Статья "Роль отца в воспитании ребенка"

Муниципальное автономное дошкольное образовательное учреждение

«Центр развития ребенка – детский сад №13»

Роль отца  в воспитании ребенка 

2023

Работа выполнена социальным педагогом МАДОУ «Центр развития ребенка – детский сад №13»

Ольгой Анатольевной Егоровой                                            

Рассмотрена на заседании Методического совета  от «___» ___________ 2023г. 

Заведующий _________________ /__________________ Содержание

Введение............................................................................................................ 4

Эволюция изменения отношений к ребенку в семье: культурно-исторический .

аспект................................................................................................................. 6

Подходы к исследованию развития  ролевой позиции отца и матери в ..............

семье................................................................................................................ 21

Специфика воспитания ребенка отцом............................................................ 34

Выводы............................................................................................................. 46

Заключение...................................................................................................... 47

Литература....................................................................................................... 50

  Введение

Без хороших отцов нет хорошего воспитания, несмотря на все школы, институты и пансионы.

Н.М.Карамзин

Наиболее существенным фактором, влияющим на воспитание личности, является семья. Это связано с тем, что основную информацию о мире и  о  себе  ребѐнок получает от родителей. К тому же родители обладают  уникальной  возможностью влиять на ребѐнка в связи  с  его  физической,  эмоциональной  и  социальной зависимостью от них.

Семья – это малая первичная группа, которая  состоит  из  лиц,  связанных двумя  типами  отношений:  супружества  и  родства,   которая   обеспечивает личности   эмоциональную   стабильность,   психологическую   и    физическую безопасность и личностный рост.

Отец и мать реализуют различные функции воспитания, которые обусловлены целым рядом причин исторического и культурного свойства.

Отец в современной российской семье выполняет одну из самых яркий ролей в воспитании ребѐнка. С одной стороны над ним довлеют 

исторические  установки прошлого,  с  другой  стороны,  отец  всѐ  больше   становится   полноценным субъектом воспитания.

Целостный образ человека можно рассматривать как результат воспитательных воздействий, как матери, так и отца.  Мы  не  будем  рассматривать  в  данной работе педагогический потенциал  других  членов  семьи,  а  также  стороннее воздействие на ребѐнка. Остановимся на  ролевой позиции отца в замещающей  семье.  Всѐ  чаще,  в работах,  связанных  с проблемами воспитания приемного подростка, педагог  ищет  причины  во  взаимоотношениях  отца  и ребѐнка, имеет ли какие-нибудь особенности «мужской стиль»  в  воспитании  и как  эти  особенности   могут   учитываться   педагогами    в   его   работе.

Задачи: 

-     рассмотреть эволюцию изменений отношений к ребенку в семье: культурно-исторический аспект;

-     определить теоретические подходы к исследованию ролевой  позиции отца и матери в семье; 

-     определить специфику воспитания ребенка отцом.

В современной российской  семье повышается образовательный уровень отца, который  позволяет  ему  сознательно  и  на  более  высоком   уровне   вести воспитательную работу с ребѐнком. В связи  с  изменяющимися  юридическими  и экономическими отношениями в обществе меняется статус  отца  в  семье.  Уровень ответственности за воспитание детей в семье возрастает с каждым годом.

Следовательно, одним из направлений  работы социального педагога,  является  взаимодействие  с семьѐй для создания оптимальных условий для развития ребѐнка.

В работе:

-     проанализированы  историко-культурные  источники, позволяющие  понять особенности российской семейной традиции, в которой сложилось  качественно  своеобразное  распределение  ролей,  влияющих  на осуществление  воспитательного  процесса,  характеризующееся  преобладанием материнского и недостаточностью отцовского участия в

нем; 

-     охарактеризованы  межличностные  проблемы  современной  семьи,  возникающие  на  основе  традиционных  представлений  о  распределении родительской  ответственности  и  препятствующие  успешному  воспитанию приемного  ребенка в новых социальных условиях;  

-     определено  соотношение  традиционных  и  инновационных представлений    о  семейном  взаимодействии  и  отцовской роли в воспитании приемного ребенка, в котором доминируют традиционные ожидания по  отношению  к  отцу  как  кормильцу,  в  то  время  как  воспитательная  роль приписывается в основном матери.   

Эволюция изменения отношений к ребенку в семье: культурно-

исторический аспект 

     Миссия семьи на каждом  историческом  этапе  меняется  в  зависимости  от принятой человеческим сообществом системы ценностей. Предоставления  о  том, каким должен быть ребенок и  какова роль семьи в его воспитании,  определяют содержание, методы, позицию и отношение родителей  к  ребенку,  уклад  жизни семьи в целом.

      На ранних этапах  развития  человеческого  общества  воспитание  не  было прерогативой общественных институтов или семьи. Уход  за  детьми  был  делом всей  общины.  Для  первобытного  общества  нормой  являлась  двойственность отношения  к  детям.  Широкое  распространение  имел  инфантицид   (убийство детей), обусловленный дефицитом средств к существованию. Характерно то,  что вероятность инфантицида в обществах охотников, собирателей и рыболовов  была почти в 7 раз выше, чем у скотоводческих и земледельческих  племен.  Оседлый образ жизни и  более  надежные  условия  существования  снижали  вероятность инфантицида, который практиковался в основном по 4 качественным»  признакам. Убивали главным образом младенцев, которых считали физически или  психически неполноценными, исходя  из  предрассудков  (например,  близнецов)  и  т.  п. Вместе с тем, иметь детей считалось почетным, и не  только  родители,  но  и близкие родственники могли быть ласковыми и внимательными к детям.

     Детоубийство в античном обществе  мало  исследовано,  несмотря  на  сотни ясных указаний античных авторов на повседневность  и  общепринятость  этого. Детей швыряли в реку, сажали в кувшин, чтобы уморить голодом,  оставляли  на обочине дороги  на  растерзание  птицам  и  зверям  (Л. Демоз).  Ребенок  в буквальном смысле  этого  слова  принадлежит  родителям  как  собственность. Цицерон писал, что смерть ребенка надо переносить «со  спокойной  душой»,  а Сенека считал разумным топить слабых и уродливых младенцев.

      Право распоряжаться жизнью ребенка было отобрано  у  родителей  только  в конце IV в. н.  э.  Умерщвление  детей  стало  рассматриваться  законом  как убийство. После Везонского собора (442г.) о нахождении  брошенного  ребенка следовало заявлять церкви. А около 787г. Датео из Милана открыл  приют  для брошенных детей. Тем не менее, это не означало, что в  обществе  формируется ценность детства, а за ребенком закрепляется право на жизнь и любовь.

      В средние века, как и в античности,  положение  детей  было  тяжелым.  Но наряду с  этим  средневековье  донесло  до  нас  память  о  нежных,  любящих матерях,  веселых   детских   играх.   Однако   характерна   амбивалентность (двойственность) образа детства. Младенец — одновременно  символ  невинности и воплощение зла. А главное, он существо, лишенное разума.

      Целый ряд причин затруднял формирование устойчивого позитивного отношения к детям.

      Среди них: высокая рождаемость и высокая смертность. В результате плохого и небрежного ухода в XVII—XVIII вв. в странах  Западной  Европы  умирали  от 1\5 до 1\3  всех новорожденных,  а  до  20  лет  доживало  меньше  половины. Фатализм и смирение в  этих  условиях  были  естественны,  а  холодность,  с которой  родители  относились  к  смерти  своих  детей,   была   проявлением психологической защиты, реакцией на  к  то,  что  случалось  слишком  часто. Формирование  индивидуальных  привязанностей  между  родителями   и   детьми затруднялось  и  институтом  «воспитательства»   —   обычаем   обязательного воспитания вне родительской семьи.  Знать  посылала  своих  детей  в  другой знатный дом или в монастырь в качестве  слуг,  пажей,  фрейлин,  послушников или писарей. Этот обычай был распространен в  среде  раннефеодальной  знати. 0бширная тема детей—работников  в  чужом  доме   представлена  и  в  русской литературе.

      Отношения в русской патриархальной семье были  жесткими  и  иерархичными, основанными на принципе старшинства.  Детям  в  ней  отводилось  подчиненное положение.  Согласно Уложению  1649  года  дети  не  могли  жаловаться   на родителей, убийство  ребенка  каралось  трехгодичным  тюремным  заключением, тогда как детей, посягнувших на жизнь родителей, закон  предписывал  казнить без всякой пощады. Это неравенство было устранено только в начале XVIII  в., причем Петр  I  собственноручно  приписал  к  слову  «дитя»  добавление  «во младенчестве», оберегая тем самым жизнь новорожденных и грудных детей.

      Жестокими были и методы воспитания. На уроках  учителя  наказывали  детей розгами, а дети не смели пожаловаться родителям. Даже  в  петровскую  эпоху, когда  репрессивная  педагогика  стала  подвергаться  критике,  строгость  и суровость оставались непререкаемой нормой.

      Поворотным пунктом  европейского  общественного  мнения  по  отношению  к детству послужила книга Ж.-Ж. Руссо «Эмиль, или о воспитании». В конце  XVII —  начале  XIX  вв.  детоцентристская  ориентация   прочно   утвердилась   в общественном сознании. На практике эта ориентация формировалась  не  просто. С  одной   стороны,   детоцентризм   гипертрофировался,   противопоставлялся безразличию, незаинтересованности и даже враждебности общества  к  детям.  С другой стороны, сталкиваясь с трудностями при воспитании детей,  теряя  веру в возможность счастливого будущего для них,  общественное  сознание  нередко эволюционировало в сторону полного отрицания нужности детей.      Сравнительно-исторический анализ позволил Л.  Демозу  выделить  несколько стилей отношения к ребенку и соответственно исторических периодов:

1.                 Стиль детоубийства (античность — IV  в.)  характеризуется  детоубийством, насилием. В то время важным являлся материальный фактор,  способность  семьи обеспечить жизнь ребенка. В том случае, если родители  не  могли  прокормить ребенка, они убивали его.

2.                 Оставляющий стиль (IV—XIII  вв.).  Признается  наличие  у  ребенка  души. Развиты проекции: ребенок полон зла. В  этот  период  появляются  кормилицы, практикуется воспитание в чужой семье, в  монастыре. 

Атмосфера  в  семье  — эмоционально-холодная и строгая.

3.                 Амбивалентный  стиль  (XIV—XVII  вв.).   Ребенку   дозволено   войти   в эмоциональную  жизнь  родителей,  его  начинают  окружать  вниманием,  но  в самостоятельном  духовном  существовании  ему  отказывают.  Такой  подход  к ребенку аналогичен работе скульптора, который лепит  произведение  искусства из глины. Если ребенок сопротивляется, то из него выбивают злое начало

4.                 Навязчивый стиль (XVIII  в.)  Характеризуется  психологической  близостью родителей и детей. Но родители стремятся полностью контролировать не  только поведение, но и внутренний мир, мысли и волю ребенка.

5.                 Социализирующий  стиль  (XIX  —  начало  XX  вв.).  Цель  воспитания   — подготовка ребенка  к  будущей  самостоятельной  жизни,  процесс  тренировки является основой воспитательных воздействий.  Этот  стиль  отношений  лег  в основу построения большинства психологических моделей двадцатого века  —  от фрейдовской «канализации импульсов» до скиннеровского бихевиоризма.

