Сценарий лиетратурно-поэтического вечера Ф.И.Тютчева

Сценарий литературной гостиной "Я встретил вас"

 по творчеству Ф.И. Тютчева

Душа, душа, которая всецело

Одной заветной отдалась любви…

Ф.И. Тютчев

(Звучит негромкая музыка. Скрябин. Желание.)

1 ведущий

. В середине 19 века в Санкт-Петербурге можно было встретить странного человека. С накинутым на спину пледом, часами бродил он по улицам, не замечая прохожих. Невысокий, сухощавый и стройный, со лбом великолепной лепки, с живым и глубоким взглядом тёмных глаз, этот человек был лучшим украшением салонов северной столицы. «Его ум сверкал иронией, его душа ныла», – сказал о Тютчеве его современник и биограф. Философ, политик, дипломат, более 20 лет проведший за границей, яркий собеседник поэта Гейне, европеец по складу мысли, русский по глубокому чувству родства с землёй, где он вырос, Ф. Тютчев жил жизнью и мукой сердца.

(Звучит музыка. Скрябин. Желание)

2 ведущий

 После блестящего окончания университета в 18 с небольшим лет Ф. Тютчев начинает свою карьеру дипломатическим чиновником в русской миссии в Мюнхене. Он проведёт за границей 22 года лучшей поры его жизни.

 Вскоре Теодор (как звали его в Мюнхене) познакомился на одном из приёмов с юной Амалией Лерхенфельд. 15-летняя графиня происходила из знатного германского рода и была двоюродной сестрой русской императрицы Марии Фёдоровны.

 Золотоволосая красавица взяла под своё покровительство прекрасно воспитанного, чуть застенчивого русского дипломата. Они часто совершали прогулки по зелёным улицам Мюнхена, к прекрасному голубому Дунаю. О тех временах осталось мало сведений, но зато картину их воссоздают поэтические воспоминания Тютчева.

 Я помню время золотое,

    Я помню сердцу милый край.

    День вечерел; мы были двое;

    Внизу, в тени, шумел Дунай.

    И на холму, там, где белея,

    Руина замка вдаль глядит,

    Стояла ты, младая фея,

    На мшистый опершись гранит

1 ведущий

 За год их знакомства, того самого «времени золотого», Тютчев был настолько очарован своей избранницей, что стал всерьёз подумывать о женитьбе и даже решился просить руки Амалии. Но простой русский дворянин не был выгодной партией, и родители предпочли ему барона Крюденера.

И всё же Тютчев продолжал на что-то надеяться. Несмотря на предоставленный ему в начале 1825 года отпуск на родину, он продолжал пребывать в Мюнхене и, видимо, не раз встречаясь с Амалией, рассчитывал, что она одумается, сможет уговорить родителей переменить их решение.

Чтец

   . Твой милый взор, невинной страсти полный,

    Златой рассвет небесных чувств твоих

    Не мог – увы! умилостивить их –

    Он служит им укорою безмолвной.

    Сии сердца, в которых правды нет,

    Они, о друг, бегут, как приговора,

    Твоей любви младенческого взора,

    Он страшен им, как память детских лет.

    Но для меня сей взор благодеяние;

    Как жизни ключ в душевной глубине

    Твой взор живет и будет жить во мне:

    Он нужен ей, как небо и дыханье…

2 ведущий К Амалии он, вероятно, обращается в стихотворении «К Нисе»:

    Равнодушно и беспечно,

    Легковерное дитя,

    Нашу дань любви сердечной

    Ты отвергнула шутя.

    Нашу верность променяла

    На неверный блеск, пустой, –

    Наших чувств тебе, знать, мало, –

    Ниса, Ниса, бог с тобой!

Так и чувствуешь, что поэт прощается с самым дорогим, любимым, с чем он уже сжился, но потерял.

1 ведущий

Прошедшие годы показали, что оба они не забыли о своем первом большом чувстве и где-то в самом потаенном уголке души берегли о нем самые светлые воспоминания

В июле 1870 года Федор Иванович лечился в Карлбаде. В то время туда на целебные воды съезжались европейская и русская знать, многие были знакомы Тютчеву. Но самой радостной для него была встреча с Амалией, которая с мужем тоже отдыхала в тех же местах..Встреча с пожилой, но сохранившей привлекательность графиней вдохновила поэта на одно из самых прекрасных его стихотворений, на слова которого был написан известный романс.

