Итоговая
контрольная работа по литературе. 9 класс
2
вариант
Четверть
часа спустя Печорин вернулся с охоты; Бэла бросилась ему на шею, и ни одной
жалобы, ни одного упрёка за долгое отсутствие... Даже я уж на него рассердился.
– Помилуйте, – говорил я, – ведь вот сейчас тут был
за речкою Казбич, и мы по нём стреляли; ну, долго ли вам на него наткнуться?
Эти горцы народ мстительный: вы думаете, что он не догадывается, что вы частию
помогли Азамату? А я бьюсь об заклад, что нынче он узнал Бэлу. Я знаю, что год
тому назад она ему больно нравилась, – он мне сам говорил, – и если б надеялся
собрать порядочный калым, то, верно, бы посватался... Тут Печорин задумался.
«Да, – отвечал он, – надо быть осторожнее... Бэла, с нынешнего дня ты не должна
более ходить на крепостной вал».
Вечером я имел с ним длинное объяснение: мне было
досадно, что он переменился к этой бедной девочке; кроме того, что он половину
дня проводил на охоте, его обращение стало холодно, ласкал он её редко, и она
заметно начинала сохнуть, личико её вытянулось, большие глаза потускнели.
Бывало, спросишь её: «О чём ты вздохнула, Бэла? ты печальна?» – «Нет!» – «Тебе
чего-нибудь хочется?» – «Нет!» – «Ты тоскуешь по родным?» – «У меня нет
родных». Случалось, по целым дням, кроме «да» да «нет», от неё ничего больше не
добьёшься.
Вот об этом-то я и стал ему говорить.
«Послушайте, Максим Максимыч, – отвечал он, – у меня несчастный характер;
воспитание ли меня сделало таким, Бог ли так меня создал, не знаю; знаю только
то, что если я причиною несчастия других, то и сам не менее несчастлив;
разумеется, это им плохое утешение – только дело в том, что это так. В первой
моей молодости, с той минуты, когда я вышел из опеки родных, я стал
наслаждаться бешено всеми удовольствиями, которые можно достать за деньги, и,
разумеется, удовольствия эти мне опротивели. Потом пустился я в большой свет, и
скоро общество мне также надоело; влюблялся в светских красавиц и был любим, –
но их любовь только раздражала моё воображение и самолюбие, а сердце осталось
пусто... Я стал читать, учиться – науки также надоели; я видел, что ни слава,
ни счастье от них не зависят нисколько, потому что самые счастливые люди –
невежды, а слава – удача, и чтоб добиться её, надо только быть ловким. Тогда
мне стало скучно... Вскоре перевели меня на Кавказ: это самое счастливое время
моей жизни. Я надеялся, что скука не живёт под чеченскими пулями, – напрасно:
через месяц я так привык к их жужжанию и к близости смерти, что, право, обращал
больше внимание на комаров, – и мне стало скучнее прежнего, потому что я
потерял почти последнюю надежду. Когда я увидел Бэлу в своём доме, когда в
первый раз, держа её на коленях, целовал её чёрные локоны, я, глупец, подумал,
что она ангел, посланный мне сострадательной судьбою... Я опять ошибся: любовь
дикарки немногим лучше любви знатной барыни; невежество и простосердечие одной
так же надоедают, как и кокетство другой. Если вы хотите, я её ещё люблю, я ей
благодарен за несколько минут довольно сладких, я за неё отдам жизнь, – только
мне с нею скучно... Глупец я или злодей, не знаю; но то верно, что я также
очень достоин сожаления, может быть, больше, нежели она: во мне душа испорчена
светом, воображение беспокойное, сердце ненасытное; мне всё мало: к печали я
так же легко привыкаю, как к наслаждению, и жизнь моя становится пустее день
ото дня; мне осталось одно средство: путешествовать. Как только будет можно,
отправлюсь – только не в Европу, избави Боже! – поеду в Америку, в Аравию, в
Индию, – авось где-нибудь умру на дороге! По крайней
мере, я уверен, что это последнее утешение не скоро истощится, с помощью бурь и
дурных дорог». Так он говорил долго, и его слова врезались у меня в памяти,
потому что в первый раз я слышал такие вещи от двадцатипятилетнего человека, и,
Бог даст, в последний... Что за диво! Скажите-ка, пожалуйста, – продолжал
штабс-капитан, обращаясь ко мне, – вы вот, кажется, бывали в столице, и
недавно: неужели тамошняя молодёжь вся такова?
Я отвечал, что много есть людей, говорящих то же
самое; что есть, вероятно, и такие, которые говорят правду; что, впрочем,
разочарование, как все моды, начав с высших слоёв общества, спустилось к
низшим, которые его донашивают, и что нынче те, которые больше всех и в самом
деле скучают, стараются скрыть это несчастье, как порок. Штабскапитан не понял
этих тонкостей, покачал головою и улыбнулся лукаво:
–
А всё, чай, французы ввели моду скучать?
–
Нет, англичане.
–
А-га, вот что!.. – отвечал он, – да ведь они всегда были
отъявленные пьяницы!
Я невольно вспомнил об одной московской барыне,
которая утверждала, что Байрон был больше ничего, как пьяница. Впрочем, замечание
штабс-капитана было извинительнее: чтоб воздерживаться от вина, он, конечно,
старался уверять себя, что все в мире несчастия происходят от пьянства.
(М.Ю. Лермонтов. «Герой нашего времени»)
Для выполнения заданий 1-3 на каждый вопрос дайте прямой
связный ответ (примерный объём – 3–5 предложений). Опирайтесь на авторскую
позицию, излагайте свою точку зрения. Аргументируйте ответ, используя
приведённый фрагмент (допускается обращение к другим эпизодам произведения). Ответы
записывайте чётко и разборчиво, соблюдая нормы речи.
1.
Какими художественными средствами передано отношение Максима
Максимыча к Бэле?
2.
Каковы особенности личности Максима Максимыча, проявившиеся в
приведённом эпизоде?
3.
Какова, на ваш взгляд, позиция автора в изображении главного
героя романа Печорина?
Для выполнения задания 4: дайте прямой связный ответ
(примерный объём – 5–8 предложений). Следуйте указанному в задании направлению
анализа. Опирайтесь на авторскую позицию, излагайте свою точку зрения.
Аргументируйте ответ, используя приведённые тексты (допускается обращение к
другим эпизодам произведений).
Ответы записывайте чётко и разборчиво, соблюдая нормы речи.
4.
Сопоставьте фрагмент романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего
времени» с фрагментом романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин». В чём близки
натуры Печорина и Онегина?
XXXVII
Нет:
рано чувства в нём остыли;
Ему
наскучил света шум;
Красавицы
не долго были
Предмет
его привычных дум;
Измены
утомить успели;
Друзья
и дружба надоели,
Затем,
что не всегда же мог
Beef-stеаks*
и страсбургский пирог
Шампанской
обливать бутылкой
И
сыпать острые слова,
Когда
болела голова;
И хоть
он был повеса пылкой, Но разлюбил он наконец И брань, и саблю, и свинец.
XXXVIII
Недуг,
которого причину
Давно
бы отыскать пора,
Подобный
английскому сплину,
Короче:
русская хандра
Им
овладела понемногу; Он застрелиться, слава Богу, Попробовать не захотел,
Но к
жизни вовсе охладел.
Как
Child-Harold**, угрюмый, томный
В
гостиных появлялся он;
Ни
сплетни света, ни бостон,
Ни
милый взгляд, ни вздох нескромный, Ничто не трогало его, Не замечал он ничего.
<…>
ХLV
Условий
света свергнув бремя, Как он, отстав от суеты, С ним подружился я в то время.
Мне
нравились его черты,
Мечтам
невольная преданность, Неподражательная странность
И
резкий, охлаждённый ум. Я был озлоблен, он угрюм; Страстей игру мы знали оба:
Томила жизнь обоих нас; В обоих сердца жар угас;
Обоих
ожидала злоба Слепой Фортуны*** и людей На самом утре наших дней.
XLVI
Кто
жил и мыслил, тот не может
В душе
не презирать людей;
Кто
чувствовал, того тревожит Призрак невозвратимых дней:
Тому
уж нет очарований, Того змия воспоминаний, Того раскаянье грызёт.
Всё
это часто придаёт
Большую
прелесть разговору.
Сперва
Онегина язык
Меня
смущал; но я привык
К его
язвительному спору, И к шутке с желчью пополам, И злости мрачных эпиграмм.
(А.С. Пушкин. «Евгений Онегин»)
______________________________________
*
Beef-steak – бифштекс.
**
Child-Harold – герой поэмы Байрона «Странствования Чайльд-Гарольда».
***
Фортуна – в древнеримской мифологии богиня счастья, случая, удачи;
изображалась с повязкой на глазах (в переносном смысле Фортуна – слепой
случай).
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.