Презентация по литературе на тему "Поэтический анализ стихотворения А.С. Пушкина "Море" (9 класс)

• 1 слайд

  … К извечным стихиям космическим – воздух, вода, земля и огонь, должны мы назвать еще одну пятую: имя ей – Пушкин. Творческая и вольная в мощи своей, эта стихия объемлет, пронизывает и целокупно крепит все остальные… ибо человеческий гений в высочайшем его напряжении и явление Пушкина в мире – это одно.
  И.А. Новиков. Из выступления в Михайловском, 1924г.
  И.К. Айвазовский. Черное море. 1881
  

• 2 слайд

  АЛЕКСАНДР
  СЕРГЕЕВИЧ
  ПУШКИН
  

• 3 слайд

  МОРЕ
  

• 4 слайд

  И живопись и поэзия создают, прежде всего, художественный образ, созданный из сложных взаимоотношений цвета, линии, формы и композиции, или ритма, музыки слов и интонаций. И художник и поэт пользуются языком метафор, только в живописи в качестве метафоры могут выступать цвет – насыщенно-яркий, прозрачно-нежный, торжественный или мрачный, и линия – плавная, мягкая, или резкая, решительная, болезненно-изломанная, а в поэзии этот же эффект достигается сравнениями, стихотворным размером, рифмами.
  И.К. Айвазовский. Черное море. 1881
  

• 5 слайд

  ПУШКИН В ИЗГНАНИИ.
  Глава третья. Н О В О Е П У Т Е Ш Е С Т В И Е
  Море опять. Городишко. Тамань. Немного лачуг, мазанных глиной, а когда-то – столица удельного Тмутараканского княжества…<…>
  Море вздымалось и опускалось неровно, бугристо: волны, сшибаясь, вскипали и рушились одна на другую, бил ветерок, свежий и крепкий. Холодноватые брызги росою осыпали лицо, и почти физически было ощутимо, как и на сердце, томимое в эти дни каким-то полуобмороком чувств, катились огромные свежие волны: океан возвращался. Шуми, океан.
  И паруса были крепки и полны упругого ветра. Военный бриг, представленный в распоряжение генерала Раевского, уверенно шел вдоль берегов Тавриды. Это радостно волновало: не вдоль моря в надоевших уже экипажах, а именно вдоль берегов на красавце военном судне.
  Бриг отправился в плавание уже перед вечером. Солнце катилось к закату и расстилало по морю, навстречу дорогу; чуть поколыхиваясь, резал и резал ее острый нос корабля. Рядом шли берега, не закрываемые парусами…
  Эта линия берега, и прихотливая, и закономерная вместе, и размеренное движение волн, бегущих одна за другой, дополняли друг друга: были они как ритм и мелодия. Короткие всплески, как и строчки стихов, сменялись широкой и длинной волной – более длинными строчками с таким же широким и полным дыханием, а извечная единая мелодия жизни, движения, омывая покоящийся береговой арабеск, всегда оставалась и самою собой и прихотливо разнообразилась, покорствуя каждый раз заново возникавшей форме. Так и мелодика слов очень душевная, очень народная, русская, свободно текла из рождавшихся чувств, но пребывал за словами извилистый берег пережитого. И каждый раз в душе на него набегали волна за волной и, омывая излом воспоминаний, рождали свободный и необходимый свой ритм.
  Шуми, шуми, послушное ветрило,
  Волнуйся подо мной, угрюмый океан.
  Да, уже море стало синё, и вечерний туман пал на него, и заблистали на небе звезды. Шумело под ветром полотно парусов, и вздымались внизу огромные черные воды. Луна не всходила, и близкие берега призрачною чередой проплывали в дымке тумана. Пушкин не спал всю эту ночь. Воспоминания теснились в душе. Казалось ему, что он отплывал от берегов своей юности, и он не хотел возвращаться в эту страну уже отжитого.
  Искатель новых впечатлений,
  Я вас бежал, отечески края…
  

• 6 слайд

  ПУШКИН В ИЗГНАНИИ.
  Глава третья. Н О В О Е П У Т Е Ш Е С Т В И Е
  
  И все же воспоминания ранней любви, о которой и с Николаем молчал, любви отошедшей, минувшей, охватили его с небывалою силой. Возможно ли, чтобы в той новой, волшебной стране, куда он стремился теперь с тоской и волнением, ждала его радость?
  И чувствую: в очах родились слезы вновь;
  Душа кипит и замирает;
  Мечта знакомая вокруг меня летает;
  Я вспомнил прежних лет безумную любовь,
  И все, чем я страдал, и все, что сердцу мило,
  Желаний и надежд томительный обман…
  Шуми, шуми, послушное ветрило,
  Волнуйся подо мной, угрюмый океан.
  
  Так изливалось волнение, и так подавала голос тоска: цветистая, беспорядочная юность оставлена и забыта, -
  … Но прежних сердца ран,
  Глубоких ран любви, ничто не излечило…
  Однако же и самая тоска была музыкальна. Она не лежала мертвым камнем на сердце, не преграждала пути. Больше того: пронизанная светом и строгостью чувства, она увлекала вперед, в чудесную страну ожидания…
  Вот Чатырдаг, - сказал, подойдя к нему, капитан.
  Пушкин взглянул, но за туманом очертания знаменитой горы были неясны, да и не был он «любознательным путешественником», которому непременно надо увидеть все то, что полагается увидеть. И без того он открыл всего себя и впустил в душу эту туманную безлунную ночь и это скольжение корабля по волнам в виду горного берега, покрытого тополями, виноградом, лаврами и кипарисами… и на это он отвечал всем своим существом, звучащим, как музыка, в согласии с музыкой моря, - отвечал ночью своею Элегией.
  
  Новиков И. Пушкин в изгнании. М.: Художественная литература. 1953, -767с.; 71, 76-77 сс.; гл. третья «Новое путешествие».
  

