Работа с родителями
Консультации для
родителей
Готовность
к школе: Что мы не понимаем?
Весна
— время особых хлопот в семьях будущих первоклассников. Обеспокоенные родители
бегают от одной элитной гимназии к другой, что успеть записаться на
собеседование или тестирование. В некоторых мамы и бабушки отличаются особым
рвением в проталкивании чада к светлому будущему, детям ищут репетиторов по
объявлению «Готовлю к поступлению в первый класс» или по настоятельным
рекомендациям уважаемых знакомых. И вот с малышом занимаются с утра до вечера,
так что ему поиграть некогда. Даже время прогулок приходится сокращать. А
школьный психолог вдруг огорошивает маму на приеме: «Ваш сын — замечательный
малыш. Но к школе пока не готов. Лучше ему еще годик в детский сад походить».
Мама, конечно в гневе «Насажали тут всяких липовых «специалистов»!
Напридумывали глупостей! Да кто он такой, этот психолог, чтобы мне указывать?
Ребенок и читает уже, и до ста считает, и домашний адрес знает. Даже прописи
освоил. И он, видите ли, не готов! Что значит — не готов?»
Действительно,
что значит — «не готов»? Что, собственно, означает
эта злополучная «готовность к школе», которая доставляет так много хлопот
педагогам и заставляет так сильно нервничать родителей?
У
любого психологического понятия, как правило, есть своя история. Сейчас мы уже
привыкли к сочетанию «готовность к школе». Но это довольно молодой термин. И
проблема готовности к школе тоже очень молодая. А возникла проблема готовности
в связи с экспериментами по обучению шестилеток. Пока дети шли в школу с семи
или даже с восьми лет, никаких вопросов не возникало. Конечно, одни учились
лучше, другие хуже. Но когда процесс обучения столкнулся с шестилетками,
привычные, устоявшиеся методы работы вдруг потерпели фиаско. Более того, несостоятельными
оказались прогнозы школьной успешности детей и привычные объяснения их неудач.
Вот приходит симпатичный ребёнок из интеллигентной семьи. Воспитанный. Родители
уделяют ему много внимания, развивают, как могут. Он и читает, и считает.
Казалось бы, чего ещё хотеть от будущего первоклассника? Только учи его – и
получится отличник. Так не получается! Шестилеток принимали не везде. Это, как
правило, были элитные школы, имевшие возможность, так или иначе, отбирать
детей. Учителя и отбирали - по привычным для себя показателям. А через полгода
выяснялось, что чуть ли не половина отобранных детей не оправдывает
возлагавшихся на них надежд. Не то, что отличники из них не получались:
возникала проблема даже на уровне освоения программы. Казалось, что возникшие
сложности решить можно: раз дети плохо учатся, значит, плохо готовы. А раз
плохо готовы, нужно готовить лучше. К примеру с пяти лет. И под этим «лучше»
опять понималось «читать, считать» и т. д. И опять ничего не получалось. Потому
что нельзя ничего хорошего сделать с ребёнком с помощью механического снижения
планки обучения, игнорируя законы его психологического развития.
В
чём же суть «готовности»?
Готовность
– это определённый уровень психического развития человека. Не набор некоторых
умений и навыков, а целостное и довольно сложное образование. Причём
неправильно суживать его исключительно до «готовности к школе». Каждая новая
ступень жизни требует от ребёнка определённой готовности – готовности
включаться в ролевые игры, готовности отправиться без родителей в лагерь,
готовности обучаться в ВУЗе. Если ребёнок в силу проблем своего развития не
готов вступать в развёрнутые отношения с другими детьми, он не сможет
участвовать в ролевой игре. Если он не готов ехать в лагерь без родителей,
оздоровительный отдых обернётся для него пыткой. Не готов играть по правилам
университета, не сможет успешно учиться. Но наивно полагать, что можно
предотвратить какие-то сложности в его жизни, опережая события.
Успехи
молодого человека в вузе никак не связаны с тем, читают или не читают вузовские
преподаватели лекции в старших классах его школы. Вузовские преподаватели, как
правило, при работе со старшеклассниками пользуются привычными для себя
методами обучения – вузовскими. А школьников нужно учить школьными методами. И блестящий
университетский профессор может сделать для развития ребёнка не больше, а
меньше, чем хороший школьный учитель. Точно так же вживление школьных методов
обучения в детский сад не является профилактикой школьных трудностей. Как раз
наоборот – оно их порождает.
Существует
непреложная логика личностного развития: человек не может в своём развитии
перейти на новый этап, если он не пережил, не прожил полноценно этап
предыдущий. Характерный пример: психологическая служба получила разрешение
работать в детском доме. Набрав всевозможных книжек, игрушек, развивающих
пособий психологи пришли к детям. Выяснилось, что никакие книжки, игрушки
детдомовским детям не нужны. Им нужно посидеть на коленках, потрогать бусинки,
потеребить пуговичку. Эти дети не прожили полноценно стадию общения с взрослым.
И они пробуют восполнить этот пробел при любом удобном случае. Естественно, за
счёт тех видов деятельности, которые должны были бы соответствовать их
возрасту.
