Статья «Городские мотивы русской литературы XIV-XV вв. Информационные материалы и методические указания к уроку».

Статья «Городские мотивы русской литературы XIV-XV вв. Информационные материалы и методические указания к уроку».

В политическую литературу Руси с ее феодальным мировоззрением

все более и более начинают проникать городские мотивы.

Горожане ратовали за прекращение княжеских внутренних войн,

которые причиняли им разорение. Обуздать мелких драчливых феодальных

владетелей и преодолеть в стране внутренние междоусобия

была способна только сильная великокняжеская власть. Ее носителями

были московские князья: с ними считалась Золотая орда, они оказывали

существенную помощь Новгороду и Пскову в борьбе со шведами и немецкими

разбойничьими рыцарями, они противодействовали дальнейшим

захватам исконных русских земель литовскими феодалами. В усилении

Москвы таился залог и окончательного освобождения от татарского ига.

Неудивительно, что городское население поддерживало Москву; это

отразилось и в литературе.

В книге «Апостольских чтений» сохранилась запись, автор которой,

приводя текст «Слова о полку Игореве», с горечью говорит о войнах на

Руси между Михаилом тверским и Юрием московским, об усобицах, в которых

гибнут русские люди. Никоновская летопись, сообщая о прекращении

в 1367 г. военных действий между Михаилом Александровичем тверским

и его дядей Василием Михайловичем кашинским, отмечает это событие

как радостное явление: «И радовахуся бояре их и вси вельможи их,

такоже гости и купцы и вси работиии людие, роды и племяна Адамовы...

»1 Эта запись отражает настроения городских верхов, которые,

выступая против княжеских кровавых распрей, в то же время не

забывают своих классовых интересов и осуждают антифеодальные

движения, во врвхмя которых «ремественницы и работнии людие»

«грызут и кусают» «гостей» и купцов.

В то же время горожане все более и более начинают бороться

за «правду», т. е. за закон и правопорядок, против феодального

произвола. Такими настроениями проникнута, например,

обширная биографическая повесть о тверском князе Михаиле Александровиче.

В этой повести тверскому князю приписываются добродетели,

какими, по мнению автора, должен обладать идеальный князь. Известно,

что Михаил Александрович воевал с другими тверскими князьями,

несколько раз наводил на Русь литовские войска, пытался использовать

разорение русских земель Тохтамышем, чтобы перехватить ярлык на

великое княжение. Но в повести говорится, что Михаил Александрович

«люди бещислено сладце и благочинно собра и грады тферьскыя утверди

и в доброденьстве многа лета поживе, мир глубок имея ко всем странам»,

В политическую литературу Руси с ее феодальным мировоззрением

все более и более начинают проникать городские мотивы.

Горожане ратовали за прекращение княжеских внутренних войн,

которые причиняли им разорение. Обуздать мелких драчливых феодальных

владетелей и преодолеть в стране внутренние междоусобия

была способна только сильная великокняжеская власть. Ее носителями

были московские князья: с ними считалась Золотая орда, они оказывали

существенную помощь Новгороду и Пскову в борьбе со шведами и немецкими

разбойничьими рыцарями, они противодействовали дальнейшим

захватам исконных русских земель литовскими феодалами. В усилении

Москвы таился залог и окончательного освобождения от татарского ига.

Неудивительно, что городское население поддерживало Москву; это

отразилось и в литературе.

В книге «Апостольских чтений» сохранилась запись, автор которой,

приводя текст «Слова о полку Игореве», с горечью говорит о войнах на

Руси между Михаилом тверским и Юрием московским, об усобицах, в которых

гибнут русские люди. Никоновская летопись, сообщая о прекращении

в 1367 г. военных действий между Михаилом Александровичем тверским

и его дядей Василием Михайловичем кашинским, отмечает это событие

как радостное явление: «И радовахуся бояре их и вси вельможи их,

такоже гости и купцы и вси работиии людие, роды и племяна Адамовы...

»1 Эта запись отражает настроения городских верхов, которые,

выступая против княжеских кровавых распрей, в то же время не

забывают своих классовых интересов и осуждают антифеодальные

движения, во врвхмя которых «ремественницы и работнии людие»

«грызут и кусают» «гостей» и купцов.