• 7 слайд

  «…НО ВРЕДЕН СЕВЕР ДЛЯ МЕНЯ» Южная ссылка. 1820 – 1824 гг.
  Итак, 6 мая 1820 г. Пушкин покидает Петербург и едет на юг, в ссылку, которую оформляют как перевод по службе. Ему предстояло пересечь всю европейскую часть России от берегов Финского залива до Азовского и Черного морей. Едет он на перекладных, не торопясь. Его сопровождает дядька Никита Козлов. Одет Пушкин колоритно: в красной рубашке, в опояске, в поярковой шляпе. В этом весьма необычном наряде явно просматривается дерзкий вызов, своенравный характер.
  Дорога сначала шла белорусским трактом – Луга, Порхов, Великие Луки, Витебск, Орша, Могилев… Потом Украина – Чернигов, Киев, Золотоноша, Кременчуг и место назначения Екатеринослав.
  Генерал Инзов оказался простым и добрым человеком. Поэт поселился в бедном домике на окраине города, на берегу Днепра. Естественно, он выкупался в холодной воде и заболел: вернулась недавняя петербургская лихорадка. Больного, в бреду, застает его Никола Раевский, который с сыном Николаем (младшим) и двумя дочерьми – Марией и Софией – ехал на Кавказ. Он увидел степь, море, потом Кавказские горы; поэт был окружен дружеской заботой. В Пятигорске пил минеральные воды. Он был здоров, весел, счастлив.
  Два месяца Пушкин живет на Кавказе, который поразил его величием, первозданной красотой. Здесь Пушкин увидел простых, гордых, сильных духом людей. Особенно поразил Пятигорск; пятиглавый Бештау, Машук, аулы горцев, горные реки, виднеющиеся вдали вершины Эльбруса и Казбека – все восхищало поэта. В душе уже зреет поэма «Кавказский пленник», которую он напишет в 1821 г. Здесь же он задумал своих «Братьев-разбойников».
  В августе 1820 г. Пушкин прибыл с Раевским на военном бриге «Мингрелия» в Гурзуф. Опять новые впечатления: «Из Феодосии до самого Юрзуфа ехал морем. Всю ночь не спал; луны не было; звезды блистали; передо мной в тумане тянулись полуденные горы…справа огромный Аюдаг… и кругом это синее, чистое небо и светлое море, и блеск и воздух полуденный», - писал Пушкин. Этой ночью на палубе рождалась элегия «Погасло дневное светило…», одно из лучших лирических стихотворений Пушкина.
  Здесь впервые в пушкинской лирике появляется образ молодого скитальца, разочарованного, тоскующего, много пережившего. Но несмотря на грустно-романтический тон элегии, в ней чувствуется упоение красотой, жизнью.  Сам поэт счастлив: он с восторгом писал брату о семье Раевских, о том, что дочери генерала – «прелесть», что сам Раевский (старший) не только «слава русского войска», но и «человек с ясным умом, с простой, прекрасной душою», что в этой дружной семье он забыл тяжесть ссылки.
   Пушкин не только «купался в море», любовался красотой и «любовался виноградом», но и занимался английским языком с одной из сестер Раевских, Софи, познакомился с новой для себя поэзией Андрея Шенье и Байрона, увлекся Байроном, но скоро отошел от него, ибо мир этого поэта в основном мрачный, а Пушкин, с его светлым умом и ясной душой, был открыт радостям бытия, надеждам на лучшее.
  Карпушин С..В.и др. А.С. Пушкин: начало всех начал. Смоленск: Русичи 1999. – 624с., 114-115сс.
  Погасло дневное светило;
  На море синее вечерний пал туман.
  Шуми, шуми, послушное ветрило,
  Волнуйся подо мной, угрюмый океан.
  Я вижу берег отдаленный,
  Земли полуденной волшебные края;
  С волненьем и тоской туда стремлюся я,
  Воспоминаньем упоенный…
  И чувствую: в очах родились слезы вновь;
  Душа кипит и замирает;
  Мечта знакомая вокруг меня летает;
  Я вспомнил прежних лет безумную любовь,
  И все, чем я страдал, и все, что сердцу мило,
  Желаний и надежд томительный обман…
  Шуми, шуми, послушное ветрило,
  Волнуйся подо мной, угрюмый океан.
  Лети, корабль, неси меня к пределам дальним
  По грозной прихоти обманчивых морей,
  Но только не к берегам печальным
  Туманной родины моей,
  Страны, где пламенем страстей
  Впервые чувства разгорались,
  Где музы нежные мне тайно улыбались,
  Где рана в бурях отцвела
  Моя потерянная младость,
  Где легкокрылая мне изменила радость
  И сердце хладное страданью предала.
  Искатель новых впечатлений,
  Я вас бежал, отечески края;
  Я вас бежал, питомцы наслаждений,
  Минутной младости минутные друзья;
  И вы, наперсницы порочных заблуждений,
  Которым без любви я жертвовал собой,
  Покоем, славою, свободой и душой,
  И вы забыты мной, изменницы младые,
  Подруги тайные моей весны златые,
  И вы забыты мной… Но прежних сердца ран,
  Глубоких ран любви, ничто не излечило…
  Шуми, шуми, послушное ветрило,
  Волнуйся подо мной, угрюмый океан…
  
  1820
  

• 8 слайд

  ЗАДАНИЕ
  
  Расскажите о дружбе Пушкина с семьей Раевских. Что вам известно о генерале Н. Раевском и его детях? Кто из сестер Раевских вдохновил Пушкина на создание поэтических шедевров? Какими эпитетами характеризует Пушкин Раевских?
  
  Назовите литературное направление, приверженцем которого был юный Пушкин. Что такое литературное направление? Вспомните основные характерные черты романтизма.
  
  Докажите, что стихотворение «Погасло дневное светило…» относится к жанру романтической элегии.
  
  Найдите в элегии старославянизмы, укажите их признаки и стилистическую функцию.
  
  Какую эмоциональную окрашенность придают стихотворению эпитеты?
  
  Найдите в тексте элегии метафоры и олицетворения, определите их стилистическую роль.
  
  Определите роль анафоры в элегии Пушкина.
  
  Приведите пример инверсии в элегии. Зачем Пушкин использует ее в стихотворении?
  
  При помощи каких средств Пушкин усиливает эмоциональную напряженность элегии?
  
  Почему в элегии часто поэт использует обращения? Приведите примеры обращений.
  
  Приведите из текста стихотворения примеры сложных предложений разных видов: сложносочиненные, бессоюзные, сложноподчиненные, с разными видами связи. Укажите средства связи частей сложных предложений. Составьте схемы предложении. Обратите внимание на то, что предложения в элегии постепенно усложняются. Как вы объясните это?
  
  12. Укажите в тексте приложения, охарактеризуйте их. Объясните знаки препинания.
  
  Укажите в тексте предложения с обособленными определениями. Определите, чем они выражены. Объясните постановку знаков препинания.
  
  В подчеркнутом предложении из элегии укажите грамматические основы, определите типы простых предложений (предложения обозначены значком - ).
  
  Какую художественную нагрузку выполняют в элегии многоточия?
  
  Определите стилистическую роль однородных придаточных предложений в элегии.
  В отрывке о юге Пушкин вздохнул только о кипарисе, росшем у дома в Юрзуфе:
  «Я любил, проснувшись ночью, слушать шум моря и заслушивался часами. В двух шагах от дома рос молодой кипарис; каждое утро я навещал его и к нему привязался чувством, похожим на дружество. Вот все, что пребывание мое в Юрзуфе оставило у меня в памяти». Обо всем остальном (о многом и многом…) Пушкин умалчивал и только спрашивал друга: «Растолкуй мне теперь: почему полуденный берег и Бахчисарай имеют для меня прелесть неизяснимую? Отчего так сильно во мне желание вновь посетить места, оставленные мною с таким равнодушием? Или воспоминание самая сильная способность души нашей, и им очаровано все, что подвластно ему?»
  И.А. Новиков. Пушкин в Михайловском. М.«Советская Россия», 1986.-368с., 159с.
  

• 9 слайд

  М.Н. Волконская
  ИЗ «ЗАПИСОК»
  … Как поэт, он считал своим долгом быть влюбленным во всех хорошеньких женщин и молодых девушек, с которыми он встречался. Мне вспоминается, как во путешествия, недалеко от Таганрога, я ехала в карете с Софьей, нашей англичанкой, русской няней и компаньонкой. Завидев море, мы приказали остановиться, вышли из кареты и всей гурьбой бросились любоваться морем.
  Оно было покрыто волнами, и, не подозревая, что поэт шел за нами, я стала забавляться тем, что бегала за волной, а когда она настигала меня, я убегала от нее; кончилось тем, что я промочила ноги. Понятно, я никому ничего об этом не сказала и вернулась в карету. Пушкин нашел, что эта картинка была очень грациозна, и, поэтизируя детскую шалость, написал прелестные стихи; мне было тогда лишь 15 лет.
  Как я завидовал волнам,
  Бегущим бурной чередою
  С любовью лечь к ее ногам!
  Как я желал тогда с волнами
  Коснуться милых ног устами!
  Позже, в поэме «Бахчисарайский фонтан», он сказал:
  …ее очи
  Яснее дня,
  Темнее ночи.
  В сущности, он обожал только свою музу и поэтизировал все, что видел. Но во время добровольного изгнания нас, жен сосланных в Сибирь, он был полон самого искреннего восхищения: он хотел передать мне свое «Послание к узникам» для вручения им, ноя уехала в ту же ночь, и он передал его Александре Муравьевой.
  Пушкин А.С. Стихотворения. Поэмы. Сказки. «Евгений Онегин. – М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство АСТ», 2000. – 640с. – (Школа классики), 504-505.
  
