Поэтический вечер "Умирая, не умрет герой". Памяти Мусы Джалиля.

                                   Курсовой час

                        «Умирая, не умрет герой…»

Знаю, в песне твоей, джигит,

Пламя и любовь к родной стране,

Но боец не с нею знаменит:

Что, скажи, ты сделал на войне?

Смелых  узнают всегда в бою,

В горе проверяется герой

Если жизнь проходит без следа,

В низости, в неволе, что за честь?

Лишь в свободе жизни красота!

Лишь в отважном сердце вечность  есть!

Если кровь твоя за родину лилась,

Ты в народе не умрешь, джигит,

Кровь предателя  струится в грязь,

Кровь отважного в сердцах горит.

Умирая, не умрет герой –

Мужество останется в веках

Имя прославляй свое борьбой,

Чтоб оно не молкло на устах!

Ведущий: Мир и мировая литература знают много поэтов,  обессмертивших свои имена  неувядаемой славой, но таких, как поэт - герой Муса Джалиль, увековечивший свое имя и бессмертными творением и смертью, которая сама является подвигом, не так и много.

   Вот они: великий Байрон, славный народный поэт Венгрии Петефи, герой Юлиус Фучик  и, наконец, Муса Джалиль, – писал азербайджанский поэт Самед Вургун.

Имя Джалиля стало символом преданности Родине, мужества и бессмертия.

В 1941 году  Муса Джалиль - известный поэт, председатель Совета писателей Татарии, депутат  горсовета.

В это ясное июньское утро 1941 года Муса с семьей собрался за город, на дачу друга. До отправления  поезда оставалось несколько минут, когда по радио объявили о начале войны. Мусе довелось первым сообщить эту новость друзьям.

Всю ночь они просидели в тесном семейном кругу. Муса произнес фразу, которую не раз вспоминали впоследствии : «После войны кого-то из нас  не досчитаются…»

На следующий день Джалиль отнес в военкомат заявление с просьбой отправить его на фронт. Ему ответили: « Ждите… Все хотят на фронт…»

В театре, где шли последние репетиции  оперы Джалиля «Алтынчеч», директор предложил бронь. «Когда идет война, я предпочитаю укрываться за броней танков». 13 июля Джалиль получил повестку. Вскоре  в Казани состоялась премьера оперы «Алтынчеч».

Опера прозвучала торжественно, впечатляюще и неожиданно актуально. Так командование узнало, что Муса Джалиль - известный поэт. В последних  числах июля, Муса получил назначение  на курсы политработников. Будучи на курсах, М. Джалиль написал несколько стихотворений и среди них « Прощай, моя умница».

Чтец: Прощай, моя умница! Если судьба

Пошлет мне смертельную рану.

До самой последней минуты своей

Глядеть на лицо твое стану.

Прощай, моя умница!

 В смертельный мой час

Когда расставаться придется,

Душа, перед тем, как угаснуть навек,

Сияньем былого зажжется.

И в сердце останется только любовь

К тебе и родимому краю,

И строки последние кровью своей

О ней напишу, умирая,

Чтоб нашего счастья врагам не отдать,

Тебя я покину, родная…

Я – раненый – грудью вперед уползу,

Дорогу врагу преграждая

Спокоен и радостен будет мой сон,

Коль жизнь подарю я отчизне,

А сердце бессмертное в сердце твоем

Забьется, как билось при жизни.

Прощай, моя умница. Этот привет

Я с ветром  тебе посылаю,

Я сердце тебе посылаю свое,

Где пламя не меркнет, пылая.

Ведущий: Выпуск состоялся в конце декабря. Окончившим курсы присваивали звание политрука. Лишь четырем из двух тысяч курсантов присвоили звание «старший политрук». Среди них был Муса Джалиль. И вот поезд везет к фронту. В дороге Муса Джалиль пишет дневник – письмо жене, в котором есть строчки: «Я не боюсь смерти. Это не пустая фраза. Когда мы говорим, что мы смерть презираем, это на самом деле так».

