Статья "Литературоведческая интерпретация повести Н.В.Гоголя "Нос"

Литературоведческая интерпретация повести Н.В. Гоголя «Нос» в единстве элементов содержания и формы.

Автор: Питерова Наталия Александровна, учитель русского языка и литературы МОУ СОШ с. Покровская Арчада Каменского района Пензенской области.

Повесть «Нос» была напечатана в журнале «Современник» в 1836 году. «Гоголь долго не соглашался на напечатание этой шутки, — говорил Пушкин об истории ее печатанья, — но мы нашли в ней так много неожиданного, фантастического, веселого, оригинального, уговорили его позволить нам поделиться с публикой удовольствием, которое доставила нам эта рукопись».

Сюжетом повести служит необычайное происшествие – пропажа носа у майора Ковалева. В повести переплелись реальная жизнь и фантастика, причем настолько тесно, что у героев не возникает вопросов: «Как возможно, чтобы нос отделился? Стал чиновником? И как снова оказался на своем месте?» Почему? По тому, что они живут в городе, где царят нелепые отношения. На первое место выходит чинопочитание, а не ум, талант, дарования, духовные интересы. Отсюда вывод: в нелепом Петербурге может произойти такое нелепое происшествие, как пропажа носа.

Думается, Гоголь недаром сделал местом действия повести «Нос» Петербург. По его мнению, только здесь могли «произойти» обозначенные события, только в Петербурге за чином не видят самого человека. Гоголь довел ситуацию до абсурда – нос оказался чиновником пятого класса, и окружающие, несмотря на очевидность его «нечеловеческой» природы, ведут себя с ним как с нормальным человеком, соответственно его статусу. Да и сам Ковалев – хозяин сбежавшего носа – ведет себя точно так же. «По шляпе с плюмажем можно было заключить, что он [нос] считался в ранге статского советника», и Ковалева именно это удивляет больше всего.

В этом произведении образ носа – это художественный эквивалент жизненно необходимого человеку качества.

Гоголь написал повесть «Нос», чтобы показать мир таким, каким он его видит, абсурдным и безумным. Ряд критиков и исследователей пытались истолковать это произведение, как выражение мистических воззрений писателя, как вторжение таинственных сил в людей. Однако это не так. Необычный сюжет обусловлен сатирическим замыслом повести.

«Фантасмагория» «Носа» создала ему славу одного из самых загадочных произведений Гоголя. В рассказе о приключениях майора Ковалева многие критики видели художественное выражение идей господства иррациональных сил в жизни людей. Однако ничего ирреального, мистического в повести «Нос» нет. «Фантасмагория» «Носа» обусловлена тем сатирическим заданием, которое поставил перед собой писатель, создавая это произведение. В первоначальной редакции «Носа» все «приключения» майора Ковалева происходили во сне. «Впрочем, все это, что ни описано здесь, виделось майору во сне. И когда он проснулся, то в такую пришел радость, что вскочил с кровати, подбежал к зеркалу и, увидевши все на своих местах, бросился плясать в одной рубашке по всей комнате». Исключение мотива сна имело целью обострить характеристику майора Ковалева, обрисовку его жизненного поведения.

Сатирические черты «Носа» объясняют то, почему цензура отнеслась к повести с особой придирчивостью. В первоначальный текст повести Гоголя вынужден был внести существенные изменения. Так, например, сцена встречи майора Ковалева со своим двойником была перенесена из Казанского собора в Гостиный двор, что, естественно, приводило к ослаблению остроты ситуации. Цензура сделала в повести ряд купюр, изъяв из нее рассуждения о майорах, указание на то, что Ковалев дает взятку квартальному, и т.д. Всеми этими «поправками» и «изъятиями» цензура стремилась устранить сатирический дух произведения; однако он выражался не в отдельных фразах или даже эпизодах, а в тех основных образах, которые рисовал здесь Гоголь.