  Я ПОМНЮ МОРЕ ПРЕД ГРОЗОЮ [1, ХХХIII]
  Искать «прототипы» в личной жизни сочинителя – дело не только опасное, но и нелепое. Доцент или даже ординарный профессор, взявшись за него, распыляет свою ученость и не может ее заменить творческим воображением сочинителя. Как бы добросовестно кандидат не лепил из архивной пыли историческое лицо, оно роковым образом будет отличаться от Галатеи поэта в той же мере, как слог кандидата отличается от слога творца. Знаменательно, что именно беллетристы посредственные особенно охотно обращаются к истории, к биографии, точно они питают тайную надежду, что «жизнь» восполнит недостатки искусства. Истинный же сочинитель, как Пушкин или Толстой, выдумывает не только историю, но и историков.
  Мария Раевская, выскочившая 30 мая 1820 г. из дорожной кареты на морской берег между Самбеком и Таганрогом, вспоминала впоследствии волну, замочившую ей ножки, и молчаливое присутствие Пушкина, вышедшего из другого экипажа, - но ей было тогда не пятнадцать лет, как она замечает в своих до странности банальных и наивных «Memoires» (Спб., 1904г. стр. 19), а всего лишь тринадцать (она родилась 25 декабря 1806г.). Сопоставление шестнадцатой строфы «Путешествия Онегина», где автор возвращается мыслью к своему прибытию в Гурзуф (19 августа 1820г.), с теми черновиками стихотворения «Таврида» (1822г.) в тетради № 2366, где на крымском фоне появляется в зачаточном виде тема строфы ХХХII главы первой, убеждает меня, что если уж был Пушкин в кого-либо влюблен во время своего трехнедельного пребывания в Гурзуфе, то в Катерину Раевскую, Китти (как ее называла гувернантка Miss Matten) Kitti R, тезку звезды Kythereia [Киферея; одного из прозвищ богини чувственной любви Афродиты (Венеры); название – от о. Киферы к северу от Крита, где было знаменитое святилище Афродиты]
  Пушкин А.С. Стихотворения. Поэмы. Сказки. «Евгений Онегин. – М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство АСТ», 2000. – 640с. – (Школа классики).сс.464-465,
  
  

• 10 слайд

  Море, Одесса и грот… С размаху кидал на бумагу горький вопрос: «Что жизнь? Одна ли, две ли ночи?» - и обрывал: и для нее этот вопль покажется диким лепетаньем безумца; так решено судьбою…
  От Воронцовой все не было писем. Раевский стоял темной загадкой. Единственным окошечком в мир (в Одессу) была и осталась Вера Федоровна Вяземская. Из деловой, полученной Пушкиным, записки от мужа ее, Петра Андреевича, он знал теперь, что она уже в Москве. В ответе ему об Елизавете Ксаверьевне Пушкин совсем умолчал и послал аттестацию самого только графа: «Полу-герой, полу-невежда…»
  И все-таки по-настоящему душу отвел лишь в письме к самой Вере Федоровне: «Прекрасная и милая княгиня Вера, прелестный и великодушный друг!»
  Это было ответом на то самое письмо, которое он разорвал на берегу перед отцом. Он и ей приносил свои горькие жалобы – далекому другу, который поймет… Но прежде всего выражал свое умиление и признательность, хотя тут же отчасти и мягко журил, совсем как Онегин Татьяну. Впрочем, он не щадил себя: «Вашей нежной дружбы было бы достаточно для всякой души, менее эгоистической, чем моя…» И даже послал ей одну из этих ответных онегинских строф, только как раз написанных, строфу, «которую я вам обязан». Не без легкого лукавства он предлагал показать ее «князю Петру», зная наверное, что она не покажет…
  Он ей писал и о «бешенной скуки, которая снедает мое глупое существование», и, вспоминая юг, говорил: «Все, что напоминает мне море, наводит на меня грусть… думаю, что хорошее небо заставило бы меня плакать от ярости, но, слава богу: небо у нас сивое, а луна точная репка», и обрушивался кстати на бедных тригорских девиц (отчасти, чтобы доставить ей это невинное удовольствие). А в заключение самое главное – горячая просьба: «Ради бога, хоть одно слово об Одессе…»
  Все было в этом: Одесса молчала, и напрасно чертил он в тетрадях милые профили… Та самая луна – «точно репка» - всходила, томя, за сосновою рощею. Эти стихи – посылать ли? И где была она? «Где та была, которой очи, как небо, улыбались мне?...» Из письма Раевского он знал, что она в Александрии, но теперь уж, верно, была снова у моря…
  Вот время: по горе теперь идет она
  К брегам, потопленным шумящими волнами;
  Там, под заветными скалами,
  Теперь она сидит, печальна и одна…
  Одна….Никто пред ней не плачет, не тоскует;
  Никто ее колен в забвенье не целует;
  Одна…Ничьим устам она не предает
  Ни плеч, ни влажных уст, ни персей белоснежных.
  Пушкин даже бумаге не доверял всех этих видений. Он писал и густо вымарывал целые строки. Но чувство нельзя было вычеркнуть из груди, оно заменяло собою действительность. О, если так, он спокоен: но если…
  И.А. Иванов. Пушкин в Михайловском. Москва «Советская Россия». 1986.-368с., 90-91с.
  

• 11 слайд

  Кто, волны, вас остановил,
  Кто оковал ваш бег могучий,
  Кто в пруд безмолвный и дремучий
  Поток мятежный обратил?
  Чей жезл волшебный поразил
  Во мне надежду, скорбь и радость
  И душу бурную и младость
  Дремотой лени усыпил?
  Взыграйте, ветры, взройте воды,
  Разрушьте гибельный оплот –
  Где ты, гроза – символ свободы?
  Промчись поверх невольных вод.
  1823.
  Иван Айвазовский вошел в историю русского искусства как певец морской стихии. Как правило, его интересовали наиболее эффектные состояния морского пейзажа – бури, кораблекрушения, восходы и закаты. К числу таких произведений относится и «Лунная ночь на Капри».
  Написанные в одну и ту же эпоху стихи и картины несут на себе отпечаток общего стиля, присущего своему времени. Нередко живопись служит источником вдохновения поэта: стихи слагаются под впечатлением той или иной картины. Причем острота восприятия поэтом произведения живописи не зависит от времени его создания.
  Хотя художники и поэты пользуются разными выразительными средствами, приемы их творчества во многом сходны и даже пересекаются; недаром говорят, что художники поэтизируют натуру, а поэты «живописуют».
  

• 12 слайд

  Особое место в южной лирике Пушкина занимает тема свободы. Мы знаем, что свободолюбивые мотивы были сильны у Пушкина и до 1820 г. Они свойственны и позднему Пушкину, однако в романтический период тема свободы была в точном значении этого слова ведущей в поэзии Пушкина.
  Мотивы свободы в пушкинской романтической лирике определяют и содержание стихотворений, и во многих отношениях их форму. Любимые герои Пушкина всегда борются за свободу. Самого себя в стихах этого периода Пушкин называет «свободы друг миролюбивый» («Алексееву»). Своей лире он дает имя «вольного гласа цевницы» («Из письма к Гнедичу»). Свобода и все, что связано с этим понятием, определяет характер образности многих романтических стихов. В мире природы Пушкина привлекают более всего море, грозы, всякого рода неудержимые стихии. В поэзии они легко соотносятся и ассоциируются со свободой.
  Одно из самых замечательных романтических стихотворений Пушкина на тему свободы – стихотворение «К морю».
  И. Айвазовский. Девятый вал.
  