Когда приходит мысль о смерти, то думаешь так: есть еще жизнь за смертью…есть жизнь в сознании, в памяти народа. Если я при жизни делал что – то важное, бессмертное, то этим я заслужил эту другую жизнь – «жизнь после смерти».

«Цель жизни в том и заключается: жить так, чтобы и после смерти не умирать». С 5 апреля 1942 г. поэт стал корреспондентом фронтовой газеты «Отвага». Но Муса .Джалиль не сидел в редакции, а почти все время находился в частях и подразделениях Второй ударной армии, южнее селения Мясной Вор.

Он поднимает в атаку роту, вместо погибшего командира, участвует в боях вместе с партизанами. Другу  он пишет: «…Я сейчас в подлинно боевой остановке, часто бываю на передовых линиях. С автоматом в руках прохожу очень опасные леса и болота.   Военкор- это далеко не мирное и спокойное занятие,  приходится одновременно воевать и писать…Предстоят серьёзные бои с опасным врагом…» В апреле 1942 г. М. Джалиль и другие. сотрудники «Отваги» принимали участие в расследовании зверства гитлеровцев на землях Новгородской области. Он беседовал с жителями, видел ров с трупами замученных и расстрелянных. Особенно поразили его укрепления из трупов женщин и детей, облитых водой и превращенных в ледяные глыбы.

В болотистой местности зарыться в землю было невозможно, а фашисты таким образом укрывались от пуль и осколков.

Видимо, тогда у поэта зародился замысел стихотворения «Варварство»

Чтец: Они с детьми погнали матерей

И яму рыть заставили, а сами

Они стояли, кучка дикарей,

И хриплыми смеялись голосами,

У края бездны выстроили в ряд

Бессильных женщин, худеньких ребят.

Пришёл хмельной майор и медными глазами

Окинул обреченных…Мутный дождь

Гудел в листве соседних рощ

И на полях, одетых мглою,

И тучи опустились  над землей.

Друг друга с бешенством гоня…

Нет, этого я не забуду дня,

Я не забуду никогда, вовеки

Я видел, плакали, как дети, реки,

И в ярости рыдала мать-земля,

Своими видел я глазами,

Как солнце скорбное, омытое слезами,

Сквозь тучи вышло на поля,

В последний раз детей поцеловало,

В последний раз…

Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас

Он обезумел. Гневно бушевала

Его листва. Сгущалась мгла вокруг

Я слышал: мощный дуб свалился вдруг

Он падал, издавая вздох тяжёлый.

Детей внезапно охватил испуг,-

Прижались к матерям, цепляясь за подолы,

И выстрела раздался резкий звук,

Прервав проклятье,

Что вырвалось у женщины одной,

Ребенок, мальчуган больной,

Головку спрятал в складках платья

Ещё не старой женщины.

 Она смотрела, ужаса полна,

Как не лишиться ей рассудка!

Всё понял, понял всё малютка.

-Спрячь, мамочка меня! Не надо умирать!-

Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи,

Дитя, что ей всего дороже,

Нагнувшись, подняла двумя руками мать,

Прижала к сердцу, против дула прямо…

-Я, мама, жить хочу. Не надо, мама,

Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь?-

И хочет вырваться из рук ребенок,

И страшен  его плач, и голос тонок,

И в сердце он вонзается как нож

-Не бойся, мальчик мой. Сейчас вздохнешь ты

                                                                              вольно,

Закрой глаза, но голову не прячь,

Чтобы тебя живым не закопал палач,

Терпи сынок, терпи. Сейчас не будет больно –

И он закрыл глаза. И заалела кровь,

По шее лентой красной извиваясь.

Две жизни наземь падает, сливаясь,

Две жизни и одна любовь!

Гром грянул. Ветер свищет в тучах,

Заплакала земля в тоске глухой

О, сколько слез, горячих и горючих!