Необычайные ситуации, фантастика являются в «Носе» исходным моментом для воплощения живых человеческих характеров, отражения социальных взаимоотношений. По своему жанру повесть эта представляет сатирический гротеск, в котором писатель, используя фантастику, создал блистательные художественные обобщения.

В центре повести находится образ майора Ковалева, отличающийся большой жизненной правдой. Ковалев упоен своим чином, своим положением. «Ковалев был кавказский коллежский асессор. Он два года только еще состоял в этом звании и потому ни на минуту не мог его позабыть; а чтобы более придать себе благородства и веса, он никогда не называл себя коллежским асессором, но всегда майором». Звание, чин для Ковалева — все; это и положение в обществе, и возведение в ранг добродетельного благородного человека. Потому Ковалев с такой нетерпимостью и относится ко всякому неодобрительному слову, касающемуся его чина. Ковалев — человек не злой и не добрый — все его мысли сосредоточены на собственной особе. Особа эта очень незначительна, и вот он всячески старается ее увеличить и прикрасить… «Спроси, душенька, майора Ковалева». «Майор» звучит красивее, чем «коллежский асессор». У него нет ордена, а он покупает орденскую ленточку, везде, где можно, он упоминает о своих светских успехах и знакомстве с семьей штаб-офицерши и статской советницы. Он очень занят своей наружностью — все его интересы вертятся около шляпы, прически, гладко выбритых щек. Он гордится еще и особенно своим чином. Как можно всколыхнуть этого человека? Очевидно, затронув его чин или его наружность, не иначе; больше ничего он в жизни не понимает.

Ковалев объят неукротимым желанием быстрее продвинуться выше. Потому он и спешит назвать себя майором, чтобы «более придать себе благородства и веса». «Майор Ковалев приехал в Петербург по надобности, а именно искать приличного своему званию места: если удастся, то вице-губернаторского, а не то – экзекуторского в каком-нибудь видном департаменте. Майор Ковалев был не прочь и жениться, но только в таком случае, когда за невестою случится двести тысяч капиталу».

Неожиданное «несчастье», приключившееся с Ковалевым, обостряет все его поведение; оно точно выворачивает его наизнанку, показывает в нем все то, что было глубоко скрыто от постороннего глаза. Неприятное происшествие обозначает крушение его надежд на успешную карьеру, на обольстительно манившие его чины и богатство. Сознание утери веса в обществе заставляет Ковалева болезненно, «трагически» переживать «страшное» событие его жизни. «Трагедия» Ковалева раскрыта в своем остро комическом звучании, показана, как веселая трагикомедия. Представительность, которая так необходима для успеха в обществе, утеряна майором Ковалевым. «Мне ходить без носа, согласитесь, это неприлично. Какой-нибудь торговке, которая продает на Воскресенском мосту очищенные апельсины, можно сидеть без носа: но, имея в виду получить… притом будучи во многих домах знаком с дамами: Чехтарева, статская советница, и другие… Вы посудите сами…»

Тут со всей ясностью и выявляется художественная функция фантастики. Как лакмусовая бумага, фантастическая «происшествие» выявляет реальное стремление Ковалева, спрятанное под маской благонравия и приличия. «Исчезновение» носа мгновенно привело героя к утрате им всех его «достоинств». Ковалев сразу потерял облик важной персоны. Но при этом Ковалев не забывает высказать своего глубокого презрения к простым людям. И это главное, что твердо сохранилось у него после «происшествия».

Сатирический характер носит рассказ о носе, который превратился в статского советника и действует как заправский председатель знати. «Через две минуты нос действительно вышел. Он был в мундире, шитом золотом, с большим стоячим воротником; на нем были замшевые панталоны; при боку шпага. По шляпе с плюмажем можно было заключить, что он считался в ранге статского советника. По всему заметно было, что он ехал куда-нибудь с визитом. Он поглядел в обе стороны, закричал кучеру: «Подавай!», сел и уехал».