• 13 слайд

  К МОРЮ
  Прощай, свободная стихия!
  В последний раз передо мной
  Ты катишь волны голубые
  И блещешь гордою красой.
  
  Как друга ропот заунывный,
  Как зов его в прощальный час,
  Твой грустный шум, твой шум призывный
  Услышал я в последний раз.
  
  Моей души предел желанный!
  Как часто по берегам твоим
  Бродил я тихий и туманный,
  Заветным умыслом томим!
  
  Как я любил твои отзывы,
  Глухие звуки, бездны глас
  И тишину в вечерний час,
  И своенравные порывы!
  
  Смиренный парус рыбарей,
  Твоею прихотью хранимый,
  Скользит отважно средь зыбей:
  Но ты взыграл, неодолимый,
  И стая тонет кораблей.
  
  Не удалось навек оставить
  Мне скучный, неподвижный брег,
  Тебя восторгами поздравить
  И по хребтам твоим направить
  Мой поэтический побег!
  
  Ты ждал, ты звал… я был окован;
  Вотще рвалась душа моя:
  Могучей страсть очарован,
  У берегов остался я.
  …
  И.Е. Репин, И.К. Айвазовский. Пушкин у моря.
  «Прощай, свободная стихия!», 1887
  1824г.
  

• 14 слайд

  «Прощай, свободная стихия…» - стихотворение романтическое, наиромантичнейшее из всех мне известных – сама Романтика: Море, Любовь, Неволя, Наполеон, Байрон, Обожание…
  М. Цветаева
  

• 15 слайд

  Осенью 1824 года Пушкин уехал из Одессы в псковское имение своих родителей – Михайловское. Кончилась его южная ссылка (1820-1824) и началась новая, более тяжелая (1824-1826). Там, в Михайловском, и было написано это прекрасное стихотворение – прощание поэта с морем.
  Попав на юг (в Крым, а затем в Одессу), Пушкин в первый раз увидел море, и оно произвело на поэта-романтика (каким был тогда Пушкин) громадное впечатление. Могучая «свободная стихия» отвечала его романтическим поискам всего необыкновенного, возвышенного, поэтического.
  «В ту пору мне казались нужны
  Пустыни, волн края жемчужны,
  И моря шум, и груды скал»,-
  Писал он позже, вспоминая это время. В стихотворении «К морю» Пушкин говорит о море, как о живом существе, воплощении «романтического героя», сливая его образ с образом поэта Байрона «могуч», «глубок», «мрачен», «ничем не укротим». Красота моря – это «гордая краса», море – «с в о б о д н а я стихия»; оно капризно, «своенравно»: «смиренная» рыбацкая лодка может «скользить отважно меж зыбей», а захочет море – «и стая тонет кораблей»…
  Море звало поэта-изгнанника вырваться на свободу, осуществить его «заветный умысел» - бежать за границу. Но, очарованный любовью, «могучей страстью», Пушкин отказался от побега. Во второй половине стихотворения Пушкин поэтически говорит о своем горьком разочаровании в жизни и в людях. Ему некуда бежать, он нигде не найдет живых, человеческих воплощений его романтического идеала: умер Наполеон, любимый герой романтических поэтов, умер Байрон, «властитель наших дум», участник борьбы греков за свободу, полностью отразивший в своем характере романтический образ воспетого им моря. «Мир опустел…» странное и неожиданное для нас впечатление производят слова глубоко разочарованного поэта о п р о с в е щ е н ь е, которое он отожествляет и с тиранией и считает помехой благу, счастью людей.
  
  Но таково и было в этот короткий период
  (1823-1824) искреннее убеждение Пушкина.
  Оно скоро переменилось, и уже в 1825 году
  «Вакхической песне» Пушкин воспевает
  бессмертное солнце ума, а позже, в 1835
  году, написал несколько строк
  (начало стихотворения), удивительных
  по своей точности и глубине содержания:
  «О сколько нам открытий чудных
  Готовит просвещенья дух,
  И опыт, сын ошибок трудных,
  И гений, парадоксов друг,
  И случай, бог изобретатель…»
  Прощаясь с морем в заключительных стихах, поэт обещает, живя на севере, среди лесов и молчаливых степей, сохранить в своей поэтической памяти всю романтически прекрасную картину моря, его образы и звуки.
  С.Бонди. Стихотворения Александра Пушкина / Сост., подг. текста и примеч. С. Бонди; Издание иллюстрировано рисунками А.С. Пушкина. – М.: Дет.лит., 1978. – 206с.; 170-172.
  
  
  
  
  
  
  

• 16 слайд

  К МОРЮ
  Е. Маймин
  …Основная тема пушкинской элегии – тема свободы. Мысль о свободе, утверждение и прославление духовной свободы человека составляет идейно-тематическую основу стихотворения. Понятие свободы в стихотворении носит одновременно и конкретный, и всеобщий, универсальный характер. В нем заключено и индивидуально-человеческое, и политическое, и в некотором смысле космическое содержание.
  В элегии Пушкина свобода воплощается прежде всего в образе моря. Стихотворение начинается словами: «Прощай, свободная стихия…». Свободная стихия, вместо моря, - это не просто стилистически возвышающий перифраз, дающий ключ к восприятию всего последующего в высоком поэтическом плане, но и утверждение с самого начала, первыми же словами, самого главного в идейно-содержательном смысле. С самого начала мысли поэта о море неразделимы с его мыслями о свободе. Море свободное, и оно же – стихия. Свободное и стихия –как бы вдвойне свобода, свобода абсолютная.
  Образом моря-свободы не только открывается стихотворение, но и скрепляется все его композиция. Все атрибуты моря в тексте элегии – в равной мере и атрибуты свободы: «гордая краса», «своенравные порывы», «неодолимый», неукротимость и могущество. Эти характеризующие признаки постепенно, каждый раз отчасти по-новому, раскрывают центральный образ стихотворения и создают образ. Образ создается как бы на глазах читателя, в движении, и вместе с ним в движении, в развитии и становлении находится ведущая мысль произведения – мысль о свободе. Композиция «К морю» носит динамический, а не статический характер. Идеи и образы стихотворения не заданы: они появляются точно по внутренней потребности, как бы непреднамеренно. У Пушкина идея свободы, образ свободы носят свободный характер.
  Идея свободы в стихотворении «К морю» подобна лейтмотиву в музыкальном произведении. Основной принцип композиции пушкинской элегии условно можно было бы определить как
  музыкальный и ассоциативный. Строфы «К морю» сюжетно не сцеплены между собой, но это вовсе не мешает общему впечатлению единства целого. Композиция держится не на логических, а на ассоциативных связях. Воспоминание о «свободной стихии» - море (5 первых строф) – сменяется воспоминанием о сильном порыве к личной свободе, о желании уехать, вырваться на волю («и по хребтам твоим направить мой поэтический побег…» - строфа 6); это, по законам не формальной, а музыкальной логики, наводит на мысль о другом, еще более сильном порыве, о другой и противоположной стихии – о страсти, которую испытывал поэт и которая не позволила ему вырваться из «плена» (море – свободная стихия, любовь – тоже стихия, любовь – тоже стихия, но стихия плена; она столь же неодолима и могущественна, как и море, но несвободна, и именно потому она и соизмерима с морем и противостоит ему – строфы 7 и 8); образы моря-свободы и «плена» рождают в воображении поэта образ высокого пленника – Наполеона, заставляют вспомнить о его судьбе (строфы 9 и 10).
  Таким образом, с идеей свободы – центральной в стихотворении «К морю» - свободно соотносятся и связаны все частные мотивы и темы. Соотносится и содержание очень важной 13-й строфы. Текст строфы на первый взгляд может показаться отчасти загадочным. Напомню его:
  Мир опустел… Теперь куда же
  Меня б ты вынес, океан?
  Судьба людей повсюду та же:
  Где благо, там уже на страже
  Иль просвещенье, иль тиран.
  Загадку, собственно, представляет последний стих в строфе. Как могло оказаться слово «просвещенье» в одном ряду со словом «тиран»? Возможно ли это для Пушкина?
  В ответе на эти вопросы следует исходить из контекста не одного данного, конкретного стихотворения, но всего романтического мироощущения поэта. Слова «просвещенье» и «тиран» могли оказаться в одном смысловом и эмоциональном ряду не вообще у Пушкина, а исключительно у Пушкина-романтика. Для романтика эти слова могут по праву соотноситься с понятием «свобода» - отрицательно соотноситься.
  