    Исполняется романс

   Я встретил вас – и все былое

    В отжившем сердце ожило;

    Я вспомнил время золотое –

    И сердцу стало так тепло…

    Как поздней осени порою

    Бывают дни, бывает час,

    Когда повеет вдруг весною

    И что-то встрепенется в нас, –

    Так, весь обвеян дуновеньем

    Тех лет душевной полноты,

    С давно забытым упоеньем

    Смотрю на милые черты…

    Как после вековой разлуки,

    Гляжу на вас, как бы во сне, –

    И вот – слышнее стали звуки,

    Не умолкавшие во мне…

    Тут ни одно воспоминанье, –

    Тут жизнь заговорила вновь, –

    И тоже в вас очарованье,

    И та ж в душе моей любовь!..

2 ведущий

 Последняя их встреча произошла 31 марта 1873 года, когда у своей постели уже не встающий от болезни поэт вдруг увидел Амалию Максимиллиановну. Он долго молча на нее смотрел, не произнося от волнения ни слова.

 А на следующий день Федор Иванович написал несколько слов дочери Дарье: «Вчера я испытал минуту жгучего волнения вследствие моего свидания с графиней Адлерберг, моей доброй Амалией Крюденер, которая пожелала в последний раз повидать меня на этом свете и приезжала проститься со мной. В ее лице прошлое лучших моих лет явилось дать мне прощальный поцелуй». Амалия Крюденер пережила Тютчева на пятнадцать лет.

1 ведущий

 Говорят что горе и разочарование от того, что Амалия вышла замуж за другого, толкнули Тютчева на тайный брак в Мюнхене с Элеонорой Петерсон.

 5 марта 1826 года Тютчев женился на Эмили Элеоноре Петерсон, урожденной графине Ботмер, вдове бывшего министра при одном из второстепенных германских дворов, которая от первого брака имела 4-х сыновей. Графиня была несколькими годами старше Федора Ивановича, лютеранское ее вероисповедание, видимо, заставляло молодых на первых порах скрывать свой брак.

Поэт Генрих Гейне писал в апреле следующего года приятелю: «Знакомы ли Вы с дочерями графа Ботмера?.. Одна из них уже не первой молодости, но неизменно прелестная, негласно повенчана с одним из лучших моих друзей, с юным русским дипломатом Тютчевым».

(Звучит музыка. Скрябин. Прелюдия, ор. 16, №5)

 Об этой своей любви Тютчев написал немного. Но это немногое свидетельствует о глубине и силе его чувства.

Чтец

    Сей день, я помню, для меня

    Был утром жизненного дня:

    Стояла молча предо мною,

    Вздымалась грудь её волною,

    Алели щёки, как заря,

    Всё жарче рдея и горя!

    И вдруг, как солнце молодое,

    Любви признанье золотое

    Исторглось из груди ея…

    И новый мир увидел я!..

2 ведущий

 Росла семья, нужно было думать, как её содержать. В1937 году Тютчев получает новый пост в Турине. Он ждал там жену и дочерей, о которых сильно тосковал. И вдруг 30 мая 1838 года он получает весть о гибели у берегов Пруссии парохода «Николай I», на котором по предположению следовало его семейство.

(Звучит музыка. Скрябин. Прелюдия, ор. 11, №10)

О пожаре, случившемся в ночь с 18 на 19 мая, рассказал в своём очерке плывший на этом пароходе восемнадцатилетний И.С. Тургенев: «В числе дам, спасшихся от крушения, была одна госпожа Т…, хорошенькая и миленькая, но связанная своими четырьмя дочками и их нянюшками; поэтому она и оставалась покинутой на берегу, босая, с едва прикрытыми плечами»

В письме родителям поэт восторгается самообладанием жены: «Можно сказать по всей справедливости, что дети были дважды обязаны жизнью матери», которая «ценой последних оставшихся у неё сил смогла пронести их сквозь пламя и вырвать у смерти»

 Волнения последних месяцев, а главное, простуда, нервное потрясение, способствовали ухудшению здоровья этой мужественной женщины. Она умерла 27 августа 1838 года.

Чтец

    В часы, когда бывает

    Так тяжко на груди,

    И сердце изнывает,

    И тьма лишь впереди;

    Без сил и без движенья,

    Мы так удручены,

    Что даже утешенья

    Друзей нам не смешны, –

    Вдруг солнца луч приветный

    Взойдёт украдкой к нам

    И брызнет огнецветной

    Струёю по стенам;

    И с тверди благосклонной,

    С лазуревых высот

    Вдруг воздух благовонный

    В окно на нас пахнёт…

    Уроков и советов

    Они нам не несут,

    И от судьбы наветов

    Они нас не спасут.

    Но силу их мы чуем,

    Их слышим благодать,

    И меньше мы тоскуем,

    И легче нам дышать…

    Так мило-благодатна,

    Воздушна и светла,

    Душе моей стократно

    Любовь твоя была.

1 ведущий

. Находясь у её гроба, Тютчев поседел за одну ночь. Горю и отчаянию не было предела.

(Звучит музыка. Скрябин. Прелюдия, ор. 11, № 4)

 Поэт долго не может забыть свою Элеонору. Даже десять лет спустя, в одну из наиболее грустных минут, у него вырывается выстраданное поэтическое признание:

Чтец

    Ещё томлюсь тоской желаний,

    Ещё стремлюсь к тебе душой –

    И в сумраке воспоминаний

    Ещё ловлю я образ твой…

    Твой милый образ, незабвенный,

    Он предо мной везде, всегда,

    Недостижимый, неизменный,

    Как ночью на небе звезда…

2 ведущий

 А тогда, вскоре после смерти жены, Тютчев встретился с Жуковским и, катаясь с ним по озеру Камо, вновь делился своим горем. «Горе и воображение», – записывает Жуковский в свой дневник о поэте. А через несколько дней новая запись: «Он горюет о жене, которая умерла мученической смертью, а говорят, что он влюблён в Мюнхене».

 Ни тогда, ни после не только Жуковский, но и никто другой не мог понять полную противоречий натуру Тютчева. Поэт всю свою жизнь не был однолюбом. Страстная любовь к первой жене у него непостижимым образом уживалась с увлечением другой женщиной; то же самое, как в зеркале, повторилось у него и во втором браке. Эту мучительную раздвоенность своей «греховной» любви поэт прежде всего сознавал сам, но ничего не мог с собой поделать.

1 ведущий

 На балу Тютчев встретил другую красавицу – Эрнестину, жену барона Дернберга. Их знакомство незаметно переросло в любовь. Но оба были несвободны и понимали, что так долго продолжаться не может. Поэтому Эрнестина приезжает в Италию, чтобы проститься с любимым человеком.

    Так здесь-то суждено нам было

    Сказать последнее прости…

    Что, жизнь твою убив, её испепелило

    В твоей измученной груди!..

(Звучит музыка. Скрябин. Прелюдия, ор. 16, № 4)

 Жизнь же распорядилась иначе. Именно любовь этой женщины помогла поэту выжить при столь тяжёлых для него обстоятельствах. 17 июля 1839 года Тютчев венчался с Эрнестиной Дернберг.

2 ведущий

 Они часто разлучаются, и поэт очень скучает о своей Нести, о сильно выросшей семье. Из письма Э. Тютчевой 14 июля 1843 года: « Милая моя кисанька! Как тяжко гнетёт моё сознание мысль о страшном расстоянии, разделяющем нас! Вот у меня под рукою, перед глазами, твой милый почерк, а любимая рука, что начертала эти буквы, – что делает она в эту минуту? Разлука представляется необъяснимой загадкой тому, кто умеет её чувствовать…»

(Звучит музыка. С. Рахманинов. Вокализ)

    В разлуке есть высокое значенье:

    Как ни люби, хоть день один, хоть век,

    Любовь есть сон, а сон – одно мгновенье,

    И рано ль, поздно ль пробужденье,

    А должен наконец проснуться человек…

1 ведущий

 Тютчев женится на Эрнестине, не в силах забыть Элеонору, и Эрнестина утешает его. Через несколько лет он встретит Елену Денисьеву.