6.                 Помогающий стиль (середина XX в.).  Основан  на  допущении,  что  ребенок лучше  родителей  знает,  что  ему  нужно  на  каждом  этапе  жизни.  Задача родителей  —  помочь  индивидуальному   развитию   ребенка,   стремиться   к пониманию, близости.[11;40]

       Сравнительно-исторические данные показывают, что отношение  к  детству  — результат длительного и  весьма  противоречивого  развития.  Разумеется,  не следует упрощать картину. Нормативные предписания и  реальное  поведение  не могут совпадать полностью. И  в  период,  когда  помогающий  стиль  является доминирующим, существуют общества (или семьи), в которых подавление  ребенка считается приемлемым.

      Образ  ребенка  в  культуре  и  массовом   сознании,   представления   об особенностях детства и взросления во многом  определяют  стиль  отношений  в семье. Образ ребенка имеет, по крайней мере, два измерения: чем он  является от природы (или от Бога) и  чем  он  должен  стать  в  результате  обучения, воспитания, в целом — социализирующих влияний.       Необходимо отметить, что каждая  культура  имеет  не  один,  а  несколько альтернативных  или   взаимодополняющих   взглядов   на   природу   ребенка.

      Многочисленные  результаты  эмпирических  исследований  позволили    М. Мид выделить три типа культур в истории человечества  —  постфигуративные  (дети учатся у своих предков), конфигуративные (дети и взрослые учатся в  основном у своих сверстников) и префигуративные (взрослые могут  учиться  и  у  своих детей). 

       В  западноевропейской  культуре  описано,   по   крайней   мере,   четыре альтернативных образа новорожденного ребенка:

— традиционный христианский  взгляд:  новорожденный  несет  на  себе  печать первородного греха, и  спасти  его  может  только  жесткое  подавление  воли, подчинение его родителям и духовным пастырям; — точка зрения социально-педагогического детерминизма:  ребенок  по  природе не склонен ни к добру, ни  к  злу,  а  подобен  чистому  листу,  на  котором общество или воспитатель может написать все, что угодно; — точка зрения  природного  детерминизма:  характер  и  способности  ребенка предопределены до его рождения;

— утопически-гуманистический взгляд: ребенок рождается хорошим  и  добрым,  а портится под влиянием общества. Эта идея обычно ассоциируется с  романтизмом и гуманистическими взглядами эпохи Возрождения.

      Каждому  из  этих  образов  соответствует  свой  стиль  воспитания.  Идее первородного греха соответствует репрессивная  педагогика,  направленная  на подавление природного начала  в  ребенке;  идее  социализации  —  педагогика формирования  личности  путем  направленного   обучения;   идее   природного детерминизма  —  принцип   развития   природных   задатков   и   ограничения отрицательных проявлений, а идее изначальной благости ребенка  —  педагогика саморазвития и невмешательства. Эти образы и стили не  только  сменяют  друг друга, но и сосуществуют. Ни  одна  из  этих  ориентации  не  господствовала безраздельно  в  практике  воспитания,  завися  от   сословных,   классовых, религиозных,   имущественных,    семейных,    индивидуальных    особенностей воспитателей.

Ценности русской культуры и воспитание в семье

       Каждый народ богат представителями  самых  разнообразных  психологических типов, но, тем не менее, некоторые типы в одних культурах встречаются  чаще, чем  в  других.  Кроме   того,   у   представителей   любого   народа   одни психологические  качества  доминируют  над  другими.  В  середине  XX  в.  в исследованиях культурологов ставится вопрос о  взаимоотношениях  личности  и культуры. Для таких авторов, как А. Кардинер  («Хризантема  и  меч»,  1947), Р.Бенедикт («Народы Великороссии», 1948),  М.  Мид  и  Р.  Метро  («Темы  во французской  культуре»,  1954)  и  др.,   подлинной   реальностью   культуры становится личность и ее характер, установки и жизненная  история.  Понятия, которые вводятся ими в науку — «базовая личность», «национальный  характер»,

«социальный характер», — свидетельствуют о повышенном интересе к  вопросу  о взаимодействии личности и общества.

       Базовая личность определяется как устойчивая совокупность черт характера, присущих людям данной  культуры  и  проявляющих  себя  в  широком  диапазоне ситуаций,  начиная  от  бытового   поведения   и   кончая   религиозными   и политическими  взглядами,  Э.  Фромм  определяет  социальный  характер   как результат  динамической  адаптации  человеческой  природы  к   общественному строю. Социальный характер,  связывая  тип  культуры  с  определенным  типом личности, служит системой, с  помощью  которой  происходит  поиск,  отбор  и переосмысление  информации,  вхождение  в  пространство  социальных  норм  и ценностей. Он может  изучаться  путем  систематического  наблюдения»  сравнительного изучения биографий, тестирования.

        В своей работе «Психологические границы общества» А. Кардинер (по  Э.  В. Соколову) отмечает, что социальный характер состоит из «систем  действий»  и «проективных систем». В процессе вхождения  в  культуру  происходит  перенос возникших в детстве «проективных систем» на  широкий  круг  ситуаций.  Образ матери переносится на других женщин, в частности, на жену, образ отца  —  на мужчин, облеченных властью.

        Социальный  характер   формируется   благодаря   воспитанию,   важнейшими элементами которого А. Кардинер считает:

— постоянство или спорадичность материнской заботы;

— регулярность питания;

— отношение родителей или тех, кто их заменяет, к ребенку;

— помощь в научении ходить, говорить;

— способы наказания;

— время и методы отнятия от груди; контроль за опорожнением желудка.         Изучая культуру алорезов (жителей острова Алора, в  600  милях  восточное Явы), А. Кардинер обнаружил отсутствие согласованного  кодекса  нравственных правил. Обещания, даваемые  детям,  не  выполняются.  Матери  и  отцы  редко бывают с  детьми.  Самостоятельно  обучаясь  ходить,  дети  часто  падают  и ушибаются. Их отличает замкнутость, конфликтность.  Нередко  ими  овладевают приступы ярости. Среди взрослого населения  часты  ссоры,  разводы.  Большую роль в отношениях играют деньги.         По-другому воспитывались дети в племенах команчей, которые  жили  охотой, войной и торговлей. Главную роль в племени играли молодые  мужчины.  Женщины посвящали себя заботам о семье. Ребенка  ждали,  радовались  его  появлению. Грудью кормили долго. Система требований  к  ребенку  была  согласованной  и ориентированной на  спортивные  и  охотничьи  успехи.  В  результате  такого воспитания у команчей развивалась сильная, уверенная  личность.  Взрослых  и детей отличали доброжелательность, кооперативность.

       А. Кардинер также изучал технику воспитания человека западной культуры на примере небольшого  американского  городка  Плейвилля.  Большое  значение  в воспитании  имели  авторитет  отца  и  длительная  забота  матери.   Ребенка воспитывали в чистоте, комфорте, стремились развить в  нем  привязанность  к родителям.  Однако  чрезмерная  забота,  излишняя   сексуальная   дисциплина оказывали  неблагоприятное  воздействие  на  развитие   личности,   порождая пассивность и инертность.        Какие черты  характера  присущи  русскому  народу?  Наиболее  развернутые характеристики русского национального характера даны философами.  Внутреннюю антиномичность считали главным свойством русской души С. Н. Булгаков, Н.  А. Бердяев и Н. О. Лосский. В.  Г.  Белинский  говорил  о  бессилии  при  силе, бедности при огромных богатствах, безмыслии при уме природном,  тупости  при смышленности природной. Г. А. Струве — о легковерии  без  веры,  борьбе  без творчества,  фанатизме  без  энтузиазма,  нетерпимости   без   благоволения. Постоянное несогласие между законами и жизнью, между  учреждениями  писаными и живыми нравами народными отмечал А. С. Хомяков. Г. Г. Шпет  писал  о  том, что  русскому  народу  свойственна  специфическая  национальная  психология, проявлениями  которой  являются  ответственность  перед  призраком   будущих поколений, иллюзионизм, неумение и  нелюбовь  жить  в  настоящем,  суетливое беспокойство о вечном. Среди качеств,  присущих  русскому  народу,  выделяют максимализм, нетерпимость, недостаток исторической трезвости,  разлад  между словом и делом, мечтательность, легкомысленность, недальновидность.

        Для иллюстрации данного утверждения обратим внимание читателя на  русские народные сказки. Сказка, являясь элементом  культуры  народа,  отражает  его жизненную философию.  Исследователи  русских  народных  сказок  отмечают  их особенности:  поэтичность,  остроумие,  душевность,  правдивость,  сочетание детской наивности с глубокой  мудростью,  реалистичным  взглядом  на  жизнь. Русскому национальному  характеру  присущи  способность  быть  и  оставаться ребенком, непосредственно и  самозабвенно,  доверчиво  почитать  сиюминутное настроение.  Русский  живет   спокойно,   без   напряжения.   Стремление   к совершенству  у  русского  является  наивным  и   ребяческим,   беспочвенным идеализмом,    мечтательной    сентиментальностью    (сказка    о    Емеле). Непредсказуемость   и   сумасбродность   связаны   с   эмоциональностью и экспансивностью. Русский таит в себе целый заряд напряженности,  своеобычную мощь бытия, пламенное сердце, порыв к свободе и

независимости. Русские  мало предприимчивы, просты и  доверчивы.  Одним  из  главных  персонажей  русской сказки является Иван-дурак. Он, как  правило,  имеет  неприглядный  вид.  Но внешняя убогость контрастирует  с  внутренней  красотой,  душевной  силой  и благородством. Это обнаруживается при испытаниях  героя.  Старшие  братья  — умники, но они никогда не выдерживают  испытаний,  морально  несостоятельны, думают только о себе и награде. Они едут по счастливым  дорогам,  а  младший по  дороге несчастья, но именно он находит  счастье.  Смысл  русских  сказок заключается в том,  что  от  человеческого  ума,  учености,  воли  мало  что зависит. Истина открывается человеку в тот момент, когда его душа  находится в состоянии восприимчивой  пассивности.  Отсюда  русские  пословицы:  «Везет дуракам», «Бог дураков любит», «Дуракам — счастье».

Про русскокого  человека говорят: «Он живет под  знаком  своего  сердца».  Сердце  и  совесть  —  это русские добродетели. Самое невзрачное, скромное, всеми презираемое  существо обладает  в  русских  сказках  внутренней  красотой.   Некоторые   пословицы русского народа отражают эту идею: «С лица воды не пить», «Не все золото, что блестит», «Не на красоту  смотри, а на душу». Умных   людей  в  России  почитают,  перед  волевым  склоняются, фантазерам дивятся, но более всего любят человека сердечного, а  если  он  и совестливый, то его почитают как святого. 

        Специфику  русского  национального  характера  объясняют   географическим положением России, ее историей,  в  первую  очередь  —  взаимоотношениями  с соседними  народами,   внешними   влияниями   на   генофонд,   специфическим ландшафтом,  характером  русской  природы.  По  мнению   Э.   Эриксона,   на формирование личности русского человека оказывает влияние ритм  крестьянской жизни в холодном климате - смена  бездеятельности  и  пассивности  в  долгиe зимние месяцы и освобождение после весенней оттепели.