Фантастический сюжет рассказан Гоголем, как история абсолютно реальная. В этом отношении особенно интересен знаменитый эпизод в Казанском соборе. Ковалев встречает там свой собственный нос, который стоял в стороне и с выражением величайшей набожности предавался своим религиозным чувствам. Нос, судя по его мундиру и шляпе с плюмажем, оказался статским советником, т. е. чином старше Ковалева. Нос Ковалева зажил самостоятельной жизнью. Нетрудно представить себе, сколь велико было возмущение коллежского асессора. Но беда-то заключается в том, что Ковалев не может дать волю своему возмущению, ибо его собственный нос состоял в чине гораздо более высоком, чем он сам. Диалог коллежского асессора со своим носом точно имитирует разговор двух неравных по рангу чиновников: смиренно просительную интонацию речи Ковалева и самодовольно-начальственную фразеологию Носа.

В рассказе о носе – статском советнике Гоголь в форме гротеска раскрыл ту реальную истину, что в современном ему обществе предметом безграничного почитания является чин, звание, а вовсе не тот, кто им обладает. Носитель мундира, звания может быть пустышкой, ничем, простой фикцией, но это не изменит к нему отношения. Само по себе звание достаточно для того, чтобы вращаться в обществе и пользоваться весом. Это ничто, одетое в мундир статского советника, и изображено в «Носе». Фантастика и здесь служит прекрасным средством раскрытия нелепости реальных явлений жизни. Весьма характерно, что двойник Ковалева выше чином, чем он сам. В то время как Ковалев носит чин восьмого класса (коллежский асессор), двойник носит чин пятого класса (статский советник).

Весь рассказ о злоключениях Ковалева проникнут искрящимся комизмом. Живой и увлекательный юмор, обладающий сатирическими красками, носит глубоко жизненный характер.

Фантастическое событие служит в повести той сюжетной основой, которая позволяет писателю показать не только Ковалева, но и образы людей различного общественного положения. Тут цирюльник Иван Яковлевич и частный пристав, квартальный надзиратель и чиновник газетной экспедиции, доктор и штабс-офицерша Подточина. Странное происшествие, «несообразности», приключившиеся с Ковалевым, выразительно оттеняют ту мертвящую скованность, которая характеризует общественную среду, избранную в «Носе».

Рассказывая о частном приставе, Гоголь резкими штрихами набрасывает выразительный портрет стража законности. «Частный был большой поощритель всех искусств и мануфактурностей, но государственную ассигнацию предпочитал всему. «Это вещь, — обыкновенно говорил он, — уж нет ничего лучше этой вещи: есть не просит, места займет немного, в кармане всегда поместится, уронишь – не расшибется».

Гоголь придаёт своей повести фантастический характер потому, что только в таком городе как гоголевский Петербург, где вместо людей по улицам движутся маски, где выше всего ценятся вещи и чины, могло случиться такое происшествие как пропажа носа. Этим невероятным происшествием Гоголь как бы подчёркивает призрачность петербургской среды, её противоречие всем правилам и нормам человеческого существования.

В повести «Нос» Гоголь развивает приём, которым воспользовался в «Невском проспекте», — создание образа излишне преувеличенной характеристикой одной из его черт, — доводит в «Носе» его до гротеска. В мире действуют уже не люди, а предметы и вещи. Гротеск в повести заключается еще и в неожиданности и, можно сказать, несуразности. С первой же строчки произведения мы видим четкое обозначение даты: «Марта 25 числа» – это сразу не предполагает никакой фантастики. И тут же – пропавший нос. Произошла какая-то резкая деформация обыденности, доведение ее до полной нереальности. Несуразица же заключается в столь же резком изменении размеров носа. Если на первых страницах он обнаруживается цирюльником Иваном Яковлевичем в пироге (т.е. имеет размер, вполне соответствующий человеческому носу), то в тот момент, когда его впервые видит майор Ковалев, нос одет в мундир, замшевые панталоны, шляпу и даже имеет при себе шпагу – а значит, ростом он с обычного мужчину. Последнее появление носа в повести – и он опять маленький. Квартальный приносит его завернутым в бумажку. Гоголю неважно было, почему вдруг нос вырос до человеческих размеров, неважно и почему он опять уменьшился. Центральным моментом повести является как раз тот период, когда нос воспринимался как нормальный человек.