• 17 слайд

  Н.О. Лернер, первым опубликовавший строфу известной теперь редакции, писал в примечаниях к стихотворению: «…мысль Пушкина очень ясна: в ней отразилась старая романтическая идея: «просвещенье», т.е. Внешнюю культуру, сотканную из лжи и условностей, естественной свободы, чем тирания. Эта мысль была вполне в духе оплакиваемого Пушкиным великого английского поэта. То же поет Алеко сыну:
  Под сенью мирного забвенья
  Пускай цыгана бедный внук
  Не знает неги, просвещенья
  И пышной суеты наук…»
  Как видим, содержание 13-й строфы, рассмотрение с точки зрения романтического сознания, оказывается совсем не загадочным, а сама строфа органично вписывается в композицию и систему идей стихотворения «К морю».
  С темой свободы и темой моря глубочайшим образом связаны в стихотворении и его герои. Отнюдь не случайно появление в элегии имен Наполеона и Байрона. Эти имена и эти герои находятся в русле основной темы стихотворения, развивают его основную мысль.
  Мы уже знаем, что интерес Пушкина начала 20-х годов, а также других поэтов-романтиков к Наполеону связан с необыкновенностью его личности и судьбы. Но обращение Пушкина к Наполеону в тексте данного стихотворения имеет и более конкретную, внутреннюю мотивировку. Образ Наполеона в элегии оказывается тесно и сложно переплетенным с образом моря. И дело не только в том, что вблизи моря, на острове, Наполеон провел последние дни своей жизни, что он был «пленником моря». Образ Наполеона в сознании Пушкина несомненно ассоциируется и с морем-свободой, морем – «свободной стихией». Ведь для Пушкина – об этом прямо говорится в его стихотворении «недвижный страж дремал на царственном пороге», написанном в том же, 1924г., что и «К морю», - Наполеон был «мятежной вольности наследником и убийцей».
  Более непосредственно и только в положительном смысле соотносится с образом моря-свободы другой герой стихотворения – Байрон. Байрон – романтический поэт и Байрон – человек, как мы знаем, вызывал самое горячее участие у русских романтиков. Нам известна высокая оценка Байрона Рылеевым.
  Байрон для Пушкина, как и для Рылеева, - поэт свободы, и именно поэтому он вспоминает о нем в своем стихотворении, посвященном теме свободы:
  Исчез, оплаканный свободой, Твой образ был на нем означен,
  Оставя миру свой венец, Он духом создан был твоим:
  Шуми, волнуйся непогодой: Как ты, могущ, глубок и мрачен,
  Он был о море, твой певец. Как ты, никем неукротим…
  В строфах, посвященных Байрону, все связано с предшествующим движением темы и накрепко связано между собой: Байрон – свобода – море; Байрон, оплаканный свободой, - он же певец моря – и естественно подразумеваемое: он – певец свободы. Байрон был оплакан свободой и потому, что погиб за нее, и потому, что был ее певцом.
  Мы уже говорили о музыкальном характере композиции элегии «К морю». Своеобразным показателем музыкального и романтического строя стихотворения является одна «ошибка» Пушкина против грамматики, которую он вольно или невольно допустил. В русском языке «море» среднего рода, но Пушкин говорит о море «он»: «Но ты взыграл…», «ты ждал, ты звал…», Море в стихотворении оказалось мужского рода… потому, что оно для поэта к а к д р у г: «Как друга ропот заунывный, как зов его в прощальный час, твой грустный шум, твой шум призывный услышал я в последний раз».
  Сравнение моря с другом для Пушкина больше, чем сравнение, больше, чем простая стилистическая фигура. Море для него, в самом деле, друг, оно им постоянно ощущается как друг, и это находит отражение в необычном, формально неправильном, но внутренне оправданном и органичном словоупотреблении.
  К этому нужно вот еще что добавить. В русском языке формы мужского рода имени существительного способны выражать признаки одушевленности в несравненно большей степени, нежели формы среднего рода.
  
  

• 18 слайд

   Музыкальной организации стиха способствует и своеобразная «оркестровка» речи, так называемая звукопись.
  В стихотворении есть не только ведущая сквозная тема, сквозной образ моря-свободы, но и сквозные и ведущие звуковые образы. Сонорные р, л, м, н, а также некоторые другие сильные в звуковом отношении согласные абсолютно доминируют в стихе, они как бы направляют основную музыкальную тему элегии: «Ты катишь волны голубые и блещешь гордою красой…»; «как друга ропот заунывный, как зов его в прощальный час…» « моей души предел желанный, как часто по брегам твоим бродил я тихий и туманный, заветным умыслом томим…»; «как я любил твои отзывы, глухие звуки, бездны глас и тишину в вечерний час, и своенравные порывы…» и т.д.
  Формально такие звуковые повторы носят название аллитерации. У Пушкина, однако, это не просто прием аллитерации, но еще и внутренний закон композиции. При этом следует особо подчеркнуть, что явления что явления звукописи носят в пушкинском стихотворении глубоко содержательный характер. Звуковые повторы не только придают стихотворной речи особую плавность и выразительность, но и сближают слова между собой, приводят их в своеобразное взаимодействие, обогащают их в конечном счете добавочными смысловыми оттенками и значениями.
  Приведу пример. В стихе «твой грустный шум, твой шум призывный…» слова г р у с т н ы й и п р и з ы в н ы й благодаря звуковой близости воспринимаются и как эмоционально и по смыслу слова. Сходство звуковое (а также тесная грамматическая зависимость от дважды повторенного слова «шум») как бы притягивает слова друг к другу и выявляет их связь семантическую, понятийную. Шум моря потому и г р у с т н ы й, что куда-то зовет. Для романтика грусть, высокая грусть – это всегда зов куда-то, это знак вечной неудовлетворенности и жажда перемены.
  Звукопись… придает стихотворению особую цельность, сообщает ему не только музыкальный х а р а к т е р, но и музыкальное е д и н с т в о. Поэтическое произведение благодаря этому воспринимается как единый монолог, сказанный на одном дыхании,- как взволнованный и страстный монолог.
  Звуковая организация речи в стихотворении отнюдь не является неосознанной. Пушкин явно озабочен ею и сознательно к ней стремится. Об этом свидетельствуют примеры авторской правки текста. В одном из первоначальных вариантов 5-я строфа элегии начиналась так: «Беспечный парус рыбарей». Слово «беспечный» Пушкин заменяет на «смиренный». Зачем он это делает? Чтобы точнее выразить свою мысль? Но в смысловом контексте строфы «б е с п е ч н ы й парус рыбарей» тоже оказывается уместным и по-своему точным.. Но слово «беспечный» здесь явно выпадает из звукового ряда, оно оказывается в данном случае отчасти чужеродным по своему звучанию. Иное дело – слово «смиренный». В звуковом отношении оно подобно рядом стоящим словам «парус», «рыбарей», «прихотью», «хранимый», и тем самым оно помогает создать сильный звуковой образ:
  Смиренный парус рыбарей; Твоею прихотью хранимый…
  Романтическая поэтика – это почти всегда поэтика интенсивного и предельного. В стихотворении все стремится к крайнему: чувства, мысли, понятия, звуки. Само море у Пушкина «души п р е д е л желанный». Предельность выражения заключена и в образе «свободной стихии» и в «гласе бездны», и в дважды повторенном в разных контекстах слове «пустыня».
  Романтическая сгущенность…достигается в элегии «К морю» в немалой степени и теми средствами звукописи, о которых уже говорилось. Звукопись не только придает речи музыкальный характер и сближает слова между собой, но и способствует их максимальному образному наполнению: зрительный и ассоциативный образом звуковым. Так создается ощущение предельности. В первую очередь это относится к центральному образу стихотворения- образу моря. Море, которое для поэта «души предел желанный», воспринимается читателем в самой полной мере, сознанием и всеми чувствами. Море у Пушкина предельно ощутимо: море – это «торжественная краса», «глухие звуки, бездны глас», это «скалы», «заливы», «блеск», «говор волн» и т.д. Аллитерация здесь носит интенсивный характер, звуковой образ моря строится у Пушкина на самых звучных, на сильной концентрации, сгущении этих звуков.
  С поэтикой предельного в стихотворении теснейшим образом связана поэтика контрастов. Контрасты в поэзии – это противопоставление в художественных целях крайнего и противоположного. В них, таким образом, тоже может выражаться своеобразный «максимализм» романтического стиля.
  

