Научная статья по истории права

 

 ИСТОРИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ НОРМАТИВНО-ПРАВОВОЙ БАЗЫ ПО ПРОБЛЕМЕ АДАПТАЦИИ БЫВШИХ ЗАКЛЮЧЕННЫХ

Поляков Станислав Викторович

учитель истории и обществознания

The author analyzed the legislation in the field of adaptation of the prisoners, as well as in the field of adaptation of the persons released from places of imprisonment.  It is proved that the existing legislation only only in General terms says and fixes assistance to former prisoners. Such a situation can lead to spontaneous in the adaptation process of the persons released from penitentiary institutions. Such concept, as the post-penitentiary control, in the studied regions is practically absent.

Keywords: prisoners, legislation, law.

Автором проанализированы законодательные акты в сфере адаптации заключенных, а также в сфере адаптации лиц, освобожденных из мест лишения свободы.

Доказано, что действующее законодательство только лишь в общей форме говорит и закрепляет оказание помощи бывшим осужденным. Такое положение дел может привести к стихийности в адаптационном процессе  лиц, освобожденных из исправительных учреждений. Такое понятие, как постпенитенциарный контроль, в исследуемых регионах практически отсутствует.

Ключевые слова: заключенные, законодательство, закон.

Анализ нормативно-правовой базы в сфере адаптации бывших заключенных представляется необходимым в настоящее время, в связи с проводимой социально-политической реформой в данной области.

Так, в 1992 г. было принято Постановление Правительства об оказании содействия в трудовом и бытовом устройстве лицам, освободившимся из мест лишения свободы [1]. С органов милиции были сняты несвойственные им функции. В связи с этим  Федеральная служба занятости  в лице городских и районных служб стала решать вопросы  трудоустройства данной категории лиц не за 3 месяца до освобождения, а непосредственно после него.

На наш взгляд, это не явилось положительным  решением в данном вопросе, поскольку не имелось возможности и времени в поиске для данного человека ни жилья, ни рабочего места.

Кроме того, Уголовно-исполнительный кодекс РФ в ст. 180 закрепляет, что «…не позднее, чем за шесть месяцев до освобождения… уведомлять службы занятости  и органы местного самоуправления…». Следовательно, целью такого уведомления является оказание правового содействия в реабилитационном и адаптационном периоде.

Однако данное  положение  выполняется только с одной стороны, а именно со стороны учреждения исполнения наказания. Федеральные же службы  занятости  не выполняют своих непосредственных функций, пользуясь тем, что квотирование рабочих мест для бывших заключенных носит в законе рекомендательный характер. Об этом свидетельствуют статистические данные по Свердловской области: на 37% запросов о трудовом устройстве, направленных  администрациями  исправительных учреждений в 2001 г. в службы занятости по области, ответов не последовало. Это является свидетельством отсутствия контроля над исполнительной деятельностью работников служб занятости и наличия явной неприязни к работе с лицами, имеющими судимость.

Следующим документом, который, по мнению авторов, необходимо рассмотреть, является приказ Министерства юстиции от 13 января 2006 г. № 2 «Об утверждении Инструкции об оказании содействия в трудовом и бытовом устройстве, а также оказании помощи осужденным, освобождаемым от отбывания наказания в исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы» [2]. Данный документ устанавливает порядок оказания администрацией исправительного учреждения  содействия в трудовом и бытовом устройстве, а также порядок оказания помощи осужденным, освобождаемым от отбывания наказания в исправительном учреждении уголовно-исполнительной системы.

Организация и осуществление мероприятий по оказанию помощи в трудовом и бытовом устройстве лиц, освобождаемых из учреждения, возлагаются на сотрудников группы социальной защиты осужденных с участием начальников отрядов, психологов, сотрудников отделов (групп) специального учета и других заинтересованных служб. Для проведения консультаций по наиболее актуальным вопросам, по возможности, могут привлекаться специалисты территориальных социальных служб. Надо отметить, что  здесь ни слова не сказано об оказании правовой помощи данным гражданам.

Кроме того, если подробно ознакомиться с главой 5 данной Инструкции, то можно увидеть следующее: «…освобождение из исправительного учреждения лиц, отбывших наказание, включает в себя: проведение беседы с каждым из осужденных о жизненных планах после освобождения, предполагаемом месте проживания, имеющихся возможностях в вопросах обеспечения жильем и устройства на работу; разъяснение необходимости соблюдения требований действующего законодательства Российской Федерации, недопустимости совершения новых преступлений, обязанности прибыть к избранному месту жительства и в трехдневный срок явиться в орган внутренних дел для регистрации, а также в органы местного самоуправления и службу занятости для своевременного устройства на работу или учебу…»[3].

Таким образом, действующее законодательство только лишь в общей форме говорит и закрепляет оказание помощи бывшим осужденным. Такое положение дел может привести к стихийности в адаптационном процессе  лиц, освобожденных из исправительных учреждений. Такое понятие, как постпенитенциарный контроль, в исследуемых регионах практически отсутствует.

Проблема оказания юридической помощи в уголовном процессе России существовала давно. Первые робкие попытки ее разрешения предпринимались еще во времена феодальной Киевской Руси. И с тех пор каждый этап российского правового и государственного реформаторства характеризуется переосмыслением этого института и привнесением определенной новизны в его содержание.

В то время как категории подзащитных, содержание права обвиняемых на защиту и методы организации и финансирования услуг адвокатов менялись с течением времени, приверженность оказанию бесплатной юридической помощи по уголовным делам гражданам, нуждающимся в ней, сохранялась на всем протяжении последних  лет.

Сегодня, в соответствии со ст. 48 Конституции Российской Федерации, «каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи, и в случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно».

Однако, по нашему мнению,  в получении профессиональной помощи правового характера, пожалуй, более всего нуждается человек, вовлеченный в уголовное судопроизводство, в сфере которого его права и законные интересы вступают в открытый конфликт не только с правами и интересами других лиц, но и государственными и могут быть подвергнуты наиболее серьезным ограничениям.

Разумеется, российская правовая система и социально-экономическая ситуация уникальны. Каждый субъект Федерации сталкивается со своими трудностями. Однако страны, меньшие, чем Россия, упорно работали над развитием адекватных подходов к предоставлению юридической помощи по уголовным делам и людям, отбывшим  наказание.

Страны с наиболее развитыми системами оказания юридической помощи затратили достаточно времени, усилий и финансовых ресурсов на анализ социальной, экономической и демографической ситуации конкретных регионов и создали гибкие модели для удовлетворения специфических для различных регионов юридических нужд.

Несомненно, практически все системы сталкиваются с недостатком финансирования, трудностями в подготовке квалифицированных специалистов и институциональными препятствиями. Нахождение лучшего механизма оказания юридической помощи данной категории граждан, с учетом  ограничений,  является ключевым. 

Для России, как одной из немногих стран, которые гарантируют предоставление бесплатных юридических услуг всем гражданам, а не только малоимущим, такая система является уязвимой. В то же время юристы по назначению могут использоваться в разных случаях.

В практике нет и не может существовать одной единственной модели, которая могла бы работать на всей территории России. Сотрудники Центра содействия правосудию уверены в том, что самой большой ошибкой,  которую можно допустить при организации правовой помощи лицам, освобожденным из мест лишения свободы, является использование подхода «один размер подходит всем». В этом случае следует рассмотреть международный опыт в области оказания правовой помощи лицам, освобожденным из мест лишения свободы, и дать краткий обзор существующих моделей предоставления  содействия в исследуемой сфере.

В России организационные принципы предоставления правовой помощи бывшим заключенным претерпели резкие изменения: после революции 1917 г., затем в 1960-е гг. и в начале 1980-х гг.  Например, в мире в 1980-е гг. в данных вопросах появилось много нового, а организация оказания правовой помощи в России оставалась неизменной с 1980 г. до настоящего времени. Несмотря на этот факт Конституция РФ, Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре», новый УПК РФ отражают практически все принципы, которые были выведены другими странами путем проб и ошибок в течение последних 20 лет.

Несомненно, эти принципы не должны быть «адаптированы» к политической, социальной и экономической сторонам жизни конкретной страны, и потому нами не ставилась задача формулирования стандартов предоставления бесплатной юридической помощи, укладывающихся в рамки экономических возможностей страны.

Принципами предоставления правовой помощи являются универсальные международные стандарты, которые должны быть основой организации и координирования системы предоставления такого рода услуг. Система должна быть построена таким образом, чтобы эти принципы могли в ней быть реализованы.

Независимо от конкретных принципов, признанных в той или иной стране, их формулирование является ключевым для успешного функционирования любой системы предоставления помощи, т. к. обеспечивает все затрагиваемые стороны ориентирами, на которые следует обращать внимание при конструировании системы предоставления помощи и дает возможность оценивать успешность той или иной модели. Те организационные структуры, на которые возложена обязанность предоставления правовой помощи, должны не миновать этап признания уже действующих принципов нового механизма. Реализация этих принципов должна стать одним из критериев, по которым будет оцениваться успех системы. Они адресованы именно тем, кто причастен к конструированию системы предоставления таких услуг, а не только адвокатам, которые ее оказывают.

Кроме того, такая система оказания правовой помощи лицам, освобожденным из мест лишения свободы, должна быть организована таким образом, чтобы обеспечивать потребности этих граждан в бесплатном адвокате или юристе на всей территории регионов в соответствующий законодательству срок. Для удовлетворения спроса на таких юристов власти могут сочетать различные модели предоставления бесплатной юридической помощи. Пожалуй, наиболее важным аспектом здесь является определение потребности в бесплатной помощи в регионе и конструирование адекватной спросу системы предоставления такой помощи.

Так, например, в некоторых штатах США власти привлекают экспертные группы к работе по определению потребностей в бесплатной правовой помощи. Основой работы таких групп является анализ соответствующей статистической информации, объективных данных о регионе (например, демографические характеристики населения и географическое расположение района), а также проведение фокус-групп и интервью с адвокатами, судьями и представителями органов прокуратуры о ситуации с бесплатной юридической помощью в штате[4].

Юридические материалы практики проведения широких исследований в Болгарии и Польше показали, что их результаты могут служить убедительным аргументом для развертывания альтернативных механизмов оказания правовой помощи, а создание кабинетов общественных защитников в Литве является примером использования проектов для тестирования новых подходов к организации правовой помощи.

В других системах (например, в Южной Африке) установлены четкие ограничения относительно лиц, которые могут брать в течение месяца после освобождения юриста, оказывающего бесплатную помощь. Эти ограничения в большинстве случаев себя оправдали и были приняты в качестве официальных стандартов через год после введение в действие нового механизма[5].

Надо отметить, что создание стандартов качественной работы в этой отрасли  воплощается в привлечении всех заинтересованных лиц к разработке критериев оценки работы юриста. Некоторые исследователи выделяют следующие критерии оценки качества работы: время, затрачиваемое на консультирование определенного лица, результаты интервьюирования  клиентов, инспекция материалов дела освобожденного.

Кроме того, поведение отдельного лица после отбытия наказания зависит не столько от результатов карательно-воспитательного воздействия, сколько от воздействия на него факторов постпенитенциарной адаптации, а также разъяснения элементарных правовых норм. И от того, насколько данные граждане будут осведомлены о правовом положении в регионе и в стране в целом, будут зависеть итоги исправительно-воспитательного воздействия.

В Минимальных  стандартных правилах обращения с заключенными 1955 г. подчеркивается необходимость постепенной подготовки заключенных к жизни на свободе[6]. Одной из форм такой подготовки является «пенитенциарный отпуск», во время которого заключенные: знакомятся с правовыми нормами, поскольку прежние нормы, уже устарели; подыскивают для себя работу; устанавливают полезные связи.

Однако надо полагать, что проблема правовой безграмотности бывших «ЗК» не нова для России. Социально-экономические и правовые условия разных исторических периодов создавали различные причины и механизмы формирования этой проблемы. Различно было отношение власти и обывателей к этому вопросу и к людям, которые в него погружены. Соответственно предлагались разные пути решения, но неизменным оставалось одно: тяжелое правовое положение и бесправие человека, освобожденного из исправительного учреждения.

Однако изученные документальные и архивные материалы свидетельствуют о том, что существует некий образ человека, проведшего определенный отрезок времени в колонии. В этой связи следует отметить бесперспективные, с нашей точки зрения, попытки исследователей создать данный усредненный собирательный образ. В научном смысле эти попытки носят весьма спорный характер. Практического интереса они также  не представляют, т. к. направлены на профилактическую работу и адаптацию бывших заключенных. Программы, разработанные с использованием подобного собирательного образа, заведомо обречены на неэффективность.

Надо полагать, что лица, освобожденные из исправительных учреждений в современный период, – это отдельная социальная группа, состоящая из людей, различных по возрасту, полу, образованию, состоянию здоровья, интеллектуальному уровню, темпераменту, жизненному опыту, взглядам на жизнь, наличию (сохранности) социальных связей, профессиональной подготовке и квалификации. Парадоксально еще то, что определение «бывшего заключенного» граничит с определением «бездомного».

Постановка такой параллели стала следствием определенных исторических фактов. Во-первых, бездомность как социальное явление неразрывно связана с экономическим, правовым и социальным положением населения страны, она является производной политики (социальной, экономической, национальной и т.п.), которую проводят власти.

Во-вторых, существует две причины бездомности, одна из которых – утрата жилья в связи с лишением свободы. Бездомность лиц, утративших жилье в связи с осуждением, в основном носит «следовой» характер. Для более детального рассмотрения исследуемого вопроса необходимо уделить внимание этому факту. Этот вид бездомности является следствием практики существовавшего ранее советского законодательства (Гражданский кодекс РСФСР от 11 июня 1964 г.), где было предусмотрено, что в случае осуждения к лишению свободы на срок свыше 6 месяцев, ссылке или высылке, договор найма автоматически считался расторгнутым со дня исполнения приговора (по сути, вступления его в законную силу), если в жилом помещении, в котором ранее проживал осужденный, не остались проживать члены его семьи (п. 5 ст. 306 ГК РСФСР).

Факты свидетельствуют, что 8 января 1997 г. вступил в силу Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации (УИП), который заменил собой Исправительно-трудовой кодекс РСФСР (ИТК) [7]. Глава 22 УИП предусматривает помощь осужденным, освобождаемым от наказания. И если гл. 18 действовавшего ранее документа (помощь лицам, освобожденным от наказания) предусматривала, что «в необходимых случаях лицам, освобожденным от наказания, предоставляется жилая площадь» (ст. 104 ИТК РСФСР), то ныне действующая гл. 22 не предусматривает предоставление жилья лицам, освобожденным от отбывания наказания. Статья 182 УИК РФ предусматривает, что «осужденные, освобождаемые от ограничения свободы, ареста или лишения свободы, имеют право на трудовое и бытовое устройство и получение других видов социальной и правовой  помощи в соответствии с законодательством Российской Федерации и нормативными правовыми актами».

Кроме того, положение ст. 180 УИК РФ, предусматривающее обязанность администрации учреждения, исполняющего наказание, не позднее, чем за 6 месяцев до истечения срока лишения свободы уведомлять органы местного самоуправления и федеральную службу занятости по избранному осужденным месту жительства о его предстоящем освобождении, наличии у него жилья, его трудоспособности и имеющихся специальностях, на положение бездомных после их освобождения никак не влияет. Это обусловлено тем, что законодательством не предусмотрены какие-либо действия органов местного самоуправления и территориальных органов федеральной службы занятости, которые они, в целях социальной адаптации освобождающихся осужденных, обязаны были бы осуществить после получения указанного уведомления.

Следует отметить еще один показательный нюанс. Несмотря на то, что более 10 лет (с 23 июня 1995 г.) люди, как правило, не утрачивают прав на жилые помещения в связи с осуждением, среди бездомных и в настоящее время очень велика доля лиц, утративших права  на жилые помещения в связи с осуждением. Утрата жилья по этой причине упорно держится в лидирующей тройке первичных причин бездомности в Курской, Орловской, Тамбовской  и Пермской областях.

Возникает парадоксальная ситуация, когда, с одной стороны, человек возвращается из исправительного учреждения для того, чтобы начать «новую жизнь», а с другой – начинать её приходится на улице. Этот факт является наглядным показателем неэффективности государственных программ адаптации бывших заключенных и в целом политики, проводимой российскими властями относительно вопросов правового  положения лиц, освобожденных из исправительных учреждений.

Лишение  свободы (%), как основной фактор бездомности,
в 1996–2010 гг.

 

Таким образом,  говоря о бездомности, связанной с лишением свободы,  следует обратить внимание на вторичные принципы, т. е. на то, что препятствует социализации  граждан, утративших жилье в результате осуждения, и следовательно, какое правовое положение они занимают в обществе в данном случае.

Часть 1 ст. 104 ИТК РСФСР предусматривала, что «в необходимых случаях лицам, освобожденным от наказания, предоставляется жилая площадь». Вопросы предоставления жилой площади лицам, освобожденным от отбывания наказания, решались наблюдательными комиссиями, которые создавались и действовали в соответствии со ст. 110 ИТК РСФСР и Положения о наблюдательных комиссиях. Материалы работы этих комиссий свидетельствуют, что жилье предоставлялось не всем бывшим заключенным, нуждающимся в нем, а лишь тем, кто до осуждения проживал в соответствующем районе и лишь в тех случаях, когда жилье после отбытия наказания поступило в распоряжение органа исполнительной власти соответствующего населенного пункта (района) [8]. Даже и в этом случае жилье предоставлялось далеко не всегда. Так, наблюдательная комиссия Льговского района Курской области, ссылаясь на нехватку (отсутствие) в районе свободных комнат в коммунальных квартирах, практиковала отказы в предоставлении жилья даже в тех случаях, когда жилье осужденного поступало в распоряжение администрации района.

При проведении реформы судебной системы в 1990-х гг. значительно снизился уровень правовой защищенности именно тех слоев населения, которые в ней нуждались больше всего. Кроме того, несовершенство законодательства формирует еще одну группу риска, к которой относятся лица, освобожденные из исправительных учреждений. К данной категории  можно отнести и членов семей бывших осужденных, поскольку они подвергаются такому же воздействию со стороны государства.

В Российской Федерации отсутствуют условия для реализации бывшими осужденными права на труд, в том числе права на участие в государственной службе. Лица, отбывшие наказание,  не могут официально (легально) трудоустроиться. Это обусловлено тем, что в перечне документов, которые в соответствии со ст. 65 Трудового кодекса РФ необходимы для трудоустройства, указаны документы, которые не могут быть получены сразу после освобождения (например, страховое свидетельство государственного пенсионного страхования, которое оформляется территориальным органом Пенсионного фонда по предъявлении документа, подтверждающего факт регистрации по месту жительства на территории, обслуживаемой соответствующим органом).

В большинстве случаев неофициальный заработок не обеспечивает удовлетворительного существования тем, кто освободился из исправительных учреждений, а при наличии у них семьи – их семьям, а это есть нарушение п/п. «ii» п. «а» ст. 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах [9]. Будучи лишенными возможности легального труда, бывшие заключенные часто вынуждены соглашаться на любую работу, в том числе с нарушением требований безопасности и гигиены (нарушение п. «b» ст. 7 Пакта). Такого рода нарушения являются типичными.

Существовавшие до последнего времени законодательство и правоприменительная практика не предусматривали механизм назначения и выплаты пенсий лицам, отбывшим наказание, достигшим пенсионного возраста, инвалидизированным (стойкая утрата трудоспособности) или имеющим иные основания для пенсионного обеспечения. На сей счет в своем определении от 1 марта 2001 г. Конституционный Суд Российской Федерации установил: «Правоприменительная практика свидетельствует о том, что назначение пенсии связывается… с регистрацией по месту жительства в Российской Федерации, которая, таким образом, и предопределяет возможность реализации гражданином права на пенсионное обеспечение» [10].

Однако, несмотря на существенные изменения, произошедшие в порядке  оформления и назначения пенсий, в 2002 г., в связи с принятием и вступлением в силу Федерального закона от 15 декабря 2001 г. № 166-ФЗ «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации» [11] и Федерального закона от 17 декабря 2001 г. № 173–ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» [12] оформление пенсий лицам, освобожденным из исправительных учреждений, весьма проблематично. В России пока не созданы должные  условия для реабилитации правового положения  граждан после освобождения, что является парадоксальным, поскольку Российская Федерация является правовым государством и, следовательно, его принципы должны распространяться на всех  членов общества.

Положение п/п. ii п. 1 ст. 11 Пакта об экономических, социальных и культурных правах, предусматривающее «право каждого на достаточный  жизненный уровень для него самого и его семьи, включающий достаточное питание, одежду и жилище, и на непрерывное улучшение условий жизни», на фоне российских реалий существования граждан за пределами исправительных учреждений остается  абсолютно декларативным  и  не  выполняется.

Комплексный анализ правового положения граждан, освобожденных из мест лишения свободы, и впоследствии численность бездомных показывают, что правовой уровень их существования является показателем того, насколько права человека, его свободы и интересы находятся в фокусе политики государства, какое место в системе ценностей элит, определяющих политику государства, занимает человек. Формирование класса  «бывших  заключенных» в исследуемых округах,  в масштабах и с особенностями, которые присущи сегодня, свидетельствует о том, что в стране отсутствует продуманная государственная политика профилактики и адаптации такой категории лиц, что эти вопросы не являются значимыми для властей.

Исследование со всей очевидностью показало, что правовое положение лиц после освобождения из исправительных учреждений в современной России является крайне неудовлетворительным. Его основные характеристики – стигматизация и дискриминация. Только в исследуемый период (постсоветский) российское законодательство претерпело ряд существенных изменений, оказавших влияние на проблему бывших заключенных и  перспективы ее развития. Изменения законодательства о гражданстве, пенсионного, уголовно-процессуального, гражданского процессуального законодательства – все это прямо либо косвенно влияет на правовое положение исследуемой категории лиц и, соответственно,   на  развитие  проблемы  бездомности.

Целесообразно формирование двухуровневой правовой стратегии адаптации лиц, освобожденных из мест лишения свободы. На макроуровне должны формироваться и реализовываться законодательство и социальные программы, создающие условия для адаптации, в том числе обеспечивающие для этой категории граждан доступность социальных услуг и правовой помощи, а на микроуровне (на уровне работы с конкретным человеком) – формироваться и реализовываться индивидуальные программы правовой адаптации.

Литература

[1] Об оказании содействия в трудовом и бытовом устройстве лицам,  освободившимся из мест лишения свободы: постановление Правительства РФ от 13 янв. 1992 г. №2 // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1992. № 1, ст. 1.

[2] Об утверждении Инструкции об оказании содействия в трудовом и бытовом устройстве, а также оказании помощи осужденным, освобождаемым от отбывания наказания в исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы [Электронный ресурс]: приказ Минюста РФ от 13 янв. 2006 г. № 2: [с изм. от 8 сент. 2006 г.]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

[3] Об утверждении Инструкции об оказании содействия в трудовом и бытовом устройстве, а также оказании помощи осужденным, освобождаемым от отбывания наказания в исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы: приказ Минюста РФ от 13 янв. 2006 г. № 2.

 [4] Dale M. The State of Access to Justice in Oregon. Part 1: Assessment of Legal Needs / The Oregon State Bar. Portland, OR, 2000. 78 p.

[5] Mcquоid-Mason, D.J. The Legal Aid Board And The Delivery of Legal Aid Services in South Africa. Natal Durban, South Africa: University Press, 2002.

[6] Минимальные стандартные правила обращения с заключенными. [Электронный ресурс] / Conventions: [сайт]. URL: http://www.conventions.ru/ view. base.php?id=359.

[7] Исправительно-трудовой кодекс РСФСР: закон РСФСР: [утв. Верховным Советом РСФСР 18 дек. 1970 г.]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

[8] ЦДНИ Ор. О. Ф. 12. Оп. 31. Д. 290. Л. 4–19.

[9] Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах: [принят резолюцией 2200А (ХХI) Генеральной Ассамблеи от 16 дек. 1996 г.] / ООН: [веб-сайт]. URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ conventions/pactecon.shtml.

 [10] По жалобам граждан Мартенса Владимира Яковлевича и Столпнер Ларисы Степановны на нарушение их конституционных прав положениями статей 4 и 117 Закона Российской Федерации «О государственных пенсиях в Российской Федерации»: определение Конституционного Суда РФ от 1 марта 2001 г. № 49-О // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2001. № 8, ст. 1907.

 [11] О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации: федер. закон: [принят Гос. Думой 30 нояб. 2001 г.: одобрен Советом Федерации 5 дек. 2001 г.]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

 [12] О трудовых пенсиях в Российской Федерации: федер. закон: [принят Гос. Думой 30 нояб. 2001 г.: одобрен Советом Федерации 5 дек. 2001 г.]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».