Статья "Спарта как модель особого общества"

Управлялась Спарта при помощи все того же собрания гоплитов (здесь его именовали не экклесией, а апеллои) и советом (который называли герусиеп, а не буле). Главной особенностью спартанской политической системы, которую так никто и не смог удовлетворительно объяснить, являлось наличие одновременно двух царей. Они происходили из древних аристократических родов, возводящих свои корни к великому герою Гераклу (более известно его римское имя — Геркулес).

Такая двойственность царской власти свидетельствует о том, что фактически ни один из царей не являлся полноправным монархом. Реальная политическая власть в Спарте находилась в руках исполнительной коллегии из пяти эфоров, которая ежегодно переизбиралась из состава всей общины.

Спартанское правительство носило сугубо консервативный характер: так, герусия избиралась только из мужчин, достигших шестидесятилетнего возраста, а эфоры использовали свою неограниченную власть для того, чтобы искоренять любые проявления радикализма. Особо они следили за тем, чтобы цари или же военная верхушка не установили режим автократии.

Развитие спартанского общества всецело зависело от успеха его завоевательной политики на Пелопоннесе. Государство имело жесткую иерархическую структуру: существовал привилегированный класс свободных спартанских граждан (спартиатов) — лишь они одни обладали всей полнотой политических прав — и зависимых от них жителей. Часть этих жителей включала в себя дорийцев, которые именовали себя лакедемонянами (то есть жителями Лакедемона). Не относясь к классу спартиатов, они, тем не менее, проживали на территориях, прилегающих к Спарте — поэтому и назывались периэками («живущими вокруг»). Периэки считались членами спартанского государства и обязаны были нести воинскую повинность.

По мере того как власть Спарты расширялась на приморские земли, появилась еще одна социальная группа — илоты (происхождение этого слова неизвестно, возможно, оно означает «житель болот»), К илотам относилось недорийское население завоеванных территорий, которое рассматривали как рабов. В VIII столетии до н. э. спартанцы двинулись на запад и подчинили себе Мессению.

Порабощенное население этой страны разделило участь илотов. Их земли были поделены на участки (клеры) и переданы в собственность спартиатам. Мессенцев обязали трудиться на этих участках и отдавать половину урожая своим спартанским хозяевам.

Все спартанское общество было организовано таким образом, чтобы гоплиты могли не заниматься ничем другим, кроме военной деятельности. Их главная цель заключалась в обеспечении военного превосходства Спарты над другими государствами Балканского полуострова.

Основателем спартанской эвномии («доброго порядка») считается Ликург, однако имеется достаточно исторических свидетельств того, что спартанцы фактически восстановили древние порядки, относящиеся еще к общинно-родовому строю, приспособив их к нуждам господствующего класса спартиатов. Государство проводило жесткую и последовательную политику, направленную на воспитание могущественной военной верхушки. С ранних лет спартанских мальчиков забирали у матерей и определяли в одну из агел (что в переводе означает «стадо»). Там дети получали коллективное и весьма строгое воспитание. В возрасте двадцати лет юноши обретали право участвовать в фидитиях — институте совместных трапез, который в дальнейшем определял всю их жизнь.

В воспитании детей основной упор делался на физическую тренировку, дисциплину и безусловную верность государству — качества, потребные профессиональному солдату. До нас дошло описание некоторых церемоний инициации мальчиков, свидетельствующее о крайней жестокости спартанской жизни. Один из обрядов заключался в следующем: мальчикам предлагалось украсть кусок сыра с алтаря храма, который охранялся другой командой юношей, вооруженных палками и кнутами. В дальнейшем эта церемония преобразовалась в проверку выносливости путем бичевания претендентов на звание спарти-ата. Причем не раз случалось, что юношей запарывали насмерть.

Еще одним жестоким испытанием являлись криптии (тайные сообщества). Днем молодые спартанцы должны были прятаться в сельской местности, а ночью выхолили охотиться на местных илотов. Жизнь в Спарте была настолько суровой и жестко регламентированной, что, попав за границу, спартанцы нередко соблазнялись свободой и роскошью, недоступными им на родине.

Семья и брак не слишком много значили в спартанском обществе. Традиции вообще были направлены на то, чтобы нивелировать различия между полами: модель женского поведения копировала таковую у мужчин. Так, например, хотя женщинам не полагалось воевать, девочки — наряду со своими сверстниками-мальчиками — участвовали в изнурительных физических упражнениях (и те и другие тренировались обнаженными). В повседневной жизни спартанские женщины пользовались гораздо большей свободой, нежели остальные гречанки, которые полностью зависели от мужчин (подобный патриархальный уклад характерен для ранних обществ — там, где мужчины стояли у руля). Так вот, даже при известной раскрепощенности спартанкам все же приходилось приспосабливаться к мужским идеалам. В этом смысле весьма показательно отношение спартанцев к браку: мужчина заводил собственное хозяйство не раньше тридцати лет; событие это, как правило, не предавалось гласности; моногамия соблюдалась не слишком строго; супружеские измены не почитались особым грехом. Сама церемония женитьбы заключалась в том, что невеста сначала подвергалась ритуальному пленению, затем ее обривали наголо, переодевали в мужскую одежду и оставляли в темной комнате дожидаться жениха.

Такое положение вещей — когда физическое существование граждан сопровождалось массой невзгод, мужчины и женщины в повседневной жизни искусственно разъединялись, отношение к семейной жизни обесценивалось, а требования к потомству были крайне завышенными — со временем привело к сложностям с воспроизводством населения.

Дело дошло до того, что граждан, способных служить в армии непобедимой Спарты, отчаянно не хватало (до нас дошло свидетельство о полной мобилизации в 479 году до н. э., перед сражением при Платеях — спартанцы сумели выставить на поле боя всего пять тысяч воинов). Ситуация продолжала ухудшаться: население в стране сокращалось, и та система, которая была задумана для утверждения военного превосходства Спарты, в конце концов поставила под вопрос само существование государства.