Исследовательская работа «Застывшая история Святой Горы»

Авторы:  Кулешов Виталий Иванович,

Грачёв  Сергей  Владимирович,

9 класс,

Удеревский  филиал   МКОУ 

«Стакановская  СОШ имени  лейтенанта А.С. Сергеева»

 Черемисиновского  района  Курской  области

Руководитель:  Грачёва  Лариса Ивановна,

 учитель русского языка и литературы

УДЕРЕВО, 2016

Содержание

Введение …………………………………………………………………………….2

Исследовательская часть………………………………………………………….5

1.     Афон. От мифа к истории…………………………………………………..5

2.     Русские на Афоне……………………………………………………………7

3.     Русские обители Афона в XX веке……………………………………….15

Заключение………………………………………………………………………...26

Литература ……………………………………………………………………..….28

Приложение 1…..… ………………………………………………………………29

Введение

Есть Бог, есть мир, они живут вовек,

А жизнь людей мгновенна и убога,

Но всё в себя вмещает человек,

Который любит мир и верит в Бога.

Н. Гумилев. Фра Беато Анджелино

Древние люди говорили, что для абсолютного счастья человеку необходимо славное Отечество. В нашем современном мире эти слова по-прежнему актуальны. Мы солидарны с теми, кто утверждает, что воспитание человека, испытывающего гордость за свою страну, готового «Отчизне посвящать души прекрасные порывы», начинается с углублённого познания своей Родины, её святых мест. Чем гордиться, если не знаешь свои корни, историю родной   страны, если лишён памяти о своём наследии?

Особая роль в истории России, в становлении и развитии её духовности и культуры принадлежит православию. Это признает и Федеральный закон РФ «О свободе совести и о религиозных объединениях». В Государственном гимне России наша Родина зовётся «священной державой», «хранимая Богом родная земля». История Русской земли тесно сопряжена с судьбой Русской Православной Церкви. Церковь и государство в единстве дополняли друг друга в воспитании благочестивого и образованного христианина, добропорядочного семьянина, трудолюбивого и патриотичного гражданина.

Вся отечественная культура зиждется на духовной основе. Патриотические чувства начинаются с уважения к святыням. Очень точно заметил философ Иван Ильин: без святынь «Россия подобна раме без картины, колыбели без младенца». Православные ценности всегда составляли духовное ядро русского человека. Кремль с его златоглавыми куполами - это тот образ столицы, который защищали от захватчиков наши воины. Отправляясь в военный поход, наши князья и цари просили у честных старцев благословления, усердно молились о победе, брали с собой кресты, иконы и хоругви, давали обет Богу о строительстве церквей и монастырей в благодарность за дарованную Богом победу. «За веру, Царя и Отечество» - эти слова наполняли мужеством и отвагой солдатские сердца.

В 2016 году православный мир готовится к празднованию  1000-летия древнерусского монашества на Афоне. Эта дата связана с первым письменным упоминанием о древнерусском монастыре на Афоне. В частности, 1016 годом датируется святогорский документ, на котором впервые появилась подпись игумена древнерусского афонского монастыря. Под этой датой в одном из святогорских документов, хранящихся в библиотеке Великой Лавры Афанасия Афонского, мы находим подписи игуменов всех монастырей Святой Горы. Среди них такая надпись: «Герасим – монах, милостью Божией, пресвитер и игумен монастыря Росов. Собственноручная подпись». В связи с этим, по инициативе научной общественности и Русской Православной Церкви, в 2016 году и будет отмечаться юбилей 1000-летия древнерусского монашества на Афоне. [11] Немалый исторический период. Какова же историческая судьба этих святых мест? Какова история храмов, монастырей? На эти и другие вопросы мы и  решили найти ответы в ходе проектно-исследовательской работы «Застывшая история Святой Горы».

Русский монастырь на Афоне – это уникальное духовно-культурное сокровище, одновременно принадлежащее и Святой Руси, и Святой Горе. (Приложение 1, фото 1). Он  по праву считается древнейшей русской духовной твердыней в Уделе Божией Матери, на Святой Афонской Горе.

Цель исследования – получение исторических сведений о прошлом и настоящем Святой Горы, определение её роли в жизни нашей страны, людей.

Задачи:

•изучить архивные материалы, публикации, рассказывающие об истории русского монашества на Святой Горе Афон;

•выявить и оценить произошедшие изменения;

•пробудить интерес одноклассников  к изучению истории  Русского православия;

•развить навыки исследовательской работы в области православной культуры.

Объект исследования – Русский Афон: 1000-летие стояния в молитве.

Предметом исследования стало изучение Русского Афона, который является неразрывной и важной составляющей наследия Святой Горы как вселенской православной сокровищницы.

Для достижения цели исследования  использовали следующие формы и методы исследовательской работы:

- изучение источников исследования: фотографий, документов, архивных материалов, газетных материалов;

- ознакомление с литературными источниками на Православном сайте.

Актуальность темы исследования подтверждают данные, полученные нами в ходе социологического опроса среди сверстников. Подавляющее большинство респондентов плохо знакомы с историей древнерусского монашества на Афоне, а некоторые даже и никогда не слышали об Афоне. А ведь   Афон в течение многих столетий играл исключительно важную роль в развитии отечественной духовности и культуры, как в эпоху Киевской Руси, так и в последующие времена. Особенно важным было становление под воздействием Афона Киево-Печерского монастыря, который около 1000 лет назад стал своего рода «рассадником» и центром монашества, духовности, книжности, культуры и просветительства по всей Руси.

 С тех пор влияние Святой Горы на духовное становление и развитие Руси играло решающую роль на протяжении всей ее тысячелетней истории. Собственно, именно Святая Гора Афон, ее наследие и традиции существенно повлияли на формирование мистико-аскетического облика самобытного русского православия, как и самой Святой Руси. Поэтому приобщиться к далеким и одновременно родным святыням Афона всегда было заветной мечтой для многих поколений русских православных людей.

Результаты, полученные в ходе исследования, имеют большую значимость. Проводя исследование, мы лучше стали понимать историю православия в России, появление монашества в мире, стали милосерднее, сердечнее.

Исследовательская часть

1.     Афон. От мифа к истории

Афон или Святая Гора является восточным ответвлением полуострова Халкидики и омывается водами Эгейского моря. Он имеет длину 60 км, ширину от 8 до 12 км и занимает площадь в 360 км². Горный хребет полуострова, имея у перешейка, которым он соединяется с Македонией, незначительную высоту, далее постепенно поднимается вверх, и у моря заканчивается возвышенностью, высота которой достигает 2033 м. Это и есть гора Афон, давшая название всему полуострову. (Приложение 1, фото 2)

О названии и истории полуострова имеется много мифов и преданий. Афон – слово догреческого происхождения, согласно теогоническому мифу – имя одного из фракийских гигантов. Во время борьбы с богами Афон бросил из Фракии на Посейдона огромную скалу, однако промахнулся, и каменная глыба упала именно на то место, где сегодня находится гора Афон. Другая версия этого мифа повествует о том, что Посейдон, победив восставшего гиганта по имени Афон, похоронил его под высокой скалой. И, наконец, еще по одной версии, Афоном звали сына Посейдона. [7]

История Афона, как и всего полуострова Халкидики, свидетельствует о том, что человек поселился там еще в глубокой древности. Красота афонской природы, мягкий климат полуострова Халкидики и удивительный рельеф его местности, способствовали к ведению здесь уединенной жизни.

Первыми жителями полуострова были фракийцы. В V веке до н.э. к ним присоединились греки из Халкидики, благодаря которым произошла эллинизация местных жителей.

Основным родом деятельности местных жителей являлось сельское хозяйство, животноводство и рыболовство. Проживая в автономных общинах, они имели свои органы.

В античные времена на афонской вершине находился храм Аполлона, сюда приходили многочисленные паломники, чтобы узнать свою судьбу у пифий. Теперь Афон является одним из четырех «уделов Богородицы» – земель, которые находятся под особенным покровительством Божией Матери. Другие три – Иверия (Грузия), Киево-Печерская лавра и Серафимо-Дивеевский монастырь в России. По преданию, в 49 году Богоматерь плыла на Кипр навестить святого Лазаря, и внезапная буря прибила корабль к берегам Афона. Богородица увидела в этом знак и, сойдя на берег, нарекла это место своим уделом.

Монахи заселили полуостров в период раннего христианства, и в 676 году император Константин Погонат передал Афон в вечную собственность монахам-насельникам. В 883 году Василий Македонянин письменно подтвердил, что Афон является местом исключительного проживания монахов. Ещё через 80 лет на Святой горе появился первый из двадцати афонских монастырей – Лавра, основанная Афанасием Афонским.

На сегодняшний день на Афоне действуют 20 монастырей. Их число, согласно уставу монашеской республики, не подлежит изменению. Устав, несмотря на это ограничение, не запрещает, в случае появления необходимости, организацию новых учреждений (скитов, келий и т.д.). Последние находятся в строгой зависимости от монастырей.

Из 20 монастырей: 17 греческих, 1 русский (Св. Пантелеимон) (Приложение 1, фото 4), 1 сербский (Хиландар) и 1 болгарский (Зограф). [11]

Самый поздний монастырь Ставроникита был основан в середине XVI века. Все афонские монастыри – православные, но всегда представляли самые разные «пределы» православного мира. Русский Свято-Пантелеймонов монастырь, до сих пор главная точка притяжения паломников из России, был основан в 1169 году, хотя русская монашеская община существовала на Афоне как минимум с XI века. 

С этого времени до начала XX века влияние Афона на духовную жизнь России было очень велико. Можно сказать, что сам характер русского православия сложился под непосредственным влиянием афонской мистико-аскетической традиции. Ведь именно на Афоне принял постриг родоначальник русского монашества – преподобный Антоний Печерский.

2.     Русские на Афоне

Тема русского присутствия на Афоне просто неисчерпаема. Поэтому придётся кратко коснуться лишь основных её вех. Начиналось всё с преподобного Антония Печерского (983–1073), который отправился на Святую гору и обосновался первоначально в монастыре Эсфигмен. Согласно «Житиям святых» Дмитрия Ростовского, Антоний «сподобился иноческого образа», преуспел «в покорности и послушании» и, пробыв на месте своего пострижения немалое время, достиг «больших степеней совершенства, сам сделался наставником в монашеской жизни для многих братий. Тогда игумен, призвав его к себе, сказал: «Антоний! Иди обратно в Русскую землю – пусть и там живущие через тебя преуспевают и утверждаются в вере христианской; да будет с тобою благословение Святой горы!». Приняв это благословение как за исходящее из уст Божиих, преподобный Антоний отправился на землю Русскую и, придя в град Киев, основал здесь Печерский монастырь, который положил начало всему русскому монашеству». Своим ученикам Антоний говорил: «Это Бог вас, братия, собрал, и вы здесь по благословению Святой горы, по которому меня постриг игумен её, а я вас постриг – да будет благословение на вас, первое от Бога, а второе от Святой горы». [13]

Нет сомнений, что русские появились на Афоне ещё раньше – в IX веке, но первое документальное свидетельство о наличии на Святой горе русского монастыря относится к 1016 году – дате, которая признана годом рождения русского монашества. В этом году в одном из актов Великой лавры среди прочих зафиксирована подпись настоятеля русского монастыря: «Герасим монах, милостию Божией пресвитер и игумен обители Роса, свидетельствуя, собственноручно подписал».

Точных данных, где располагался этот монастырь, нет, но под 1030 годом в святогорских документах упоминается обитель Пресвятой Богородицы Ксилургу (Древодела, или Плотника – по имени, вероятно, какого-то монаха-мастера). Месторасположение хорошо известно – оно сохранилось до сегодняшних дней. Соборная церковь этого скита во имя Успения Богоматери – древнейший сохранившийся в мире русский храм, датируемый началом XI века. Именно в нём зажглась первая русская лампада на Афоне, и именно отсюда было перенесено благословение Святой горы на землю Русскую. Есть косвенные данные, что развитию этой обители помогал в древние времена сам Ярослав Мудрый. По-видимому, Антоний Печерский, посещавший несколько афонских монастырей, надолго останавливался также и в Ксилургу. Существует версия, что преподобный принял постриг не в монастыре Эсфигмен, а именно в обители Ксилургу от игумена Герасима, который и благословил Антония вернуться на Русь с миссией распространения монашества. [8]  (Приложение 1, фото 3)

Постепенно число братии в Ксилургу, жившей по общежительному уставу, росло, и в 1169 году по просьбе игумена Лаврентия священноначалие Святой горы передало в его ведение заброшенный к тому времени монастырь Фессалоникийца. Эта обитель была закреплена за русским братством навсегда как «имевшая некогда первенство между второстепенными монастырями Святой горы как по обширности, так и по блеску». В документе она названа древней, что, по утверждению епископа Порфирия (Успенского), даёт основание отнести её основание к VII веку. Расположившаяся высоко в горах, она стала именоваться Нагорный, или Старый Руссик. (Приложение1, фото 5) Впоследствии за ней закрепилось название «монастырь Святого великомученика Пантелеимона россов». И её связь с Русью в период до монгольского нашествия постоянно крепла, о чём свидетельствуют и паломнические путешествия, и устные сказания, и письменные источники.

Афон наряду с Константинополем и Иерусалимом становился центром притяжения русского православия: достаточно упомянуть, что уже к середине XIII века при избрании епископов в некоторых русских епархиях предпочтение отдавалось тем, кто прошёл «испытание» Святой горой. Тогда около города Владимира существовал даже так называемый Святогорский монастырь, получивший своё название от афонской обители. Как справедливо отмечал духовник Свято-Пантелеимонова монастыря иеромонах Макарий (Макиенко) в статье «Русская лампада на Святой горе», «факт развития именно в этот период представления о земле Русской как об особом уделе Божией Матери, пользующемся особым Её покровительством и милостью, невзирая на разные неисправности и непорядки, свидетельствует о весомом, значимом и глубоко осознанном влиянии Святой горы на духовную жизнь Руси. Это мировоззрение как плод взаимного общения Русской земли и Святой горы словно детоводитель провело Русь сквозь горнило испытаний и стало особенно близким для русского сердца в эпоху ордынского нашествия, вселяя надежду на Вышнюю милость и прощение». [2]

Именно в Руссике в 1196 году принял постриг сербский царевич Растко, вошедший в историю как Савва Сербский – один из самых почитаемых сербских святых, основатель Хиландарского монастыря. В этот период на Афоне русские занимали, по подсчётам историков, третье место по численности после греков и грузин.

Однако последовавший далее период ослабления Руси в эпоху монгольского ига не мог не отразиться на русской обители, оказавшейся без поддержки Руси на грани бедности и запустения. Ощутимую помощь монастырю на протяжении почти двух веков оказывали лишь сербские правители, которые отнюдь не стремились сделать монастырь сербским. Постоянные набеги на Афон самых разных завоевателей разоряли его нещадно. В 1308–1311 годах Святая гора подвергалась опустошительным набегам каталонцев, которые сожгли русский монастырь, уничтожив почти все его рукописи и святыни. В сербской летописи осталось такое свидетельство о разорении Афона: «Страшно было видеть запустение Святой горы, учинённое сопротивными безбожными народами. Ибо фрузы и турки, ясы и татары, многовары и каталонцы и другие многие, нашедши тогда на Святую гору, много святых храмов предали огню, всё богатство расхитили и пленных отвели в рабство, а которые остались, те помирали лютейшею голодною смертию, и так как не было погребающего их, то звери земные и птицы небесные питались телами их». В 1312 году императору Византии Андронику II Палеологу пришлось издать особую буллу, которой он для поддержания «честной обители россов, чествуемой во имя святого Пантелеимона», закреплял право «святого русского монастыря» на земельные участки в Фессалониках и на полуострове Халкидики.

Позднее последовало покорение османами Византии, Болгарии и Сербии, что привело к полному «осиротению» афонских обителей, которые отныне могли рассчитывать только на собственные силы. Но даже в XV веке на Афон пробирались русские паломники и монахи, черпавшие из опыта Святой горы бесценные уроки  истинного монашества. В начале века довольно долгое время там провёл архимандрит Печерского Вознесенского монастыря в Нижнем Новгороде Досифей, оставивший в своих трудах «Устав» и «Чин» описание жизни святогорцев. Позднее там побывали иеродиакон Троице-Сергиевой лавры Зосима, тверской игумен Савва, старец Митрофан Бывальцев, игумен угрешский Иона и преподобный Нил Сорский (1433–1508), заложивший основы русской монашеской школы по исихастскому афонскому образцу. В своих посланиях, «Завещании» и богословских трудах, в том числе «Уставе о скитской жизни» и «Соборнике житий греческих святых», Нил Сорский сформулировал постулаты и духовные основы строгой монашеской жизни, обратив особое внимание на примеры из житий афонских святых. Чуть позднее эти же принципы проповедовал на Руси монах Ватопедского монастыря Максим Грек (1470–1566), проживший на своей второй родине 38 лет.

После освобождения Руси от монгольского ига покровительство её правителей над Свято-Пантелеимоновым монастырём стало постепенно набирать силу. Уже под 1497 годом в русских летописях зафиксирован приезд к Иоанну III Васильевичу игумена Паисия и трёх старцев из Пантелеимонова монастыря, которые отбыли на Афон с щедрыми милостями. В 1509 году трое других афонских старцев посетили великого князя Василия Иоанновича, который даровал русской обители не только милостыню, но и грамоту с обещанием «дозирать монастырь и помогать милостыней, как в предыдущие времена». Несколько раз посланцы монастыря посещали и Ивана Грозного, помогавшего обители. По их данным, в 1561 году обитель насчитывала более 190 человек «всей братии», что свидетельствовало о масштабах монастырской жизни. Но уже через 13 лет монастырь оказался совсем опустошённым. Согласно преданию, из-за возникшей вражды греки «извели» тогда всех русских. [14]

В последующем монастырь то вновь набирал силу, то приходил в запустение. Русские цари, в том числе первые Романовы, не жаловали его своим вниманием. При Петре I поступление иноков на Афон из России полностью прекратилось. Дело дошло до того, что, по свидетельству Василия Барского, в 1725 году в обители оставались только четыре насельника – «два от руссов, два от болгаров, игумен болгарин». В 1744 году Барский не нашёл в Руссике уже ни одного русского инока. По его сведениям, в 1735 году запустением воспользовались греческие монахи: «Взяша его во власть свою греки и до днесь обладают». Они упразднили древнее общежитие и ввели «свободную штатную жизнь» с самообеспечением каждого, чем ускорили дальнейший упадок обители. В 1768 году Пантелеимонов монастырь разорился почти окончательно, и греческие монахи оставили его, расселившись по другим обителям.

Примерно в 1770 году греческие иноки Руссика решили оставить удалённую от моря и довольно запущенную территорию старого монастыря и переместиться на юго-западный берег Афона  в маленький прибрежный скит, возникший во владениях Руссика ещё в конце XVI века неподалёку от принадлежавшей ему пристани. Барский упомянул об этом месте, рассказывая о владениях Руссика: «Далече  же, яко за час хождения, на брезе морском имат арсенал… и мельницу с вертоградом, и келлий на требу свою». Именно это место, называвшееся одно время Прибрежный Руссик, вскоре стало прибежищем для самого знаменитого русского монастыря  за пределами нашего Отечества.

В 1803 году верховное  управление (Протат) Афона решило исключить имя русской обители из числа монастырей и продать её земли. Против этого выступил Константинопольский Патриарх Каллиник. Он восстановил в русском монастыре общежитие и поддержал кандидатуру иеромонаха Ксенофонтского монастыря Саввы на место игумена. [7]

Возглавив монастырь, Савва сделал очень многое для его возрождения. Проведя четыре года в Константинополе и собирая пожертвования, он, призывая на помощь святого Пантелеимона, вылечил великого драгомана Порты князя Скарлата Каллимаха, будущего господаря Валахии, и обрёл в его лице богатого покровителя. Уже в 1814 году обитель имела, хотя и в незаконченном виде, соборный храм, келии и другие постройки. Но вскоре грянули новые испытания: убийство князя Каллимаха, смерть Саввы и греческое восстание 1821 года, после подавления которого турецкие солдаты расположились во всех афонских монастырях. Многие монахи покинули тогда свои обители, вернувшись только после 1829 года, когда при посредничестве России между Грецией и Турцией был заключён мирный договор и османские войска ушли с Афона.