Чтобы
ребёнок из дошкольника превратился в школьника, он должен качественно
измениться. У него должны развиться новые психические функции. Их невозможно
развить заранее, потому что в дошкольном возрасте они отсутствуют. «Тренировка»
- вообще слово некорректное по отношению к маленькому ребёнку. Моторика,
мышление, память – это всё прекрасно. Только к школьной готовности относится не
только это. Огромное количество книжной продукции, запудривающей родителям
мозги (мол, купите – и дело будет в шляпе), никак не влияет на
вызревание школьной готовности. Это процесс внутренний, и извне им управлять
невозможно.
Что
отличает ребёнка, готового к школе?
Во-первых,
такой ребёнок должен уметь видеть учебную задачу, принимать её. Д. Б. Эльконин
так и говорил об этом: первый показатель готовности к школе – «приём учебной
задачи». Когда учитель пытается объяснить детям смысл умножения на примере
выложенной плитками кухни, а дети начинают задавать вопросы о цвете плитки, о
магазине в котором плитку купили, о том, какая машина столько плитки привезла и
т. п. , это значит: они не могут принимать учебную задачу, не видят её. Почему?
потому что они не готовы к школьному обучению.
Во-вторых,
ребёнок, готовый к школьному обучению, умеет выделять общий способ действия. Он
способен охватить ситуацию целиком, её смысловую составляющую. Дошкольник же на
его месте будет действовать формально. Вот пример. На одном занятии в детском
саду воспитательница написала на доске пример: «5-3». Дети должны были
придумать задачу по этой записи. И один мальчик задачу придумал: «У мамы было
пять ножниц. Три она взяла и съела. Сколько ножниц осталось?» Опускаем
характеристику мальчика. Интересно, что ответили другие дети. Они ответили:
«осталось двое ножниц». На полном серьёзе. Никто не засмеялся. Ну, и
действительно. Пять – это три и два. Три убрали, два осталось. Умеют считать
эти малыши? Умеют. Готовы к школе? Не готовы.
Третья
составляющая готовности к школе – появление специфической
самооценки. Проводилось исследование самооценки у дошкольников и младших
школьников. Для этого использовался ряд сюжетных картинок. Например, на
картинке изображалась горка. По ней на лыжах съезжает мальчик. А на следующей
картинке этот мальчик лежит в сугробе, лыжи в разные стороны торчат. Или
девочка поднимает ведро с водой. А на другой картинке ведро упало, вода
разлилась. Детям задаётся вопрос: «Почему так вышло? В чём причина неудач?» Что
отвечают дошкольники? Горка крутая, ведро тяжёлое. А школьники? Мальчик не
очень хорошо умеет кататься на лыжах. Девочка недостаточно сильная, чтобы ведро
поднять. Но мальчик, добавляют они, потренируется и научится съезжать. Девочка
тоже подрастет, и обязательно с ведром будет справляться. О чём это
свидетельствует? О разном подходе к жизни. Дошкольники ещё не выделяют себя из
окружающей действительности в качестве субъектов деятельности. Местоимение «я»
для них тотально: не я в конкретной деятельности, а «я» вообще, в целом. При
таком взгляде на жизнь его не то, что первая двойка или тройка, его четвёрка
убьет наповал. Ведь если «я» нарисовал не очень хорошо, значит – «я» плохой.
Это значит – меня любить не будут.
И,
наконец, четвёртая составляющая: дошкольник живёт в игровом
пространстве. Его интересует сюжет, но совершенно не интересует процессуальная
сторона деятельности. Казалось бы, это парадокс: ведь дошкольник и мыслит-то,
только что-нибудь делая. Но он не рефлексирует способы своей деятельности. Если
задача у него не получается, дошкольник скажет: «А я как будто сделал!».
Д.
Б. Эльконин в своё время проводил эксперимент по изучению процессуальности у
дошкольников и младших школьников. Для этого был придуман механический лабиринт
с моторчиком. В железном ящике были вырезаны прорези, по которым могла
двигаться куколка Красная Шапочка. И были четыре кнопки управления этой куклой.
Дошкольники и школьники совершенно по-разному участвовали в игре. Дошкольники
фантазировали по поводу приключений Красной Шапочки. Даже если им не удавалось
провести куколку по лабиринту, они с успехом восполняли свою неудачу за счёт
воображения. А школьников интересовало, как именно куколка движется. Они могли
снять ящик и экспериментировать с кнопками, чтобы понять принцип управления
механизмом. Главным был для них вопрос «как?», а не «что?».
Вот
такие специфические составляющие школьной готовности.
Теперь
надо ответить на важный вопрос. Что означает этот диагноз: «ваш ребёнок не
готов к школе»? Родитель с испугом прочитывает в этой формулировке нечто
страшное: «Ваш ребёнок – недоразвитый». Или: «Ваш ребёнок – плохой». Но речь
идёт о шестилетнем ребёнке. И констатируемая на данный момент неготовность к
школьному обучению значит всего лишь то, что она значит. А именно то, что
ребёнку с поступлением в школу надо повременить.
Оставьте свой комментарий
Авторизуйтесь, чтобы задавать вопросы.