем молодые отцы -

Москвичи, ленинградцы, донцы...

Возвращались сибиряки...

 Возвращались сибиряки -

И охотники, и рыбаки,

И водители сложных машин,

И властители мирных долин -

Возвращался народ-исполин... (Л. Мартынов)

Звучит песня «День Победы» Д. Тухманова на стихи В. Харитонова. Участники композиции собираются на сцене, затем спускаются в зал и дарят цветы ветеранам войны, труженикам тыла, родственникам погибших в Великой Отечественной войне.

Краткое описание документа:

Литературно-музыкальная композиция посвящена подвигу народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов. В композиции представлены произведения авторов-участников исторических событий: пьесы, стихи, отрывки из поэмы, песни военных лет. Сценарий может быть использован не только во внеклассной работе, но и на уроках литературы.