• 19 слайд

  В своей стилистике она удаляется от частностей
  и деталей. Реальное и земное Пушкин изображает
  в плане идеального и возвышенного. В конечном
  счете в этом больше всего и сказывается романти-
  ческая природа пушкинского стихотворения.
   Море для поэта совсем как друг – и значит, оно для него совсем живое, одушевленное. В глубине поэтического и романтического, не признающего формальных стеснений и потому свободного сознания море-друг только и может быть мужского рода одушевленного рода, и оно в языке тоже (скорее всего неосознанно для поэта) принимает на себя мужской род. Видимая ошибка Пушкина находит объяснение в законах поэтического мышления – романтического мышления.
  Музыкальная основа художественного мышления в стихотворении «К морю» выявляется и более непосредственным образом. Музыкальный характер носят формы поэтической речи у Пушкина. Так, музыкален его синтаксис, богатый повторами значимых слов и союзов: «Твой грустный шум, твой шум призывный…», «там погружались в хладный сон… так угасал Наполеон…», «как ты могущ, глубок и мрачен, как ты ничем неукротим…». Или: «И тишину в вечерний час, и своенравные порывы…». Музыкальной организации стиха способствует и своеобразная «оркестровка» речи, так называемая звукопись.
  Стихотворение «К морю» завершило южный, романтический период в творчестве Пушкина. Д.Д. Благой, говоря о перекличке этого стихотворения с произведениями Пушкина 1820г. – элегией «Погасло дневное светило…», - замечает: «Но если элегия «Погасло дневное светило…» была прологом к романтическому периоду творчества Пушкина, прощальное обращение к морю является его «эпилогом».
  Стихотворение «К морю» явилось для Пушкина своеобразным прощанием не только с морем, но и с романтизмом. Это было прощание с тем, что для Пушкина-поэта уже изжило себя и неизбежно должно было уйти в прошлое, но что осталось, тем не менее, в его памяти очень дорогим воспоминанием. (Е. Маймин.)
  Коровина В.Я. Пушкин в школе. Пособие для учителей, студентов, учащихся старших классов. – М.: РОСТ, 1999. - 364с.; 30-38.
  Сильный контраст лежит в самой основе элегии «К морю»: противопоставление «свободы» и «несвободы». Это противопоставление составляет главный сюжет стихотворения, оно скрепляет воедино всю его композицию и поддерживается в тексте близкими по смыслу антитезами и антонимическими сочетаниями. Например: «Ты (т.е. Море, свобода, друг) ждал, ты звал – я был окован…». Или в том же контексте не менее выразительная и того же значения антитеза моря и берега: «Ты ждал, ты звал – У берегов остался я…».
  Интересно, что слова берег, брег сами по себе уже содержат возможность антитезы слову море, что позволяет поэту вложить в них особенный образный смысл, придать им почти символическое значение: берег, брег – неволя. Море и берег – это и внешне близкое и предельно отдаленное по существу. Море у Пушкина – стихия, неодолимость, свобода; берег – скучный, неподвижный, несвободный. Море – без – брежно, и уже тем самым оно противостоит берегу.
  Мир романтика – возвышенный, необычный, внебытовой мир. Таков и язык его произведений. Он чуждается всего излишне обыденного, сиюминутного. Поэт-романтик мыслит, как правило, категориями высокими, возвышенными и обобщенными.
  Язык элегии «К морю» почти лишен бытовых и конкретно-вещественных…. Стремление и выражение общего, а не частного – одна из самых характерных особенностей языка и стиля стихотворения «К морю». В 7-й строфе его есть сильный образ: «Могучей страстью очарован…». В словах этих заключен намек на конкретную, вполне реальную страсть, которую испытывал Пушкин к Воронцовой. Но читатель может и не увидеть этого намека – притом без большого ущерба для себя. Образ страсти в стихотворении оказывается отвлеченным от всего индивидуального: он масштабен и как бы субстанционален. Не страсть к кому-то, не очарование кем-то, а сама могучая страсть, очарование могучей страстью.
  В стихотворении «К морю» Пушкин говорит о многих конкретных событиях и фактах своей жизни, но это конкретное он осмысливает в сфере всеобщего и всечеловеческого. Его элегия, достаточно злободневная в своих истоках, лишена видимых примет злободневности.
  

• 20 слайд

  Тема, идея, композиция, строфика стихотворения «К морю».
  Искренний лирический тон обращения к морю делает стихотворение близким к жанру элегического послания: поэт делится с морем, как с другом, самыми сокровенными думами и чувствами.
  Композиция стихотворения основана на двух его идейно-художественных центрах; на образе моря и образе лирического героя.
  Образ моря – первая часть стихотворения:
  прощание поэта со «свободной стихией» (строфы 1-2);
  воспоминания о прогулках на берегу моря и о своем «заветном желании» (строфы 3-7).
  Вторая часть стихотворения – лирический герой делится с морем своими думами и желаниями:
  - Воспоминания о «гробнице славы», т.е. месте заточения Наполеона (строфы 8 - 9);
  воспоминание о другом «властителе дум» - о Байроне (строфы 10-12);
  оценка «просвещения» и тирана ( строфа 13);
  обещание не забыть торжественной красоты моря (строфы 14 – 15).
  Стихотворение написано «катренами» - четырехстрочными строфами (только три строфы имеют по одному добавочному стиху и превращаются в пятистишия).
  «К морю» - элегия, но еще Белинский указывал, что «грусть Пушкина не есть сладенькое чувствованьице нежной, но слабой души; нет, это всегда грусть души мощной и крепкой… иногда, задумавшись, он как будто вдруг встряхивает головою, как лев гривой, чтобы отогнать от себя облако уныния, и мощное чувство бодрости, не изглаживая совершенно грусти, дает ей какой-то особенный, освежительный и укрепляющий душу характер…»
  Действительно, стихотворение «К морю» содержит два контрастных чувства: глубокую грусть от прощания с морем, от несбывшихся надежд – и твердую силу, неукротимую гордость свободолюбивого поэта. Этот контраст выражен в ритмическом рисунке и в лексике.
  
  Фогельсон И.А. Литература учит.: 9 кл.: Кн. для учащихся. – М., 1990. – 207 с., 103с.
  
  
  Романтическое стихотворение «К морю» вчерне написано было перед отъездом поэта из Одессы, а обработано и закончено в начале октября 1824 года.
  Поэтическое изображение моря сочетается в стихотворении с размышлениями поэта о своей судьбе изгнанника и о судьбах народов. Море потому близко и дорого Пушкину, что оно представляется ему живым воплощением мятежной и свободной стихии, мощи и гордой красоты, то есть таких качеств, которые особенно привлекают поэта. Этими качествами в восприятии романтически настроенных современников Пушкина обладали два «властителя дум» тогдашнего молодого поколения – Байрон и Наполеон.
  В строфах, посвященных Наполеону, Пушкин ясно не говорит о своем отношении к нему. Но раньше в стихотворении «Наполеон» (1821) поэт охарактеризовал его как тирана, презирающего человечество, как «смирителя» революции и свободы.
  В Байроне привлекают Пушкина такие черты знаменитого английского поэта, как гениальность («умчался гений»), свободолюбие («Исчез, оплаканный свободой»), неукротимый дух борца («как ты, могущ, глубок и мрачен, как ты, ничем неукротим»). В «опустелом мире» свободолюбивый борец за благо людей чувствует себя одиноким. В стихотворении раскрывается романтическая тема одиночества поэта в мире.
  Горечь и протест звучат в строках, обобщающих размышления о «судьбах людей» в мире:
  Судьба людей повсюду та же:
  Где благо , там уже на страже
  Иль просвещенье, иль тиран.
  На пути к свободе людей стоят стражами или ложная культура господствующих классов, или тираны. Романтическому характеру стихотворения соответствует и приподнятость тона, речь, насыщенная восклицаниями, обращениями, риторическими вопросами, оценочными эпитетами и метафорами.
  Стихотворение «К морю» было прощанием Пушкина не только с морем, но и с романтической лирикой. С переходом поэта к реалистическому творчеству изменяется и характер изображения им природы.
  Флоринский С.М. Русская литература. М., 1969.-262с., 129 – 130с.
  

• 21 слайд

  
  
  Прощай, свободная стихия!
  В последний раз передо мной
  Ты катишь волны голубые
  И блещешь гордою красой.
  …
  ЗАДАНИЯ
  Какие события легли в основу
  стихотворения А.С. Пушкина « К морю»?
  В каком жанре написано это стихотворение? Аргументируйте свой ответ.
  Найдите в отрывке метафоры, эпитеты, перифразы, другие изобразительно-выразительные средства языка.
  Охарактеризуйте форму прилагательного молчаливы в словосочетании пустыни молчаливы.
  Укажите в стихотворении устаревшее ударение, приведите современную литературную норму.
  Объясните знаки препинания в данном отрывке из стихотворения «К морю».
  Прощай, свободная стихия!
  Прощай же, море! Не забуду
  Твоей торжественной красы
  И долго, долго слышать буду
  Твой гул в вечерние часы.
  В леса, в пустыни молчаливы
  Перенесу, тобою полн,
  Твои скалы, твои заливы,
  И блеск, и тень, и говор волн.
  «К морю», 1824
  

• 22 слайд

  ЭЛЕГИЯ
  Безумных лет угасшее веселье
  Мне тяжело, как смутное похмелье.
  Но, как вино, - печаль минувших дней
  В моей душе чем старе, тем сильней.
  Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе
  Грядущего волнуемое море.
  Но не хочу, о други, умирать;
  Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать.
  И ведаю, мне будут наслажденья
  Меж горестей, забот и треволненья:
  Порой опять гармонией упьюсь,
  Над вымыслом слезами обольюсь,
  И может быть – на мой закат печальный
  Блеснет любовь улыбкою прощальной.
  1830
  
  Строй существительных и прилагательных, несмотря на смысловое благополучие, светлое окончание, вызывает настроение скорее тяжелое, предчувствия горестные. Главный образ, вызывающий это предчувствие, - грядущего волнуемое море. Море – это символ не только бурной жизни, море здесь как символ возможно близкой смерти.
  Л.О. Пастернак. Пушкин на берегу моря. 1896
  

• 23 слайд

  И синего моря обманчивый вал
  В часы роковой непогоды…
  (Песнь о вещем Олеге)
  
  Обманчивый вал моря – устойчивый и древний образ, если не архетип, то топос всех европейских культур: опасное плавание по житейскому морю ассоциируется с темой судьбы, - и Пушкин называет непогоду «роковой».
  
  И.К. Айвазовский.
  Пушкин на берегу Черного моря. 1868
  РОК
  судьба
  кара
  небеса
  ?
  СМЕРТЬ
  ФАТУМ
  

• 24 слайд

  К МОРЮ
  Прощай, свободная стихия!
  В последний раз передо мной
  Ты катишь волны голубые
  И блещешь гордою красой.
  
  Как друга ропот заунывный,
  Как зов его в прощальный час,
  Твой грустный шум, твой шум призывный
  Услышал я в последний раз.
  
  Моей души предел желанный!
  Как часто по берегам твоим
  Бродил я тихий и туманный,
  Заветным умыслом томим!
  
  Как я любил твои отзывы,
  Глухие звуки, бездны глас
  И тишину в вечерний час,
  И своенравные порывы!
  
  Смиренный парус рыбарей,
  Твоею прихотью хранимый,
  Скользит отважно средь зыбей:
  Но ты взыграл, неодолимый,
  И стая тонет кораблей.
  Не удалось навек оставить
  Мне скучный, неподвижный брег,
  Тебя восторгами поздравить
  И по хребтам твоим направить
  Мой поэтический побег!
  
  Ты ждал, ты звал… я был окован;
  Вотще рвалась душа моя:
  Могучей страсть очарован,
  У берегов остался я.
  
  О чем жалеть? Куда бы ныне
  Я путь беспечный устремил?
  Один предмет в твоей пустыне
  Мою бы душу поразил.
  
  Одна скала, гробница славы…
  Там погружались в хладный сон
  Воспоминанья величавы:
  Там угасал Наполеон.
  
  Там он почил среди мучений.
  И вслед за ним, как бури шум,
  Другой от нас умчался гений,
  Другой властитель наших дум.
  Исчез, оплаканный свободой,
  Оставя миру свой венец.
  Шуми, взволнуйся непогодой:
  Он был о море, твой певец.
  
  Твой образ был на нем означен,
  Он духом создан был твоим:
  Как ты, могущ, глубок и мрачен.
  Как ты, ничем не укротим.
  
  Мир опустел… Теперь куда же
  Меня б ты вынес, океан?
  Судьба земли повсюду та же:
  Где капля блага, там на страже
  Уж просвещенье иль тиран.
  
  Прощай же, море! Не забуду
  Твоей торжественной красы
  И долго, долго слышать буду
  Твой гул в вечерние часы.
  
  В леса, в пустыни молчаливы
  Перенесу, тобою полн,
  Твои скалы, твои заливы,
  И блеск, и тень, и говор волн.
  1824г.
  А.С. ПУШКИН
  

• 25 слайд

  Безмолвное море, лазурное море,
  Стою очарован над бездной твоей.
  Ты живо: ты дышишь; смятенной любовью,
  Тревожною думой наполнено ты.
  Безмолвное море, лазурное море,
  Открой мне глубокую тайну твою:
  Что движет твое необъятное лоно?
  Чем дышит твоя напряженная грудь?
  Иль тянет тебя из земныя неволи
  Далекое светлое небо к себе?..
  Таинственной, сладостной полное жизни,
  Ты чисто в присутствии чистом его:
  Ты льешься его светозарной лазурью,
  Вечерним и утренним светом горишь,
  Ласкаешь его облака золотые
  И радостно блещешь звездами его.
  Когда же сбираются темные тучи,
  Чтоб ясное небо отнять у тебя –
  Ты бьешься, ты воешь, ты волны подъемлешь,
  Ты рвешь и терзаешь враждебную мглу…
  И мгла исчезает, и тучи уходят,
  Но, полное прошлой тревоги своей,
  Ты долго вздымаешь испуганны волны,
  И сладостный блеск возвращенных небес
  Не вовсе тебе тишину возвращает;
  Обманчив твоей неподвижности вид:
  Ты в бездне покойной скрываешь смятенье,
  Ты, небом любуясь, дрожишь за него.
  МОРЕ элегия
  В.А. Жуковский
  Est in arundineis modulatio musica ripis
  Есть музыкальная стройность в
  прибрежных тростниках (лат.)
  Певучесть есть в морских волнах, А
  Гармония в стихийных спорах, б
  И стройный мусикийский шорох А
  Струиться в зыбких камышах. б
  
  Невозмутимый строй во всем,
  Созвучье полное в природе, -
  Лишь в нашей призрачной свободе
  Разлад мы с нею сознаем.
  
