Частное
общеобразовательное учреждение
«Школа-интернат № 9
среднего общего образования
открытого акционерного
общества «Российские железные дороги»
Заочная экскурсия
Памятник
нерукотворный
Учитель русского языка и литературы
высшей категории
Алпатова Тамара Николаевна
Имя Пушкина не подлежит
забвению. Более двухсот лет прошло со дня рождения Александра Сергеевича
Пушкина, «солнца русской поэзии», а всё кажется, что он и
сегодня с нами. Трудно представить человека, который не знал бы творчества гениального
сына России.
Об этом национальном поэте Аполлон Григорьев когда-то
давно вдохновенно сказал: «Пушкин – это наше все!» По убеждению же Александра
Блока, Пушкин превратился в бронзовый памятник славы России. После гибели поэта
началась его новая жизнь – жизнь в бессмертии русской культуры.
В романе «Евгений Онегин» А.С.Пушкин
откровенно признался: «Живу, пишу не для похвал». И все же верил: «Сохраненная
судьбой, быть может, в Лете не потонет строфа, слагаемая мной».
Да, не канули в безвестность ни имя поэта, ни
пушкинские строфы. «Царскосельский отрок» первенствует на Олимпе. И есть высшая
справедливость, что именно ему, первому среди отечественных писателей,
воздвигли в конце ХIХ века первый памятник в самом центре Москвы.
Величественный монумент в классическом исполнении был создан на средства от
Всероссийской подписки, то есть на народные деньги. До чего же превосходно
изобразил Пушкина в своём творении скульптор Александр Михайлович Опекушин!
На темном гранитном пьедестале узнаваемая
бронзовая фигура. Поэт-мыслитель слегка наклонил голову, словно о чем-то
задумался. Лицо его спокойно, оно отрешено от суеты и мелочей жизни; правая
рука заложена за жилет, а левой он держит за спиной шляпу; поверх сюртука
накинут распахнутый плащ. На лицевой стороне постамента высечено только одно
слово: «Пушкину». На боковых сторонах – цитаты из его стихотворения «Я памятник
себе воздвиг нерукотворный».
… Как-то листая антологию советской
фотографии, наткнулась на снимок начала 30-х годов прошлого века, снятый в
Москве, на Тверской (тогда она именовалась улицей Горького). А ведь памятник
поэту находился в то время не на привычном нам месте на Пушкинской площади, а
напротив, в начале Тверского бульвара. Через полвека после открытия памятника
улица была уже иной; по ней неслись машины, двигались трамваи, на тротуарах –
множество пешеходов. Памятник стоял на одной линии с ларьками, вывески которых
говорили сами за себя: «Узбеквино», «Нарзан», «Халва и другие восточные
сладости». Вдоль бульвара, как хвост кометы, тянулся «Книжный базар», забитый
покупателями.
В таком окружении, немного раньше, впервые
увидел памятник футурист Владимир Маяковский. И в своем духе воскликнул:
«Александр Сергеевич, разрешите представиться: я, как и Вы, тоже поэт и зовут
меня Владимир Маяковский». Позднее «горлана и главаря» причислили к рангу
советского классика и тоже удостоили памятника на нынешней Триумфальной
площади.
Ну, а в 1880 году памятник Пушкину стоял лицом к
древнему Страстному монастырю. По распоряжению свыше его разобрали в 1937 году,
и площадь зияла пустотой. Лишь в 1950 году монумент переехал туда, где он
находится сейчас. О Страстном монастыре еще сохранили память московские
старожилы, в частности, моя тётушка, библиотекарь по профессии. Но не осталось
в живых ни одного свидетеля грандиозного события 6 июня 1880 года.
На открытии пушкинского памятника
присутствовал весь цвет русской литературы; в передних рядах собравшихся были
князь Александр Михайлович Горчаков, лицейский товарищ Пушкина, и сын поэта
генерал Александр Александрович Пушкин. Его просили сказать хоть несколько
слов, на что тот ответил: «Ну что же вы, друзья мои, от меня хотите – когда
погиб мой отец, мне было три с половиной года, я всего лишь сын великого
поэта».
Произносились речи, возлагались к монументу
цветы, но то было лишь началом празднования. Своего апогея оно достигло 8 июня.
В дворянском Благородном собрании (ныне Колонный зал) на заседании Общества
любителей российской словесности выступил Федор Михайлович Достоевский. Его
страстная речь о значении гения Пушкина для России и мира произвела на публику
ошеломляющее впечатление – овация длилась полчаса. Восторженные слушатели
увенчали Достоевского лавровым венком, а на следующий день писатель возложил
его к подножию памятника Пушкину.