 Их знакомство состоялось в конце 1840-х годов в Смольном институте, где учились старшие дочери Фёдора Ивановича, Дарья и Екатерина. Елена Александровна вполне могла бы стать старшей подругой дочерям Тютчева – она была на двадцать три года моложе поэта. «Природа одарила её большим умом и остроумием, – вспоминал А.И. Георгиевский, муж сестры Денисьевой, – большой впечатлительностью и живостью, глубиною чувства и энергией характера».

Чтец

    Последняя любовь

    О, как на склоне наших лет

    Нежней мы любим и суеверней…

    Сияй, сияй, прощальный свет

    Любви последней, зари вечерней!

    Полнеба обхватила тень,

    Лишь там, на западе, бродит сиянье, –

    Помедли, помедли, вечерний день,

    Продлись, продлись, очарованье.

    Пускай скудеет в жилах кровь,

    Но в сердце не скудеет нежность…

    О ты, последняя любовь!

    Ты и блаженство и безнадежность.

2 ведущий

 Скрыть свои отношения от всезнающего, пропитанного сплетнями Петербурга, в котором Тютчев продолжал блистать остроумием и светской беседой, оказалось невозможным. И поэтому Елене Александровне было отказано в приёмах в тех домах, где она ещё совсем недавно была желанной гостьей. От Денисьевой отрёкся даже родной отец. О течении этой «блаженно-роковой» любви, продолжавшейся почти полтора десятилетия, рассказывают сами произведения поэта:

чтец

    Чему молилась ты с любовью,

    Что как святыню берегла, –

    Судьба людскому суесловью

    На поруганье предала.

    Толпа вошла, толпа вломилась

    В святилище души твоей,

    И ты невольно постыдилась

    И тайн, и жертв, доступных ей…

1 ведущий. Жизнь Денисьевой складывалась несчастливо. Её двусмысленное положение привело к слезам и ссорам: ведь появилось уже трое детей. Тютчев не порывал с семьёй, он разрывался между двумя женщинами.

чтец

    Не говори: меня он, как и прежде, любит,

    Мной, как и прежде, дорожит…

    О нет! Он жизнь мою бесчеловечно губит,

    Хоть, вижу, нож в руке его дрожит.

    То в гневе, то в слезах, тоскуя, негодуя,

    Увлечена, в душе уязвлена,

    Я стражду, не живу… им, им одним живу я –

    Но эта жизнь!.. О, как горька она!

    Он мерит воздух мне так бережно и скудно…

    Не мерят так и лютому врагу…

    Ох, я дышу ещё болезненно и трудно,

    Могу дышать, но жить уж не могу.

(Звучит музыка. С. Рахманинов. Прелюдия до-диез-минор, соч. 3 №2)

1 ведущий

 Кончина Елены от скоротечной чахотки оставит в его душе страшную пустоту. В одном из писем жалоба: «Не живётся, мой друг, не живётся».

Чтец

    Весь день она лежала в забытьи,

    И всю её уж тени покрывали.

    Лил тёплый дождь – его струи

    По листьям весело звучали.

    И медленно опомнилась она,

    И начала прислушиваться к шуму,

    И долго слушала – увлечена,

    Погружена в сознательную думу…

    И вот, как бы беседуя с собой,

    Сознательно она проговорила

    (Я был пред ней убитый, но живой):

    «О, как всё это я любила!»

1 ведущий

 И снова верная Эрнестина поддерживает, утешает его. Из письма Тютчева: «Я не знаю никого, кто был бы менее, чем я, достоин любви. Поэтому, когда я становился объектом чьей-нибудь любви, это всегда меня изумляло».

чтец

    О, не тревожь меня укорой справедливой!

    Поверь, из нас из двух завидней часть твоя:

    Ты любишь искренно и пламенно, а я –

    Я на тебя гляжу с досадою ревнивой.

    И, жалкий чародей, перед волшебным миром,

    Мной созданный самим, без веры я стою –

    И самого себя, краснея, сознаю

    Живой души твоей безжизненным кумиром.

2 ведущий

 А.Ф. Тютчева, дочь поэта, писала: «Я знала одного-единственного человека, который выражает своё чувство любви по-своему и никогда не пользуется готовыми фразами – это мой отец».

 «Да, он умел любить, как редко любят в наши дни, и, как редко кто, умел выражать свои чувства» (А.И. Георгиевский).