В ту пору Свято-Пантелеимонов монастырь находился в столь бедственном положении, что священноначалие Афона опять захотело исключить его из списка обителей. Однако благодаря заступничеству Вселенского Патриарха Константина I в звание игумена в 1832 году был возведён старец Герасим, родом болгарин, преемник игумена Саввы. Это сохранило статус обители.

Более 40 лет выпало Герасиму настоятельствовать в монастыре, и он сыграл видную роль в его возрождении. [6,8]

В то время одному из старцев-греков явился в видении святомученик Пантелеимон и сказал: «Если в моём монастыре не будет русских, монастырь запустеет». Вняв ему, игумен Герасим начал активно приглашать в обитель русских. Туда устремлялись истинные подвижники, вроде иеромонаха Аникиты (князя С. А. Шихматова-Ширинского), иеросхимонаха Серафима (Веснина), оставившего известные «Письма святогорца к друзьям своим о Святой горе Афонской», старца Арсения или иеромонаха Иеронима (1806–1885), ставшего впоследствии духовником русской братии, создавшего основополагающий «Устав Пантелеимонова монастыря» и заложившего, по сути, основы такого уникального явления, как русское старчество на Афоне.

Участие России в делах русского монастыря усилилось после 1841 года, когда Николай I выразил ему высочайшее покровительство в разрешении милостынного сбора в России. Преодолевая все преграды, монастырь постепенно разрастался новыми храмами и постройками, оплачивал накопившиеся долги и пополнялся новыми насельниками. В конце XIX века при настоятеле архимандрите Макарии (Сушкине) (1821–1899), первом русском настоятеле с 1870 года, монастырь окончательно перешёл в русские руки.

Выдающийся церковный учёный Алексей Афанасьевич Дмитриевский (1856–1929) с 1887 по 1910 год восемь раз посещал Афон и оставил после себя капитальный труд «Русские на Афоне. Очерк жизни и деятельности игумена русского Пантелеимоновского монастыря священноархимандрита Макария», в котором дал подробное описание присутствия русских на Святой горе в то время. Всего Русский Афон объединял в начале XX века значительное количество обителей, первой из которых являлась Свято-Пантелеимонова, входившая в большую афонскую «двадцатку». В ней неустанно служили Господу более 1800 иноков в 25 храмах и параклисах (часовнях). В пределах территории и под управлением Пантелеимонова монастыря находились также скиты – Кромица с восемью храмами, Новая Фиваида с храмом во имя Всех Святых Афонских, скит Богородицы и продолжавший действовать Старый Руссик, в котором уже свершал свой духовный подвиг преподобный Силуан Афонский. Подворья монастыря были созданы тогда и за пределами Афона: в Константинополе, Салониках, Одессе и Москве (Афонская часовня первоначально, в 1873 году, была устроена при Богоявленском монастыре на Никольской улице). В 1875 году в Абхазии афонскими насельниками был основан Ново-Афонский Симоно-Кананитский монастырь, а позднее на Кавказе – ещё три менее известных монастыря. [8]

К числу русских скитов на Афоне относились также Ильинский скит, преобразованный в 1759 году из древней кельи преподобным Паисием и принадлежавший Ватопедскому монастырю, и Андреевский скит, который был освящён в 1849 году и принадлежал монастырю Пантократора. Эти скиты по своим размерам, богатству и количеству иноков превосходили тогда многие основные монастыри Афона. Кроме того, более 30 русских обителей были приписаны в качестве келий к другим греческим и славянским монастырям. Некоторые из них насчитывали по несколько десятков монахов. Помимо этого те, кто избрал не общежительный, а пустыннический образ жизни, жили в 183 русских каливах. Всего же, по данным 1903 года, из всех 7432 монахов Святой горы русских насчитывалось 3496, греков – 3276, а остальных – только 660 человек. В 1912 году в Свято-Пантелеимоновом монастыре, двух больших скитах и теперь уже 82 кельях и 187 каливах проживали около пяти тысяч русских насельников, составлявших, без сомнения, более половины всех жителей Афона.

При игумене Макарии русский монастырь стал одним из главнейших монастырей Афона, и дело было не только в великолепном обустройстве и масштабах обители, но и в её духовной силе как центре религиозно-просветительской и издательской деятельности, влиявшей на весь русский мир, а также в притяжении к обители огромного числа паломников, ведь в начале XX века Афон ежегодно посещали около 30 тысяч россиян. В монастыре была собрана библиотека из многих тысяч томов, среди них – огромное число рукописей славянского и греческого происхождения, там сохранялись и множились православные святыни. Дошло до того, что греческие монастыри стали тогда избирать в игумены насельников из русской обители в силу их духовного авторитета.

Казалось бы, вот он расцвет, но история готовила Святой горе и особенно русским инокам новые испытания. [12,14]

3.     Русские обители Афона в XX веке

Многие насельники русских обителей Афона в XX веке: старцы, подвижники благочестия, известные архиереи - внесли значительный вклад в историю монашества Святой Горы и оказали влияние на укрепление афонской традиции как в Русской, так и в других Православных Поместных Церквах. Несмотря на сложные внешние обстоятельства, период своеобразного духовного расцвета русского монашества Афона пришелся на 1920-е –40-е гг.

Так в начале 1920-х гг. некоторое время проживал на Афоне будущий Первоиерарх Русской Православной Церкви за границей митрополит Киевский и Галицкий Антоний (Храповицкий). (Приложение 1, фото 9) В первый раз он приехал на Святую Гору после эвакуации с белой армией Деникина из Новороссийска в Грецию в конце апреля 1920 года. Это произошло сразу после недели Жен мироносиц. Пробыл на Афоне он почти пять месяцев. 5 сентября Владыка Антоний получил телеграмму от генерала П.Н. Врангеля, который вызывал его в Крым для управления Церковью. В середине сентября митрополит покинул Святую Гору, однако всегда стремился вернуться на Афон. [13, 14]

21 июля 1921 г. митр. Антоний совершил торжественное освящение Свято-Пантелеимоновского храма в Старом Нагорном Русике (этот храм был заложен еще в 1871 г., но в 1874 г. его строительство приостановили и возобновили только в 1910 г. на пожертвования купца Смирнова при посредничестве настоятеля подворья Свято-Пантелеимоновского монастыря в Москве иеросхимонаха Аристоклия). В совершении литургии вместе с Владыкой приняли участие 28 иеромонахов и 17 иеродиаконов.

Летом 1922 г. митрополит Антоний, проживавший тогда в Сремских Карловцах (Королевство сербов, хорватов и словенцев), получил указ Патриарха Тихона № 348 от 22 мая об упразднении возглавляемого им Высшего Русского Церковного Управления за границей. Не желая быть препятствием для мирного разрешения возникшего настроения, Владыка сразу же после получения указа решил безоговорочно подчиниться воле Патриарха, уйти от церковных дел на покой, удалиться на Афон, принять там схиму и затвориться в Свято-Пантелеимоновском монастыре.  Согласно воспоминаниям любимого ученика митрополита Антония архиепископа Иоанна (Максимовича), «он держал свое решение в тайне, и оно стало известно пастве, когда разрешение на въезд на Афон было получено, и митрополит стал готовиться к отъезду».

Русские прихожане в Белграде заволновались, и 28 декабря несколько их представителей отправились к митрополиту, взяв с собой чудотворную Курскую Коренную икону Божией Матери. На убеждения членов делегации Владыка ответил: «Меня не нужно уговаривать, я не ломаюсь, как Борис Годунов, а твердо решил ехать на Афон, и никакие уговоры не изменят моего решения». Тогда княгиня М.А. Святополк-Мирская сказала: «Если Вы, Владыко, нас не слушаете, то верим, что Владычица Богородица Сама Вас не пустит, и Вы не уедете».

5 января 1923 г. митрополит Антоний приехал в Белград, чтобы через три дня выехать оттуда на Святую Гору, но по прибытии в Сербскую Патриархию ему вручили срочный пакет с Афона. В нем настоятель Свято-Пантелеимоновского монастыря архимандрит Мисаил извещал Владыку, что в виду некоторых местных протестов Протат отменил данное ему разрешение на въезд на Афон. По свидетельству архиеп. Иоанна «митрополит был ошеломлен известием. Но более всего его поразило, что новое решение и уведомление о том последовали в тот самый день, когда к нему принесли Чудотворную Икону Богоматери и перед ней просили его не оставлять своей паствы». Вскоре на Рождество, служа в русской церкви Белграда, Владыка Антоний в конце своей проповеди объявил, что его горячее желание уйти совершенно от мира не могло состояться, и он, видя в том волю Божию и покоряясь ей, остается с паствой.  Вскоре он возглавил созданный Архиерейский Синод Русской Православной Церкви за границей.

С августа 1920 года по 19 мая 1922 года в скиту Новая Фиваида Свято-Пантелеимоновского монастыря проживал другой известный архиерей Зарубежной Русской Церкви епископ Екатеринославский и Новомосковский Гермоген (Максимов), часто служивший в храмах разных монастырей Святой Горы. Владыка имел теплые личные отношения с настоятелями многих афонских обителей: Свято-Пантелеимоновского монастыря – архимандритом Мисаилом, Свято-Андреевского скита – архимандритом Митрофаном, Свято-Ильинского скита – архимандритом Иоанном, скита Новая Фиваида – иеросхимонахом Ионой, сербского монастыря Хиландар – архимандритом Митрофаном и болгарского монастыря  Зограф – архимандритом Владимиром.

1 января 1922 года епископ Гермоген написал на Афоне свое «Архипастырское воззвание к донским казакам», в котором говорилось: «…Когда организуется новая Донская Армия, и все будет готово для нападения на врага, тогда дайте мне знать, и где бы я ни был, я, ваш Архипастырь, готов идти с вами. Я пойду впереди вас с животворящим Крестом в руках и буду благословлять ваше победное шествие на помощь России восстановить Престол Царский, вернуть Народу Русскому его Законного Царя. И пусть на Знаменах ваших крупными, огненными, как меч Херувима, словами будет написано «Боже, Царя храни».»  В мае 1922 г. Владыка Гермоген поселился в Югославии, в годы Второй Мировой войны он в сане митрополита возглавлял Хорватскую Православную Церковь и был расстрелян коммунистами Тито в июне 1945 г.

В середине 1920-х гг. на Святую Гору приехали и остались там более чем на 20 лет два молодых русских эмигранта, внесших значительный вклад как в историю Афона, так и Русской Православной Церкви в целом. Первым из них был учившийся в Парижском Свято-Сергиевском богословском институте художник и иконописец Сергей Семенович Сахаров. Он родился 22 сентября 1896 года  в Москве в верующей семье, окончил гимназию, в годы Первой мировой войны служил офицером инженерных войск, но в боевых действиях участия не принимал; после Октябрьской революции 1917 года дважды подвергался арестам со стороны советских властей. В годы гражданской войны Сергей Сахаров поступил в Московское училище изящных искусств, но в 1921 году  эмигрировал. После недолгого проживания в Италии и Германии в 1922 году  поселился в Париже, где продолжил занятия живописью и даже выставлял свои картины в Осеннем салоне и салоне Тюильри. В Великую Субботу 1924 года С.С. Сахаров пережил видение нетварного Света: «Я ощутил Его как прикосновение Божественной Вечности к моему духу». После пережитого Сергей Семенович поступил в 1925 году в только что открытый Свято-Сергиевский институт, однако простая учеба не удовлетворяла его и в том же году жажда духовной жизни привлекла на Афон. 18 марта 1927 года С.С. Сахаров принял монашеский постриг с именем Софроний в русском Свято-Пантелеимоновском монастыре. (Приложение 1, фото 8) О первых годах пребывания на Афоне он вспоминал, как о «самых блаженных». 30 апреля 1930 года монах Софроний был рукоположен известным сербским святителем (канонизированным в 2003 г.) епископом Охридским Николаем (Велимировичем) в Пантелеимоновском храме Старого Нагорного Русика во иеродиакона. [11]

Весной 1931 года отец Софроний познакомился со своим духовником - святым старцем преподобным схимонахом Силуаном Афонским (в миру Семеном Ивановичем Антоновым, 1866-1938), родившимся в Шовском селе и волости Лебединского уезда Тамбовской губернии. (Приложение 1, фото 10). В молодости прп. Силуан занимался крестьянским трудом, был столяром в артели строителей в имении князя Трубецкого, затем служил в лейб-гвардии саперном батальоне в Санкт-Петербурге. Сразу после окончания армейском службы он уехал на Афон и с осени 1892 года  пребывал в Свято-Пантелеимоновском монастыре, в 1896 году инок Симеон принял постриг в мантию, затем – в 1911 году был пострижен в великую схиму. Схимонах исполнял послушание на монастырской мельнице в Каламарейском метохе, а затем был экономом в Старом Нагорном Русике. За 46 лет пребывания на Афоне старец  лишь один раз покидал его. Во время русско-японской войны 1904-1905 гг. отец Силуан, как запасной гвардеец, вместе с многими другими состоявшими в запасе русскими насельниками Святой Горы, был вызван по мобилизации в Россию. 30 декабря 1904 года он выехал из Свято-Пантелеимоновского монастыря и возвратился на Афон 16 октября 1905 года, побывав за это время в нескольких российских монастырях, и, посетив свою семью на родине. Приехав в родную обитель о. Силуан вернулся к послушанию эконома в Старом Нагорном Русике. Старец имел сострадательную любовь, он со слезами молился о всем мире, когда мир был охвачен братоубийственной Первой мировой войной.

С Пасхи 1931 г и до самой кончины преподобного, покорившего молодого монаха своей «святостью, глубиной духовного опыта и ясностью мысли», о. Софроний находился при нем. 1 декабря 1935 г. иеродиакон Софроний принял великую схиму. Перед смертью святой передал своему духовному сыну записки, которые впервые были опубликованы в 1948 г. под названием «Старец Силуан». Преподобный Силуан тихо скончался 11/24 сентября 1938 г. после непродолжительной болезни лихорадкой и был отпет отцом наместником в соборе Свято-Пантелеимоновском монастыре (его канонизация Константинопольским Патриархатом состоялась в 1978 г., а в 1992 г. прп. Силуан был внесен в месяцеслов Русской Православной Церкви).

После смерти прп. Силуана иеросхидиакон Софроний (Сахаров) получил благословение игумена и духовника Свято-Пантелеимоновского монастыря на отшельничество в пустынных скалах Карули (на крайнем юге Афона), где вел аскетический образ жизни в небольшой пещере в 1939-1941 гг. В это же время он начал составлять свою ставшую впоследствии знаменитой книгу о преподобном Силуане.

В начале 1941 г. отцу Софронию предложили принять сан священника и стать духовником греческого монастыря св. Павла (это был первый случай, когда греческие монахи пригласили себе духовником русского). В феврале 1941 г. о. Софроний был рукоположен во иеромонаха, а в конце того же года по особому, совершенному епископом, чину поставлен духовником для окормления братии. Затем, оставаясь духовником, иеросхимонах около трех лет прожил в уединении в каливе Пресв. Троицы, вблизи монастыря св. Павла. Являясь большим подвижником, постником и молитвенником, о. Софроний поддерживал тесные духовные контакты с отшельниками в других греческих монастырях на западном побережье Афона.

Другим русским эмигрантом, приехавшим на Афон в 1925 г., был сын царского министра земледелия и главы правительства генерала П.Н. Врангеля в Крыму А.В. Кривошеина Всеволод Александрович Кривошеин, который после окончания столичной гимназии учился на историко-филологическом факультете Петроградского (1916-1917) и Московского университетов (1917-1918). В годы гражданской войны Всеволод Александрович уехал на юг, воевал в Белой армии, в январе 1920 г. выехал из Новороссийска в Каир, затем в Константинополь (Стамбул). В конце 1920 г. он поселился во Франции, в 1924 г. окончил в Париже филологический факультет университета Сорбонна и в апреле 1925 г. поступил в Свято-Сергиевский Богословский институт; в 1924-1925 гг. принимал участие в Русском христианском студенческом движении. 2 октября 1925 г. В.А. Кривошеин впервые поехал на Афон, а 4 декабря того же года стал послушником Свято-Пантелеимоновского монастыря. Здесь 24 марта / 6 апреля 1926 г. он был пострижен в рясофор с именем Валентин и 18 марта 1927 г. принял монашеский постриг в мантию с именем Василий. В 1929-1942 гг., благодаря прекрасному знанию многих языков, он исполнял обязанности монастырского секретаря – грамматикоса по переписке с церковными и гражданскими учреждениями. В 1937 г. брат Василий был избран членом Совета обители – «соборным старцем» и ее вторым «чрезвычайным» представителем на общеафонских собраниях, в 1942-1945 гг. являлся представителем (антипросопом) Свято-Пантелеимоновского монастыря в Священном Киноте, а в 1944-1945 гг. – также членом Священной Эпистасии.

Однако главным делом монаха стало библиотечное послушание и работа в богатом, до тех пор мало исследованном книгохранилище русской обители.

В июне 1926 года на Святую Гору прибыл князь Дмитрий Алексеевич Шаховской (1902-1989). Вскоре он принял монашеский постриг в честь св. ап. Иоанна Богослова в русском Свято-Пантелеимоновском монастыре, но вскоре уехал с Афона и 1 ноября 1926 г. поступил в парижский Свято-Сергиевский Богословский институт. 5 марта 1927 г. о. Иоанн Шаховской был рукоположен во иеромонаха. В дальнейшем о. Иоанн (возведенный в 1935 г. во игумена, а в 1937 г. – во архимандрита) служил на приходах в Югославии, Германии, США, 11 мая 1947 г. он был хиротонисан во епископа Бруклинского и скончался в Калифорнии в сане архиепископа Сан-Францисского и Западно-Американского (в юрисдикции Американской Православной Церкви).

Также в середине 1920-х гг. приехал на Афон будущий архиепископ Серафим (в миру Леонид Иванов). Он родился 1 августа 1897 г. в Курске, где окончил гимназию, в 1915 г. поступил на философский факультет Московского университета, но в следующем году ушел добровольцем на русско-германский фронт, а с началом гражданской войны воевал в рядах Белой армии. В 1920 г. Л. Иванов эмигрировал в Королевство сербов, хорватов и словенцев, где учился на Богословском факультете Белградского университета. В 1925 г. он стал послушником афонского Свято-Пантелеимоновского монастыря, где 1 августа 1926 года принял монашеский постриг в мантию с именем Серафим. Вскоре брат Серафим переехал в г. Скопле, где митрополит Варнава (будущий Сербский Патриарх) рукоположил его во иеродиакона и иеромонаха и взял к себе секретарем. С 1928 года о. Серафим пребывал в составе русского монашеского братства прп. Иова Почаевского в Ладомировой (Словакия), которое в 1934 года возглавил, и на следующий год был возведен в сан архимандрита. После эвакуации вместе с братией обители в 1945 году в Германию о. Серафим 13 марта 1946 года был хиротонисан в Швейцарии во епископа Сантьягского и позднее вместе с руководством Русской Православной Церкви за границей переехал в США. В 1959 году он был возведен во архиепископа Чикагского и Детройтского, скончался в Чикаго 25 июля 1987 г.

В 1931-1933 гг. первый раз пребывал на Афоне будущий архимандрит Силуан (в миру Стрижков Роман Борисович). В 1920 году вместе с семьей эмигрировал в столицу Греции Афины, в 1928 г. окончил русско-греческую гимназию и после смерти родителей уехал на Святую Гору. После трехлетнего пребывания в Свято-Пантелеимоновском монастыре Р.Б. Стрижков приехал в столицу Югославии, где в 1940 г. окончил богословский факультет Белградского университета. В дальнейшем Роман Борисович служил в канцелярии общества «Югославское профессорское содружество», закрытого после начала немецкой оккупации весной 1941 г., потом работал газетчиком до своего возвращения на Афон в 1944 году. [1]

В 1932 г. в паломничество на Святую Гору приехал и остался здесь на 14 лет известный богослов, профессор Свято-Сергиевского Богословского института Сергей Сергеевич Безобразов. Он родился 10 апреля 1892 г. в Санкт-Петербурге в семье сенатора, окончил в 1910 г. столичную гимназию и в 1914 г. – историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета. С осени 1914 г. Сергей Сергеевич работал библиотекарем в Публичной библиотеке. В 1922 г. он вместе с группой других богословов и философов был выслан из Советской России. Приехав весной 1932 г. на Святую Гору, ученый был зачислен в братию Свято-Пантелеимоновского монастыря, где 7/20 июня того же года принял монашеский постриг с именем Кассиан, 23 июня был рукоположен во иеродиакона, 26 июня 1932 г. – во иеромонаха, 7 января 1935 г. – во игумена, а 7 января 1937 г. – во архимандрита. В период пребывания на Афоне о. Кассиан работал над рукописью о Троичном новозаветном богословии под названием «Бог Отец» и кроме того много внимания уделял докторской диссертации «Водою и Кровью и Духом» (посвященной богословию Святого Духа после апостола Иоанна).

В середине 1930-х гг. о. Кассиан, активно занимаясь научной деятельностью, часто покидал Афон. Летом 1934 г. он преподавал на Экуменическом семинаре в Женеве, летом 1937 г. участвовал во Всемирной конференции в Эдинбурге, а летом 1939 г. – во Всемирной конференции христианской молодежи в Амстердаме. В августе 1939 г. архимандрит Кассиан снова приехал на Афон и остался в Свято-Пантелеимоновского монастыре до октября 1945 г.

В конце 1930-х гг. несколько лет послушником на Афоне был активный прихожанин русского храма св. кн. Александра Невского в Париже князь Никита Петрович Мещерский. Вернувшись во Францию, он убедил многих эмигрантов из России оказать материальную помощь русским обителям Святой Горы. В годы Второй мировой войны Н.П. Мещерский стал переводчиком в немецкой армии и погиб в бою с партизанами под Смоленском.

К 1941 году  28 русских насельников проживали в келлиотском поселении Каруля, многие из которых были известными старцами. К их числу относился бывший полковник царской армии, старший брат российского посланника в Сербии Василия Николаевича Штрандтмана иеросхимонах Никон (Штрандтман, 1875-1963). Он в конце 1930-х гг. поселился в пещере, высеченной в скале, и прожил там около 25 лет, вплоть до своей кончины. Следует упомянуть также бывшего князя иеросхимонаха Парфения и телохранителя Николая II, пешком пришедшего на Афон из России и подвизавшегося здесь до своей кончины 13 февраля 1984 г., схимонаха Никодима.

До своего переезда в начале 1930-х гг. в Югославию духовником Свято-Пантелеимоновского монастыря служил схиархимандрит Кирик, известный своей длительной борьбой с имяславием. Как опытного старца, по совету митрополита Антония (Храповицкого), Сербский Патриарх Варнава вызвал его в качестве духовника для всего православного духовенства Югославии. Насельником Свято-Пантелеимоновского монастыря был и друг преподобного Силуана иеросхимонах Кассиан (Корепанов), прибывший на Афон из Оптиной пустыни. В 1934 г. он временно покинул Святую Гору, и с начала 1936 г. был духовником монашеского братства прп. Иова Почаевского в Ладомировой, обслуживая также православные словацкие и русинские приходы вблизи обители. 29 апреля 1936 г. митрополит Антоний (Храповицкий) так писал о нем сербскому епископу Мукачевско-Пряшевскому Дамаскину: «Мне было отрадно читать в Вашем письме от 21 апреля о том благоволении, которое стяжал у Вас иеросхимонах Кассиан, и я очень сожалею, что не могу сразу исполнить пожелание Вашего Преосвященства о предоставлении ему канонического отпуска: дело в том, что он не состоит в моем непосредственном ведении, а входит в состав клира Преосвященного Архиепископа Виталия [основателя братства прп. Иова Почаевского], которому я одновременно с сим пересылаю Ваше письмо».  В 1940 году иеросхимонах Кассиан вернулся на Афон, где и умер. 4 февраля 1940 г. скончался любимый братией настоятель Свято-Пантелеимоновского монастыря (исполнявший эту должность с 1905 г.) 87-летний старец архимандрит Мисаил (в миру Михаил Сопегин), его приемником стал архимандрит Иустин.

Дореволюционный настоятель Свято-Андреевского скита игумен Иероним скончался в 1922 г. и на его место настоятеля заступил архимандрит Митрофан, который умер в 1949 г. Посещавший в 1930-е гг. скит русский эмигрантский писатель Владимир Маевский так охарактеризовал отца Митрофана: «Этот спокойный и вдумчивый инок, с лицом аскета, сразу произвел на меня неизгладимое впечатление как всем своим внешним видом, так и глубоким внутренним содержанием, обнаруженным почти с первых же фраз нашей первой беседы. Игумен Митрофан - типичный монах аскетического склада, могущий служить отличной моделью для хорошего художника, он высок ростом, а вместе с тем худощав и сух, что, несомненно, является следствием его воздержанной и постнической жизни. У него такое же аскетическое, вполне гармонирующее со всею его фигурой сухощавое лицо, которое озаряют два умных, проницательных, но немного болезненных глаза. Отец Митрофаи прекрасно духовно на­читан и обладает редкою способностью понимать самые отвлеченные богословские сочинения. В то же время он является иноком высокой и строгой жизни. Строгий к себе и снисходительно терпеливый ко всем окружающим, этот игумен при первом впечатлении, пожалуй, может показаться даже несколько суховатым. Но при дальнейшем знакомстве - он положительно очаровывает своею сердечностью, простотою и отеческой заботливостью». Такую же высокую оценку гостеприимству архимандрита Митрофана дал бенедиктинский монах - бельгиец о. Феодор, прибывший на Афон с целью ознакомления с опытом русского монашества. Он провел в 1927 году 3 месяца на Афоне: большую часть времени в Свято-Андреевском скиту.

Начавшиеся после окончания Второй Мировой войны и начала гражданской войны в Греции гонения, а иногда и прямые репрессии русских монахов заставили некоторых из них покинуть Святую Гору.

Так иеросхимонах Софроний (Сахаров) уже во второй половине 1946 года был вынужден уйти из греческого монастыря св. Павла в русский Свято-Андреевский скит. Вместе с отцом Софронием в 1947 году уехал с Афона в Париж его ученик монах Силуан (Стрижков). Еще раньше – в октябре 1945 г. уехал с Афона в Париж архимандрит Кассиан (Безобразов). Оставаясь членом «Братства Святой Горы», он вернулся к преподаванию в Свято-Сергиевском институте, 29 июня 1947 года был удостоен научной степени доктор богословия, 28 июля 1947 года– хиротонисан в Париже во епископа Катанского, в сентябре того же года назначен ректором Свято-Сергиевского института и занимал этот пост вплоть до своей смерти. [1]

Вскоре после отъезда отцов Кассиана, Софрония и Силуана с Афона - 26 сентября 1947 года  в Салониках состоялся суд. По обвинению в сотрудничестве с немецкими оккупантами трибунал постановил приговорить группу русских и болгарских иноков к тюремному заключению, в том числе монаха Василия (Кривошеина) – к двум годам,. Все обвинения в адрес русских иноков были полностью надуманы, судебный процесс являлся местью за приглашение представителя советского посольства и в значительной степени являлся инструментом политики эллинизации. Так афонский архимандрит Евгений написал Первоиерарху РПЦЗ митрополиту Анастасию в ответ на запрос Владыки от 14 ноября 1947 г. о подробностях ареста и суда, что были осуждены именно «виновники» приглашения советского консула В.Д. Карманова, «устроившие ему трезвоны и обеды».

Кроме того, монаху Василию (Кривошеину), несомненно, припомнили то, что он несколько лет вел в Киноте наряженную борьбу против ограничительных мер греческого правительства, препятствовавших притоку на Афон послушников из славянских стран. Уже вскоре после суда в Салониках приговор к тюремному заключению был заменен поражением в гражданских правах. В дальнейшем греческие королевские власти заставили отца Василия покинуть не только Афон, но в феврале 1951 г. и Грецию (при этом монах еще много лет формально оставался в числе братии Свято-Пантелеимоновского монастыря). Опять вступил он на землю Святой Горы только через 30 лет – в 1977 г., уже как архиепископ Русской Православной Церкви.

Последующие десятилетия, вплоть до начала 1990-х гг., характеризуются постепенным угасанием русского монашества Афона. Таким образом, период наиболее активной духовной жизни русских афонитов в XX веке пришелся на 1920-е – 1940-е гг. В это время на Святой Горе спасались такие знаменитые старцы, как преподобный Силуан и Феодосий Карульский, выдающиеся богословы: отцы Василий (Кривошеин), Кассиан (Безобразов), Софроний (Сахаров), известные архиереи; митрополиты Антоний (Храповицкий), Гермоген (Максимов) и многие другие. Изучение их духовных подвигов и богословского наследия начало развиваться только в последние годы и несомненно будет продолжаться в дальнейшем. [14]

Заключение

В заключение своей исследовательской  работы хочется привести высказывание Святейшего Патриарха  Московского и всея Руси Кирилла во время его посещения Афона в июне 2013 года. Он подвёл итог многовековых связей России и Афона такими словами: «Святая гора как место высокого духовного подвига её насельников всегда была особой желанной целью паломничества для православных мужей всего мира. Свидетельством искренней любви нашего народа к святыням Афона служат чудотворные образы Пресвятой Богородицы, просиявшие на этих берегах и глубоко почитаемые по всей Руси. Во многих храмах и монастырях с благоговением хранятся списки с чудотворных икон «Иверская», «Скоропослушница», «Троеручица», «Достойно есть», «Акафистная», и чада Русской Церкви в минуты радости или горя возносят перед ними свои молитвы.

Многое можно сказать о тесных исторических связях Руси и Афона. Как к источнику обильной благодати прибегали чада нашей Церкви к Святой горе, чтобы обновить свои силы, взять за образец иноческие правила и уставы, получить назидательный духовный пример для благочестивой жизни. История сохранила имена целого сонма известных русских подвижников, получивших богатый опыт духовной жизни в афонских монастырях, а потом продолживших своё служение в Отечестве. Многие прославленные монастыри и монашеские традиции на Руси возникли и развивались по образу и примеру святогорского монашества…

Народы Руси не только черпали со Святой горы духовные блага, но и вкладывали всё самое ценное и лучшее в эту всеправославную сокровищницу благочестия. Множество наших соотечественников, движимых желанием исполнить Евангельский завет Господа нашего, оставляли свои дома и близких, становясь насельниками русского Пантелеимонова монастыря, Андреевского и Ильинского скитов, других монастырей, скитов и келий на Афоне. Со всех концов нашей Родины посылались в афонские монастыри богатые вклады и дары, которые по сей день украшают монастырские храмы».

Литература

1.     Афонский патерик или Жизнеописания святых на Святой Горе просиявших. – М.: Благовест, 2001. -  901 с.    

2.     Вздорнов Г., Тарасов О. Святая Гора и русские древности // Наше наследие. – 2000. – №52. – С. 58 – 72.

3.     Герд Л.А. Русский Афон 1878 – 1914 г.: очерки церковно – политической истории. – Москва: Индрик, 2010. – 176 с.     

4.     Громов А.В. Восемь дней на Афоне: Паракало: записки паломника. – М.: Сиб. благозвонница, 2015. – 768 с.

5.     Долгов К.М. Восхождение на Афон: жизнь и миросозерцание Константина Леонтьева. – Москва: Раритет, 1997. – 400 с.      

6.     Житие, страдания и полное описание чудес святого великомученика и целителя Пантелеймона. – М.: Трифонов Печенгский мон-рь: «Новая книга»: «Ковчег»,  2001. – 480 с.   

7.     Крупин Вл. Афон – стояние в молитве. – М.: Сиб. благозвонница, 2011. – 270 с.    57828

8.     Крупин Вл. Афон: история и современность Святой Горы. Приложение: путеводитель по Святой Горе Афон. 1895 г. – М.: «Вече», 2008. – 344 с. 50291.

9.     Лопарев X. М. Краткий отчет о поездке на Афон летом 1896 г. В: «Сообщения императорского православного Палестинского общества», 1897, февраль, с. 25.

10. Порфирий (Успенский), еп. История Афона: в 2 т. – М.: Изд-во «Дар», 2007.    

11. Сайт «Русский Афон» ( www.afonit.info ).

12. Святая Гора Афон: фотоальбом. – 2-е изд. испр. и доп. – М.: Изд-во «Лето», 2015. – 159 с.        

13. Соколов И. Афонское монашество в его прошлом и современном состоянии. СПб., 1904.

14. Шкаровский М.В. Русские обители Афона и Элладская церковь в XX в. – Москва: Индрик, 2010. – 304 с. 

Приложение 1

Фото 1. Карта Святой Горы

Фото 2. Великая Лавра – первенствующий монастырь на Афоне

Фото 3. Ксилургу

Фото 4. Русский на Афоне Пантелеимонов монастырь

Фото 5. Старый Руссик

Фото 6. Старое фото Афона (1928-1930-е годы).

Фото 7. Антоний Печерский в Ксилургу

Фото 8. Отец Софроний

Фото 9. Митрополит Антоний(Храповицкий) (1935)

Фото 10. Силуан Афонский