       В  психологической  антропологии  есть  попытки  исследовать  особенности национального характера традицией тугого пеленания  младенцев,  существующей в России (Дж. Горер и Г. Рикман). Тугое пеленание младенца приводит к  тому, что  дети  растут  сильными  и  сдержанными.  На  короткое  время  младенцев освобождают от пеленок, моют, активно  играют  с  ним.  Многие  русские,  по мнению Дж. Горера, испытывают сильные душевные порывы  и  короткие  всплески социальной активности в  промежутках  между  периодами  долгой  депрессии  и самокопания. Пеленание младенцев также информирует ребенка  о  необходимости подчинения  сильной  внешней  власти.  А.  X.  Дикс  объясняет   особенности российского менталитета доминированием оральной культуры,  характеризующейся неумеренной склонностью к еде, питью и пению.

        На рубеже XX в. ценности русской культуры существенно меняются, приводя к смене тех черт характера, которые традиционно были присущи русскому  народу. Отвергаются   ценности,   свойственные   традиционной    русской    культуре (довольство своим местом в жизни, благочестие, скромность).  Резко  возросла ценность благосостояния (материальный успех и благополучие), автономии,  как независимости и уверенности в себе, стремления выразить  свою  уникальность, формируются установки на  социальное  неравенство.  Такое  резкое  изменение ценностных  ориентации   связано   с   вхождением   России   в   общемировое цивилизационное пространство. Образцы поведения,  нормы  общения,  ценности, присущие прежде всего западной  культуре,  «перенимаются»  довольно  быстро, но, не  подкрепленные  собственным  опытом,  не  соотнесенные  с  социальным контекстом, зачастую приводят к серьезным  внутриличностным  конфликтам.  Все это в наиболее  ярком  виде  проявляется  в  отношениях  между  взрослыми  и детьми. В частности, подростки не принимают стиль жизни, который  характерен для их родителей, вынужденных много работать, возвращаться домой усталыми  и раздразненными.  В  большинстве  семей  отсутствует  атмосфера   теплоты   и интимности в отношениях между родителями и детьми. Каждый  шестой  подросток (из полных семей)  испытывает  эмоциональное  отвержение  со  стороны  обоих родителей.         Наиболее   типично    враждебно-непоследовательное    отношение родителей  в  сочетании  с  их  психологической  автономией.  У   подростков формируется  желание  противостоять   и   противодействовать   ценностям   и установкам,  образу  жизни  взрослых.  Это  часто  ведет   к   конфликту   с родителями,  особенно  если   в   семье   преобладает   авторитарный   стиль воспитания.  Первые  места  в   рейтинге   ценностей   подростков   занимают счастливая семейная жизнь, материальное  благополучие  и  здоровье.  Они  же называются  как  наименее  доступные  в  будущем.  Высокая   ценность   этих жизненных сфер в сочетании с недосягаемостью порождает внутренний конфликт.

      По данным А. А. Реана, среди подростков высок процент социальнонезрелых, не имеющих сформулированных жизненных и профессиональных целей.  Только  16% подростков способны брать ответственность за происходящее на  себя.  А  ведь именно от самостоятельности, инициативности, умения принимать  ответственные решения зависит качество жизни молодых людей.

  Роль отца и матери в воспитании ребенка

       Появление ребенка в семье является серьѐзным  испытанием  для  приемных родителей. Освоение и формирование роли приемного отца или матери — важнейшая задача  личностного развития в период взросления и проверка на прочность семейных отношений.  Освоение женщиной роли приемной матери осложнено тем, что  именно  в  этот  период ставятся  задачи  профессионального  роста  и   карьеры.   Осознание   своих возможностей и приоритетных задач может способствовать более  благоприятному проживанию конфликта между этими сторонами жизни женщины. На  женщину  могут влиять различные установки. Среди  типичных  установок, выделяют установку собственной   незрелости   и нереализованности:

-                     «Прежде чем заводить детей, надо прочно стоять на ногах в материальном  и профессиональном отношении». Культивирование  такой  установки  позволяет продлевать  у женщины  ощущение   собственной   незрелости   и нереализованности.  

-                     «Появление ребенка приносит очень много хлопот  и  переживаний».  Окружающие  формируют у женщины  представление о том, что роль матери  связана,  прежде всего, с  трудностями  и  не  приносит  радости.  Тем  самым  формируется негативное восприятие материнской роли.

-                     «Ты еще сама ребенок».  Данная  установка  связана  с  желанием  родителей демонстрировать свое превосходство над дочерью.

-                     «Ты — эгоистка, а мать должна жертвовать  всем ради детей». Скрытый  смысл этой установки — мать должна полностью отказаться от своих желаний. 

Социальная роль отца трудна тем, что  ее  очевидность  создает  множество ловушек при ее освоении. Г. С. Абрамова выделяет некоторые из них.

-                     Ловушка простой цели — отказ от осознания  экзистенциальной  цели  в  роли отца («Кормлю, пою, одеваю, что еще надо?»).

-                     Ловушка ожидаемого долженствования («Я тебе отец, поэтому ты  должен  меня любить и уважать»).

-                     Ловушка нормальности, или «все  как  у  людей»  —  отказ  от  понимания  и  принятие уникальности своей жизни и жизней членов своей семьи.

-Ловушка правоты силы,  или  «против  лома  нет  приема»  —  ориентация  на силовые способы разрешения конфликтов, связанных с демонстрацией силы.

-                     Ловушка возраста («Я еще молодой,  погулять  хочется»,  «Он  еще  ребенок, пусть с ним возится мама»).

-Ловушка подарка  («Я  ему  все  покупаю,  что  захочет»)  —  игнорирование личностного общения.     

-                     Ловушка  превосходства  пола  —  отказ  от  других,  отличных  от  мужских способов решения жизненных задач.

-Ловушка социальной ценности пола («Меня любая  подберет»,  «Мужчина  везде нужен») приводит к отказу от глубинных переживаний.

-Ловушка ревности к детям — нежелание считаться с тем, что  жена  принадлежит  детям,  старикам  и  вообще  другим людям. 

      Отец и мать по-разному проявляют любовь по отношению к детям. Материнская любовь чаще всего носит безусловный характер: «Я люблю тебя  потому,  что  ты  ость».  Отцовская  любовь,  особенно  по отношению к сыну, порой носит условный характер: «Я люблю тебя тогда,  когда ты оправдываешь мои ожидания, выполняешь мои требования».  Идеальный вариант — когда мать  в  своем  поведении  демонстрирует  чисто женские черты — мягкость, терпимость, доброту, способность  к  эмоциональной поддержке  и  сопереживанию,  а  отец  —  такие  черты,  как   энергичность, уверенность в  себе,  силу,  ум,  деловитость.  Дети  в  такой  семье  легко осваивают модели  мужского  и  женского  поведения,  безболезненно  проходят кризисы психосексуального развития. 

      «Первый мужчина» в жизни девочки —  ее  отец.  Именно  с  ним  она  будет сравнивать поведение  своих  друзей,  жениха,  мужа.  Для  мальчика  «первая женщина» — его мать.  Мать,  которая  позволяет  себе  физически  наказывать ребенка, подавляя его эмоционально, жестко указывая, что и как надо  делать, формирует у ребенка искаженное представление о женщинах  вообще.  В  будущем ему будет трудно найти спутницу жизни. В его поведении будут  присутствовать зависимость, стремление подчиняться, неинициативность. Первые  пять  лет  жизни  играют  определяющую  роль  в   развитии   черт мужественности у мальчика и  черт  женственности  у  девочки.  

       У  мальчиков, воспитанных одной матерью, можно  наблюдать  либо  развитие  «женских»  черт характера, таких, как  большая  зависимость,  предпочтение  игр  и  занятий, традиционно свойственных девочкам, либо, напротив, развитие  «компенсаторной мужественности», для которой характерно сочетание  преувеличенно  «мужского» поведения с зависимым характером, часто наблюдаемое у молодых  преступников. Девочки, лишившиеся отца в детские годы, проявляют неуверенность  в  общении с мужчинами, у них не сформированы модели «женского» поведения.

 Р. Хоментаускас считает, что при  воспитании  детей  в  семье  необходимо учитывать следующие моменты. 

-    Ребенок — не  просто  продукт  воспитательных  воздействий  родителей. Он активен, сам осмысляет семью и себя в  ней,  определяет  свое  поведение, отношение к семье  и  к  себе  самому.  В  определенной  мере  ребенок  — воспитатель себя.

-    Дети вследствие своего ограниченного опыта, своеобразного мышления  иначе,  чем взрослые, воспринимают и оценивают  происходящее  вокруг.  Понять  их поведение, эмоции, переживания и помочь им можно, лишь взглянув на мир их глазами.

-    На детей влияют не только преднамеренные воздействия родителей, но даже  в большей степени все особенности поведения родителей  —  в  том  числе,  ни взрослым, ни ребенком не осознаваемые.

       Осложнить  процесс  воспитания  психологически  здоровой  личности  могут: 

- отсутствие в семье одного  из  родителей  (по  данным  статистики,  неполные семьи  составляют  14%  среди  всех   семей);   

-наличие   у   членов   семьи психологически асоциальных зависимостей; проживание в семье тяжелобольного человека.

       Критерии,  по  которым  можно  судить  о  психологическом благополучии ребенка в семье:

— выраженное переживание удовольствия от общения с близкими людьми;

— ощущение свободы, автономности при общении с родителями;

—уверенность в своих силах и самодостаточность;

—умение видеть свои недостатки и способность просить помощь у окружающих;

— способность разграничить ошибку и свою личность.

         Прояснение установок  и  ожиданий  родителей  относительно  роли матери  и  отца   является   одной   из   задач   педагогов   при   оказании психолого-социальной поддержки семье.

Подходы к исследованию развития  ролевой позиции отца и матери в

семье

Учѐные, исследующие проблемы воспитания детей в семье,  уделяют  огромное внимание  отношениям  ребѐнка  и  матери,   сплошь   и   рядом   забывая   о существовании отца. Недоверие к мужчине-воспитателю  проявляется  не  только на уровне семье. Показатель этого недоверия – обилие женщин педагогов  всюду от детского сада до университета. Стоит  обратить  внимание  на  то,  что  как  ни  странно  более  мягкие, чувствительные  мужчины  воспитываются  в  культурах,  где  важную  роль   в воспитании играет  отец.  И,  наоборот,  у  народов,  где  сыновья  растут  в условиях  преобладающего  или  даже  исключительного  женского   воздействия мужчины воинственны и агрессивны. Дальше мы увидим, что  эта,  парадоксальная на  первый  взгляд,  закономерность  имеет  место  отнюдь  не  только   среди примитивных народов. Еѐ действие мы каждый день видим вокруг себя.

Патриархат  

    Патриарх — глава рода, отец семейства,  выполняющий  по  совместительству функции вождя. Слияние  ролей  Отца  и  Вождя  (как  и  Отца  и  Учителя)  — характернейшая черта патриархальной культуры.  В  примитивном,  дописьменном обществе, где нет сильной государственной власти, отец может быть  (а  может и не быть) главой семьи —  не  более.  Государство,  будь  то  монархия  или тирания,  делает  главу  семьи  опорой  власти,  формируя  в  семье   сколок общественных отношений. Члены семьи повинуются отцу, как  подданные  монарху или диктатору и, далее, как все люди — единому Богу, Отцу небесному.  Триада Отец — Правитель — Бог   —  основа  патриархальной  идеологии.  Отношения  их взаимны. С  одной  стороны,  на  отца  (реального  отца  семьи)  возлагаются функции  монарха  в  миниатюре,  с  другой  —  правителю,  а  далее  и  Богу приписываются отцовские  качества:  сочетание  строгости  и  справедливости, умение разрешить все конфликты «по-семейному». До сих пор даже в такой «непатриархальной» стране, как США, дети  склонны описывать

обобщенный образ отца примерно в тех же словах, что  и  президента страны.   

        В протестантской культуре, где преобладал образ сурового  Бога-отца, он вкладывался в головы реальных отцов, формируя идеал отношения  к  жене  и детям. Подобно тому, как маленький обрывок голографического  снимка  содержит в  себе  все  изображение,  так  и  патриархальная  семья   несет   свойства патриархального государства и космоса. Общество, семья и  Вселенная  взаимно моделируют друг друга.

      В традиционной китайской семье почтение  к  отцу  распространяется  и  на сына,  особенно  старшего;  уже  с  четырехлетнего  возраста  он  пользуется большим уважением женщин. Недаром в Китае  выражение  «старший  брат»  может служить в качестве почтительного обращения к любому мужчине.

      В традиционной японской семье отец еще более отдален от  детей.  Он,  как пишет один исследователь, почетный гость в своей  собственной  семье.  Через отца идет духовная  нить,  связывающая  человека  с  Императором,  носителем божественной сущности.

      Контраст традиционной восточной семье, где преобладают  почтительность  и поклонение, представляет традиционная латиноамериканская  семья,  в  которой доминирование властного, грубого, жестокого отца основано  на  специфическом культе мужественной силы (machismo) Отец с презрением относится к  «возне  с детьми», считая это занятие недостойным настоящего мужчины. 

      Отец в патриархальной  немецкой  семье  проводит  с  детьми  (особенно  с сыновьями) много времени, отдыхает, играет с  ними,  постоянно  заботится  о них. Это не мешает ему не упускать из виду строгость и  дисциплину.  Даже  в середине 70-х годов нашего  века,  когда  о  патриархальной  немецкой  семье можно было говорить только в прошедшем времени, дети из ФРГ оценивали  своих отцов как значительно более авторитарных (но зато и более  заботливых),  чем дети  из  США.  Отношение   к   отцу   в   традиционной   германской   семье характеризуется словом Ehrfurcht — «честь и страх». Отец не  может  быть  не прав, и его слово  является  законом  («непогрешимость  папы»).  Мать  также подчиняется   ему   беспрекословно,   в   его   присутствии   одобряя    его дисциплинарные меры, хотя в отсутствие отца она добра и ласкова с детьми. По-разному относятся отцы к своим детям в этих  семьях.  Роль  наказания, особенно физического, значительно выше  в  западных  патриархальных  семьях, чем в восточных.

Связь с детьми — от почти полного пренебрежения ими, как  в традиционной мексиканской  семье,  до  внимания  и  постоянной  заботы  —  в германской. Однако во всех случаях есть одна общая черта: отец находится  на недосягаемой высоте для ребенка, их отношения  строго  вертикальны,  отец  — прежде  всего  авторитет,  прообраз  и  олицетворение  той  власти,  которой ребенок беспрекословно  будет  подчиняться,  когда  вырастет  и  сам  станет отцом.

        Переход  к  капиталистическому  способу  производства  ознаменовал  собой первый удар по традиционной семье. Юридическое  выражение  это  получило,  в частности,  в  законодательстве  Великой  французской   революции,   которое освободило отца от  всякой  ответственности  за  содержание  семьи  (в  этот период,  между  прочим,   резко   повысилась   детская   преступность).   На раннекапиталистических   фабриках    и    заводах    женщины    подвергались изнурительной эксплуатации  наравне  с  мужчинами;  широко  использовался  и детский труд. Это делало разделение семейных  ролей  на  мужскую  и  женскую формальным  и  в  какой-то  мере  приближало  ребенка  к  отцу.  Однако  это своеобразное равенство положения мужа  и  жены  в  пролетарской  семье  было равенством в горе и  нищете  и  вело  в  конечном  счете  к  распаду  семьи. Разложение   родительско-детских   отношений   в   условиях   развивающегося буржуазного общества лучше всего, пожалуй, было показано великим Золя в  его романах «Жерминаль», «Западня».

      По мере  улучшения  материальной  стороны  жизни  рабочих  индустриальных стран, развития законодательства,  запрещающего  детский  и  ограничивающего женский труд,  положение  отца  и  матери  в  отношении  детей  вновь  стало асимметричным. Традиции патриархальности, подчеркивающие значение  отца  как главы семьи, кормильца и защитника,  и  матери  как  хранительницы  очага  и воспитательницы детей, за это  время  не  были  забыты.  Они  сохранялись  в первую очередь  в  крестьянской  среде  и  в  какой-то  степени  могли  быть восстановлены. При этом, с одной стороны, отец получил возможность  общаться с детьми вне работы: играть с  малышом,  возиться  с  дочерью  —  тогда  как раньше отец был главным образом воспитателем сына и то лишь с того  момента, когда сын становился достаточно взрослым, чтобы продолжать  отцовское  дело. С другой стороны, именно эта функция отца в  воспитании  мальчика,  функция, выражающаяся словами «делай, как я» (вспомним единство ролей Отца и  Учителя в патриархальной культуре), — эта функция в развитых обществах XX века  явно утеряна. 

       Отец уже не является  наставником  сына,  бережно  направляющим  его  еще нетвердые шаги по пути  своего  ремесла  —  будь  то  охота  (в  примитивном обществе), крестьянское дело (в «классической» патриархальной культуре)  или рабочая  профессия  (в  обществе  развивающейся  индустрии).   Сейчас   отец (рабочий или служащий) отделен от ребенка. Он  целые  дни  проводит  «где-то там», на работе, причем эта работа — какая-то мистика,  что-то  для  ребенка совершенно непонятное, не имеющее ни  цвета,  ни  запаха.  В  школе  ребенок учится   совсем   не   тому,   чем   занимается   его   отец;   классическая преемственность «сын — наследник моего дела» ушла в  прошлое;  разрыв  между ролью Отца и ролью Учителя стал очевиден. В той же мере роль Отца  полностью утратила и присущие  ей  ранее  черты  Вождя.  Характерная  для  современных культур демократизация всех форм общественной жизни (в том числе и  семейных отношений)  сразу  обесценивает  дисциплинирующую  функцию  отца  в   семье, уменьшает значение наказания как специфически мужского средства воспитания. Знаменитый американский психиатр  Э.  Фромм,  автор  переведенной  у  нас недавно книги «Быть  или  иметь»,  анализируя  традиционную  семью,  выделил отцовский и материнский подходы к детям как два  принципиально  разных  типа любви. Отцовская любовь требовательна. Она  стремится  к  справедливости,  к тому, чтобы любить ребенка в соответствии с его заслугами — не больше, но  и не меньше. Материнская любовь слепа и не знает  справедливости.  Мать  любит ребенка только за то, что он существует, за то, что он ее  ребенок.  Она  не требует никаких заслуг; красивый и урод,  умный  и  бестолковый,  трудяга  и лентяй — все в равной мере достойны материнской любви. (Разумеется,  это  описание  относится  к  идеальным  типам  отцовской  и материнской любви. Отношения конкретных матерей и отцов к своим детям  могут лишь  в  той  или  иной  степени  приближаться  к  этим  типам.  Отцовская  и материнская любовь, по Э. Фромму, — это скорее два  полюса,  между  которыми располагаются реальные чувства реальных людей.) По мнению Э. Фромма, любой человек для нормального развития нуждается и в отцовской, и в материнской любви. Человеку  необходима  справедливая  оценка его достоинств, его реальных успехов и  заслуг;  но  с  другой  стороны,  он нуждается и в безусловном  принятии  и  понимании.  Любой  сдвиг  в  сторону преобладания одного из видов любви — отцовской или  материнской  —  ведет  к нарушению поведения. Современное западное общество, считает Э. Фромм, все  в большей степени становится «безотцовым». Падение авторитета отца  связано  с крушением  прочих  авторитетов.  Вспомним  триаду  Отец  —  Монарх  —   Бог: оказывается, стоит задеть один из ее столпов, как закачаются все  остальные, и для современного «безотцового» молодого человека нет уже  ни  государства, ни  церкви,  нет  авторитета  ни  на  земле,  ни  на  небесах.   Преобладает «материнский» принцип абстрактного гуманизма:  все  люди  по-своему  хороши, заслуги и достоинства не имеют значения. С наибольшей полнотой  этот  взгляд выражен  в  идеологии  хиппи.  Отсюда,  по  Э.   Фромму,   характерная   для современного Запада тяга к  анархии,  к  утрате  социальной  организации,  к распаду рациональной культуры и высокого искусства.

      В настоящее  время  во  многих  зарубежных  странах  пытаются  преодолеть «безотцовое» общество. Однако выход видят не  в  возврате  к  патриархальным отношениям, а в максимальном приближении мужчины к семье. Патриархальная семья  в  нашей  стране  обладала  всеми  достоинствами  и недостатками патриархальной семьи. Страшный удар, нанесенный патриархальной семье в конце 20-х — 30-е  годы, имел   множество   причин   и   еще   больше   следствий.   Для   ускоренной индустриализации требовались миллионы  женских  рабочих  рук;  женщина  была оторвана от детей и брошена на производство. Сиротство при  живых  родителях стало (по сути, остается и  до  сих  пор)  массовым  явлением.  Колоссальные репрессии, затем неслыханная по числу жертв война, вновь вихрь  репрессий  — все это обрушилось в первую очередь  на  мужскую  часть  населения.  Женщин, конечно, тоже арестовывали, но значительно  меньше.  Очевидно,  что  в  этих условиях семья без мужчины  стала  нормой.  Женщина  поняла,  что  со  всеми функциями в семье  (кроме  зачатия)  она  может  справиться  одна.  Впрочем, другого выхода у нее просто не было. 

       Государство не только взломало крепость семьи, не дав  ничего  взамен,  — оно еще и узурпировало ее функции. Отец народов занял  место  родного  отца. Думается, что мгновенное уничтожение  вековых  семейных  традиций  потому  и удалось с такой неожиданной легкостью, что новые отношения  основывались  на тех  же  патриархальных  чувствах  благоговения,  преклонения,  безусловного послушания, готовности в любой миг принять наказание  (даже  незаслуженное), —  только  эти  чувства  были  перенесены  с  главы  семьи  на  Государство, Общество, Партию. Вождя. Этот разрушительный процесс получил свое  идеальное воплощение в знаменитом образе Павлика Морозова. История  20—40-х  годов   представляет   широкий   спектр   разнообразных преступлений против отцов. На одном краю  спектра  —  некто  Успенский,  сын священника, убивший  своего  отца,  чтобы  доказать  верность  атеистическим принципам  новой  власти;  по  данным  А.  Солженицына,  отцеубийца  стал... заведующим культурно-воспитательной частью  Соловецкого концлагеря (и  по совместительству  исполнителем  смертных  приговоров).  На  другом  краю   — десятки тысяч людей, отрекшихся от отцов-кулаков», отцов — «врагов  народа», отцовинтеллигентов, «забывших» упомянуть о них в  анкете,  сменивших  —  во избежание  неприятностей  —  отцовскую  фамилию.  Уместно   вспомнить,   что библейский персонаж, надругавшийся над своим отцом, носил имя Хам.         Авторитарная государственная власть опиралась на  фигуру  сильного  отца. Сталинский режим, напротив,  все  свойства  этой  фигуры  стремился  как  бы «вобрать в себя», предоставив настоящим родителям в лучшем случае  светиться отраженным  светом.  «Советские  родители  не  лишены  авторитета,  —  пишет американский исследователь Д. Линн, автор единственной  в  мире  монографии, посвященной роли отца в семье, — но этот авторитет  —  лишь  отражение  мощи государства». В настоящее время роль мужчины во многих семьях сведена если не  к  нулю, то к минимуму. С одной стороны, он утратил прежний  авторитет,  с  другой  — лишившись патриархальной высоты и недоступности, он сплошь и рядом  не  стал ближе к детям. Не так уж мало семей, где отец — просто «чужой среди своих».         Психолог Т. Юферева решила узнать, как воспринимают московские  подростки 13—14 лет положение мужчины и женщины в семье. Женщина  рассматривалась  ими (особенно девочками) как  мать  и  глава  семьи,  мужчину  же  и  девочки  и мальчики воспринимали в первую очередь и в лучшем случае как помощника  жены по хозяйству. «Приятно видеть мужчину в очереди в магазине, в прачечной»,  — сказала одна  из  девочек. 

