« Личность ребенка в семье разведенных родителей»

#User###################################################U#s#e#r###`gb2####Pgb2«2########8«2########è«2############ «2########` «2######## ¡«2########¸¡«2####

Краткое описание документа:

Личность рождается постепенно – в развивающемся ребенке появляются такие образования, которые позволяют назвать его личностью.

К определяющему личность образованиям относятся: притязание на притязание. Осознание себя во времени. Осознание своей половой принадлежности, осознание себя в социальном пространстве. После того как у ребенка возникло отношение к самому себе как к «хорошему», у него появляется стремление к тому, чтобы соответствовать требованиям взрослых, быть призванным сейчас и в будущем. Лишение ребенка перспективы, обесценивание его личности в настоящем и будущем не укрепляют его веры в свои возможности и не вызывают желания стать лучше. Только родительская любовь и вера рождают оптимизм, желание стать хорошим. Это желание ребенка к исполнению родительских ожиданий [4].

Развод, как считают психологи, - это стрессовая ситуация, угрожающая душевному равновесию одного или обоих партнеров, и особенно детей. Ситуация развода в семье, согласно данным американских исследователей, наносит большой вред психическому здоровью ребенка и его личности, для которого нет и не может быть развода ни с отцом, ни с матерью. Родители не могут стать для него чужими, если сами не захотят этого. Особенно болезненно реагируют на развод 5 – 7-летние дети и, прежде всего, мальчики; девочки же особенно остро переживают разлуку с отцом в возрасте от 2 до 5 лет. Последствия развода родителей могут отрицательно сказаться на всей последующей жизни ребенка. «Битва» родителей в доразводный и послеразводный период приводит к тому, что у 37,7% детей снижается успеваемость; у 19,6% детей страдает дисциплина дома; 17,4% детей требуют особого внимания; 8,7% детей убегают из дома; 6,5% детей испытывают конфликты с друзьями. Как утверждают медики, каждый пятый больной неврозом ребенок пережил в детстве разлуку с отцом, и, как отмечает А.Г. Харчем, в семьях после развода создается специфическая система отношений между матерью и ребенком, формируются образы поведения, представляющие собой в некоторых отношениях альтернативу нормам и ценностям, на которых основывается институт брака. Существуют немногочисленные научные данные, которые подтверждают предположение о том, что опыт детских переживаний может оказывать влияние на выполнение супружеской и родительской роли в будущем. В частности, среди женщин, в раннем детстве которых родители разошлись, особенно выражена тенденция заводить внебрачных детей. Кроме того, лица, выросшие в семьях, разбитых в результате развода родителей, более подвержены нестабильности в собственном браке.

Вместе с тем некоторые психологи считают, что иногда развод может расцениваться как благо, если он изменяет к лучшему условия формирования личности ребенка, кладет конец отрицательному воздействию на его психику супружеских конфликтов и разводов. Но в большинстве случаев расставание родителей оказывает на личность ребенка травмирующее влияние. Причем большую психологическую травму наносит не только сам развод, сколько обстановка в семье, предшествующая разводу[2].

Совместные исследования психологов и медиков показали, что для ребенка дошкольника развод родителей – это ломка устойчивой семейной структуры, привычных отношений с родителями, конфликт между привязанностью к отцу и к матери. Дж. Мак-дермот и дж. Валлерштейн специально изучили реакции детей дошкольного возраста на распад семьи в предразводный период, в период развода и через несколько месяцев после развода. Их интересовали изменения поведения детей в игре, их отношения к сверстникам, эмоциональные проявления, характер и степень осознания переживаемых ими конфликтов.

Дети 2,5 – 3,5 лет реагировали на распад семьи плачем, расстройством сна, повышенной пугливостью, снижением познавательных процессов, регрессом в опрятности, пристрастием к собственным вещам и игрушкам. У наиболее уязвимых детей через год оставались депрессивные реакции и задержки развития. Дети 3,5 – 4,5 лет обнаруживали гневливость, агрессивность, переживание чувства утраты, тревожность. У других развивалось устойчивое самообвинение. Наиболее чувствительные дети отличались бедностью фантазии, резким снижением самооценки. По наблюдениям Дж. Мак-Дермота, мальчики этого возраста распад семьи переживают более драматично и остро, чем девочки. Подобное он объясняет тем, что у мальчиков происходит срыв идентификации с отцом в период, когда начинается интенсивное усвоение стереотипов мужского ролевого поведения.