Таким образом, фантастические элементы в повести Н. В. Гоголя — это один из способов сатирического изображения многих пороков общества, один из способов утверждения реалистического начала в жизни.

Сюжет повести условен, сама идея – нелепа, но именно в этом и состоит гротеск Гоголя и, несмотря на это, является довольно реалистичным. Чернышевский говорил, что подлинный реализм возможен лишь при изображении жизни в «формах самой жизни». Гоголь необычайно раздвинул границы условности и показал, что эта условность замечательно служит познанию жизни. Если в этом нелепом обществе все определяется чином, то почему же нельзя эту фантастически нелепую организацию жизни воспроизвести в фантастическом сюжете? Гоголь показывает, что не только можно, но и вполне целесообразно. И таким образом формы искусства отражают формы жизни.

В рассказе можно усмотреть весьма определенную художественную цель – заставить людей почувствовать окружающую их пошлость.

Используя жанр сатирического гротеска, писатель насыщал его большим общественным содержанием. Весьма существенно то близкое соприкосновение между повестями «Нос» и «Невский проспект», которое обнаруживается в обрисовке образов Ковалева и Пирогова – пустых, ничтожных людей, объятых жаждой «возвышения», погруженных в заботы о карьере. Писатель развенчивал тот культ чина, который составлял неотъемлемую особенность социальной жизни эпохи. Характеризуя привилегированную среду, ее «правоверных» представителей, декабрист Улыбшев писал: «Чины, кресты и ленты – их кумиры, исключительное мерило их уважения и почтения, главный двигатель их деятельности и единственная цель существования. Таким образом, степень достоинства определяется у них только густую эполет или же табелью о 14 классах». Тот же «закон», действовавший в жизни общества, очень метко определил Белинский, который писал в шестой статье о Пушкине: «В то время священный сан человека не признавался ни за что, и человек считался ниже не только титулярного советника, но и простого концелярства».

«Смех – великое дело!» – писал Гоголь. Высокая правда бытия освещает его произведения, каких бы темных сторон действительности он ни касался. Гоголь хотел, чтобы зритель выходил из театра «в счастливом расположении, помирая от смеха или обливаясь сладкими слезами, и понесшись с собой какое-нибудь доброе намерение». Но эти чувства испытывает и читатель его прозы. Стремление сделать человека лучше, добрее, счастливее, всегда двигало пером писателя.

Давно нет на свете Николая Васильевича. Но и сейчас, спустя более полутора лет, человеческие ценности не меняются. Всё новые и новые ковалевы приезжают покорять столицу, и ничего не меняется под солнцем.

Библиография:

1. Дилакторская О. Г. Повесть Н. В. Гоголя «Нос» (бытовой факт как структурный элемент фантастики). — Вестник ЛГУ, 1983, вып. 3

2. Дилакторская О. Г. Фантастическое в повести Н.В. Гоголя «Нос» Русская литература. — 1984. — № 1.

3. Литературный журнал «Русская жизнь», С.-Пт., 2005, статья Юрия Нечипоренко «Вокруг Гоголя»

4. Мажинский С. Художественный мир Гоголя. М.: Просвещение, 1971.

5. Манн Ю. В. Поэтика Гоголя. М., 1978.

6. Машинский С. Н.В. Гоголь в русской критике и воспоминаниях современниках. М.: Просвещение, 2005.

7. Сумарова И.Р. Незнакомый Гоголь, — М.: Высшая школа, 2000.

8. Осокина Ирина Игоревна «Не собирайте сокровищ на земле…» «Портрет» Н.В.Гоголя. «Литература в школе» – 10. 2006.: