Интегрированный урок истории и географии по теме "Великие Русские географические открытия"

ВЕЛИКИЕ  РУССКИЕ  ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ  ОТКРЫТИЯ

ЭКСПЕДИЦИЯ  Э. В. ТОЛЛЯ.

История России есть история страны, которая колонизируется. Область колонизации в ней расширялась вместе с государственной ее территорией. То падая, то поднимаясь, это вековое движение продолжается до наших дней.

Ключевский   В.О.[1]

         В школьном курсе истории Отечества практически не выделена тема «Великие русские географические открытия», а об освоении Северного морского пути не говорится вообще. Эта тема очень важна и актуальна не только как познавательно-информационная, но и воспитывающая нравственно, патриотично и гражданственно.

        Открытия, совершенные русскими землепроходцами, промышленниками, исследователями, являлись составной частью Великих мировых географических открытий, поэтому у учителя не может быть проблем, куда поместить и как сформулировать, раскрыть эту тему: в программе курса истории средних веков или в программе истории Отечества с ХI века до сегодняшнего дня.

      А какие личности, персонажи!… Для учителя, затронувшего эту тему, это кладезь, неисчерпаемый источник примеров мужества, стойкости, самопожертвования, патриотизма и подвига. Ведь личность на грани выживания и психологической напряженности очень привлекает и поучает. Сюжеты достойные сценарной работы не только для уроков, но и десятков художественных и документальных фильмов.

     Россия с ее территорией, обращенной «фасадом» к Северному Ледовитому океану, с ее населением, живущим на территории более 60 % северной и приравненной к северным условиям, почти не знает истории открытий и освоения Севера. А не знать этого нам – гражданам России стыдно!

      Некоторые учителя побаиваются, что такие уроки будут, возможно, ура - патриотичными, но я думаю, этого бояться не следует. Через новое понимание патриотичности и любви к истории, гуманизма, мы осознаем себя великим народом. А рассказ о ХХ веке, советской эпохе освоения Севера с ее системой ГУЛАГа, перевертыванием и извращением истории, необходим вдвойне. Как извратили историю экспедиции Э.В. Толля, вымарав из нее имя  А.В. Колчака. Одних на пьедестал, других в утиль и на «свалку истории»…Переосмысливаем, переоцениваем… И слава Богу, что уже нет или почти нет такого детского максимализма, деления на черное и белое, точнее на «красных» и «белых». Появились оттенки, цветовая гамма в историографических оценках, появились новые слова: компромисс, альтернатива, консенсус. Их можно, конечно, заменить на более понятные – русские, но не в этом суть. И сейчас нередки переборы, но это болезнь роста, неожиданно полученной свободы. Мы это переживем и думаю, что с водой не выльем ребенка.

     В силу многих причин, каждая эпоха рождает свои задачи. Стояли они и перед российскими первопроходцами, промышленниками и географами. Открытия происходили примерно в такой последовательности:

-                 с Х1-ХV вв. – освоение Северо – Восточной Руси и побережья Беломорья;                                     

-                 ХVI-XVII вв. –  освоение Сибири, юга и юго-востока Руси,           продвижение  вглубь Сибири до Дальнего Востока, Камчатки;                                                                                     

-                  ХVIII в.  -     Великая Северная экспедиция Витуса Беринга;

-                  ХIХ в.  -        начало планомерного освоения Северного морского пути; исследования на Чукотке, Аляске, экспедиции   к  Южному полюсу;                                                                                                                            

-                 ХХ в. –  освоение и хозяйственное использование Северного морского пути.                                   

 Одна из самых замечательных историй в этой цепи безумных, отважных, трагических и великих открытий и исследований – это история экспедиции Э.В. Толля.

 На виду два краеугольных камня, два рациональных зерна, два конфликта в этой истории:

1. Главная цель экспедиции – поиск Земли Санникова;

2. Участие в ней  лейтенанта А.В. Колчака.

  Для персонажей, героев этого урока экспедиция явилась своеобразным перекрестком их судеб. Потом у многих судьбы пересекались, ибо их общая судьба – Россия, верное ей служение, их выбор в переломные дни, в лихолетье. 

   Вниманию коллег предлагается материал одного из уроков темы, которую можно полностью изучить с использованием модульной технологии.

   Урок 1. Русская полярная экспедиция 1900 – 1903 гг.

         План:  1. Краткие сведения о полярных исследованиях.

                         Освоение Северного морского пути как часть  

                         Великих мировых географических открытий.                   

                     2.  Мечты, загадки в Х1Х-ХХ вв. Доклад Э.В. Толля                            

                      3. Русская полярная экспедиция Э.В. Толля и судьбы

                          ее участников

Урок 2. Александр Васильевич Колчак (04 /16/.11.1874, Петербург- 

                                                                     07/02/ 1920, Иркутск)

          План:  1. Начало пути, мечты и свершения.

                      2.  Лихолетье, смута. Выбор и «крест власти».

    Любой модуль обязательно содержит блок информации       /содержание модуля/, систему заданий для учеников, советы учителя. Можно использовать различные формы и методы работы, проблемные вопросы и задания:

-                 Есть ли в нашей реальной жизни безудержные мечтатели и искатели приключений?  Являетесь ли вы такими?

-                 Диктатура и демократия. В каком соотношении находятся в переломные, смутные времена?

-                 Став Верховным правителем, диктатором, Колчак, возможно, пытался решить этот вопрос. Каким образом?

-                 Как поступили бы вы? Что бы предприняли на его месте?

Возможен урок – семинар, диспут, например, по личности Колчака, обсудив различные периоды его жизни. Особое внимание следует уделять умению самостоятельно оценивать изучаемые явления, процессы, исторические документы. Это умение тесно связано со способностью логически мыслить, подбирать документы для обоснования собственной точки зрения. Это очень важно, так как противоречивы источники и официальная литература по многим историческим вопросам. До сих пор, например, замалчивается роль в экспедиции А.В. Колчака, его стараются обойти стороной, не рисковать, обходятся старыми штампами.

Ученики учатся мыслить самостоятельно и смело на примерах полярных экспедиций, учатся самопожертвованию и самоотречению во имя истины, Отечества, убеждаются, что есть место в жизни мечтам и подвигам.

Возможно проведение ролевых игр. Например, суд над спутниками барона Толля. Обвинение выдвигается в преступной халатности и безответственности, доведшей до смерти начальника экспедиции. Обвинение лейтенанту Матисену – оставление Толля и его спутников на о.Беннетта, отвод судна к Тикси, отказ от поисков; обвинение лейтенанту Коломейцеву – командир покинул судно перед самым ответственным плаванием к Новосибирским островам, ссора с Толлем; обвинение лейтенанту Колчаку – плохая организация поисков, дал возможность Матисену увести судно в Тикси.

Кстати, обвинение лейтенанту Матисену предъявляли и раньше, например, известный советский полярный исследователь В.Ю. Визе писал, что решение Матисена прекратить попытки пройти к острову Беннетта «…стоили жизни Толлю и его спутникам»/В.Ю. Визе. Моря советской Арктики Главсевморпути. 1949, с.272/.

Особое обвинение могут выдвинуть и выдвигали коммунисты Никифору Бегичеву, что во время поисков барона Э.В. Толля и его спутников, он несколько раз спасал от гибели А.В. Колчака – будущего «кровожадного диктатора» в годы гражданской войны.

Но все эти замыслы, возможно, реализовать, если учитель и ученики располагают максимальной информацией, ибо однобокость и узость информированности ведет к крайним суждениям и жестоким обвинениям.

Поэтому, поработав с первоисточниками, привожу только направляющие векторы, дальше все зависит от фантазии и грамотности учителя и возможностей учеников.

Оборудование урока: фрагменты кинофильма «Земля Санникова»; аудиозапись песни из фильма; карта побережья Северного ледовитого океана; раздаточный документальный и справочный материал и фотографии; контурные карты.

                                           Часть 1

Ценой огромных лишений и жертв доставались человечеству почти все великие географические открытия прошлых веков.

Едва ли когда-либо приходилось первопроходцам претерпевать большие лишения, чем в походах по морям Ледовитого океана.

Выдающаяся роль в географическом познании Земли принадлежит русским землепроходцам и мореходам. В результате их «хождений» и походов «студеными морями», открытие ими Шпицбергена /Груманта/ и Новой Земли, плаваний до Мангазеи и дальше на восток, вдоль берегов Таймыра, походов Семена Дежнева, В. Атласова, работ Великой Северной экспедиции в 1733-1743 гг., а также многих других российских первопроходцев, были обследованы и нанесены на карту земли от Урала до Тихого океана, все побережье Ледовитого океана, открыты Камчатка, Северо - Западная Америка, многочисленные острова в Тихом океане, доказано раздельное существование Азии и Америки.

С ХI века окраины Руси раздвигались беспорядочно, хаотично, от случая к случаю. Простой люд и купечество, промышленники и «гулящий люд» в поисках «мягкой рухляди», свободных земель и просто свободы начали осваивать бескрайние просторы на северо-востоке и востоке Руси. Это о них потом писал А.И. Герцен: «Горсть казаков и несколько сот бездомных мужиков перешли на свой страх океаны льда и снега, и везде, где оседали усталые кучки в мерзлых степях, забытых природой, закипала жизнь, поля покрывались нивами и стадами, и это от Перми до Тихого океана».

«На севере, - пишет исследователь южного мореплавания Ю.П. Тушин, - морская граница тянулась на многие тысячи верст; никто не препятствовал русским людям на кочах выходить из многоводных рек в море и идти вдоль берега или «голоменью». Здесь они беспрепятственно ловили рыбу, били зверя и птицу, ставили зимовья, чувствуя себя хозяевами безграничной тундры и моря. С малочисленным коренным населением вели торг…сами заимствовали у племен Севера их самобытную культуру, великолепно приспособленную к тайге, тундре, океану, к условиям «стран полуношных» /Тушин Ю.П. Русское мореплавание на Каспийском, азовском и Черном морях ХVII в., М., 1978, с.159/.

С появлением в Х веке выходцев из Новгорода на берегах Белого моря, в начале ХI века на Кольском полуострове, начинается освоение побережья «студеного» океана. Занимаясь морским промыслом, прокладывая морские пути, русские полярные мореплаватели эпохи средневековья стали, по существу, первыми исследователями арктических морей. Уже в первой половине ХI века русские мореплаватели достигли островов архипелага Новая Земля. Именно этот период можно считать началом освоения Северного морского пути.

В поисках новых земель, богатых пушниной и «рыбья зубу», так в старину называли высокоценные моржовые клыки, русские поморы в конце ХI-XII веков освоили западное побережье Новой Земли и прилегающие к нему морские пространства.

В XIV-XV веках русские мореплаватели интенсивно осваивают восточную и северную часть Баренцева моря между Новой Землей и архипелагом Шпицберген /Грумант/. В первой четверти XVI века появилась первая известная нам карта бассейна Северного Ледовитого океана от устья Северной Двины до Оби, которая была составлена по чертежу и географическим полярным сведениям Д.И. Герасимова.

Первая половина XVI века становится временем интенсивного освоения поморами западного участка Северного морского пути – от Северной Двины до Тазовской губы в устье реки Обь, который получил название «мангазейского морского пути».

В целях дальнейшего развития зверобойных промыслов в морях Ледовитого океана Иван Грозный в 1556 году предоставил многочисленные льготы монастырям и даровал грамоту на право беспошлинного ввоза китового жира Печенегскому монастырю, которая оказывала поморам немалую помощь в освоении новых земель.

Около 1572 года в низовьях реки Таз появился полярный порт поморов, на месте которго в 1601 году возникла «златокипящая Мангазея» – форпост дальнейшего освоения Северного морского пути.

В XVI- XVII веках поморы уже совершали регулярные промысловые плавания на Новую Землю и Шпицберген. С конца XVI века они наладили регулярное морское сообщение с заполярным портовым городом Мангазея/Западная Сибирь/, откуда по рекам и сушей торговые и служилые люди устремились к Енисею и Лене. Но «…из-за своей «простонародности» походы русских мореходов долгое время оставались неизвестными, а имена их – забытыми», - заметил писатель К.С. Бадигин. Так, открытие в 1648 году пролива, разделяющего Азию и Америку, было к петровским временам прочно позабыто и «отписки» о плавании Семена Дежнева обнаружены в Якутске историком Г.Ф, Миллером лишь в 1737 году.

