Казахские обычаи и традиции

                  ЗНАЧЕНИЕ КАЗАХСКИХ ИМЕН

В настоящее время известно огромное количество казахских имен. По некотором данным их количество превышает 10000. Каждое казахское имя имеет свои корни, происхождение и свое особенное значение. Большинство казахских имен происходят из тюркского языка, но встречается имена , корни которых заимствованы из монгольского, русского,персидского, арабского языков. Так как казахи с древности верили в то, что от имя способно влиять на дальнейшую судьба человека, то нарекая ребенка каким-нибудь именем придавали этому глубокое значение и старались в имени заключить те черты, достоинства и добродетели, которыми они хотели бы наделить ребенка. Неспроста ведьу казахского народа существовал специальный обряд наречения ребенка, когда страейшины рода на сороковой день после рождения малыша собирались и с утренней молитвой решали, какое имя будет дано ребенку. После чего мулла читая молитву три раза произносил имя ему на ухо. Поэтому как правило значения казахских имен для девочек включают в себя сочетание различных женских достоинств: красоту, целомудрие, сравнение с цветком, с луной, а значения казахских имен для мальчиков - соответственно силу, волю, мужество,отвагу, смелость, сравнение с различными животными: волком, львом, беркутом. Выбор правильного имени для ребенка крайне важен и зачастую нелегок, ведь помимо значения имени у родителей ребенка могут возникать личные ассоциации с именем, которые несомненно также влияют на выбор того или иного варианта. Иногда в качестве имени ребенку выбирают имя одного из родственников в роду, пользующегося большим авторитетом и уважением среди других родственников, так как считается что его качества передадутся сыну или дочери. Мы постарались собрать на нашем сайте подборку мужских и женских казахских имен и их значений для того, чтобы каждый мог узнать значение своего имени, а также в помощь родителям определяющимся с выбором имени для малыша. Конечно это далеко не все имена, но мы будем пополнять нашу подборку значений казахских имен по мере поступления информации.

КАЗАХСКАЯ СВАДЬБА.
ОБЫЧАИ И ТРАДИЦИИ КАЗАХСКОЙ СВАДЬБЫ

Издревне традиционно казахская свадьба состояла из нескольких этапов: предварительный сговор (кыз айттыру), сватовство (куда тусу), свидание жениха иневесты (кыз кашар), свадьба в доме невесты, переезд молодой в дом мужа, свадебное празднование в ауле мужа.

           Сговор и сватовство (обычай казахской свадьбы)

Невесту для сына родители начинали высматривать заранее, задолго до его совершенолетия. Искали подходящую семью, узнавали нет ли в семье наследственно больных. Существовал древний обычай, запрещающий браки между мужчинами и женщинами своего рода, а также, согласно правилам, женщина не должна была быть старше мужчины больше, чем на 8 лет, а мужчина старше женщины больше, чем на 25 лет. Специально ездили к достоным людям поговорить о будущем своих детей, выражали желание стать сватами.

Существоали различные виды сговора (кыз айттыру) между родителями будущих жениха и невесты . Если семьи , хорошо знающие друг друга, связанные крепко дружбой, договаривались стать сватами еще до рождения детей, то такое сватовство называлось бел куда. Если же сватали детей с колыбели - то бесик куда. Иногда, человек, женивший сына на дочери свата, мог выдать свою дочь за сына своего свата, тогда их так и называли карсы куда, что означает взаимный сват.Сватовство не ограничивалось только сговором. Проходили, так называемые, смотрины (кыз кору). Собирались дети знатных родителей или прославленные жигиты (выбирать себе пару могли не все молодые люди, а только дети знатных родителей или прославленные жигиты) и устраивали смотрины девушек для женидьбы. Казахская народна пословица "кызды ким кормейди, кымызды ким ишпейди", в переводе означающая "как нет запрета пить кумыз, так нет запрета смотреть на девушек", открывала все дороги для жигитов. Таких жигитов встречали с почетом, им не было запрета на смотрины девушек. Девушки же в свою очередь, высказывали свою волю словами "кыз коретин жигитти биз корелик", что означает "такие смотрины и мы хотим устроить", и устраивали состязания в различных видах искусства, оценивая жигитов и открыто высказывая свое мнение. На подобтных встречах часто затевались айтысы между девушками и жигитами. Понравившиеся друг другу девушка и жигит, объяснялись в чувствах, и жигит отправлял сватов.

К отцу девушки приходил доверенный посланец жениха (жаушы), чтобы договориться о свадьбе. После обоюдного согласия сваты в знак уважения преподносили друг другу подарки. Со стороны жениха это был каргыбау (каргы - уздечка, бау - поводья) - на деле скакун, а отец девушки накидывал на плечи жаушы прздничный чапан, называемый шеге шапан. Увидев на жаушы новый чапан, встречающие осыпали его монетами, сладостями и конфетами (шашу).

Женидьба взрослых детей осуществлялась после куда тусу (сватовства) - издревне существующей, незабытой и обязательной традицией казахской свадьбы. Процесс сватовства был довольно непростым, но очень интресным. Отец невесты, заранее извещенный о приезде сватов, приглашал родных и близких. Отец юноши с близкими родственниками приезжали в дом невесты. Сватов торжественно принимали. Самого главного представителя сватов называли бас куда. (бас куда по традиции опекал девушку и после свадьбы, будучи невесткой, девушка всю жизнь почитала его). Затем приближенные жениха преподносили невесте и ее родителям подарки, полагающиеся по традиции. Отцов жениха и невесты называли бауыздау куда, то есть самыми близкими. Сватающие стороны ели из одной посуды. Сторона невесты приподносила обрядовое угощение из печени и курдючного сала - киирык бацыр (куйрык бауыр). Это налагало на родителей сторон определенные права и обязанности, уже нельзя было отступать от свадебного договора, в противном случае виновная сторона вынуждена заплатить "неустойку" и возвратить полученный калым.

При отъезде сватов им преподносили подарки (киит): животных, одежду, золотые и серебрянные украшения, головные уборы и др. Самый ценный киит получал отец жениха, а другие сваты получали киит по степени родства. Между состоятельными и знатными людьми при сватовстве дарились ценные подарки: бак жаксы - верблюд с верблюженком, кобыла с жеребенком, слиток золота или серебра, орта жаксы - ценны верблюд или лошадь, аяк жаксы - лошадь, корова, баран.

Окончательный договор между сватами назывался бата аяк ( в некоторых местах сырга тагар или баталасу). Отец жениха ехал к будущему свату и обговаривал срок свадьбы, количество калыма, каде-жора(подарок) Существовало два вида бата - кесимди бата и кесимсиз бата. Кесимди бата - это когда точно назначалась дата свадьбы , объем затрат, количество скота. Кесимсиз бата - это когда назначалась дата свадьбы, а объем затрат и количество скота определялось позднее, с учетом обстоятельств и времени.

Калын мал (обычай казахской свадьбы)

После официальной части сватовства, по традициям казахской свадьбы, сторона жениха должна уплатить стороне невесты калын мал. Выплачивался он в основном скотом. Размер его зависел от достатка и состояния сватающихся. Если среди бедных сватов калым ограничивался 5-6 головами скота, то между баями он мог составлять от 200 до тысячи лошадей.Если калым состоял из 10 голов рогатого скота, он назывался донгелек калын, то есть округленный калым, если мелкая живность заменялась на 1-2 лошади - балама калын, то есть замененный калым. При этом учитывался скот для угощения на свадьбе, дары за молоко матери невесты (сут акы), усопшим и живым (оли тири), каде со стороны жениха и множество других даров по обычаю.

В процедуре уплаты калыма существовали нерушимые правила: одна лошадь вручалась конюхам, что называлось курыкбау, один баран отдавался чабану -косакбау. При благословении также вручался скот - келин тили(язык невестки). Келин тили платился за здоровье невесты, по поверью, если не уплатить келин тили, то будущая сноха может лишиться дара речи.

Если невеста не успев выйти замуж, преждевременно умирала, а калым выплачен, жених мог взять в жены сестру умершей. Если жених устраивал тайные свидания (урын бару), а сестры у покойной нет, то ему возвращалась половина уплаченного калыма. Если же жених ходил к невесте на свидания, а после ее смерти решался взять в жены ее сестру, то он должен был уплатить дополнительный калым,так называемый балдыз калын. Если жених не навещал невесту, то балдыз калын не платился.

Урын келу (кынаменде) (обычай казахской свадьбы)

После договора о свадьбе со стороны жениха во главе со сведущим человеком сватам отправлялся подарок оли тири в знак уважения и признательности не только живым. После этого подарка жених может тайком навещать невесту (урын келу или кынаменде).

После сватовства и уплаты калыма жених ехал в первый раз навестить свою невесту. Это торжественное посещение называлось кынаменде или урын келу. До кынаменде жених, согласно обычаям казахской свадьбы, не имел права посещать дом или аул просватанной девушки. Будущий жених, якобы тайком, в сумерках, со свитой торжественно прибывал в аул невесты. Чтобы навестить невесту сторона жениха выполняла ряд положенных обычаев. Например, снохи, ссылаясь на одышку при быстрой ходьбе, приносили ентикпе, а при знакомстве с шурином или младшей сестрой невесты - балдыз коримдик. Относительно девушки обряд кынаменде или урын келу называется кыз кашар.

На следующий день после "кынаменде" устраивалось всеобщее веселье с песнями и танцами, называемое "урын той". Для молодежи этот день - радостный, веселый той, где оживленно снували молодые женге. С жениха брали кол устатар, шаш сипатар, кыз кушактар, арка жатар и другие подарки. Это был день встречи двух влюбленных. Девушка дарила жигиту свой платок в знак девственности и давала подарки его братьям и сестрам.

Если после урын договор сватов нарушался, то, если жених отказывался жениться на девушке, то уплаченный им калым не возвращался и он дополнительно платил штраф, если же договор нарушался со стороны невесты, то калым полностью возвращался и также платился штраф.

Приезд жениха за невестой (обычай казахской свадьбы)

Следующий этап казахской свадьбы - это приезд жениха за невестой. Большое значение придавалось одежде жениха, она должна была быть нарядней, чем у других жигитов, чтобы его могли сразу узнать. Головной убор жениха (борик) украшали перья филина (укы), на плечах был накинут красный чапан. Жениху необходимо было выполнить ряд заданий, если он не справлялся, то должен был платить штраф.

По обычаям казахской свадьбы, невесту одевали в свадебный наряд в доме ее отца. Традиция саукеле кигизу занимала особое место. Это особо торжественный обряд для невесты, когда на голову невесте одевали свадебный головной убор - саукеле с особым покрывалом желек, в котором она должна была приехать в аул жениха.По фольклорным данным другим непременным атрибутом свадебной одежды невесты были перчатки. Саукеле - не только самая дорогая часть убранства невесты, он также служил символом начала новой жизни, память о прежней беззаботной жизни девушки. Саукеле надевала на невесту уважаемая женщина, за что она получала дорого подарок от жениха.

На саукеле кигизу приглашали сватов и свах, осыпали их шашу (конфетами, сладостями, монетами). Давали бата (благословение). Выкуп (байгазы) за саукеле бывал очень значительным, ведь в саукеле невеста смотрелась особенно нарядно, роскошно и неповторимо.За погляд давали соответствующи коримдик (подарок).

В день отъезда невесты сватам показывали приданое- жасау, разбирали свадебную юрту, готовили праздничный караван к отправке и преподносили подарки сватам, жениху и невесте. Жасау (приданное невесты) нередко превышало по стоимости калын мал. Красивые ювелирные украшения, ковры, текеметы (узорные кошмы), саукеле, дорогая одежда, вещи, посуда обязательно входили в жасау. состоятельные родители готовили ак отау (белую юрту) для дочери.

Жених, приезжая за невестой, согласно традиции казахской свадьбы, приводил той малы, то есть скот для свадьбы: лошадей, коров или баранов. Скот резали для пира на этой свадьбе. Также привозили дорогие ткани, вещи, фрукты, сахар, чай. Авторитет зятя в будущем во многом зависел от количества и качества той малы. Если подарки не соответствовали богатству и положению жениха, то жены старших братьев могли высказать по этому поводу едкие упреки.

На свадебном тое устраивались различные игры: байга (скачки), курес (борьба), сайыс (единоборство всадников), борьба наездников за тушу козленка. Свадебный той сопровождался пением хоровых песен (жар-жар), в котором выражались пожелания счастливой жизни молодым. Накануне отъезда, невеста с женой старшего брата или подругой обходила всех родственников и прощалась с ними.Родственники оказывали ей соответствующие почести и одаривали подарками на память.Во время посещения родственников невеста исполняла традиционную песню "Сынсу". В наше время такой обычай стал забываться.

Проводы невесты (обычай казахской свадьбы)

Дата проводов невесты после свадьбы устанавливалась сообща отцом невесты и сватами со стороны жениха. После тоя, когда в назначенны день жених со своей свитой, вручив всем подарки, увозил невесту в свой аул, отец невесты дарил всем сватам по традиции киит(одежду). Новоиспеченному зятю также приподносилась в подарок одежда. Подарок это назывался капка салар. В числе свадебных обрядов жених приподносил родителям невесты подарки. Матери невесты - сут акы - плату за молоко матери Отцу невесты жигит туйе - дорогую одежду, верблюда, лошадь, конскую сбрую, после чего отец невесты благословлял зятя.

Проводы девушки - кыз узату - важный этап казахской свадьбы. Сваты в количестве 5-7 человек (нечетное число), а то и больше приезжали за невестой. Среди них был "бас куда" - главный сват и кудалар - сваты и друг жениха. Сваты обычно прибывали вечером. С этого момента начинался той с играми, песнями, танцами, дарились подарки.В этот день близике родственники девушки официально приглашали сватов в гости. Девушку по обычаю отправляли вместе со сватами рано утром, с восходом солнца. Перед отъездом девушка песней (коштасу жары) прощалась с родственниками.

Молодежь пела "Жар-жар", "Аушадияр". Сватам по обычаю казахской свадьбы вручался положенный куда аттандырар. После провода сватов девушка с матерью, со старшей снохой, младшими братьями и сестрами садились в повозку. Девушке запрещалось оглядываться назад. сваты ехали впереди, за ними следовала повозка - шанырак туйе. Караван замыкали красиво одетые парни с песнями и шутками. Девушку везли в аул жениха торжественно, сразу посл выезда из родного аула шествие называлось "кыз коши" (караван девушки), а через некоторое расстояние - келиншек коши (караван невесты). Жители аулов, мимо которых проезжал келиншек коши могли остановить караван и попросить подарочек (каде), после чего желали доброго пути и счастья. Обычай этот называется туемурындык.

Келин тусиру (обычай казахской свадьбы)

Следующий этап казахской свадьбы - келин тусиру (ввести невестку в дом). Невесту традиционно не подвозили к порогу, а оставляли на некотором расстоянии от аула вместе с женге. Девушки и молодухи выходили на встречу невесте и не открывая лица, вводили в дом и сажали за ширму (шымылдык) с другими девушками. Порог всегда переступали право ногой. Встречающие осыпали всех шашу(конфеты, баурсаки, монеты). Осыпали женщины пожилого возраста. В аул съезжались родственники и знакомые, устраивался пир с угощениями, песнями и различными увеселниями. После того, как собирались все приглашенные, торжественно выводили нарядную невесту. Проводился обряд беташар (открытие лица невесты), которое предварительно покрывали шалью. Весь этот обряд проходил под песню, которая так и называется "Беташар". Певец-импровизатор , характеризую в стихах почтенных родственников призывал невесту поклониться каждому, в ответ на это близкие родственники мужа дарили подарки за погляд коримдик. Песня заканчивается наставлениями, пожеланиями, советами.

После исполнения песни свекровь подходила к невесте и целуя ее, желая счастья и благополучия, снимала шаль. Шаль передавалась присутствующим женщинам, делилась между ними поровну. Потом женщины дома обвязывали этой тканью сосуд для взбалтывания и хранения кумыса и шубата. Буквальное значение обряда "бие кысырамас" - пусть кобыла не останется яловой, даст приплод.

После свадебного пира с невесты снимался саукеле и одевался платок. Замена головных уборов, означала, что она теперь относится к группе замужних женщин.

Обряд бракосочетания(обычай казахской свадьбы)

На следующий день после свадьбы проходило нике кию (обряд бракосочетания по мусульманской религии). Основные действующие лица: мулла, жених с невестой, два свидетеля. Жених с невестой садились перед муллой, у которого в руках пиала с водой и серебряными монетами. Мулла читал молитву три раза и после каждой молитвы жених с невестой должны были отпить из пиалы воду в одном и том же месте. После этого пиала передавалась присутствующим, которые пили воду и брали из пиалы чайной ложкой монеты. Роль двух свидетелей заключалась в поднесении пиалы жениху с невестой, а затем и всем гостям. Этот обряд проходил в мечети.

Жолдык (обычай казахской свадьбы)

В первую брачную ночь жена старшего брата (женге) готовила постель для молодоженов, в шутливой форме давая советы молодым. Такую миссию поручали примерной, уважаемой, воспитанной, многодетной снохе. Выполнив свои обязанности, сноха с нетерпением ждала, когда проснутся молодые, чтобы попросить у них подарок. Жених должен был отблагодарить сноху сполна и встретить утро с улыбкой. Этот обряд назывался жолдык, поэтому и подарок для женге должен был быть ценным.

Послесвадебные обряды

После всего свадебного обряда, родители жениха и невесты проводят тос (ритуальное угощение снох). На этот обряд приглашаются все молодые келиндер (снохи). Их угощают блюдами и напитками, переданными со стороны невесты или жениха.

После свадьбы и провода сватов взрослые девушки из аула жигита приходили в дом свекра с поздравлениями и специальными угощениями, прося "куттык" - украшения, кольца, серьги, предметы домашнего обихода.

После свадьбы родственники мужа и соседи по очереди приглашали невестку к себе в гости для знакомства и сближения, чтобы она быстрее адаптировалась на новом месте. Невестка на такое приглашение шла не с пустыми руками,по обычаю полагался "илу" (ковер, украшения или отрез на платье в знак признательности). Этот обычай носил название уй корсету. При знакомстве хозяева испытывали молодую невестку, проверяя насколько она воспитана и учтива.

Первый визит зятя в дом тестя и тещи после свадебного тоя назывался есик ашар. Девушка после свадьбы год не могла навещать свой родной аул и родителей. Этот обычай действовал с целью более быстрого привыкания молодой невестки к жизни в новой семье. По традиции зять привозил положенные в этом случае подарки, соблюдая все приличия. Для жителей аула приезд зятя был веселым развлечением.

В настоящее время традиционная обряд казахской свадьбы сохранился с незначительными изменениями. Они заключаются в том, что жених с невестой перестали надевать национальную одежду, хотя саукеле часто встречается и в современном свадебном наряде невесты. По прежнему с головы невесты снимается фата и завязывается платок. Изменению также подвергся свадебный той. Перестали проводить национальные игры, которые раньше имели большой размах.

ДЕТСКИЕ ТРАДИЦИИ И ОБЫЧАИ ПРИ РОЖДЕНИИ РЕБЕНКА У КАЗАХОВ

Для казахов рождение ребенка всегда было значительным и радостным событием. До сих пор сохранилась пословица "Балалы уй базар, баласыз уй мазар", что значит «Дом с ребенком — веселье и счастье, без ребенка подобен могиле»

У казахов существует множество традиций и обычаев, связанных с рождением ребенка и его воспитанием. В детских традициях и обычаях заложен многовековой опыт и различные древние верования.До 5–6 лет и мальчики, и девочки воспитывались вместе. Все обряды, совершаемые над детьми в младенчестве, не несут половой специфики. Некоторые особенности обрядов младенческого цикла для мальчиков и девочек касаются не сути выполняемого ритуала, а деталей. Каждая семья не представляет своего счастья без детей, особенно мальчиков – продолжателя рода по отцовской линии. Свекровь делилась жизненным опытом с молодой невесткой, чтобы она легко могла перенести всевозможные трудности. Каждый, кто узнавал о рождении ребенка, особенно если это был сын – продолжатель рода, спешил первым оповестить родных и близких криком суюнши (известие). Все сразу понимали, что он пришел с добрыми известиями. За это, согласно традиции давали подарок.

У казахов, как и у многих других народов, сохранились представления о том, что ребёнок подвергался наибольшей опасности в первые сорок дней жизни, так как согласно домусульманским представлениям, ребенка надо было оградить от злых духов, которые могли подменить ребенка.Поэтому в течение 40 дней ночами возле люльки горел светильник (шыра?), поскольку по народному пониманию всякая нечисть боялась огня и света.Младенческая одежда, даже обереги, пришивающиеся на нее, не имели различий для мальчиков и девочек. Сразу после рождения ребенка заворачивали в чистую ткань. Материю старались брать от одежды пожилых людей или от пеленки ребенка из многодетной семьи.Затем, до обряда сорокадневия, ребенка вне зависимости от пола одевали в ритуальную рубашку "ит койлек", которую после выполнения всех обрядовых процедур заменяли обычной младенческой рубашкой.

В этот период у казахов обычно отмечались первый, третий, и пятый, седьмой и сороковой дни. В первый день молодежь без приглашения собиралась на шилдехана, чтобы отменить по традиции рождение ребенка. Наиболее важную роль в праздниках играла "кындык шеше". Она становилась для ребенка как бы второй матерью, "кындык шеше", буквально пуповинная мать,т.е.крестная мать. Она играет наиболее важную роль в первые сорок дней жизни ребенка и является наиболее почетным гостем. Крестная мать обязательно должна быть энергичной, благовоспитанной, честной , так как согласно магическим верованиям, бытующим у казахов, ее качества передаются ребенку. Она была наиболее почетным гостем, в каждый из упомянутых дней приносила ребёнку и его матери подарки.

Затем на сороковой день от рождения ребенка проводилcя детский обычай колжа. Колжа – ритуальное угощение матери после родов. Блюда предназначались главным образом для восстановления сил роженицы. Именно ей, в первую очередь, подавался горячий бульон и только потом угощались остальные. Для такого случая приносили в жертву молодую овцу и отваривали её. Большое значение придавали шейному позвонку. Участники трапезы откусывали мясо зубами. Причем первая это делала роженица, а последняя киндик шеше (вторая мать). После трапезы кость не выбрасывали, а насаживали на палочку сквозь спинномозговой канал и вешали на женской половине юрты. Снимали его только тогда, когда ребенок умел держать голову.

На сороковой день также осуществлялся другой детский обычай кыркынан шыгару, что в переводе означает "вывести из сорока дней". Особенностью обряда сорокадневия (кыркынан шыгару) является срок его исполнения: для мальчиков на один день раньше (чтобы был сильный и смелый), а для девочек — на один день позже (чтобы была прилежная, спокойная и послушная. Ребенка купали в соленой воде, и после купания поливали младенца сорока ложками ритуальной воды. В чашу предварительно клали монеты и серебряные украшения – подарок женщинам, которые участвовали в священнодействии. В этот же день ребенку в первый раз стригли волосы и ногти. В этих обычаях участвовали только женщины, которые одаривались подарками. Обязательным ритуалом была раздача лепешек, испеченных к этому событию.

Из традиционных детских обрядов у казахов наиболее интересным был тусау кесу (разрезание пут). Ребенку начинающему ходить перевязывали ноги черно-белым шерстяным шнуром, который затем перерезала многодетная, энергичная, подвижная женщина, передавая ему тем самым свои качества. Разрезанный шнур затем сжигали. Этот детский обычай очень символичен:для ребенка как бы открывалась новая жизнь, а черно-белый шнур символизировал жизнь с ее непостоянством, впереди было много испытаний и их надо пройти достойно.

Наши предки особое значение придавали такому детскому обряду, как ат кою (наречение) или Азан Шакыру (зов). Суть этого обряда заключалась в том, что через сорок дней после рождения ребенка собирались аксакалы аула и с утренней молитвой давали ему имя. Обычно имя давал старший из родственников. Мулла произносил молитву и три раза произносил в ухо ребенку его имя.

Также у казахов существовал обычаи бесик салу (класть в колыбель). Этот обычай доверяли киндик шеше (вторая мать). Она накрывала младенца семью вещами: специальным одеялом, халатом, кибинеком, шубой и сверху, если младенец мальчик, клали узду и нагайку, чтобы был хорошим наездником, а также нож, чтобы защитить от злых духов, а если младенец девочка, в колыбель клали зеркальце и раческу, чтобы выросла красавицей.

Среди казахского народа до настоящего времени бытуют приметы и обычаи, связанные с рождением ребенка, которые интересны, не оставляют никого равнодушным. Вот некоторые из тех, которые складывались с незапамятных времен и передавались от поколения к поколению:

• у казахов запрещено изумляться новорожденному и говорить при этом: "Какой красивый!" Если такие слова ненароком сказаны, то затем нужно трижды сплюнуть. Некоторые родители начали делать метки (танба) на лбу, чтобы не сглазили ребенка;
• нельзя качать колыбель - бесык, в которой нет ребенка. Ибо так свойственно вести себя несчастной матери, потерявшей разум из-за смерти ребенка. Качать пустую люльку - накликать подобное горе;
• добрая примета и повод для радостной встречи, когда младенец, наклонив голову, смотрит назад промеж своих расставленных ног. В таких случаях говорят, что он высматривает дорогу, путник приближается, издалека прибывают сородичи;
• ребенка, оказавшегося у кого-то дома, не отпускают без гостинца. Это делается для того, чтобы у него не пропадали интерес к жизни, любознательность, не постигло разочарование, не охладело сердце и, чтобы приветивший его очаг, согревался приятным впечатлением и желанием ребенка вновь навестить своих добрых знакомых. Казахи считают, что если ребенок испытал холодный прием и ушел разочарованным, то с потолка негостеприимного дома уходит счастье, с престола - успех, а со стола - достаток.

Таким образом, вышеизложенные детские традиции и обычаи играли и играют немаловажную роль в воспитании ребенка и его дальнейшей жизни.

КАЗАХСКИЕ ТРАДИЦИИ ВОСПИТАНИЯ РЕБЕНКА (ДЕТЕЙ)

У казахов существовало и существует много интересных традиций воспитания ребенка (детей). Эти обычаи и традиции играли немаловажную роль в его дальнейшей жизни.До 5–6 лет и мальчики, и девочки воспитывались вместе. Все обряды, совершаемые над детьми в младенчестве, не несут половой специфики. Некоторые особенности обрядов младенческого цикла для мальчиков и девочек касаются не сути выполняемого ритуала, а его деталей.После празднования первых 40 дней жизни новорожденного, его старались пронести под стременем коня известного человека. Таковыми всегда считали батыров, акынов, сказителей, биев. Эта традиция воспитания ребенка назывался узенгиден откизу – проведение под стременем. Для этого обращались с соответствующей просьбой к уважаемому, почитаемому всеми человеку. Тот, сидя верхом на своем коне, освобождал свою правую ногу из стремени, после чего младенца, завернутого в пеленки, подносили к нему с правой стороны и проводили под петлицей его стремени. Обряд завершался торжественным произнесением бата – благословления, которое давал хозяин коня. Когда ребенок подрастал, ему частенько говорили, под чьим стременем он был проведен. Это помогало растить детей сознательными, быть ответственными и в будущем остерегаться от недостойных поступков.

Если рождение ребенка у казахов совпадало с окотом домашних животных, то родившегося в это время жеребенка или верблюжонка дарили новорожденному. Такое животное называли басире и с этого момента его считали собственностью новорожденного. По поверью, будущее новорожденного ребенка было тесно связано с подаренным ему животным. Поэтому к басире относились с особым вниманием, берегли и не позволяли ездить на нем верхом или использовать, как тяговое животное. И главное – басире ни при каких обстоятельствах не резали и не продавали. За ним всегда ухаживали с такой же заботой, как за малышом. Считали, что ребенок, взрослеющий вместе со своим жеребенком или верблюжонком, с раннего возраста научится беречь и ценить домашний скот – главное богатство казахов. Уход за животным помогал ребенку научиться ценить другую жизнь, особенно, если она зависит от заботы ребенка. Соответственно таким образом повышается уровень ответственности и любовь к окружающим людям.

Казахи, являясь кочевниками, жизнь которых целиком зависела от умения ухаживать за домашним скотом, стремились с самого раннего возраста приучить детей к верховой езде. Умение держаться в седле было одним из главных условий выживания в степи. Поэтому у казахов существовало много обычаев, связанных с лошадью, одним из которых и является ашамайга мингизу – первое сажание в седло. Ашамай – это специальное детское седло безопасной конструкции, чтобы он не мог случайно свалиться с коня. Стременами ребенку служили мешочки, сшитые наподобие переметной сумки – хурджуна. В них засовывали ножки малыша. Первую ритуальную посадку на ашамай осуществлял аксакал аула с пожеланиями стать прекрасным наездником, прожить счастливую и долгую жизнь. после получения бата родители новоявленного наездника на радостях, что их ребенок впервые сел верхом на коня, устраивали праздник.

Только в годовалом возрасте первые половые различия детей фиксировались в прическе. Своеобразный хохолок на головах казахских ребятишек, в прошлом часто вызывавший улыбку у путешественников, призван был служить оберегом от сглаза. Прядь волос, которую при стрижке оставляли у мальчиков на макушке, называли айдар. Девочкам же отращивали тулым – две пряди в области висков, которые позже вплетались в косы. В прежние времена казахи не стригли волосы детям до исполнения 4-5 лет, а первой стрижке придавали особое значение. По этому случаю устраивали специальное празднество – шаш алу. Для этого приглашали всех взрослых мужчин аула и самый старший из них первым срезал прядь волос с головы малыша. При этом аксакал произносил пожелание: "Жасын узак болсын!" – "Долгих лет жизни тебе!". После этого он передавал ребенка другому и каждый присутствующий проделав тоже самое, одаривал виновника торжества деньгами или сладостями.

Исследователи казахского быта XIX века отмечали, что казахи — заботливые и нежные родители, а казахские дети сильны, выносливы и проворны. Казахи редко наказывали детей как в младенчестве, так и в более позднем возрасте .

Уход за ребенком в первые годы его жизни целиком лежал на матери: она кормила его, ухаживала, следила за соблюдением элементарных гигиенических норм, шила ему одежду, перевозила во время перекочевок. К настоящему воспитанию ребенка приступали только по достижении им 5–6 летнего возраста. В этот период жизни детей половая сегрегация носила скорее стихийный характер. Она выражалась в постепенном приобщении детей младшего возраста к посильным для них домашним работам. Мальчики помогали мужчинам в уходе за скотом, девочки участвовали в таких женских работах, как приготовление пищи, стирка, уборка, обработка шерсти. Если в семье были и мальчики, и девочки, то уход за малолетними братьями и сестрами входил в обязанности девочек, они укладывали их спать, кормили, выводили на прогулки, играли с ними.

Большое значение в воспитании детей традиционно играло старшее поколение — бабушка и дедушка со стороны отца. Именно старики являлись хранителями традиций семьи, они старались передать их молодому поколению. Старшие женщины семьи (бабушка, пожилые родственницы, чаще — вдова умершего брата или дяди главы семьи), уже не принимавшие активного участия в хозяй ственных работах, отдавали все свое свободное время подрастающим детям. Если женщины играли ведущую роль при воспитании мальчиков только до 5–6-летнего возраста, то при воспитании девочек ведущая роль старших женщин сохранялась до момента вступления девушек в брак. Первенцы в семье считались детьми свекра и свекрови. Усыновленные таким образом дети становились любимчиками бабушки и дедушки. Девочек баловали не меньше, чем мальчиков, а иногда и больше: нередко именно бабушка выступала инициатором освобождения девочки от тяжелых домашних работ, считая, что за свою будущую жизнь у свекрови девочка еще наработается и никто не знает, как сложатся ее отношения с родственниками мужа.

Особенность восприятия вышеописанных возрастных ступеней в народной традиции выражена следующей емкой пословицей:«До 5 лет почитай как собственного ребенка, с 5 лет до 15 эксплуатируй как раба, с 15 лет уважай как сверстника (обращайся как со сверстником)»

Обряд обрезания крайней плоти - это религиозная традиция. Этот обряд впервые появился в арабских странах, а за тем распространился по всем мусульманским народам.Сундет - той считается важным и радостным событием в жизни мальчика. По словам одного из имама столичной мечети, сундет один их главных религиозных обрядов в Казахстане и во всем мусульманском мире. Все родители придерживаются этой важной традиции. О том, что каждому мужчине – мусульманину должны сделать сундет говорится в священном Коране. По законам пророка Ибрагима, обрезание стало обязательным условием для мусульманина. Сундет присоединяет ребенка к мусульманскому миру. Сундет является доказательством того что мужчина стал мусульманином. Казахи, согласно мусульманскому вероисповеданию, своим сыновьям обязательно делали обряд обрезания и по этому поводу устраивали сундет той. Обрезание делалось, когда мальчики находились в нечетном возрасте – 3, 5 или 7 лет. Прежде чем приступить к этому обряду, мальчика одевали в лучшие одежды и сажали верхом на коня. Затем, на передник его седла или круп лошади, подвешивали хурджун с яствами, после чего кто-то из взрослых, взяв за узду коня, отправлялся посетить всех родственников. Мальчика везде встречали с радостью и угостившись из хурджуна, привязывали к его одежде и к гриве, шее, хвосту, а также снаряжению коня, куски материи и яркие ленточки. По возвращении мальчика укладывали на чистую постель, мулла делал ему обрезание. Родители по этому поводу устраивали большой праздник с конными скачками, козлодранием и другими играми. Родные, поздравляя мальчика. давали ему деньги, дарили различные ценные вещи или скот.

Перед обрезанием мальчику окончательно состригали айдар. После совершения обряда обрезания мальчик становился не просто членом религиозной общины , но и переходил в следующую возрастную группу.

Примерно в этом же возрасте (около 7–8 лет) девочкам переставали брить голову и начинали отращивать волосы, а тулым вплетали в косички. Момент первого заплетания кос девочке имел особое значение. По этому поводу устраивали небольшое угощение, а первый раз заплести волосы в косы просили добрую, многодетную женщину, славившуюся своим мастерством в ведении хозяйства и в домашних ремеслах.

Половая дифференциация детей усиливалась в возрасте 7–13 лет. Примерно с этого возраста начиналось раздельное воспитание девочек и мальчиков. С этого времени братья и сестры начинали спать в раздельных постелях. Девочки впервые надевали простенькие украшения — сережки и плоские браслеты, начинали носить девичий головной убор — круглую шапочку, часто украшенную перьями филина, — такия, телпек, кепеш — или теплую шапку с меховой опушкой — борик. . В конце XIX века получило распространение девичье платье, украшенное оборками. Часто такие платья украшались вышивками, располагающимися на оборках или прикрывающими швы. Каждая девушка имела расшитые и украшенные позументом, монетами и вышивками камзол и безрукавку. До 12–13 лет распространенным обращением к девочкам было кызалак, что так и переводится — "девчонка".

ВОСПИТАНИЕ ДЕВУШКИ У КАЗАХОВ

Переходным периодом для казахской девочки был возраст 12-13 лет. В этом возрасте заканчивался первый двенадцатилетний возрастной цикл - мушел, и девочка из возрастной группы "кыз бала" переходила в группу девушек - "кыз". В этом возрасте начиналось воспитание девушки с учетом всех этикетных норм, начиналась подготовка девушки к замужеству. Взрослые женщины строго следили за исполнением этикетных норм девушкой, не разрешали свободно общаться с мальчиками даже в играх. Помимо этого девушку, с детских лет помогавшую матери по хозяйству и в уходе за младшими детьми, начинали более активно привлекать к труду, обучать женским домашним ремеслам. И к 13-14 годам девушка уже обладала всеми навыками ведения хозяйства и ухода за детьми. Изменения происходили и во внешности девушки. Изменялся ее наряд, прическа. Все эти изменения были знаком того, что девушка готова к замужеству.

В 13–15 лет девушка была уже способна к деторождению и, следовательно, исходя из традиционных представлений, могла выйти замуж. По данным переписи казахского населения 1897 года, в северных областях была зарегистрирована выдача замуж 355 девочек до 10-летнего возраста; 1045 начали семейную жизнь в 10–12 лет; 4225 вышли замуж в 13–14 лет; 19 354 — в 15–16 лет).

Европейцы, познакомившись с жизнью и нравами кочевников, были поражены обычаем заключения ранних браков и считали его безнравственным, свидетельствующим о полном бесправии девушек у казахов, которых отдавали в замужество в несовершеннолетнем возрасте. Высокая смертность среди казахских женщин неоднократно объяснялась ими как следствие раннего замужества, тяжелой работы и ранних родов девушек у казахов.

Но с точки зрения самих носителей традиции — казахов, ничего противоестественного в обычае выдачи замуж девочки 9–12 лет не было. Для сравнения приведем данные по брачному возрасту казахских юношей: по данным адата, молодые люди 12–15 лет считались совершеннолетними, они имели право вступать в брак, «отлучаться, наниматься и заниматься делом без спроса»

Ранние браки чаще всего практиковались семьями с тяжелым экономическим положением. Состоятельные казахи, как отмечают исследователи XIX века, выдавали замуж своих дочерей в 20-летнем возрасте, а бывало и позже. Родители, которые не имели возможности прокормить многочисленных детей, стремились как можно раньше договориться о браке и отдать девушку в семью ее мужа. Часто в семью будущего мужа брали уже сговоренную малолетнюю девочку, оставшуюся сиротой. Девочка воспитывалась родителями будущего мужа, как только достигала половой зрелости, становилась женой. Иногда поводом к заключению раннего брака становилась смерть жениха. По обычаю его невеста, за которую уже выплачен калым, переходила к его брату, который мог потребовать немедленного заключения брака и передачи несовершеннолетней невесты в его семью. А родители девушки соглашались, боясь потерять оговоренный или уже полученный калым.

Но все же, как можно заметить, в конце XIX — начале XX века самым распространенным брачным возрастом девушки считался 15– 16 летний рубеж (бойжеткен — «на выданье»). Именно в это время в ее костюме появлялись маркеры особого добрачного возраста. И в этом смысле для девушки основными знаками, подчеркивающими ее возраст, были всевозможные украшения. Полный комплект украшений включал накосные украшения, серьги, браслеты, кольца, нагрудные украшения. Если в возрасте 13 лет девочки-подростки носили лишь отдельные части этого комплекта, то девушки 15–16 лет носили его в полном виде, что, по сути, являлось демонстрацией своеобразного посвящения их в возрастную группу невест. Некоторые детали девичьего костюма, например накосные украшения, молодые женщины продолжали носить и после замужества, а по прошествии времени дарили их своим сестрам или девушкам из семьи мужа.

РАЗВОД У КАЗАХОВ

Поводы к разводу супругов были различными. Развод совершался и по взаимному согласию, и по требованию одной из сторон. Но в любом случае главная проблема, возникающая при разводе, — решение вопроса о возврате мужу калыма и о выделении некоторой материальной компенсации жене.

Н.И. Гродеков отмечал, что «в подражание шариату адат допускает акымар, имущество, определяемое в пользу жены, на случай развода (хатынынг инчиси). Акымар может состоять в скоте, в недвижимости и в деньгах». Исходя из мате- риалов, приводимых Н.И. Гродековым, акымар невесты оговаривался до заключения брачного союза, правда, никакими документами не заверялся, и впоследствии эта часть имущества не отделялась от общесемейного. Таким образом, женщина не получала прав личной собственности на имущество, как это следует по шариату, и при разводе не имела гарантированных прав на получение акымара. Его выдача зависела исключительно от воли мужа и его родственников. Кроме того, материалы Н.И. Гродекова главным образом относятся к юридической системе южных казахов, которые, в отличие от других казахов, имели прочные политические, экономические и культурные связи с городскими центрами и достаточно рано подверглись исламизации. Уже в X веке ислам утвердился среди оседлого населения Семиречья и на Сырдарье. Поэтому влияние норм шариата на обычное право казахов именно в этом районе ощущалось наиболее сильно.

Практика выплаты акымара была локальным явлением и не получила широкого распространения среди кочевого населения степей — она не была зафиксирована у других групп казахов.

Несмотря на то что после развода дети, как правило, оставались в семье мужа, женщина имела право на получение своей части семейного имущества. Но какова была эта часть? После заключения брака муж имел полное право распоряжаться имуществом своей жены, но после развода, был обязан возвратить «все ей собственно принадлежащее», то есть те немногочисленные вещи, которые находились в личной собственности женщины. Личным имуществом женщины считался свадебный головной убор, некоторые украшения, один из костюмов, данный в приданое, и кровать с постельными принадлежностями. Все это были вещи, составляющие часть приданого; в случае смерти женщины ее родственники получали их как память об умершей. Остальное движимое и недвижимое имущество, составляющее приданое женщины, сразу после заключения брака переходило во владение мужа и его родни и распределялось среди тех, кто участвовал в сборе средств для выплаты калыма.

Если развод совершался по вине мужа, а его благосостояние позволяло без ущерба для хозяйства выделить своей прежней жене одну оседланную лошадь и верблюда, то он мог это сделать: снабдить женщину необходимым минимумом на первое время, позволяющим ей добраться до своих родителей или родственников ее потенциального нового мужа. Однако это положение основывалось исключительно на желании самого мужчины и не было обязательным правилом. Часто муж выделял жене сумму денег на одежду и самые необходимые вещи из того калыма, который возвращала ему родня жены. Известны слу- чаи, когда муж получал не весь калым, а имущество, составляющее разность между уплаченным калымом и приданым. Женщина теряла право даже на свое приданое, не говоря уже о прочем имуществе, в случае если муж застигал ее с любовником. Такую жену муж имел полное право обвинить в прелюбодеянии и прогнать к родителям, лишив всех прав не только на имущество, но и на детей.

Известны случаи, когда при разводе муж выделял жене достаточно большую часть семейного имущества. Но так поступали мужчины, дети которых оставались с их прежними женами. При таких обстоятельствах, женщина должна была вернуться к своим родителям и пообещать, что до конца жизни останется одинокой и не выйдет замуж. Эта ситуация показывает, что имущество выделялось мужем не самой женщине, а детям, которые при достижении совершеннолетия вступали в права наследников. Запрет же на новое замужество женщины должен был оградить наследников от притязаний супруга матери — их отчима.

Иногда после развода дети распределялись между супругами: девочки уходили с матерью, а мальчики оставались в семье отца. В этом случае муж не требовал возврата калыма, но оставлял за собой право удержать имущество, входящее в приданое жены. При этом после заключения брака дочерей калым поступал в пользу семейно-родственной группы мужа.