Земля, моя, скажи мне, что с  тобой?

Ты часто горе видела людское,

Ты миллионы лет цвела для нас,

Но испытала ль ты хотя бы раз

Такой позор и варварство такое?

Страна моя, враги тебе грозят,

Но выше подними великой правды знамя.

Омой его земля кровавыми слезами.

И пусть его лучи пронзят,

Пусть уничтожат беспощадно

Тех варваров, тех дикарей,

Что кровь детей глотают жадно,

Кровь наших матерей…….

                                   Варварство .

Ведущий:      3 июня в последнем письме  Джалиль сообщал:

«У нас сейчас кругом идут жестокие бои. Крепко деремся,

деремся не на жизнь, а на смерть». Стягивалось кольцо

окружения.

               22 июня окруженные пошли на штурм вражеской обороны.

В этот день из 24 оставшихся в живых работников газеты

«Отвага», вышло из окружения трое. Однако  Джалиля с

ними не было. К вечеру немцы вновь замкнули кольцо.

              Муса и его товарищи остались в содрогающемся под

бомбами,  обреченном на гибель кольце....» О судьбе его мы

можем только догадываться, читая волнующее стихотворение

«Прости Родина».

Чтец:    Прости меня, твоего рядового,

Самую малую часть твою,

Прости за то, что я не умер,

Смертью солдата в жарком бою.
Кто посмеет сказать, что я тебя предал?

Кто хоть в чем-нибудь бросит упрек?

Волхов – свидетель! Я не струсил,

Пылинку жизни своей не берег

Судьба посмеялась надо мной:

Смерть обошла – прошла стороной.

Последний миг – и выстрела нет!

Мне изменил мой пистолет.

Что делать?

отказался от славы,

От последнего слова друг – пистолет
Враг мне сковал полумертвые руки,

Пыль занесла мой кровавый след….

                                       Прости Родина.

Ведущий: …След поэта затерялся на тропах войны. Муса  Джалиль не вернулся после победы. Пропал без вести. Первое известие о подвиге Мусы  Джалиля пришло от наших солдат, участников штурма Берлина. Одно из подразделений 79 корпуса расположилось во дворе тюрьмы Моабит. И тут среди разбросанных  взрывом книг тюремной библиотеки один из бойцов заметил клочок бумаги, вырванной из какой-то книги. На нем было написано по-русски: «Я, русский поэт Муса Джалиль заключен  в Моабитскую тюрьму, как пленный, которому предъявлены политические обвинения, буду скоро расстрелян.

Если кому-нибудь из русских попадет эта записка, пусть передадут от меня товарищам – писателям в Москве». Дальше перечислялись фамилии писателей, первая среди них стояла фамилия А. Фадеева. Потом – просьба сообщить об этом семье и ее адрес.

А 29 марта 1946  в Союз писателей Татарии были переданы два блокнота. Один крошечный, сшитый из разрозненных клочков бумаги и густо забитой убористым арабским шрифтом. Второй – чуть больше по размеру, фабричного производства, с твердыми коричневыми корочками. На последней страничке первого блокнота было написано: « К другу,  который умеет читать по-татарски: это написал известный татарский поэт Муса Джалиль… Он в 1942 г. сражался на фронте и взят в плен. В плену испытал все ужасы, прошел через сорок смертей, затем был привезен в Берлин.

Здесь он был обвинен в участии в подпольной организации, в распространении советской  пропаганды и заключен  в тюрьму. Его присудят  к смертной казни… он умрет. Но у него 115 стихов, написанных в плену и заточении…»

Стихи произвели на всех огромное впечатление, больше всего поразило спокойное мужество поэта, его неугасимая вера в победу. И начались поиски… Участник войны Салих Галиев,  встретившийся с Мусой. Джалилем  в одном из лагерей, где тот ему поведал о пленении. Это произошло, по словам поэта, 26 июня.