Существуют и косвенные указания на то, что еще за девяносто лет до Дежнева, то есть во времена Ивана Грозного, русские кочи прошли до устья Лены вокруг Чукотки и, видимо, побывали на Аляске,

Истощение пушных богатств освоенной восточной части Сибири /соболя практически выбили/ заставило русских людей искать новые земли, новые пушные и рыбные запасы. Одновременно велись и поиски новых путей в далекие восточные страны. Уже с XVII века российские землепроходцы подбирались к Камчатке. В конце века это были Морозко Старицын и Владимир Атласов, собравший огромный материал и летом 1699 года построивший Нижне – Камчатский острог. В 1716 году на Камчатку была предпринята морская экспедиция. В 1719 г. экспедиции И. Евреинова и Ф. Лужина поручили узнать «сошлися ли Америка с Азиею». Это был наказ Петра I: «Взяв провожатых, ехать до Камчатки и далее куда указано, описать тамошние места, сошлась ли Америка с Азиею, что подлежит тщательно сделать не только сюйд и норд, но и ост, и вест, и все на карту поставить».

Неизвестно, как воспринял Петр проекты поисков Северного морского пути, представленные архангельским вице-губернатором А.А. Курбатовым и мастером Олонецкой верфи Р.С. Салтыковым, но то, что он вынашивал мысль о поисках кратчайшего северного пути в Индию и Китай, бесспорно. А для этого надо было знать, «сошлась ли Америка с Азией».

Чтобы выяснить это, за три дня до смерти Петра отправилась из Петербурга Первая Камчатская экспедиция Витуса Беринга. Летом 1728 г. бот экспедиции «Святой Гавриил» поднялся севернее Чукотки, но так и не обнаружил берегов Америки.

Вторая Камчатская экспедиция 1733 – 1743 гг., или, как ее часто называют, Великая Северная экспедиция, была крупнейшим русским предприятием на море. Из восьми отрядов пять работали на северном побережье и три на берегах Дальнего Востока: выполняли съемку побережий Северного Ледовитого океана от Белого моря до Берингова пролива. Морем удалось картографировать побережье от Белого моря до устья Оби – отряду Малыгина – Скуратова, от Енисея до Оби – отряду Овцына, с запада Таймыр – отряд Минина, с востока – отряд Прончищева – Харитона Лаптева.

Семен Челюскин первым побывал со съемкой на самой северной точке Евразии. Отряд Ласиниуса – Дмитрия Лаптева к востоку от Лены пробился до Колымы. Берингом и Чириковым были открыты берега Америки и острова Алеутской гряды, М. Шпанбергу удалось посетить Японию.

Попытки отыскать северо – западный проход вдоль берегов Северной Америки предпринимала снаряженная на средства Н.П. Румянцева в 1815-1818 гг. экспедиция О.Е. Коцебу на бриге «Рюрик».в 1820 г. экспедиция Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева на шлюпах «Восток» и «Мирный» открыла Антарктический материк.

Одновременно с их экспедицией для поисков арктического прохода в Атлантический океан из Берингова пролива отправилась на шлюпах «Открытие» и «Благонамеренный» экспедиция М.П. Васильева и Г.С. Шишмарева.

На рубеже XIX – XX столетий остались последние, сокровенные уголки земного шара. Так, «Вега» А. Норденшельда прошла северо – восточным проходом из Атлантического в Тихий океан, а «Йоа» Руаля Амундсена – вдоль берегов Северной Америки северо – западным проходом. Легендарный «Фрам» Фритьофа Нансена проник с дрейфующими льдами в глубь Центрального Арктического бассейна.

Наконец, происходит покорение географических полюсов Земли:

Северного – Ф. Куком и Р. Пири в 1908-1909 гг. и южного – Амундсеном и Р. Скоттом в 1911-1912 гг. это была не только героическая веха в полярных исследованиях, но и как тогда казалось и последняя страница в летописи географических открытий новых земель на нашей планете. Все материки, большие и малые земли, архипелаги и крупные острова были нанесены на географическую карту.

Правда, еще полярные исследователи А.Э. Норденшельд и Э.В. Толль высказывали обоснованные предположения о возможности существования суши к северу от Таймырского полуострова. На эти предположения не обратили должного внимания и они оказались позабытыми. Правда, в 1883 г. датская экспедиция А. Ховгарда намеревалась проникнуть к Северному полюсу вдоль восточного берега «Большой Земли», которая, по мнению Ховгарда, должна была находиться к северу от мыса Челюскина. Однако в Карском море экспедиционное судно «Димфна» было затерто льдами. Датчане после вынужденной зимовки вернулись на родину. И вот история преподнесла сюрприз.

В 1913 году облетело сенсационное сообщение об открытии русскими к северу от Таймырского полуострова новой неизвестной земли. Честь открытия и водружения на ней русского национального флага принадлежала гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана на судах «Таймыр» и «Вайгач», руководимой в 1913-1915 гг. Борисом Андреевичем Вилькицким. Вначале открытый архипелаг участники экспедиции между собой называли Землей Тайвай по первым слогам названий ледокольных пароходов. Но официально открытая Земля была названа Землей Николая II/ 11 января 1926 г. Президиум ЦИК СССР своим постановлением переименовал ее в Северную Землю.

Практически, это было последнее великое географическое открытие XX века. Этому предшествовало одно событие, которое меня очень заинтересовало.

                                            ЧАСТЬ II

 В конце XIX века и начале ХХ самым ценным русские ученые считали получение широких достоверных сведений о природе неведомой Центральной Арктики. П.И Крузенштерн писал в середине XIX в.:

  -   Чувство любви к славе нашего Отечества заставляет желать, чтобы честь удовлетворительного разрешения настоящего вопроса принадлежала великой и могучей России.

            Что представляет собой Северный Ледовитый океан? Среди географов и мореплавателей не было единодушия. Одни считали, что океан покрыт мощной льдиной, другие полагали, что в околополюсной области находится немалая суша, а возможно, и материк. Поэтому вместо океана рисовали узкое, потянувшееся вдоль берегов России Ледовитое море. Третьи решительно утверждали, что за поясом арктического пака /льда/ в околополюсной области находится незамерзающее, свободное ото льдов, море.

Открытие Земли Франца–Иосифа, сообщение о землях Петермана и Оскара придали еще больший интерес проблеме северного континента, который в то время назывался Арктидой. Земля Франца–Иосифа, Врангеля и другие открытые острова отдельные ученые рассматривали как «остатки прежнего полярного континента», который в течение тысячелетий разрушается Гольфстримом.

Именно в это время, конец XIX – начало ХХ вв., в Ледовитом океане числилось несколько виденных кем-то издали, но необследованных земель. Эти гипотетические земли столетиями притягивали как магнит внимание ученых, многочисленными экспедициями были сделаны не один десяток географических открытий.

Велико было убеждение в существовании новых земель к северу от Новосибирских островов. К тому же к востоку была нанесена на карты «по описанию сержанта Андреева в 1762 году землица Тикиген, обитаемая народами хрякай».

И еще было множество таких таинственных земель в Арктике: Земля Бредли, Земля Кенана, Земля Так-пука, Земля Президента – в Канадском секторе, Земля Крестьянки – к северу от о. Врангеля, Земля Муханова – к северо-востоку от о. Генриетты; Земля Петермана и Земля Короля Оскара – севернее Шпицбергена. Землю Макарова в районе Земли Франца-Иосифа не только видели в 1899 г. с ледокола «Ермак», но даже пеленгами определили ее размеры.

Одной из экспедиций, шедшей на поиски одной из таких загадочных земель, была Русская Полярная экспедиция барона Эдуарда Васильевича Толля. Она шла на поиски легендарной Земли Санникова и для выяснения условий плавания в водах, омывающих северо-восток Сибири. Э.В. Толль считал, что Новосибирские острова и Земля Санникова, в существование которой он твердо верил, являются остатками некогда большого «мамонтового материка».

Имя Толля, ученика знаменитого исследователя Сибири А. Миддендорфа, было хорошо известно в научных кругах конца XIX в. в 1886 г. молодой ученый отправился в свое первое полярное путешествие на Новосибирские острова. Совместно с доктором Бунге, возглавлявшим экспедицию Академии наук, Толль обследовал этот архипелаг.

13 августа, находясь на северном берегу острова Котельного, Толль увидел далеко в море очертания какой-то земли.

«Горизонт совершенно ясный, - записал ученый в своем дневнике в этот день. – Вскоре после того, как мы снялись с устья реки Могур-урях, мы в направлении на NE 14-18^о ясно увидели контуры четырех гор, которые на востоке соединялись с низменной землей. Таким образом, сообщение Санникова полностью подтвердилось. Мы вправе, следовательно, нанести на соответствующем месте на карту пунктирную линию и подписать на ней «Земля Санникова»».

С тех пор достижение этой земли стало заветной мечтой Толля.

Первые сообщения об этой земле относятся к началу XIX века. В 1810 году промышленник – якут Яков Санников, участник экспедиции М.М. Геденштрома, проводившей инструментальную съемку островов, заметил ее с северного побережья острова Новая Сибирь. В следующем, 1811 году, Санников снова увидел неведомую землю с северной оконечности острова Котельного. Двукратная попытка Санникова достичь ее не удалась: помешала широкая полынья и льды. По словам Санникова, от острова Котельного до этой земли было около 70 верст.*

В 1821 году лейтенант П.Ф. Анжу, руководитель экспедиции Адмиралтейского департамента, предпринял попытку побывать на этой земле. Он прошел по морскому льду к северу от острова Котельного почти 70 верст, до 76 ^о31 ^/   с.ш. и 137 ^о   26  ^/ в.д., но несмотря на хорошую видимость, никаких признаков земли не обнаружил.

И вот, в конце XIX века «Земля Санникова» вновь приковала к себе внимание всего мира.

В 1893 году Норвежская полярная экспедиция на «Фраме» под руководством Ф. Нансена находилась у Новосибирских островов.

«18 сентября… Что принесет нам завтрашний день? Разочарование или надежду? – записал Нансен в своем дневнике. – Если все пойдет хорошо, мы должны прийти к Земле Санникова, на которую еще не ступала нога человека…

20 сент…Придерживаясь кромки льда, мы продвигаемся вперед в северо-западном направлении. Хотелось бы знать – нет ли впереди какой-нибудь земли? Что-то удивительно много стало попадаться разных птиц. Встретилась стайка куликов. Они сопровождали нас некоторое время, а затем повернули к югу. Вероятно, они летели с какой-нибудь земли, лежащей севернее…

позже мы видели еще стаю небольших куликов, что тоже указывало на близость земли. На следующий день погода прояснилась, но никакой земли мы так и не увидели. Мы находились значительно севернее того места, где, по указанию Толля, должен был находиться южный берег Земли Санникова, по примерно той же долготе. По всей вероятности, эта земля является лишь небольшим островом и во всяком случае, далеко к северу простираться не может».

Вопрос о существовании остался открытым.

В 1898 г. Э.В. Толль выступил с докладом на заседании Географического общества:

- Уважаемое собрание, - начал Толль свою речь. – В ясные летние дни с северного мыса острова Котельного, 76^о с.ш., можно увидеть четыре возвышенности, едва поднимающиеся на севере над горизонтом – это Земля Санникова, область, на которую еще  никогда не ступала нога человека…

Подробно изложив свой план организации экспедиции для поисков этой земли, Толль заключил речь следующими словами:

- Наши смелые моряки прошлого и начала этого столетия, пользуясь примитивными способами снаряжения экспедиций в научном и материальном отношении, показали небывалое самоотвержение при съемке берега Ледовитого океана и при отыскании новых земель на N от последнего.

Девятнадцатое столетие приходит к концу и оставляет нам многое еще сделать для довершения работ в области научных завоеваний на русском Севере, давшихся рядом тяжелых жертв со стороны первых русских исследователей. Кому, как не русским, приличествует выполнить эту задачу?

План барона Толля был поддержан Ф. Нансеном и вскоре Академия наук создала комиссию по снаряжению Русской полярной экспедиции. В ее состав вошли академики Ф.Б. Шмидт, А.П. Карпинский, О.А. Баклунд, Ф.Н. Чернышев, М.А. Рыкачев и другие. Проект поддержали Д.И. Менделеев и С.П. Макаров и президент Академии наук великий князь Константин Константинович Романов.

Но прошло еще несколько месяцев, пока наконец, после долгих и утомительных проволочек и мытарств были отпущены средства на организацию экспедиции. Эта радостная весть настигла Толля по пути в Ньюкасл на борту ледокола «Ермак», когда он, потеряв было надежду на осуществление своего проекта, собирался отправиться в Арктику с Макаровым. Барон отправился в Норвегию, где он провел шесть дней. При поддержке Ф. Нансена была приобретена Яхта «Заря», бывшая китобойная шхуна.

Переоборудовал ее для плавания во льдах знаменитый строитель «Фрама» Колин Арчер.

А Толль спешил…Была сформирована команда, подбиралась не случайно, большинство были люди порядочные и зарекомендовали себя к тому времени как профессионалы, честны и преданы делу и России, что доказали их дальнейшие судьбы. Почти все они оставили свой след не только на картах побережья Северного Ледовитого океана, но и в истории Отечества.

Командиром «Зари» стал лейтенант Николай Николаевич Коломейцев. Он с восторгом принял приглашение, хотя для этого пришлось оставить очень перспективное в смысле карьеры место наблюдающего за строительством нового русского крейсера «Варяг» в Сан-Франциско. Он был опытным моряком, прекрасно знавшим штурманское и минное дело, но главное, что он был уже заражен к этому времени «полярным микробом». В 1890 и 1891 гг. Коломейцев участвовал в гидрографических работах в Северном Ледовитом океане под руководством известных гидрографов  Майделя и Жданко, а через год в Енисейской экспедиции Л.Ф. Добротворского.

Помощниками командира судна были лейтенант Матисен Федор Андреевич и Колчак Александр Васильевич. Научный персонал экспедиции состоял из сотрудников Академии наук: астронома Фридриха Георгиевича Зееберга, зоолога Алексея Андреевича Бялыницкого-Бирули, врача и орнитолога Германа Эдуардовича Вальтера.

До приглашения участвовать в экспедиции А.В. Колчак ходил на крейсере «Рюрик» и на «Крейсере».

«Во время моего первого плавания главная задача была чисто строевая на корабле, но кроме того, я специально работал по океанографии и гидрологии. С этого времени я начал заниматься научными работами. Я готовился к южно-полярной экспедиции, но занимался этим в свободное время: писал записки, изучал южно-полярные страны. У меня была мечта найти Южный полюс; но я так и не попал в плавание на Южном океане… Когда я в 1899 году вернулся в Кронштадт, я встретился там с адмиралом Макаровым, который ходил на «Ермаке» в свою первую полярную экспедицию. Я просил взять меня с собой, но по служебным обстоятельствам он не мог этого сделать, и «Ермак» ушел без меня. Тогда я решил снова идти на Дальний Восток, полагая, что, может быть, мне удастся попасть в какую-нибудь экспедицию, - меня очень интересовала северная часть Тихого океана в гидрографическом отношении…

Но тут произошли большие изменения в моих планах. В сентябре месяце я ушел на «Петропавловске» в Средиземное море, чтобы через Суэц пройти на Дальний Восток, и в сентябре прибыл в Пирей. Здесь я совершенно, неожиданно для себя получил приглашение барона Толля принять участие в организуемом Академией наук под его командованием северной полярной экспедиции. Мои работы и некоторые печатные труды обратили на себя внимание барона Толля. Ему нужно было трех морских офицеров, и из морских офицеров он выбрал меня. Я получил предложение через Академию наук участвовать в этой экспедиции. Предложение я это принял немедленно, так как оно отвечала моим желаниям…Мне было предложено, кроме гидрологии, принять на себя еще и должность второго метролога экспедиции… Для того, чтобы подготовить меня к этой задаче, я был назначен на Главную физическую обсерваторию в Петрограде /тогда он еще назывался Петербургом/ и затем в Павловскую магнитную обсерваторию. Там я три месяца усиленно занимался практическими работами по магнитному делу для изучения магнетизма. Это было в 1900 году».

А Толль спешил… Узнав о планах Петербургской Академии наук, новой землей заинтересовались американцы, а канадский исследователь Бернье заявил, что во время следующей ледовой экспедиции Земля Санникова будет его базой. Поэтому не дожидаясь прибытия яхты в Россию, Толль послал Колчака в Норвегию, в Христианию /Осло/, к Нансену осваивать последние новинки западной исследовательской техники, которыми в изобилии была оснащена яхта.

 Боцманом «Зари» был назначен Никифор Алексеевич Бегичев. До этого он проплавал с мая 1897 г. учеником-квартирмейстером, а затем боцманматом на крейсерском полуброненосном фрегате первого ранга «Герцоге Эдинбургском». О нем потом слагали легенды на Таймыре. Его биограф Н.Я. Болотников писал о нем:

- Был он рыбаком и моряком, искателем новых земель и траппером, как американцы называют северных охотников на песцов и диких оленей, был другом и товарищем многих и недругом отдельных людей, верным мужем одной женщины и любящим отцом шестерых детей. Был он просто человеком, и ничто человеческое не оставалось ему чуждым. Нет, нет, не был он праведником, не был он и угодником. Просто он был самим собой. Как и все люди, он ошибался. Но главное, делал большие дела, прославив ими свою Родину, свое имя.

Кроме Н. Бегичева, в состав палубной команды числились и моряки-добровольцы с разных военных кораблей: старший рулевой Василий Железняков, матросы Сергей Толстов, Иван Безбородов, Николай Малыгин /его в Александровске-на-Мурмане списали за недисциплинированность и пьянство/, Алексей Семяшкин /списан по болезни/ и Семен Евстифеев.

Машинная команда тоже была укомплектована из моряков военного флота. Обязанности механика исполнял Эдуард Огрин, машинистами и кочегарами шли Эдуард Червинский, Иван Клух, Гавриил Пузырев и Трифон Носов.

Обслуживающий персонал состоял лишь из одного повара и стюарда Фомы Яскевича.

Перед отплытием на «Зарю» приезжали президент Академии наук великий князь К.К. Романов, греческая королева Ольга, даже сам император удостоил своим посещением судно. Интерес к экспедиции и ее целям был огромен.

21 июня в 2 часа дня «Заря», отчалив от набережной Большой Невы, прошла Морским каналом в Кронштадт.

23 июня в 1 час 45 минут пополудни «Заря» отдала швартовы. Кронштадт, флот, русские моряки и вице-адмирал С.О. Макаров проводили отважных мореплавателей, шедших навстречу неизвестности.

В начале августа 1900 года Русская полярная экспедиция миновала Югорский Шар и вышла на просторы Карского моря. На шестые сутки плавания открылся остров Диксон. 12 августа в полночь яхта вошла в бухту.

«Толль, доктор Бируля, командир Коломейцев и Матисен поехали на вельботе, и я сними, - писал Бегичев в своих мемуарах, - убили 7 медведей. На другой день вывезли двух человек снимать с медведей шкуры…

еще видели много медведей, но начальник не приказал убивать: они много отнимали у нас времени».

Вечером 18 августа «Заря» снялась с якоря и медленно направилась в Карское море проливом Вега. Перед отъездом с острова Толль оставил в избушке, выстроенной здесь в 1894 году командой судна «Скуратов», следующую записку:

- Русская полярная экспедиция пробыла здесь в гавани Диксона от 30/VII до 5/VIII-1900 г./по ст.ст./. Сегодня «Заря» направляется к мысу Челюскина. Я надеюсь в течение недели прибыть в намеченную зимнюю стоянку на восточном берегу Таймырского полуострова. Работы разворачиваются успешно. Все участники экспедиции здоровы. «Заря», 5/18/ августа 1900 г. Толль.

Через несколько часов Диксон скрылся за горизонтом.

«Нам нельзя жаловаться, писал Толль в своем дневнике об этих днях плавания, - тепло, светло и свежая провизия, также нет недостатка в необходимых материалах для снаряжения, нет недостатка  и в терпении по крайней мере у меня и у Коломейцева. Менее высказывает спокойствие Колчак. Он находит страну гиблой. «Что это за страна?» – восклицает он».

«Что это за страна? – восклицаем мы. – Неужели так России и оставаться «немытой», варварской, непредсказуемой и умом непонимаемой? Или, может, хватит?! Неужели мы недостойны своих славных предков? Неужели и наши потомки будут так же восклицать: «Что это за страна?!»

У северных берегов Таймыра яхта была остановлена льдами и зазимовала в бухте Колина Арчера, в той самой бухте, которую Нансен рекомендовал Толлю как наиболее удобную и безопасную для зимовки.

До первой зимовки экспедиция на судне «Заря» плавала у берегов Западного Таймыра, который только в общих чертах был нанесен на карту, и сразу же приступила к описанию его берегов. Появилось более 250 географических названий, в том числе и остров Расторгуев в Таймырском заливе, который до 1937 года на морских картах значился под названием остров Колчак.

В первую санную поездку во время зимовки Толль на двух собачьих упряжках в сопровождении гидрографа Колчака и каюров направился на восток, на мыс Оскара, для организации продовольственного депо. Стоял трескучий мороз. Легкий поземок тянул по гладкому, только что устоявшемуся, льду. Для того, чтобы держать курс к невидимому берегу Таймырского залива, достаточно было направить нарты под определенным углом к гонимому ветром снегу. Толль с каюром Расторгуевым то и дело покрикивал по-якутски:

-                 Смотри – песец!

-                 Там хижина!

-                 Гляди, что-то черное!

 Этот умышленный обман действовал на псов всегда с неизменным успехом: они с воем бросались вперед.

Толль, обладавший опытом полярных зимовок, знал, как бывает пагубно безделье в подобных условиях, поэтому он требовал от каждого выполнения определенных обязанностей. В повседневной напряженной работе проходили дни. Создавали опорный пункт, базируясь на который можно было бы предпринять дальние походы в восточную часть Таймыра, вели метеорологические наблюдения, наблюдения над колебанием уровня моря, бактериологическими исследованиями и так далее. Толль знал, что «с севером шутки плохи»/по выражению полярников/. Долгие годы не знали причины гибели участников многих экспедиций в полярные широты. Во время таких экспедиций человек проводит дни между жизнью и смертью. Это яркий пример вечного противоборства человека со стихией и самим собой. Если человек силен духом, верит в себя – он использует отпущенные ему природой возможности и обязательно выйдет победителем.

В дневнике штурмана В.И. Альбанова, с погибшей экспедиции лейтенанта Г.Л. Брусилова на шхуне «Святая Анна» в 1913 году, есть запись:

- Казалось, так просто бороться: не слушаются, запинаются ноги, - а я вот возьми и нарочно буду за ними следить и ставить в те точки, куда я хочу. Не хочется шевелиться, хочется покойно посидеть, - нет, врешь, не обманешь, нарочно встану и пойду. Разве это трудно?

И он выжил! Дошли вдвоем из всей экспедиции.

Очень легко остановиться и спасовать перед трудностями. Как часто нам самим хочется уйти от проблем, отсидеться в тихой гавани, полениться. Не заниматься, не учиться – дескать, все равно не пригодиться. Альбанов и Толль были правы – надо преодолевать себя, свой страх, лень и рабскую покорность судьбе. Как у Высоцкого: «не быть пылинкой на луче».

Другая проблема, с которой сталкиваются все экспедиции, а особенно на зимовках – как заполнить свободное время после работы и выполнения обязанностей. Интересный пример представили первая зимовка экспедиции Э.В. Толля. Судовая команда дала в праздничные дни «гала - представление». Программа этого шоу представляла собой нечто изумительное, поэтому привожу ее полностью.

                                 Театр на яхте «Заря»

                          воскресенье, 31 декабря 1900 г.

                                     1 отделение

1.                           Русский гимн.

                             Исп. все участвующие

2.                           Вариации на мотивы латышских народных песен.

                        Исп. на цитре Э. Огрини /механик Огрин/

3.                           «Русский посланец». Комический монолог.