Таким образом, при разводе женщина, как правило, получала лишь некоторую минимальную материальную компенсацию, которая обычно выделялась из возвращаемого за нее калыма, и получала права на управление частью имущества мужа только при наличии у нее детей мужского пола, оставленных мужем при ней после развода. Но были прецеденты, когда суд биев, поддерживая влиятельную группу родственников мужа, наоборот, присуждал женщине и ее родне в добавление к возвращаемому калыму уплатить в пользу ее бывшего супруга штраф или сумму, потраченную мужем на жену во время их совместного проживания; в подобном случае жена при разводе не получала никакого имущества. Но если суд доказывал вину мужа, то тот не имел права требовать возврата калыма и довольствовался удержанием приданого своей жены.

Анализ правовых основ развода демонстрирует, что развод, как и брак, не был личным делом супругов. Вопросы, связанные с передачей или удержанием имущества, решались на уровне двух семейно- родственных групп — семьи мужа и родственников жены. После развода и урегулирования всех имущественных исков женщина получала юридическую свободу и могла перейти на жительство к своим родителям или другим родственникам, а также выйти замуж по своему желанию, не советуясь с родственниками мужа, как это бывало в случае смерти супруга. Следуя закону, разведенная женщина, как и вдова, имела право выходить замуж неограниченное число раз. Однако зафиксированы случаи, когда право левирата действовало и при разводе, — при наличии физических недостатков мужа его родня могла потребовать, чтобы женщина вышла замуж за кого-либо из его родственников

 

ВОЗРАСТ У КАЗАХОВ. ВОЗРАСТНОЙ СТАТУС.

Как показали исследования, в настоящее время у казахов сохраняется традиционное представление о возрастных классах. Жизненный путь человека измеряется не просто прожитыми годами, а по пережитым 12-летним циклам — мушелям. Каждый мушел рассматривается как этап жизни, новая ступень, после прохождения которой изменяется поведение человека в соответствии с новым возрастным статусом.

Для ребенка значимым моментом оказывается 13-летний рубеж. До первого м?шеля и девочки (кыз бала), и мальчики (ер бала, ул бала) считаются детьми. И только после тринадцатого дня рождения они переходят в новую возрастную группу девушек (кыз) и отроков, пареньков (боз бала). С этого возраста у казахов начинается настоящее воспитание и подготовка молодых людей, в особенности девушек, к будущей самостоятельной семейной жизни. Но если для девушек этот возрастной рубеж, по традиции, означал одновременно переход в статус «девушек на выданье» (бойжеткен), то юношам необходимо было перешагнуть 15–16-летний возраст и приобрести статус джигита (жигит), неженатого юноши (бойдак жигит).

После второго мушеля в возрасте 25 лет молодой мужчина переходит в статус жигит агасы, что подразумевает наличие у него определенного жизненного опыта и способности решать насущные семейные вопросы. Девушки сохраняют свой статус кыз до замужества и только после брака приобретают статус келиншек — замужней женщины.

К 25 годам женщина должна показать родне мужа, на что она способна в домашнем хозяйстве, как воспитывает детей и уважает стариков. И если она соответствует традиционным нормам, то приобретает статус айел. Женщина, имеющая внуков, независимо от ее возраста, переходит в статус аже — бабушки.

По поводу возрастного статуса мужчин после 37 лет мнения информантов разошлись. Большинство представителей старшего возраста настаивают на том, что после 37 лет мужчина переходит в разряд аксакалов и может отращивать бороду. В этом статусе мужчина пребывает до 61 года, а затем становится пайгамбар жасы. Одновременно те же информанты подчеркивают, что статус аксакала применим только к тем мужчинам, которые имеют внуков, поэтому «аксакалом» муж- чина может стать и в 40, и в 60 лет, так как молодые люди часто женятся поздно, а следовательно, дети появляются у них позже, чем это было принято в традиционной культуре.

В сельской местности и мужчины, и женщины считают, что к 50 годам человек приближается к старости. Большое значение для определения возрастного статуса играет семейное положение человека, в частности наличие женатых детей и внуков. Пожилые женщины, не имеющие внуков, рассматриваются самими носителями традиции как «ущербные, неблагополучные бабушки». На пожилых мужчин,у которых нет внуков, обращают меньше внимания. По-видимому, в данном случае сказывается традиционное представление о том, что за бездетность семьи несет ответственность в первую очередь женщина.

Несмотря на то что некоторые этапы жизни современными носителями традиции рассматриваются в несколько ином ракурсе (варьируют как сами названия, так и возрастные границы), чем в XIX веке, общее представление о биосоциальных ритмах жизни общества и человека сохраняется и предстает как живая функционирующая система.

ОБЫЧАИ ГОСТЕПРИИМСТВА У КАЗАХОВ

Обычай гостеприимства "Шашу"

Шашу – осыпание. Во время радостного события (свадьба, сватовство и т.д.) на виновников торжества бросают конфеты или деньги. Дети с радостью собирают разбросанные конфеты. Казахи верят, что сладости, подобранные во время «Шашу» приносят удачу.

Обычай гстеприимства "Ат мингизин шапан жабу"

"Ат мингизип шапан жабу" - самый высокий почет. У казахского народа есть обычай: дорогому гостю, акыну, батыру, борцу или уважаемому человеку дарить коня и накидывать на плечи чапан. Этот обычай гостеприимства продолжает жить и в наши дни.

Обычай гостеприимства "Бата"

Бата - благословение перед дальней дорогой, испытаниями, благодарность за угощение, гостеприимство, доброту. Это особый вид поэтического творчества. Благословение произносят обыкновенно старшие по возрасту аксакалы.

Обычай гостеприимства "Белкотерер"

Угощение для пожилых людей. Они нуждаются в особом уходе. Для них готовится вкусное, мягкое угощение: казы, сливочное масло, жент, кумыс, творог, мед и т.д. Его готовят и приносят дети, соседи, близкие. Эта традиция служит примером заботы о родителях, пожилых людях.

Обычай гостеприимства "Бес жаксы"

Пять ценных вещей. "Бес жаксы" дарили самым уважаемым и почитаемым людям. В него входили: 1. Верблюд - "кара нар". 2. Быстроногий скакун - "жуйрик ат". 3. Дорогой ковер (персидский) - "калы килем". 4. Алмазная сабля - "алмас кылыш". 5. Соболья шуба - "булгын ишик".

Обычай гостеприимства "Ерулик"

Угощение вновь прибывшим соседям (новоселам). Новоселов приглашают к себе в гости, чтобы они быстро привыкли к новой среде. Эта традиция имеет как социальную, так и общественную значимость. У новоселов первое время не бывает, к примеру, дров или питьевой воды. В это время и приходят на выручку соседи.

Обычай гостеприимства "Жылу"

"Жылу" - материальная помощь. Людям, пережившим стихийные бедствия, несчастья (пожар, наводнение и пр.), оказывают материальную, моральную, финансовую поддержку. Для этого не обязательно быть родственником или близким. Для возмещения ущерба пострадавшим выделяют скот, жилье, одежду и пищу. "Жылу" (от слова жылы - тепло) - проявление человечности, доброты, сочувствия.

Обычай гостеприимства "Коримдик и байгазы"

Подарок, который дают за увиденных впервые молодую невестку, новорожденного, верблюжонка. "Коримдик" - от слова "кору" - смотреть, видеть. "Коримдик" служит для выражения добрых намерений родственников, близких. "Байгазы" и "коримдик" - разные понятия. "Коримдик" дается за людей или животных; "байгазы" - за обновку или какие-либо другие вещи, предметы.

Обычай гостеприимства "Конакасы"

"Конакасы" (конак - гость, ас - угощение). Казахский народ славится своим гостеприимством. Встретить гостя с почетом, угостить его - знак щедрости. Все самое вкусное казахи всегда хранили для гостей. Гостей делили на три вида. "Арнайы конак" - специально приглашенный, "кудайы конак" - случайный путник, "кыдырма конак" – нежданный гость. Человека, не давшего "конакасы", штрафовали (штраф - лошадь, верблюд и т.д).

Обычай гостеприимства "Конаккаде"

"Конаккаде" (конак - гость; каде - подарок). Хозяин дома имеет право попросить своего гостя выполнить "конаккаде", то есть спеть песню и т.д. Казахи с ранних лет учат своих детей красноречию, играть на музыкальных инструментах, петь, слагать стихи. "Конаккаде" - испытание гостя в искусстве, а также залог веселого застолья.

КАЗАХСКИЕ ОБЫЧАИ

Казахский обычай "Суйынши"

Суйынши – сообщение радостной вести. Когда произносят "Суйынши", все сразу понимают, что человек пришел с хорошей новостью. А тому, кто приносит известие, надо обязательно подарить подарок.

Казахский обычай "Салемде"

Салемде – знак приветствия и уважения. Давно не встречавшиеся люди дарят друг другу драгоценности, сувениры, угощение. Не обязательно, чтобы вещь была дорогая, но памятная.

Казахский обычай "Коримдик"

"Коримдик" от слова "кору" - смотреть, видеть. Подарок, который дают за увиденное впервые (молодую невестку, новорожденного и т.д.). Значение обычая не в том, чтобы взять или дать подарок, а для выражения добрых намерений смотрящих.

Казахский обычай "Базарлык"

Базарлык – не очень дорогие вещи или памятные сувениры. Обычно привозит человек, который вернулся из дальней поездки для своих близких и знакомых.

Казахский обычай "Жети ата"

Жети ата – семь поколений. Все потомки одного деда до седьмого колена считаются близкими родственниками. Древний обычай требует знать семь поколений предков и запрещает браки внутри рода

Казахский обычай "Тыйым"

Тыйым – Запрет. У казахов, как и у многих других народов существуют запреты. Например, нельзя наступать на порог, дарить близким людям нож или собаку – это может привести к вражде. Свистеть в доме – прогонять счастье и деньги. Но есть и другие запреты – этнические. Например, нельзя переходить дорогу старшему.

Казахский обычай "Араша"

Араша – возглас, чтобы остановить тех, кто спорит или дерется. Если кто-то решает свой спор кулаками и услышит: "Араша!", "Араша!", они должны немедленно прекратить скандал. Ослушание строго наказывалось штрафом.

Казахский обычай "Кутты болсын айту"

Кутты болсын айту – поздравление. Это древний обычай говорить "Кутты болсын!" при значительном событии, например, рождении ребенка. Традиционное пожелание достатка и благополучия, знак добрых чувств и умение вместе радоваться.

Казахский обычай "Токымкагар"

Токымкагар – обряд для уезжающих в дальнюю дорогу. Нужно зарезать барана, накрыть дастархан (праздничный стол), позвать гостей. Во время этого обряда поют песни и говорят пожелание тому, кто уезжает.

Казахский обычай "Тизе Бугу"

Тизе бугу – преклонить колено, присесть. Знак почета дому. Если человек пришел в чей-то дом, он обязательно должен присесть или преклонить колено, иначе он может нанести неизгладимую обиду хозяину дома, изложив цель своего посещения стоя.

Казахский обычай "Шашу"

Шашу – осыпание. Во время радостного события (свадьба, сватовство и т.д.) на виновников торжества бросают конфеты или деньги. Дети с радостью собирают разбросанные конфеты. Казахи верят, что сладости, подобранные во время «Шашу» приносят удачу.

ПОХОРОННЫЙ ОБРЯД У КАЗАХОВ

В последние часы жизни умирающего рядом с ним находились его родственники, близкие люди. Перед смертью мужчина должен был отдать необходимые распоряжения: выделить скот, жертвуемый во искупление грехов и упущений в молитвах, назначить наследника, разделить имущество. Завещание оглашалось, а иногда записывалось в присутствии муллы, аксакалов и родственников. Жена вместе с детьми и другими женщинами находится в юрте умирающего. Но пока не стали заметными очевидные признаки приближающейся смерти, плача женщин почти не было слышно. Жена должна была сидеть совершенно тихо и не плакать.

Преждевременные крики, слезы, причитания, по-видимому, были способны повлиять на естественный ход событий, в данном случае не ускорить смерть, а помешать умирающему человеку: задержать смерть и продлить агонию. Плач над умирающим не одобряется и шариатом. Первая женщина, заметившая момент смерти, возвещала об этом громким выкриком. Жена и близкие родственницы неистовствовали: рвали на себе волосы, царапали лицо, грудь, выкрикивали бессвязные слова. Вдова умершего издавала нечленораздельные крики, пыталась выбежать из юрты, на месте ее удерживали три-четыре человека. Остальные женщины плакали, поочередно бросались на грудь друг другу и причитали. Вдова начинала причитать только после того, как утихнет первый взрыв эмоций. Причитания прерывались выкриками, возгласами и плачем, в промежутках между причитаниями женщины выли и стонали без слов.

Мужчины вели себя иначе. Первый заметивший признаки смерти мужчина должен был прочесть молитву — одну из сур Корана, обычно Йа син («Действительно, Мы оживим мертвых...»), остальные следовали его примеру. И только после этого и среди мужчин «начинался плач, объятия и причитания».

Как правило, между смертью человека и погребением его тела проходило два-три дня. Эти дни, пока тело умершего не было предано земле, оказывались наиболее нагруженными запретами и рекомендациями в поведении вдовы и ближайших родственников покойного.

Похоронный обряд у казахов состоит из нескольких этапов. Первый этап похоронного обряда связан с подготовкой умершего к похоронам. В него входит обмывание тела умершего. В обряде принимали участие пять-семь человек - это близкий родственник умершего и по одному представителю от родовых групп. Обычно если умерший человек был мужчиной - то его обмывали мужчины, если женщиной - женщины. В обряде обмывания не могли принимать участие дети умершего. Во время обмывания родственник умершего лил воду на тело умершего от головы к ногам, остальные участники обмывания обмотав руки кусками белой ткани и, стоя по обе стороны, обтирали покойного. Сначала обмывали голову, рот, нос, правую кисть руки, затем левую кисть, правую ступню, левую ступню, правую лопатку, левую лопатку и все тело. Куски ткани или специальные мешочки – рукавицы для обмывания закапывали вблизи от могилы, поскольку они считались ритуально нечистыми, возможным объектом магического нанесения вреда со стороны умершего. Обмывание заканчивалось, когда родственник покойного, ливший воду, считал тело ритуально чистым.

После обмывания тело обряжали в акырет, который мулла выкраивал из белой материи. В данном случае мулла выполнял обязанность, не свойственную священнослужителям ислама. Акырет обычно должны готовить родственники. . Мужской акырет кроится следующим образом: прямоугольный кусок материи должен соответствовать в длину расстоянию от плеч до колен покойного. По сгибу и от него посередине верхнего полотнища делают разрез для головы. Это часть акырета – жейде (рубаха). Другим куском ткани обворачивали ноги, на голову из такой же ткани накручивали чалму. Женский акырет состоял из нескольких узких полотниц.

Одетое в акырет тело клали на табыт, который обычно хранился в мечети. Покойника на табыт мог положить любой из мужчин, покойницу должен был класть или брат или отец или дядя по матери, но не муж, который после смерти жены считался посторонним. Если никого из родственников не было, покойницу укладывал на табыт пожилой мужчина. Одетого в акырет покойного обворачивали в ковер или палас, перевязывая в трех местах.

После облачения проходил обряд – чтение муллой молитвы с целью искупления грехов покойного, который добровольно принимал на себя один из присутствующих или сам мулла.

Для совершения мусульманской панихиды (жаназа) тело, как правило, выносили на улицу, на тихое место, освещенное солнцем, или в этом же помещении, в котором одевали и обряжали покойного. «Жаназа» - одна из последних почестей, оказываемых умершему. После панихиды (жаназа), которую служил имам-мулла, тело перевозили на кладбище.

Второй этап похоронного обярда – это погребальная церемония. Следуя предписаниям ислама, на кладбище идут только мужчины, женщины не принимают участия в церемонии погребения независимо от того, хоронят мужчину или женщину. Тем не менее для XIX века есть свидетельства об участии казахских вдов в церемонии погребения мужа: «...потом несут его к могиле, в сопровождении плачущих жен и шеста с черным платком» (Терещенко). Сходные сведения можно обнаружить в работах А.И. Левшина, В.В. Радлова и М. Лаврова: «…везут его на верблюде к могиле в сопровождении родственников и плачущих женщин, с навязанным на длинном шесте черным платком вместо знамени»; «...женщины с воем и криками... провожают усопшего до самой могилы» ; «Женщины идут сзади покойника, оглашая воздух плачем и воплями...» . Во время похорон султана Дарма-Сырыма его тело, водруженное на верблюда, до самой могилы сопровождали «жены, дочери и служительницы, певшие печальные песни» .

Среди мусульман широко распространены представления, связанные с магической силой могильной земли. Землю разводили в воде и пили, считалось, что это способствует «успокоению сердца» . Родственники умершего незаметно брали с могилы немного земли и ссыпали ее на чадру овдовевшей, чтобы она «остыла», перестала истязать себя, стала безразличной и охладевшей ко всему. По традиционным представлениям казахов, схожими функциями «успокоения» обладала вода, оставшаяся после обмывания покойного. Во время выноса тела исступленным горем женщинам старухи брызгали в лицо холодной водой из чашечек и приговаривали: «Учук, учук». «Учук» у казахов — это название всякой незначительной болезни, которая лечится опрыскиванием холодной водой. По видимому, тоска по умершему рассматривалась как разновидность болезни, но вполне излечимой. Смывание смертной тоски водой как достаточно распространенный метод избавления от нее, как средство отчуждения вдовы от умершего мужа зафиксировано в традиционной обрядовой практике у разных народов.

На кладбище умершего клали на южную сторону могильной ямы. Четверо мулл располагались по краям могилы, пятый – молда – становился у головы покойного. Затем развязывали ковер (палас), 3 человека, представлявшие разные родовые группы, спускались в могилу и принимали тело, опускаемое на тесьме или полотенце, которые ими забирались. Имам читал при этом молитву «положение в могилу» - кабыр садака (буквально «милостыня могиле»), затем муллы по очереди произносили соответствующие суры Корана.

У казахов было известно два варианта погребения: север-юг, запад-восток. Перед прочтением заупокойной молитвы (жаназа) всем почетным гостям предписывались дорогие подарки (жол), а также деньги. Помимо подарков, присутствовавшим раздавали и лоскутки ткани (жыртыс) в качестве подарка покойного за участие в его проводах на тот свет.

Непосредственным участникам похоронной процессии «жыртыс» давали на кладбище, где и разрезами отрезы ткани на небольшие кусочки. Казахи, как и другие народы Средней Азии, стремились похоронить человека на его родовом кладбище, рядом с родственниками и предками.

Третий этап похоронного обряда – это поминальный обряд. Поминальный обряд у казахов проходит на 3,7,40,100 дней и через год.Эти числа составляют традиционный набор, в целом общий для тюркских народов и применяющийся для структурирования различных процессов. В погребально-поминальной обрядности седьмой, сороковой день, год отмечены не только собственно поминанием покойного, но и другими значимыми событиями. За сорок дней, по поверьям казахов, мясо человека отделяется от костей, на седьмой день после погребения у покойного выпадают волосы, на сороковой день — зубы, а к концу года высыхают его кости. Трапеза конакасы всегда проводилась в юрте соседей или родственников и никогда в юрте покойного. Еще до момента смерти из помещения, где находился покойный, выносили все продукты и утварь. Это было связано с представлениями, согласно которым в момент кончины Смерть (ангел Азраил) режет человека как животное. Кровь умирающего доходит до половины стен помещения, затопляет находящиеся там вещи, пищу, утварь. Поэтому, по мнению самих казахов, считалось грехом есть пищу, оставшуюся в юрте умершего. Если почему-либо в момент смерти в помещении оставались продукты и посуда, то продукты выбрасывали, а посуду тщательно мыли или же разбивали и выбрасывали.

Сорок дней в юрте покойного горели светильники или свечи, которые зажигали вдова или дочь умершего, а в случае их отсутствия — сыновья покойного. Светильники зажигали на закате солнца и ставили в передней части юрты, у правой стороны от порога. Полагали, что «до сорока дней дух умершего посещает свою юрту... для того каждый день до зажжения свечи в сумерки отворяют дверь, наполняют одну чашку кумысом и в дверях постилают белую кошму, готовят прием для покойника» . В этом контексте интересно, что до наших дней временный памятник на могиле устанавливается не позже, чем через сорок дней после смерти погребенного (стационарный памятник устанавливают обычно на годовщину). Пожилые люди объясняют эту традицию тем, что к этому времени родственники умершего должны поставить на месте погребения «стационарное жилище» для покойного, так как его душа уже окончательно покидает свой дом.

Сам поминальный обряд является продолжением похоронного. Интенсивность проведения общественных поминовений умершего понижалась по мере удаления от дня похорон. Основной акцент переносился на обязательные каждодневные оплакивания покойного домашними: женами, матерью, дочерьми. Эти оплакивания, как уже говорилось, продолжались до окончания годового траура. После этого поминание и оплакивание умершего меняли свой характер и происходили только в строго определенные календарной обрядностью дни, когда покойного поминали не персонально, а уже вместе с другими умершими родственниками. Днями поминовения, освященными мусульманской традицией, считались пятница и религиозные праздники: ораза-айт и курбан-айт.

Годовые поминки (ас-угощение, жылы-годовщина) были главным и завершающим обрядом поминального цикла. На них семья покойного, в соответствии со своими возможностями, приглашала большое число гостей. «Ас» требовал больших расходов и хорошей организации. Определялось количество гостей, юрт, главных мясных блюд, сроки доения кобыл. Окрестное население о предстоящих годовых поминках извещалось за два месяца до тризны, чтобы люди смогли подготовить коней для участия в скачках.

Приезжие, прежде всего, заходили в «черную» (трудную) юрту, где в обрядовом одеянии находились женщины и девушки, оплакивающие покойного родича. Поминая умершего, читая Коран и благословляя угощение, приезжие направлялись в юрты, предназначенные для гостей. Там им подавали кумыс, чай, ащак, асбудничную еду. За день основного действия устраивали конные скачки. На второй день резали жертвенный скот. Ас продолжался день, два, а великие празднества – три дня подряд. Пышные, обильные асы могли устраивать только богатые, состоятельные люди. Весь год продолжалось жоктац (оплакивание). У казахов оплакивание покойного происходило в форме траурной печальной песни, которые сочиняли акыны или близкие родственники умершего. После годовщины со дня смерти и поминального аса сваты умершего, родственники, родные, аульчане приглашали к себе домой семью усопшего, выражая этим свое сочувствие и предлагая помощь.

По обычаю предков родственники умершего специально ехали выразить соболезнование по поводу кончины и совершить обычай «бата» (молитвы), что является знаком уважения и внимания.

Ас старались провести в конце лета или в начале осени — когда скот был жирный; поэтому поминки нередко проводились раньше положенного годичного срока. Они продолжались неделю, а иногда и больше. Юрты на время поминок устанавливали полукругом, перпендикулярно линиям ям, выкопанных для котлов. В середине полукруга дверью на юг ставилась юрта покойного с траурным симво- лом — флагом (каралы ту). Иногда в юрте покойного вывешивали его одежду, кольчугу, оружие. Прибывшие гости размещались строго в соответствии с родом, каждый отдельный род занимал отдельную юрту или несколько юрт . Для байбише и младших жен покойного ставились отдельные юрты, в которых те находились во время всего аса. Женщины, прибывшие на поминки, располагались отдельно от мужчин, чаще всего в юртах младших жен покойного. Если у умершего была только одна жена, то женщины собирались в ее юрте, причем если по числу прибывших женщин эта юрта оказывалась мала, к ней пристраивали по мере надобности еще юрты, которые представляли из себя одно целое с пер- вой и выглядели как ряд комнат, или ставили еще несколько отдельных юрт. Обычно старшая жена покойного сидела на хозяйском месте, а младшие жены — на женской половине юрты. Женщин угощали кумысом, но по обычаю разливала его не вдова, хозяйка дома, а ее ближайшая родственница. Юрта покойного делилась на две части: открытая предназначалась для вдовы и старших женщин, закрытая, за перегородкой, — для молодых женщин и девушек. После прочтения муллой краткой молитвы вдова покойного поворачивалась лицом к решетке юрты, накидывала на себя халат и начинала причитать по покойному.

Во время аса вдова не должна была покидать свою юрту. Вдова встречалась с прибывшими гостями только тогда, когда они заходили в юрту поздороваться с семьей покойного и прочесть молитву за упокоение души умершего. При входе в юрту родственников или почетных гостей плакальщицы, покрыв вдову белым покрывалом, подводили ее к прибывшим и показывали место в юрте, где скончался ее муж. Не все женщины постоянно находились рядом с вдовой, а только близкие родственницы и плакальщицы. Остальные женщины и девушки, прибывшие на ас, принимали участие в празднике, встречались друг с другом в женских юртах, присутствовали на представлениях и состязаниях, но не на байге (скачках), так как присутствие на подобных зрелищах считалось для женщин предосудительным.

Когда с вдовы снимали траурные одежды, она сопротивлялась, плакала, причитала по покойному. Но, несмотря на это, женщины снимали с нее траурную одежду и уговаривали перестать плакать, напоминая ей, что у нее остались дети, сын, который стал теперь хозяином дома, а следовательно, утрата замещена. Именно в этот момент впервые за весь период траура звучало напоминание о том, что потеря хозяина дома замещена его сыном, а вдова вновь может выйти замуж. Формально с этого времени сын покойного (или его опекун) вступал в права хозяина юрты. Женщины, окружающие вдову, обращались к ней со словами: «Не плачь ты, молодая, будет тебе плакать, хорошая молодуха. Ах ты, смерть, всегда людей разволнуешь! Теперь, молодуха, будет уже плакать, перестань... Много хороших людей умирало, и о них много также пели песен. Хотя и убедительно просили Бога, но ни разу мертвого Он не делал живым. Умирают цари, богатые, богатыри, большие и малые... Не плачь же больше!..» . Вдова переставала причитать и плакать. С этого времени в силу входил запрет на оплакивание покойного. Исключение составляли дни поминовения умерших, освященные традицией, когда причитания женщин на время возобновлялись.