Так чем же автор «Преступления и наказания» покорил
зал и всю читающую Россию? Вот лишь отрывки из длинной речи писателя, полной
глубокого смысла:
«Пушкин есть явление чрезвычайное и, может
быть, единственное явление русского духа. В появлении его заключается для всех
нас, русских, нечто бесспорно пророческое. Пушкин как раз приходит в самом
начале правильного самосознания нашего, едва лишь начавшегося и зародившегося в
обществе нашем после целого столетия с петровской реформы, и появление его
сильно способствует освещению темной дороги нашей новым направляющим светом. В
этом смысле Пушкин есть пророчество и указание…И никогда еще ни один русский
писатель, ни прежде, ни после него, не соединялся так душевно и родственно с
народом своим, как Пушкин».
В высказываниях Достоевского зеркально отразилась
пушкинская строка: «И неподкупный голос мой был эхом русского народа». Эти
слова таят в себе отзвук истории родной словесности и истории России. Долгим и
мощным эхом отозвалась уникальная личность во всех поколениях российского
общества.
С судьбой памятника связано и имя Анны
Петровны Керн. «Гений чистой красоты» чуть-чуть не дожила его открытия. Находясь
уже в преклонном возрасте, тяжелобольная, она жила в Москве в квартире сына на
углу Большой Грузинской и Тверской улиц. Скончалась Анна Петровна в мае 1880
года, и сын повез ее хоронить на родину – в Тверскую губернию. Бытует легенда,
что по пути телега с траурным катафалком встретилась с едущей навстречу телегой
из Санкт-Петербурга, откуда доставляли памятник Пушкину на его родину – в
Москву. Вот так «виртуально» перекрестились пути двух людей, близко знавших
друг друга.
… Как в то далекое время, так и сегодня
памятник Пушкину – место встреч и свиданий. Марина Цветаева в своей книге «Мой
Пушкин» упоминает «опекушинский черный гигант», каким она воспринимала памятник
будучи маленькой девочкой.
Гению поэзии поклонялся в числе многих Сергей
Есенин, самозабвенно читавший перед бронзовым монументом свои стихи. Одно из
них обращено непосредственно к Пушкину:
Мечтая о могучем даре
Того, кто русской стал судьбой,
Стою я на Тверском бульваре,
Стою и говорю с собой.
Блондинистый, почти белесый,
В легендах ставший как туман,
О, Александр! Ты был повеса,
Как я сегодня хулиган.
Но эти милые забавы
Не затемнили образ твой.
И в бронзе выкованной славы
Трясешь ты гордой головой.
А я стою как пред причастьем,
И говорю в ответ тебе:
Я умер бы сейчас от счастья,
Сподобленный такой судьбе.
Но, обреченный на гоненье,
Еще я долго буду петь…
Чтоб и мое степное пенье
Сумело бронзой прозвенеть.
К несчастью, долго петь Есенину не довелось.
31 декабря 1925 года умершего Сергея Александровича повезли хоронить на
Ваганьковское кладбище. Возле Тверского бульвара траурная процессия
остановилась, и гроб с телом усопшего поэта обнесли вокруг памятника Пушкину.
Когда прочитала об этом в книге, сердце вздрогнуло, как при ударе молнии. И как
же радостно осознавать, что «степное пенье» Сергея Есенина сегодня «звенит бронзой»
на том же Тверском бульваре.
… В нашем сознании монумент работы А. М.
Опекушина неотделим от Москвы. Он стал одним из символов столицы. Мы
воспринимаем Пушкина как живого и с радостью («Везде его душа себя невольно
выражает») откликаемся на его призыв:
Когда гроза пройдет, толпою суеверной
Сбирайтесь иногда читать мой свиток верный
И долго слушая, скажите: это он;
Вот речь его. А я, забыв могильный сон,
Взойду невидимо и сяду между вами,
И сам заслушаюсь, и вашими слезами
Упьюсь… и, может быть, утешен буду я…
Как задушевно, прекрасно сказано! Уверена,
что магнетическое притяжение лучезарной звезды отечественной славы будет
продолжаться и со сменой поколений. В своей предсмертной записке выдающийся
писатель земли русской К.Г. Паустовский написал такие слова: «Мы жили на этой
земле. Не отдавайте ее в руки опустошителей, невежд и пошляков. Мы – потомки
Пушкина, и с нас за это спросится». Поразительно точно выразил и Фёдор Тютчев
чувства людей, любящих Пушкина: «Тебя ж, как первую любовь, России сердце не
забудет».
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.