У детей 5 – 6 лет так же. Как и в средней группе, наблюдались увеличение агрессии и тревоги, раздражительность, неугомонность, гневливость. Дети этой возрастной группы достаточно отчетливо представляют, какие изменения в их жизни вызывает развод. По данным Дж. Валлерштейн, девочки старшего дошкольного возраста пережили распад в семье сильнее, чем мальчики тосковали по отцу, мечтали о браке с ним, приходили в состояние крайнего эмоционального возбуждения в его присутствии. Особо впечатлительные дети 5 – 6 лет отличались острыми переживаниями чувства потери6 они не могли говорить и думать не только о разводе родителей, но и о расставании людей вообще, у них были нарушены сон и аппетит.

Согласно исследованиям Дж. Валлерштейн, наиболее уязвимыми при

распаде семьи оказывается единственный ребенок. Те, у кого есть братья и сестры, намного легче переживают развод: дети в таких ситуациях вымещают агрессию или тревогу на друге, что значительно снижает эмоциональное напряжение и реже приводит к нервным срывам[3].

Душевная травма, нанесенная ребенку разводом родителей, может по-особому проявится в подростковом возрасте. Обращает на себя внимание проблема жестокости подростков, выросших без отца. Отсутствие в семье образа мужского поведения приводит к тому, что лишенные положительных примеров мужского отношения к людям, мужской любви к себе, такие подростки не различают мужское и псевдомужское поведение. Желание возвыситься за счет слабого, унизить зависимого – не что иное, как маскировка жестокостью своей несостоятельности. Таким образом, у подростков, выросших в разведенных семьях, наблюдается занижение самооценки.

Довольно часто дети из разведенных семей оказываются объектами нравственно-психологического давления со стороны детей из благополучных полных семей, что ведет к формированию у них чувства неуверенности, а нередко и озлобленности, агрессивности. Формирование личности ребенка еще более усложняется в том случае, если он был свидетелем или участником всех семейных конфликтов и скандалов, которые привели его родителей к разводу. Ребенок, с одной стороны, подвергается социальной дискриминации, связанной с отсутствием отца, а с другой – он продолжает любить обоих своих родителей, сохраняет привязанность к отцу при враждебном отношении матери к нему. Из боязни расстроить мать он вынужден скрывать свою привязанность к отцу, и от этого страдает еще больше, чем от распада семьи[4].

Разведенная семья – это союз чаще всего матери и ребенка. Их мир, при всем его несоответствии существующим нормам, - это их мир. Мир их чувств, их отношений, их любви или нелюбви. И, конечно, правы те специалисты, которые называют такой тип взаимоотношений матери и ребенка в неполной семье симбиотическим. Вследствие чего основанными особенностями личности ребенка, воспитанного в разведенной семье, являются несформированность границ его Эго, страх быть отверженным. Также как и страх быть принятым; так называемая «раздельная самооценка» т.е. зависимость самооценки от наличия рядом Значимого другого, когда одиночество переживается как собственная ничтожность; неадекватность реакции; «экстремальное мышлении», пи котором преобладают крайние суждения; пассивность, и, наконец, склонность к самообвинению, повышенное чувство вины[1].

Таким образом, распад семьи всегда болезненно переживается не только взрослыми, но и детьми. В любом случае внутренняя дисгармония взрослого накладывает отпечаток на формирование личности ребенка. Развод неизменно вызывает у детей психический надлом и сильные душевные переживания. Лишение ребенка перспективы, обесценивание его личности в настоящем и будущем не укрепляет его веры в свои возможности и не вызываю желания стать лучше. Только совместная родительская любовь и вера рождают оптимизм, желание быть хорошим.