Все попытки прорваться из окружения не удалось. Решили пробиваться с колонной машин по настильной дороге. Немцы открыли огонь. Под колесами машин разорвалась мина. Большинство попутчиков Мусы  Джалиля убило. Сам он был ранен осколком в левое плечо и отброшен взрывной волной.

Чтец: Только одна у меня надежда:

Будет август. Во мгле ночной.

Гнев мой к врагу и любовь к отчизне

Выйдут из плена вместе со мной

Есть у меня одна надежда –

Сердце стремится к одному:

В наших рядах идти на битву,

Дайте товарищи место ему!

Ведущий: Но он и в лагерях ведет борьбу. Пишет и читает стихи о жгучем позоре плена, о тяжести неволи, о неистребимой тоске по свободе. Одно из стихотворений он посвятил своему другу Абдулле Алиеву.

Чтец: Друг, не горюй, что рано мы уходим.

Кто жизнь свою, скажи, купил навек?

Ведь годы ограничены той жизнью,

Которую избрал сам человек,

Дал клятву я: жизнь посвятить народу

Стране своей – отчизне всех отчизн

Для того хотя бы жил столетия.

Ты разве бы свою не отдал жизнь!

Чем шкуру сохранив, забыть о чести.

О, пусть я стану лучше мертвецом!

Какая ж эта жизнь, когда отчизна,

Как Каину плюет тебе в лицо!

Мой друг, ведь наша жизнь – одна лишь искра.

Всей жизни Родины, страны побед,

Пусть мы погаснем – от бесстрашной смерти

В Отчизне нашей ярче вспыхнет свет

Ведущий:  А в ночь на 7 ноября 1942 года в лагере Демблин, Муса Джалиль провел торжественное собрание! «Наши родные друзья там, на Родине, - говорил он, - бьют фашистов. Не забывают и нас, и нас вспоминают, плачут. И пусть мы находимся на чужой земле, мы тоже отметим революционный праздник.

Главное – не падать духом, надо выбраться отсюда организованно, и какое тяжелое время мы не пережили, не забывать Родину. Свидетельство обнаружил Казахский писатель Серик Жанибаев.

После поражения на Волге,  фашисты пытались сформировать из военнопленных  нерусских национальностей  так называемые легионы, чтобы направить  их на фронт против советских войск. Военнопленных  стали сортировать по национальностям. Из лиц   татарского происхождения формировался легион «Идель - Урал». Муса.Джалиль высказал резко отрицательное  отношение к этим формированиям. Но затем он и его товарищи решили сорвать планы врага, взорвать легионы изнутри, дав согласие работать в редакции газеты «Идель - Урал».

    Муса Джалиль , Гайнян Курли , Силлих Веттах и др. организовали подпольную группу . Сотрудничать с немцами Джалилю и его товарищам было нелегко . Об этом можно судить по стихотворению «Не верь».

Чтец:                                  Коль обо мне тебе не весть что несут ,

                                            Скажут : «Изменник он ! Родину предал »,

                                            Не верь, дорогая! Слово такое

                                            Не скажут друзья,  если любят меня.

                                            Я взял автомат и пошёл  воевать ,
                                            В бой за тебя и за Родину – мать,
                                            Тебе изменить и Отчизне своей?
                                            Да что же останется в жизни моей?

                                                                                                         Ведущий:    Связавшись о подпольем в Берлине,  они стали получать Советские газеты , печатать листовки и распространять в там , где и формировались батальоны. Результат не замедлил сказаться . Первый же батальон в 1943г. доехал до линии фронта , перешёл на сторону Красной Армии. Подпольная организация, руководимая Мусой.Джалилем приняла решение организовать общее воспитание легиона , которое назначено на 14 августа 1943 года. Но 11 августа  весь подпольный центр был арестован по доносу предателя Махмута Маметдинова.

     Мусу .Джалиля  после нечеловеческих пыток заключили в Маобитскую тюрьму , Ныло избитое на допросах тело , не слушались пальцы , перебитая рука неправильно срослась. Товарищи по камере  принёсли с собой осколок зеркала и Муса Джалиль впервые за много месяцев увидел своё отражение : на него смотрело землисто – серое лицо с глубокими морщинами и отечными мешками под глазами… Кто бы сказал,  что ему 36. Выглядел он на все 50. А тут ещё изнурительный кашель...

      Джалиль считал , что ему легче , чем многим , ведь с ним осталась его поэзия.

Чтец:                               «Случается порой».
                                         Порой душа бывает так тверда,

                                         Что поразить её ничто не может

                                         Пусть ветер смерти холоднее льда,

                                         Он лепестков души не потревожит

                                         Улыбкой гордою опять сияет взгляд,

                                         И, суету мирскую забывая ,

                                         Я вновь хочу  писать, не уставая .

                                         Пускай мои минуты сочтены .

                                          Пусть ждёт меня палач, и вырыта могила ,

                                          Я ко всему готов .

                                          Но мне ещё нужны бумага белая

                                          И чёрные чернила

                                                                                                         Ведущий:        Дни  в камере тянулись однообразно . В 6 утра – подъем.

Преодолевая недомогание, делал короткую энергичную зарядку, растирался холодной водой. Потом брился .  До завтрака Джалиль переписывал набело одно или два стихотворения.  В8 –завтрак, к 9 часам выводил на 15 минут на прогулку . Вернувшись, создавал  образ Родины любимой .Он видит Родину счастливой, свободной.

Чтец:                                После войны

                                         В мае опять состоится сбор,

Съедутся все друзья,

                Звучно ударит в дно хрусталя

                                         Алой дугой струя

                                         И  перебьет застольный хор

                                         Смех, словно шум ручья,

                                         Будут свободны чьи-то места,

                                         что-то не сможет быть,-

                                         Надо в честь не прибывших друзей

                                         Первый бокал налить:

                                         После таких тяжелых дней

                                         Нам ещё жить да жить!

                                          Мы, захмелев чуть-чуть от встречи,

                                           Стулья свои отодвинем,

                                           Встанем, друзья, и, расправив плечи,

                                           Радостный пир покинем

                                           Пусть в тумане рассветной поры

                                           Тракторы загудят!

                                           Пусть играют в лучах топоры!

                                           Пусть хлеба шелестят!

                                           Пусть на улицах городов,

                                           Дом за домом встает,

                                           Пусть после битв от наших трудов

                                           Родина вся цветёт!

 Чтец:       Быть может, годы будут без письма,

Без вести обо мне,

Мои следы затянутся землей,

Мои дороги зарастут травой.

Быть может, в сны твои, печальный, я приду,

В одежде черной вдруг войду,

И  смоет времени бесстрашный вал

Прощальный миг, когда тебя я целовал

                   Так бремя ожиданья велико,

                   так изнурит тебя оно,

                   так убедит тебя, что «нет его»

Как будто это было суждено

и уйдет твоя любовь.

А  у меня,

                   Быть может, нету ничего сильней,

                   Придется мне в один нежданный день

                   Уйти совсем из памяти твоей

         И лишь тогда, вот в этот самый миг,

         Когда придется от тебя уйти,

         Быть, может, смерть тогда и победит,

         Лишит меня обратного пути

         Я был силен, покуда ты ждала

         Смерть не брала меня в бою:

         Твоей любви волшебный талисман

         Хранил в походах голову мою.

         И падал я. Но клятвы: «Поборю».

         Ничем не запятнал я на войне,

         Ведь если б я пришел,   не  победив,

         «Спасибо» ты бы не сказала мне.

          Солдатский путь извилист и далек,

          Но ты надейся и люби меня,

          И я приду: твоя любовь- залог

          Спасенья от воды и от огня.

                    Джалиль  М.