Другие  были  более  резкими  в  своих  отзывах: «Мужчина — это три Т: тапки, тахта, телевизор»; «Мужчина — это  не  то,  что женщина, он гораздо меньше работает, но гораздо больше ест». Мальчики 8—9 лет на  вопрос  «На  кого  ты  хочешь  быть  похожим,  когда вырастешь?» чаще отвечают «На  маму».  Отец  не  является  ни  примером  для подражания, ни старшим другом, передающим свои знания и опыт. С детства на мальчиков оказывается давление, препятствующее  развитию  их мужского, отцовского начала.  Общество  в  целом  и  школа  как  его  боевой авангард поощряют пассивную дисциплину,  бездумное  послушание  и  нетерпимо относятся к таким традиционно мужским качествам,  как  инициатива,  выдумка, активность.  В  школах  девочек  меньше  наказывают  и  больше  хвалят,  чем мальчиков.  Девочки,  особенно  в  начальных  классах,  пользуются   большим авторитетом и значительно чаще становятся формальными лидерами  (старостами, звеньевыми). Так уже  в  школьном  возрасте  закладываются  основы  будущего доминирования женщины в семье. По  мнению  американского  социолога  П.   Ларссон,   ситуация   жесткого авторитарного доминирования властной жены и  матери  чрезвычайно  специфична для современной России (в связи с  ее  особыми  историческими  условиями)  и редко встречается в других культурах. Особенно часто такие  отношения  можно видеть  в  неблагополучных  семьях.  По   данным   ленинградского   детского психиатра А. И. Захарова, в семьях детей с неврозами матери  играют  ведущую роль чаще, а отцы — значительно реже, чем в семьях здоровых детей. При  этом доминирование матери часто носит жесткий характер, проявляясь  в  физических наказаниях детей, в мелочном контроле, в  гиперопеке.  Нередко  значительную роль в жизни современной городской семьи играет бабушка со  стороны  матери. При этом положение отца становится еще более тяжелым.  Вялый  и  безвольный, он  оттесняется  двумя  энергичными  женщинами  на  периферию  семьи,  теряя уважение и привязанность детей.

      Таким образом, процесс отчуждения  отца  от  детей  в  значительной  мере представляется общим и для нашего, и для западного общества. И  в  том  и  в другом  случае  в  основе  лежит  распад  патриархальной  семьи   с   отцом- господином, послушной женой и беспрекословным подчинением  младших  старшим. И на Западе, и  на  Востоке  действуют  многочисленные  факторы,  ведущие  к увеличению числа неполных семей, матерей-одиночек. Вряд ли нужно  говорить,  что  описанная  мрачная  картина,  конечно  же, характеризует, далеко не все  наши  семьи.  Есть  много  прекрасных  отцов  и глубоко уважающих и любящих их  жен.  Здесь  лишь  хотелось  бы  подчеркнуть реальность существования у нас такого «безотцового» общества, где не  только сын за отца — отец за сына не отвечает тоже.

Проблемы отцовства

       Переход мужчины к состоянию отцовства, рождение у него первого ребенка  — крупная веха. Важность  этого  события  часто  недооценивается.  Разумеется, существует много мужчин, которым все равно, есть у них ребенок или  нет.  Но для большинства это важнейший факт, символизирующий переход от одной  стадии жизненного цикла к другой. Действительно,  именно  рождение  ребенка,  а  не вступление в брак можно считать  началом  взрослости.  Свадьба  сейчас  мало влияет на жизнь мужчины и женщины, которые продолжают  вести  тот  же  образ жизни, работать там же, гулять в тех же компаниях. А вот  появление  ребенка — это действительно переломный момент, причем не,  только  для  женщины,  как принято думать, но и для мужчины. Это хорошо понимали столь

полюбившиеся нам  в  первой  главе  первобытные народы. У многих из  них  существовал  обычай  кувады,  когда  будущий  отец переживает в символической форме наряду с женой все  тяготы  беременности  и родов:  и  тошноту,  и  отвращение  к  пище,   и   тяжесть   в   животе,   и схваткообразные боли. Мудрый шаман внушает мужчине, что все это — и  у  него тоже, что и он страдает так  же,  как  и  его  жена,  и  платит  за  счастье

обретения ребенка ту же цену.  «Синдром кувады» — такой термин  появился  и  в  современной  медицинской науке. Этими словами обозначают заболевания, появляющиеся или  обостряющиеся у мужчин в период беременности  жены  или  вскоре  после  рождения  ребенка. Оказывается, ожидание ребенка, и рождение его могут быть для  отца  настоящим кризисом. Можно выделить, по крайней  мере,  четыре  стороны  такого  кризиса: 

-   материальную 

-   временную - психологическую  - сексуальную.  

Появление  дополнительных  расходов  требует  перераспределения   бюджета семьи,  причем  при  отсутствии  помощи  со  стороны  предыдущего  поколения проблема «где взять деньги?» может встать  во  весь  свой  грозный  рост,  и именно мужчина считает  себя  обязанным  ее  решать  (материальный  кризис). Между тем для того  чтобы  искать  приработок,  нужно  время,  а  неизбежное появление дополнительных домашних  работ  и  без  того  спрессовывает  сутки молодого человека (временной Кризис). Беременность  часто  бывает  связана  с   хотя   бы   частичной   потерей привлекательности, и это обстоятельство, как  и  медицинские  ограничения,  в связи с беременностью, послеродовым периодом и кормлением  грудью,  нарушает столь важную для молодого  мужчины  регулярность  половой  жизни  с  любимой женой (сексуальный кризис). В этих условиях ему  хочется  хотя  бы  простого участия со стороны супруги, но ей зачастую не до него: ей  тоже  не  хватает времени, она плохо себя чувствует, к тому, же она  эмоционально  погружена  в новые,  захватывающие  ее   своей   необычностью   переживания   материнства (психологический кризис). Результаты кризиса не заставляют себя  ждать.  У  молодых  отцов  нередко отмечают  проявления   эмоций   страха,   тревоги   и   депрессии,   чувство неуверенности в себе. Особенно часто это возникает  при  рождении  «трудных» детей — беспокойных  малышей,  которые  мало  спят,  много  кричат,  которым невозможно навязать ритмичный режим сна и кормления.  И  надо  сказать,  что изменения, происходящие в настроении, характере и личности мужчины  в  связи с рождением ребенка и особенностями его  темперамента,  значительно  больше, чем подобные изменения у  молодой  матери.  Это  противоречит  общепринятому мнению, согласно которому появление  ребенка  для  мужчины  —  менее  важное событие, чем для женщины. По имеющимся данным, в период от начала беременности жены и до достижения ребенком годовалого возраста у мужчин  увеличивается  частота  простудных  и аллергических заболеваний,  наблюдаются  обострения  хронического  гастрита, язвенной болезни, пояснично-крестцового радикулита. В  этот  период  мужчины совершают больше уголовных преступлений,  больше  супружеских  измен,  среди которых встречаются и  гомосексуальные  связи.  На  этот  переломный  момент нередко  приходится  начало  алкогольных  «увлечений»,  чреватых   серьезной болезнью. 

      Не стоит пытаться облегчить положение мужчины, отстраняя  его  от  семьи, освобождая от ухода за ребенком и других домашних  дел,  лишая  его  счастья видеть,  как  на  его  глазах  маленький  кричащий  комочек  превращается  в осмысленно  улыбающегося,  лепечущего,  громко  выражающего   свою   радость человечка.  Однако  нужно  понимать,  что   положение   мужчины   в   период становления его отцовства — такой же кризисный момент,  как  и  подростковые годы. Исследования неопровержимо показывают, что рождение ребенка —  не  только трудный и ответственный, но  и  очень  важный  этап  в  жизни  мужчины,  что преодоление этого кризиса  выводит  его  на  новый,  более  высокий  уровень личностного развития.                     

       Большинство мужчин, длительное время не имеющих детей в браке, испытывает депрессию и  чувство  вины  независимо  от  того,  каковы  истинные  причины бесплодия.  Очень  многие  мужчины  воспринимают  бесплодие  как  показатель неполноценности их мужских качеств, нарушающий целостность их  представлений о себе. В подавляющем большинстве случаев бездетные браки  менее  стабильны, чем браки, в которых родился хотя бы один ребенок.  (Существуют,  однако,  и исключения: если оба супруга воспринимают бесплодие как свою общую  проблему независимо от того, кто  действительно  виноват,  брак  приобретает  большую прочность. Здесь устойчивость семье придает чувство общего для мужа  и  жены кризиса, который они должны преодолевать сообща.)

       Обследование мужчин, состоящих в браке, но не имеющих детей,  показывает, что очень многие из  них  активно  ищут  какую-то  замещающую  деятельность, которая могла бы заполнить пустоту  в  их  жизни.  Иногда  такая  замещающая деятельность проявляется в виде фанатичных хобби, часто  она  направлена  на неодушевленный  предмет  (например,  автомобиль)  или  на  самих   себя.   В последнем случае  (вероятно,  наиболее  тяжелом  для  окружающих)  бездетный мужчина начинает  относиться  к  самому  себе  как  к  ребенку,  стремясь  к максимальному удовлетворению своих разнообразных капризов. В других  случаях активность проявляется  в  исключительном  стремлении  ухаживать  за  чужими детьми, нянчить их и баловать. Интересно,  что  выбор  замещающей  деятельности  существенно  влияет  на последующую   семейную   жизнь    бездетного    мужчины.    Эгоцентрическое, направленное на себя замещение, как правило, ведет  к  распаду  семьи.  Один исследователь наблюдал бездетных мужчин в течение семи  лет.  За  это  время развелись две трети тех, чьи интересы были  сосредоточены  исключительно  на себе. Из оставшейся трети никто не стал отцом, никто не взял  на  воспитание приемного ребенка. Самым продуктивным является  замещение,  направленное  на других  детей.  Бездетные  мужчины,  которые   любят   чужих   детей   и   с удовольствием занимаются ими, склонны сохранять семью, даже если они  знают, что их жена по состоянию здоровья не может иметь ребенка.  Они  предпочитают искать выход не в разводе и смене половых партнеров, а в поисках лечения,  а если лечение  не  помогает  —  в  усыновлении.  Такие  мужчины  очень  часто оценивают свой брак как удачный.

      Как уже говорилось, одним из важнейших  условий,  обеспечивающих  влияние отца на ребенка, на их будущую взаимную привязанность,  является  как  можно более раннее начало их общения. Решающими могут быть первые же  два-три  дня (или  даже  первые  часы)  после  рождения,  когда  в  мозгу  новорожденного запечатлеваются первые следы внешних событий, звуков. Участие отца в воспитании связано не только  с  его  ранним  контактом  с ребенком, но  и  с  предварительным  обучением.  Исследователи  анкетировали молодоженов — будущих отцов и матерей —  с  целью  выяснить  их  отношение  к детям  и  уходу  за  ними.  Позже,  когда  супруги  становились  родителями, психолог изучал их игры и повседневное общение с  ребенком.  Оказалось,  что чем увереннее чувствовал себя мужчина еще задолго до рождения  ребенка,  чем выше он оценивал свои навыки и умения, тем раньше и активнее он включался  в воспитание, когда младенец появлялся на свет. У женщин такой  закономерности обнаружено  не  было.  Их  заниматься  ребенком  заставляет  сама  жизнь   — независимо от того; считают ли они себя  подготовленными.  В  частности,  об этом говорит и тот факт, что отношение женщины к своему  маленькому  ребенку не зависит от степени ее женственности. Мужчина  же  подключается  к  воспитательному  процессу  лишь  постольку, поскольку сам считает себя готовым и умеющим заниматься детьми.

       Это не единственный вариант, когда  отношение  отца  к  ребенку  является функцией его отношения к самому себе как к  ребенку,  как  к  человеку,  чье детство еще не закончилось, а планы еще надлежит реализовать.  В  частности, нередко мужчины, смирившиеся со своим  второстепенным  положением  в  семье, уступающие все права авторитарной супруге, росли без  отца.  В  детстве  они были чрезвычайно привязаны к матери, с удовольствием подчинялись  ей,  и  от своей семейной жизни ждут только повторения отношений с матерью.

Специфика воспитания ребенка отцом

       Юноши должны расти и развиваться,  чтобы  впоследствии  прийти  на  смену своим отцам.

      Нет,  и не может быть более жизненно важного  и  актуального  дела,  чем обучение детей; ни  при  каких  обстоятельствах  вы  не  должны  забывать  о воспитании ваших детей, так как  обязанности  по  отношению  к  ним  так  же святы, как и обязанности по отношению к Делу. 

        «Как у таких замечательных родителей могли вырасти такие ужасные дети?» часто в недоумении  спрашивают  друзья  и  родственники  родителей,  которые являются воплощением высокой морали и примерного  поведения.  Поскольку  для каждого следствия имеется своя причина, то мы попытаемся  объяснить,  почему так происходит.

1.                 Родители, а в первую очередь отцы, либо вообще не следят за поведением своих  детей,  либо  не  уделяют  достаточного  внимания  их  воспитанию.  В основном они проводят все время на службе и  возвращаются  домой  уставшими, только с одной целью: отдохнуть и восполнить растраченную за  день  энергию.  Если в доме заботу  о  детях  берет  на  себя  одна  мать,  а  участие  и сотрудничество отца, который оказывает большое влияние  на  детей  (особенно сыновей), невелико, то такую семью  можно  уподобить  человеку,  пытающемуся устоять на одной ноге. Например,  отец  возвращается  домой  после  трудного  рабочего  дня.  Он проводит некоторое время за чтением, затем идет на прогулку, ужинает  вместе с семьей и опять уходит  из  дома,  чтобы  выполнить  какие-то  общественные поручения. Приходит домой довольно поздно и, прежде чем идти  спать,  читает или немного пишет. Будет ли эта семья, а особенно дети, ощущать  действительное  присутствие отца? Будет ли отец оказывать влияние на их воспитание  и  обучение?  Скорее всего, нет. Такой отец с трудом находит время, чтобы  поговорить  с  детьми, редко справляется о том, как они живут, у него нет и  минуты,  чтобы  помочь им советом, узнать их радости,  тревоги  и  заботы.  Его  можно  сравнить  с хозяином, который слишком занят, чтобы поговорить с гостями. Как  может  при таких условиях  отец  предостеречь  детей  от  многочисленных  отклонений  в физическом  и  умственном  развитии,  правильно  воспитывать?  Он,  конечно, приносит значительную пользу  обществу  своей  работой,  лекциями,  научными статьями, но в одном его  вклад  будет  слишком  мал  —  это  вклад  в  свою собственную семью, в воспитание детей.

        Отец, который непростительно мало общается с ребенком, посвящая все  свое время  интересам  вне  дома,  делает  серьезную  ошибку.  Лишения  и   нужда воспитали, в нем дух трудолюбия, но, к сожалению, это природное качество  не приносит семье ничего, кроме огорчений, и  если  другие  люди  видят  в  нем воспитанного,   образованного   человека,   хорошего   работника,   то   его собственные  дети  знают  его  как  человека,  который   ими   пренебрегает, уклоняется от общения с ними.

       Очень важно, чтобы отцы не устранялись от воспитания  детей.  Они  должны считать  своей  первейшей  обязанностью   уделять   внимание   детям   и   в соответствии со своими возможностями принимать участие  в  их  воспитании  и обучении.

2.                 Недостаток внимания со стороны отца  влияет  на  поведение  детей  вне дома, которое, как правило, бывает прямым следствием подобного  отношения  к детям. Он часто не имеет представления о том, с кем  общается  его  ребенок, какие у него отношения со сверстниками, что он  делает  во  время  отдыха  и развлечений. Не зная, чем занимаются его дети  в  семье,  отец,  без  сомнения,  будет оставаться в неведении и о том, как они ведут  себя  вне  дома.  Ребенок  по своей природе не является совершенным существом, ему  еще  предстоит  многое узнать и многому научиться, но если он  лишен  родительского  руководства  и присмотра, то поведение его будет отклоняться от верного пути, и  приведет  к нежелательным последствиям.

      На первом месте у мужчин всегда должна  стоять  семья,  и  важнейшей  обязанностью отца  является  воспитание  и  обучение  детей.  А   это  большая ответственность.

      Как же  сформировать  мужественность  у  мальчиков  старшего  дошкольного возраста?

Формирование мужественности у мальчиков

      Мужественный человек обязательно добрый человек. Сила без добра - слепая, разрушающая стихия, приносящая несчастье окружающим.  У  настоящего  мужчины не только сильные мышцы, но и сильный  характер,  непоколебимая  сила  воли, нравственное  совершенство,  сила  накопленных  знаний,  сила  самоуважения. Сильный тот, кто умеет владеть собой, кто в  любых  обстоятельствах  борется со злом и несправедливостью, кто способен дать отпор подлецу  и  врагу,  кто всегда приходит на помощь слабому.

       Мужественность,  является   собирательной,   обобщающей   характеристикой личности.  Понятие  «мужественности»   объединяет   следующие   нравственно- психологические качества мужчины: сила,  отвага,  стойкость,  самообладание, решительность, бескорыстие, честность, справедливость. Мужественность -  это главное качество настоящего мужчины. Мужественность  формируется  на  основе  подражания  и  не   может   быть сформировано  без  учета   психологической   специфики   пола.   Становление психологического  пола,  основано  на  половом  самосознании  и   ценностных ориентациях  поло-ролевой  позиции  личности   реализуемой   в   общении   и деятельности.

      При формировании мужественности следует обратить  внимание  на  качества, которые  должны  связываться  с  этим  понятием:  ответственность  за   свои поступки,  способность  к  самоконтролю,  собранность,  умение   терпеть   и преодолевать трудности. Эталоны мужественности развиваются  с  самых  первых дней жизни ребенка. Мужественность - это фундамент характера мальчика. 

       Мальчик неизбежно начинает мерить себя этой меркой, наблюдая за  собой  в действии и размышляя  о  том,  достаточно  ли  «мужественны»  его  поступки является ли он настоящим «мужчиной». То, что в наше  время  принято  считать «мужественностью», является, прежде всего, удовлетворением своего  самолюбия и внушением себе чувства превосходства и доминирования над другими. Все  это совершается при помощи таких на первый взгляд позитивных характеристик,  как мужество, сила, верность долгу и одержание всяческих побед.

        Формирование и развитие мужественности происходит  в  семье  через  образ мужского поведения.  Между  пятью  и  восьмью  годами  психологическая  сила  толкает мальчика к переходу. Приоритеты идентификации смещаются от матери  к отцу. Этот выбор ребѐнок делает не осознано. 

       В семье ребенок ориентируется на родителе причем, как правило, мальчик  - на отца. Свой выбор отца аргументирует тем, что он  тоже  мужчина  и  должен быть похож на мужчин. Крепость союза с мужчинами, те  рассказы,  которые  он слышит, та жизнь,  которую  он  наблюдает,  сливаются  воедино,  образуют  в подсознании модель того, каким он должен стать.

       Мальчикам чаще не хватает ролевой  модели  целостного  и  цельного  отца, доступного  эмоционально  и  уверенного  в   себе,   сильного   и   нежного, настойчивого и жизнеутверждающего.

      Формирование   представлений   и   установок   мужественности    является закономерностями усвоения и  присвоения,  существующих  в  культуре  половых стереотипов,  проявляющихся  в  непосредственном  поведении  людей.  Половые стереотипы и связанные с ним   социальные  установки  влияют  на  него,  как наиболее стабильные, уходящими корнями в далекое  прошлое,  передающиеся  из поколения  в  поколение,  менее  подверженные  изменениям  в  ходе  развития общества.

      Сколько ни говори о «единстве воспитания  и  обучения»,  о  «всестороннем развитии личности ребенка», факт остается фактом:  для  большинства  из  нас первая  (хорошо,  если  не  единственная)  характеристика  школьника  —  его успеваемость. Успеваемость же, как  правило,  зависит  от  ряда  параметров, среди которых главными являются способности ребенка и его желание учиться. Для развития интеллекта ребенка  необходимо,  по-видимому,  чтобы  в  его окружении были оба типа мышления — и мужской,  и  женский.  Неизвестно,  как действует на детей отсутствие «женского ума»: детей, выросших с  рождения  в исключительно мужской среде, так мало, что их просто не  успели  изучить.  А вот недостаток общения с мужчиной сказывается. Так, в одном из  исследований мальчиков-подростков разделили на две группы  в  зависимости  от  того,  кто любит, и кто не любит (возможно, боится) рассказывать отцу о своей  жизни,  о школьных и иных проблемах. У  первых  математические  способности  оказались выше, чем способности к  языку,  —  это  тип  способностей,  вообще  говоря, наиболее  характерный  для   мальчиков.   У   вторых,   наоборот,   языковые способности  были  выше  математических,  то  есть  они  в  интеллектуальном отношении развивались «по женскому типу». Отсутствие отца в семье, с чем бы оно ни было  связано,  наиболее  сильно сказывается на математических способностях, как мальчиков, так и девочек.  По данным  многочисленных  авторов,  способности  к  математике,   особенно   к геометрии,  —  качество,  в  наибольшей  степени  страдающее  при   дефиците мужского  влияния.  Таким  детям  позарез  нужен  мужчинаучитель,  особенно преподаватель точных наук, в диалоге  с  которым  мог  бы  формироваться  их аналитический интеллект.

       Нет ничего страшнее, чем когда человек говорит себе  «я  плохой»  или  «я ничтожество». Отсутствие самоуважения,  неспособность  принять  себя  таким, каков  я  есть,  ощущение  своей  неполноценности,  серости,  бездарности  — источник страданий не только самого человека, но и окружающих.  В  трагедиях Шекспира злодеи, подобные Яго или Ричарду III, описаны людьми с  глубочайшим чувством внутренней ущербности, которое и формирует их жестокость. 

       «Высокое самоуважение, — пишет  И.  С.  Кон,  —  не  синоним  зазнайства, высокомерия  или  несамокритичности.  Человек  с  высоким  самоуважением  не считает себя лучше других, а  просто  верит  в  себя  и  в  то,  что  сможет преодолеть свои недостатки». И.  С.  Кон  приводит  данные  о  разнообразных отрицательных результатах сниженного  самоуважения.  Такие  люди  болезненно чувствительны  и  ранимы,  склонны   к   депрессиям   и   болезням.   Низкое самоуважение может вести к  наркоманиям  и  алкоголизму,  правонарушениям  и психическим расстройствам.

      Традиционная   точка   зрения   приписывает   отцу   в   первую   очередь дисциплинирующее влияние. Твердая мужская рука, готовая то сжаться в  кулак, то выбросить вперед указующий перст, поддерживает растущее дитя на  истинном пути, заставляя его подчиняться нормам поведения  в  обществе,  вкладывая  в его  душу  заповеди  морали.  Многие  считают,   что   в   основе   развития нравственности у ребенка лежит страх отцовского наказания. Если это так,  то можно ожидать, что нравственный уровень ребенка (и  взрослого)  должен  быть прямо пропорционален суровости и жесткости, с которой его воспитывал отец.

        Научные исследования, равно как и  повседневные  наблюдения,  показывают, что это не совсем так, а может быть, и совсем не так.  Данные,  собранные  в разных  странах  Европы  и  Америки,  говорят  об  отсутствии  связи   между строгостью отца, его склонностью к наказаниям, с одной  стороны,  и  уровнем развития нравственных качеств сына  —  с  другой.  Если  же  такую  связь  и находят, она скорее носит  противоположный  характер:  у  чрезмерно  суровых отцов  сыновья  порой  лишены  способности  к  сочувствию   и   состраданию, агрессивны, а иногда и асоциальны. Их самоуважение снижено, страх  наказания становится основной движущей силой их  поведения.  По  мнению  американского ученого У. Бронфенбреннера, автора известной книги «Два мира  детства»  жесткость  отца  может  положительно  влиять  на  развитие  моральных качеств  девочек,  но  только  в  раннем  (дошкольном  и  младшем  школьном) возрасте.  У  девочек-подростков  результат  отцовской  строгости  обратный: частое применение физических наказаний напрямую  связано  с  низким  уровнем морального развития.

       Еще менее  существенной  оказывается  роль  отца  в  качестве  морального эталона. Собственные нравственные качества  отца  гораздо  менее  важны  для развития   нравственности   ребенка,   чем   подобные    качества    матери. Многочисленные данные указывают  на  то,  что  мать  вполне  способна  своим поведением компенсировать поступки недостаточно примерного  отца.  Отцовские запреты действуют только на фоне отцовской любви.

      Изучение юношей с высоким и низким уровнем самоуважения  показывает,  что первые говорят о своих отцах с большой теплотой, считают их более мягкими  и добрыми, чем вторые. На вопрос: «Похож ли ты на своего отца?» - первые  чаще отвечают положительно, вторые — отрицательно. 

      Отсутствие мужчины в  семье  оказывает  негативное  влияние  на  развитие личности  ребенка,  особенно  мальчика.  Дети  разведѐнных  матерей  и  вдов труднее адаптируются к обществу сверстников, нередко  совершают  асоциальные поступки, а став  взрослыми,  чаще  других  испытывают  трудности  в  личной жизни. Но, посмотрев вокруг себя, мы можем убедиться, что все  еще  сложнее: в полных семьях при наличии отца сплошь и  рядом  вырастают  дисгармоничные, тревожные, плохо социализированные дети, тогда как одинокие  матери  нередко воспитывают прекрасных, личностно зрелых, заботливых сыновей и дочерей.

      Оказывается, что в некоторых случаях лучше для ребенка  совсем  не  иметь отца, чем иметь... но какого? Неврозы, бронхиальная  астма,  некоторые  виды отклоняющегося поведения у подростков — все это чаще встречается в семьях  с властной, доминантной матерью  и  забитым,  вытесненным  с  мужских  позиций отцом, нежели там, где отца вообще  нет,  и  где  ребенка  воспитывает  мать- одиночка или вдова. Мальчики особенно чувствительны к падению престижа  отца в семье; в условиях «матриархата» они усваивают образ мужчины  как  «лишнего существа» и невольно переносят этот образ на самих себя. Если отец, как  это бывает  в  подавляющем  большинстве  полных  семей,  сохраняет  хоть   крохи сыновней привязанности, то потеря уважения  к  отцу  почти  с  неизбежностью ведет к потере самоуважения,  а  это,  как  мы  уже  знаем,  —  основа  всех болезней личностного роста. Лишь в тех редких случаях, когда сын  не  только не уважает отца, но и не чувствует к нему  никакой  любви,  его  собственное отношение к себе может не пострадать. Отвергнув образ отца, он будет  искать (и, может быть, найдет) другие мужские идеалы. Но так чаще  бывает  у  детей развода. В сохраняющихся же семьях с матерью во главе мальчик, как  правило, испытывает к «второстепенному» отцу чувства любви и жалости и унижение  отца воспринимает как свое собственное.

     Девочки  несколько  менее  ранимы  в   этом   отношении.   Они   способны ориентироваться даже на такого отца, который утратил положение главы  семьи, если только он ласков и добр  с  ними.  С  точки  зрения  развития  личности дочери  важнее  не  то,  кто  руководит  в  семье,  а  насколько  конфликтны отношения  родителей.  Грубое  доминирование  матери,  способной  унизить  и оскорбить  мужа  на  глазах  дочери,  может  быть  источником  многих   бед.

      Психологи, прослеживающие  переживания  девочек-преступниц  в  колониях  для несовершеннолетних, пишут, что  по  мере  взросления  девочки  начинают  все лучше относиться к отцу и все хуже — к матери. Как  пишут  исследователи,  у этих девочек развиваются  чувство  жалости  к  отвергнутому  семьей  отцу  и ненависть к матери,  ее неспособность любить.

     Таким образом, развитие личности, как мальчика, так и  девочки  испытывает значительное влияние отцовской фигуры. Однако в современной  семье  решающую роль играет не столько прямое  воспитывающее  влияние  отца,  сколько  общие характеристики его поведения, формирующие у ребенка образ доброй,  уверенной в себе силы,— представление о том, что сила и авторитет могут  сочетаться  с заботой и лаской.

        Дефицит мужского влияния в ходе взросления  девочки  существенно затрудняет  ее  развитие  как   будущей   женщины.   Отец,   как   известно, «мужчина №1», его черты, особенности его поведения, нюансы взаимоотношений  с ним запоминаются, порой бессознательно, и становятся образцом,  своего  рода полюсом (положительным или отрицательным),  к  которому  будут  впоследствии притягиваться (или  от  которого  будут  отталкиваться)  все  типы  и  формы отношений будущей женщины с мужчинами. 

       Огромную роль в судьбе девочки играет, прежде всего, общая оценка отцом  ее внешней привлекательности — даже в самые юные, дошкольные годы, а тем  более в подростковом возрасте, когда внешность становится  столь  важным  фактором самоуважения девочки. Если дочь активно  не  нравится  отцу,  и  он  всячески подчеркивает ее непривлекательность, можно с уверенностью сказать:  увы,  ее женская  судьба  будет  нелегкой.  Ей  придется  немало   пережить,   немало поработать над собой, прежде  чем  она  поверит  в  свое  достоинство,  свою способность нравиться и  покорять  мужчин.  Нелегко  будет  и  той,  которая выросла в атмосфере  отцовского  обожания;  она  будет  вынуждена  с  трудом привыкать к тому, что некоторые молодые люди осмеливаются относиться  к  ней без восхищения. Но  вероятно,  хуже  всего  той,  которая  вообще  лишена  в детстве какоголибо мужского образца и, повзрослев,  недоумевает,  глядя  на инопланетян в пиджаках, с которыми разговаривать нужно как-то не так, как  с подругами, но как — непонятно.

       В самом лучшем положении находится девушка, чей  любящий  отец  (а  может быть, дядя, старший брат, друг семьи) мягко я ненавязчиво напоминал ей о  ее красоте,   ее   девичьем   достоинстве,   формируя    прочное,    устойчивое положительное отношение к себе. И быть может, совсем неплохие шансы  у  той, чей опыт отношений с  отцом  (пьяницей,  забулдыгой,  мерзавцем)  однозначно отрицательный: ей, по крайней мере, ясно, чего она  в  жизни  не  любит  и  не примет никогда. 

       Если для девочки  мужчина  в  семье  представляет  собой  первый  образец поведения человека  противоположного  пола,  то  для  мальчика  он  является примером, на  который  можно  ориентироваться  в  жизни.  Трехлетний  малыш, наблюдая  за  отцом,  пытается  бриться,  повязать  галстук,  поднять  папин портфель.

      Колоссальное значение для развития, как  мальчика,  так  и  девочки  имеют отношения между отцом и матерью. Взрослея, ребенок наблюдает  панораму  этих отношений, которые, как и поведение  каждого  из  родителей  в  отдельности, становятся  для  него  моделью,  положительным  или  отрицательным  образцом отношений между мужчиной и женщиной вообще. Ребенок видит, какими  способами и в чью пользу разрешаются конфликты, какие  качества  (грубость,  хитрость, нежность, забота) больше всего ценятся.  Он  предвидит  здесь  свою  будущую роль, получает «сценарий»  для  построения  своих  собственных  отношений  в дальнейшем, и понадобятся большие  усилия,  большой  опыт  и  многочисленные разочарования, чтобы разрушить этот сценарий, чтобы понять, что  жить  можно и по-другому.   Грубо говоря, можно выделить три  варианта  развития  мужских  качеств  у мальчиков: недостаток этих качеств, избыток и норма. В  первом  случае  ребенок  растет пассивным,   вяловатым,   послушным, аккуратным, мало интересуется спортом, активными играми, никогда  не  бывает заводилой каких-либо дел.  Такой  мальчик  часто  очень  нравится  родителям (особенно матери и бабушке) и учителям —  он  не  доставляет  хлопот.  Когда учительница в классе поощряет мальчиков быть  послушными  тихонями,  а  дома громко  вопрошает,  куда  подевались   в   современном   мире   мужество   и рыцарственность,  она  не  понимает,  что  сама  готовит  поколение  мужчин, которые ей так не нравятся.

      Во втором случае  на  наших  глазах  растет  нагловатый  и  самоуверенный молодой человек, который больше всего  на  свете  ценит  смелость  и  грубую силу, ищет удовольствия в драках, а девочек (да и  взрослых  женщин)  вообще не считает за людей,  предпочитая называть их «бабами», с юных лет слушает  и рассказывает про них скабрезные истории. Такой типаж  нам  всем  активно  не нравится. Но ведь очень часто  второй  вариант  оказывается  продолжением  и развитием  первого:  мальчик  (особенно  подросток)  компенсирует   исходный недостаток мужских качеств показной «мужественностью»,  воспринимая  хамство и культ силы как единственное средство утверждения своего мужского «я».

        Наконец, в третьем варианте мальчик  уверен  в  себе,  обладает  чувством собственного достоинства, в меру агрессивен, способен  постоять  за  себя  в драке.   Он   инициативен,   интересуется   такими   специфически   мужскими предметами, как спорт (особенно футбол, бокс, борьба), охота, рыбная  ловля, техническое творчество. Он четко осознает себя мальчиком, будущим  мужчиной, защитником  слабых  и  помощником  матери.  У  таких  ребят  иногда   бывают неизбежные  «выбросы»  агрессии,  но,  борясь  с  ней   (путем   тщательного искоренения  драк,  пресловутых   рогаток),   взрослые   могут   существенно препятствовать их развитию. Нормальное развитие мужских  интересов,  мужского  самосознания  у  ребят тесно связано  с  участием  отца  в  их  воспитании.  Наиболее  мужественные сыновья вырастают отнюдь не у отцов — сторонников спартанской  суровости,  а у нежных и заботливых. Сыновья добрых,  мягких  отцов  очень  рано  начинают предпочитать мужские  (технические) игрушки  и  отвергать  женские  (куклы), тогда как сыновья суровых отцов  долго  не  могут  выбрать  игрушку  «своего пола». Норвежские педагоги, исследовав семьи моряков дальнего плавания  (они проводят в море девять месяцев в году), обнаружили,  что  при  отсутствии  в семье близких родственников  мужского  пола  мальчики  вырастают  грубыми  и жесткими, явно пытаясь таким  образом  компенсировать  отсутствие  подлинной мужественности. Когда их просят  нарисовать  человека,  они  рисуют  женскую фигуру.

       Здесь мы  снова  сталкиваемся  с  глубокими  различиями  между  понятиями лидерства отца в семье, с  одной  стороны,  и  жесткой  авторитарности  —  с другой. Авторитарность отца, его тяга к наказаниям,  к  строгому  порядку  в семье мешают развитию мужского самосознания сына. А вот  главенство  мужчины в решении наиболее важных и ответственных вопросов семейной  жизни  является важным  положительным  моментом.  Отец, пассивный   в   принятии   решений, вытесняемый из воспитательного процесса энергичной матерью  и(или)  бабушкой ребенка,  создает  ситуацию,  в  которой  развитие  подлинных  мужских  черт характера у сына затруднено и искажено. Помнить об этом  следует  не  только мужчинам, но и женщинам, которые в борьбе за власть в семье не  задумываются о том, что приносят сына в жертву своим самолюбивым амбициям.[30]

      Выводы 

Во-первых, влияние отца зависит от пола ребенка. Одни и те же черты отца  могут прекрасно влиять на развитие мальчика,  но  в  значительно  меньшей  степени стимулировать формирование  девочки,  и  наоборот.  Вовторых,  это  влияние зависит от положения отца в семье, причем, как говорил  один  специалист  по управлению, «управлять — не значит властвовать». Сила и  доминантность  отца могут играть положительную роль в развитии, как интеллекта, так и  личностных особенностей  и  интересов  ребенка,  а  авторитарность   и   склонность   к наказаниям — отрицательную.  В-третьих,  играет  роль  и  положение  отца  в обществе, его удовлетворенность своей работой и статусом.  В-четвертых,  как мы уже говорили,  и еще не раз будем говорить, значение отца никак не  связано с его биологическим отцовством: оно определяется всей системой  отношений  в семье и за ее пределами.

     Вероятно,  ни  один  элемент  семьи  не  окружен   таким   мощным   слоем предрассудков, как отец. Особая роль отца  в  патриархальной  семье  —  роль главы рода, опоры государственной власти, хранителя  традиций,  передаваемых «от отца  к  сыну»  — такая роль неизбежно  требует мифологизации.  Не  зря  фигура  отца  в  художественной  литературе  описана гораздо ярче, чем в научной. Отец — это почти сказочный  персонаж.  Проходит время, меняется общество, и один предрассудок сменяется другим.

      К числу  предрассудков,  наиболее  распространенных  в  настоящее  время, относятся:

1)                точка зрения, согласно  которой  «безотцовщина»  неизбежно  влечет  за собой  деформацию  психического  развития  и   поведения   ребенка,   грубые отклонения в формировании его личности, нравственности;

2)                позиция «ненужности отца», согласно которой женщина,  при  достаточной материальной и бытовой обеспеченности, всегда может дать своему  ребенку  не меньше, а то и  больше,  чем  любой  мужчина;  роль  отца  в  лучшем  случае вспомогательная: он может создать условия жене для воспитания ребенка;

3)                мнение, согласно  которому  функция  отца  заключается  в  том,  чтобы держать детей в строгости и повиновений; отец  накажет,  мать  приласкает  — вот формула воспитания, соответствующая этой точке зрения.

      Неважно, как соотносятся между собой эти представления. Может показаться, например, что первый предрассудок противоречит  второму,  но  это  не  имеет значения.   Мифологическое   сознание,   в   отличие   от   реалистического, нечувствительно  к  противоречиям,  и  самые,  казалось  бы,   несовместимые положения прекрасно уживаются в нем.

      Мы уже видели, что  все  эти  представления  очень  плохо  соотносятся  с

фактами, касающимися влияния отца на ребенка. Понимание  тех  сложностей,  с которыми сталкивается мужчина в своем собственном развитии,  должно  пролить дополнительный свет на эту проблему.    

Заключение 

       Трудности и противоречия российского отцовства не являются чем-то исключительным, их нельзя решить путем ―возвращения‖ к реальному или воображаемому прошлому. Домостроевская модель была хороша для своего времени, сегодня она так же невозможна, как абсолютная монархия и крепостное право. «Кризис отцовства» — часть долгосрочного глобального процесса перестройки привычного гендерного порядка, структуры семьи и макросоциальных отношений власти.

      Ответственному отцовству, как и всему остальному, нужно учиться. В этом нет ничего невозможного. Родительское поведение весьма пластично даже у животных. Например, самцы макаки-резуса в естественных условиях равнодушны к своим детенышам, но в отсутствие самок они чутко реагируют на плач младенцев и нежно заботятся о них. У павианов, если мать по какимто причинам не выполняет своих обязанностей, ее функции берет на себя взрослый самец. Родительские реакции человека еще более вариабельны. В отличие от народов, у которых мужчины избегают контактов с детьми, пигмеи ака являются нежными отцами, охотно возятся с детьми, держат их на руках, баюкают и т. д. Так же поступают и старшие мальчики ака.      

Достаточно успешно функционируют и современные одинокие отцы.

       Принимая во внимание многообразие людей и их жизненного опыта, современная наука не занимается оплакиванием «утраченной мужественности» и призывами «вернуть отца в семью», а ищет конкретные способы преодоления и минимизации порождаемых общественным развитием трудностей. Но для того чтобы выработать программы обучения отцовству, нужно знать как нормативные ожидания общества, так и переживания индивидуальных мужчин.

       Одно из звеньев гендерной педагогики — подготовка мальчиков к усвоению отцовских ролей. В условиях малодетных семей и массовой безотцовщины, когда положительного личного опыта у многих мальчиков нет, это совершенно необходимо, но никаких стандартных рецептов на сей счет нет и быть не может. Попытки строить гендерное воспитание альтернативно, путем противопоставления отцовских свойств и функций материнским, принесут больше вреда, чем пользы. «Крутых мужиков» более или менее успешно, даже вопреки желанию учителей и родителей, формирует сама мальчишеская среда, а вот тонких и понимающих мужчин — нет.

       Возможно, нужны какие-то игровые формы, способствующие эмоциональному развитию мальчиков, формированию у них эмпатии и т. п. Малодетность семьи нужно восполнять внесемейными разновозрастными контактами. Очень плодотворной может быть работа мальчиков-подростков с младшими детьми. Положительный опыт такого рода в стране был, надо заново обдумать и оценить его.

        В помощи нуждаются и взрослые мужчины. Оказалось, что многие отцы чувствуют свою некомпетентность и жаждут помощи, но для этого тоже нужен профессионализм.

        Индивидуальный стиль отцовского поведения, как и маскулинности в целом, не является делом свободного выбора, он коренится в глубинных свойствах личности. Профессиональная помощь состоит не в том, чтобы навязывать всем одну и ту же модель поведения, а в том, чтобы помочь мужчине трезво оценить свои сильные и слабые стороны. Особенно необходимы консультации для безработных и социально неблагополучных отцов, образующих, как было показано выше, многочисленную группу риска. Общество должно тщательно изучать и поддерживать любые мужские инициативы, способствующие формированию ответственного отцовства, издавать больше книг и пособий для отцов.

Литература 

1.                 Абрамова, Г.С. Возрастная психология. Екатеринбург: Деловая книга, 2017.

2.                 Акивис, Д.С. Отцовская любовь. – М.: Профиздат, 2007. 

3.                 Василькова, Ю.В. Лекции по социальной педагогике (на материалах отечественного образования) 2-ое изд. Изд-во ГФ ―Полиграф.ресурсы‖. - М., 1998.

4.                 Гурко, Т.А. Вариативность представлений в сфере родительства. Социологические исследования, 2012, № 11 

5.                 Дружинин В.Н. Психология семьи. – Екатеринбург: Деловая книга, 2016.

6.                 Ермихина, М.О. Формирование осознанного родительства на основе субъективно-психологических факторов: Автореф. дис…канд. психол. наук. – Казань: Изд-во КГТУ, 2014. 

7.                 Жигалин, С.С. Родительская позиция и воспитательная практика семьи  подростка //Психология родительства и семейного воспитания: Материалы II международной конференции. – Курган, 2014. – С.43-45.

8.                 Калина, О.Г., Холмогорова, А.Б. Значение отца для развития ребенка (на материале зарубежных исследований) // Семейная психология и семейная терапия. 2016. № 1. 

9.                 Кон, И.С. Ребенок и общество. М.: ИЦ «Академия», 2013.

10.            Кон, И.С. Этнография родительства. – М., 2000.

11.            Красовский, А. С. Будущий муж и отец - Минск, 2016.

12.            Материалы Второй       Всероссийской     научной      конференции

«Психологические проблемы современной российской семьи»: в 3 ч. Ч. 2 / под общ. ред. д-ра психол. В.К. Шабельникова и канд. психол. наук А.Г. Лидерса. М., 2015

13.            Мацук, М.А. Влияние феномена отцовства на личность мужчины // Материалы Второй Всероссийской научной конференции «Психологические проблемы современной российской семьи»: в 3 частях. Ч. 3 / под общ. ред. дра психол. наук В.К. Шабельникова и канд. психол. наук А.Г. Лидерса. М., 2015.

14.            Овчарова, Р.В. Справочная книга социального педагога. – М.: ТЦ сфера, 2004. 

15.            Попова,П. Современный мужчина в зеркале семейной жизни.- М., 2016.

16.            Тархова, Л. Мальчик, Мужчина, Отец. Издательство «Знание», М., 1992.