                             Исп. Ф. Фомини /повар Яскевич/

4.                           «Парикмахер»

«Укротитель зверей»

Комический выход клоунов.

                          Исп. С. Танти /матрос Толстов/,

                                   П. Луиджи /кочегар Пузырев/

                                   Н. Боцмани /боцман Бегичев/

                            Антракт 15 минут

                                II отделение

1.                           «Надо разжевать»

«Только не хочу»

Магический фокус с куплетами

                            Исп. Э. Огрини

2.                           Выход музыкальных клоунов.

                                  Исп. С. Танти и П Луиджи

3.                           «В гостях». Сцена из жизни.

                                  Исп. госпожа Акулина Огрини

                                           Господа С. Танти и Ф. Фомини

                              Антракт 15 минут

                                 III отделение

1.                           «Мы слесаря». Трио

                                Исп. Э. Огрини, П. Луиджи, С. Танти

2.                           «Накинув плащ». Серенада.

«Среди долины…», народная песнь.

                            Исп. все участвующие

3.                           «Камаринский». Народный танец.

                                 Исп. все участвующие и кардебалет

                                Антракт 15 минут

                                   IV отделение

1.                           «Прощание старого года». Монолог.

                                  Исп. Э. Огрини

2.                           «Новый год». Живая картина.

                                         Конец

                   Начало ровно в 8 часов вечера.

«В общем праздник провели сносно», - запишет потом Бегичев в своем дневнике.

  И еще немаловажная проблема в экспедициях и в любом изолированном от общества замкнутом пространстве: психологическая. Русская полярная экспедиция не была исключением и прошла эту проверку, это сито. И не выдержала, команда распалась. Почти с начала экспедиции между начальником экспедиции и командиром судна «Заря» Коломейцевым возникли резкие разногласия по вопросу взаимоотношения кают-компании с рядовыми экспедиции – матросами.

Разошлись и мнения лейтенантов. Колчак явно был на стороне Коломейцева, требовавшего в отношении нижних чинов строгой военной дисциплины. Матисену больше импонировало желание Толля установить в экспедиции демократические и равноправные отношения. Перед стихией ведь все равны. Это мнение поддержало большинство ученых.

Такие расхождения наметились еще после случая с матросом Малыгиным. У берегов Скандинавии, в Тромсё, Малыгин, которого отпустили на берег в баню, напился и устроил дебош. Пришлось задержаться с выходом в море, пока Матисен выручал матроса из полицейского участка. На следующее утро Малыгин, давая объяснение Коломейцеву, надерзил. Коломейцев написал рапорт на имя Толля с требованием отдать матроса под суд за оскорбление. Толль счел наказание суровым и не утвердил его. Коломейцев расценил «либерализм» начальника как подрыв авторитета. Произошел крупный разговор, в котором выяснились их позиции.

Мнения об этом инциденте различны, как спор о демократии и диктатуре. Я думаю, что Толль был не прав, в автономном плавании авторитет командира должен быть незыблем. Никакой демагогии ради общего дела и безопасности.

Матросы стали называть ученых и Толля по имени и отчеству, что для Коломейцева было большим нарушением дисциплины. Произошел разрыв, в результате которого Коломейцев подал рапорт с просьбой освободить его от обязанностей командира судна и отправить на материк.

В официальной версии отъезд Коломейцева связывался с необходимостью организации вспомогательной угольной станции на острове Диксон, на случай возвращения «Зари» на запад, и на острове Котельном, если «Заря» обогнет мыс Челюскина.

3 февраля 1901 года Коломейцев с каюром С. Расторгуевым направился на собаках к устью реки Таймыры, намереваясь по ней достичь Хатанги и оттуда с помощью местных жителей добраться до Енисея.

Из-за несовершенства имевшихся нарт найти устье Таймыры не удалось, хотя обнаружили устье неизвестной реки, которую Толль назвал рекой Коломейцева. К тому же забыли примусные иголки, и из-за повышенного расхода керосина, нехватки продовольствия пришлось возвращаться на «Зарю». Почти такой же случай с примусными иголками произошел с отважным японским путешественником Мицурой Оба в 1995 году.

Не увенчался успехом и второй поход. Упряжка из одиннадцати псов совершенно не способна была двигаться по почти голой от снега тундре. Тогда решили пробиваться к устью Енисея вдоль морских берегов Таймыра. Этот путь был много длиннее пути через Хатангу, и при этом приходилось рассчитывать только на собственные силы. Коломейцев и Расторгуев достигли Гольчихи только за 40 дней. В течение всего маршрута, как и во время первых двух неудавшихся, Коломейцев постоянно вел съемку берегов.

В навигацию 1901 года Коломейцев доставил на Диксон 100 т. угля, большой запас, на 20 человек, одежды и табаку. Но ни «Заря», ни собиравшийся, да так и несобравшийся пройти на Диксон ледокол «Ермак» ими не воспользовались. Лишь в последних числах августа 1901 года «Заря» освободилась от ледового плена, прошла, отсалютовав ему, мимо мыса Челюскина в море Лаптевых и направилась к предполагаемому месту нахождения Земли Санникова.

«Начальником была обещана премия тому, кто первым увидит Землю Санникова, - рассказывал потом боцман «Зари». – Увы, сколько ни смотрели в трубы, земли не видели. А на другой день ударил шторм, такой сильный, что ходу мы дать не могли и легли в дрейф».

10 октября «Заря» попала в шторм и при плохой видимости подошла к кромке тяжелых льдов к северу от о. Котельного. В это время года видимость была постоянно плохой, кругом стояли льды, и Толль решил идти к о. Беннетта и зазимовать у его берегов. Но в осеннее время не так легко было отыскать и этот остров. Он неожиданно появился в туманном мраке на горизонте.

«Теперь совершенно ясно, что можно было десять раз пройти мимо Земли Санникова, не заметив ее», - записал Толль в дневнике.

В лагунах Нерпалах, у западного берега о. Котельного , судно встало на вторую зимовку. Затертая льдами «Заря» стала вновь геофизической и метеорологической станцией. Толль регулярно отправлял людей в короткие научные маршруты. Время перехода к зиме, к полярной ночи живописно описал в своем дневнике Ф. Нансен во время экспедиции на «Фраме» 1893 году:

-                 …26 сентября… Бродил вечером по льду. Нет ничего изумительнее, ничего прекраснее полярной ночи! Это сказочная картина нежнейших оттенков. Это как бы расцвеченный эфир. Один тон словно от легкого дуновения переходит в другой, и не знаешь, где собственно кончается этот, где начинается тот, и вместе с тем все красочное многообразие налицо. Твердых очертаний нет, все мерцает, переливается музыкальною гаммою красок, далекою бесконечною мелодией невидимых струн. Но разве не так же возвышенна, тонка и чиста, как эта ночь, и всякая красота жизни? Дайте ей краски поярче, и это уже не будет так прекрасно. Небо высится над тобой как необъятный купол – синее в вышине, зеленое ближе к горизонту, лиловое и фиолетовое совсем внизу. По ледяным полям бегут холодные сине-лиловые тени, и розовеют края льдин, обращенные к отсвету исчезнувшего дня. Наверху, в синеве купола, мерцают так же мирно, как всегда, наши неизменные друзья – звезды. Луна повисла на юге огромным красно-желтым шаром с желтым кольцом вокруг, и легкие золотистые облака плывут по синему своду. И вдруг северное сияние расстилает на нем свое серебристое покрывало, оно отливает то желтым, то зеленым, то красным, то разрывается, то собирается в волнистые складки, сверкающие серебром в изломах, колышется, зыблется. Ярко вспыхивают снопы огней и гаснут на миг, и вдруг взметываются к зениту огненные языки, внезапно прорезают снизу от самого горизонта мощный луч, и все это покрывало тает в лунном сиянии.

               «Теперь, - писал Нансен 7 октября, - нас уносит все дальше от дома. Мы все удаляемся и удаляемся от него. Но недалек тот час, когда снова начнем приближаться к дому. Сколько глубочайшей красоты и сколько бесконечной печали в этих вспыхивающих, как мечты, вечерах! Исчезающее солнце бросает в тишину ледяной пустыни скорбный прощальный луч. Закат солнца всегда навевает грусть, даже на родине. Потому-то он здесь так и дорог и так несказанно тосклив! Красная, пылающая кровью полоса на западе и холодный- холодный снег кругом. А скоро солнце совсем покинет нас, и мы останемся в потемках».*

Сколько красоты и величия в природе, и сколь мал и физически, и нравственно человек. Так его тянет к определенному месту жительства, к своему ареалу. И от страха перед вечной природой, космосом он пытается прыгнуть выше своей головы, что приводит часто к страшным катаклизмам и к его же гибели. Но человек как бы мал не был физически, пытается взлететь в мечтах. И это показала экспедиция Э.В. Толля. Не только участники экспедиции, но и вся Россия пыталась взлететь нравственно. Судьбы многих людей пересеклись благодаря этой экспедиции.

Приведу лишь один пример.

Метеорологические и гидрологические наблюдения экспедиции Э.В. Толля обрабатывал генерал-лейтенант Ю.М. Шокальский, внук Анны Петровны Керн. Его мать – Екатерина Ермолаевна была дочерью А.П. Керн, а он сам другом младшего сына А.С. Пушкина Григория Александровича.

На северном берегу острова Котельного в это же время находилась стоянка вспомогательной санной партии Русской полярной экспедиции, возглавляемой геологом К.А. Воллосовичем.

Группа Воллосовича перешла на Новосибирские острова у Усть-Янска в марте 1901 г. на пяти собачьих и двух оленьих упряжках. В ее задачи, помимо геологических исследований, входило устройство ряда спасательных депо на случай гибели «Зари».

Отряд состоял из 11 человек: Воллосовича, двух его помощников политссыльных, студента-естественника Варшавского университета О.Ф. Ционглинского и инженера-технолога М.И. Бруснева* и восьми каюров.

Когда наступила весна, Матисен с отрядом промышленников посетили Землю Бунге и о.Фаддеевский, где основали продовольственные склады для партии, которая должна была отправиться позже на о. Новая Сибирь.

В начале мая 1902 года вместе с матросом Стрижевым ушел вглубь о. Котельный А.В. Колчак.

«Вы должны будете по реке Балыхстах дойти до морского берега и исследовать Землю Бунге», - дал ему поручение начальник Экспедиции.

«Наш гидрограф Колчак – прекрасный специалист, преданный интересам экспедиции», - напишет в своем дневнике Толль.

Мнение же боцмана  Бегичева о Колчаке было другим или, скорее всего, оно стало другим позднее, когда советские историографы переписали всю историю России.

Вот что писал И. Болотников, биограф Н. Бегичева, о Колчаке:

- Яркой противоположностью Матисену был Колчак. Он хорошо знал и нес службу, усердно занимался географическими исследованиями, но в быту, в отношениях с подчиненными лейтенант был высокомерен и заносчив. В присутствии Толля Колчак сдерживался, но как только начальник уехал на материк, его прорвало.

Бегичев так описывает этот инцидент:

- Как-то мы обкладывали снегом борт судна у командного жилого помещения. На вахте стоял Железняков. Его Колчак послал привезти несколько бревен в магнитный домик. Через несколько времени выходит Колчак из кают-компании и кричит вахтенного, но его нет. Он зовет меня и говорит: «Где у тебя вахтенный?» Я говорю, что «вы его сами куда-то послали». Он меня обругал. Я очень озлился на несправедливость и обругал его и сказал: «Раз офицер его величества так ругается, то мне, наверно, совсем можно». Он сказал: «Я на тебя донесу морскому министру», а я сказал, «хотя бы и императору, я никого не боюсь». Он крикнул: «Я тебя застрелю!» Я схватил железную лопату и бросился к нему. Но он тут же ушел в каюту.

У меня этот эпизод вызывает только недоумение, подозрение и недоверие к писателю.

«У него никогда ничего не было, кроме чемодана со сменой белья и походным мундиром, а ведь ему приходилось до этого командовать лучшими флотами России, - пишет от имени А.В. Тимиревой драматург Максимов  В.Е. в книге «Заглянуть в бездну». – Теперь им пугают детей, изображают исчадием ада, кровожадным чудовищем с мертвыми глазами людоеда, а он всю жизнь мечтал о путешествиях и о тайном уединении в тиши кабинета над картами открытых земель. На своем долгом веку я не встречала человека более простого и уживчивого. Он был рожден для любви и науки, но судьба взвалила ему на плечи тяжесть диктаторской власти и ответственность за будущее опустошенной родины».

Все хорошо знали его слабости: крайнюю вспыльчивость со столь же крайней отходчивостью, крутым и зачастую беспричинным упрямством, а к тому же доверчивым расположением к первому встречному, обладай только этот встречный покладистым характером. Слишком субъективно, предвзято описан инцидент Колчака с Бегичевым. Он является показателем, до чего может довести «либерализм» и излишний демократизм, доходящий до демагогии в сложных экстремальных условиях, когда нужна дисциплина и мобилизация всех сил, и самодисциплина. Возможно, это одна из причин гибели начальника экспедиции и его группы.

Кстати, как расценить тот факт, что в марте 1904 года, когда Колчак от Новосибирских островов добрался до Иркутска и венчался с Софьей Федоровной Омировой, его шафером на свадьбе был Никифор Бегичев?! Потом Бегичев и Колчак вместе уехали во Владивосток и Порт-Артур.

Но это будет после, а пока, как описывает Болотников, они в ссоре.

Барон Толль лихорадочно готовился к походу на о.Беннетта, к северо-востоку от о.Котельного.

«Мне нужен только один ясный день, - объяснял Толль лейтенанту Матисену, - чтобы с вершин Беннетта осмотреть северный горизонт и увидеть Землю Санникова».

Еще раньше Толль рассказывал:

-                 Мой каюр ламут /эвенк/ Джергели семь раз летовал на Новосибирских островах и клялся мне, что он тоже не один раз видел Землю…Когда я как-то спросил его: «Джергели, хотелось бы тебе достичь далекой Земли?» – Как хорошо, с какой искренней горячностью воскликнул этот сын тундры: «Раз ступить на нее ногой и умереть!»

               «Раз ступить ногой на Землю Санникова и умереть, - теперь на это готов был и сам Толль. – Для меня путь домой лежит только через гавань Беннетта».

                 План Толля заключался в следующем: Э.В. Толль, Ф. Зееберг и два каюра – якут В. Горохов и эвенк Н. Протодьяконов на паре собачьих упряжках с запасом провианта и снаряжения должны пересечь о. Котельный, проехать вдоль южных берегов Земли Бунге и о. Фаддеевский, перебраться по льду через Благовещенский пролив на Новую Сибирь и уже с нее отправиться на остров Беннетта. На случай, если встретиться чистая вода, путешественники брали с собой две байдарки. Летом, по чистой воде, «Заря» должна была забрать партию Толля.

5 июня, покидая зимовку, Толль передал Матисену пакет с инструкциями: «Предел времени, когда вы можете отказаться от дальнейших стараний снять меня с о. Беннетта, определяется тем моментом, когда на «Заре» будет израсходован весь запас топлива до 15 тонн угля. Если поиски наших следов приведут к отрицательным результатам, сразу возвращайтесь в бухту Тикси».

После отъезда партии Толля жизнь на судне шла своим чередом. Вернулся с Земли Бунге Колчак.

«Иногда мы с гидрографом подолгу засиживались вечером, клубы дыма наполняли кают-компанию, и дыма не очень ароматного. Табак мы курили третий сорт, запас которого был неистощим, а папиросную бумагу употребляли, какую могли найти». – писал потом врач экспедиции, бывший политссыльный Катин-Ярцев, заменивший умершего 3 января 1902 года, доктора Германа Вальтера.

Позднее Колчак так оценивал поступок своего начальника:

- Шансов было очень мало, но барон Толль был человеком, верившим м свою звезду, и вто, что ему все сойдет, и пошел на это предприятие.

  В начале августа «Заря» сделала первую неудачную попытку выйти в море. Сильный ветер нагнал лед в лагуну, и яхта повредила корпус. Только 21 августа «Заря» снова вышла в море. Обогнуть Котельный с севера не удалось, там стояло непроходимое ледовое поле. Яхта обогнула остров с юга, но застряла в торосах.

«У мыса Высокого встретили непроходимый лед. Мы повернули обратно и стали огибать юго-восточную сторону Новой Сибири. Обогнули, пошли по направлению Беннетта, но встретили непроходимый лед. Тогда уклонились еще к северо-востоку и врезались в лед. – пишет Бегичев. – Идти было нельзя: стоял всюду сплошной, непроходимый лед… Кое-как выбрались изо льдов и пошли обратным путем, еще попытаться обойти остров с северо-запада. Но было бесполезно: лед стоял стеной, ни с какой стороны не давал прохода. Подходил сентябрь месяц: ночи стали уже темные, угля на судне осталось только дойти до устья реки Лены. Тогда командир повернул на юг».

Колчак в далеком 1920 году на допросе тоже вспоминал эти дни:

- В 1902 году, весной, барон Толль ушел от нас с Зеебергом с тем, чтобы потом больше не возвращаться: он погиб во время перехода обратно с земли Беннетта. Лето мы использовали на попытку пробраться на север к земле Беннетта, но это нам не удалось. Состояние льда было еще хуже. Когда мы проходили северную параллель Сибирских островов, нам встречались большие льды, которые не давали проникнуть дальше. С окончанием навигации мы пришли к устью Лены, и тогда к нам вышел старый пароход «Лена» и снял всю экспедицию с устья Тикси. Коллекции были перегружены на «Лену», и мы вернулись в Якутск, затем Иркутск и в декабре месяце 1902 года прибыли в Петроград /тогда он еще назывался Петербургом – примечание мое/. На заседании Академии Наук было доложено общее положение работ экспедиции и о положении барона Толля».

Председатель Академии Наук великий князь Константин Романов отклонил предложение Макарова пробиваться к о. Беннетта на «Ермаке». Решено было снова отправиться на поиски на «Заре».

«Как командир корабля, заявил на заседании Матисен, - я не могу противиться приказу. Однако предупреждаю, в трюмах «Зари» течь, корпус требует капитального ремонта. В таких условиях отправлять яхту во льды – значит обречь спасателей на неудачу, если не гибель».

Выход из положения предложил гидрограф экспедиции - «пробраться на землю Беннетта и, если нужно, даже на поиски барона Толля на шлюпках. Предприятие это было такого же порядка, как и предприятие барона Толля, но другого выхода не было, по моему убеждению…Со мной согласились идти еще двое из моих матросов из экспедиции – Бегичев и Железняков».

План спасательной экспедиции предусматривал посылку двух отрядов – сухопутного и морского.

Предполагалось, что первый отряд, возглавляемый Брусневым, обследует на оленьих и собачьих упряжках Фаддеевский остров и Новую Сибирь. Помощником Бруснева был назначен матрос Толстов, зимовавший на «Заре», которая осталась в бухте Тикси.

Второй, морской отряд под начальством Колчака, которому подчинялся и отряд Бруснева, должен был по зимнему пути переправиться со шлюпкой на о. Котельный, где им следовало ожидать вскрытия моря, и по чистой воде добираться до острова Беннетта.

В середине апреля 1903 года спасательная экспедиция прибыла в Тикси и сняла вельбот с «Зари». Через месяц 36-пудовую шлюпку на двух нартах удалось перетащить, прорубаясь в торосах, на Новосибирские острова. Друг Колчака, политссыльный Оленин, взялся отвести собак на материк, остальные остались на Котельном ждать вскрытия моря.

В далеком 1920 году, на допросе перед Чрезвычайной Следственной Комиссией в Иркутске, Колчак скучно, не вдаваясь в подробности, описал эту спасательную экспедицию:

- Я с шестью спутниками остался на мысе Медвежьем ожидать вскрытия моря и занимался главным образом охотой, чтобы прокормить себя. Затем, в июле месяце, море вскрылось, и я на вельботе, который был там подготовлен, с шестью спутниками, и в тот же день, как только лед тронулся от берега, пошел вдоль южного берега Сибирских проливов и вдоль Котельного, направился в Благовещенский пролив между островами Новой Сибири. Затем, пробираясь через этот пролив, я вышел на северо-западную часть Новой Сибири – это был ближайший пункт, с которого надо было идти в открытый океан на землю Беннетта. Затем, передохнув на Новой Сибири, мы отправились дальше на север. В противоположность предшествующему 1902 году, когда все море в этом месте было забито льдами, я встретил совершенно открытое море: не было даже льда достаточно большого, чтобы можно было вылезть и отдохнуть. Приходилось сидеть все время в шлюпке, все время был свежий ветер. Наконец, мы добрались до земли Беннетта 5 августа, на Преображение, - этот мыс я назвал мысом Преображение, высадился на о. Беннетта».

Более эмоционально потом описал этот переход Никифор Бегичев:

- Есть нечего, кроме овсянки, и той очень мало. Сварили трапон /сухая питательная смесь – мое примечание/ полбанки, которая на 100 человек порция, но и это не помогло. Мы семь человек съели все и остались голодными…Совершенно голодные пошли прямо в море, на высокий мыс острова Фаддеева попутным свежим ветром. Все время шел мокрый снег и был туман. Мы шли 12 часов, зашли в раздробленный лед. В тумане ничего не было видно. Сильно уставшие, голодные и промокшие мы решили на высокой льдине ночевать, которая стояла на мели. Пристали к ней, вельбот вытащили на льдину, поставили палатку. На примусе сварили часть овсянки - геркулесу, трапон и бульон. Но эта дребедень не идет никому в горло. Колчак ест и хвалит, а я ему сказал, что эту пищу тому, кто сидит в кабинете и ничего не делает, а после этого съест еще несколько хороших котлет. Для такого же путешествия и такой усиленной работы эти экстракты и трапоны ни к черту не годятся. Он очень обиделся и сказал мне: почему он сыт, а я один голодный, остальные, кроме меня никто ничего не говорит. «Ты этим хочешь взбунтовать остальных». Я ему сказал, что вы, говорите сыты…- это вздор. Вы эту «провизию» сами покупали и ее хвалите, но сами же совершенно голодны…Я команду не хочу взбунтовать, а, наоборот, они мне давно говорили, что все время от этих трапонов голодные. Если возможно будет подойти к берегу, то я заявляю, что высажусь на берег и до тех пор будем стоять…пока я не убью диких оленей…Он со мной совсем не стал говорить и остальные тоже никто ничего не сказал. Так все мокрые легли в палатке на льдине спать».

Опять конфликт между Колчаком и Бегичевым. Ранее этот конфликт односторонне трактовался в пользу Бегичева, ведь личность Колчака была столь одиозно – кровава  и, перекраивая историю, советские историки искали и «находили» подтверждения этой кровожадности Колчака задолго до гражданской войны.

15 августа начался поход на о. Беннетта.

«Море стояло в тумане гладкое, как стекло, - пишет Бегичев. – Мы беспрерывно гребли 12 часов и хотели на первой попавшейся льдине отдохнуть, но, к сожалению, ни одной не встретили. Все время туман, ничего не видать».

Наконец, заметив большую льдину, которую сильным ветром гнало на север, экспедиция высадилась на нее. Вытащили вельбот, поставили палатку. «На казенный счет едем», - радовались все. На следующий день Колчак определил по солнцу местонахождение льдины и заявил, что их относит к западу от о. Беннетта. Пришлось, не теряя времени, спускать вельбот на воду. Через 16 часов вельбот пристал к узкой полоске берега острова Беннетта. Почти сразу Железняков увидел сверкнувший на солнце металлический предмет – крышку алюминиевого котелка. Значит, партия Толля до острова добралась.

Скоро заметили и другие следы. На берегу лежали несколько ящиков с геологическими коллекциями, а в маленькой избушке, наполовину засыпанной снегом, нашли приборы и пакет, адресованный Академии наук. Но самого Толля и его спутников на острове уже не было. Они ушли в конце октября прошлого года.

Краткий отчет Толля:

- В сопровождении астронома Ф.П. Зееберга и двух промышленников, тунгуса Николая Дьяконова и якута Василия Горохова, я отправился 5 июля из зимней гавани Заря, губы Нерпичьей острова Котельного. Мы шли по северным берегам о. Котельного и Фаддеевского к мысу Высокому острова Новая Сибирь. 13 июля взяли курс на о. Беннетта. Лед был в довольно разрушенном состоянии. 25 июля в расстоянии трех миль от мыса Высокого лед был окончательно разломан ветром. Приготовляясь к плаванию на байдарах, еще убили здесь последних собак. Отсюда нас несло на льдине нашего лагеря в течение полутора суток 49 миль по курсу. Заметив затем удаление нашей льдины на 10 миль к югу, оставили ее 31 июля. Проплыв благополучно на двух байдарах оставшиеся 23 мили до о. Беннетта, 3 августа высадились у мыса Эмма…Пролетными  птицами явились: орел, летевший с юга на север; сокол – с севера на юг и гуси, пролетевшие стаей с севера на юг. Вследствие туманов, земли, откуда прилетели эти птицы, так же не было видно, как и во время прошлой навигации, - земли Санникова.

Мы оставили здесь следующие инструменты. Отправимся сегодня на юг. Провизии имеем на 14-20 дней. Все здоровы.

76º 88´ северной широты, 149º 42´ восточной долготы. Э. Толль.

Только крайняя необходимость, считал Колчак, могла заставить Толля покинуть остров в полярную ночь, когда температура понижается до -40ºС, когда по ледяной каше невозможно двигаться ни на собаках, ни на шлюпках, ни пешком. Партия, конечно, вся погибла. Тогда я увидел, что моя задача разрешена, что Толль ушел на юг, значит, оставалось сделать последний переход на Сибирские острова и осмотреть все склады, которые были там заложены, чтобы узнать, не оставался ли где-нибудь барон Толль. Эту задачу частью выполнил Оленин. Затем я в августе отправился обратно, на Новосибирские острова. Осмотрел по дороге склады, которые были заложены. Все было цело, никаких признаков возвращения барона Толля не было. Факт его гибели оставался почти несомненным».

О судьбе Толля тревожился и его друг Ф, Нансен.

«Я, - писал Нансен академику Ф.Б. Шмидту 21 марта 1904 года, - постоянно думаю о Толле и не могу себе представить, что с ним могло случиться. Или с ним произошло какое-то несчастье, или он дрейфует вместе со льдом, ибо Новосибирские острова тщательно исследованы, что возможность нахождения там его или его спутников нужно считать исключенной».

Позже, из России, он получил исчерпывающую информацию об отряде Толля, о запасах и снаряжении, с которым тот вышел по льдам с о. Беннетта к Новой Сибири, берега которой ему так и не удалось достичь.

«К несчастью, -  писал он 8 апреля 1904 года председателю полярной комиссии Петербургской Академии наук Ф.Б. Шмидту, - вероятность того, что Толль еще жив, становится все меньше. Вначале мне казалось весьма загадочным, каким образом такой опытный путешественник, как Толль, мог потерпеть аварию на таком сравнительно коротком расстоянии от земли Беннетта до Новой Сибири… Тогда я, конечно, не знал, сто они плохо снаряжены для путешествия с земли Беннетта… Если они действительно унесены дрейфом, то, по-моему, вряд ли вероятно, чтобы они могли спастись… Баронесса Толль написали мне и задала вопрос, совершенно ли исключена возможность, что Толль – в случае, если он находился в дрейфе, - мог чудом спастись на Земле Франца-Иосифа? На этот вопрос я не мог ответить абсолютным нет, хотя эта вероятность чрезвычайно мала. Я не решился прямо сказать баронессе Толль, что, согласно последним сведениям, нет никакой надежды на то, чтобы удалось найти Толля живым. Я чувствую, как это страшно, и сам не могу заставить себя быть окончательно убежденным в том, хотя и вынужден сделать этот вывод. Но я напишу госпоже Толль и буду говорить так откровенно, как только возможно. Это очень печальная история».

Спустя четыре недели Нансен написал Эвелине Николаевне Толль…

                                              *   *   *

В навигацию 1913 года о. Беннетта посетила русская гидрографическая экспедиция на «Таймыре» и «Вайгаче» под начальством Б.Д. Вилькицкого. На вершине полуострова Эммелины /Эвелины/ Толль моряки воздвигли большой крест и прибили к нему медную доску. На ней было высечено:

«Памяти погибших в 1902 г.:

Начальника экспедиции барона

Эдуарда Толля,

астронома

Фридриха Зеберг,

проводников:

Василия Горохова

и

Николая Протодъяконова

гидр. эксп. сев. лед. океана

5 сентября 1913 г.»

                                                   *   *   *

Каждый может задать себе вопросы: Во имя чего погибли Толль, Зееберг, каюры Горохов и Протодъяконов? Во имя чего пустились они в этот поход, почти заведомо зная об огромном риске, которому подвергали они свои жизни? Почему Г. Седов отправился к Северному полюсу, больной, на верную погибель? Во имя чего многие другие путешественники, исследователи, пионеры отправлялись и еще отправятся в неизведанное и к неиспытанному до них?

Любопытство? Деньги? Жажда славы и риска? Ненасытное стремление познать, приоткрыть тайну и дать ее людям?

Конечно же, все это в комплексе и в большинстве всех открытий лежит вечное стремление человека к совершенству, к истине.

Еще одну удивительную мысль рождает эта экспедиция – о перекрестках человеческих судеб. Сколько удивительных людей своего времени столкнулись на этом перекрестке: Фритьоф Нансен, Эдуард Толль, Николай Коломейцев, Федор Матисен, Александр Колчак, Никифор Бегичев, адмирал С.О. Макаров, Борис Вилькицкий и многие другие.

Проследим дальше судьбы наследия экспедиции и ее участников. И как решился вопрос о Земле Санникова.

                                                *   *   *

Первый капитан «Зари» Н.Н. Коломейцев. Первое время после экспедиции командовал «Ермаком», затем в составе 2-й Тихоокеанской эскадры вице-адмирала Рожественского ушел на Дальний Восток

Участник похода, а впоследствии писатель А.С. Новиков – Прибой описывает его в романе «Цусима»:

- Худощавый блондин, проницательно серые глаза, задумчивый лоб, прямой нос, маленький рот с плотно сжатыми губами, закрученные кверху усики, бородка кисточкой. Но под этой обычной для многих офицеров внешностью скрывалось непоколебимая сила воли, смелость и находчивость. Начитанный и образованный, он знал несколько иностранных языков…

В решительную минуту Цусимского сражения, когда потерпевший ход флагманский броненосец «Суворов» стал беззащитной мишенью японского флота, миноносец Коломейцева «Буйный» бросился спасать штаб эскадры. Официальный историограф и участник Цусимы В. Семенов в трилогии «Расплата» писал:

- Коломейцев сделал то, что можно сделать только раз в жизни, только по вдохновению…Он пристал к наветренному борту искалеченного броненосца, мотаясь на волне, миноносец то поднимался своей палубой почти в уровень со срезом, то уходил далеко вниз, то отбрасывался от броненосца, то стремительно размахивался в его сторону, каждое мгновение рискуя пропороть свой тонкий борт о любой выступ неподвижной громады… .

Коломейцев много сделал для укрепления отечественного флота и развития арктического мореплавания. Он был участником многих авторитетных комиссий, профессором Морской академии, командовал линкором «Слава», а затем, в чине контр-адмирала – первой дивизией крейсеров на охваченной в 1914 году войной Балтике. В 1915 году в своей большой статье «Северный путь к устьям Оби и Енисея» он ратовал за широкое и научное использование Севморпути «в интересах всей России и, в частности, Сибири».

КОЛОМЕЙЦЕВ Николай Николаевич (1867—1944),  исследователь Арктики, вице-адмирал. Потомственный военный. Четырнадцатилетним поступил в морское училище, окончил его в 1887 в чине мичмана. После годичного курса в Кронштадтской астрономической обсерватории плавал на кораблях Балтийского флота, производил гидрографические работы в Белом море. Затем — учеба в минном офицерском классе и зачисление в минные офицеры. В 1895 совершил плавание из английского порта Дурбантона Карским морем в устье Енисея. В том же году перешел на Тихоокеанский флот. Выйдя в запас, совершал рейсы из портов Европейского Севера России во Владивосток и обратно. В 1899 назначен командиром  парусного судна «Заря » Петербургской АН, переоборудовал его в Норвегии для полярной эксп. Э. Толля и перевел с Балтики в Карское море. В эксп. выполнял гидрографические работы, во время зимовки совершил несколько санных поездок, в т.ч. от арх. Норденшельда до устья Енисея. В 1902 —1904 Коломейцев — командир ледокола «Ермак». Участвовал в Цусимском сражении, был тяжело ранен, попал в плен. Награжден за храбрость Золотой саблей ордена Св. Георгия 4-й степени. В 1906 —1908 — член комиссии по разработке технического задания на постройку ледокольных пароходов типа «Таймыр » и планов будущей гидрографической эксп. в Северный Ледовитый океан. В годы первой мировой войны в звании контр-адмирала командовал 1-й бригадой крейсеров Балтийского флота, Чудской озерной флотилией и оборонительными позициями Псков—Нарва. В октябре 1917 произведен в вице-адмиралы и уволен в отставку по болезни. В нач.1918 арестован, заключен в Петропавловскую крепость. По освобождении эмигрировал в Финляндию. В гражданской войне выступал на стороне белой гвардии, командовал отрядом ледоколов в Черном море. Умер в Париже. Именем Коломейцева названы острова в арх. Норденшельда, бухта в Карском море, река на п-ове Таймыр, гора на о-ве Расторгуева в Пясинском зал., пролив в шхерах Минина (Карское море). конца XIX в.

                                             *   *   *

Штурман «Зари», а после ухода Коломейцева, второй капитан – Федор Андреевич Матисен. После разоружения «Зари» он также участвовал в переходе Тихоокеанской эскадры и Цусимском бою старшим штурманом крейсера «Жемчуг». Потом командовал миноносцем, был старшим офицером крейсера «Диана». В 1907 г. его назначили наблюдающим за постройкой ледокольного парохода Таймыр» на Невском заводе. На этом судне Матисен отправился вокруг Европы на Дальний Восток. Лишь нелепая случайность – посадка судна на мель в Средиземном море, по другой версии – авария с котлами, не позволила ему участвовать в работах Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана, подготовке которой он отдал много сил.

Затем он выполнял отдельные поручения Главного гидрографического управления, командовал канонерской лодкой «Ураган» и отрядом кораблей Амурской военной флотилии.

В 1920 году возглавил первую советскую экспедицию в восточный сектор Арктики, которая обследовала главную судоходную протоку реки Лены, открыла Согинское угольное месторождение и наметила контуры будущего морского арктического порта Тикси. Однако, завершил экспедицию его помощник Н.И. Евгенов, так как во время командировки в Дальневосточную республику Матисен заразился тифом и 23 декабря 1921 года умер в Иркутске.

МАТИСЕН Федор Андреевич (1872—1921), морской офицер, гидрограф, исследователь Арктики. Родился в Санкт-Петербурге. Окончив Морской кадетский корпус (1892), служил на кораблях Балтийского флота. В 1895, после учебы в Штурманском офицерском классе, совершил переход на крейсере «Рюрик »на Дальний Восток. В 1899 на транспорте «Бакан » обеспечивал работы Градусной эксп. на Шпицбергене, (эксп. провела замеры длины дуги меридиана в один градус). В качестве старшего офицера, затем командира шхуны «Заря» участвовал в полярной  эксп. Э. Толля (1900 —1903). Провел самостоятельные исследования: в первую зимовку — маршрутную съемку арх. Норденшельда по меридиану от моря Лаптевых до 77 °с.ш.; на карту впервые были нанесены ряд островов и  пролив; во время второй зимовки команда Ф. Матисена исследовала о-в Бельковский (Новосибирские о-ва), перемещаясь на санных упряжках. После гибели Э. Толля Ф. Матисен возглавил эксп., которая в 1903, обследовав бух. Тикси, пришла к выводу о необходимости строительства здесь морского порта. Во время русско-японской войны Ф. Матисен участвовал в походе Второй Тихоокеанской эскадры и в Цусимском сражении. В 1907 он был назначен наблюдающим за постройкой ледокольного парохода «Таймыр» и до 1909 командовал им, позднее вернулся служить на Балтику. С 1919 —начальник партии Гидрографической эксп. Вос-точно-Сибирского р-на Северного Ледовитого ок., провел рекогносцировку дельты Лены и в подтверждение собственных прогнозов о судоходности ее верховьев проложил (эксп.1913) по реке фарватер для выхода судов в бух. Тикси. Умер от тифа. Именем Матисена названы пролив в арх. Норденшельда, мыс на о-ве Подкова (Карское море, шхеры Минина)и скалистая вершина ледника (нунатак)на о-ве Шпицберген.

Почтовые открытки конца XIX в.

                                            *     *    *    

В Иркутске, годом раньше, 15 января 1920 года, без суда Иркутский ревком расстрелял А.В. Колчака.

«Кладем трупы на сани-розвальни, подвозим к реке и спускаем в прорубь, - вспоминал потом один из ревкомовцев. – Так «верховный правитель всея Руси» адмирал Колчак уходит в свое последнее плавание».

Это его, не называя имени, описал академик В.А. Обручев в своем знаменитом романе «Земля Санникова»:

- Первая половина торжественного заседания ученого общества, посвященного сообщениям членов экспедиции, снаряженной для поисков пропавшего без вести барона Толля и его спутников, подходила к концу. На кафедре, у стены, украшенной большими портретами сановных покровителей и представителей общества, находился морской офицер, совершивший смелое плавание в вельботе через Ледовитое море с Новосибирских островов на остров Беннетта, на который высадился барон Толль, оттуда не вернувшийся.

Мужественное лицо докладчика, обветренное полярными непогодами, оставалось в полутени зеленого абажура лампы, освещавшей рукопись его доклада на кафедре и его флотский мундир с золотыми пуговицами и орденами…

- Итак, - провозгласил докладчик, повысив голос, - двадцать шестого октября 1902 года барон Толль, астроном Зееберг и промышленники якут Василий Горохов и тунгус Николай Дьяконов покинули остров Беннетта и пустились по льду на юг к Новосибирским островам. Но на последние они не прибыли – наши поиски не обнаружили никаких следов. Куда же девались смелые путешественники? – Нет никакого сомнения, что они погибли в пути. В конце октября в этих широтах дня уже нет, только два-три часа около полудня тянутся сумерки. Морозы доходят до сорока градусов; часть свирепые пурги. Но море еще не замерзло и богато полыньями. Путешественники, очевидно, попали во время пурги в полынью, едва затянувшуюся льдом, и провалились. Или погибли, выбившись из сил, от голода и холода в борьбе с торосами, потому что собак у них не было и они сами тащили нарты, нагруженные байдарками и всем имуществом. Или, наконец, пытаясь переплыть на утлых байдарках в полярную ночь через незамерзающее море, они потонули во время бури. Так или иначе, но они нашли вечный покой на дне Ледовитого океана, а Земли Санникова, которую Толль искал так долго и тщетно, не существует».

Этот доклад Колчака состоялся только после русско-японской войны, когда он вернулся не только героем - спасателем группы Толля, но и героем этой войны.

КОЛЧАК Александр Васильевич (1874 —1920), адмирал, исследователь Восточной Арктики, «Верховный правитель» России.  Вырос в среде потомственных морских офицеров, в 1894 окончил морское училище. При выпуске отказался от предложенного ему первого  места, считая более достойным своего товарища. В качестве помощника вахтенного начальника броненосца совершил в 1895 плавание из Кронштадта во Владивосток. После подготовки в Христиании (Осло) у Ф. Нансена в 1900 получил приглашение участвовать в полярной эксп. Э. Толля. В должности старшего офицера экспедиционного судна «Заря »А. Колчак занимался промером глубин, гидрологическими и  магнитными наблюдениями. Зимовал на Таймыре, был дважды на Новосибирских о-вах, на о-ве Котельном провел две зимовки. В 1903 А. Колчак возглавил работы по поиску Толля и его спутников. В августе того же года на о-ве Беннетта обнаружил последнюю его стоянку, научные коллекции и документы пропавшей экспедиции. За исследования в Арктике РГО присудило Колчаку Большую золотую (Константиновскую) медаль. В русско-японской  войне А. Колчак был ранен и попал в плен; вернулся в Санкт-Петербург в апреле 1905. В дальнейшем проходил службу в Морском Генеральном штабе, участвовал в разработке технических заданий на постройку ледокольных  пароходов «Таймыр»и «Вайгач »для изучения Северного морского пути. Командуя «Вайгачем », в 1909 совершил плавание из Кронштадта во Владивосток, во время которого занимался гидрологическими и океанографическими работами. В 1916 назначен командующим Черноморским флотом. Возмущенный решением делегатов собрания комитетов флота об изъятии оружия у офицеров (июнь 1917), Колчак выбросил свою наградную саблюв море. Позднее её подняли со дна моря и вручили владельцу с надписью «Рыцарю чести адмиралу Колчаку от Союза офицеров армии и флота». Временное правительство отозвало его в Петроград и откомандировало в США. На Дальнем Востоке летом 1918 Колчак сформировал вооруженные силы для борьбы с «германо-большевиками», приняв титул «Верховного правителя» Российского государства. По согласованию с руководством Антанты в январе1920 был выдан белочехами  вместе с эшелоном с золотым запасом эсеро-меньшевистскому «Политическому центру», а он передал адмирала Иркутскому военно-революционному комитету.  7 февраля по указанию Ленина Колчак был тайно расстрелян, тело сброшено в прорубь на Ангаре.

«Колчак все время вел себя спокойно…, - вспоминал Иван Бурсак, командовавший расстрелом, - на мое предложение завязать глаза Колчак ответил отказом…

Я даю команду:

- Взвод, по врагам революции – пли!

Оба падают. Кладем трупы на сани-розвальни, подвозим к реке и спускаем в прорубь. Так «Верховный правитель всея Руси» адмирал Колчак уходит в свое последнее плавание».

*   *   *

БЕГИЧЕВ Никифор Алексеевич (1874 —1927), военный моряк, исследователь Арктики. В составе эксп. Э. Толля (1900 —1902) плавал в Северном Ледовитом ок., доходил до о-ва Беннетта (арх. Де-Лонга). Весной 1903 в поисках Толля прошел на нартах с собаками от устья Яны до о-ва Котельный, а в августе на вельботе достиг о-ва Беннетта и отыскал зимовье пропавших членов экспедиции. Найденное там письмо свидетельствовало о гибели всей группы. В пути Н. Бегичев вызволил провалившегося в полынью начальника поисковой партии А. Колчака, будущего адмирала, белогвардейского «Верховного правителя» России времен гражданской войны (1918 —1920). С лета 1906 Бегичев промышлял пушного зверя на Таймыре. На географических картах того времени у выхода из Хатангского зал. был обозначен полуостров. В 1908 исследователь обогнул его по воде и доказал, что на самом деле это — остров (Большой Бегичев); к западу от него обнаружил вторично после Х. Лаптева другой остров (Малый Бегичев). В 1915,возглавляя отряд по вызволению части экипажей ледокольных пароходов «Таймыр»и «Вайгач»,проследовал от оз. Пясино на север, перевалил западную часть хр. Бырранга (гряда Бегичева) и открыл три небольших реки. В нач. июля добрался до места зимовки норвежского судна «Эклипс». У берегов Карского моря, преодолев почти 320 км, ему навстречу вышли 52 русских моряка с «Таймыра »и «Вайгача ». Бегичев благополучно вывел всех к устью Енисея. Летом 1921 он возглавил партию по поискам двух затерявшихся норвежцев, направленных Р. Амундсеном с почтой. Поисковый отряд обнаружил на южном побережье п-ова Михайлова (130 км севернее устья Пясины) три кострища и различные предметы походного снаряжения и одежды. (Спустя полвека окончательно установлено, что это была стоянка потерпевших крушение участников эксп. В. Русанова.) В 1922, работая в геологическом отряде Н. Урванцева, Бегичев обследовал р. Пясину. К западу от ее устья, на берегу Пясинского зал., он нашел два больших пакета с документами эксп. Р. Амундсена, много разрозненных бумаг и мелкие вещи, включая часы и обручальное кольцо. Еще западнее, близ пос. Диксон, наткнулся на скелет человека—останки одного из двух посланцев Амундсена (прах другого так и не был найден). Летом 1926 с промысловой артелью Бегичев спустился по Пясине к устью и после тяжелой зимовки умер от цинги. В пос. Диксон в 1964 ему поставлен памятник.

Поэт Казимир Лисовский посвятил ему стихотворение «Земля, в которой Бегичев лежит».

Тут всё открыто холоду и ветру,

Вода озёр прозрачней хрусталя,

И только лишь на тридцать сантиметров

Оттаивает мерзлая земля.

И только чайки залетают в гости,

Промчатся низко, поднимая крик,

И только цвета мамонтовой кости

Лежит намытый волнами плавник.

Болотистая тундра. Пасти…, пасти…

Песок прибрежный. Пепельный гранит.

И каждый день то шторм, то ненастье.

Вот та земля, где Бегичев лежит.

Я вижу одинокую могилу,

Где лёг он прямо головой на вест…

Поморник серый пролетит уныло,

И снова неподвижно всё окрест.

Но чьи-то руки ласково, упорно

Могилку от забвенья сберегли,

Невзрачный холмик обложили дёрном,

Ржавеющую воду отвели,

Поставили железную ограду

И водрузили красный обелиск…

Товарищески скромная награда

Тому, кто следопытов вёл отряды

На Хатангу, на Диксон, на Норильск.

Изведавший пороги, штормы, рифы,

Вступивший в бой с пустыней ледяной,

Орёл Таймыра – Улахан Анцыфер –

Лежит, укрытый вечной мерзлотой.

И что ни день, то в далях ледовитых

Всё громче имя боцмана гремит.

Согрета ныне нами и обжита

Земля, в которой… Бегичев лежит.

                                             1952г.

*   *   *

Печальна судьба яхты «Заря». После окончания экспедиции в 1903 году наиболее ценное оборудование и снаряжение были сняты, а судно передано якутской торговой фирме. Однако воспользоваться им новым владельцам не пришлось, так как большая осадка не позволила «Заре» выйти в Лену. Брошенное судно постепенно разрушалось в бухте Тикси, пока его остов окончательно не скрылся под водой.

*   *   *

Неужели эта экспедиция была столь неудачной и бесполезной, раз не разрешила главную задачу – найти Землю Санникова и «мамонтовый материк»? Неужели все жертвы и усилия были напрасны?

Русская полярная экспедиция 1900-1902 годов Э.В. Толля установила своеобразный рекорд номинаций на Красноярском севере, дав свыше 250 новых географических названий. Вклад ее в изучение берегов Таймыра исключителен. Она дала ценный научный материал о природе Новосибирских островов, о морских льдах вокруг них и режиме вод, омывающих их берега.

Имена участников экспедиции золотом вписаны в книгу исследователей Арктики. Кроме имени А.В. Колчака, которое было вымарано из лоций и морских карт, а его книги, по которым училось поколение полярников начала ХХ века долгое время были запрещены и забыты. В Карском море, в заливе Таймырском, находится небольшой остров Расторгуев. До 1937 года этот остров на морских картах значился под названием остров Колчака.

Вопрос о Земле Санникова оставался открытым еще несколько десятилетий. По просьбе академика Обручева, в конце 30-х гг., заслуженный штурман СССР Валентин Аккуратов несколько раз пролетал над загадочным местом, но так  ничего и не обнаружил. Но гипотезы, версии, мнения об этой таинственной земле существуют до сих пор.

Известный полярник, академик А.Ф. Трешников пишет:

- Недавно была высказана мысль, что Земля Санникова все же существовала, но она исчезла с лица земли, растаяла, как растаяли на нашей памяти остров Васильевский, Семеновский, а в ХVIII веке – остров Святого Диомида в проливе Дмитрия Лаптева. Ископаемый лед, из которого были сложены исчезнувшие острова, в теплые летние дни под разрушающим действием морских волн растаял, а тонкий слой отложений песка и глины, покрывающий их сверху, осел на морское дно, образовав отмели. Мысль о возможности существований в прошлом земли к северо-западу от Котельного не лишена поэтому оснований. Вероятно, Толль принял за гористый остров мощные нагромождения льда, приподнятые над горизонтом рефракцией, так же как принял их вначале за землю исследователь Анжу, который, подойдя ближе, сумел, однако, убедиться в своей ошибке.

На много миль к северу от Новосибирских островов простирается мелководье, среди которого немало и совсем мелких мест. Торосистые мощные льды, находящиеся в этом районе в непрерывном движении, садятся на мели, и вокруг них образуется целые острова…

Помимо всего арктические дали в светлое время года зачастую обманчивы… Кроме огромных нагромождений льда – целых ледяных островов часто в заблуждение вводят устойчивые туманы над полыньями среди дрейфующих льдов.

Еще одна версия. Недалеко от о. Беннетта сравнительно недавно с искусственных спутников Земли был замечен след извержения неизвестного вулкана. Такое в Арктике никогда прежде не наблюдалось. А тут вулканологи определили мощность, примерно равную грандиозному извержению вулкана Толбачик.

Вулканологи вспомнили, что в прошлом веке Де - Лонг видел возле этого острова возвышающийся над водой конус, который он принял за вулкан. И вот их заключение:

- Вулканические купола, образующиеся при подводных извержениях, зачастую состоят из шлаков, и морские волны смывают их за считанные недели… Определенная связь между легендами о «Земле Санникова» и действительностью прослеживается. Так что вопрос о Земле Санникова не закрыт. И как доказывает история, нужно верить в легенды, сказки, что между ними и реальностью есть связь, нужно стремиться осуществить мечту.

Э.В. Толль как-то рассказывал боцману Бегичеву о том дне 13 августа 1886 г., когда он увидел с возвышенности о. Котельного в мареве горизонта очертания земли:

               -   Понимаешь, боцман, я не мог ошибиться. Ведь не я же один ее наблюдал. Мой каюр ламут Джергели семь раз летовал на Новосибирских островах и клялся мне, что он тоже, не один раз, видел Землю…

  Когда я как-то спросил его: «Джергели, хотелось бы тебе достичь Земли?» Как хорошо, с какой искренней горячностью воскликнул этот сын тундры: «Раз ступить на нее ногой и умереть!»

В газете «Труд» за 30 апреля 1998 года в конце статьи Юрия Ленского о том, как Дмитрий и Матвей Шпаро впервые в истории пересекли Берингов пролив на лыжах по льду, пишется:

- Существует множество способов преодоления и испытания себя: восхождение на вершины восьмитысячников, сплав по горным рекам, спуск в глубокие пещеры, горные лыжи, прыжки с парашютом...

Но только полярные путешествия имеют такой потрясающий исторический и культурный контекст, такие имена предшественников: Витус Беринг, Семен Дежнев, Джеймс Кук, Роберт Пири, Руал Амундсен…В этих именах, в этой истории извечного стремления человека на Север – взросление и мужание человечества, его интеллектуальный культурный рост, летопись его нравственной безупречности. Самому быть причастным к этому – на мой взгляд – большая удача…

А к чему причастны мы, сидящие у телевизоров в наших городских квартирах? К «великой культуре» нынешних поп-звезд и «желтых» газет? К нравственной безупречности политиков?…

И почему не мы стояли на той лыжной тропе меж постоянно дрейфующих торосов, на лютом ветру Берингова пролива между Аляской и Чукоткой?…

*   *   *

ПРИМЕЧАНИЯ

С. 10  -  70 верст, 1 верста = 1150 м., значит 70 верст = 80,5 км.

С. 19  -  описание перехода к полярной ночи взято из книги Ф. Нансена «Фрам» в полярном море», ч.1, с. 223-224. 

 При достаточной подготовленности учитель может дать ученикам, способным к этому виду деятельности, этот отрывок и задание представить, пофантазировать и нарисовать эту картину природы, которая предстала  перед Нансеном и всеми другими полярными путешественниками. Если есть знакомый художник-профессионал, можно попросить его сделать то же самое и сравнить его рисунок с ученическими.

           С. 19  -  Михаил Иванович Бруснев/1864-1937/ - организатор одной из первых социал-демократических групп в России, принимал участие в революционном движении с 1881 года. В апреле 1892 г. группа была разгромлена полицией. Бруснев был приговорен к 6 года тюремного заключения и 10 годам ссылки в Верхоянск. Здесь он помогал Толлю в его первой экспедиции. По его рекомендации Бруснев был приглашен на работу в экспедицию Воллосовича. Вернувшись из ссылки, Бруснев отошел от активной революционной работы. После Октябрьского  переворота работал в советских учреждениях

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.              Пасецкий В.М. Фритьоф Нансен. 1861-1930 годы. –М., «Наука», 1986

2.              Кублицкий Г.  …И северным океаном. Красноярское книжное изд., 1988

3.              Попов С.В.  Берега мужества. – Красноярское кн. изд., 1982

4.              Попов С.В.  Автографы на картах. – Архангельск,Сев.-Западное кн. изд., 1990

5.              Егоров Г.В.  Колчак Александр Васильевич – последние дни жизни. Барнаул, Алтай.кн.изд., 1991

6.              Трешников А.В.  Мои полярные путешествия. – М. «Мысль», 1985

7.              Болотников Н.  Никифор Бегичев.  – М.,Географгиз,1954

8.              Воронов.  Как адмирал Колчак искал Землю Санникова – ж. «Техника – молодежи», №12, 1991

9.              Белов М.И. Русские арктические экспедиции XVII-XX вв. - Л., Гидрометеоиздат, 1964

10.          Максимов В.  Заглянуть в бездну. – М., «Советская Россия», 1991

11.          Стругацкий В. К полюсам земли. – Лениздат, 1984

12.          Обручев В.А. Плутония. Земля Санникова. – М., Детгиз,1958

13.          Дорогами тысячелетий. Сборник исторических очерков и статей. Книга 2, М., «Молодая Гвардия», 1988

Приложения

Донесение начальника Русской полярной экспедиции

барона Э.В. Толля президенту Императорской Академии наук

Великому князю Константину Константиновичу,

составленное в январе 1901 г.

«Ваше Императорское Высочество.

Имею счастье довести до сведения Вашего Императорского Высочества, что судно вверенной мне экспедиции «Заря», несмотря на неблагоприятные условия для плавания в нынешнем году, благополучно прошло все Карское море до северо-западной оконечности Таймырского полуострова. Здесь барриер несломанного в этом году льда и наступление зимы заставили меня 13(26) сентября стать на зимовку.

…О плавании яхты «Заря» до Югорского шара известно Вашему Императорскому Высочеству из телеграмм…

…13(26) августа мы прошли траверс мыса Стерлегова и подвинулись сравнительно много вперед, но на другое утро встретили сплошной лед. Только на востоке открылся вход в залив или пролив, о котором мы, не имея в последнее время вследствие тумана определения местности, предположили, что это, быть может, Таймырский пролив. Поэтому я решил войти в этот залив, чтобы ориентироваться и исследовать его до перемены состояния льда к лучшему.

…В этом заливе экспедиция невольно провела время от 15(28) августа по 3(16) сентября. На западе Таймырского полуострова он является первым изученным заливом, поэтому я предлагаю назвать его в память первого научного исследователя Таймырского края А.Ф. Миддердорфа, совершившего свою достопамятную экспедицию по поручению Императорской Академии наук в 1843 г., заливом Миддердорфа.

…Лейтенант Коломейцев снял компасом и дальномером большую часть залива Миддердорфа, притом он же и, кроме того, лейтенанты Матисен и Колчак проверяли глубины залива.

…3(16) сентября «Заря» благополучно вышла из залива Миддендорфа, но пройти далеко к северу нам не удалось.

…Пробиваясь через лед, мы вошли в одну бухту, где первый раз могли ориентироваться по экскизу карты, которую вручил мне Нансен, рекомендуя гавань «Колин Арчера» как лучшее место первой зимовки; мы прошли теперь именно эту гавань в западной части Таймырского пролива. Здесь, в двух милях от последней гавани, на рейде, защищенном со всех сторон от напора льдов, «Заря» пришвартовалась к не ломанной с прошлого года льдине на зимовку.

…Зоологические и гидрологические станции делались во время плавания до залива Миддендорфа почти каждый день раз в сутки, но отсюда, ввиду трудности борьбы со льдами, они производились только во время стоянок в заливах.

…Станции начинались всегда гидрологическими работами, которыми заведовал лейтенант А.В. Колчак; эта научная работа выполнялась им с большой энергией, несмотря на трудности соединить обязанности морского офицера с деятельностью ученого. Сейчас после окончания гидрологических работ начинались работы зоологические. Станция занимала каждый раз от 2 до 3 часов времени. О гидрологических работах составил отчет лейтенант А.В. Колчак.

…С наступлением светлого времени начнутся санные путешествия. Исследование восточной части Таймырского полуострова является теперь, вследствие местоположения нашей зимовки, конечно, более затруднительным, чем это было бы в том случае, если бы удалось зимовать на восточной стороне Таймырского полуострова, к северу от устья Хатанги. С целью устранить по возможности эти трудности я предпринял перед наступлением зимней ночи, в конце октября, с лейтенантом Колчаком санную поездку на двух собачьих нартах, при которых служили каюрами Расторгуев и матрос Носов, к фиорду Гафнера, открытому Нансеном на западном берегу Восточного Таймырского, или Челюскина, полуострова…

…Командование «Зарею» я передал старшему офицеру, лейтенанту Матисену.

Вашего Императорского Высочества

всепокорнейший слуга Э. Толль.

Яхта «Заря», в январе 1901 г.».

Известия Императорской Академии наук. 1901. Т. 15. №4. С. 335, 341-342, 346-347, 349, 352.¹

Отчет лейтенанта А.В. Колчака о гидрологических работах, произведенных в навигацию 1900 г. в составе Русской

полярной экспедиции под начальством барона Э.В. Толля,

составленный 7 октября 1900 г.

«…Со времени вступления в Карское море одновременно с наблюдениями над поверхностным слоем воды велись записи о форме и состоянии встречаемого льда. …Объемный анализ на содержание Cl в море производился очень редко, так как опыты в этом отношении показали, что на ходу эта работа связана со многими неудобствами, не имеющими места на якорной стоянке. Поэтому для титрования брались пробы, а работы по объемному анализу были выполнены на якоре в порте Диксона, фиорде Миддендорфа и на месте зимовки на рейде «Зари».

…Всего с 1 августа до 15 сентября сделаны наблюдения на 32 станциях. Из них 17 произведено в открытом море, а 15 относятся к якорным стоянкам у берегов и в бухтах Западного Таймыра…

Заведующий гидрологическими работами экспедиции

флота лейтенант Александр Колчак.

Рейд «Зари», Западный Таймыр,

1900 г., октября 7 дня н.с.».

Известия императорской Академии наук. 1901. Т. 15. №4. С. 361-364.

---

[1] Ключевский В.О. Курс русской истории. Соч., 1958, т.1, с.31

---

1 Плотников И.Ф. Александр Васильевич Колчак. Исследователь, адмирал, Верховный Правитель России. // М., Центрполиграф, 2002, с.210-211.

Краткое описание документа:

В школьном курсе истории Отечества практически не выделена тема «Великие русские географические открытия», а об освоении Северного морского пути не говорится вообще. Эта тема очень важна и актуальна не только как познавательно-информационная, но и воспитывающая нравственно, патриотично и гражданственно.

Открытия, совершенные русскими землепроходцами, промышленниками, исследователями, являлись составной частью Великих мировых географических открытий, поэтому у учителя не может быть проблем, куда поместить и как сформулировать, раскрыть эту тему: в программе курса истории средних веков или в программе истории Отечества с ХI века до сегодняшнего дня.

А какие личности, персонажи!… Для учителя, затронувшего эту тему, это кладезь, неисчерпаемый источник примеров мужества, стойкости, самопожертвования, патриотизма и подвига. Ведь личность на грани выживания и психологической напряженности очень привлекает и поучает. Сюжеты достойные сценарной работы не только для уроков, но и десятков художественных и документальных фильмов.

Россия с ее территорией, обращенной «фасадом» к Северному Ледовитому океану, с ее населением, живущим на территории более 60 % северной и приравненной к северным условиям, почти не знает истории открытий и освоения Севера. А не знать этого нам – гражданам России стыдно!