  Откуда, как разлад возник?
  И отчего же в общем хоре
  Душа не то поет, что море,
  И ропщет мыслящий тростник?
  
  И от земли до крайних звезд
  Все безответен и поныне
  Глас вопиющего в пустыне,
  Души отчаянной протест?
  11 мая 1865 г.
  Ф.И. Тютчев
  К МОРЮ
  элегия
  Прощай, свободная стихия!
  В последний раз передо мной
  Ты катишь волны голубые
  И блещешь гордою красой.
  
  Как друга ропот заунывный, А
  Как зов его в прощальный час, б
  Твой грустный шум, твой шум призывный А
  Услышал я в последний раз. б
  
  Моей души предел желанный!
  Как часто по берегам твоим
  Бродил я тихий и туманный,
  Заветным умыслом томим!
  
  Как я любил твои отзывы,
  Глухие звуки, бездны глас
  И тишину в вечерний час,
  И своенравные порывы!
  
  Смиренный парус рыбарей,
  Твоею прихотью хранимый,
  Скользит отважно средь зыбей:
  Но ты взыграл, неодолимый,
  И стая тонет кораблей. 1824 г.
  А.С. Пушкин
  

• 26 слайд

  ВЕК
  МОРЕ
  СИМВОЛ СВОБОДЫ
  ХYIII
  ХIХ
  Мусинский – музыкальный.
  Мыслящий тростник – образ, восходящий к известому афоризму Б. Паскаля: « Человек не более, как самая слабая тростинка в природе, но это – тростинка мяслящая» («Pensees» - «Мысли»).
  ПРИЗРАЧНАЯ СВОБОДА
  ДУШИ ОТЧАЯННОЙ ПРОТЕСТ ?!
  ГАРМОН
  И
  Я
  Ф.И. Тютчев
  А.С. Пушкин
  1824 г.
  11 мая 1865 г.
  СВОБОДНАЯ СТИХИЯ
  друг
  ДУША
  ТОРЖЕСТВЕННАЯ КРАСА
  СОЗВУЧЬЕ ПОЛНОЕ В ПРИРОДЕ
  «Судьба земли повсюду та же:
  Где капля блага, там на страже
  Уж просвещенье иль тира…»
  «Ты ждал, ты звал…я был окован;
  Вотще рвалась душа моя:
  Могучей страстью очарован,
  У берегов остался я.»
  НАПОЛЕОН
  БАЙРОН
  ЖИЗНЬ
  ЭЛЕГИЯ
  МУЗЫКАЛЬНОСТЬ СТИХА
  РИТМИЧНОСТЬ
  АССОЦИАТИВНОСТЬ
  ФИЛОСОФИЧНОСТЬ
  

• 27 слайд

  СПАСИБО
  Уважаемые коллеги.
  Работа была подготовлена для проведений занятий кружка.
  Распечатав отдельные слайды, материал можно использовать как РДМ к урокам литературы в 9 классе.
  С уважением И. Подольская
  

• 28 слайд

  ЛИТЕРАТУРА
  Бонди С. Стихотворения Александра Пушкина. М.: Детская литература, 1978. – 206с. (Школ. б-ка для нерусских школ. Для восьмилетней и средней школы).
  Володарский В.М. Государственная Третьяковская галерея. Москва. Живопись. Ленинград: Аврора,- 1989. – 134с., № 28.
  Карпушин С.В., Ковалева Е.С., Терентьева А.В. А.С. Пушкин: начало всех начал. Жизнь, творчество, эпоха. – Смоленск: Русичи, 1999. – 624с. – (Для школьников и студентов»)., 134-135сс.
  Картины Государственного Русского музея. Альбом. М.: Советский художник, 1979. -119с.
  5. Коровина В.Я. Пушкин в школе. Пособие для учителей, студентов, учащихся старших классов. – М.: РОСТ, 1999. - 364с.; 30-38.
  6. Кузин В.С., Кубышкина Э.И. Изобразительное искусство в начальной школе. 3-4 – кл.: Учеб. Для общеобразоват. Учеб. Заведений: В 2ч. Ч. 2. – М.: Дрофа, 1997. – 128 с.: ил.
  Литература в школе. Методический журнал. М.; № 2 март-апрель, 1974. -93с., 25-29с.
  Новиков И.А. Пушкин в Михайловском. М. «Советская Россия», 1986. – 368с.
  9. Павлова Е.В. А.С. Пушкин в портретах. Издание 2-е, переработанное и дополненное. М.: Советский художник, 1989, 383с.
  10. Пушкин А.С. Стихотворения. Поэмы. Сказки. «Евгений Онегин». – М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство АСТ», 2000. – 640с. – (Школа классики).
  11. Флоринский С.М. Русская литература. Учебное пособие для средней школы. М. Просвещение, 1969. – 262с.,129-130с.
  12. Фогельсон И.А. Литература учит.: 9 кл.: Кн. для учащихся. М.: Просвещение, 1990. – 207 с., 103с.
  А.С.
  П.
  

• 29 слайд

  ЛИТЕРАТУРА
  Бонди С. Стихотворения Александра Пушкина. М.: Детская литература, 1978. – 206с. (Школ. б-ка для нерусских школ. Для восьмилетней и средней школы).
  Володарский В.М. Государственная Третьяковская галерея. Москва. Живопись. Ленинград: Аврора,- 1989. – 134с., № 28.
  Карпушин С.В., Ковалева Е.С., Терентьева А.В. А.С. Пушкин: начало всех начал. Жизнь, творчество, эпоха. – Смоленск: Русичи, 1999. – 624с. – (Для школьников и студентов»)., 134-135сс.
  Картины Государственного Русского музея. Альбом. М.: Советский художник, 1979. -119с.
  5. Коровина В.Я. Пушкин в школе. Пособие для учителей, студентов, учащихся старших классов. – М.: РОСТ, 1999. - 364с.; 30-38.
  6. Кузин В.С., Кубышкина Э.И. Изобразительное искусство в начальной школе. 3-4 – кл.: Учеб. Для общеобразоват. Учеб. Заведений: В 2ч. Ч. 2. – М.: Дрофа, 1997. – 128 с.: ил.
  Литература в школе. Методический журнал. М.; № 2 март-апрель, 1974. -93с., 25-29с.
  Новиков И.А. Пушкин в Михайловском. М. «Советская Россия», 1986. – 368с.
  9. Павлова Е.В. А.С. Пушкин в портретах. Издание 2-е, переработанное и дополненное. М.: Советский художник, 1989, 383с.
  10. Пушкин А.С. Стихотворения. Поэмы. Сказки. «Евгений Онегин». – М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство АСТ», 2000. – 640с. – (Школа классики).
  11. Флоринский С.М. Русская литература. Учебное пособие для средней школы. М. Просвещение, 1969. – 262с.,129-130с.
  12. Фогельсон И.А. Литература учит.: 9 кл.: Кн. для учащихся. М.: Просвещение, 1990. – 207 с., 103с.
  А.С.