Ведущий: Ещё и ещё раз он дает клятву верности Родине

Чтец:         Сердце с последним дыханием жизни

                   Выполнит твердую клятву свою

                   Песни всегда посвящал я Отчизне,

                   Нынче Отчизне я жизнь отдаю

                   Шел я, весеннюю свежесть почуяв,

                   Шел я, вступая за Родину в бой,

                   Вот и последнюю песню пишу я,

                   Видя топор палача над собой

                   Песня меня научила свободе,

                   Песня борцом умереть мне велит,

                   Жизнь моя песней звенела в народе,

                   Смерть моя песней  борьбы прозвучит

                                                         М.Джалиль.

Ведущий: Однажды Мусу вызвали к следователю. Вернувшись, он рассказал, что             скоро их повезут на суд в Дрезден. Через несколько дней за  Джалилем пришли стражники,              велели забирать личные вещи. Расставаясь, он весело пошутил: « Я вернусь, но с головой под мышкой».  12 февраля состоялся суд. Из Дрездена осужденных снова повезли в Берлин. Его поместили в тюрьму Гегель. И здесь по рукам ходили переписанные стихи Джалиля.

Чтец:         Когда домой вернемся мы, друзья,-

                   Как прежде, для беседы жаркой

                   Мы встретимся и будим пить кумыс

                  И наши песни петь за чаркой.

                   Друг, не печалься, этот день взойдет,

                   Должны надежды наши сбыться,

                   Увидим мы казанский кремль, когда

                   Падет германская темница.

                   Победу  мы отпразднуем, друзья,

                   Мы это право заслужили,-

                   До смерти -  твердостью и чистотой

                   Священной клятвой дорожили……

                                                       Джалиль М.

Ведущий:       Джалиль узнал, что его тетрадь передана на волю, о последних днях Джалиля мы знаем по рассказам Данфредини, который сидел в одной камере  с Джалилем и Булатовым. Подъем в 6 часов. Коридор постоянно охранялся. В 18 часов смертников заставляли раздеться и одежду выносили  в коридор. Потом на руки одевали кандалы. В 20 часов гасили свет. Самыми скверными днями недели были среда, пятница, суббота, посвященная казням приговоренных к смерти.

         В 6 часов утра появлялись солдаты. В 6:30 все слышали, как приговоренные шли по коридору на смерть. Муса Джалиль и здесь писал стихи ежедневно, но все сразу уничтожал, так как спрятать было негде.

         25 августа 1944 г. настала очередь Мусы  Джалиля  и его друзей. В 8 часов утра их привезли в тюрьму.  Последние его четырнадцать шагов шли молча, опустив головы, и Муса Джалиль запел татарскую песню.

12 часов 18 мин.  Муса Джалиль был обезглавлен. Вместе с ним были казнены его друзья- подпольщики.

         25 апреля 1953 года по праву считается днем второго рождения Мусы Джалиля. Впервые на страницах «Литературной газеты» была напечатана подборка стихотворений Джалиля   Указом  Президиума Верховного Совета СССР от 15 февряля 1956 года Мусе Джалилю было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

         В 1957 году Мусе Джалилю,  первому среди поэтов присудили Ленинскую премию за цикл стихотворений « Моабитская тетрадь».

         До сегодняшнего дня  Муса Джалиль остается единственным писателем в нашей стране, удостоенным этих высших  правительственных.наград

         И вечно быть поэту живым среди  живых,

                   Умирая, не умрет герой

                   Мужество останется в веках.

Краткое описание документа:

Мир и мировая литература знают много поэтов, обессмертивших свои имена неувядаемой славой, но таких, как поэт - герой Муса Джалиль, увековечивший свое имя и бессмертными творением и смертью, которая сама является подвигом, не так и много.

Вот они: великий Байрон, славный народный поэт Венгрии Петефи, герой Юлиус Фучик и, наконец, Муса Джалиль, – писал азербайджанский поэт Самед Вургун.

Имя Джалиля стало символом преданности Родине, мужества и бессмертия.

В 1941 году Муса Джалиль - известный поэт, председатель Совета писателей Татарии, депутат горсовета.