В то же время горожане все более и более начинают бороться

за «правду», т. е. за закон и правопорядок, против феодального

произвола. Такими настроениями проникнута, например,

обширная биографическая повесть о тверском князе Михаиле Александровиче.

В этой повести тверскому князю приписываются добродетели,

какими, по мнению автора, должен обладать идеальный князь. Известно,

что Михаил Александрович воевал с другими тверскими князьями,

несколько раз наводил на Русь литовские войска, пытался использовать

разорение русских земель Тохтамышем, чтобы перехватить ярлык на

великое княжение. Но в повести говорится, что Михаил Александрович

«люди бещислено сладце и благочинно собра и грады тферьскыя утверди

и в доброденьстве многа лета поживе, мир глубок имея ко всем странам»,

ибо образцовый князь может быть только мирным устроителем земли,

укрепляющим города и живущим в мире с соседними областями.

В числе добродетелей князя упомянуты такие, которые особенно

отвечали идеалам городского населения. Автор указывает, что в годы

княжения Михаила Александровича «разбойници и тати и ябедники

изчезоша, и корчемникы и мытари, и торговыя злыя тамгы истребишася,

и насилование и грабление нигдеже обреташеся, но вси бяху в тихости

и в кротости и в смирении и в любви»1.

«Тихость, кротость, смирение и любовь» — это идеал и недосягаемая

мечта идеологов господствующих классов русского общества

X IV в., стремившихся всеми силами установить в стране классовый

мир. Этот идеал нашел выражение и в нравоучительных сборниках,

которые все ярче проводят социальную тенденцию, наметившуюся еще в

русской публицистике конца X I в. (в «Изборнике» Святослава 1076 г.).

Этому стремлению отвечает и содержание многочисленных собраний

правил житейской морали, обычно объединявшихся под заголовком

«Како жити христианом». Есть два рода «Слов», обращавшихся под этим

названием. Одни говорят главным образом о религиозных обязанностях

христиан, а также выступают против «блуда», пьянства, суеверий («веры

в чох») и т. д. Другие (а их большинство) наряду с этим трактуют также

социальные вопросы.

Много «Слов» посвящено «любви», под которой подразумеваются

общественное согласие и гармония интересов; она трактуется как «зачало

добродетелем» и «соль добродетелем»2, без которой всякая другая добродетель

«ничто же есть»3.

Если «любовь» является высшей добродетелью, то ненависть, «бра-

тоненавидение», зависть сурово осуждаются. Страшнее зависти нет

греха, говорится в «Слове о любви и о зависти»: «А будеть завистив

и братоненавидлив и гневлив, то таковый блудника и прелюбодея и

татя и разбойника и гробища копающего — всех тех оканьнее есть

и проклятее»4. «Радуйся убо паче,— говорится в том же «Слове»,—и не

завиди: аще видиши брата, одарована от бога обильем и богатьством...»'\

Ввиду роста хозяйственной мощи и политического влияния городского

населения, оно все настойчивее ратует за «правду», которая

мыслится как порядок и «законность», исключающие мздоимство,

неправедный суд и насилия феодалов. Это положение особенно

отчетливо выражено в многочисленных статьях знаменитого сборника

XIV в. «Мерило праведное», в котором проклинается «всяк судяй

неправедне» *, резко осуждаются «ярость и зависть» власть предержащих

3, «обидящая и насильствующа» 3.

В ряде произведений отвергается мысль о том, что за все

непорядки отвечают тиуны, которые заслоняют от народа «княжую

правду», и подчеркивается положение, что о князе следует судить по

действиям его администрации. Так, в рассуждении «О наказании

князем, иже дают волость и суд небогобойным и лукавым мужем»,

автор ополчается на князей, которые «в собе место» ставят «властели и

тивуны мужи небогобойны, язычны, злохитры, суда не разумеюше,

правьды не смотряще, пьяни судяще, спешаще судомь (не разбирающие

тщательно существа дела.— Ред.) ...грабители и мьздоимци, гордостью

и величаниемь вознесшеся, созидають труды на повеление, и кто прав —

осужен от них в вину»; жалобы князю не помогают, он не слушает жалующихся

и как «Пилат руце умывает». Та же мысль запечатлена и

в многочисленных изречениях того времени.

Использованная литература: